Третий ключ ведьмы

-20-

Вестник дожидался меня на подушке. Внешне он больше всего походил на птичку, но вёл себя совершенно как нахальный кот. Разлёгся со всеми удобствами, а при виде меня недовольно чирикнул, будто я накормить его забыла.

Я протянула руку. Вестник даже не подумал пошевелиться, только снова чирикнул. Точно, кот. И очень, очень нахальный. Понятно, конечно, что он просто дожидался адресата в определённом месте, но выглядело всё это забавно. Так и хотелось взять веник и заняться его воспитанием.

Никакой веник я не взяла, разумеется, идти за ним было далеко, да и ни к чему представление устраивать. Просто отпустила Дину, села на кровать и поймала нахальное создание. Вестник повозился на ладони, убеждаясь, что я именно та, к кому его отправили, потом совершенно спокойным голосом Рэйна сообщил, что с Родриком разберётся сам, а потом неожиданно рассыпался облачком серебристой пыли.

Облачко не исчезло и не осыпалось на пол. Немного повисев в воздухе вокруг моей ладони, оно неожиданно собралось в цветок. Не существующий, но очень красивый, он лёг обратно в мою руку, и я невольно залюбовалась мерцающими лепестками.

Долго иллюзия не продержалась, рассыпалась и исчезла, а я поймала себя на том, что улыбаюсь. Кто бы мог подумать, что его светлость всё же не чужд некоторой романтики. И кто бы мог подумать, что я до сих пор могу радоваться таким мелочам. Что вообще могу им радоваться, потому как в юности к цветам относилась прохладно и сугубо прагматично: все, что не годились на зелья, быстро отправлялись в мусор. Видимо, не зря говорят, что дорог не подарок, а внимание.

Всё это было неправильно. Мне сейчас стоило бы возмутиться отсутствию объяснений и потребовать рассказать, как именно планируется решить вопрос с наглым кузеном. А вместо этого я сидела и улыбалась, как дурочка. И если уж честно, мне было плевать, что там и как произойдёт. Без меня? Ну и прекрасно, без того забот хватало.

* * *

За следующие три дня я успела заказать ещё несколько платьев и пару дорожных костюмов с брюками, провести полную ревизию припасов в замке, закончить уборку, закупить травы, устроить себе нечто вроде лаборатории в пустовавшей угловой комнатке под крышей и сделать заготовки для нескольких самых нужных зелий. Все эти дела позволили выбросить из головы ненужные сомнения и метания, а главное — не лежать на кровати, жалея себя несчастную.

Чувствовала я себя отвратительно, как и всегда в дни женских неприятностей. Но как-то раньше меньше обращала на это внимания. И, кажется, пора было признаться себе, что больше всего меня мучило разочарование. Или, может быть, то, что я вообще его испытывала. Из-за того, чего никогда не было и чего я никогда не хотела. Потому что на утро четвёртого дня самочувствие моё улучшилось, а вот душевное состояние — нисколько.

Завтракать в зал я не пошла, попросила Дину принести его в спальню. Почти не поела, потому что всё ждала новости о появлении Родрика. Но время подходило уже к обеду, а «милый братец» всё не спешил почтить меня визитом. И я вполне допускала, что про три дня он ляпнул так, для красного словца, а на деле так скоро не явится. Или, может, вообще не явится, потому что с ним уже благополучно разобрались. Но можно же было мне сообщить!

В общем, я волновалась и сердилась. И чем сильнее волновалась, изводясь неведением, тем больше сердилась. Не годилась я на роль украшения дома, не умела не забивать себе голову проблемами. Слишком уже привыкла сама полностью контролировать свою жизнь.

К обеду я вышла, и даже поговорила с Гровером о хозяйственных делах. Точнее, попыталась поговорить, потому что вникнуть в рассказ никак не удавалось. В голове крутился рецепт одного очень милого зелья, которое хотелось сварить и мстительно подлить Рэйну. Чтобы чесался три дня и на три года, не меньше, запомнил, что с ведьмами шутки плохи.

Когда и к ужину не появился никто, кроме торговца, доставившего заказанные мной травы, я всё-таки пошла это самое зелье варить. Испортила котелок и две колбы, по рассеянности сыпанув слишком много сариллы, кое-как навела порядок и отправилась спать. Решила, что для мести сойдёт, в сущности, и обычное слабительное. Просто, надёжно и всегда заставляет призадуматься.

Уснула далеко не сразу, вертелась с боку на бок, придумывая, как бы ещё потянуть время, если Родрик всё-таки решит объявиться. Ничего не придумала, зато хоть задремала. Разбудила меня скрипнувшая в ночной тишине дверь.

Первой мыслью, посетившей меня после этого звука, стало воспоминание о том, что я так и забыла велеть её наконец-то смазать. Потом всё-таки вспомнила про спрятанный под подушкой флакон с «серым туманом», отыскала его там и резко села в постели, примеряясь, как бы так расколотить склянку об пол, чтобы самой досталось поменьше.

— Не торопись, потом три дня ведь придётся проветривать.

Слова, которые пришли мне в голову после этой фразы, я с трудом удержала при себе. Приличных среди них не было ни единого, но других как-то не нашлось. Опустив руку с флаконом, я медленно перевела дыхание, сосчитала до десяти и всё-таки швырнула в ночного визитёра подушку. Хоть так отвела душу.

— Отправляешь на диван? — не поведя бровью поинтересовался муженёк, поймав подушку на лету.

— Иди ты… — начала было я, но снова прикусила язык, не желая демонстрировать свои познания в области ругательств.

— Думал, ты спишь.

— Индюк тоже думал, — проворчала я, укладываясь обратно. — Мог бы предупредить, что приедешь.

— Я не собирался приезжать, — совершенно спокойно ответил Рэйн, усаживаясь на кровать и стягивая сапоги. — Но потом подумал, что будет лучше высказать кое-что и братцу лично.

— Думаешь, сработает? — фыркнула я.

— На какое-то время.

— Отделаться от него раз и навсегда не получится? — уточнила я тоскливо.

— Разве что утопить, — всё таким же ровным голосом ответил Рэйн, бесцеремонно забираясь под одеяло. — Но пока столь крайние меры представляются мне излишними.

— Как знаешь, — пожала плечами я, отползая ближе к середине кровати.

В целом я была с ним согласна. Родню не выбирают, терпят ту, что есть. И пока Родрик в самом деле не сделал ничего, чтобы заслужить расправу. Выволочку — да, возможно даже хорошую трёпку, но уж точно не смерть.

— Сердишься?

— Не то слово.

— «Белую чесотку» на рубашку набрызгаешь?

Не удержавшись, я хихикнула:

— На подштанники. Так оно обычно доходчивей получается.

— Ты страшная женщина, — трагически прозвучало в ответ.

— Ты ещё не знаешь, насколько.

— Знаю, — со смешком отозвался Рэйн. — Ты правда пригрозила повесить обоих наследничков?

— Неправда, я не угрожала, — запротестовала я, осознав, что меня самым нахальным образом сцапали и тянут обратно ближе к краю. — Я предложила им выбор, и это был только один из вариантов. И они имели все возможности его не выбирать.

— Я скучал.

Я замерла, прекратив попытки освободиться и отползти обратно. Такого поворота разговора точно не ожидала, вот совершенно. И что мне теперь было говорить? Что тоже скучала? А я скучала? Между прочим, по меньшей мере отчасти это было правдой. Мне хотелось, чтобы он оказался рядом, и не только затем, чтобы толком его расспросить.

— Спасибо за цветок, — ляпнула я, не придумав ничего лучше.

Бесы, почему мы, два взрослых человека, не можем просто спокойно обо всём поговорить? Вместо этого ведём себя как бестолковые детишки какие-то. Осталось ему начать меня за косу дёргать, а мне — книгой его по голове бить в ответ. Кстати, видела я в библиотеке одну очень подходящую для такого дела книгу…

— Рад, что тебе понравилось.

— Красивый, — пробормотала я, устраиваясь на его плече поудобнее.

— Кто?

— Цветок.

Как я ни старалась, не смогла выдавить из себя ничего более толкового. Чего бы проще — взять да спросить. Но нет, слова не находились, страх заставлял молчать, прячась за бессмысленной болтовнёй. Я слишком боялась, что всё это временно, просто чтобы получше провести неизбежное время вместе.

— Надо было привезти настоящий.

— Не надо, — возразила я, одновременно радуясь и досадуя, что пустой разговор продолжается. — Лучше «слёзы Кармия» привези.

— Привёз уже.

— Спасибо, — пробормотала я, с трудом придушив зевок.

Вроде бы только что была почти бодрой, а теперь глаза сами стали закрываться. Видимо, слишком измучилась ждать непонятно чего, и как только наступила хоть какая-то определённость, успокоилась. Прямо совсем-совсем успокоилась.

* * *

Проснулась я от стука в дверь и раздавшегося немедленно вслед за ним пожелания доброго утра. Дина по привычке решительно направилась к окнам, но на третьем шаге застыла, вспыхнула, как молодая редиска, поспешно развернулась и едва не побежала обратно к двери.

— Дина, — попросила я, когда она уже почти выскочила из комнаты, — через полчаса зайди.

— Хорошо, миледи, — торопливо кивнула горничная, старательно глядя в сторону. — Просто господин Гровер просил передать, что лорд Родрик прибыл, вот я и…

— Спасибо, иди, — разрешила я, чувствуя, что всё недавнее спокойствие улетучивается, как его и не было.

— Иди завтракать, — совершенно ровным голосом распорядился Рэйн прежде, чем Дина всё-таки успела сбежать. — Миледи тебя позовёт, когда понадобишься.

Хлопнула закрывшаяся дверь. Я, не удержавшись, фыркнула. Всегда терпеть не могла звать прислугу колокольчиком, от этого действа пахло капризной лентяйкой, заставляющей девушек бегать по лестнице туда-сюда только затем, чтобы шторы задёрнуть или наоборот. Была у леди Соллерн именно такая знакомая.

— Чем ты недовольна? Что я командую твоей служанкой?

Я фыркнула опять. Что командует — это ерунда, в конце концов, он здесь хозяин. Другое дело, что он и Дине и мне, конечно, тоже дал понять, что через полчаса никто лишний здесь не понадобится. Трудно ли догадаться, почему?

— Поговоришь с ним? — с надеждой поинтересовалась я.

— Поговорю, — согласился Рэйн, решительно пресекая мою попытку высвободиться и встать. — Попозже. Знаешь, невольно начинаю восхищаться Селбером.

— С чего вдруг? — хмыкнула я, сама легко представляя себе сразу несколько причин если не уважать этого типа, то хотя бы отдать ему должное.

— Нужно быть поистине незаурядным человеком, чтобы заставить этого лодыря не просто подняться в такую рань, но ещё и по делам отправиться, — лениво протянул Рэйн, неторопливо водя по моему плечу кончиками пальцев и заставляя колкие мурашки табунами разбегаться по всему телу. — Я раньше, чем к обеду его тут не ждал.

— Так это всё Селбер?

— Само собой. Нет, я, признаться, немного подозревал и дядюшку, но нет, для него это слишком тонко.

— Это вообще не слишком тонко, — возразила я, пытаясь уцепиться за что-нибудь осмысленное, чтобы забыть о том, как мне нравилось, что пальцы продолжали бесцеремонное путешествие.

— А для него — слишком.

— Рэйн… — начала было я, но договорить не сумела, голос подвёл.

— Да?

— Мы завтракать не пойдём? — сглотнув, кое-как пробормотала я, уже сама прекрасно понимая, что нет.

— Не пойдём. Не хочу, чтобы ты любезничала с этим проходимцем.

Я хотела было возмущённо объявить, что в страшном сне не собиралась с ним любезничать и вообще с удовольствием отходила бы поганым веником по физиономии, но как-то не вышло. Брякнула я совершенно другое, будто бутылку вина с утра пораньше успела выпить, честное слово.

— Ты что, ревнуешь?

Язык бы прикусить, но не хотелось. Я в самом деле чувствовала себя пьяной, хотя с того злополучного приёма всего-то раз и выпила один глоток, исключительно из уважения к хозяину. И когда уже это было…

— Нет, — прошлось по моей шее тёплым дыханием, заставив выгнуться. — Просто не хочу, чтобы ты с ним любезничала. Много ему чести.

— Хорошо, — из последних сил согласилась я. — Не буду.

* * *

С завтраком мы припозднились. А потом ещё немного припозднились. И чуть-чуть задержались в ванной. Родрик, наверное, в саду пару новых дорожек протоптать успел, нетерпеливо ожидая, когда я соизволю объявиться. Вот бы посмотреть на его физиономию, когда он поймёт, что я так и не соизволю… Кстати, да, стоит на неё посмотреть, почему нет? Всё-таки я ведьма, могу и такое, и ещё не такое.

Плеснув в опустевшее блюдо кружку воды, я окунула в неё самые кончики пальцев, и зашептала давно заученные слова. Не то чтобы очень уж любила шпионить, но иногда это бывает очень полезно. А порой просто любопытно.

Сад я нашла не сразу, сперва увидела на заднем крыльце одну из кухарок, нагло лопающую сметану прямо из горшка. Сметаны мне, в сущности, было не жаль, так что много внимания этой тётке я уделять не стала, даже не рассмотрела толком, торопливо сдвинув матрицу.

Родрик дремал на той же скамейке, где я сидела во время нашей с ним беседы. Разморило его на солнышке после сытного завтрака, не иначе. Ну ничего, наслаждаться погожим деньком ему недолго осталось. Тень, мрачная и явно не очень довольная необходимостью вставать, одеваться, топать в такую даль и вести какие-то там ещё разговоры, уже нависла над ним, скрестив руки на груди.

— Деньги, — негромко и очень сухо сказал его светлость.

Лица его я сейчас не видела, но вся поза была более чем красноречива. Родрик, услышав это короткое слово, подскочил, как пчелой ниже спины ужаленный, и в ужасе вытаращился на родственника. Кажется, меньше, чем его, он ожидал сейчас увидеть разве что мифическую гарпию.

— К-какие? — выдавил он, запнувшись.

— Не ломай комедию, — как-то брезгливо ответил Рэйн. — Те, которые тебе ссудил Селбер. Давай их сюда.

— З-зачем? — проблеял Родрик, медленно отступая и, кажется, прикидывая свои шансы сбежать.

— Давай-давай, — поощрил Рэйн, делая полшага вперёд. — В твоих руках они всё равно не задержатся, лучше я верну их герцогу лично.

— Нет у меня никаких денег! — попытался было возмутиться Родрик. Получилось, надо сказать, жалко и совершенно неубедительно.

— Несмотря на всё твоё пристрастие к актрисам, — с усмешкой сообщил Рэйн, — твой собственный актёрский талант всегда оставлял желать лучшего, так что можешь не стараться. Деньги, Родрик.

Актёром этот проходимец был в самом деле никудышным, да и человеком ничуть не лучшим, но некоторые проблески разума в нём явно присутствовали, потому что упорствовать он не стал. Отступил на всякий случай ещё на шаг, неуверенным движением вытянул из кармана кошелёк и протянул кузену.

— Это что, всё? — с едва уловимыми нотками угрозы в голосе поинтересовался Рэйн, демонстративно взвесив кошелёк на ладони. — Начинаю думать, что мне стоит счесть себя оскорблённым тем, как недорого герцог оценил мою жену.

— Вот и скажи ему об этом сам, — огрызнулся Родрик, приобретая окончательное сходство с загнанной в угол крысой.

— Скажу, — равнодушно пожал плечами его светлость. — Непременно, как только буду иметь удовольствие встретиться лично. А ты убирайся отсюда. И чтобы духу твоего в моём доме больше не было. Никогда.

— Ну и ладно! — почти истерично выкрикнул Родрик, пятясь назад. — Не больно и хотелось в такую даль таскаться!

— Не сомневаюсь.

И «милый братец» сбежал. В самом деле сбежал, только что пятками не сверкая. Проводив его взглядом, я сбросила плетение и пошла в ванную, выливать воду. Ничего вроде неожиданного, но осадочек остался. Навряд ли первая же неудача остановит Селбера. Нет уж, в следующий раз он придумает план получше. И в подельники возьмёт кого понадёжнее. Выходит, ходить стоит оглядываясь. Как можно чаще.

Возможно, сейчас мне лучше вернуться в столицу. Здесь ничуть не безопаснее, а там хоть есть шансы что-то толком выяснить. Небольшие, но всяко лучше, чем совсем никаких. И чем больше я думала, тем больше убеждалась, что начать стоит всё-таки с Фоука. Он точно что-то знал. Едва ли ответы на все вопросы, но явно то, с чего можно будет начать их искать, уже не блуждая в полной темноте наугад.