Истинная на сдачу, дракон в комплекте

Глава 3. Поместье герцога, или где это мы?

Александра

Старик неторопливо отсчитал монеты, одна за другой, словно растягивая удовольствие, а затем передал их торговцу. Тот, конечно, недовольно скривился, но, взвесив в ладони звонкую плату, всё же принял её, хоть и не без усмешки.

— Повезло тебе, — протянул он, но в его голосе звучало слишком много ехидцы, чтобы я поверила в искренность этих слов.

Я лишь пожала плечами и устремила взгляд на своего покупателя. Ну и? Какие дальнейшие распоряжения?

Старик тем временем кряхтя приподнял с земли мешок, явно набитый чем-то тяжелым, и, закинув его на плечо, чуть пошатнулся. Я даже мысленно приготовилась к тому, что мой новый хозяин сейчас свалится набок, но он выстоял.

— Пойдём, — только и сказал он, шагая прямо в гущу рыночной круговерти.

Мы лавировали среди покупателей, осторожно пробираясь сквозь плотную толпу. Старик двигался неторопливо, но уверенно, а мне приходилось то и дело уворачиваться от размахивающих корзинами торговок, проворных мальчишек-разносчиков и покупателей, которые совершенно не спешили уступать дорогу. Наконец, после нескольких минут этого своеобразного квеста, мы выбрались на тихую улочку.

Мой провожатый тут же опустил свой мешок на землю, шумно выдохнул и вытер пот со лба. Весь этот «перерыв» мы провели в полной тишине, если не считать его хриплого дыхания.

Когда старик уже засобирался дальше, я решила проявить участие и набиться в помощники.

— Давайте я понесу, — предложила. — Я крепкая, десять килограммов точно осилю.

Ну, серьезно, мне было несложно, а вот старика было даже немного жалко. Но стоило мне это сказать, как он резко вскинул голову и посмотрел на меня так, словно я только что не просто оскорбила его, а заодно и его покойную матушку, воспитавшую столь гордого джентльмена.

— Идите за мной, — только и сказал мой провожатый, не без усилия закидывая мешок на спину и двигаясь вперед.

Я послушно последовала за ним, попутно глазея по сторонам. Городок оказался небольшим, но весьма оживленным. Узкие мощеные улочки, двухэтажные дома с деревянными ставнями, крытые черепицей или, у кого совсем не задалось в жизни, соломой. На каждом углу то и дело попадались лавки с фруктами, тканями, керамикой и еще кучей всякого хлама, который наверняка казался ценным только его продавцам. Люди были заняты своими делами: кто-то торговался до хрипоты, кто-то тащил на плечах связки дров, а кто-то, судя по выражению лица, уже мысленно сидел в таверне, обнимая кружку с пивом.

Мы шли довольно долго, пока наконец не добрались до стоянки… телег? Да, именно телег! Возницы лениво обсуждали что-то между собой, лошади переминались с ноги на ногу, а в одной из повозок спал какой-то дедок, мирно посапывая. Мой провожатый, не теряя времени, уверенно взобрался на одну из телег и протянул мне руку. Я на секунду задумалась, но все же приняла помощь и оказалась рядом с ним.

Затем старик вытащил из кармана пару монет и протянул их вознице. Тот, прищурившись, пересчитал деньги, крякнул и махнул рукой, показывая, что мы можем сидеть и ждать.

Я огляделась. Люди медленно заполняли телеги, устраиваясь так, чтобы по возможности не касаться друг друга. Ну точно средневековая маршрутка! Разве что без кондуктора, требующего передать за проезд.

Пока телега наполнялась пассажирами, я незаметно поерзала, устраиваясь поудобнее. Мягких сидений, разумеется, не предусматривалось, зато можно было опереться на борт повозки и любоваться закопченной стеной ближайшей таверны.

Спустя какое-то время возница крикнул что-то невнятное, дернул поводья, и наш транспорт, скрипя колесами и постанывая досками, тронулся с места. Через несколько минут мы окончательно покинули шумную стоянку, а вскоре выехали и за пределы города, оставив за спиной гомон, пыльные улочки и ощущение, что я попала в какой-то совсем не запланированный квест.

По мере того как мы продвигались вперед, пассажиры один за другим покидали повозку. Сначала вышла пожилая женщина с корзиной яиц, потом мужчина с мешком зерна, а затем и молчаливая пара, что всю дорогу сидела, едва ли не слипшись плечами. Возница только фыркал и покрикивал, подгоняя лошадей, а телега продолжала неспешно скрипеть, сотрясаясь на ухабах.

В какой-то момент я поняла, что осталась в повозке одна, если не считать моего спутника. Мы продолжали ехать, пока возница вдруг не бросил короткий взгляд через плечо и хрипло спросил:

— В поместье?

Мой провожатый молча кивнул.

Возница тяжело вздохнул, явно не в восторге от идеи ехать так далеко. Но деньги были взяты, так что выбора у него не оставалось. Он снова хлестнул поводьями, и лошади неохотно потянули повозку вперед.

Дорога становилась все менее проходимой, деревья смыкались над нами плотным навесом, заросли по бокам постепенно превращались в настоящую чащу. Колеса скрипели, повозка то и дело подпрыгивала на корнях и кочках, а я уже начала сомневаться, что мы вообще куда-то доедем.

И тут, неожиданно для меня, телега резко остановилась. Я чуть не свалилась вперед, а мой спутник лишь спокойно кивнул вознице в знак благодарности, не забыв прихватить с собой свой мешок.

— Дальше пешком, — бросил он, выбираясь из повозки.

Мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

Мы углубились в лес, ступая по узенькой тропинке, которая едва проглядывала среди густых кустов. Эти зловредные растения будто сговорились окончательно испортить мою одежду — их ветки цеплялись за ткань, оставляя новые зацепки и прорехи. Казалось, еще немного, и я превращусь в настоящий пугало, будто мне было мало валяния на сене в компании коштоплюев.

Шли мы долго. Лес казался бесконечным, и только спустя пару километров впереди показался силуэт темнеющего здания. Я прищурилась, пытаясь разглядеть его получше, и с каждым шагом мои опасения только росли.

Когда мы подошли ближе, я увидела покосившийся забор, который, кажется, держался исключительно на честном слове. Ворота висели на одной петле, словно в любой момент готовы были сдаться и рухнуть. В голове тут же всплыли кадры из фильмов ужасов, где герои по какой-то причине всегда решают зайти в такие вот подозрительные места…

Но мой спутник повел меня не к этим зловещим воротам, а к небольшой калитке чуть левее. Она выглядела удивительно пристойно и даже не скрипнула, когда старик открыл ее и жестом велел мне пройти вперед.

Когда-то этот особняк наверняка был великолепен — величественный, роскошный, внушающий уважение. Но сейчас он проживал явно не лучшие времена. Фасад его выглядел уставшим, крыша местами провисла, а ставни на окнах — те, что еще держались, — покосились и угрожающе скрипели на ветру. Казалось, что сам дом тяжело вздыхает, вспоминая былые дни славы.

Старик уверенно повел меня через боковую дверь. Она открылась без особого труда, но петли жалобно заскрипели, будто сетуя на мое появление. Мы прошли по узкому коридорчику с низким потолком. Тусклый свет едва пробивался сквозь редкие окна, а воздух тут был спертым, с легким налетом сырости.

Но стоило нам выйти в холл, как пространство стало заметно светлее. Солнечные лучи пробивались сквозь высокие окна, освещая пыль, кружащую в воздухе. Вот только вместо ощущения уюта все это навевало тоску. Обшарпанные стены когда-то были украшены изысканными обоями, но теперь на них остались лишь облезающие клочки. Потолок местами потрескался, мебель выглядела уставшей, а старый ковер с замысловатым узором пытался спрятать пятна, пережившие не одно десятилетие.

Дом будто цеплялся за остатки своего былого величия, но уже не мог скрыть, что лучшие годы давно позади.

— Ты голодная? — вдруг спросил старик, нарушая повисшее в воздухе напряженное молчание.

Я дернулась, чуть не выронив усталый вздох. Вопрос застал меня врасплох. Конечно, я была голодна. Позавтракать толком не успела, а мой «обед» состоял из чашки чая, которую я так и не допила перед тем, как угодила в это безумие. Но вот признаваться в этом было как-то… неловко.

Я уже открыла рот, чтобы солгать и отмахнуться, но в этот момент мой желудок предательски заурчал. Громко. Очень громко.

Старик хмыкнул, явно не удивленный таким исходом.

— Сейчас я позову хозяина, и мы пообедаем, — проговорил он без лишних вопросов, разворачиваясь к одному из боковых коридоров.

Я машинально кивнула, хотя мой собеседник уже не смотрел на меня. Ну что ж, хотя бы кормить не откажутся. Но сделать и шага он не успел. В этот момент раздался скрип двери, и в холле появился мужчина.

Я замерла, оглядывая незнакомца. Достаточно молодой, широкоплечий, уверенный в себе… и, судя по выражению лица, совсем не в восторге от нашего присутствия. Правда, его потрепанная одежда, в заплатках и заштопанных местах, несколько портила общее впечатление.

Он остановился, скрестив руки на груди, и смерил меня долгим оценивающим взглядом. Я внутренне подобралась, готовясь к чему угодно.

— Добрый день, — наконец произнес он ровным голосом, в котором угадывалась легкая настороженность. — Чем могу быть полезен?

Я едва успела открыть рот, собираясь что-то сказать, но старик шагнул вперед, будто этой встречи и ждал.

— Хозяин, я приобрел помощницу по хозяйству, — заявил он будничным тоном, словно речь шла о покупке нового ведра.

Я моргнула, пытаясь осознать сказанное, и тут же перевела взгляд на молодого мужчину. Тот медленно моргнул в ответ. Затем снова посмотрел на старика.

— Ты приобрел что? — переспросил он медленно, будто стараясь убедиться в том, что ослышался.

— «Вообще-то, я не „что“, а „кто“!» — возмутилась мысленно, и это явно отразилось в моем взгляде.

Тем временем мой покупатель, этот загадочный старик, получил на удивление холодный прием.

— Орлин… — с нажимом произнес молодой мужчина, и его голос внезапно стал ледяным.

Мой провожатый поежился, явно не в восторге от грядущего разговора, и принялся теребить край своего картуза.

— Ваша Светлость, — поспешно начал он, сделав жалобное лицо, — тут такое дело… я приобрёл рабыню.

Ничего себе… Так значит, этот ворчливый красавчик действительно аристократ. Правда, явно не из тех, что купаются в роскоши, если судить по его наряду, щедро усыпанному заплатками. Я о таких только в учебниках по истории читала, да и то без особого интереса. «Обедневший аристократ» звучало как клише из плохого романа. Хотя, если подумать… Чего ноет? Работать нужно — и все обязательно будет!

Тем временем словесная перепалка набирала обороты, и я едва сдержалась, чтобы не шагнуть назад под напором гневного голоса моего нового… работодателя? Спасителя? Кто он мне вообще теперь?

— Нам самим есть нечего! — бушевал аристократ, уперев руки в бока. — Ты же сам жаловался, что бобы на исходе! Как тебе вообще пришло в голову покупать людей⁈

Вот тут я была с ним полностью согласна. Но, с другой стороны… мне, наверное, стоило быть благодарной этому Орлину за то, что он спас меня от куда более худшей участи.

Хотя бы покормят… Надеюсь.

Похоже, весь запал моего нового «владельца» иссяк после этой фразы. Он шумно выдохнул, будто смирившись с неизбежным, и уже гораздо спокойнее обратился ко мне:

— Ну и что мне с тобой делать?

Я подняла глаза на мужчину и, не долго думая, выпалила первое, что пришло в голову:

— Отпустить?

Конечно, сначала бы неплохо поесть, но если выбирать между свободой и едой… Мужчина закатил глаза и тяжело вздохнул, будто я предложила ему продать душу демону.

— Ты хоть понимаешь, что если тебя поймают без документов, тебе могут отвесить плетей, а то и вовсе кинуть в темницу? В курсе или нет? — А вот это уже не очень хорошо.

Я задумчиво побарабанила пальцами по подбородку, пытаясь найти хоть какое-то разумное решение. Отпустить меня — риск для него и для меня, держать — дополнительные расходы. А мне, честно говоря, не особо хотелось проверять на себе, насколько сильно бьют плетью в этом мире.

Лучший выход? Я осторожно взглянула на мужчину и неуверенно предложила:

— А если… я помогу по дому? В обмен на еду?

Вот уж сделка так сделка. А я еще жаловалась на «рабские» условия на своей предыдущей работе…

Кристиан Виери

Я шокировано уставился на девушку, пытаясь осознать, что именно она только что предложила. Немыслимо!

Да, я, возможно, не слишком походил на человека, способного позволить себе содержание рабыни, но и она вовсе не вела себя, как зависимая и покорная слуга. В который раз меня поражало поведение незнакомки — в её словах не было ни страха, ни угодливости, ни даже попытки прикинуться несчастной. Наоборот, моя собеседница говорила так, будто мы с ней равны.

Равны!

Я едва не фыркнул.

Её речь была безупречно правильной — чистый, выверенный язык без следа диалектов и простонародных выражений. Так говорят лишь те, кто получил достойное воспитание. Я сузил глаза, внимательно разглядывая незнакомку. Кто она, чёрт возьми? И не сбежала ли моя новоявленная «рабыня» из какого-нибудь знатного рода?

Внутри росло подозрение. Что, если её похитили? Если она не беглая служанка, а настоящая леди, оказавшаяся в беде? Может, мне всего-то нужно найти её семью, вернуть родственникам — и на этом все мои заботы закончатся?

Хотя… почему-то мне казалось, что всё будет куда сложнее.

Она вела себя не так, как те, кого продавали на невольничьих рынках. Ни страха, ни затравленности, ни покорности. Напротив, её осанка, уверенная манера говорить и благородная речь выдавали в моей собеседнице человека, привыкшего быть на равных с окружающими. Если бы она была обычной горожанкой, пусть даже из зажиточной семьи, её манера держаться отличалась бы. Но если моя собеседница из знатного рода… Тогда это многое объясняло.

И если мои догадки верны, то она либо сбежавшая наследница, либо, что хуже, жертва похищения. А если её ищут… Это может принести мне немало неприятностей.

Я качнул головой, отгоняя ненужные мысли, и решил подойти к разговору осторожно.

— Послушайте, госпожа, — заговорил я ровным, вежливым тоном, чтобы не спугнуть её, — у вас, должно быть, есть семья? Родственники? Кто-то, кто вас ищет?

Девушка встретила мой взгляд без малейшего замешательства, скрестила руки на груди и совершенно спокойно ответила:

— Нет.

Я нахмурился.

— Позвольте уточнить. Вы хотите сказать, что у вас вообще нет семьи? Ни родителей, ни братьев, ни сестёр?

— Здесь — нет.

Мне это не нравилось.

— Хорошо… А друзья? Опекун? Кто-нибудь, кто может подтвердить вашу личность?

Она лишь пожала плечами, словно этот вопрос не имел значения.

— Никого.

Это начинало раздражать.

— Тогда, быть может, вас похитили? Ведь вы не могли попасть на невольничий рынок по собственной воле.

Незнакомка вдруг усмехнулась, но её усмешка не была весёлой.

— Добровольно⁈ — переспросила она, качнув головой. — Конечно, нет!

Я ждал, что она скажет что-то ещё, но моя собеседница лишь поджала губы, всем видом показывая, что разговор для неё закончен. Я тяжело выдохнул.

— Хорошо, тогда хотя бы назовите своё имя.

— Александра, — ответила после небольшой паузы.

— Что ж, госпожа Александра… — медленно произнёс я, вглядываясь в её лицо, пытаясь уловить хоть какую-то эмоцию. — Тогда расскажите, как именно вы оказались на невольничьем рынке?

Я всё ещё внимательно смотрел на девушку, ожидая ответа, но прежде чем она успела что-либо сказать, в холле появился Орлин. Мой слуга улыбался так, будто приглашал нас не к скромному трапезному столу, а на званый обед с изысканными блюдами и редкими винами.

— Господин, обед готов, — с гордостью объявил он, будто лично приготовил его из лучших продуктов.

Я прикрыл глаза и сдержанно выдохнул. Отказать было невозможно — бобовые быстро застывают, а их лучше есть горячими. Да и спорить с Орлином бесполезно, когда дело касается еды.

Я перевёл взгляд на Александру.

— Пойдёмте, — кивнул я ей, понимая, что расспросы придётся отложить. Хотя, признаться, легче мне от этого не стало. Она, конечно, представилась, но ясности в её истории не прибавилось.

Этот разговор ещё не окончен.