Урожай Смерти

Глава 76. Магия Драконов

Этериас, давно потерявший любые надежды на неожиданных союзников, конечно, не рассчитывал особо на активную помощь дракона в деле сопротивления. И сперва золотистый ящер полностью оправдывал его ожидания - улетев по своим делам в неизвестном направлении.

Его хватило ровно на месяц. За это время Этериас едва успел пересечь Ганатру, встречаясь в неприметной бухте с королем Ниоры.Широкоплечий, смуглый бородач гулко рассмеялся и опустил огромную секиру, едва волшебник откинул черный капюшон.

– Я уж было подумал, ищейки этой твари всё же вычислили меня. – рассмеялся Аттарок. – Рад, что ты жив, брат. Я слышал, дело альянса ещё живет, несмотря ни на что, однако… Сомнения были.

– Я тоже рад тебя видеть. – улыбнулся бывший верховный иерарх. – Церковь распущена, остатки армии дали клятву не выступать против него, но думаю, ты и так в курсе. У меня есть план… И мне понадобиться твоя помощь.

Владыка песков поморщился.

– Я буду вести войну до последнего, но сам понимаешь, возможностей у нас немного.

– Как идут дела на море? – осведомился Этериас, задумчиво оглядывая матросов, что грузили коробки с припасами, наполняя неприметный тайник в узенькой, скрытой бухте среди скал.

– Мы разгромили его флот и парализовали снабжение, но наземные пути всё еще доступны. На некоторое время это замедлит торговлю, но и только. Я приметил несколько островов - оборудуем тайные базы, и будет проводить хаотичные налеты, оттягивая на себя столько сил, сколько сможем. Однако… Войны так не выиграть. Как там Мелиан, кстати?

– Мертв. Он убил его лично. – помрачнел волшебник. – Лиссея восстанет первой, и я направляюсь именно туда.

Аттарок погладил обух секиры, отведя взгляд на водяную гладь бухты. На миг костяшки кулаков пустынника сжались добела - но лишь на миг. Переведя взгляд спокойных, темных глаз на чародея, король Ниоры просто спросил:– Какова моя часть?

– Нам потребуются способы для тайной доставки некоторых грузов. – негромким тоном ответил волшебник. – Грузов и возможно людей. Небольших, но ценных. Потребуется организовать сеть тайных бухт, вроде этой. Вычислить или избавиться от патрулей. И создать как можно больше хаоса - так, чтобы они не могли понять, что и как мы собираемся возить. В остальном… Тренировочные лагеря. Я передам тебе методики чуть позже, но мы должны будем обучить как можно больше людей в предельно сжатые сроки.

Спустя всего месяц золотой дракон грузно приземлился прямо на дороге перед ним, чтобы задать простой вопрос.

– Итак, каков наш следующий шаг, Аркарум? – пророкотал дракон, слегка склонив голову.

Этериас по непонятной ему самому причине испытал острое чувство стыда.

– Для тебя - ждать. – со вздохом ответил волшебник. – Дела не делаются так быстро. Мне надо посетить Лиссею, Ниору, вернуться в Аурелион, затем в Бингл… Доработать методику обучения… Для полноценного восстания ещё немало предстоит сделать. Ты слишком торопишься. И вообще, что значит это обращение?

Галлион отвел взгляд вертикальный зрачков и несколько раз взмахнул хвостом из стороны в сторону, кажется, пребывая в задумчивости.

– Повелевающий тайнами. – наконец ответил дракон. – Так зовут мастеров магии среди нас, драконов. Кажется, мы плохо понимаем друг-друга, волшебник. Я не шпион и не мастер магии сокрытия. С каждым днем вероятность того, что кто-то обнаружит мою помощь тебе растет, и, хотя у моих сородичей нет повода подозревать меня, однажды это закончиться моей казнью. Я предпочел бы умереть в битве до тех пор, и ожидание… Изматывает меня. Возможно, есть цель, уничтожение которой важно для твоей войны? Мы могли бы устроить атаку, совместными силами. Дракон, что сражается насмерть, может многое.

Этериас смерил дракона задумчивым взглядом. Дракон, вероятно, полагал себя несокрушимым оружием, и возможно, был прав в этом. Однако, как неглупый человек, лидер сопротивления видел в этом некоторые… иные возможности.

– Единственная достойная твоей смерти цель - это наш главный враг, но я боюсь, сейчас даже наших объединенных сил не хватит, чтобы победить бессмертного повелителя зла. Однако если ты действительно хочешь помочь…

Волшебник выдержал паузу.

– Я готов сделать необходимое. – нетерпеливо махнул хвостом дракон, тяжелым ударом выворачивая из земли часть дороги.

– Как быстро ты можешь пересечь королевства? – прищурился маг.

– Туда и обратно? – задумался дракон. – Конечно, я не так быстр, как некоторые молодые драконы, но и не настолько древний, как старики из первых. За день управлюсь.

– Отлично. – довольно кивнул маг, потирая руки. – Значит, можешь и меня взять?

– Тебя? – вскинул налобные пластины дракон. – Ты имеешь ввиду верхом?

– Конечно. Не в лапах же мне лететь. Понимаю, может быть слегка унизительно… Ну так что скажешь?

Дракон сделал несколько шагов вокруг волшебника, беря его в кольцо своим телом, и скептически посмотрел на будущую ношу, придвинув глаз с вертикальным зрачком.

– Насколько ты стар? – задал Галлион совершенно неожиданный вопрос.

– Я взрослый мужчина. Некоторые столько не живут. – пожал плечами Этериас.

– Нет, так не пойдет. – сказал, как отрезал дракон. – А по меркам волшебников людей?

Этериас слегка скис.

– По меркам стариков, я, конечно, ещё желторотый птенец. – скрепя сердце признался лидер сопротивления. – Но это…

– Это хорошо. Не идеально, но пойдет. – довольно кивнул дракон. – Тогда у меня есть оправдание. Не в первый раз, в молодости тоже детишек катал, бывало… Но никакого седла, ясно? Это будет уже слишком унизительно.

– Ты? Детишек!?! – воскликнул Этериас.

– Ты слишком оторван от жизни, Аркарум. – снисходительно посмотрел на чародея дракон, подставляя крыло. – Во многих горных деревнях молодых драконы частенько захаживают к местным людям и катают на спине детей, когда ленятся охотиться. За это их подкармливают, начесывают чешуйки, и вообще холят и лелеют. Это взаимовыгодный симбиоз. Взрослых катать на своей спине по нашим меркам уже унизительно, но вот детей - почему нет?

Дракон оказался полезнее, чем Этериас мог себе представить даже в самых смелых мечтах. И дело было отнюдь не в полете. Ранее волшебник предполагал, что ему придётся готовить восстание несколько лет - но именно помощь Галлиона позволила сократить это срок от лет до месяцев.

Прежде всего, золотой дракон прекрасно знал королевство. Каждую скрытую лесную или горную долину, каждый нетронутый людьми, но безопасный уголок, каждую горную пещеру…

Это позволило организовать тайные военные лагеря вблизи многих гор - там, куда рука нового повелителя королевств ещё не дотянулась. Культ Смерти активно выкорчевывал дикую флору и фауну, осваивая новые земли - но приступил к этому относительно недавно, так что время ещё было.

Однако главным оказалось отнюдь не возможность быстро попадать из одного конца королевств в другую и вербовать сторонников в любой удобной точке - нет, главным было совсем другое…

– Расскажи мне о магии драконов. Возможно, свежий взгляд поможет. – попросил Этериас на одном из привалов, пока дракон с удовольствием лакомился несчастным медведем.

Волшебник работал над методикой обучения простых людей магии - и, хотя в него давно наметились в этом успехи, обучения шло отнюдь не так хорошо и бодро как это казалось на первый взгляд. С помощью созданных сигилов действительно можно было научить другого человека творить волшебство за считанные дни - вот только человек должен быть весьма умный, обладающий пространственным воображением, и способные воспринимать сложные магические концепты на лету. В ином случае повторить сложный сигил в своем разуме человек не мог, и волшебство рассыпалось, превращаясь в лучшем случае в безвредные искры, а в худшем… Скажем так, бывали травмы. Хорошо ещё, он был отличным целителем - война не прошла даром.

Надо ли говорить, что подобные случаи не добавляли у крестьян желания учиться?

– Ты не сможешь освоить большую часть нашей магии. – ответил мыслеречью дракон, не отрываясь от трапезы. – Путь драконов - это тело, превращенное в оружие. Твоё потребуется подвергнуть многочисленным мутациям и трансформам, прежде чем ты выдержишь даже ту магию, с которой мы начинаем обучение детей. Но не стоит волноваться об этом - ваша собственная магия не менее, а даже более могущественна в силу тонкости и большего изящества.

За добрый месяц совместных путешествий Этериас неплохо поднаторел в мыслеречи - здесь помогла и старая практика в магии разума, и нежелание перекрикивать ревущий ветер.

– Я имею ввиду теорию. – без особой надежды узнать что-то полезное ответил волшебник, гипнотизируя взглядом сигил огненной стрелы, который он пытался упростить уже не первую неделю.

Сложный, многоступенчатый символ из чистой магии переливался всеми цветами радуги, одновременно проявляясь в реальности и исчезая, словно существуя в нескольких измерениях.

– То, что ты так неосмотрительно держишь перед своим лицом, вообще-то, довольно опасная вещь, если смотреть со стороны теории. – фыркнул дракон. – А ещё и учить подобного неграмотных крестьян… Кто-то счёл бы это безумием.

Этериас встал в стойку.

– Подожди, драконам знаком подобный метод?

– И да, и нет. – неторопливо ответил дракон. – Я не слишком хорош в обучении других… Однако сам учился достаточно прилежно чтобы понимать, что вижу перед своими глазами. Ты создал и отпечатал в ауре нашего мира некоторое явление, многомерный символ, описывающий определенную магическую технику, которую обычно чародей создает силами своей собственной ауры. Таким образом, опираясь на уже сотворенное и отпечатанное в инфосфере явление, любое разумное существо, зная его, может воплотить в жизнь аналог твоего чародейства. Не обязательно идентичный, зависит от разумного - но достаточно похожий. Мы обычно так не делаем. Во-первых, подобная методика - это дорога для лентяев и потенциально ведет к деградации искусства. Во-вторых, воплощение подобных символов это запредельно опасная вещь, способная вызвать множество жертв, если что-то пойдет не так.

– Опасная? Но у меня…

– У тебя. – отрезал дракон. – Не равняй себя по другим. И потом, что произошло, когда ты создавал нечто подобное впервые?

– Мы создавали. – машинально поправил дракон Этериас. – Это был коллективный эксперимент, идея одного молодого неофита… Мне понравилась она, и я дал добро. Правда, у него взорвались глаза в процессе, и мы так и не смогли их восстановить - он навсегда лишился зрения. Должно быть, потому что использовал Ренегонскую технику истиного взора…

– Немногие смогут увидеть суть мира и не ослепнуть. – вздохнул дракон. – Но вам ещё повезло - если бы создание сорвалось и вы не удержали бы сигил, на месте мог бы произойти прорыв силы и образовать магическую аномалию. Практически неуничтожимую аномалию, чтобы убрать её, потребуется буквально вырезать кусок мира из реальности - она же будет запитана от общих энергопотоков. В населенной местности это может стать приговором целой области.

Этериас замер, посмотрев на удерживаемый его волей Сигил совсем иным взглядом. А потом медленно, но уверенно развеял его.

– У меня нет выбора. – мрачно произнес волшебник. – Спасибо за предупреждение, но… Иного пути собрать армию нет. Я должен научить боевой магии как можно большее число людей в максимально сжатые сроки. Возможно как-то упростить сигил?

– Упростить - нет. – после кратких раздумий ответил дракон. – Это уже сотворенная, отпечатанная в самом мире техника. Возможно, когда-нибудь, на основе магии, что ты творишь сейчас, будут построены целые школы искусств многих миров…

– Миров? Ты же говорил, это работает только в нашем мире…

– Как, по-твоему, работает та дрянь, которую наш враг принес на Тиал? – вопросительно посмотрел на волшебника Галлион. – Это те же сигилы, невероятно древние, разнесенные по тысячам миров… Кто-то привязал к ним язык - возможно, язык своей расы, давно канувшей в бездне времен. Но искусство осталось - и его адепты, вновь и вновь взывающие к нему, льются реки крови, умирают тысячи, торжествуют мастера, выжигающие смертью в новых и новых мирах эти язвы: и они разнесли это искусство по вселенной. Потому оно отзывается им, отзывается в любом мире, ведь эхо этой магии столь сильно, что пронизывает само мироздание. Именно поэтому они работают даже здесь - в нашем молодом, юном мире, где никогда и никогда не творил подобного.

Инвиктус слушал дракона предельно внимательно, запоминая каждое слово. А затем вкрадчиво спросил:

– Можем ли мы сделать тоже самое? Упростить доступ. Создать язык…

Дракон повернул голову в сторону волшебника, всем своим видом выражая изрядный скепсис.

– Можем, конечно. Займет лет десять… Но ты правда думаешь, что научить человека магическому языку проще, чем дать ему запомнить пару сигилов? Разве что в артефакторике может быть полезно, в теории, если создать достаточно ключей…

Этериас задумался ненадолго, а потом его осенило.

– Ну конечно! Артефакты, как я сразу не догадался! Мастера смерти же создают как-то одноразовые костяные штуки, в которые запечатывают боевые проклятья!

– У тебя не получиться переплюнуть культ в производстве. – качнул головой дракон. – Сам говорил, они вербуют новых неофитов отовсюду, соблазняя легкой силой…

Бывший иерарх скривился.

– Наверно. Но других вариантов всё равно нет, будем драться в меньшинстве.

– Есть. – мысленный голос дракона внезапно зазвенел как струна, словно торжествуя. – Мы не можем переплюнуть их в числе боевых артефактов… Но можем в обучении. Как я и говорил, учить язык - даже сложнее, чем сами сигилы, а неофиты смерти учат именно древний мистический язык своего искусства. Но мы можем создать артефакт, используя магию разума. Ты владеешь ей, пусть и пока плохо - но я научу тебя недостающему. И тогда мы привяжем созданные тобой сигилы к одноразовым артефакты разума - я умею делать такие, драконы используют их для одноразовых записок или сообщений. Каждый артефакт будет своего рода ключом, что открывает дверь в разуме того, кто его использует, связывает его с мировой аурой, буквально выжигая в нём нужный сигил. Процесс, вероятно, будет неприятный, да и слишком объемный сигил может свести с ума неподготовленного человека… Но нам же нужно научить людей простым, слабым техниками? Огненную стрелу, что ты творил недавно, осилит любой, отделавшись головной болью максимум.

– Это… Это действительно возможно? – прошептал Этериас.

– Разве я должен рассказывать тебе о том, что для нашего искусства нет невозможного, Аркарум? – раскатисто рассмеялся Галлион.

– Действительно. – усмехнулся чародей. – Как я мог забыть…

И они взялись за работу - зная, что судьба мира стоит на кону. В первую же неделю бывший иерарх с драконом пришли к выводу, что простой, достаточно твердый камень - будет лучшим материалом. Каменные пластинки рассыпались в прах, исполняя свою работу - но одноразовый артефакт оказался и в самом деле способен обучить даже полностью неподготовленного человека простейшему заклинанию, взамен лишь ненадолго награждая головной болью.

Этериас тяжело вздохнул, глядя как десяток вчерашних крестьян с огнем в глазах отрабатывают залпы огненных стрел под присмотром своего старостаты.

– Кажется, мне предстоит очень много работы. – крайне уныло посмотрел на дракона волшебник. – Сколько там у него в легионах нежити, несколько миллионов? Если предположить, что один боец с огненной стрелой возьмет на себя десяток… Всё равно выходит несколько сотен тысяч обучающих артефактов. И это только стрела, ещё надо сделать хотя бы простой сигил защиты, исцеления, пару походных…

Волшебник с трудом удержался от того чтобы застонать, схватившись за голову. Перед завербованным крестьянами было бы совсем стыдно… Поэтому, натянув на лицо предельно серьезный и уверенный вид, он подошел к старосте, и отдал тому увесистый мешок с каменным плитками.

– Слушай внимательно, Михей. – нахмурил брови Этериас. – Серые плитки - это огненные стрелы, здесь ещё семь десятков. Большие плитки из белого камня - огненные шары. С ними осторожнее, для них требуется некоторая подготовка - иначе голова всю жизнь болеть будет, а то и умом тронетесь. Выбери для них тех, у кого будет получаться лучше всего. Гранитные, в крапинку - это простые магические щиты. Долгий обстрел они не выдержат, но лучше такая броня, чем никакой. Зеленоватый песчатник - исцеление. От тяжелых ран не спасет, но простые - залечит неплохо. Там не хватит на всех, так что выбери сам, кто будет прикрывать, а кто лечить.

– Я всё запомнил и не ошибусь, не сомневайтесь, мастер Этериас. Через пять месяцев выступим, как вы и сказали.

Немолодой, лет сорока пяти коренастый мужчина почтительно склонил голову. Волшебник с легкой грустью посмотрел на него, и сотворив в воздухе семилучевую звезду - охранный жест церкви Отца-Всесоздателя, забрался на дракона.

Крестьяне, активно уничтожающие мишени огнем, оторвались от своего дела, с благоговением смотря, как огромный золотой дракона тяжело взлетает, покоряя сам ветер. Некоторое время и сам Михей молчал. В детстве ему самому довелось чутка полетать на драконе - когда он был ещё подростком охотником и подстрелил крупного волка, забравшись на дерево - такого, что не смог бы утащить. Молодой бурый дракон оказался совсем рядом, и был достаточно голоден, чтобы с ним можно было договориться…

– Чего встали? Драконов никогда не видели? Товсь… Залп! – зычно крикнул Михей.Конечно, он был не до конца справедлив - визит самого светлейшего избранника всесоздателя в захолустную горную деревушку - событие, что бывает раз в жизни. Но и отвлекаться от тренировок неправильно, ведь дело им поручили дюже важное…

Десяток огненных стрел подпалили простые, незамысловатые мишени из грубо сколоченного дерева, разбивая часть в щепки. Они летели вразнобой, несистемно, однако… Бывший крестьянин достал одну из каменных плиток - большую, белую. И прислонил её ко лбу - совсем не обязательный жест, но именно так учил мастер Этериас, ведь так было проще настроиться тем, кто не ассоциировал разум с чем-то, кроме собственной головы…

Камень рассыпался в пыль, а Михей едва устоял на ногах, тряхнув головой: чувство было такое, словно его ударили оглоблей прямо в челюсть. Но следом за нахлынувшей болью пришло осознание…

Огненный шар размером с голову человека с грохотом разорвал землю вместе с мишенями, нарушая ритм тренировки.

– Учитесь, салаги! Станете великими волшебниками. – приосанился Михей. – Чтоб к закату каждый в бревно попадал за три десятка метров!

Ответом ему было десяток завистливых взглядов. Но отказавшихся не было - мужики угрюмо продолжили метать стрелы в остатки мишеней. Оглядев первый десяток с некоторым довольством, Михей, крякнув, подхватил тяжелый мешок и пошел обратно в деревню - отбирать новых рекрутов. И отбоя от них не было…

Всего месяц спустя семьдесят шесть новоиспеченных воинов Альянса Света покинули родную деревню: покинули, чтобы никогда не возвращаться. Не всё это знали, но Михей знал кое-что о войне, в молодости успев послужить в дружине одного вольного барона… А война им предстояла долгая, кровавая, и тяжелая.

Он бы набрал и больше, но больше было нельзя - если забрать из деревни всех мужиков, она медленно загнется. Оставшиеся четыре плитки с огненными стрелами, а так же столько же плиток с магическим щитом и исцелением он оставил дома - наказав младшему сыну отдать их, если кто-то из детей, подрастая, будет тяготеть к магии. Тот обещал беречь их как зеницу ока…

Михей создал над рукой большой огненный шар, вглядываясь в переливающиеся потоки пламени, и ненадолго задумался. Необразованный, но неглупый мужчина хорошо знал себя и свои возможности - и прекрасно понимал что один рыцарь в хороших латах легко победить десяток таких, как он. Мог ли он подумать всего пару месяцев назад, что сам превратиться из простого крестьянина в боевого мага, способного теперь уже своими силами разметать десяток рыцарей? Но его сила - вот она, прямо под рукой, его собственная, и никто уже её у него не отберет. Затем, погасив огонь, уже не крестьянин - но сотник святого воинства, командир Альянса Света, повернулся к нестройным рядам односельчан, которые неуверенно оглядывались на родную деревню, впервые покидая её столь надолго. Они уже не походили на себя прежних: мастер Этериас был столь любезен, что поделился с ними рецептом красной краски - такую в деревне делать не умели, и потому каждый, кто хотел, разумеется, выкрасил себе холщовую рубаху в простой красный цвет. Теперь-то они отнюдь не простые крестьяне, да…

– Ну что, братцы, пора и нам в дорогу. Светлейший говорил, в месяце пути отсюда есть аванпост злодеев. Но месяц - то для бывалого каравана, мы добираться втрое дольше будем. Двигаться будем неспешно, привыкая, и атаковать не сразу - подготовимся, потренируемся, обыкнемся, чай, никогда в походах не были. Охотники среди нас бывалые найдутся, так что разведаем, что к чему, расставим делянок, ловушек. Ударим - и уходим. Ежели кто струсил и остаться хочет… Неволить не буду. Дело нам предстоит сложное, многие животы сложат.

Михей обвел тяжелым взглядом свой отряд - но отказавшихся не было.

Они и правда добирались долго - бывший крестьянин морщил голову, припоминая описанную главой альянса дорогу. С провизией проблем не было - жареного мяса хоть отбавляй, а вот ориентация на местности оказалась куда сложнее. Но к исходу третьего месяца на горизонте показалась черная башня…

Михей немедленно приказал всем прятаться. К счастью, Отец миловал - их не заметили. Следующие три недели десяток бывалых охотников из деревни, переодевшись, исследовал подходы к башне, и расставлял ловушки. Остальные же копали - следовало подготовить несколько мест для ночлега, похоронки для отступления… Дело привычное, местность подходящая - чего ещё желать?

Больше всего Михей опасался что их заметят, поэтому запретил использовать громкие огненные шары, и стрелять огнем по ночам. Костры тоже не жгли - во избежание. Но к исходу месяца доклад охотников его успокоил:

– Сотни три их. – угрюмо произнес охотник. – В основном облезлые скелеты, страхолюдины - каких поискать, как и говорил светлейший… Занимаются тем что строят и копают, но оружие тоже у всех имеется, и не чета нашему, неплохое железо… Главный там - какой-то тип в черном балахоне, лицо не разглядел. Столовается он в ближайшей деревне, девок оттуда же к себе в башню таскает. И это, командир… Там несколько свежих есть. Похоже, из той же деревни, в крови - похоже, чем-то ему не угодила пара местных.

– Ударим ночью. – принял решение Михей. – Когда будет спать, так надежнее всего. Подожжем башню со всех сторон, обрушим её огненными шарами, когда основная часть страхолюдин будет в подвалах копаться. Иначе можем не успеть пожечь всех.

– Девку ни за что сожжем, командир. По ночам этот гад себе их таскает из деревни, говорю же. – покачал головой разведчик.

Михей стиснул зубы. Светлейший особливо его предупреждал, в приватной беседе - что черных балахонщиков надо опасаться и бить хитро, лучше не встречаясь в прямом бою. Иначе один такой может весь отряд положить. Стоит ли жизнь одной девки жизней его парней?

Бывший староста вздохнул, принимая решение.

– Значит, дождемся, пока он будет один. Следи внимательно.

Подходящий случай выдался утром через три дня. Ночная девка, похоже, приготовив завтрак, убежала в деревню, а сам балахонщик, похоже, решил расслабиться, и, сидя в кресле-качалке в тени башни, читал какую-то книгу. И как назло, место он выбрал именно такое, что обзор был превосходный - не подкрасться. Вернее, может пара охотников и смогли бы, но им его вряд ли взять…

Вздохнув, Михей отдал команду:

– Идём в лоб, братцы. И да поможет нам Отец.

К его удивлению, никто не стал в них стрелять или бить с ходу. Мертвецы с лукам, стоящий в карауле наверху башни, равнодушно проводили серыми глазницами их отряд. А сам балахонщик даже не встал с кресла при их появлении, хотя и отложил книгу.

– Вы ещё кто такие? – приподнял бровь худощавый молодой мужчина средних лет, оглядывая почти безоружный отряд крестьян в красных рубах. – На мастеров магии вы не похожи… Красные башни послали холопов? Благодарю, помощь мне не нужна, а кристаллами делиться я всё равно не буду…

Михей окинул взглядом угрюмых крестьян, с удовольствием наблюдая, как они расходятся слегка в стороны, вставая так чтобы не мешать друг-другу стрелять: всё же, чему-то они научились за прошедшее время. А затем перевел твердый взгляд на балахонщика.

– Мы - свет! – коротко ответил Михей, и метнул во врага самый мощный огненный шар, на который был способен.

Воздух наполнило шипение огня и грохот огненных шаров. К его чести, балахонщик успел среагировать, выставив перед собой черную полусферу и одновременно ударив вперед каким-то потоком черного дыма, который не остановили их магические щиты… Но было уже поздно: почти синхронный залп двух десятков огненных шаров и полусотни огненных стрел разорвал его на куски вместе с защитой и креслом-качалкой.

Защелкали тетивы стрелы - иногда разбиваясь о щиты, а иногда вызывая крики…

– Лучники! – взревел Михей, укрываясь полусферой щита и снося новым огненным шаром стрелков с башни.

Дальнейший бой был скоротечным. Часть нежити успела выбраться из башни - но совместным усилиями они завалили вход прямо за их спиной. Ещё несколько десятков выбежали из ближайшего перелеска - и некоторые успели добежать до рядов воинов альянса.

Но беспечность лидера оказалось фатальной для этого аванпоста - пусть с потерями, но мертвецов смяли.

Михей смерил мрачным взглядом горящую башню, и подозвал к себе двух старших сыновей, что были заместителями у него в сотне.

– Сколько потеряли?

Братья переглянулись.

– Семеро мертвы. Пятеро едва дышат, тяжелые. Ещё два десятка ранены в руки или ноги: не смертельно, но путь не выдержат. – хмуро ответил старший.

Михей отдал команду лечить раненых магией, но увы, её силе были пределы - раны пятерки тяжелораненых затянуть так и не удалось. Зато остальным помогли.

На утро следующего дня бывший крестьянин принял тяжелое решение.

– Раненых добиваем. – глухо приказал Михей.

Но никто не сдвинулся с места. Слишком тяжелое, слишком жесткое решение - никто из недавних крестьян не был готов к такому. Впрочем, разве можно ждать иного от простых людей, которых никто и никогда не готовил к войне?

Михей вздохнул, и потянулся к поясному ножу, лично добивая раненых. Пусть он и старался этого не показать - это далось ему отнюдь не легко. Вот старик Вихр - он радовался как ребенок, когда освоил магию. Он любил огонь - пока руки не ослабли, именно он был в деревне главным кузнецом. А вот Подрик - совсем ещё молодой парень, но справный охотник. Как горели его глаза, услышав о грядущий приключениях…

Перерезав глотку последнему - мужчине средних лет по имени Кед - Михей тяжело закрыл глаза мертвецу, вспоминая, как они вместе строили его родной дом. Кед был хорошим плотником и помогал многим в деревне строить дома или чинить старые.

– Тела стащить и сжечь. И наших, и этих тварей. – не своим голосом приказал Михей. – Наших отдельно.

Хорошо, что среди них не было его сыновей. Иначе сам Михей был бы не уверен, что справился бы. Впрочем… Пожалуй, на этот случай стоит принять подходящее решение.

Некоторое время, сгрудившись вокруг братского костра, бывшие крестьяне просто стояли, смотря на огонь. Михей не знал, о чём думают его односельчане: но крепко подозревал, что, как и у него, сегодня что-то умерло внутри них.

Путь воина никогда не был простым. Возможно, многие сейчас жалели, что не остались в родной деревне - но пути назад не было.

На рассвете следующего дня Михей разделил отряд на три равные части. Один - со старшим сыном - отправил на юг, к Ренегону. Другой - с младшим - на восток, в Ганатру.

Сам же Михей остался с последним, и принялся готовить ловушку на дороге к башни.

Новоиспеченный сотник альянса, разумеется, не знал, есть ли какая-то связь у этого окраинного форпоста культа с остальными. Не знал, что убитый был всего лишь учеником и что его учитель, настоящий мастер смерти, мгновенно узнал о его смерти, связанный с учеником замысловатой клятвой.

Однако он был уверен, что рано или поздно кто-то явиться проверить - а что делать дальше, у него всё равно указаний не было. Оставалось лишь воевать, как получиться…

Долго ждать не пришлось: всего через неделю на дороге, которую они караулили, показался караван, охраняемый сотней мертвецов.

И, похоже, они заметили засаду: потому что тонкая черная молния ударила раньше, чем огненный шары, заставляя замертво упасть соседа Михея.

Воздух наполнили крики, огонь, и взрывы - оставшиеся бойцы альянса обрушили огонь на телеги каравана, заставляя тянущих их конго зареветь от боли.

Мертвецов было немного - и они погибли, даже не добежав до отряда, лишь убив нескольких лучников. Но вот главный балахонщик в этот раз оказался куда лучше готовым к бою - он то и дело прятался либо за телами мертвяков, либо за черным щитом, а каждый удар черной молнии с грохотом разрезал воздух, забирая чью-то жизнь…

Михей поднял руку, делая жест остановить огонь. Очередная молния с треском пробила магический щит, забирая новую жизнь. Сотник альянса хладнокровно выждал ещё две секунды, и лишь затем коротко приказал:

– Огонь!

Балахонщик двигался хорошо, но предсказуемо. И в этот раз троица огненных шаров пробила его щит, когда он высунулся из-за телег в очередной раз…

Нескольких оставшихся мертвецов, поднимающихся после взрывов, добили быстро. Михей горько усмехнулся, глядя на поредевший отряд: их осталось всего семеро…

Они подошли к трупу в обгоревшем черном балахоне вместе, не сговариваясь. Михей тронул его ногой, переворачивая: ужасное, обгоревшее лицо с торчащими костями, наполовину снесенное и изувеченное взрывом…

– Нас слишком мало, чтобы достать ещё один такой отряд. – наконец, сказал Михей. – А значит, в следующей битве мы всё погибнем. Это не дело… Нам стоит разделиться - и двинуться по окрестным деревням. Покажите людям, чему научились. Расскажите, за что мы сражаемся. Пусть знают правду. Если доживете до момента когда встретите новый отряд - вы знаете, что делать. Говорят, мастеру смерти нет равных на поле боя - но сегодня мы убили одного. Потому что мы - свет.

– Мы - свет! – хором ответили шестеро его братьев по оружию, ударяя себя кулаками в грудь.

Михей, разумеется, знать не знал, что убитый ими культист всего лишь второй ученик мастера смерти, посланный проверить дела в башне. Как не знал и того, что второй отряд с его старшим сыном вскоре столкнулся с рыцарем смерти, убившем всех. Он не знал и того, что тот самый мастер смерти, охраняемый высшим фантомом, убил его младшего сына с отрядом одним ударом.

Но одно он знал наверняка - на место павших встанут другие. Потому что если всё узнают то, что ему рассказал светлейший… Не пойдут воевать лишь отъявленные трусы. И в этом он не ошибся.