Третий ключ ведьмы

-6-

Домой мы доехали молча, молча поднялись на второй этаж и вошли в общую гостиную. Я пробормотала неразборчивое пожелание доброй ночи и торопливо направилась в свою спальню. Уже взялась за ручку двери, когда услышала вопрос, заставивший меня застыть на месте.

— А ты, значит, не надеешься встретить любовь всей жизни?

— Почему ты так решил? — спросила я через добрую минуту, и всё равно голос предательски дрогнул.

— Ты легко приняла моё предложение. И так переживаешь обо мне, словно у тебя нет собственных поводов для переживаний.

— Мы с тобой тут в разном положении, — заметила я осторожно, не решаясь обернуться. — Тебе ничего не помешает взять любимую девушку в жёны, а я…

Я не договорила, не хотелось лишний раз озвучивать неприятную правду, без того хорошо известную нам обоим.

— Да, ты права. Мне ничего не помешает, — странным, явно подразумевающим прямо противоположное тоном согласился герцог.

Видят боги, я очень хотела сейчас промолчать, но, видно, выпитое вино ещё не окончательно выветрилось из моей дурной головы, язык так и отказывался сидеть на привязи.

— Ты вообще влюблялся когда-нибудь? — спросила я.

Вот сейчас было самое время извиниться за столь вопиющую бестактность, заскочить в спальню, запереть дверь и накрыться там всеми одеялами и подушками. Или хотя бы помолиться, пока боги ко мне неожиданно щедры, чтобы он просто ушёл, не удостоив меня ответом.

— Да, — коротко и просто ответил Рэйнан.

— И что? — продолжила рыть себе яму я, пока последние остатки сознательности отчаянно трепыхались в голове, требуя заткнуться и сбежать. — Не сложилось?

— Она была влюблена в другого.

— Отказала?

— Я не спрашивал.

— Почему? — от души удивилась я, не успев вообще ни о чём подумать.

— Арнель, — теперь в голосе герцога звучала лёгкая насмешка, — ведьмам нельзя пить, ты ведь знаешь? У тебя от этого голова перестаёт работать. Как думаешь, что случилось бы, если бы я спросил?

— Её бы заставили согласиться, — пристыженно пробормотала я.

Да уж, спросила так спросила, голова и в самом деле не работала. А ведь даже и думать-то особо не требовалось, достаточно было вспомнить, как всё вышло с Лаурой вот буквально только что. Кого хоть на минуту по-настоящему взволновали её чувства?

— Точно. Спокойной ночи.

Наконец-то отмёрзнув от места, я юркнула в спальню, заперла дверь и прислонилась к ней, заставляя себя дышать глубоко и ровно. Всё, никакого больше вина, ни единой капельки! Выспаться и забыть этот проклятый вечер, как страшный сон! Не было его никогда, ничего этого не было.

Отлепившись от двери, я подошла к кровати и привычно потянулась к шнуровке спереди. А её там не оказалось. Не удержавшись, я выругалась. Отвыкла за столько лет от нарядов, которые самостоятельно не надеть и не снять.

Позвать горничную было нетрудно, но пока не хотелось. Нужно было как следует обдумать всё случившееся в одиночестве. Сев на кровать, я прикрыла глаза. Кошмарный выдался вечерок, я катастрофически не справилась.

Проклятый герцог оказался совсем не таким, каким я представляла его себе по многочисленным слухам и разговорам. В устах сплетников его светлость был человеком суровым и жестоким до бессердечия. Железный Герцог, да. Многие называли его надменным и высокомерным. И теперь я начала догадываться, почему.

Суровый и жестокий, говорите? А каким ещё быть на войне, особенно когда внезапно обнаружилось столько предателей, так и норовящих воткнуть в спину нож? Надменный и высокомерный? Не сомневаюсь, что светские болтуны, распускавшие за его спиной слухи, порой и довольно грязные, не заслужили другого отношения. Зато вот Ганс Бомонт, верный боевой товарищ, заслужил.

Я ведь видела, как за ужином Рэйнан совершенно спокойно ел закуски руками, будто так и надо. А надо было не так, и ведь он же это знал! Но делал всё, чтобы его гости, без того явно ощущавшие себя в роскошной столовой не в своей тарелке, не чувствовали неловкость ещё и за своё неумение правильно пользоваться приборами. От души, а не из вежливости смеялся над грубоватыми порой солдатскими шуточками. Нет, вот уж чего-чего, а высокомерия в нём, в том, кто позволял себе подшучивать над самим королём, не было ни капли.

Но уж лучше бы он оказался засранцем с непомерным самомнением! Тогда я легко смогла бы прикрыть презрение заученной светской вежливостью, исполнить наше соглашение от и до, и уйти с чувством облегчения. Но нет же! Уже на второй день всё пошло совершенно не так, как я надеялась!

Рядом с ним мне и на трезвую голову становилось не по себе, пора было это признать. А он тоже хорош! Он же маг, опытный, знающий, и сам вот буквально только что напомнил, что ему отлично известны некоторые… особенности ведьм. Так зачем было заводить, да ещё и поддерживать такие разговоры, прекрасно зная, что я выпила? Это я не могла себя толком контролировать, а он-то был совершенно трезв!

Разве что всё-таки задумал осуществить тот план, озвученный королю. Затем и поймал меня на крючок своего щедрого и разумного предложения, а теперь прощупывал почву, чтобы ко мне подобраться. Если так… бесы, если так, то мне нужно бежать. И чем скорее, тем лучше. Потому что долго сопротивляться я скорее всего не смогу.

Боги великие, с чего вообще меня понесло?! Я что, приревновала?! К той рыжей нахалке, только что не вешавшейся на него при всём честном народе? Чушь какая! Или не такая уж и чушь?

Ещё никогда в жизни до этого момента я не жалела, что родилась ведьмой, а вот сейчас это показалось самым ужасным из всего, что только подсовывала мне судьба. Будь я обычной женщиной, просто дала бы мерзавцу от ворот поворот, как бы трудно это ни было. Благо, не семнадцатилетняя дурочка уже, есть голова на плечах. Ну, в большинстве случаев. Где была эта самая голова, когда я придумывала гениальный план с подменой, думать не хотелось. Может, я и впрямь дура, но уж не настолько. Не настолько, чтобы связаться с магом.

Вот только ведьма внутри меня, экая беда, придерживалась другого мнения. Ей вполне понравился этот столь внезапно подвернувшийся мужик, и теперь моё желание держаться от него как можно дальше вызывало у неё протест. К сожалению, весьма деятельный. Даже сейчас она всё ещё не угомонилась, любезно напоминая, что мне и впрямь уже не семнадцать, так что не стоит быть чересчур переборчивой. Не то останусь одинокой старухой с полудюжиной непременных чёрных котов.

И дальше так продолжаться не могло. Что вообще плохого в котах? Они значительно приятнее мужиков с завышенным самомнением. Не покушаются на твою свободу и гадят разве что в туфли, а не в душу. Так что ведьме лучше знать своё место и помнить, что командую здесь я, а не её дурацкие капризы. Я — хозяйка своей силы, никак не наоборот, и не позволю ей творить, что вздумается. Особенно теперь, когда для неё появилось куда более важное и полезное применение.

В первую очередь нужно придумать, как добраться до Фоука. Теперь, когда ответ был настолько близок, нельзя было его упускать. И не стоило терять времени. Бесов наёмник может покинуть столицу в любой момент. Набравшись решимости, я позвонила. Пора было переодеться и браться уже за дело, пока он в самом деле снова не сбежал.

* * *

Закончив с амулетом, я позволила себе довольную улыбку. Получилось, да. Правда, теперь осталось самое сложное: поймать Фоука, когда он будет один. И крайне желательно при этом ещё и застать его врасплох, чтобы не был готов толком сопротивляться. Пока что у меня не было идей, как это осуществить. Идея сейчас вообще была только одна: поесть чего-нибудь. Но на дворе была уже глубокая ночь, все в доме спали, потому оставался только один вариант — самой пойти на кухню и чего-нибудь раздобыть.

Поднявшись на первый этаж, я заглянула в столовую и чуть не выругалась. Темнота там была кромешная. А магические светильники, освещавшие холл, как назло были приделаны к стенам намертво. К счастью, имелись тут и несколько обычных канделябров. Уж не знаю, для чего. Разве что по традиции или для украшения. Впрочем, какая разница?

Выбрав тот, что поменьше, я сосредоточилась на фитиле центральной свечи. И как обычно не преуспела. Никогда мне не давался этот фокус, сколько ни старалась бабушка меня ему обучить. Получалось даже не через раз, а так, от случая к случаю.

После шестой неудачной попытки я шёпотом ругнулась. Ситуация складывалась безвыходная: чтобы попасть на кухню, нужны были спички. Которые, вот же засада, были на той самой кухне. Неизвестно где. Так что оставалось или идти по темноте ощупью, или…

Бесы, ну конечно! Спички были ещё и в лаборатории, сама же нашла там целых две вполне годных коробки! Победно сжав в руке канделябр, я развернулась, сделала два шага и остолбенела. Свечи вспыхнули сами по себе. Или нет?

— Хочешь, научу? — предложил совершенно спокойный, чуть насмешливый голос откуда-то с противоположной стороны холла. — Это нетрудно.

Не знаю, как я удержалась, чтобы не бросить проклятый канделябр. Желательно в одного наглого типа, заставшего меня за столь неблаговидным для достойной леди занятием, как ночной визит на кухню. Можно было бы, конечно, сделать вид, что канделябр мне понадобился для лаборатории, но, боюсь, хозяину дома известно, что там света и так достаточно. К тому же открытая дверь столовой сдала меня с потрохами.

А главное, почему вообще я сама туда попёрлась?! Нормальные леди в таких случаях будят служанок, вот и мне стоило бы так сделать. Хочет девчонка угодить — и пускай старается. Да, да, и ненавидит меня втихомолку, мечтая как-нибудь однажды за всё поквитаться…

Герцог тем временем успел пересечь холл и войти в столовую. Оттуда послышался тихий хлопок, и желание запустить в гада канделябром сделалось буквально невыносимым. Ну конечно же, и в столовой тоже были светильники, и он их попросту зажёг. Надо было догадаться. Да чего там догадаться, заметить уже могла бы давно! И заметила бы, если бы смотрела по сторонам, изучая обстановку, а не пялилась на одного несносного типа! Боги, какая же я всё-таки дура!

— Идёшь?

Дура, то есть я, продолжала столбом стоять посреди холла с канделябром. Самое время было сделать вид, что именно в лабораторию я и направлялась. И мало ли, зачем мне там свечи понадобились. Ведьминские дела, его не касается.

— Ну, как хочешь, — сдался герцог. — Но учти, не обещаю, что оставлю тебе что-нибудь.

Гордость и осторожность вступили в схватку с пустым желудком, и победило интендантство. В очередной раз шёпотом выругавшись, я задула не пригодившиеся свечи, приткнула злосчастный канделябр на законное место и почти бегом направилась в сторону кухни.

И первым, что приковало там моё внимание, стал… нет, не герцог, не до герцога сейчас мне было совершенно. Копчёный окорок, гордо расположившийся на столе на специальной подставке, завладел моими мыслями целиком и бесповоротно. Оставалось только отыскать подходящий нож. И хлеб. И можно овощей каких-нибудь на закуску. И…

— Хлеб вон там, — напомнил о себе позабытый было герцог, указывая на солидный деревянный ящик в углу.

— А нож? — деятельно уточнила я, оглядываясь по сторонам.

Ножи обнаружились в ящике стола, в точности как и на тётушкиной кухне. Да, да, туда я тоже наносила ночные визиты после великосветских ужинов, во время которых, как истинная леди, питалась почти исключительно возвышенными беседами.

Соорудить бутерброды было делом нетрудным. Ещё я нарезала к ним пару огурцов, найденных в корзинке на столе, добавила маринованных патиссончиков, обнаруженных в холодном ящике, и с довольной улыбкой возвестила:

— Кушать подано.

— Хочешь, я на тебе женюсь? — предложил герцог, немедленно ухватив самый большой бутерброд.

— Ты уже, — ехидно напомнила я, усаживаясь напротив и тоже принимаясь за еду.

— Считай это запоздалым предложением, — с набитым ртом пробубнил муженёк.

— Пользуешься тем, что я не могу отказать? — усмехнулась я, с наслаждением закусывая хрустящим огурчиком.

— А если бы могла, отказала бы?

— Конечно, — усмехнулась я.

— Ведьма, — тоже усмехнулся он. — Не порти момент.

— Разве не все женщины ведьмы? — продолжила бессовестно веселиться я, наслаждаясь едой и процессом. — Ты сам так сказал.

— А ты — дважды ведьма. Кого ты увидела сегодня в городе?

Я застыла, не успев откусить бутерброд. Не было смысла спрашивать, откуда он узнал. Но вот почему леди Оллин вздумалось такое рассказывать? Неужели моё поведение настолько её обеспокоило?

— Одного старого знакомого, — всё-таки ответила я, стараясь, чтобы голос прозвучал как можно ровнее и спокойнее.

— Видимо, не очень хорошего знакомого?

— Вроде того, — пожала плечами я, наконец-то откусывая от бутерброда.

— Фоука?

— Откуда ты знаешь? — не выдержала я, откладывая еду.

— Я ведь сказал, что знаю твою историю, разве нет?

— Сказал, — признала я. — Но…

— Но ты решила, что мне известно то же, что и всем, так? — чуть усмехнулся герцог. — Нет, дорогая, на самом деле несколько больше. Так что, Фоук действительно вернулся в столицу?

— Да, — не стала юлить я. — Что ты об этом знаешь?

— Меньше, чем мне бы следовало, — неожиданно мрачно ответил герцог. — Знаю, что его наняли, чтобы похитить некую ценность, которую хранила Фрейя Эрдин. Но не знаю, кто нанял, что это была за ценность и удалось ли ему её забрать.

— Думаю, удалось, — проворчала я.

Если бы нет, едва ли он так легко отвязался бы от меня. И не подсылал бы дешёвых наёмников, чтобы попросту убить. Скорее отправил бы кого посерьёзнее, а то и вовсе явился сам, чтобы наверняка выяснить, известно ли мне что-нибудь. Фоуку платят много, и не за то, чтобы в итоге остаться ни с чем.

— А ты знаешь, что это было?

— Нет, — призналась я.

— И кто мог его нанять, тоже не догадываешься?

— Понятия не имею.

Сама не знаю, почему сейчас откровенничала. Видимо, вся эта ситуация застала меня врасплох. Даже не предполагала, что история моя может до сих пор интересовать кого-то кроме светских сплетников, в качестве повода поплевать ядом. Но вот что было странным и слегка пугающим: с какой стати герцогу интересоваться тем, что там годы назад хранила моя бабушка?

— Но собираешься выяснить, так ведь?

— Может быть.

Выкладывать сейчас все свои планы я не собиралась совершенно. Мало ли как он решит этими сведениями воспользоваться. Да зачем вообще ему это знать? С какой стати копаться в чужой, давно забытой истории?

— Почему вообще тебе это интересно? — всё-таки спросила я.

— Очень серьёзные люди замешаны в этом деле, — удивил меня ответом герцог, беря с тарелки последний огурец и задумчиво откусывая сразу половину. — Ниточки тянутся к Селберу, но доказать его участие никак не удаётся.

— А это так важно — доказать его участие? — озадачилась я.

Герцог Селбер был одним из самых влиятельных людей в королевстве. Возможно, самым влиятельным после самого короля. Или даже не после. Учитывая размеры его владений и его богатство, король едва ли мог ему на самом деле приказывать. Скорее уж ему приходилось не то, чтобы прямо просить, но как-то договариваться.

И вот что ещё было интересно: именно земель Селбера почти не коснулась война, так что состояние своё он сохранил практически в целости. И сейчас мог себе позволить ссужать многих лордов деньгами, покупая если не их преданность, то по меньшей мере лояльность. Что ещё больше увеличивало его влияние. Едва ли королю нравился такой расклад.

— Адан подозревает, что Селбер был одним из главных подстрекателей войны с Гелишадом.

Я успела перехватить последний патиссон, отправила его в рот и закусила остатком бутерброда. Да, такое предположение имело смысл. В случае нашей победы он увеличивал своё влияние ещё больше, превращая его уже в реальную власть. А в случае поражения мог бы, наверное, и на корону претендовать.

— Возможно, — согласилась я. — Но как вообще это связано с моей бабушкой?

— Понятия не имею, — развёл руками герцог, с некоторой тоской поглядывая на опустевшие тарелки. — Может, и никак. Но я всё же считаю, что какая-то связь тут есть.

— Почему ты так считаешь?

Желание короля уличить торчащего ему костью в горле герцога в преступлении и таким образом лишить избытка власти мне было вполне понятно. Но больше никакой связи между случившимся с нами и войной с Гелишадом я не видела в упор. Ну в самом деле, какую такую ценность могла хранить бабушка? Какой-нибудь древний артефакт, способный уничтожить если не мир, то хотя бы соседнее королевство? Рецепт приворотного зелья, позволяющего приворожить раз и навсегда? А кого и, главное, зачем?

— Интуиция, — обезоруживающе улыбнулся мне в ответ муженёк.