Третий ключ ведьмы

-25-

Весь сон с меня как ветром сдуло, внутри кипело изумление пополам с негодованием. В главном гнезде магов один из них погибает от проклятия, а никто этого за столько времени даже не заметил! Чему их тут учат вообще?!

— В смысле проклясть? — потрясённо вытаращился на меня Сирил, изрядно этим подогрев моё негодование. — Думаешь, это проклятие?!

— Оно самое, «тропа забвения», если конкретно, — отчеканила я. — Не представляю, как вы здесь все дружно могли проглядеть такое. Маги, тоже мне.

— А имя тебе зачем? — продолжил растерянно допытываться Сирил.

— Чтобы снять проклятие, нужна кровь наложившей его ведьмы, — наставительно поведала я. — Но на худой конец сойдёт и её имя. Так шансы на успех, конечно, меньше, но хоть какие-то будут.

И это я, между прочим, сказала почти честно. Снимать чужое проклятие дело в принципе сложное, и успех далеко не гарантирован даже при наличии крови. Со своим и то непросто бывает иной раз. Но этот Ижин мог что-то знать о планах Шолтана, так что попробовать стоило в любом случае.

— Никогда о таком проклятии не слышал, — так же растерянно, как и Сирил, заметил Рэйн.

Я опустилась обратно на диванчик, чувствуя, как запал бодрости проходит, сменяясь прежней сонливостью. Не слышали они… Вообще-то не так уж и удивительно. Это конкретное особо известным не было, им на самом деле мало кто пользовался. Действие слишком растянуто во времени, велики шансы, что обнаружат и примут меры. И от человека не избавишься, и проблем отхватишь выше крыши.

Но, как это часто бывает, недостатки проклятия были обратной стороной достоинств. Во-первых, его легко было направить, не требовалось ничего, принадлежащего проклинаемому, даже имя знать было необязательно. Если человек хоть парой слов с тобой однажды перекинулся, направится как миленькое. А во-вторых, эхо тоже нарастало постепенно. То есть, защитный ритуал для себя любимой не требовалось проводить заранее или сразу, на целый месяц можно было отложить при необходимости.

Именно поэтому я почти не сомневалась, что какая-то ведьма прокляла этого Ижина второпях. Навряд ли сгоряча, в таких случаях ограничиваются более мелкими, но выразительными гадостями. Скорее уж хотела отомстить именно жестоко и неотвратимо, но не поплатиться за эту месть немедленно.

— Сирил?

Рэйн тряхнул задумавшегося алхимика за плечо. Тот помотал головой с таким лицом, словно от кошмара с трудом просыпался. Видимо, вспоминал войну, и воспоминания эти приятными не были.

— Не представляю даже, кто это мог быть, — сказал он. — Ижин всегда был книжным червём, не особо общительным. Друзей у него немного, а врагов… вообще не замечал, чтобы были враги. Да и сидел он всё время в тылу, щитами занимался.

— Но в карауле стоял? — уточнила я, вспомнив недавний рассказ.

— Все стояли, — пожал плечами Сирил.

— Слышала, — продолжила я, цепляясь за зыбкую пока версию, — что однажды погибло сразу много разведчиков.

— Чтобы сразу и прямо много — такого не знаю, — ответил алхимик уверенно, — но вот наших две группы раз погибли одновременно. Много это?

— Изрядно, — поморщился Рэйн. — Ижин знал что-то об этих разведчиках?

— С одним из них дружил, вроде как. Росли в одном городке, знали друг друга с детства.

— Мог он знать, куда они направляются?

— Ну и вопросы… — проворчал алхимик, запустив пятерню в волосы. — Откуда же мне знать? Вообще мог, наверное, они вроде говорили в тот день о чем-то с утра. Мало ли, может и о маршруте. Оба из тех краёв как раз, местность знали.

— А ведьмы в тех группах были? — продолжила допытываться я.

— Точно! — закивал Сирил. — Была ведьма! Не помню, уходила она с приятелем Ижина или с другой группой, но одна точно была.

— Звали её как?

— Да не помню я! Блондиночка такая курносая, симпатичная довольно. Но имя не помню, честное слово.

Я откинулась на спинку диванчика и прикрыла глаза. Ох уж эти мужчины… Блондиночка. Курносая. Симпатичная. В самом деле, зачем помнить её имя, когда самое важное в памяти зафиксировано? И ведь не удивлюсь, если этот умник к ней ещё и подкатывать умудрялся. Хотя и для этого имя тоже не требуется, достаточно стандартного арсенала деток, крошек и малышек.

— А без имени совсем никак? — поинтересовался Сирил так уныло и пристыженно, словно по выражению лица понял ход моих мыслей.

— Совсем, — буркнула я, не открывая глаз. — Кровь или имя, что-то одно нужно обязательно, иначе мне зацепиться не за что.

— Я постараюсь, конечно…

— Ты его, это имя, хоть слышал когда-нибудь? — уточнил Рэйн.

— Слышал, конечно. Просто забыл, времени сколько прошло, да и общались мы мало, может, когда парой слов о погоде перебросились. Или даже нет.

— Ладно, раз слышал, значит вспомнишь.

— Ты что, хочешь…

Дальше они начали о чём-то сначала просто говорить, а потом и яростно спорить. В какой-то момент я совершенно перестала понимать, о чём речь, потеряла нить дискуссии и в конце концов попросту заснула.

Разбудил меня аромат жареного лука. Впрочем, этот был не аромат, а скорее вонь ураганной силы, сбивающая птиц на подлёте. Потом послышался грохот захлопнутого окна, но на состояние воздуха в комнате это уже вряд ли могло повлиять.

— И что на завтрак? — пробубнила я, не открывая глаз и вообще мечтая поспать ещё пару часов. Или даже дней.

Звякнул металл, и луковый запах усилился опять, только теперь к нему примешивались ещё и нотки горелого. Нет, ну а чего? Специальный уголь очень даже хорош при отравлениях, неудивительно, что с такой кухней его приходится добавлять сразу. Чтобы, как говорится, два раза не вставать. Ну, или много раз не садиться.

— Знаешь, я не уверен, — как-то растерянно отозвался Рэйн. — Мне кажется, это было пшеном. До того, как его приготовили. Трудно сказать, что это такое теперь.

— Гадость, — уверенно констатировала я. — С именем вы придумали что-нибудь?

— Придумали. Но придётся подождать вечера, нужный зал сегодня весь день занят.

— Есть хочу, — сообщила я, и сама удивилась, как… капризно это прозвучало.

— Ладно. Пойду припомню Ланкеру должок за рёбрышки. Никуда не уходи.

Вместо ответа я натянула одеяло до самых глаз, устраиваясь поудобнее. Никуда не пойду, конечно, пришла охота потеряться в здешнем лабиринте. Лучше уж посплю ещё немного, раз пока тихо и кровать такая удобная. И кто-то даже очень любезно избавил меня от тесного платья.

Второй раз меня разбудил запах получше. Это оказался керр с пряностями и какая-то сдоба. Свежая. Честно сказать, предпочла бы сейчас что-то мясное. Курицу, например, целиком бы съела.

— Омлет?

— Омлет, — согласилась я, не вылезая из-под одеяла. — И колбасу.

— Колбасы нет.

— А курица?

— Курицы тоже нет. А ты хочешь? В смысле, серьёзно хочешь курицу?

— А если скажу, что да? — прищурилась я, всё-таки принимая сидячее положение.

— Ну…

— Шучу, обойдусь омлетом. Бесы с ней, с курицей. Хотя знаешь, на самом деле бесы предпочитают петухов. Уж не знаю, какая им там разница, но факт есть факт.

Омлет, честно сказать, оказался так себе. Уже после пары ложек я начала понимать, почему магистр так наедался у нас за ужином. Даже интересно стало узнать, какая же это религия не позволяет магам найти для своей обители нормального повара. Неужто они все дружно отдают предпочтение Витейру-душеспасителю и следуют его заветам аскетизма? Вообще как-то непохоже.

— А если имя окажется не то? — уже за керром, единственной достойной частью завтрака, поинтересовался Рэйн.

Я раздражённо поморщилась. Доказательств у меня не было, только версия, что ведьма-разведчица заподозрила Ижина в предательстве и отомстила как смогла. Версия эта действительно запросто могла оказаться ошибочной. И если так оно и есть…

— Скорее всего просто ничего не получится, — озвучила я самый оптимистичный из возможных исходов.

— Или? — не купился Рэйн.

— Или проклятие доконает парня немедленно, — пожала плечами я, выдавая вторую по неприятности возможность.

— Это всё?

Я поморщилась опять. Нет, ещё проклятие может перекинуться на меня. И, между прочим, такое не исключено в любом случае, не только от ошибки с именем. Это, конечно, довольно маловероятно, обычно подобный печальный финал постигает неумелых или неопытных ведьм, неспособных правильно защититься. Но возможность ошибки никогда нельзя исключать полностью.

— Я правильно понимаю, что и тебе это может чем-то угрожать?

— Не чем-то, — буркнула я, возвращая опустевшую чашку на столик, — а вот этим самым проклятием. Но есть хорошая новость: с меня его тоже может снять другая ведьма.

— И ты знаешь ведьму, которой можешь доверять настолько?

Положа руку на сердце, такой я не знала. У меня вообще было не так много знакомых ведьм, и все они прямо-таки мечтали избавиться от конкурентки в моём лице. И что-то подсказывало, что знакомые ведьмы Рэйна тоже скорее не упустят возможность воспользоваться так удачно подвернувшимся проклятием, чтобы избавиться от меня, чем наоборот.

— Дай угадаю, — протянула я. — Хочешь запретить мне ввязываться в это опасное дело?

— Хочу, — даже не попытался отпираться Рэйн. — Но, думаю, это безнадёжно, ты всё равно поступишь по-своему.

— Он наверняка что-то знает, — заметила я, хотя на самом деле уверена в этом вовсе не была.

Ижин мог знать не больше, чем успел рассказать Сирилу. Или ненамного больше. И чтобы сдать разведчиков своим азрийским подельникам, Шолтану его помощь на самом деле не требовалась, так что располагали мы по факту не более чем догадками и предположениями.

— Или хотя бы того, кто может что-то знать, — мрачновато согласился Рэйн. — Но и это не точно. Давай сначала пообщаемся с остальными, а там посмотрим, стоит ли рисковать.

* * *

День прошёл в пустых разговорах. Никто из остальных учеников Шолтана не смог ничего добавить к рассказу Сирила. Один только заметил, что перед войной об управлении нежитью и о ключах Иллар говорил частенько, но никогда не упоминал никаких деталей. И на все вопросы отвечал, что расскажет, когда сам всё выяснит.

Рассказ этот мы выслушали в таверне ближайшего городка, куда отправились заедать неизгладимое впечатление, произведённое обедом в обители. Хоть это и казалось невозможным, дневной трапезе удалось затмить утреннюю. Лично я с пониманием отнеслась к пояснению алхимика, что доходы обители нынче не так велики, потому на продуктах здорово экономят, но так и не уяснила, зачем же их портят при готовке. Разве что сэкономить заодно решили и на услугах поваров, и заставили кашеварить младших учеников. Потому что больше всего еда походила как раз на произведение мальчишек-подростков, впервые попавших на кухню.

— А бараний бок здесь всё так же хорош, — довольно усмехнулся Сирил, откладывая вилку и нож. — Но ведь не один он это всё выяснял?

— Если ему кто и помогал, то я не знаю, кто, — недовольно скривился наш последний собеседник, толстенький белобрысый портальщик Кордос. — Он от всех от нас отделался постепенно, под самыми разными предлогами. Хомед, например, впал в немилость за то, что с магистром Ланкером поговорил. Знаете, вот встретились двое в библиотеке, из банальной вежливости перекинулись парой слов о погоде, пока ждали хранителя, и всё. Предательство.

— Он совсем спятил? — удивился Рэйн.

— Не думаю. Скорее просто слишком спешил, чтобы найти предлог получше, — ответил Кордос, наливая себе ещё пива из кувшина. — Чем-то мы все ему не подходили. Не заслужили, видать, доверия. Впрочем, он не так уж и ошибался, если подумать, все мы сошлись на том, что его идеи — полнейшее безумие. Были бы вы тогда с нами, тоже согласились бы, разве нет?

— Мы, пожалуй, да, — действительно согласился алхимик. — А Ижин?

— Возражать не стал. Впрочем, он никогда не возражал, особенно против мнения большинства, сами знаете.

— Но Шолтан и его отдалил? — уточнил Рэйн.

— Так ведь он всегда был не то что даже в стороне, а вообще в своём мире где-то, — пожал плечами Кордос. — Если Шолт ничему его не учил и ни о чём не просил, занимался тихо своими делами. Сам ни во что нос не совал.

Я героически дожевала последний кусок курицы. Не то чтобы она была какой-то невероятно вкусной, но остановиться не получилось несмотря на ощутимо полный желудок. Даже попытка напомнить себе об опасности переедания для фигуры провалилась, как-никак, я постилась целый день, ватный утренний омлет не в счёт.

История, рассказанная Кордосом, не удивила меня совершенно. Задумай я нечто подобное, тоже не стала бы раскрывать план своим известным приближённым. Хотя бы уже потому, что в случае чего за них возьмутся первым делом, и вряд ли все как на подбор окажутся героями. Кто-то да выложит всю историю, или сдаст тех, кому она известна. Маррен Серно — дело другое. Кто мог предполагать, что они с Шолтаном подельники? Вот именно, никто.

— Ижин ведь может в самом деле ничего не знать, — задумчиво протянул Рэйн, обращаясь как бы и не ко мне, едва Кордос, поблагодарив за ужин, удалился.

— А может и знать, — пожала плечами я. — В любом случае, варианта получше у нас нет и пока не предвидится.

Оставался, конечно, ещё определённый шанс на то, что нам сейчас бессовестно врали, причём по предварительному сговору. В смысле, всё эти ученички знали, но по-прежнему были заодно с наставником. Потому-то кое-какие надежды я на Ижина возлагала в любом случае. Если получится снять проклятие, некоторое время он будет, так скажем, ещё не в полном рассудке, и может о чём-то проговориться. Сдаст сразу учителя или хотя бы дружков — всё равно это будет шаг вперёд.

— Тогда нам нужно имя ведьмы, — вздохнул Рэйн, сдаваясь под натиском моих аргументов. Или просто моего упрямства.

— Тогда нам пора, — подхватил Сирил. — Не хватало ещё, чтобы зал на ночь заперли.

— Разве это нам когда-то мешало?

Судя по довольным улыбочкам, с которыми эти двое переглянулись, такая мелочь их точно никогда не останавливала. Я тоже усмехнулась. Да, самые трудные для мальчиков — первые сорок лет, но и потом сильно легче не становится.

* * *

С выбором книги я промахнулась, она оказалась написанной исключительно скучно и непонятно. Главным образом непонятно, за каким бесом её более старая и менее полная версия могла понадобиться Шолтану аж настолько, чтобы раскошелиться ради её кражи на услуги самого Фоука. Разве что магистр Ланкер был прав, и всё это затевалось, чтобы ему посильнее досадить. Ради такого, конечно, никаких денег не жалко.

Несмотря на довольно многообещающее название, о магии крови книга рассказывала немного, зря надеялась вычитать что-то про нечистую кровь. Нашлась только теория построения печатей, лично для меня вполне бесполезная, дюжина схем привязки артефактов к хозяину или кому-то другому и пару рецептов зелий, примитивных до обидного. В общем, как и предупреждал хранитель, интерес содержание представляло только для младших учеников.

И всё-таки мысли о книге не давали мне покоя. Почему она так и не нашлась? Неужто Шолтан попросту спалил её в камине, например, чтобы взбесить Ланкера окончательно и бесповоротно? Или спрятал очень-очень хорошо, чтобы в случае разбирательства ничего не всплыло, и можно было в своё удовольствие дразнить противника? Или было другое объяснение?

Раздражённая решительной невозможностью это самое объяснение отыскать, я захлопнула книгу, потянулась к тумбочке да так и застыла с вытянутой рукой. На подоконнике самым наглым и бесцеремонным образом развалился гремлин. Паршивец был в своём любимом образе кота, но меня это не обмануло ни на мгновение.

— Начиталась? — совершенно спокойно вопросил незваный гость, убедившись, что завладел моим вниманием.

— Чего тебе надо? — не поддержала игру я, звучно хлопнув книгой о тумбочку.

Гремлин раздражённо дёрнул ухом. Нечистики вроде него не очень-то любили громкие звуки, если только это был не скандал, в огонь которого можно подлить масла, и наслаждаться сделанной пакостью. Но я сейчас церемониться с наглецом не собиралась. Я его не вызывала, и ничего мне от него не требовалось.

— Мне нужна твоя помощь, ведьма.