Гранд-адмирал. Том 5. Миттельшпиль

Глава 53

Жизнь в современны реалиях — это довольно интересный, с точки зрения возможностей, отрезок времени.

Рушатся государства, а на их руинах создаются новые.

Гибнут политические фигуры-тяжеловесы, которые в прошлом казались незыблемыми монолитами, уступая место новичкам, не обладающим значительным политическим капиталом.

Но при этом молодое поколение обладает дерзостью, наглостью, цинизмом и хваткой ранкора.

Впившись хоть раз в горло ослабевшего врага, молодежь, если у нее в самом деле имеются амбиции, а не просто свойственная недалеким разумным жадность, не отпустят свою добычу.

Никогда, пока это в их интересах.

Молодость — это преимущество, которое позволяет быть неизвестным в глазах своих врагов и друзей.

Ровно до тех пор, пока не придет черед нанесения удара в самое сердце выбранной цели.

А самое главное — в отличие от закостенелых «стариков», молодежь не видит ничего зазорного в том, чтобы идти по головам.

Все это промелькнуло в голове молодой женщины по имени Элизабет Лор, когда она, пригубив отдающее душком времени и едва ли не разложением Старой Республики вино, оторвала свой взгляд от украшений рабочего кабинета.

Она находилась здесь всего десять минут, ожидая прибытия человека, который владеет всем этим.

И, когда она думала обо «всем», то в это собирательное понятие входила не только коллекция антиквариата, живописи и скульптур, многие из которых уже десятилетиями считались потерянными для галактики.

«Все» обозначало буквально все.

Этот кабинет.

Резиденцию, в которой она находилась.

Планету, на которой располагалось это великолепное гнездышко аристократии.

И так далее — звездная система, сектор…

Дальше одного сектора власть человека, которого она ожидала, не распространялась.

А вот амбиции, судя по всему, да.

— Прошу меня извинить за задержку, Леди Лор, — дорогущие деревянные двери распахнулись и внутрь легкой молодой походкой вошел хозяин всего этого… отвращения.

— Ну что вы, Лорд Бонтери, — Элизабет продемонстрировала свою скромную улыбку импозантному мужчине средних лет, едва ли достигшему человеческого уровня биологической зрелости. — Не извиняйтесь. Я все прекрасно понимаю. Дела…

— Обязанности правителя Тионской Гегемонии требуют от меня многого, но едва ли позволяют тратить время столь прекрасной юной аристократки из сектора Тапани, — Бонтери продемонстрировал ей свою белозубую улыбку, способную очаровать любую безмозглую дурнушку. — Подобного я не могу простить себе. Скажите, чем я могу загладить свою вину?

«Выпрыгни из окна и избавь меня от этой комедии, отрыжка ранкора», — с улыбкой на губах подумала Элизабет.

— Ну что ж, раз вы настаиваете, — девушка, опустившись в роскошное кресло прямо напротив Бонтери, изящно поправила газовую шаль, прикрывающую ее оголенные плечи. — Пожалуй есть кое-что, чем вы можете компенсировать мое вынужденное одиночество.

— Все, что в моих силах, — лучезарно улыбнулся Бонтери, демонстрируя свое дружелюбие.

— Эта картина, — Элизабет чуть повернулась, позволив цепкому взгляду аристократа упасть на изгибы ее тела, подчеркнутые облегающим серебристым платьем. — Она кажется… Впечатляющей. И очень древней.

Краем взгляда она видела, что Бонтери, крутя в руках тонкую сигару, едва смог оторвать от ее тела свой липкий взгляд и перевести его на указанный предмет живописи.

— О, да, — в его голосе появилось самодовольство и одобрение. — Это в самом деле редкий образец древнего искусства. Но, вы ошибаетесь. Это не картина. Это фреска.

«По мне хоть нотная книга для татуинской джазз-банды», — подумала Элизабет.

— Правда? — она натурально захлопала глазами. — Простите мне мое невежество. Я не столь опытна в таком деле, как вы…

Порой подобное двуличие и двусмысленности выбешивали ее больше, чем необходимость носить неудобные аристократические вещи, но долг обязывал быть во всеоружии.

В том числе — притворяться недалекой идиоткой тогда, когда возникает подобная необходимость.

— В этом нет ничего зазорного, юная леди, — в голосе Бонтери прозвучало надменное покровительство. — Если вам в самом деле интересно приобщиться к миру искусства, то я без сомнения готов выступить вашим проводником. Всюду, где вы только пожелаете…

Эт подобных сальностей она почувствовала себя так, словно искупалась в отхожей яме стаи ранкоров.

— Я подумаю над вашим предложением, — произнесла она. — Может быть, расскажете о том, что это за картина?

— Фреска, — Бонтери прикурил сигару и пахнул облачком ароматного дыма. — Ей больше трех с половиной тысяч лет. Без малого — почти четыре тысячи, на самом деле.

— Правда? — девушка изобразила удивление. — Но… Как же за столько времени краска не выцвела?

— Особенности хранения, — подмигнул ей правитель Тионской Гегемонии. — Но, если вы присмотритесь, то увидите, что изображение покрыто трещинками.

Элизабет, грациозно выгнувшись, поднялась с кресла и подошла к украшению безвкусно выкрашенной стены.

Сделала вид, что ее в самом деле интересует то, что сказал глава Дома Тион.

Ну, что ж…

Трещинки в самом деле присутствуют.

Что говорит о ее подлинности.

Что ж, она и до этого почти не сомневалась в том, что все, что находится в этой резиденции, все, что ее украшает — настоящее.

Осведомители стоят своих денег.

— Как вы и сказали, — она так же глупо улыбалась, поддерживая весь этот идиотский великосветский антураж. — Есть трещинки.

— Это единственное, что испортилось на этой фреске за почти четыре тысячи лет, — пояснил Лорд Бонтери. — В остальном… Эта фреска столь же уникальна, как и, например, «Закат Килликов».

— Она тоже сделана из мха? — разыграла наигранное удивление Элизабет, состроив круглые глаза.

— Нет, что вы, — негромко рассмеялся Бонтери. — Эта фреска уникальна по той причине, что сделавший ее народ уничтожен.

— Вот как? — Элизабет состроила опечаленно-озабоченное выражение лица. — Как же так произошло? В этом виноваты джедаи, изображенные на фреске?

— Отчасти, — в голосе Бонтери пропали веселые нотки, а в голосе появилось вожделение и даже восхищение, граничащее с маниакальностью. — Этот шедевр живописи народа массасси называется «Фреска Экзара Куна». Он был джедаем, который разочаровался в их глупости и недальновидности, обрел силу и стал Повелителем Ситов, который поработил расу массасси, став для них кем-то вроде божества. Он открыл им дорогу к звездам, показал скрытый в них потенциал и с их помощью едва ли не уничтожил джедаев почти четыре тысячи лет назад.

— Как интересно, — с поддельным интересом, практически не отличимым от настоящего, произнесла Элизабет. — А… кто из изображенных разумных на ней является Экзар Куном?

— На фреске изображен поединок на световых мечах между Темным Лордом ситов Экзаром Куном, владеющим световым мечом с красным лезвием, и женщиной — тви’леком-джедаем, владеющей световым мечом с синим лезвием, которая в конечном итоге пала от рук лорда ситов, — с улыбкой произнес Бонтери.

Фреска Экзар Куна.

— Вот даже как, — Элизабет изобразила восхищение. — Как жаль, что этому разумному не удалось решить проблему существования Ордена джедаев еще тогда.

— В самом деле жаль, — серьезно ответил Бонтери. — Но, несмотря на прекрасное исполнение фрески, она недостаточно точна, что легко объяснить невысоким уровнем развития самих массасси.

— Правда?

— Конечно, — утвердительно кивнул Бонтери. — Видите ли, перестав быть джедаем, Экзар Кун не перестал использовать двухклинковый световой меч с синим кристаллом. Массасси этого не могли не знать, но отчего-то решили изобразить своего повелителя с алым световым мечом. Возможно как дань традиции или чего-то подобного. Ведь в прошлом, массасси уже имели опыт общения и подчинения ситам, которые использовали подобное оружие именно с такими кристаллами.

— Какая увлекательная история! — восхитилась Элизабет. — Ох, вы с таким упоением рассказываете ее, что мне даже становится неловко заявлять на нее права в счет ваших слов об удовлетворении моих шутливых замечаний о компенсации…

— Что вы, — Бонтери окружил себя облаком ароматного дыма. — Наоборот, мне будет приятно сделать вам такой подарок в знак моего уважения вами лично. Не говоря уже о том, что аристократы Сектора Тапани и сами тесно связаны с историей ситов прошлого.

— Потому я и обратила внимание на это произведение искусства, — пояснила Элизабет. — Не расскажете как это чудо древнего творчества попало в ваши руки? Конечно, если это не тайна…

— Какие могут быть тайны меж союзников? — улыбнулся Бонтери. — Эта фреска появилась на черном рынке вскоре после Битвы при Явине IV, когда этот мир стал широко известен в галактике. Группа авантюристов обнаружила ее в одной из старых резиденций Экзара Куна и открыла ее миру. Затем она попала в частную коллекцию, а уже оттуда, после того как предыдущий хозяин погиб, мне ее доставили в знак признательности.

— Странно, что я не видела о ней даже упоминаний в «ГолоНете», — покачала головой Элизабет.

— Неудивительно, на самом-то деле, — фыркнул глава Дома Тион. — Им до недавних пор владел какой-то коллекционер древностей на Комменоре, который коллекционировал эксклюзивные вещи и даже не выставлял их на обозрение. Один из моих торговых партнеров смог договориться с ним и преподнес мне фреску, а так же все эти предметы искусства, которые вы видите в моем кабинете, — он обвел руками украшенные предметами живописи стены и постаменты со скульптурами, расставленные по углам. — Невероятно щедрый дар для того, чтобы засвидетельствовать свое почтение тому, с кем он налаживает торговые отношения.

— Не поделитесь со мной координатами этого партнера? — лукаво поинтересовалась Элизабет. — Возможно, что у него есть еще что-то, что могло бы уже привлечь мое внимание. Разумные, которые способны уговорить упрямцев расстаться с их сокровищем, невероятно ценны для тех, кто желает обладать древним искусством…

Лицо Бонтери приобрело расстроенное выражение, словно ему перехотелось разговаривать на эту тему.

— К сожалению, не могу, — ответил он. — Этот разумный перестал выходить со мной на связь, а его корабли пропали, так и не доставив ни одну партию столь нужного мне груза из соседнего Союзного Тиона в Гегемонию. Жаль, но, похоже, что коварный Альянс прикончил моего партнера, о чем я не перестаю думать.

— Да, — Элизабет вздохнула, возвращаясь на место. — Коварство со стороны тех, кто еще недавно знал свое место и был не более чем пылью под ногами сильнейших авторитетов галактики, случается все чаще. Предательство на каждом шагу. Нужно бороться с этим…

— Разве не для этого мы проводим нашу встречу? — поинтересовался Бонтери с улыбкой на губах.

— Конечно, — так же улыбнулась ему Элизабет. — Альянс в последнее время мешает многим секторам.

— Как и Новая Республика, надо понимать?

— Да, Фей’лиа совершенно невыносимый сосед, — молодая женщина изобразила многообещающую улыбку человека, который бы с большим удовольствием посмотрел на страдания того, о ком она только что упоминала. — Экзоты наглеют с каждым днем.

— Именно поэтому мы, аристократы, должны держаться вместе, — поддакнул Бонтери.

— Собственно, ради этого мы здесь и собрались, — негромко рассмеялась Элизабет. — Итак, предлагаю перейти к нашим делам.

— Само собой разумеющееся предложение, — кивнул Бонтери. — Тионская Гегемония надумала расширяться. Нас не устраивают наши полоумные соседи, от которых никогда не поймешь чего ожидать. К сожалению, некоторые предпринятые мной шаги так и остались без реализации по причине глупости исполнителей.

— Можно поинтересоваться что за шаги? — спросила Элизабет, настраиваясь на завуалированный допрос.

— Конечно, — согласился глава Дома Тион. — Я планировал использовать Альянс, заключив с ними временное соглашение, для того, чтобы они зачистили для меня соседние сектора Тионского Кластера.

— Надо полагать, что речь идет о Союзном Тионе, Кронском Мандате, секторе Индерексу? — спросила Элизабет.

— Не только, — возразил Бонтери, коснувшись рукой переключателя на рабочем столе.

Свет в помещении в тот же момент оказался несколько приглушен, создавая идеальные условия для просмотра появившейся между двумя людьми голограммы.

История Тионского Кластера.

— То, что вы видите — это визуальная история Тионского Кластера, — пояснил Бонтери. — Так же как и сектор Тапани в свое время, Тион пережил немало территориальных изменений. Но мы, тионцы, — женщина едва ли не прыснула со смеху, но смогла себя удержать в рамках линии поведения, — всегда мечтали о восстановлении исторических границ. Помимо Тионской Гегемонии и названных вами Союзного Тиона, Кронского Мандата и сектора Индерексу, я намерен присоединить к Гегемонии так же сектора Келдрат и Миры Таниума, как часть систем, некогда завоеванных и сформированных в жемчужину Империи Кзима Деспота, существовавшей больше двадцати четырех тысяч лет назад.

«Амбиции-то у него будь здоров», — оценила Элизабет, прислушиваясь к словам своего собеседника.

— Это огромные территории.

— Тионцы заслуживают того, чтобы им были возвращены их исторические сектора, — словно мантру повторил Бонтери.

Элизабет соображала быстро.

Перед тем, как она прибыла на встречу, потребовалось большое количество времени потратить на ликвидацию исторической безграмотности относительно предмета обсуждения.

То, о чем говорил Бонтери, Империя Кзима Деспота, это вообще огромная древность, в которой и сами-то тионцы в своей массе разбирались не особо хорошо.

После аннексии этого региона Галактической Республикой почти двадцать четыре тысячи лет назад, Великий Тион, как он тогда назывался, был разделен на несколько секторов.

Сам Кластер Тион в конечном итоге был организован в Гегемонию Тион и Королевство Крон ко времени Войн Клонов и стал рассадником откровенного сепаратизма.

В отместку за их участие в Войнах Клонов на стороне КНС, Галактическая Империя разделила Гегемонию на сектор Союзный Тион и Гегемонию Тион, переименовав так же и соседнее Королевство Крон в Кронский мандат.

Кроносцы, как правило, были более внешне ориентированы, чем остальная часть Кластера, и Союзный Тион, хотя ему и не хватало исторической идентичности, стал известен своим производством и торговлей.

Однако остов Гегемонии Тиона разделился на два очень разных региона: умеренно богатые миры Ливиен в начале тропы Десевран, недалеко от Перлемеанского торгового марштура, и бедные, культурно разные миры за спиралью Индрексу вдоль Торгового пути Тион, известные как Обратная Спираль.

Империя также реорганизовала регионы, окружающие Скопление, вырезав сектор Индрексу из территории Гегемонии Тион за пределами Канавера.

Планеты Дальнего Перлемиана мало интересовали Республику в последние годы ее существования, и работорговцы, пираты и сепаратисты часто пользовались там полным правом.

Сектор Индрексу — название, которое напоминало давно рухнувшую Конфедерацию Индрексу, государство — преемник империи Ксима тысячелетия назад — был вырезан из Гегемонии в попытке удержать беспокойные миры Индрексу от объединения со своими соседями-ливиенами.

Сектор Келдрат был еще одной попыткой Империи создать буферную зону, в данном случае между сектором Пакууни и Тионом.

Попытка была плохо изучена и имела неприятные последствия — эта часть Гегемонии Тиона всегда тяготела к Пакууни, и новый сектор немедленно попал под влияние своего соседа.

Миры Таниума, о которых упомянул Бонтери, лежали много западнее от остальной части Большого Тиона, «по другую сторону» Парлемианского торгового маршрута.

Они были завоеваны тионцами во время экспансионистского периода Ксима и сформировали промышленный двигатель его Империи, когда-то простиравшейся до границ Пустоты Радама и включавшей миры, позже известные как часть Империи Ситхов и Гордианского предела.

Северные, окраинные части Миров Таниума были известны во времена Ксима как Дальний Индрексу.

Надо отдать должное — Галактическая Империя резала и перекраивала территории по их историческим границам, а то и вовсе, наплевав на них, но при этом вскармливая на новых территориях безосновательные легенды о величии населения и их превосходстве над соседями.

Поэтому, несмотря на крах Империи, сектора, некогда являющиеся частями Большого Тиона и фактически составляющие один народ, с общей исторической идентичностью.

В результате, прошло всего тридцать лет, а население близлежащих к Тионской Гегемонии секторов откровенно побаиваются и ненавидят народ, который возглавляет Лакс Бонтери.

Но, за красивыми словами об исторической справедливости следует учитывать и исключительно прагматичный подход завоевателя.

Заполучив в свое распоряжение эти сектора, несмотря на то, что он уступает размерами Альянсу, Бонтери будет владеть мощным экономическим и производственным кластером.

И равном по силам Имперскому Пространству.

Если не в военном отношении, то уж точно в промышленно-экономическом.

Впрочем, не стоит тешить себя мыслью о том, что у Бонтери недостаточно вооруженных сил.

Расквартированный в Гегемонии Тион во времена Галактической Империи секторальный флот в полном составе проигнорировал приказы командования и остался на месте дислокации.

Не говоря уже о том, что по данным разведки к нему примкнула немалая часть военных из сопредельных секторов.

И теперь, по самым скромным подсчетам, у Бонтери в распоряжении уже имеется никак не меньше двух с половиной тысяч боевых кораблей, не говоря уже о звездолетах обеспечения.

Кому вся эта армада теперь служит не нужно даже предполагать, все ясно и без лишних усилий мысли.

— Вам, должно быть известно, что значительная часть секторов, упомянутых вами, являются законопослушными подданными Империи, — напомнила Элизабет.

На лице Бонтери появилось раздражение.

Огарок сигары в его руках с щелчком отправился в урну, разбросав в полете множество мелких искр.

— Эти жалкие прихлебатели — лишь тень Империи, недостойные того, чтобы даже называться имперскими подданными, — не произнес, но прорычал Бонтери изменившимся до неузнаваемости голосом. — Им суждено пасть от моей руки — и это неизменно. Я предвидел каждый их шаг. Мой план запущен в действие! Мои шпионы и передовые силы уже готовы переломить хребет Союзному Тиону. Подчинив его себе без лишних хлопот, я могу практически не опасаться того, что могут выставить против меня остальные сектора Тионского Кластера.

Элизабет почувствовала, как у нее по спине прокатилась струйка ледяного пота.

Подобная перемена в поведении Бонтери оказалась столь разительной, что она и сама испугалась.

И изо всех сил делала вид, что все осталось между собеседниками таким же, как прежде.

— Аристократов Тапани не интересует эта часть галактики, — произнесла она медленно, стараясь взять себя в руки. — Поэтому я не оспариваю вашу точку зрения, дорогой Лорд Бонтери. Лишь уточняю то, что мне кажется странным. Соглашусь, из других секторов Тионского Кластера не так чтобы сильно доносятся голоса о принадлежности к Империи.

— Все они жалкие и ничего не значащие существа, которые лишь удерживают в своих руках то, что принадлежит мне, — хрипло произнес Бонтери. — Вместо того, чтобы напасть на Альянс, они сидят и дрожат в страхе друг перед другом. Там, где мы могли бы стать костью в горле повстанцев, мы из-за их пассивности, вынуждены сидеть и наблюдать за тем, как разворачиваются события. Потому как каждый из нас знает — стоит кому-нибудь из нас начать боевые действия против другого, то тылы окажутся оголенными. И соседи нападут.

— Теперь понятно, для каких целей вы намеревались использовать простофиль из Альянса, — улыбнулась Элизабет.

— Хотел, чтобы они сделали за меня всю грязную работу, — самодовольно произнес Бонтери низким голосом.

Совсем не похожим на те интонации, которые он использовал в начале разговора.

Его словно подменили изнутри…

Или же это и есть настоящий Бонтори, а то, что она видела перед собой до сих пор — лишь очередная лицемерная маски.

Молодая женщина посмотрела на «Фреску Экзар Куна».

Да, в самом деле, никаких предположений.

Все именно так.

— Какого рода помощь вы хотели бы получить от нас? — поинтересовалась она, прекрасно зная, что прозвучит в ответ.

— Боевые корабли, — ответил он. — Предпочтительно имперских дизайнов — мои военные с ними прекрасно знакомы. Флот, составленный из звездолетов одних типов будет более удобным для того ведения боевых действий по причине однотипности характеристик и вооружения.

То есть, к имеющимся почти двум с половиной тысячам военных (и не только) кораблей, Бонтери хочет получить в свое распоряжение еще больше звездолетов линии.

— Да, у нас имеется некоторое количество звездных разрушителей, — улыбнулась Элизабет. — И даже, кое-что больше…

— Не сомневаюсь, — хмыкнул Бонтери. — Гегемония готова вложить большой объем денег для строительства звездных разрушителей и тяжелых крейсеров на ваших верфях.

— Вот даже как? — удивилась Лор. — Этого не было сказано в предварительных договоренностях.

— На то они и предварительные, представитель, — надменно хмыкнул Бонтери.

— Что ж, — поразмыслив несколько секунд, Элизабет согласно кивнула. — думаю, мы можем это устроить. Есть ли у вас еще какое-нибудь пожелание к нашим промышленникам?

— Вне всякого сомнения, — расплылся в улыбке Бонтери. — Насколько я помню, у Благородных Домов Тапани имеется неблагоприятный сосед, с которым вы хотели бы поквитаться.

Элизабет выдавила благодарную улыбку.

— Вы говорите о подсекторе Шопани? — поинтересовалась она.

— Именно, — удовлетворенно кивнул Бонтери. — Богатые, но независимые миры, одним из которых является Фондор. Напомните мне, они до сих пор оказывают поддержку Новой Республики?

— Одними из первых открестились от нее после осады Корусанта гранд-адмиралом Трауном.

— Вот даже как, — усмехнулся Бонтери. — Фондор, Таллаан, десятки других развитых миров… Разве Благородным Домам не хотелось бы подмять их под свой контроль?

— Не уверена, что обсуждение этого вопроса входит в мои полномочия, — деликатно ускользнула от провокационного посыла собеседника Элизабет Лор, снова посмотрев на «Фреску Экзар Куна».

Очень интересные и в то же время опасные речи ведет сидящий перед ней разумный.

— В таком случае передайте своим правителям, что Тионская Гегемония с радостью поддержит их притязания на этот уголок галактики, — хмыкнул Бонтери. — И мы будем благодарны, если нам позволят сделать заказы, которые нигде, кроме как на Куате и Фондоре никогда не выполнялись. Сейчас, когда галактическая связь находится в руинах, нападение на давних врагов является весьма удобным…

Девушка, поборов внутренний трепет, вымученно кивнула в знак согласия.

— Я обязательно передам своему начальству ваши предложения, — промолвила она. — Как только будет готов ответ, вам незамедлительно сообщат его, Лорд Бонтери.

— Буду с нетерпением ждать весточки, — усмехнулся глава Дома Тион.

От его мимики Элизабет бросило в дрожь.

Траун оторвался от изучения предоставленных ему данных и едва заметно кивнул, обращаясь к замершему Торину.

— Хорошая работа, капитан, — послышался негромкий голос гранд-адмирала.

— Благодарю, сэр! — отчеканил тот уставной ответ.

— Из вас мог бы выйти хороший мофф.

Слова Верховного Главнокомандующего Доминиона ласкали слух, бодрили эго, но в то же время не соответствовали внутренним убеждениям кадрового офицера разведки.

— Благодарю за оказанную честь, сэр, но считаю своим долгом продолжить карьеру агента Доминиона, — сказал Инек.

— Настаивать не буду, агент, — мягко произнес Траун. — Доиграйте свою роль в секторе до конца и вернетесь к профильным миссиям.

— Так точно, сэр!

Гранд-адмирал на мгновение обратил свой взор на тактические экраны, широким полукругом опоясывающие его рабочее место.

И пусть в алых глазах не было видно ни намека на присутствие зрачков, Торину казалось, что Траун занят чтением строчек многочисленных оперативных докладов.

Как человек, который лишь непродолжительное время возглавлял более чем скромные военные силы всего одного сектора, Торин просто не мог представить каково же быть Трауну на передовой всего этого непрекращающегося потока информации.

А ведь она стекается к нему с каждого уголка Доминиона!

— Проинформируйте гарнизоны на планетах, что вскоре их блокада будет снята, — распорядился Траун.

— Будет исполнено, сэр!

Так же, агент, — продолжил гранд-адмирал, — я хочу, чтобы Ми-Ха Хатт узнал о том, что в ближайшее время между вами, капитаном Оландом с одной стороны и правительством Доминиона с другой, будут проведены переговоры о слиянии и оказании военной помощи, — продолжал Верховный Главнокомандующий, протягивая информационный чип. — Координаты места встречи указаны на носителе. Позаботьтесь о том, чтобы эти данные попали к нашим недругам максимально не подозрительным способом.

Последнее можно было бы и не сообщать.

Торин слишком долго занимался своим делом, чтобы вот так просто взять и запороть то, от чего зависит завершение текущей операции.

— Будет сделано, гранд-адмирал,

— В таком случае, вы свободны, капитан, — тон Трауна прожурчал такими интонациями, словно он привел в Союзный Тион не всего два корабля против армады противника, но и готовится в одночасье взять и вытащить из рукава пяток боевых групп для каждой из многочисленных систем сектора Союзный Тиона.

— Есть, сэр.

Торин взял под козырек каскетки, после чего быстрым шагом покинул апартаменты Верховного Главнокомандующего на звездном разрушителе «Химера».

Столкнувшись в дверях с капитаном Тшелем, командующим последним звездолетом, агент, погруженный в свои мысли, пробурчал свои извинения и продолжил путь в сторону главного ангара.

Капитан Тшель, постояв пару секунд, неодобрительно покачал головой, пробормотав:

— Э-э-э-эх, молодежь необразованная.

После чего, решив все же не отдавать приказ вытереть палубу лейтенантом, которого видел впервые в жизни, отправился на совещание с Трауном.

Предстояло быть посвященным в план обрубания еще одной головы «Консорциума Занна».

Потребовалось несколько часов для того, чтобы покинуть место встречи и добраться до точки встречи.

Элизабет, откинувшись в кресле пилота, спокойно взирала на корпус огромного корабля, который увеличивался в размерах с каждой секундой, пока шаттл Лор приближался к нему.

Она давно уже избавилась от надоевшего облегающего платья, затолкав его в мусоросборник.

Не то, чтобы дорогой предмет одежды от известного на всю галактику модельера, настолько ее раздражал…

А нет, в самом деле раздражал.

После встречи с этим двуличным Бонтери, у которого в голове явно не все дома, Элизабет хотелось залезть под душ и потратить на себя весь запас моющих средств, чтобы отмыться от ощущений, которые преследовали ее после того, как она встретилась с этим…

Существом.

— Словно в грязи искупалась, — пробурчала молодая женщина, вздрогнув от одного только воспоминания переменчивости характера человека, с которым ей пришлось встретилось.

Любезный и обходительный, он в один момент превратился в отталкивающего, надменного, мрачного, самовлюбленного…

Разительная перемена.

Вдвойне не понятная при условиях, которые привели к изменению риторики и поведения разумного.

А ведь она просто указала ему на то, что объекты его завоеваний преимущественно являются имперскими территориями.

Да, они проповедуют политику изоляционизма, предпочитая дистанцироваться от Имперского Пространства, но, в любом случае, они не ведут против Империи каких-либо военных действий.

Впрочем, как и против повстанцев.

Рутинно прошла процедура опознания, после чего ее сопроводили до главного ангара два дежурных TIE-истребителя.

Молодая женщина, более уверенно чувствуя себя в привычной форме одежды, доложила о прибытии, после чего получила приказ явиться в надстройку для приватного разговора.

Не так уж часто молодые сотрудники вновь созданной тайной организации удостаиваются чести встречи с начальством.

Особого желания встречаться с хозяйкой этого звездолета у нее не было, но и ослушаться приказа было выше ее сил.

Потребовалось всего полчаса для того, чтобы она добралась до указанного ей отсека.

Всего-то потребовалось воспользоваться турболифтос, да подняться на несколько уровней вверх.

Когда она покинула скоростную кабину, то вздрогнула, увидев стоящего прямо перед ней высокого разумного, с ног до головы облаченного в черно-красную броню с непрозрачным шлемом.

В руках у него застыла вибропика, а черный визор словно видел ее насквозь.

— Вас ожидают, — сухой ответ, сообщенный встроенным в шлем вокодором.

Тускло освещенный коридор привел ее к красной двустворчатой двери, которая распахнулась, стоило ей и ее сопровождающему приблизиться к проходу.

Мгновением позже Элизабет очутилась в помещении, небольшом по планетарным стандартам, но огромном, если сравнивать с каютами, даже если сам корабль размером с небольшой город.

Приглушенный золотистый свет согревал комнату, отделанные деревом стены дарили ощущение комфорта и впервые после встречи не ощутила холода и презрения.

Только лишь страх и неопределенность.

Ее определенно нельзя было бы назвать трусихой, но когда тебе предстоит разговор один на один с…

— Ваша миссия закончена, агент Лор? — поинтересовалась у нее женщина, сидящая в кресле с высокой спинкой.

Ее алый мундир резко гармонировал с интерьером помещения, а расслабленные руки, лежащие на массивных подлокотниках недвусмысленно намекали на то, кто здесь является хозяином положения.

— Так точно, госпожа Директор, — по-уставному сухо отчиталась Элизабет, заняв предусмотренную уставом стойку для разговора со своим командиром, способным пробудить самые потаенные страхи одним лишь своим присутствием.

Агент Имперской разведки (Убикторат) Элизабет Лор.

— Докладывайте, — голос Снежной Королевы спокоен, не громок, можно даже сказать, что она расслаблена.

Как кореллианская песчаная пантера, которая способна кинуться на свою добычу и разорвать ее во мгновение ока.

Элизабет, подметив, что под одной из ладоней Директора воссозданного Убиктората находится информационный планшет, который она передала после посадки курирующему операцию офицеру, облизнула внезапно пересохшие губы.

На коленях Снежной Королевы покоилась «Фреска Экзара Куна», которую Бонтери передал «В дар представительнице благородных домов сектора Тапани».

Молодая девушка сцепила пальцы сложенных за спиной рук.

Может быть, так они перестанут дрожать?

Ей потребовалось около часа, чтобы подробно, описывая каждый диалог, каждую тему, затронутую в ходе встречи.

— В конце он поинтересовался у меня, не намерены ли аристократы Тапани напасть на подсектор Шопани. Так же он дал понять, что его интересует Фондор в контексте постройки звездных суперразрушителей типа «Палач», которые собирались только на фондоре и Куате, — подытожила агент, тем самым завершая свой рассказ.

— Он сказал об этом прямо? — поинтересовалась Снежная Королева.

— Никак нет, мэм, — Элизабет краем глаза увидела, что Верховный Суверенный Защитник, сопроводивший ее сюда, не изменил своего положения ни на миллиметр за все то время, что она вела доклад.

— Лорд Бонтери невероятно амбициозен, — холодно усмехнулась женщина в красном мундире.

Она вертела в пальцах ту самую фреску, словно диковинную игрушку, а не музейный экспонат, стоимостью в миллионы кредиток.

Элизабет с легкой завистью смотрела на своего начальника, размышляя над тем, о чем она сейчас думает.

Снежная Королева молода, что бы о ней не говорили более опытные оперативники из флотского разведки, переданные под командование Айсард для формирования новой Имперской Разведки.

Она была старше Лор — лет на десять, а то и больше.

Снежная Королева невероятно красива.

Любая женщина убила бы или продала душу, только бы обладать таким же высоким, чистым лбом, точеными скулами, сильным подбородком, небольшим носом, крупным ртом и невероятно огромными глазами.

Длинные тяжелые волосы были черны, как бездонные глотки черных дыр, и на этом траурном фоне две белые пряди казались ослепительными.

Она великолепна, думала Элизабет.

И, честно говоря, Лор была одной из тех завистниц, которая бы точно спустила курок своей любимой снайперской винтовки, прострелив голову любому, кого следовало лишить жизни, чтобы обладать такой же красотой, чувством достоинства и властью, какие были у Исанне Айсард.

Вот только останавливало то, что, несмотря на свою привлекательность, Элизабет могла с уверенностью сказать, что ни один человек, ни один мужчина из экипажа «Лусанкии» не мог бы признаться в том, что Снежная Королева вызывает у него хотя бы симпатию.

Не говоря уже о желании.

Она не хочет, чтобы ею восхищались, чтобы ее любили.

Ей это абсолютно не нужно.

Да и найдется ли во всей галактике тот безумец, который решится сблизиться со Снежной Королевой?

Лицо Исард без какой-то видимой причины слегка смягчилось, но у Элизабет почему-то не появилось ощущения, что возможная скорая и кровавая расправа миновала.

О том, что она может быть и непричастна ни к чему, за что Снежная Королева могла покарать именем Императора, агент старалась даже не думать.

Хватало уже и того, что стараниями Исанне Айсард уничтожено семьдесят процентов старшего офицерского состава Имперского Звездного Флота, почти девяносто процентов командного состава наземных сил, все без исключения оставшиеся в живых после зачистки Убиктората Новой Республикой агенты Разведки и оперативники Имперской Службы Безопасности.

Согласно официальной позиции, все они были предателями и низкопробными приживалами, которые служили Императору только лишь для того, чтобы удовлетворить свои низменные цели.

Агент Лор с этим была не согласна, так как из тех тысяч людей, казненных по приказу Снежной Королевы, она знала немалое количество жертв репрессий как честных, порядочных, компетентных и преданных возрождаемой Империи офицеров.

Да, она по долгу службы была знакома с данными расследования в отношении некоторых.

И… вынуждена была признать, что факты, собранные Айсард, бесспорны и однозначны.

Но именно это и вызывало в агенте Лор наибольшую бурю протеста и непонимания.

За все время учебы в Академии разведки, за время работы во флотском подразделении, она никогда еще не сталкивалась с тем, чтобы такой большой объем доказательств обвинений можно было не только найти, но и закрепить так, что ни у кого не возникнет сомнений в виновности приговоренного.

Либо Айсард в самом деле лучшая из лучших.

Либо…

Да нет, не может она это делать специально, чтобы уничтожить лояльных Императору офицеров.

Ее бы давно раскрыли и казнили за подобное.

Наверное, все же Лор чего-то не понимала в своей новой работе.

Все же, деятельность флотской разведки и Имперской разведки в корне отличаются друг от друга.

Молодая женщина-агент до сих пор никак не могла привыкнуть к тому, что ей приходится надевать личины других людей, незаметно или под «легендой» проникать туда, куда еще год назад она бы просто вломилась с отрядом флотского спецназа и выжгла гнездо преступников огнеметом или плазменной гранатой.

— В своем донесении, — аккуратный ноготок Снежной Королевы постучал по информационному планшету, — ты указываешь, что Лорд Бонтери вел себя двулично, прослеживалась смена настроения, манеры держаться и говорить, от открытого заигрывания он перешел к психопатическому бреду, высказывая угрозы завоевания секторов, лояльных Империи. Ты подтверждаешь правдивость этих записей?

— Да, госпожа Директор, — медленно произнесла Элизабет в пространство.

В противном случае она бы не внесла подобные данные в донесение, опасаясь последствий, которые настигают каждого агента, который по привычке занимался приписками или приукрашиванием действительности и столь необходимых фактов.

Было страшно.

Так, что подташнивало.

Элизабет держалась исключительно на своих морально-волевых качествах, понимая, что любая оплошность может заставить Снежную Королеву расценивать ее не как ценного агента, а как недотепу, которой не место в возрождающейся Имперской Разведке.

— Что тебе известно о фреске, которую тебе передал Бонтери?

— Только то, что я вам и рассказала.

Исард разгладила безупречно сидящий мундир.

— И то, что было сообщено тебе в рамках инструктажа к заданию, не так ли?

Элизабет до боли сжала пальцы меж собой.

Ну конечно!

Как она могла забыть о данных агентуры?

И ведь помнила их при выполнении задания.

Почему не сказала об этом сейчас?

Молодая женщина-агент почувствовала, что краснеет, заливаясь стыдливым румянцем.

Исард с интересом следила за безуспешными попытками подчиненной скрыть дрожь.

— Все верно, мем. Данные агентуры мной так же использовались, — с горечью признала свою неточность Элизабет.

— Неплохо, — губы женщины дрогнули, как будто она собралась улыбнуться. — Умение признавать свои ошибки — первый шаг на пути к их исправлению. Но, не надейся, что у тебя будет много времени для того, чтобы научиться действовать так, как подобает имперскому агенту.

Ну, значит сейчас ей снесет голову Суверенный Защитник, и все, она отправится к своим друзьям, казненным ранее…

— В твоем личном деле указано, что ты обладаешь высокими показателями запоминания зрительной информации, — Исард с интересом разглядывала подчиненного.

— Это так, госпожа Директор.

Женщина провела указательным пальцем по верхней губе.

Только сейчас Элизабет поняла, что ногти у Снежной Королевы были выкрашены в алый, в цвет мундира.

А в следующий момент весь отсек погрузился в черноту.

Элизабет не успела даже понять что происходит, как вокруг нее возникли десятки голографических изображений.

Нет, сотни…

Картины, скульптуры, мозаики…

— У тебя есть шанс проявить себя, — донесся до нее властный голос Снежной Королевы. — Скажи мне, какие из этих предметов искусства ты видела в кабинете Лорда Бонтери.

Элизабет неторопливо кивнула, облизнув пересохшие губы.

Потребовалось несколько минут, прежде чем она смогла определить первый десяток.

Еще пять, чтобы сформировать полный список из более чем тридцати наименований и тождественных им голографических копий.

Сразу после этого темнота отступила, а освещение больно ударило по глазам.

Элизабет прикрыла их веками и продолжала слушать Снежную Королеву молча, понимая, что если не органам зрения привыкнуть к яркости, то просто не сможет нормально видеть собеседницу.

— Ты знаешь откуда эти предметы искусства?

— По словам Бонтери — из какой-то частной коллекции, — произнесла Элизабет, медленно открывая глаза и давая им привыкнуть.

Получилось со второй попытки.

— Как ни странно, но он не солгал. Коллекция, в которой хранились эти, и другие предметы искусства, в самом деле частная. И каждое из этих полотен, каждый бюст или статуэтка — редчайшие сокровища, которые преподносились в дар одному разумному. Величайшему человеку в галактике с момента ее образования.

Элизабет молчала, едва способная поверить в догадку, подсказка к которой лежала в самих словах Снежной Королевы.

— У Императора Палпатина имелся свой склад ценностей, куда он помещал ценные подарки, полученные от важных людей, — продолжала Снежная Королева. — Нам известно, что покойный адмирал гранд-адмирал Траун в свое время обнаружил эту сокровищницу. А теперь, наши шпионы сообщают, что предметы из коллекции Императора находятся у представителей Имперских Осколков, которые не присоединились к возрождающейся Империи. Зато, как мы косвенно понимаем, Доминион даже после смерти Трауна, продолжает расширяться, захватывая новые территории и большими темпами отстраивая экономику. Как думаешь, откуда у вице-адмирала Пеллеона столько сил, чтобы пристроить к делу такое большое количество кораблей, какое гранд-адмирал Траун захватил во всему прошлогодней кампании?

— Не могу знать, госпожа Директор.

— Я предполагаю, что Траун купил их верность, оплатив ее из кармана Императора, — женщина посмотрела на подчиненную, потом резко вскинула голову. — Траун мертв, но дело его продолжает жить. Доминион — те самые мятежники, новый их вид — получают поддержку из многих миров. Мы отследили и установили личность торговца, который и доставлял большинству из затаившихся предателей.

Элизабет промолчала, понимая, что если ей и был задан вопрос, то сугубо риторический.

— Из достоверного источника мне стало известно, что практически в каждом случае «одаривания» правителя посещал некто по имени Хоффнер. Контрабандист, торговец информацией. А так же человек, благодаря которому гранд-адмирал Траун в прошлом году получил в свое распоряжение «Темные Силы».

— «Флот Катана».

— Можешь называть этот флот и так, — милостиво разрешила Исанне Айсард. — Сейчас, когда Император вот-вот готов начать свою победоносную кампанию, избавив зерна новой Империи от никому не нужных плевел. Но для начала, я, и ты, должны будем проредить предателей. Выявить их всех, проверить или опровергнуть доводы агентуры о причастности Доминиона к этому. Скажи, агент Лор, ты готова помочь мне в зачистке предателей среди Имперских Осколков, дабы к приходу Императора части его Империи дрожали перед ним в благоговейном трепете, восхищаясь его мудростью и прозорливостью, очищенные от скверны предательства и казнокрадства так же, как я это сделала в Глубоком Ядре?

В голове стоял шум, при котором Лор никак не могла понять, каким образом всего один звездный суперразрушитель типа «Палач» сможет не просто обезглавить преступный и предательский режим в Осколках, но и противостоять флотам, которыми располагают клятвопреступники?

Немного успокоившись, девушка пришла к выводу, что не все может быть так просто.

Вероятнее всего вслед за ними на мятежные территории придут отборные войска Императора.

Агентура сообщила о выявленных предметах искусства, похищенных из сокровищницы Императора глупым экзотом Трауном.

Айсард лично подтвердила такие факты, понимая, что основывать свою карательную экспедицию исключительно на данных внештатных сотрудников в такой ситуации совершенно неоправданный риск.

Да, следом за ними предателей навестит карающая длань Императора и принесет мир в возрожденную Империю.

А ведь теперь счет идет на миллионы разумных, если не больше!

— Да, госпожа Директор, — негромко ответила Элизабет, стараясь скрыть разбивающую ее дрожь. — Я всецело отдам себя делу борьбы с предателями Империи.

А иначе, какой у нее оставался выбор?

— Прекрасно, — на губах Снежной Королевы появилась улыбка, от которой все внутри молодого агента застыло, как если бы она попала на поверхность планеты Хот. — Значит тебе пора подготовиться для следующего задания.

— Каким оно будет, мэм?

Оказывается, Исанне Айсард умеет улыбаться еще более жутко.

— Ты встретишься с Императором и лично доложишь ему обо всем.