Гранд-адмирал. Том восьмой

Глава 104

В галактике едва ли найдется разумный, кто может остаться равнодушным при упоминании слова «бюрократия». При наличии положительных примеров, разумные все же чаще сталкивались и сталкиваются с проявлением бюрократии в самом отвратительном ее смысле.

Множество формальностей, не имеющих для обывателя практического смысла, длительность совершаемых процедур, банальность противоречивой логики, когда действия и нормативные акты одной ветви чиновничье-бюрократического аппарата шли вразрез и делали невозможным получение необходимых документов или услуг в учреждениях другой ветви. Тем самым неразумная бюрократия и бюрократы-формалисты превращали, превращают и будут превращать жизнь разумного в нескончаемый поток нравственных страданий и морального выгорания. А это уже почва для социального взрыва.

Такие взрывы не происходят сиюминутно. Они подобно углям не затушенного костра тлеют, тлеют, дожидаясь того часа, когда поблизости окажется подходящее топливо. И вот тогда полыхает зарево…

Входя в конференц-зал своего флагмана, контр-адмирал Мор задумался над тем, что был бы счастлив оборвать ход своих мыслей осознанием того, что бюрократия в Доминионе побеждена и граждане всем довольны. Однако, сказать этого он не мог. По вполне очевидным причинам.

Он являлся гражданином Доминиона. Он являлся и военным чиновником Доминиона. И, к его большому сожалению, сейчас ему предстояло отдать часть времени своей жизни на откуп бюрократической процедуре.

Не считая себя гением военной науки, контр-адмирал все же считал, что в Вооруженных Силах Доминиона идиотов нет. Как минимум потому, что они по логике вещей должны погибать первыми. Однако, практика показывает, что идиоты имеют коэффициент выживаемости в вооруженных конфликтах ничуть не меньший, чем и разумные, знающие для чего эволюция даровала им мозг и высшую нервную деятельность.

— Адмирал, — стоило ему пересечь порог отсека, как гвардейцы, следовавшие за ним, разошлись по сторонам, заняв охранные позиции на входе. Там же они и застыли, будто статуи. А вот сидящие за столом разумные — мужчина и женщина — полковник Флеминг и оксинский командир Син Гилвент наоборот, поднялись со своих мест.

Мелочь, которая едва ли стоит внимания. Ведь так положено по Уставу и со временем военнослужащие выполняют обязательные «ритуалы» буквально автоматически. Стимул и реакция бессознательного поведения… Обращать на подобное внимание и тем более мелочно карать за подобные нарушения да, часть военной службы. Потому как относится к категории обязательных для выполнения процедур. Но в то же время Мор считал себя довольно лояльным человеком и военачальником. А потому едва ли бы придрался к подобному.

Наоборот.

Если со стороны полковника соблюдение обязательных норм приветствия старшего по званию военнослужащего являлось нормой, то Гилвент… Это что-то новенькое.

— Прошу садиться, — махнул рукой контр-адмирал, добираясь к своему креслу. — Не будем затягивать совещание, подведем краткие итоги Делтуинской операции. Пока флот меняет дислокацию и перебазируется на новый театр военных действий, постараемся совместить бюрократию и перелет.

Рухнув в кресло, Мор подавил в себе желание зевнуть. Организм требовал полноценного отдыха. В период кампании на Делтуине контр-адмирал спал урывками, а потому о сне мог только и мечтать.

Но сейчас, когда Делтуин захвачен и на нем установлена власть Доминиона, прежде чем вступать в новое сражение, он просто обязан подвести итоги. И, несмотря на обстоятельства сотрудничества Доминиона с оксинцами, их представитель так же должен был участвовать на военном совете: получение оценки действий оксинцев, ровно как замечаний и критики являлось обязательным.

Как бы дальше не затянулась кампания покорения Корпоративного Секора, но с оксинцами придется не просто сотрудничать, но и в будущем — «сожительствовать». Если не произойдет нечто из ряда вон выходящее, что нарушит заключенный с оксинцами договор, пространство сектора Фарана отойдет под правление Син Гилвент и ее народа. На выгодных для Доминиона условиях, разумеется.

— Начнем с космического сражения, — Мор использовал кодовый цилиндр и разблокировал консоль управления. Голографическая карта Делтуина и начальных диспозиций сил обеих сторон предстала перед глазами собравшихся. — Итак, мы столкнулись с хорошо спланированной и продуманной эшелонированной комической обороной. В прошлом мы сталкивались с обороной миров нескольких типов. В данной кампании противник отказался от активных действий своего флота.

— Командование Делтуина делало ставку на сдерживание наших сил с помощью пассивной обороны, — высказался полковник.

— Именно так, — подтвердил Мор. — Сокращение активного флота КорпСека приводит к тому, что, как я полагаю, основываясь на данных разведки, в дальнейшем и будет нашей ключевой проблемой. «Корпораты» располагают еще несколькими флотами, сосредоточенными для защиты ключевых миров. Активных рейдерских или наступательных операций от них больше ждать нет смысла. Однако, как мы теперь знаем, восточная часть сектора находилась под командованием одного человека. А потому аналогичные Делтуину системы обороны на востоке будут нашей головной болью. А потому мы проведем анализ операции для того, чтобы каждый из командиров понимал то, что мы делаем и как в дальнейшем будем поступать. Итак, — Мор указал на рассредоточенные на орбите красные отметки. — Первый удачный ход противника — грамотное распределение «Голанов» на орбите. В пределах дальности своих орудий они разместили станции так, чтобы те могли перекрывать даже лазерными пушками сектора между станциями. При наличии авиакрыльев на станциях, любые попытки нанести станциям удар легкими силами, МЛА или даже звездными разрушителями, не имели бы никакого толка. Перекрестный огонь нанес бы больше вреда нашим кораблям, чем пользы. Кроме того нам пришлось бы либо сконцентрировать наши звездолеты в одной точке для скорейшего уничтожения станций, либо нападать на них всех разом, чтобы не позволить ротацию. Собственно, к этому мы и пришли в конце концов, заставив вражеского гражданского командира паниковать. Делтуин показателен тем, что напоминает нам — даже среди не именитых военачальников противника могут найтись умные существа. В данном случае изначальное рассредоточение и ротация станций не позволяла нем не только быстро выбивать станции из строя, но и сблизиться с ними для высадки десанта.

— В противном случае мы могли бы попасть под огонь планетарных ионных пушек? — уточнила Гилвент.

— Верно. Делтуин является базой Пикетного флота КорпСека, и доставить туда разведчиков для детального выявления особенностей обороны у нас не получилось. Ставка на то, что противник сдастся, испугавшись примера ранее павших территорий, тоже себя не оправдала. Нам следует учитывать в будущем и то, что загнанный в угол неприятель может и отказаться сдаться.

Да, прописная истина, но повторять — значит запоминать. А то, что ты помнишь, надолго остается в памяти и помогает ежедневно.

— Длительное противостояние с противником и перестрелка со станциями в мои планы не входила, — объяснил Мор. — Как и тотальное разрушение всех оборонительных мощностей Делтуина. Как база вооруженных сил он представляет интерес. Пока мы ждали прибытия наших носителей ионного оружия, мы провели подготовительные работы с астероидами.

— Адмирал, я как раз хотела спросить — откуда над щитом Делтуина появились эти камни?

— Они являются частью оборонного проекта Доминиона, — не вдаваясь в подробности, донес до оксинки Мор. — Мы использовали астероиды и маскировочные экраны. Под этими экранами объекты невидимы, но в то же время — ничего не видят сами. Любые сигналы изнутри и снаружи просто блокируются маскировочным полем.

— И все же, камни упали на места расположения планетарных частей довольно точно, — не унималась оксинка.

— Разумеется, ведь их задачей как раз и было уничтожение планетарных сил противника, — объяснил Мор. — Гранд-адмирал Траун использовал замаскированные астероиды во время атаки на Корусант. Планета защитила себя в том числе и планетарным дефлекторным полем. Астероиды снизились по орбите и «упали» на дефлекторы. Как только противник снял щиты, то астероиды обрушились на планету под действием гравитационных сил. Я изменил эту тактику.

— Каким образом?

— Астероиды, как и наши космические станции, были оборудованы системами двигателей. По сути, превратились в самодвижущиеся камни. Благодаря тому, что мы стянули вражеские оборонительные станции к одному сектору, имитируя свой интерес к нему, дроиды провели астероиды к дефлекторам Делтуина.

— Но… Как дроиды видели то, что не могли видеть?

— Я приказал установить на астероидах телескопические сенсорные антенны, — объяснил Мор. — Как только противник отвел свои станции из с большей части орбиты, мы смогли приблизить наши корабли и провести сканирование поверхности. Так мы получили информацию о том, в каких местах на планете расквартированы наземные соединения противника. Затем, при помощи легких сил, мы разместили в пространстве между орбитой планеты и нашими кораблями как гравитационные мины, так и дроидов-шпионов, обеспечивающих корректировку нашей артиллерии. После чего, нам оставалось лишь включать мины, отправлять наши легкие силы, имитирующие атаки на станции, для сброса новых гравитационных мин и дроидов. Кроме того сенсорные антенны на невидимых астероидах раз в определенный период высовывались за пределы поля невидимости, проводили обмен данными с нашими рейдовыми кораблями. Так мы смогли вывести их на орбиту над позициями вражеских пунктов постоянной дислокации войск. В наземном сражении нас больше всего интересовал именно наземный контингент неприятеля, а потому мы стремились его сократить.

— Это оказалось верным решением, — подхватил Флеминг. — Удары астероидов уничтожили большую часть наземных сил противника, благодаря чему десант сумел захватить их позиции с большой скоростью и малым количеством жертв с нашей стороны. Удар по центральному узлу обороны — самой штаб-квартире, полностью деморализовал противника как на орбите, так и на поверхности.

— Именно эти цели я и преследовал, вынудив противника сосредоточить свои орбитальные станции над штаб-квартирой, — пояснил Мор. — Оставшиеся солдаты и командиры воочию наблюдали уничтожение своего командование и скорейшее падение оборонительной сети. Все, что нам было нужно, так это заставить их понервничать, приведя «Солнечные ожоги» и начать обрушение щита в одной из заранее выбранных секций над наименее защищенным планетарным сектором обороны.

— Не могу понять одного — почему вы медлили с применением ионного оружия, — призналась Син. — Вы ведь могли расстрелять их станции и далее — пробить щиты.

— Да, именно так они и думали, но поражение орбитальных станций — не рационально, — объяснил Мор. — Мы захватываем планеты с максимально возможным сохранение оборонительной сети. В данном случае — самодвижущиеся оборонительные станции нам необходимы для того, чтобы обезопасить Делтуин после отхода флота. Сейчас мы покинули его, оставив силы прикрытия. Благодаря тому, что противник лишился командования, командиры и гарнизоны большинства станций капитулировали. Мы захватили их без жертв со своей стороны и необходимости восстанавливать.

Военная экономика Доминиона, конечно, производит самодвижущиеся аналоги «Голанов» в больших количествах. Но места, где они нужны, например на новых границах с Альянсом, в приоритете по обеспечению. Так зачем уничтожать то, что еще может послужить?

Да, некоторые станции противника отказались сдаваться. Их пришлось обстрелять из ионных пушек, лишить питания, а, затем, в максимально быстрые сроки отбуксировать подальше от геостационарной орбиты Делтуина. Чтобы гравитация не сделала свое черное дело. Теперь их придется восстанавливать — и это займет немало времени. Разумеется, никто не собирался брать штурмом обесточенные станции — Мор последовал давней традиции и позволил противнику задохнуться от нехватки кислорода.

— Понятно, — произнесла Син.

— Ну, а финальную часть операции вы и сами знаете, — подытожил Мор. — Среди трофеев отобрали корабль, переоснастили его, и имитировали его принадлежность к Правлению Корпоративного Сектора. Сработала боязнь противника перед старшими чиновниками, так что они ответили на наш сигнал. Пересланный к ним компьютерный вирус помог нам получить коды распознавания, благодаря чему противник оказался введен в заблуждение и промедлил с открытием огня по кораблю…

Адмирал сознательно опустил в рассказе один из моментов. Флеминг узнает об этом чуть позже, а вот Син…

Сейчас они союзники, это неоспоримо. Но кто знает, что будет в будущем?

Пусть оксинцы живут и думают, что даже один «Солнечный ожог» может пробить сегмент планетарного дефлектора. Незачем им знать, как это было на самом деле…

Мор на мгновение закрыл глаза. Переводя дух.

Самая большая проблема планетарного штурма — это как раз дефлекторные поля. От единых практически везде отказались, но вот сегментарные, имеющие разнесенное количество проекторов и источников энергии — да, это большая головная боль.

Лучшим из вариантов была бы «Торпедная сфера», но в данный момент штаб-квартира отклонила запрос на ее дислокацию в Корпоративный Сектор. К сожалению, одна у Доминиона всего одна. И, вероятнее всего, так и останется единственным носителем боеголовок с боевой частью из антиматерии.

Впрочем, Мор достаточно эффективно импровизировал.

В отличие от большинства остальных, замаскированные астероиды, размещенные над выбранными для прорыва секторами, имел в своем нутре взрывчатые вещества. По своему запросу Мор смог достать лишь несколько астероидов из программы «Периметра» — они, как и оборонительные станции требовались для обороны государства в поистине огромных масштабах.

Все, что было нужно для имитации успешного пробоя планетарного поля — лишь разместить астероиды над секцией щита и уничтожать по одному камню за выстрел. Мгновенное срабатывание химических детонаторов при отсутствии питания в сети маскировки и взрывчатое вещество обрушивали на щит столь колоссальный объем энергии, что именно это и приводило к обрушению щита.

При стандартно обстреле щита с помощью ионных пушек даже «Солнечны ожогов», такой результат добиться можно лишь с привлечением армады таких кораблей. И продолжительной бомбардировки.

— Несмотря на обширные разрушения, которые причинили наши «Скимитары», восстановить систему планетарного дефлектора удастся довольно быстро, — продолжил полковник Флеминг. — Инженерные войска справятся с задачей в кратчайшие сроки.

— Не могу не отметить слаженность действий 442-ого осадного батальона и оксинских пехотинцев, — подметил Мор. — Рад, что вы сумели сработаться. В будущем вам предстоит немало кампаний провести бок о бок.

Именно эти две силы при поддержки огромного количества боевых дроидов и выступали главными силами десанта. Что ж… Если гранд-адмирал, по слухам, «учил дружить» при помощи мусоросборника, то Мор нашел новый способ.

Всего лишь неконтролируемое орбитальное падение в недрах легкого звездного разрушителя, разваливающегося на куски с помощью подрывных зарядов. Имитация крушения, конечно, прекрасная и всем заранее была известна… Но, какой же стоящий результат от всего этого…

— Имеются ли у кого замечания, дополнения или вопросы по существу операции? — осведомился он.

— Лишь один, адмирал, — подала голос Син. — Астероиды, которые вы сбрасывали на места дислокации вражеских войск. В них имелось взрывчатое вещество?

— Понимаю к чему вы ведете, командир. Нет, это были просто найденные нами в ближайшем астероидном поясе обломки планетарного поля. Тот факт, что они взорвались подобно сверхтяжелым орбитальным бомбам и стерли с лица планеты сотни квадратных километров построек… Что ж, помимо военного искусства в этом сражении на нашей стороне была еще и физика. Не всегда для того, чтобы истребить враждебные силы, необходимо прибегать к усилиям целой армады. Иногда вполне достаточно сбросить на голову врагу небольшой астероид.

Взгляды Мора и Гилвент встретились.

И на лице оксинки мелькнуло понимания того, что не было произнесено вслух.

Если когда-нибудь Фарана захочет оспорить заключенное соглашение или восстанет против Доминиона, начнет вредить или нарушать договоренности, для уничтожения их вида потребуется всего один камень.

Максимум — два.

Ну, три, если остатки ее народа очень сильно постараются выбраться из демографической ямы.

Для любящего дисциплину и порядок Гилада было странным оставить после себя разбросанные вещи. А потому, перешагнув порог родового поместья, Фина не на шутку испугалась.

Увидев сброшенный на пол плащ, небрежно кинутый на диван китель, баронесса машинально начала искать взглядом следы борьбы или нападения. Кто бы ни ворвался в дом, едва ли ее супруг сдался им без боя…

Однако, ей хватило самообладания на то, чтобы взять эмоции под контроль. Сейчас сложно было понять что именно возобладало — фамильное хладнокровие, или же вид двух гвардейцев, неприметно разместившихся поблизости от входа. Словно интерьеры мебели, они никак не реагировали на ее появление.

Впрочем, не потому, что они мертвы, парализованы или как-то иначе недееспособны. Им просто нет до нее дела. Для них она не более чем гражданский человек, у которого имеется собственная охрана. Их объект ответственности — вице-адмирал.

А, раз живы гвардейцы, то и Гилад — тоже. И этот бардак устроил он…

Девушка глубоко вдохнула, стараясь привести мысли в порядок. Если Гилад в самом деле ответственен за увиденное, значит…

Честно говоря, она не могла даже представить причину, по которой ее супруг мог нарушить свои привычные правила поведения.

Со стороны столовой раздался неопределенный звук.

Девушка направилась туда, на ходу избавляясь от верхней одежды. Пусть дорогое манто и не смотрелось на верхушке небольшого деревца, это не значило, что ей есть дело до подобного.

Столовая оказалась пуста, а звук повторился со стороны примыкающей к ней кухни. На ходу баронесса прикинула — гвардейцы снабжены оборудованием, отвечающим последним требованиям Доминиона. Если бы тут происходило что-то криминальное, они бы уже опережали ее, разряжая в виновника свои тяжелые бластеры. Значит…

Даже не перешагнув порог, она увидела и виновника, и причину звуков.

На половой плитке небрежно валялась упаковка от коллекционной выпивки. Что-то крепкое, к чему Фина не имела пристрастий. Да и Гилад тоже. В их доме подобного рода алкоголь являлся частью антуража и хранился нераспечатанным для особых случаев.

Судя по остекленевшему взгляду Гилада, неподвижно сидящего за столиком, которым обычно пользовалась прислуга, тот самый случай как раз и наступил. И бледная кожа, наряду с чуть топорщащимися волосами и усами, нераскупоренная бутылка виски, с которой только сорвали печать, указывали на то, что случай отнюдь не из приятных. Далеко не из приятных.

— Гилад? — негромко обратилась она к супругу.

Но тот даже не пошевелился.

Пеллеон смотрел прямо перед собой так, как будто глубоко увяз в своих собственных мыслях. Его левая рука сжимала бутыль, а правая впилась в столешницу с такой силой, что пальцы побелели. Мрамору материала-то, конечно, ничего не будет…

Но это выражение тихой ярости и фрустрации пугало девушку куда как больше, чем если бы муж громил дом и ругался кореллианским матом.

— Гилад, — она подошла и положила руку на плечо, приобняв мужа. — Гилад… Поговори со мной, прошу.

Никогда прежде она не видела супруга таким. И боялась представить что произошло…

Медленно, словно турболазерная башня на ручном приводе, голова вице-адмирала повернулась в ее сторону. Взгляд стал чуть более осмысленным…

— Фина.

Не привычный спокойный уверенный в себе голос. Хрип человека, который словно забыл как говорить.

— Я здесь, любимый, — произнесла она, взяв лицо мужчины в руки. — Я с тобой и всегда поддержу тебя.

Воспитанная своим отцом как наследница дворянского титула и прилагающихся к нему привилегий и обязанностей, Фина получила великолепное образование. Одно из лучших в галактике учебных заведений передало ей мудрость, которую она впитала со скоростью сухой земли, на которую пролились капли дождя.

Жизненный опыт, природная смекалка и аристократический такт, въевшиеся буквально в костный мозг молодой женщины помогали ей находить подход буквально к любому разумному. Что полезно в опасном мире галактической аристократии, в коммерческих делах и… Как оказалось, в замужестве за военным чином это тоже дает о себе знать.

Пусть они не проговаривали это вербально, но все сложилось как-то само собой. Одно из неписанных правил их жизни: она не лезет к нему с пустыми вопросами, он не ограничивает ее свободу; они не требуют друг от друга ответов в тех вопросах, которые нельзя озвучивать по каким-либо весомым причинам. И таких в их жизни могло быть лишь две: его воинский долг и Присяга, а так же ее корпоративная тайна.

Все остальное — обсуждаемо.

Так что девушка отчетливо понимала, что супруг может просто промолчать или дать понять, что просто не может поделиться с ней тем, что его настолько проняло… Умная женщина никогда не полезет к кому-либо с расспросами тогда, когда с ней не хотят или не могут это обсудить. Правильнее и результативнее просто дать понять, что готова слушать.

С одной стороны ей хотелось, чтобы он промолчал… потому что едва ли она могла вынести тяжесть того, что его шокировало. С другой же… Их брак давно уже перестал быть союзом по расчету.

— Они мертвы, Фина, — прохрипел Гилад. — Все они…

— Как это случилось? — девушка подтянула к себе стул и присела рядом с мужем, смотря ему в глаза.

Зачем лишние вопросы, если она может поинтересоваться общей картиной? Из которой можно понять все остальное. Сейчас важнее услышать суть проблемы.

И… честно говоря, ей не хотелось услышать о гибели одного-единственного человека. Ну, как человека… При всех своих амбициях, она не считала себя все же готовой стать первой леди Доминиона официально. И, едва ли когда-нибудь будет к этому готова.

— Триании, Фина, — Пеллеон сглотнул ком в горле. — Мы разделили их сектор на зоны. Изолировали каждую. Потом вновь и вновь делили, отправляя к каждой планете, обитаемому спутнику по боевой группе. Все по протоколу — капитулируйте, или будете уничтожены… Они отказались… Все как один… Дорья только связался со мной… Он в стельку пьян и шокирован… Мы понимали, что они будут сопротивляться до последнего, но… Не организованно, без связи и внешней поддержки… Каждая колония сопротивлялась нам… Мужчины, женщины, старики, дети… Все как один поднимали против нас оружие… Я видел кадры зачистки… Они убивали своих малышей, чтобы мы не забрали их… Каждого… Ни один не предпочел плен предпочтительнее смерти… Коммандос смогли найти следы курьерских приказов… Их правители приказали — победа или смерть, позор не допустим…

Фина сжала руку мужа в своих. Девушка едва не вскрикнула от удивления — ладонь Гилада была наощупь ледяной. Словно вся кровь от нее отхлынула.

Впрочем, ее саму начало мутить и потряхивать…

Разумеется, как и большей части галактики, ей было совершенно плевать на трианиев. До этого года она лишь что-то слышала про них когда-то. Да и когда узнала кто они, где обитают, ее мнение не изменилось. Просто воинственные нелюди, находящиеся на стороне врага.

Но… целая раса, предпочитающая умереть самим и убить своих детей вместо того, чтобы сдаться и стать государством-сателлитом⁈ Этого даже она не могла себе представить.

Психика нелюдей отличается от людской. Но любой ксенобиолог или ксенопсихолог однозначно скажет — вопрос самосохранения и выживания потомства всегда стоит в приоритете по сравнению с честью, гордостью и прочим… Сложно поверить в то, что в целой расе не нашлось ни одного…

«Нет, так не бывает»…

А Гилад говорил и говорил… Скорее всего даже за половину этого рассказа его ждет суровое наказание, разглашать служебную информацию строго запрещено. Но сейчас Фине было плевать.

Единственное, что она могла сейчас сделать для мужа — быть рядом и слушать.

Стандартная операция по принуждению к миру обернулась побоищем. Дорья, командующий всей кампаний, приказал разбить территорию противника на отдельные очаги сопротивления. Так называемые «котлы». Затем, боевые группы принялись дробить эти «котлы» так мелко, как только могли. И раздробили… По одной боевой группе на самую маленькую, самую никчемную планетку.

Учитывая уровень технологий и вооружения трианиев, едва ли они могли помешать высадке десанта. А дальше…

Жизнь солдата и гражданина Доминиона всегда в приоритете. Невинная жизнь на территории Доминиона — охраняется и защищается любыми средствами.

Но Пространство Триании… Это поле боя. Там царят другие законы.

Блокирование ретранслятора привело к тому, что до максимального раздробления правительство отправило директиву о запрете капитуляций. Пресловутый приказ «Победа или смерть», как его окрестили в группировке Дорьи… Всего пара часов с момента получения последних рапортов и уже придумано название…

Каждая боевая группа выполняла поставленную задачу автономно. Никто даже не задумался о том, чтобы запросить дополнительные указания в штабе. Каждый командир, клон и неклон просто выполняли свою задачу… Враг должен быть разбит. Когда враг не сдается — Доминион уничтожает его. Любой, кто ведет огонь по солдатам и населению Доминиона — враг.

Простые директивы, которые позволяли Доминиону эффективно бороться с противником, привели катастрофе.

Дорья — формалист до мозга костей. Ему поставлена задача, он выполняет ее в строгом предписании с правилами. И, как командующий флотом, он и подобрал себе таких же исполнительных формалистов…

Каждый командир боевой группы не задумывался о судьбе трианиев в целом. Каждый уничтожал врага… И, когда все рапорты достигли штаба Дорьи, когда произошел подсчет контролируемых трианиями ранее планет и отождествление названий со скупыми строками рапортов командиров боевых групп… Не выдержал даже хладнокровный Дорья…

— Целая раса… просто перестала существовать… просто потому, что никто даже не подумал, что они все настолько уперты… А ведь мы могли просто взять их планеты в блокаду. Могли придать таким планетам статус резерваций и…

— И сохранить расу? — спросила Фина.

— Сохранить жизни, — прошептал Пеллеон. — Фина… Мы же не Империя… Мы не уничтожаем цивилизаций. Мы не истребляем детей… Мы сражаемся с солдатами и только с ними…

Девушка едва заметно выдохнула.

Пусть ее саму потряхивало от осознания масштабов, но…

— Траун уже уничтожал целые миры и виды, — напомнила она, выдернув из хватки мужа бутылку. Поискав глазами ящик с приборами, завладела штопором из него. — Корбос, Стенос. По его приказу истребили стеносов, если ты не забыл. Мужчин, женщин, стариков и детей.

— Это другое… Стенаксы были чудовищами. Их опасно было оставлять в живых. А Корбос… Все его население было мертво, когда сбросили антиматериальную бомбу. Не сделай мы этого, то левиафаны могли бы вырваться в галактику…

Девушка поняла что произошло.

Сражения с солдатами не так ранит, как тот факт, что война уносит жизни невинных. Каждый воин сам выбирает свою стезю. Невинные не выбирают, выбор делают за них. И, если взрослый, осознающий себя и мир вокруг, еще может отказаться или сопротивляться навязанному ему выбору, то ребенок…

Сотни и тысячи смертей детей трианиев, убитых собственными родителями в угоду мелочной гордыне и желанию недалеких правителей… Да, это сломает любого. Особнно того, кто на войне чаще чем дома.

Война меняет сознание. Обесценивает жизни разумных. Убей или будешь убит. Так мыслят солдаты. Но ни один солдат, ни один командир не останется равнодушным к тому, что произошло в Пространстве Трианиев.

Накопившееся за месяцы постоянных сражений напряжение, прорвало стену психологической устойчивости, заронив семена сомнения и глубокого личностного кризиса. Отсюда и до саморазрушения — очень короткий путь. Который в эмоционально неустойчивом состоянии разумные делают настолько быстро, что едва ли сами осознают возможность альтернативы.

— Может и другое, — девушка откупорила бутылку под растерянный взгляд супруга. Затем наполнила стакан. — Левиафаны — созданы чтобы уничтожать. Страшные боевые животные. Стенаксы — разумные, но вели себя как животные. Убивать, пытать, насиловать — и так по кругу. Триании… Они разумны. И они сознательно пошли на этот шаг. Из гордости или глупости — не важно. Умереть и убить своих детей — это был их осознанный выбор. Иного не дано. Я поддержу тебя всегда и в любой ситуации. Однако, я не считаю, — девушка насильно вложила в руку мужа стакан, — что отец нашего ребенка должен корить себя за чье-то идиотское поведение.

Пеллеон с недоверием и заторможенностью посмотрел на стакан. Потом на сидящую перед ним молодую супругу.

Он уже потерял так много… Мимолетные романы. Продолжительные романы. Сына-имперца… И сейчас он на грани потери самого себя, веры в правильность своих действий…

К сожалению, весь ее опыт и знания не давали ей правильного ответа на очевидный вопрос: как вытащить мужа из эмоциональной ямы, которую он и его соратники сами для себя вырыли, взяв на себя ответственность за чужую глупость.

Все, что она могла — лишь проявить женское коварство и переключить мысли мужчины на диаметрально противоположное направление.

— Отец? — наконец-то дошло до него.

Девушка в напряжении смотрела на лицо любимого человека.

И в тот самый момент, когда на его губах дернулась и пропала улыбка, она позволила себе немного выдохнуть… Сработало.

— Ты же не думал, что я пролетела половину Доминиона, чтобы застать тебя дома, ради пустяковой новости? — подпустила она строгости в голос. — Разумеется, у меня была крайне важная и совершенно секретная для всей галактики новость. Поэтому, предупреждаю сразу, — она поднялась из-за стола. — Если ты намерен копаться в себе и разваливаться на куски из-за чужого идиотизма — я подаю на развод. Кто бы ни был — сын или дочь — но отец должен быть примером мужского поведения. А мужчина не имеет права страдать из-за чужих ошибок…

— Отец! — вскричал Пеллеон, с радостной улыбкой оставив стакан и подхватив молодую жену. — Я — отец! Хатт побери! Это… это…

— Дорогой, — Фина не уклонялась от сыпавшихся на нее поцелуев, но старалась говорить в короткие перерывы между ними. — Если хочешь им стать… желательно не раз… будь немного понежнее… Прекрати… меня поднимать! Ай! Ладно, эта люстра мне никогда не нравилась…