Третий ключ ведьмы

-40-

Наёмники спали вповалку в дальнем углу. Главарь негромко похрапывал, а самый молодой то и дело вздрагивал. Кажется, ему снился кошмар. Где-то в глубине души я их даже жалела. Ничего плохого они мне не сделали, да и не пытались. Хотя в том, что угодили сюда, конечно, сами виноваты, надо осторожней выбирать нанимателей.

Шимус тоже храпел, куда солиднее. Периодически просыпающийся от этих звуков Арин толкал его под бок, и на время становилось почти тихо, но потом рулады возобновлялись с новой силой. А мне так и не спалось.

— Думаешь, тут есть кто-то ещё? — всё-таки озвучила я не дававшую мне покоя мысль. — Кроме нас?

— Думаю, это вполне возможно, — ответил Рэйн негромко. — Но вряд ли прямо сейчас он разгуливает на свободе.

— Ты про те ветки? — сообразила я.

— Да, про них. Я такого не видел, но однажды читал о подобной печати.

— Это же некромантия?

— Да. Снять её можно, если правильно помню, и без некроманта. Но, думаю, не стоит.

— Точно не стоит, — мрачно согласилась я, бросив быстрый взгляд на сидящего почти напротив Шолтана.

На чердак он, конечно же, один не полез. Поворчал немного и тоже расположился на отдых. Теперь делал вид, что спит, но, может, и в самом деле спал. Явно ведь потратил много сил, чтобы избавиться от последствий «тумана». Почти преуспел, надо сказать, судя по ладоням, с которых уже сошли волдыри, сменившись розовыми пятнами новой кожи.

— Да и какой смысл возиться? — продолжил Рэйн вполне невозмутимо. — Одного ключа всё равно не хватает.

Шолтан не шевельнулся, ничем не выдал, что слушает нас. Слишком хитрый старый лис, чтобы попадаться в такую простую ловушку.

— А что, будь у нас тут все ключи, стоило бы пробовать? — проворчала я.

Это был риторический вопрос, и ответа, конечно, не последовало. Я его и не ждала, просто закрыла глаза, устраиваясь поудобнее. Было в этом что-то восхитительное — в возможности просто молчать рядом, потому что есть вещи, которые не нужно объяснять. На которые мы смотрим одинаково. Но кое о чём я бы поговорила.

Никогда не была особенно романтичной, даже в том нежном возрасте, когда девчонкам сами боги велели мечтать о прекрасных принцах. Вообще удивительно, как только умудрилась увлечься Тео. Впрочем, судя по тому, как мало переживала о его решении со мной порвать, не таким уж серьёзным было это увлечение. На любовь не тянуло, прямо говоря.

И, тем не менее, наша с ним история была вроде как правильная, со всеми положенными атрибутами в виде ухаживаний, признаний и танцулек с прогулками. До предложения не дошло, правда, но оно напрашивалось. А в этот раз всё кувырком вышло. Так что да, мне хотелось поговорить об этом, ещё как.

Умом я понимала, что разговор сейчас не к месту и не ко времени. Выбраться надо сперва, а уж потом о будущем думать. И в то же время не хотелось мне покинуть этот мир, не узнав ответа на свой вопрос.

Кто я для него? Просто случайно подвернувшийся вариант, оказавшийся вполне подходящим и удобным? Или всё-таки я значу больше, хотя бы немного? Глупо, конечно, говорить про любовь… хотя глупо ли? Я не была ещё до конца уверена в том, что такое эта самая любовь, но уже сейчас понимала, что если всё закончится, так же легко, как в прошлый раз, из этого не выберусь.

Вообще, чего я тут мнусь и маюсь? Мы что, подростки? Не можем просто прямо поговорить обо всём, как взрослые люди делают? Тем более, это обязательно нужно сделать, потому что единственная наша договорённость, прямо скажем, утратила не то, чтобы силу, но уж точно смысл.

Арин, разбуженный очередной руладой Шимуса, протёр глаза, внимательно посмотрел на камень и начал осторожно подниматься. Я досадливо прикусила язык. Да, может время для разговора и подходящее, но вот место — точно нет.

— Чего там? — глуховато, словно только что проснувшись, спросил Рэйн.

— Да пора следующее делать, — отозвался Арин, разминая пальцы.

— Чего не спишь?

Этот вопрос предназначался уже мне. Я пожала плечами, в очередной раз пытаясь устроиться поудобнее. Какой смысл признаваться, что не сплю, потому что есть очень хочется? Прямо вот очень. Ещё никогда в жизни голод не был настолько нестерпимым. Раньше как-то притуплялся со временем, а теперь наоборот.

В комнате остро запахло грозовой свежестью, мне даже тихий треск послышался, но камень выдержал. Потряся в воздухе пальцами, Арин ругнулся себе под нос, напряжённо разглядывая дело рук своих.

— Осторожнее, — проворчал Шимус. — Поспешишь — нежить насмешишь.

— Нежить не смеётся, — буркнул в ответ Арин. — И нам тоже не до смеха.

Запах грозы сменился странным, сладковато-противным ароматом с нотками деревенской выгребной ямы. Горло стиснуло спазмом, не вытерпев, я сжалась в комок, зажимая рот ладонью.

— Ну и дрянь, — фыркнул Шолтан. — Интересно, а если её прямо подпалить, задохнёмся тут?

— Давай мы закроем тебя где-нибудь, и ты проверишь, — предложил Рэйн, медленно гладя меня по спине.

— Если хочешь меня убить, можешь попробовать, — не остался в долгу Шолтан.

— Хочу, — совершенно прямо ответил Рэйн. — Ты даже не представляешь, насколько сильно.

— Так за чем же дело стало? — подбоченился Шолтан, поднявшись на ноги. — Или боишься сплоховать?

— Не боюсь. Силы тратить жаль. И ты свои побереги, на такой портал их много понадобится.

Я досадливо поморщилась. Приступ тошноты миновал, но менее противно пока не становилось. Рэйн прав, как ни крути. Несмотря на то, что дорогу мы нашли, Шолтан до сих пор нам нужен.

— Ещё часок, — решительно вмешался Арин, меняя опасную тему, — и можно будет последнее накладывать.

— Думаешь, трёх хватит? — уточнил Рэйн.

— Думаю, должно. Отсюда и до гор по прямой помех нет, очень уж большая плотность потока не требуется, до Даргана дотянемся.

— Давай сделаем четыре.

— Зачем? — удивился Арин, которому явно не хотелось тут задерживаться даже на лишний час.

Это его желание я целиком и полностью разделяла, но в Дарган тоже как-то не хотелось. Вряд ли нас там встретят хлебом и солью, меня особенно. Лучше всего в планы тамошнего хозяина вписывался мой хладный труп.

Не факт, что граф готов к прямой измене, прошли те времена, когда корона закрывала глаза на разборки северян между собой, принимая в финале присягу победителя. Едва ли он хочет отправиться на плаху, а ещё меньше — нарваться на стаю стервятников, которая в тот же миг слетится урвать свой кусок. Не один же он метит в хозяева Валлерна, уж наверняка. И такой его глупостью найдётся, кому воспользоваться. И это не говоря уже о братце Родрике, которого, как мы теперь точно знаем, взял в оборот Селбер.

Другое дело я, ведьма. Враги у такой всегда найдутся, а уж ненавистников и подавно хоть отбавляй. Всегда можно спихнуть дело на безумца какого-нибудь, повесить его потом и даже всплакнуть, ругая свою неосмотрительность.

— Надо, — ответил Рэйн сухо. — Один час ничего особенно не решит.

— Ну ладно, — пожал плечами Арин. — Так надёжнее будет, конечно.

— Что, — поинтересовался Шолтан насмешливо, — сомневаешься в верности Даргана?

— Да. И на твоём месте тоже сомневался бы в верности этого скользкого подонка, — совершенно спокойно парировал Рэйн.

— Так давай достанем жезл, и никто нам будет не указ.

— Нам? — приподнял брови Рэйн.

— А почему нет? Мы могли бы стать союзниками, раз и навсегда прищучить Гелишад, разобраться с азрийскими сумасшедшими. Ты только представь!

— Выгляни в окно, — посоветовал Рэйн холодно. — Даже и представлять ничего не придётся, всё как на ладони. Уверен, создатель жезла другого хотел, а вышло это. Тоже так хочешь?

— Я-то понимаю…

— Что?

Шолтан замолк, вроде как признав неотразимость доводов оппонента, но я не поверила. Зря Рэйн его перебил, кажется, он только что был близок к тому, чтобы проговориться. Что-то он узнал из тех записей. Или, во всяком случае, думал, что узнал.

Разговор снова увял, сменившись молчаливым ожиданием. Все берегли силы, не так их много осталось. А я продолжила перебирать догадки. Что же могло пойти не так в этой истории?

Рассказ гремлина, мягко скажем, не пестрел подробностями, и точного назначения артефакта он так и не назвал. Например, даёт ли тот просто власть над нежитью, или она вдобавок им же и создана? Судя по тому, что случилось с Гораном, второе вероятнее. И не просто так Шолтан устроил эту проверку, пожертвовав единственным своим надёжным союзником здесь. Видать, сделал для себя какой-то важный вывод.

Но всё-таки, что давало ему такую уверенность в себе? Создатель артефакта уж точно знал своё творение получше, но ошибся. Где и в чём? Нежить убегает отсюда — почему? Чувствует власть и избегает её? Нечистики стараются делать именно так, но они не нежить, они обладают разумом и кое-какой собственной волей, с ними всё ясно. Так может, и нежить не настолько тупа, как мы всегда считали? Да нет, чушь.

День клонился к вечеру, сумерки уже подступали, но света пока хватало. Потом понадобится что-нибудь. Отчего-то именно тут, во дворце, мне было особенно страшно остаться в темноте.

Время тянулось до отвращения медленно, в конце концов я всё же задремала несмотря на голод и жажду, усталость пересилила. Проснулась от взрыва площадной ругани. Ругался Шимус, Арин стоял посреди комнаты, понуро опустив голову.

— Ну как, как ты мог уснуть?! — довольно риторически вопрошал здоровяк. — И где он теперь?

С трудом протерев глаза, я огляделась и почти даже не удивилась, поняв, что Шолтана поблизости нет. Удрал, выходит, мерзавец. Но куда и зачем?

— Удрал и удрал, — мрачно и недовольно констатировал тоже разбуженный разборкой Рэйн. — Третьего ключа у него нет, так какая разница?

— Найдёт он приключений на свою и наши головы, — сердито прорычал Шимус.

— Пусть ищет. Не уйдёт с нами, уйдём без него. Вы с камнем закончили?

— Сейчас закончим, — кивнул Арин, уже разминая пальцы. — Только…

— Только он стащил последний направляющий, — закончил Шимус.

Я нервно рассмеялась, не выдержав. Да уж, у Шолтана не было иллюзий насчёт нашего желания его спасать, следовало ожидать, что как-нибудь он подстрахуется. Такой манёвр насовсем нас тут, конечно, не запрёт, но задержит по меньшей мере на пару часов. Знать бы ещё, на что ему должно хватить этого времени…

— Поищем гада? — предложил Арин, колдуя над камнем.

— Да в этой громадине неделю можно прятаться, было бы желание, — проворчал Шимус мрачно.

— Желание у него, может, и есть. А вот с водой и едой напряжёнка, — парировал Рэйн. — Не будет он неделю прятаться. Вообще прятаться не будет.

Реальность, можно сказать, незамедлительно подтвердила правильность этого утверждения. Сквозь не очень плотно закрытые двери в комнату ворвалась вспышка красноватого света, потом послышался надсадный скрежет, а следом до нас добралась и вонь — отвратительный запах сельского туалета посреди скотобойни. Она разом перебила аромат свежести, оставленный последним кольцом.

Не будь мой желудок давно и безнадёжно пуст, опустел бы немедленно, а так дело обошлось парой болезненных спазмов. Вот до чего же раздражала эта постоянная реакция на любые запахи! Как теперь с зельями работать вообще?

Тряхнув головой, я не удержалась от кривой улыбки. Честное слово, нашла о чём переживать. На запахи рано или поздно реагировать перестану, беда только в том, что случиться это может уж слишком рано. Потому что Шолтан явно что-то натворил, и именно об этом надо сейчас волноваться, а не о гипотетических зельях.

— Это то, о чём я подумал? — напряжённым голосом поинтересовался Шимус, подходя к дверям, но явно не решаясь их открыть.

— Боюсь, что да, — вздохнул Рэйн, поднимаясь и протягивая руку мне.

— Проверим?

— Выйти придётся так или иначе.

Прежде чем шагнуть за порог, я прикрыла лицо рукавом. Особо не помогало, да и к вони притерпелась уже, просто на всякий случай. Спрятаться вообще тянуло, и не только за собственную руку и широкую спину Шимуса.

Шолтан стоял на коленях посреди коридора, опустив голову, будто увидел на полу что-то невероятно интересное. Но вообще поза наводила на мысль, что вряд ли он в сознании. На покойника не походил, правда, трудно даже сказать, к счастью или к сожалению.

Двери перед ним были теперь распахнуты, чёрные ветви исчезли. Арин присвистнул, я тоже впечатлилась. Неспроста Иллару, выходит, пели столько славословий. Провернуть такое в одиночку — это уметь надо. Силы и таланта у него хватало, в общем, что да, то да. Жаль не хватало ума понять, к чему их применять не стоит.

— Шолтан? — негромко спросил Рэйн, останавливаясь шагах в пяти.

— Видишь? — спросил тот, не открывая глаз. — Я нашёл. Отдай ключ.

— Ты спятил, — покачал головой Рэйн. — Ключ остался в Азрии.

— Ты врёшь. Меняю ключ на камень, и можете уходить.

Я чуть не хмыкнула. Подозрительно, прямо скажем, щедрое предложение. А уходить куда, интересно знать? Если артефакт вырвется на свободу, долго ли мы будем в безопасности? Серые Земли догонят нас и там.

— Ты спятил, — поддержал мою мысль Рэйн. — Давай просто уйдём отсюда. Все.

— Нет, — мотнул головой Шолтан. — Разве ты не видишь? Вот он, перед нами.

— Вижу, — согласился Рэйн. — Не пойму только, с чего ты решил, что справишься с ним.

— Я понял, — отозвался Шолтан как-то отстранённо, поднимая голову, но не глядя на нас. — Понял, где ошибся его создатель.

— И где же, интересно? — не утерпел Шимус.

— Он думал, что живой человек может управлять смертью. Но смерть прошла сквозь него и вырвалась на свободу. Власть над ней имеют только мертвецы.

Наконец-то он повернул голову. Позади меня раздался сдавленный стон, переходящий в хрип. Чьё-то тело шумно рухнуло на пол. Я не стала оглядываться и смотреть, кто из наёмников оказался столь слабонервным, только плотнее прижала рукав к лицу, чтобы не вдыхать наверняка облаком взвившуюся пыль.

Это был не первый лич на моём жизненном пути, но определённо самый свежий. Предыдущий успел высохнуть почти до состояния скелета. Как-то до отвращения чётко вспомнился стук костей по каменному полу храма.

А вот глаза были точно такие же, совершенно белые и пустые. И нити черноты под истончившейся кожей тоже. Насколько же нужно было спятить, чтобы сознательно и добровольно совершить такое с самим собой? Неужели власть, сколь бы велика она ни была, может того стоить?

— Уходите, — тихо сказал Рэйн. — Вниз, готовьте круг.

— Ты… — начал было Шимус, но осёкся.

— Я заберу камень и приду.

— Нет! — запротестовала я, не удержавшись.

Это было глупо, чего там. Без последнего камня нам всё равно не выбраться, а создать новый эта тварь не позволит. Можно, конечно, попытаться с ней разделаться, но не так-то это просто. И обязательно будет стоить много сил, которые сейчас лучше поберечь, на портал ведь их нужно тоже ой как немало.

Глаза жгло, а слёз не было. Хотелось бы сейчас заплакать, но нет, куда там. Правда, если бы даже и смогла, что с того? Ничего бы не изменилось. И глупо было надеяться, что обойдётся, что мы просто выберемся отсюда и вернёмся домой.

— Что, — спросила я глухо, — опять не пообещаешь, что всё хорошо будет?

— А нужно?

Я покачала головой. Нужно было, но совсем другое. Подумать только, я всё ждала откровения какого-то, момента понимания. И, кажется, дождалась. Только вот иначе я себе это представляла.

— Приходи, — почти прошептала я. — Пожалуйста.

Правда состояла в том, что теперь я больше не представляла себе жизнь после. Точнее не совсем так — представить могла, но это слишком пугало. И это не было страхом не справиться. Это было страхом потери.

— Приду, конечно. Как же мы без камня?

Столько всего стоило бы сказать, а слов не находилось. Да и бежать стоило прямо сейчас, пока ещё не поздно. У Шолтана времени теперь полно, чего о нас не скажешь. Но ждать, пока мы тут наговоримся, он не станет всё равно. И вот ведь какая незадача — теперь ему, гаду такому, и сдохнуть-то желать глупо, он уже…

— Вперёд, — скомандовал Шимус, оборвав мою последнюю, недодуманную мысль.