Перегрины. Правда за горизонтом

Глава 6. Что такое война

Имя: Сервий Клавдион. Место: Остров Вададли

Люди, заполонившие зал, дышали. Сервий почти сразу почувствовал неприятную духоту. Снова скинул одеяло, но помогало мало. Невольно он запрокинул голову, распахнул малозубый рот и начал судорожно втягивать воздух.

«Надо потерпеть, – приказал сам себе Бессмертный. – Хотя бы, просто выседеть… Пусть-ка теперь остальные отдуваются… Этот… верзила нам пригодится, у него явно не только сила имеется... Или я не Сервий Клавдион».

– Здесь собрались… те, у кого есть особые причины не воевать. И у каждого своя... Корвал, мальчик, озвучь-ка свою причину.

Самый молодой член Совета не ожидал такого резкого перехода. Тем более, не ожидал, что начнут с него. Но Сервий точно знал, что этому мальчишке с подраным ухом есть, что сказать. Он на миг замялся, оглядывая окружающих, но затем уверенно вошел в общий круг и заговорил:

– Летапикцы, конечно, выжили нас с Папаникея. Но сегодня у нас нет более дружественного народа. Бить своего союзника – это не только подло, но и непрактично…

Корвал, вроде бы, закончил, замолчал. Ан на сердце его всё еще что-то лежало. Не давало покоя. И видно было по глазам, что как раз это для него важнее правильных, в общем-то, слово про верность союзникам.

И еще! – решившись, продолжил он. – Ферроты могут дать нам, может, даже сотню копий, но никогда не откроют секрет железа. Единственные, кто могут это сделать – это «дети». Вот что важно! А потому враждовать с ними – глупость.

– Спасибо, Корвал. Спасибо тебе… – Бессмертный цепко пробежался слезящимися глазами по присутствующим. – Кабалус?.. Может быть, ты?

– Могу и я, – вздохнул широкой грудью дядя Нефрима. – Папаникей, конечно, красавец. Это богатый остров. Он в несколько раз больше Вададли. Замечательно, скажете вы. А я скажу – плохо! Он в несколько раз больше Вададли! А нас не хватает сил даже этот небольшой остров освоить! Огромные территории пусты, удобные бухты не заселены. Одних полей обустроить можно в десять раз больше, чем мы имеем сейчас. А прочие острова? Те маленькие островочки, которые мы считаем своей державой. Мы говорим, что они заселены, но там живут всего по три, по пять семей портойев!

Ну, допустим, одолеем мы летапикцев. Боюсь представить, каких это будет нам стоить потерь… но предположим, что они даже будут небольшими. И как нам заселить Папаникей? Где людей взять? Придется бросить Рефигию Ультиму. Всё, что строили, всё, что облагораживали все эти годы, опять бросим и опять уплывем, чтобы строить заново? Вроде и победители, а жить начнем как побежденные. Но, боюсь, даже тогда нас на весь Папаникей не хватит. Возможен и другой вариант – не переселяться. Отправим несколько семей, построим небольшое укрепленное село. И всё. Ну, и зачем тогда нам этот Папаникей нужен? Бесполезная плата за измену, – старший Мехено развел руками, как бы говоря: о чем тут еще говорить?

– Тааак… Теперь моя, что ли, очередь? – улыбнулся косящий левым глазом Алей Перегуин, хлопнув себя ладонями по коленкам. – Каждый должен вплести свою нить в общую плетенку, а, Сервий?

Алей был намного, намного моложе Бессмертного. Хотя, уже старик. И в этой комнате, на фоне тридцати- и сорокалетней молодежи казался ровесником Сервию. От того и вел себя с ним больно по-свойски. Вечно любят Перегиуины повыделываться!

– А что, косой, неужели и твоему помелу без костей есть, что вплести?

Алей звонко рассмеялся, демонстрируя: дед-то я дед, но зубов у меня во рту еще раза в три побольше, чем у тебя, Бессмертный.

– Да уж, найдется, – подбоченился, отсмеявшись, советник известной торговой семьи. – Я, знаете ли, считать больно люблю. Куриц или ячмень. Или вот обсидиан… Железо бы я тоже подсчитал с удовольствием…

– Мы поняли! – разозлился глава Совета. – К делу ближе!

– Да, куда уж ближе? – Перегуин явно показывал, что не боится грозных криков полумертвого старика. – Я ведь людей считать люблю. Трудно это: счесть всех вас; бегающих, прыгающих, скрывающихся. Но я упорный торгаш! Так вот: не считая самых мелких карапузов, нас – портойев – на северных островах живет почти 12 сотен. Это без слуг ара. Кто-то вечно мрет, кто-то рожается – но 12 сотен, это почти точно. Побывал я в других землях, много где побывал, так что знаю расстановку и по прочим Прекрасным островам. Но вот тут уже примерно. Так сказать, навскидочку. И гляньте, люди, что у меня выходит: бьоргов на Примере – более семисот. На Папаникее чуть меньше – но это уже «дети» вместе с дикими ара. Они ведь живут совокупно, уже почти, как один народ. Душа в душу живут! Макатийцев тех совсем мало – сотни две не наберется. Так что выходит, что кроме ферротов, мы всех многочисленнее.

Алей Перегуин хитро оглядел собравшихся.

– Ну, как, почтенное собрание, хорошие числа?

– Да, вроде, неплохие, – улыбнулся Корвал.

– Неплохие-то неплохие, но это как посмотреть! – воздел палец кривой Перегуин. – Мы же тут воевать собираемся. А бабы с детишками воевать не ходят. Я же правильно понимаю? Но беда вся в том, что как раз их у нас больше всего. Баб да детишков. Жен по нескольку у каждого, кто из юной поры вырос, а детей такое море, что не каждый отец точное число помнит. А вот мужчин маловато. Я так понимаю, это от того, что с самого изначалья портойев немного было. Губили нас сильные соседи, и хураканы многих в море заставали. Поэтому, даже несмотря на тьму детей, мужчин мало. По всем островам точно не скажу, думаю, что где-то 240 мужиков. На Вададли 166 мужчин – вот это я точно знаю. Причем это вообще все взрослые, даже такие… – Алей поперхнулся, сглатывая смешок. – Мудрые, как наш достопочтенный Сервий. Вот и прикиньте, сколько мы сможем повести в бой. Летапикцев-то, если брать вместе с ара, окажется не меньше. А у бьоргов мужчин почти на сотню больше! Только в Макати воинов меньше наберется. Зато какие это воины!

Восхищение боевыми талантами макатийцев ни у кого ответного восторга не вызвало. В зале царила тишина.

– В общем, к чему я это всё? Мало нас. Не стоит нам воевать, теряя мужчин, которых и так не хватает. Вот, если проживем мы мирно лет 40, вырастут нынешние дети и их дети – вот тогда нас станет много. Может, даже больше всех. А пока я бы не стал тратить самый ценный ресурс взамен на не самый ценный. Но об этом уже Мехено сказал.

И снова молчат. Кудрявый Нефрим переводит глаза с одного на другого и гадает: чего же они тут все от него хотят? А мы ничего такого не хотим, мальчик… Мы просто очень боимся войны. И поэтому нам страшно говорить… Но и молчать никак нельзя.

– Ну, коль все сказали, кто хотел… дайте уж и старику безмозглому поболтать. У меня тоже есть причина, почему я против войны, – Бессмертный тяжко выдохнул, помолчал недолго и засипел. – Вот уже семь лет все… Прекрасные острова живут по Великому Миру. Вы молодые… наверное, и не помните, как к этому всё пришло. А я помню… как будто это позавчера было. Я дни плохо помню… а вот годы прекрасно… Да… А началось-то всё с больших кораблей… Огромных опасных кораблей, в каждом из которых были десятки ферротов… и каждый – с железным ножом. Они шли на север… Шесть сотен воинов и моряков… Конечно, шли против «детей»… но кто остановит эту громаду, реши она зайти в бьорговскую Орту… или в нашу Рефигию Уль.., – Сервий надрывно закашлялся, оставив каждого наедине с полузабытими воспоминаниями.

– Я уже тогда был дряхлым, – выдавил Клавдион. – Но заставил везти себя на Ниайгуай … ибо понимал, что в тот момент решится вся судьба Прекрасных островов… и Первых людей… Нас предупредили… Предупредили, кстати, друзья «детей» – и весь Север успел выступить одним войском навстречу… Как нас было много!... Когда с гор спустились увешанные доспехами макатийцы, нас было более полутысячи… Живое море – море людей. Но ферротов было еще больше… Пусть ненамного, зато у них были железные ножи и копья… По счастью, боя не случилось… Ферроты были готовы побеждать, но умирать не хотели… И предложили Великий Мир…

Я к чему это всё… Всех сил северных островов едва хватило на то, чтобы остановить нашествие ферротов… Да, они бы и так нас смогли покорить, если бы завоевание Теранова не отнимало у них столько сил…. А тут: портойи перебьют летапикцев… Потом бьорги нападут на ослабевших портойев… этим болванам только дай повоевать… Что останется «железным»… Только подобрать почти обезлюдевшие Прекрасные острова… Разве смогут наши разрозненные остатки дать им отпор?

Старик оглядел всех запавшими глазами.

– Нельзя воевать… Это не только вредно державе портойев. Это… гибель для всех Первых людей… Гибель для всего севера Прекрасных островов… Я вам больше скажу… Сегодня в сумерках на Папаникей отплыло каноэ… Отплыло из бухты Астрик… чтобы «железные» не могли видеть это. Если Исус поможет, мои правнуки доберутся до Летапики и… предупредят «детей» о замыслах ферротов… Я в любом случае не допущу этой войны.

И снова тишина. Похоронная какая-то встреча получалась. Нефрим уже не смущался – сидел, опустив голову.

– Нефрим, – шершавая облезлая ладонь Сервия легла на предплечье воина. – Я очень рад, что ты сам признался мне, что против войны… Хотя и приехал с Кайманом… и думал, что я за вторжение на Папаникей… Значит, ты с нами… Ведь так?

– Советники, – Нефрим вдруг решительно встал, широко расстави ноги. – Я вот даже не задумывался обо всех тех сложных вещах, которые вы мне поведали. После ваших слов ситуация выглядит просто жуткой. Я же думал о другом, в чем вроде бы разбираюсь. В войне. Не один год пришлось мне быть наемником у ферротов. И я скажу сейчас то, что вам сильно не понравится. Но это самое важное…

Чернявый великан обвел взглядом всех собравшихся.

– Портойи – не воины. Мы не можем воевать. И все наши предыдущие поражения не случайны. Дело даже не в железном оружии. Поверьте, не это делает ферротов непобедимыми. У нас просто нет воинов. У бьоргов есть – право на оружие у них надо заслужить, у макатийцев есть – они помешаны на воинском обучении. У ферротов тем более есть, и об этом я еще расскажу. А у нас воин – это просто мужчина портой, у которого есть оружие. Железное или нет. Хорошо еще, если он сам в свободное время учился с ним обращаться. Обычно, и этого нет. У нас нет привычки ведения войны. У нас нет людей, готовых к войне.

Нефрим невольно вышел на середину зала, чтобы хорошо видеть всех.

– Скажите, советники, вот если решите вы начать войну, да еще срочную – сколько времени потребуется вам, чтобы собрать войско?

– Пошлем весть на все острова, думаю, дней за пятнадцать, если штормов не будет, – ответил своему племяннику дядя Кабалус.

– А если внезапно появится враг у самой Рефигии Ультимы, сколько воинов встретят его корабли?

Здесь уже готового ответа не было. Пауза затягивалась, и слово взял самый молодой – Корвал:

– Это от ситуации зависит. Днем или ночью нападут, как издалека их заметят. Может, и сто человек… а может, и никто.

– Тоже верно. Но вернемся к войне: когда соберутся все портойи, кто возглавит их? Сколько отрядов будет и кто станет ими командовать?

Советники начали переглядываться. А действительно, кому всю власть отдать?

– Всегда было так: вождя на войну назначал Совет. А внутри войска старший в своей семье командовал младшими.

– То есть командира, который бы заранее готовился к войне, планировал бы ее, у нас нет. И вождю этому придется управлять полусотней младших командиров, каждый из которых имеет в подчинении три-четыре человека. Давайте я объясню, почему это плохо: допустим, во время боя военачальнику потребуется быстро направить в атаку полсотни воинов – корабль захватить или укрепление, или в тыл врагу зайти. Для этого ему нужно будет найти десяток младших предводителей, каждому объяснить приказ, выбрать среди них старшего. И это, когда каждая минута дорога. Сможет ли в такой ситуации вождь добиться результата?

Советники хмуро молчали. Только что они щедрой горстью разбрасывались жемчужинами своего разума, а теперь задумывались над вопросами, которые им до сих пор даже не приходили в голову.

– Что вы вкладываете в понятие воина, советники? Взрослый мужчина с оружием в руках? Но этого мало! Не каждый мужчина способен убивать. Особенно не безропотного ара, а другого такого же воина. Воин, как и мастер каноэ, рыбак или земледелец, должен учиться своему ремеслу. Копьем можно прямо тыкать, а можно чудеса творить. Нужно ли мне объяснять, какой из двоих копьеносцев в бою победу одержит? У бьоргов воинами могут стать только лучшие. Те, кто не одну схватку выдерживают. Макатийцы все поголовно каждый день обучаются воинскому искусству. С детских лет они овладевают боем Рогера, учатся воевать и с оружием, и без него. У ферротов еще сложнее. Их воины знают порядок. Следуют приказу и выполняют его, как части одного целого. Вот такие воины могут воевать и побеждать.

– Я тоже думал о подобном, – глядя в пол, глухо произнес Корвал Принцип. – Но даже не задумывался, что между нами и ферротами такая пропасть.

– Этого с Вададли не увидишь. Я тоже, когда в наемники пошел, думал: вот получу железный длинный нож и тогда стану воином. Собрали нас, с разных островов – Первых, ара и совсем дивных людей – и сначала долго учили. А потом бросили в джунгли Терановы. Там-то своими потом и кровью пришел я к этой истине.

– Вот ты говоришь, нельзя портойям воевать, – не по рангу влез в разговор внук Сервия (Сервий решил, что потом ему еще задаст). – А если враг придет, то что же нам – просто на милость сдаваться?

– Говоря о войне, я имел в виду поход на Летапику. А если враг у дома, то, конечно, надо идти в бой. Только вот каким этот бой будет? Героически умрем мы, отдав своих жен и детей врагу, или одолеем его? Умереть легко, а вот победить трудно. Чтобы победить, надо выковывать победу не один год, учить воинов, учиться быть готовым к войне. Всем народом.

– Я полагаю, ты хочешь нам что-то предложить, а не просто так прошелся по недостаткам портойев? – хмуро обратился к племяннику Кабалус Мехено.

– Именно так, дядя, – потупив взор, кивнул Нефрим. – Я счастлив, что поездка Каймана позволила мне вернуться домой раньше срока. Ведь на Теранове легко не дожить до окончания службы. Я считаю, не нужно нам никого больше посылать. Железо не стоит этого. А нужно готовить воинов дома. Я и на Вададли слабаком не был, у ферротов я прошел обучение, выжил в боях. Из двенадцати портойев того года только я и выжил… А потому прошу: дайте мне Башню, коли она пустует, и по одному сыну от семьи. Я буду учить их воинскому ремеслу, потом замените первых другими, и постепенно появится у нас настоящее войско.

– И как долго сыны будут учиться воевать? – вопросил Алей Перегуин.

– Если хорошо учить – то не один месяц.

– Ишь как! А кто кормить их всё это время будет? – заинтересовался один из советников.

– Ну, это же ваши сыны – надеюсь, не дадите с голоду умереть, прокормите, – усмехнулся Нефрим.

– То есть они месяцами никак на семью работать не будут, а мы их кормить должны? – возмутился советник.

– Если через несколько месяцев в залив Кагуама войдет флот врагов, их в любое время дня и ночи встретит хотя бы несколько десятков готовых к бою воинов. Стоит это потраченной еды, уважаемый? – ответил вопросом на вопрос Нефрим. И добавил: – Я больше скажу. Придется не только на еду тратиться. Умельцев придется привлечь, чтобы изготовить хорошее оружие, защитное снаряжение. Многое придется сделать, с ровного места ведь войско создаем.

Сервию было очень больно. В зубах, в руках, в груди. Но он смотрел на огромного мальчика Нефрима и улыбался.