Гранд-адмирал. Том 5. Миттельшпиль

Глава 60

Десять лет, четвертый месяц и тридцать пятые сутки спустя Битвы при Явине…

Или сорок пятый год, четвертый месяц и тридцать пятые сутки после Великой Ресинхронизации.

(Один год и один месяц и пятнадцатые сутки с момента попадания).

Линейные крейсера типа «Верность» стали играть заметную роль в Имперском Звездном Флоте спустя примерно три года после уничтожения первой «Звезды Смерти» мятежниками в системе Явин.

Линейный крейсер типа «Верность» (арт взят уАнселя Сяо)

Из значимых битв, в которых представители этого типа боевых кораблей успели бы себя проявить хотелось бы назвать хотя бы одну грандиозную операцию, но, к сожалению, «Верности» так и не смогли принять в подобных кампаниях участие.

Во внутренних документах Имперского флота корабли типа «Верность» имели обозначение как «Тяжелый звездный разрушитель».

Иной раз теоретики военной науки и историки определяли «Верность» как типичный тип звездолета, который соответствует обозначению военного корабля «звездный крейсер».

Из-за его размера, мощности, объема внутреннего пространства и боевой направленности, Военный Колледж на Анаксисе присвоил этому типу кораблей обозначение «линейный крейсер», используя их систему классификации военных кораблей.

Подобная путаница происходила из-за того, что кроме «Верности» существовали и более крупные модели линейных крейсеров вроде того же «Претора II», размеры которого в превосходили два километра и двести метров длины, которыми обладала «Верность».

Линерный крейсер типа «Претор-II» (арт взят у Анселя Сяо)

Несмотря на то, что они создавались исключительно для ведения космически сражений и обладали запредельной для обычного звездного разрушителя мощью, до того, как они были отозваны для охраны имперских складов и тыловых базы в Глубокое Ядро, «Верности» успели послужить в качестве командных кораблей для флотилий и эскадр, в качестве кораблей связи (благодаря своим улучшенным коммуникационным девайсам), сопровождали более крупные звездные суперразрушители и дредноуты, занимались патрулированием окраинных территорий в Регионе Экспансии.

«Хромированное жало» попал в секторальный флот Союзного Тиона для того, чтобы возглавить одну из эскадр, которым отводились обязанности по патрулированию и защите важного союзника Императора от действий пиратов, мятежников и прочего сброда.

Контр-адмирал Эдуард Вудсток получил «Хромированное жало» под свое командование в числе одного из первых командующих соединениями во всем Имперском Звездном Флоте.

Контр-адмирал Эдуард Вудсток.

Кто-то видел в этом коррупцию, кто-то — дань происхождения Вудстока из числа тионских дворян, еще во времена Войн Клонов не поддержавших присоединение к Конфедерации Независимых Систем и потерявшие слишком много за симпатию Верховному Канцлеру Палпатину.

И, когда говорят, что дворянин потерял много, то это значит, что он потерял ОЧЕНЬ МНОГО.

В случае с Домом Вудсток они потеряли практически все.

Власть, деньги, территории, почести, привилегии, жизни…

Маленький Эдуард Вудсток смог выжить только лишь потому, что на момент истребления его Дома сепаратистской мразью он вместе со своими слугами и охранниками находился на Корусанте.

Там же он узнал, что в одночасье стал никем.

Тогда-то, тридцать лет назад, пятнадцатилетний дворянин перестал существовать — когда перестал существовать и его Дом.

Среди аристократии уничтожение целого влиятельного Дома — это событие, которое не забывается.

Какое-то время.

Противники Дома Вудсток приложили немало усилий для того, чтобы избавиться от последнего представителя этой линии.

В борьбе за сохранение своего юного господина, его слуги и охрана отдали свои жизни.

И он остался один, имея на руках немалые деньги, которые мог бы потратить на то, чтобы прожить жизнь в достатке.

Но аристократ так не поступает.

Особенно, когда он последний в своем роде.

Аристократ, который не может вырвать глотку тем, кто совершил подобное варварство какое было совершено в отношении семьи Эдуарда, не имеет право претендовать даже на внимание других Домов.

Оставалось совсем немного способов сохранить себе жизнь.

Еще меньше шансов выжить и отомстить.

Так пятнадцатилетний Эдуард уже к концу первого года Войн Клонов понял, что власть, сила, деньги и знатное происхождение имеют больше ценности в галактике, чем правила приличия и манеры, которым его обучали.

Один — не боец, когда за тобой охотятся наемные убийцы.

Если только ты не можешь сделать так, чтобы затруднить им процесс добывания твоей головы в качестве доказательств.

Так Эдуард оказался добровольцем, записавшимся в Анаксисский военный колледж.

Оплата обучения отняла у него большую часть оставшихся средств, но юноша, целиком и полностью поглощенный процессом обучения, не сильно заботился о материальных ценностях.

Он приложил все возможные усилия для того, чтобы скрыть свою личность и обучаться под вымышленным именем.

Благодаря развитым наставниками еще с детства природной смекалке, логике, знанию и пониманию истории прошлых конфликтов, он многое смог усвоить быстрее своих однокашников.

Война Клонов с каждым годом требовала все большее количество молодых и талантливых офицеров на поля сражения.

В то время, когда за Республику воевали клоны, дети аристократов и власти предпочитали находиться под опекой своих семейств в тылу, зная, что воинские почести можно получить не только на передовой.

Нужно просто быть тем, кто имеет нужные знакомства и связи, обладает влиянием и богатством.

Эдуард на момент, когда тяжелые потери Великой Армии Республики в отчаянии заставили командование обратиться с призывом на флот добровольцев из числа курсантов, свой выбор сделал.

Чтобы мстить ему нужна была сила и власть.

Получить ее находясь в тылу и надеясь на милость старых знакомых, он не собирался — потому что не верил им.

Для того и сменил свое имя.

Он подписал все необходимые бумаги и в числе немногих добровольцев отправился на передовую.

Впоследствии про эту сотню недоучившихся курсантов, которым досрочно присвоят звания энсинов и отдадут в их распоряжение старые патрульные корыта, чтобы заткнуть дыры в безопасности тыла, не сложат историй и не будут ставить памятники.

Из ста курсантов-добровольцев девяносто семь погибли в первые же месяцы своей службы.

Еще два стали инвалидами, брошенными на произвол судьбы после списания с кораблей.

Впоследствии они покончили жизнь самоубийством, не в силах выдержать давления воспоминаний того, через что они прошли.

Вудсток оказался единственным из курсантов, кто пережил прорыв сепаратистского флота «Оплот» блокады Фоероста.

Его патрульному кораблю неслабо досталось.

От «Консульского» на тот момент, когда их нашли спасатели, оставалась лишь запекшаяся под ударами вражеских турболазеров броня в носовой части, в которой Эдуард смог спасти нескольких членов команды.

Его не представили к награде, его не чествовали как героя, который на посудине из арсенала Корпуса Юстиции сумел раздолбить один из новейших вражеских линкоров и тем самым оказал неоценимую помощь Великой Армии Республики в понимании того, с чем они вообще столкнулись.

Ему присвоили звание лейтенанта и назначили старшим помощником командира на легкий крейсер типа «Арквитенс».

Относительно новый.

Относительно в хорошем техническом состоянии.

С относительно боеспособной командой.

С командиром из числа любителей закинуться спайсом и «слегка откорректировать курс корабля», дабы пролететь мимо стоянки контрабандистов, пиратов или какой-нибудь подобной мрази.

Эдуард присматривался к своей команде несколько месяцев.

Внимательно и без лишних телодвижений анализировал то, что происходит и какие это имеет последствия.

Оценивал младших офицеров…

Он не торопился с нанесением удара, отыскивая для себя подходящий момент для принятия кардинального решения.

И сделал свой ход, арестовав своего командира и нескольких офицеров во время стоянки на орбите Нар-Шаддаа.

Кораблю якобы потребовался срочный ремонт, из-за чего он был вынужден отколоться от конвоя, проходящего сквозь территорию хаттов.

На самом же деле командир корабля и его сообщники приняли на борт замороженных в карбоните рабов, которых должны были без каких-либо проблем доставить на Корусант.

Расследование продолжалось вплоть до провозглашения Великого Канцлера Палпатина Императором.

А затем…

Ему в одночасье выдали предписание возглавить все тот же легкий крейсер типа «Арквитенс», на котором он служил старпомом.

Но прибыл он на борт уже в качестве временно исполняющего обязанности командира корабля.

В первый же свой поход к границам Империи для ловли пиратов, он избавился от самых тупых и ленивых на борту своего звездолета.

Через год его экипаж являлся одним из самых опытных в борьбе с контрабандистами и сепаратистскими недобитками.

Через два он поднялся на борт звездного разрушителя типа «Победа» в должности артиллерийского офицера.

Через пять лет он стал старшим помощником на борту звездного разрушителя типа «Имперский».

Еще через два он возглавил его.

И получил вместе с командными планками так же приказ прибыть в распоряжение гранд-моффа Таркина.

И уже там-то Эдуарду пришлось объяснять очень-очень-очень дальнему родственнику по материнской линии какого хатта вообще происходит и для чего вообще необходимо было так глубоко конспирироваться.

Гранд-мофф выслушал всю историю.

От начала и до конца.

Задал несколько уточняющих вопросов.

По большей части это была проверка на подлинность члена Дома Вудсток, которую Эдуард прошел.

Наводящий ужас на все Внешнее Кольцо гранд-мофф остался доволен ответом своего отдаленного родича на вопрос: «Так почему же, оставшись один, вы не обратились ко мне?».

Эдуард сказал правду: «И чем мог заинтересовать прославленного адмирала последний отпрыск своего Дома кроме как слезливой историей?».

Таркину ответ понравился.

Как и послужной список Вудстока.

Как и его желание расквитаться за все с убийцами семьи.

Уилхафф Таркин не добился бы такого положения, если б столь же открыто, как и прочие влиятельные люди в Империи, использовал свое должностное положение для безосновательного продвижения своих родичей и фаворитов в военной иерархии.

Девять лет Эдуард служил под его командованием, нанося удары по врагам Империи.

И если «Мясник Атоана» больше специализировался по пиратам и контрабандистам, то для Вудстока Таркин предпочел избрать более интересный путь завоевания авторитета.

Предательство — то, что Эдуард знал не понаслышке.

А потому гранд-мофф совершенно верно определил, что лучше дальнего родственника, возможно, не будет более компетентных и мотивированных людей для поиска и уничтожения мятежников.

Гранд-моффу достаточно легко удалось замотивировать Эдуарда для рвения на службе.

Достаточно было сказать, что верная служба позволит ему получить под свое командование больше сил.

И оказаться переведенным в Тионский Кластер, где некоторые из обидчиков его семьи до сих пор живы и здоровы, расселившись по различным секторам Кластера.

За год до своей гибели гранд-мофф Таркин исполнил данное много лет назад обещание, повысив Эдуарда до звания коммодора и направив в Тионскую Гегемонию.

Благо та находилась в пределах Внешнего Кольца и попадала под юрисдикцию гранд-моффа Таркина.

Он хорошо служил на своей должности и уже через четыре года стал контр-адмиралом, получив в свое распоряжение и едва сошедшее со стапелей «Хромированное жало».

Да, он был не первым военным, кому была передана под командование «Верность» одновременно с повышением в звании.

Но уж точно он был единственным имперским офицером, с кем это произошло ТАК.

По крайней мере хотел думать, что именно так это и произошло.

Обстоятельства походили на встречу с гранд-моффом Таркиным.

За тем лишь исключением, что разговор с ним вел человек гораздо более высокого положения, чем покойный дальний родственник.

Эдуард не был глупцом, а потому прекрасно понимал все «подводные течения», которые окружали его на новой должности.

В его руках имелась сила, которая сопоставима с немногими старшими офицерами в Тионской Гегемонии.

Но даже этого было мало для того, чтобы закончить свою месть.

Предложение, которое он получил и, разумеется, от которого не отказался, полностью удовлетворяло его желаниям.

Даже больше того — оно позволяло вернуть утраченное сторицей.

Но для этого требовалось время.

Достаточно много времени, которое он должен был оставаться в тени и подчиняться.

Наблюдать, делать выводы, анализировать, оценивать.

Заниматься своей служебной деятельностью, но, при этом — работать в тайне и продолжать исполнять свой долг.

Ему многое было поведано относительно его карьеры, в том числе и то, что в определенные моменты его карьерные взлеты были «стимулированы» теми, кто наблюдал за ним.

И позволял раскрыться, продемонстрировать свои намерения и верность Новому Порядку с практической точки зрения.

Он долен был ждать и наблюдать.

Оставаясь всего в одном шаге от заветной мести.

Последнее испытание на прочность.

Проверка его веры и преданности.

Контр-адмирал Вудсток не подвел тех, кто надеялся на его сотрудничество и верность.

Даже когда Империя пала, он не нарушил договоренность.

Хотя имелся большой соблазн свернуть шею последнему представителю того ублюдочного Дома, который лишил его семьи и титулов.

Он ждал и наблюдал.

Он не знал, оправдаются ли его усилия.

Из года в год его терпение подходило к своему пределу, но он не отступал от договоренности.

Он методично просеивал личный состав и подчиненных офицеров, выявляя тех, на кого мог опереться, когда придет время.

И сейчас, когда его флот вышел из гиперпространства и практически завершил свое путешествие сквозь непроходимый участок пути вблизи Cпирали Индрексу, когда из разведки вернулись дежурные пары истребителей, он, лично заслушал каждого из них.

Имперские военнослужащие быстро адаптируются к требованиям своих командиров.

Это не что-то из ряда вон выходящее — такими их делают в процессе подготовки.

Подчиненный должен подстраиваться под характер и «причуды» своих командиров, а совсем не наоборот.

В случае с контр-адмиралом, подобная «странность», появившаяся у него после перевода в Тионскую Гегемонию, имела вполне себе очевидную причину, которую он довел до подчиненных практически сразу.

Все разведданные он предпочитал получать и впоследствии изучать от разведчиков лично.

Что ж…

Кто-то якшается с экзотами, кто-то в тайне употребляет наркотики, кто-то садист, ну, а он лучше всего себя чувствует, когда беседует с разведчиками и задает им правильные вопросы.

Которые, казалось, не имеют значимости, но только не для контр-адмирала Вудстока.

На самом же деле, причина такой дотошности крылась сразу в двух значимых для Эдуарда причинах.

Первая.

Картина разведки не бывает точной ровно до тех пор, пока не получены данные даже о самых незначительных мелочах.

Слишком уж много в галактике произошло печальных событий, которые можно было избежать, если отдавать должное деталям.

Контр-адмирал не мог позволить себе такую роскошь, как летать в составе разведывательной пары, чтобы впоследствии не тратить время на то, чтобы подвергать пилотов форменному допросу.

Нет, он прекрасно пилотировал любые имперские (и не только) малые летательные аппараты.

Но не имел возможности позволить себе оставлять командный пункт флотилии.

А так же существовала и вторая причина.

Гораздо более важная.

Это было частью сделки, которую он заключил.

И давно уже понял для чего были подобные условия.

Ровно в тот момент, когда командир разведывательной пары снял с себя шлем, переступив порог комнаты для инструктажа.

Не так часто по завершению полета вместо хорошо знакомого теле лейтенанта ты встречаешь совершенно иное лицо.

Волевое, безжалостное, которое никак не может принадлежать тому, кто так или иначе хоть когда-то служил под его командованием.

Эдуард имел превосходную память на лица.

И это лицо он видел впервые.

По крайней мере — лично.

Но прекрасно знал кто перед ним.

Посланник.

Иначе никак нельзя объяснить произошедшую подмену пилотов.

Неизвестный, чье лицо казалось все же знакомым, без малейшего промедления опустился на отведенное для пилотом место напротив контр-адмирала Вудстока.

И без малейшего страха посмотрел в глаза командующему карательным флотом, двигающимся навстречу преступным силам, которые засели в соседнем с Тионской Гегемонией секторе Союзный Тион.

Вудсток молчал, ожидая что неизвестный первым начнет диалог.

Так и вышло.

— Контр-адмирал, — обратился он к Эдуарду. — Пароль: «Дельта-Омега-Синий-Синий-Четыре-Восемь-Корусанта-Девять-Браво».

Вудсток почувствовал, как внутри, после стольких лет ожиданий и подготовки словно треснул лед, в который он заключил свою жажду мести и чужой смерти, которая давно была ему обещана.

Отзыва не требовалось.

Как и проверки этого кода по базам данных.

Этот пароль Эдуард знал наизусть.

Выучил его за столько лет, прошедших с момента, когда он согласился на предложенную ему сделку.

— Принято, — сухо ответил Эдуард. — Дополнительная информация будет предоставлена?

— Так точно, сэр, — голос у пилота был хорошо поставленным командирским баритоном.

Мягким, но в то же время безжалостным, привыкшим отдавать приказы и отстаивать свою точку зрения.

— Вам разрешено действовать по своему усмотрению, — сообщил пилот, вынув из кармана и передавая небольшую полоску металла, украшенную разноцветными, но столь желанными каждым старшим офицером Имперского Звездного Флота кубиками. Новое звание, которое могут получить лишь те, кто выделяется из общей массы. — Император благодарит вас за верную службу и лично производит вас в звание обер-адмирала. С настоящего времени все вооруженные силы, расквартированные в Тионской Гегемонии и любых других секторах Тионского Кластера, кроме Союзного Тиона и Миров Таниума, переходят под ваше командование. Через трое суток представители командования других секторов должны прибыть на Раксус-Секундус и сообщить вам о своем полном подчинении, а так же предоставить головы тех предателей, которые не откликнулись на призыв Императора.

Император…

Лишь он один знал этот пароль.

И он же сообщил его Эдуарду, когда передал ему в пользование «Хромированное жало».

Сомнений быть не могло.

Император не умер при Эндоре.

— Распоряжения в отношении тех, кто не захочет подчиниться? — уточнил обер-адмирал предел своих полномочий.

Сейчас он находится в одном шаге от наивысшего звания во всем Имперском Звездном Флоте…

Всего в одном шаге.

Годы ожиданий полностью оправдали себя.

Как и вера в Императора и Империю.

— Император считает вас достаточно компетентным для того, чтобы уничтожить предателей и восстановить единство Тионского Кластера под началом по настоящему преданной Империи династии тионских аристократов, — продолжал посыльный. — Под вашей властью.

Эдуард хрустнул костяшками пальцев.

— Бонтери?

— Как и был обещано — он целиком и полностью в вашем распоряжении, — пояснил посланник Императора. — Он уже объявлен имперским преступником. Но, — на губах пилота появилась лукавая улыбка, — еще не знает об этом. Император передавал личную просьбу — прикончить Ларса Бонтери в момент, когда он будет раскуривать сигару.

Необычная просьба, но слово Императора — закон.

— Я выполню волю Императора, — пообещал Вудсток. — Мне распорядиться подготовить для вас каюту или корабль?

Судьба пропавшего пилота его совершенно не интересовала.

Все они — и сам Эдуард в том числе — лишь винтики в одной громадной машине Империи.

Иногда винтики меняют на более крепкие.

Это неизбежно.

— Каюту, сэр, — на губах посланца появилась улыбка. — Мне приказано оказать вам максимальное содействие.

— В таком случае будете зачислены вместо пилота, под личиной которого вы прибыли на борт «Хромированного жала», — наиболее очевидный и благоприятный исход для текущих дел.

— Не имею никаких возражений, сэр, — сообщил ему пилот. — Мои документы о переводе официально «обнаружены» в штабе вашей группировки несколько часов назад.

То есть в момент выхода флотилии из гиперпространства.

— Как я могу к вам обращаться? — спросил обер-адмирал у посланника Императора.

— Я — Маарек Стил, — представился один из самых известных асов Имперского Флота. — Рука Императора.

— Добро пожаловать на борт «Хромированного жала», тан, — теперь-то Эдуард вспомнил своего собеседника. — Думаю, вы как раз вовремя — у нас на пути флот кораблей мятежников, блокирующих доступ в Союзный Тион…

— Как я уже сказал — союзный Тион приказано оставить в покое, обер-адмирал, — сухо заметил Стил. — И корабли мятежников из так называемого Галактического Альянса, которые превосходят вас в количестве в три раза — в том числе. Возвращайтесь в Тионскую Гегемонию и уничтожьте предателя Бонтери, а так же его приближенных. Такова воля Императора.

— Да будет так, Рука, — теперь уже Эдуард не мог сдержать улыбки на своем лице.

Долгожданная месть наконец-то осуществится.

— Да будет так…

Пилот-ас, тан, Маарек Стил, Рука Императора.

— Неожиданно, — произнес Генерал, когда ему сообщили о том, что обнаруженная флотилия противника в составе одного линейного крейсера типа «Верность» при поддержке пяти звездных разрушителей типа «Имперский-I» и четырех разрушителей типа «Победа-I», в сопровождении двух десятков корветов и эскортных авианосцев, так и не добравшись до линии выставленных минных заграждений и невидимых астероидов предприняла маневр разворота. — Предпосылки?

— Предполагаем, что их разведчики смогли обнаружить наши минные заграждения, — сообщил вахтенный начальник.

— Подрывы были? — уточнил Генерал, прекрасно зная, что если хотя бы одна из мин взорвалась, то ему бы об этом сообщили.

Но не задать этот вопрос он не мог в принципе.

— Никак нет, сэр. Минимальное приближение разведчиков противника к оборонительному рубежу — десять единиц.

— Использование сверхчувствительных сканеров?

— Не зарегистрировано.

Это странно.

Очень и очень странно.

Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Какой имперский военачальник, направленный для подавления волнений в секторе, на который точит зуб тионская знать, отказался бы атаковать флот Альянса, под который активно маскируются трофейные корабли Доминиона?

Ни один.

Даже несмотря на превосходящие атакующих силы.

Генерал больше поверил бы в то, что флотилия, обнаружив крупное соединение на своем пути вызвала подмогу и перешла к выжидательной тактике, чем отступила.

— Усилить бдительность, — распорядился Генерал. — Связь внутри сектора восстановлена?

— Так точно, сэр, час назад.

— Направьте сообщение на «Страж» и проинструктируйте командование о произошедшем. Немедленно.

— Будет исполнено, сэр.

Генерал перевел свой взгляд на тактический экран, на котором отметки кораблей противника покидали радиус сканирования в две сотни единиц.

Фактически, противник только что сорвал планы гранд-адмирала Трауна по дезинформации неприятеля относительно того, что на самом деле происходит в Союзном Тионе.

В то, что противник испугался, Генерал не верил.

Он имел исчерпывающую информацию о том, кто стоял во главе флотилий Тионской Гегемонии и четко представлял себе психологический портрет каждого из этих офицеров.

Едва ли кто-то из контр-адмиралов решился нарушить приказ о нападении на Союзный Тион.

Без весомой на то причины — ни за что и ни при каких обстоятельствах — уж слишком они зависели от воли Лорда Бонтери.

Другого прямого пути между этими двумя секторами — нет.

Только если огибать всю Спираль Индрексу.

А это недели окольного пути, учитывая необходимость полета в реальном пространстве на досветовых двигателях.

Но подходы к сектору надежно заминированы и перекрыты многоуровневой системой защиты, аналогичной «Периметру».

Единственное исключение из этого, ставшего практически стандартным для осады секторов, правила — лишь этот путь, которым и намеревались воспользоваться тионцы.

Но не реализовали свою возможность практически бескровно, на фоне общего хаоса захватить Союзный Тион.

Слишком странно, чтобы быть правдой.

Согласно имперским наставлениям о содержании пленников, в тюремной камере не разрешалось содержать более одного преступника.

В данном случае капитан Оланд, как и остальные, кто находился за пределами отсекающего силового поля, наблюдали перед собой довольно большое количество разумных, сосредоточенных в одном помещении.

Порядка полусотни… разумных.

Здесь присутствовали как люди, так и инородцы.

Безоружные, облаченные лишь в простую одежду — все то, что им оставили после попадания в плен.

Все они затравленно оглядывались по сторонам, в надежде понять по какому случаю их собрали в одном помещении.

И задавались одним-единственным вопросом: «Что будет дальше?».

Об этом же командир «Марута» хотел бы узнать у присутствующего перед большим панорамным окном гранд-адмирала Трауна, невозмутимо смотрящего на сборище разумных.

Или у капитана Пеллеона — клона Гилада Пеллеона, хорошо известного сторонника гранд-адмирала, но не руководящего Доминионом, а командующего звездным суперразрушителем «Страж».

Возможно ответ знал адъютант гранд-адмирала — подполковник Тиерс, стоящий по правую руку от Трауна.

Или этот серокожий экзот из народа ногри с повадками телохранителя.

А может быть и командир звездного разрушителя Доминиона под названием «Химера», капитан Тшель, который смотрел на это сборище поджав губы, тоже знал что должно произойти.

Наверняка причину сбора всех оставшихся в живых офицеров-союзников Ми-Ха хатта знал агент Браво-Один, известный в секторе Союзный Тион как лейтенант Мак, наследник моффа Гронна, подписавший документ о присоединении сектора к Доминиону несколько дней назад и сложивший с себя полномочия.

Власть в секторальных системах перешла к планетарным и системным правительствам — там, где эта власть не была уничтожена в процессе зачистки или сформирована заново.

Над ними возвышались присланные в сектор администраторы и чиновники из метрополии Доминиона, которые налаживали ударными темпами все отрасли жизни Союзного Тиона ускоряя передачу дел в аппарат гранд-моффа.

Сомнительно, конечно, но Оланд подозревал, что и командир звездного разрушителя типа «Доминирующий», капитан Валум Вигор, стоящий подле него, тоже знал о причинах происходящего.

Не был осведомлен лишь сам Оланд.

И очень надеялся на то, что для него будет пояснение относительно того, зачем они тут все сегодня собрались.

А меж тем в огромную бойцовую яму, расположенную в старом районе Джаминере, где некогда доставлялись самые кровожадные животные со всей галактики ради того, чтобы умереть на потеху тионским аристократам, продолжали доставлять все новых и новых пленников.

Безликие солдаты 501-го гвардейского штурмового легиона нескончаемый потоком направляли десятки самых различных разумных в эту огромную яму, больше похожу на котлован, образовавшийся после взрыва крупнокалиберного кинетического снаряда.

— Должен признать, что ваша инициатива с подложным сигналом от имени Ми-Ха хатта себя полностью оправдала, агент Браво-Один, — нарушил молчание гранд-адмирал Траун.

— Благодарю, сэр.

Оланд понимал о чем идет речь.

«Страж» распространил сигнал, в котором голограмма Ми-Ха хатта отдавала приказ всем его подразделениям прекратить военные действия и прибыть на один ненаселенный мир для перегруппировки.

Пираты и разбойники, живодеры и насильники, из которых состояла армия Ми-Ха хатта, подчинились.

Не все, конечно, но подавляющее большинство прилетели и высадились туда, куда было приказано.

А затем на орбиту этого мира вышли три боевых корабля.

«Страж».

«Химера».

И, само собой «Марут».

Появление двух других звездных разрушителей — «Арканианский дракон» и «Нарушитель» было для Оланда новостью.

Ровно до тех пор, пока следом за ними не прибыл «Захватчик» под командованием капитана Вигора.

Доложившего о выполнении задания и захвате предателей-имперцев и их кораблей.

Некогда их кораблей.

А следом после этого… был отдан приказ на орбитальную бомбардировку скоплений наемников.

Вера бойцов в нерушимость приказа Ми-Ха хатта была настолько сильна, что артиллеристам всех шести кораблей пришлось как следует поработать, чтобы перебить всех, кто находился на поверхности.

Миллионы наемников.

Целая армия головорезов, которая, в идеале, могла бы стать оружием в руках Доминиона.

В конце-то концов есть же у них «Корсары Кавила» и частные армии поменьше?

Проблема заключалась в том, что значительную часть прибывших боевиков составляли занибары.

А остальные — до одури преданные хатту наемники.

Ракеты, турболазеры, налеты бомбардировщиков и ударных канонерок…

В ход пошло все, чем располагали шесть доминионских кораблей.

Спустя час, оставив после себя лишь выжженный континент, на котором происходило сборище боевиков, доминионцы высадили десант и пленили случайных выживших.

И теперь они все здесь.

Как и офицеры, включая командиров с «Арканианского дракона» и «Нарушителя».

К последним присутствующие относились с нескрываемым отвращением.

Все, кроме Трауна.

За недолгий срок капитан Оланд понял, что его нового командующего из себя может вывести лишь одно.

Необоснованные потери личного состава.

Но таковых практически не наблюдалось.

Наоборот, можно было бы сказать, что вооруженные силы Доминиона во мгновение ока пополнились на сорок легионов штурмовиков, прошедших подготовку на Кариде.

Тринадцать легионов полностью или частично пали в борьбе с преступниками Ми-Ха хатта.

Из уважения к проявленной ими доблести — ведь они неделями сражались в окружении с превосходящим их врагом — гранд-адмирал Траун распорядился включить легионы в список гвардейских.

Все пятьдесят три.

Некоторые придется формировать заново, некоторые — длительное время доукомплектовывать…

Возможно это получится сделать быстро, так как среди населения сектора есть десятки тысячи желающих вырваться из трясины будней отдаленного Союзного Тиона и узреть новую жизнь.

А может быть это будет и не быстро — у Доминиона какая-то хитрая схема с пополнением регулярной армии и флота, куда не берут разумных без боевого опыта и даже после учебки как таковой.

Вероятнее всего этим разумным придется какое-то время отслужить в Силах обороны сектора, и лишь затем влиться в регулярные силы Доминиона.

Впрочем, это будет уже позже.

— Мы кого-то ждем? — тихо спросил Оланд у капитана Вигора.

— Еще несколько гостей, — так же доверительно шепнул в ответ тот. — Думаю, вы с ними знакомы.

Командир «Марута» хотел было спросить о ком идет речь, но старая переборка, отсекающая наблюдательный пункт от окружающей среды, с громким шипением отошла в сторону.

— Гранд-адмирал, сэр, разрешите⁉ — раздался знакомый голос.

Оланд бросил взгляд на вошедшего в помещение коммодора.

Средних лет, спокойное лицо, четкие движения.

— Вы опоздали, коммодор Брандей, — ответил Траун. — Мы практически начали без вас.

— Виноват, сэр, — несколько стушевался названный Брандеем. — Местный орбитальный диспетчер… Он немного переволновался, когда увидел прибывшие корабли. Все пытался найти подвох в наших идентификационных кодах и транпондерах. Уверял, что эти корабли давно погибли…

— Вот как? — Траун повернулся к вошедшему мужчине и сделал шаг навстречу, оставляя свою свиту за спиной. — Потрудитесь объяснить, коммодор, почему я, в отличие от орбитального диспетчера, не знаю, что приданные вам корабли были уничтожены?

Брандей на секунду опешил.

Трагизм ситуации был разрушен прысканьем капитана Тшеля в кулак.

— Простите, сэр, — поспешно натянул тот на себя маску серьезности. — У коммодора было такое лицо…

— Тшель, — тихо шикнул на него Пеллеон. — Помолчите.

— Да, сэр, — машинально ответил тот. — То есть…

Договорить ему не дал подполковник Тиерс, который беззвучно приложил руку ко рту командира «Химеры», не давая ему нарушить протокол еще больше.

Оланд поежился.

Движения адъютанта гранд-адмирала больше напоминали манеры опытного убийцы.

А его действие легко могло перейти из категории «закрыть рот говоруну» в «свернуть шею».

Командир «Марута» сделал себе пометку на память — сделать все, что угодно, лишь бы Тиерс не провернул с ним подобный трюк.

Страшнова-то как-то.

Даже во время Сражения за Джаминере ему не было так страшно.

А еще этот телохранитель, увлеченно играющий ножами…

— Ваши спутники стесняются присоединиться, коммодор? — осведомился Траун, протягивая ладонь.

Брандей ответил на рукопожатие.

— Безусловно, сэр, — расплылся он в скромной улыбке и повернулся в сторону все еще открытого дверного проема. — Господа командиры! Прошу не медлить!

Внутрь вошли мужчины.

Ровно десять.

Все как один — в форме регулярного флота Доминиона.

В такой же, какая имелась у самого Оланда.

И лица такие знакомые-знакомые…

Командир «Марута» машинально посмотрел на нашивки на рукавах форменных кителей.

«Бессмертный», «Тиранник», «Император», «Громовержец», «Серый волк», «Гаррет», «Зелпин», «Военачальник», «Скелтор», «Защитник».

Десять звездных разрушителей, с которыми мофф Гронн отправился на защиту Лианны.

Десять звездных разрушителей, которые считались уничтоженные.

Десять звездных разрушителей, в выживание которых, несмотря ни на какую опровергающую информацию, Оланд не верил.

И сейчас он стоял напротив боевых товарищей, лишь большинство из которых были знакомы ему лично.

Остальные же…

Ну да, здесь нет ни одного лизоблюда Гронна!

— Ба! — ухмыльнулся командир «Серого волка», пожимая руку растерявшемуся Оланду. — Парни, — обратился он к остальным офицерам, которые обменивались рукопожатиями с остальными доминионцами, исключая Трауна и Тиерса, молча наблюдающими за последними приготовлениями. — Это же никак командир «Марута»! Оланд! Маленький ранкор! Живой! У меня чуть последние волосы с мостика не выдуло, когда узнал, что ты решил подорвать себя в логове бандитов! Признавайся — ты скрывал что у тебя нервы из мандалорского железа⁈ Или стеснялся нам показать насколько у тебя волевой характер, а как мы все ушли из поля зрения, расправил свои лапки и показал кто здесь офицер с большой буквы⁈

Среди матерых офицеров, Оланд всегда находился на положении младшего брата, у которого отбирают бластер, чтобы случайно не подстрелил себя.

Весьма приблизительное сравнение, конечно, но в наиболее опасных операциях в секторе и за его пределами ни один из знакомых ему командиров не давал ему рисковать.

Нечто вроде опеки, которой Оланд стыдился и злился, когда ему говорили: «Маленький ты еще ранкор! Вырастешь — пойдешь в атаку первым!».

Несколько минут потребовалось на то, чтобы получить ободряющие похлопывания по плечу от старших товарищей, которые не смотрели на него теперь как на «маленького».

Скорее как на «чуть подросшего».

Почти равного.

— Господа офицеры, — слегка повысив голос привлек внимание присутствующих подполковник Тиерс. — Прошу проследовать к обзорному стеклу.

Командир «Серого волка» не удержался и взъерошил шевелюру на голове Оланда.

— Я думал Траун нас всех в черную дыру забросит, когда ему надоест читать наши рапорта, — шепнул он на ухо Оланду. — Прости, парень, что тебе прошлось пройти через это дерьмо. Мы все, — он кивнул на знакомых Оланду офицеров, — просили отправить нас сюда, чтобы вытащить тебя из Союзного Тиона.

— Вы просили Трауна обо мне? — опешил командир «Марута».

Пусть он давно уже и не сопливый юнец, но осознание того, что офицеры, которые старше и опытнее его минимум в два раза, выбравшись из этой клоаки не забыли…

Как-то совсем уже по-детски перехватило горло.

— С самого первого дня, как только перешли на службу к Трауну, — подтвердил командир «Серого волка». — Он обещал, что позаботится о тебе, но без вестей отсюда как на иголках были. И только сейчас нас сюда пустили. Когда настала пора все тут взять под контроль…

Меж двумя офицерами возник серокожий ногри, чье и без того не самое прекрасное лицо скривилось в угрожающую мину.

— Понял, — мгновенно отреагировал командир «Серого волка». — Мы — самое внимание.

Ногри растворился так же неожиданно, как и появился.

Оланд, бросив взгляд на гранд-адмирала Трауна, невольно покачал головой.

Если раньше он уважал его за военное мастерство и стратегический гений, то сейчас…

Кто бы мог подумать, что разумный, не демонстрирующий ни капли обычных человеческих эмоций, по просьбе офицеров-перебежчиков провернет целую операцию, чтобы…

Чтобы завербовать его⁈

Или же все произошедшее — просто случайность?

Или же Траун исполнил просьбу своих новых подчиненных просто по ходу основного задания?

Но… тогда становится странно, что он делал это так… настойчиво.

— Арестованные, — разнесся над бойцовой ямой голос Верховного Главнокомандующего Доминиона. — Все вы — пособники организованной преступности. Те из вас, кто прежде были офицерами клялись бороться с внутренним врагом. Но вместо этого вы способствовали совершению преступлений в отношении граждан, которых клялись защищать. Вы предали своих боевых товарищей. Вы отдали их на съедение людоедам, с которыми бок о бок затем угнетали мирное население. Я презираю вас. Ваши поступки слишком тяжелы для того, чтобы считать вас и дальше представителями разумных рас. Те, кто сейчас находятся рядом со мной — свидетели ваших преступлений. Ликвидаторы этих последствий. Ваши судьи. И приговор для вас обвинительный. Никакой пощады не будет. Вы — животные. И потому вы находитесь в бойцовой яме для животных. Лишь один из вас покинет ее живым — тот, кто убьет всех остальных. У вас есть тридцать минут для того, чтобы сделать это. Вы можете аргументированно возразить мне и оспорить решение. Но помните — чем дольше будете говорить, тем меньше времени у вас осталось. Двадцать девять минут осталось в вашем запасе. Я слушаю апелляцию?

Но не было произнесено ни слова.

Оланд посмотрел на присутствующих, пытаясь найти хоть у кого-то поддержку для того, чтобы возразить гранд-адмиралу.

Даже с преступниками нельзя так!

Они же все-таки разумные и…

Командир «Марута» не нашел ни малейшего намека на лице своих боевых товарищей, который бы говорил о том, что с его точкой зрения хоть кто-то согласен.

А потом, посмотрев на арену, он понял почему.

Люди и занибары, родианцы и викуэйи, наутолане и деваронцы…

Некогда они были представителями десятков рас и служили преступникам.

Выслушав свой приговор они не стали его оспаривать.

Ни один.

Все они просто начали рвать друг друга на куски, совершенно не обращая внимания на то, кем им приходился сосед.

Оланд выхватил взглядом физиономии командиров «Арканианского дракона» и «Нарушителя».

Точнее то, что он них осталось.

Судя по состоянию их тел, их порвали на куски первыми.

А ведь они находились в окружении наиболее преданных им лично разумных из числа экипажей своих разрушителей.

Нет, Траун совершенно прав.

Это больше не разумные.

Это животные.

— Что и следовало от них ожидать, — с отвращением произнес командир «Серого волка». — Звери…

— Подполковник Тиерс, — негромко обратился Траун к своему адъютанту. — Проследите за тем, чтобы штурмовики добили выживших.

— Сэр, но вы же обещали спасение! — не выдержал Оланд.

— Одному из них, — произнес невозмутимым тоном гранд-адмирал. — Двенадцать тысяч безоружных, пусть и потерявших право называться «разумными» существу, не перебьют друг друга за тридцать минут.

— Это статистически невозможно, — подтвердил подполковник Тиерс.

— Это… бесчеловечно…

— Да, — согласился гранд-адмирал Траун. — Но есть два нюанса, капитан Оланд. Первый — я не человек. Второй — все эти офицеры преступной армии Ми-Ха хатта и имперцы-предатели повинны в жестоких смертях более чем двадцати семи миллионов жителей сектора Союзный Тион. Не говоря уже о павших от их рук штурмовиках. Ни один гуманный суд, ни один расстрел, ни одно скармливание преступников спайсовым паукам не заставит сердца выживших свидетелей устроенной ими на планетах кровавой бойни согласиться с любым законным решением в отношении этих животных.

Оланд почувствовал сухость во рту.

— А как они об этом узнают? Что вы казнили этих убийц максимально жестоким способом?

— Все просто, капитан, — спокойно ответил гранд-адмирал. — Мы демонстрируем это по всему сектору. Первое и последнее напоминание тем, кто попытается нанести вред нашим гражданам. Их ждет такая же судьба — их забьют как животных, коими они и являются, поднимая руку на мирных жителей. Где и кем бы они ни были — мы придем и покараем их обидчиков. Как карают диких зверей.

Впервые командир «Марута» не нашел что сказать.

И… честно говоря, после всего того, что он видел тогда, когда чуть не подорвал себя…

Он был согласен.