Танец времени (Велисарий-6)

Глава 38

Каусамби

Раджив собрался с духом. Двое охранников, стоявших у входа в сторожку, были среди тех, кто ему нравился. Оба они были приятными мужчинами, как и их жены и дети.

- Раджив? - спросил Паллав.- Что ты здесь делаешь? И с фургоном?

- Ты знаешь, что мы не можем выпустить тебя за ворота, - сказал Гауранг.

Оба они нахмурились, но ни один из них не обнажил меч, и их копья все еще были прислонены к хижине у ворот. Многие дни, которые Раджив и Тарун провели у ворот и в прилегающих казармах, болтая с охранниками и играя с их детьми, сделали их привычным зрелищем. Кроме того, они были всего лишь мальчиками.

- О, это кое-что - в основном еда - мой отец сказал мне, что я должен принести тебе.

Раджив полуобернулся, пряча кинжал, который вложил ему в руку.

- На самом деле, это немного.

Он нахмурился, глядя на Анастасия.

- Поставь повозку, кретин! Разве ты не видишь, что мы прибыли?

Анастасий с унылым лицом сделал, как ему было сказано. В тот момент, когда Паллав шагнул вперед, чтобы взглянуть на содержимое фургона, Раджив прыгнул.

Тем не менее, в конце - будь проклято то, что сказал бы Мангуст - Раджив убедился, что лезвие вошло в мясистую часть бедра солдата, даже близко не задев бедренную артерию. Повернув кинжал и вытащив его из раны, Раджив ударил Паллава рукоятью по голове. Стараясь не задеть хрупкие височные кости.

Все без толку. Анастасий выдернул ручку повозки из гнезда и размозжил череп Паллаву, когда тот падал. Затем, ударив сзади, нанес удар Гаурангу. Тонкая рука, которую солдат вскинул, чтобы блокировать удар, была совершенно бесполезна. С таким же успехом можно блокировать рог носорога веткой. Его изломанное тело врезалось в хижину с такой силой, что хрупкая деревянная конструкция развалилась.

Предоставленный самому себе, Раджив, вероятно, потратил бы несколько секунд впустую, уставившись на трупы. Но Мангуст уже выбрался из повозки и нырнул в открытую дверь сторожки со спатой в руке. Аджатасутра шел следом.

Внутри сторожки должно быть еще трое или четверо охранников. Также люди, которых знал Раджив. Против Мангуста, даже если бы они были предупреждены и готовы, они были бы мертвецами. Как бы то ни было, пронзительные крики тревоги и мягкие влажные звуки резни продолжались всего несколько секунд. Скорее всего, Аджатасутра вообще не вмешивался.

К счастью, Радживу не нужно было смотреть. С механизмом ворот могли справиться двое мужчин, и в любом случае на узкой лестнице, ведущей в башню, или в комнате наверху было недостаточно места для более чем двух человек.

Для такой работы Валентин и Аджатасутра были очевидным выбором. Анастасию, Радживу и трем наемникам-йетайцам было поручено охранять вход и отбиваться от солдат из соседних казарм, достаточно долго, чтобы позволить Валентину и Аджатасутре открыть ворота.

Йетайцы уже толкали тележку поперек входа, закончив работу по снятию бамбуковой решетки и закрывающих ее продуктов. Анастасий полез в кузов повозки и достал спрятанный там большой молот вместе со своим луком и стрелами, а также булаву, которую он предпочитал для ближнего боя.

После того, как они открывали ворота, Валентин и Аджатасутра возвращались вниз, чтобы помочь в защите, в то время как Анастасий поднимался наверх и разбивал механизм ворот.

Механизм был тяжелым и очень прочным. Но кувалда была железной и очень большой. А Анастасий был Анастасием. Даже если бы солдатам удалось пробиться на башню мимо одного из немногих великих фехтовальщиков мира и второго по силе убийцы в Индии, потребовались бы часы, чтобы починить механизм и закрыть ворота.

У них не было бы этих часов. У них было бы даже не так много минут. Отцу Раджива оставалось пройти всего несколько миль.

Он ехал легким галопом, который лошади могли поддерживать некоторое время, не уставая. Каким бы страстным и нетерпеливым ни был король раджпутов, он был слишком опытным наездником, чтобы поступить иначе. Он приберегал энергию галопа для самого конца.

Он думал, что это займет двадцать минут.

Он был полон энтузиазма и нетерпения, но не беспокоился. Однажды Рана Шанга часами сражался с Мангустом. Он ни на мгновение не думал, что в узких помещениях войска гарнизона смогут победить его.

Не через двадцать минут. Вероятно, не через двадцать часов. Во всяком случае, не без пушек.

В течение пяти минут предупреждение было доведено до офицера, командующего гарнизоном квартала. Он был исключительно способным офицером. Немедленно осознав последствия, он приказал своим солдатам притащить четыре полевых орудия, которые у них были. Шестифунтовая и три четырехфунтовых.

К тому же они были исключительно хорошо обученным подразделением. Пятьсот человек, не меньше. Командир был уверен, что сможет вернуть ворота, как только достигнет их.

Через... возможно, пятнадцать минут. Скорее всего, двадцать. Его солдаты уже проснулись, поскольку он приказал их разбудить, как только услышал о ракете, но в основном они все еще находились в казармах. Ворота находились в трети мили отсюда, и улицы были очень узкими.

Двадцати минут все еще должно быть достаточно быстро. Согласно полученным им сообщениям, армия повстанцев концентрировала свое наступление на севере, где шпионы выпустили сигнальную ракету. Вероятно, эти ворота тоже были захвачены предателями. Командующий офицер был довольно опытен. Большинство осад было сломлено предательством, а не оружием.

Император, кисло подумал он, поступил бы гораздо лучше, если бы приказал своим солдатам искать шпионов, а не спрятанных беженцев. Кого волновало, что делала знатная дама и ее дети, ютясь где-нибудь в подвале?

Солдаты, уже стоявшие у ворот, были отброшены назад менее чем за минуту. Они никогда не сталкивались с таким явным насилием в обороне. Предателей, кем бы они ни были, сопровождал огромный огр. Чудовищное существо, которое выбивало жизнь из людей своей огромной булавой, иногда вырубая двух солдат одним ударом. У огра тоже были свирепые йетайцы.

Они испуганно отшатнулись. Их копья были бесполезны. Их мечи - еще более.

- Принесите луки! - крикнул их командир. Он шнуровал свои доспехи, и у него возникли проблемы с выполнением задания. Он крепко спал, когда прозвучал сигнал тревоги, и все еще чувствовал себя сбитым с толку.

- Принесите луки! - снова завопил он.

Его люди поспешили повиноваться. Луки хранились в казармах. А огра в казармах не было.

Их командир разинул рот, наблюдая за небольшим потоком солдат, вливающихся обратно в казармы.

- Не все из вас! Ты... ты ...

Он рухнул на землю. Даже если бы на нем были доспехи должным образом, стрела, торчащая из его груди, пробила бы их насквозь.

Несколько солдат, которые не вернулись в казармы, уставились на это зрелище. Затем на предателей, расположившихся за фургоном напротив входа в сторожку.

- У людоеда есть лук!- закричал один из них.- У людоеда есть лук!

Все, кроме одного, вернулись в казармы. Лежебока остался пригвожденным к дверному проему еще одной попавшей стрелой...

Именно так, как вы ожидаете удара стрелы огра. Прошла насквозь и прошла бы мимо полностью, если бы не попала в дверной косяк.

- К тому же очень большая штука, - пробормотал один из солдат, выглядывая из окна казармы.- Намного больше нашей.

- Какие ворота? - взвизгнул Шандагупта.- Какие ворота? Говори прямо, будь ты проклят!

У императора все еще была путаница в голове со сна. Опасный в любое время, он был положительно ядовит в такие моменты, как этот.

Генерал, командующий городским гарнизоном, сам не был уверен в ответе. Но то, что он сказал, очень твердо и уверено, было:

- Оба входа, ваше величество. Однако основная атака, похоже, будет нанесена у северных ворот. Говорят, что сам Дамодара возглавляет атаку там.

Это было достаточно правдиво. Что ж. Вероятно. С зубчатых стен, используя телескопы, часовые видели, как штурмовали шатер мятежного будущего императора и как его солдаты устремились к северным воротам. Впереди шел отряд йетайцев, вероятно, возглавляемый самим Тораманой.

Медленный натиск, конечно, за исключением авангарда йетайцев. Ничего похожего на атаку раджпутов к южным воротам. Но это последнее могло быть ложным маневром.

- Тогда отправляйся к северным воротам! - пронзительно крикнул император.- Немедленно! Или я оторву твою голову для своей коллекции! Ты трус! Ты вонючий ...

- Я повинуюсь, ваше величество! -Генерал мог спокойно принять это визгливое проклятие за королевскую отставку. Он вышел из зала аудиенций прежде, чем император перестал проклинать его.

Он никогда в жизни не испытывал такого облегчения, готовясь к отчаянной битве.

К тому времени, как лейтенант, сменивший командование в казармах, смог вывести своих солдат на небольшую площадь перед сторожкой, послышался другой звук. Приближающийся, похожий на отдаленный гром. Топот лошадей и мужские крики.

Раджив понял эти слова раньше, чем кто-либо другой.

Раджпутана. А также имя его отца, произносимое как боевой клич.

Рана Шанга.

Его отец приближался. Будет здесь через минуту или две. Он и его воины пройдут через эти ворота подобно стальной лавине.

С луком в руке и натянутой стрелой Раджив уставился на солдат, испуганно собиравшихся на площади. Через минуту, возможно, две, они будут сметены с лица земли. Люди, которых он знал. Мужчины, чьих жен и детей он знал.

- Это нечестно, - пробормотал он.

- Что это было, мальчик? - спросил Анастасий.

- Это невыносимо, - добавил он, все еще бормоча.

- Говори громче, если тебе есть что сказать!

Раджив снял стрелу с тетивы. Все еще держа лук, он запрыгнул на повозку перед входом. Затем, сделав два шага и уверенный прыжок, он спрыгнул с фургона на плотно утрамбованную грязь площади за ним.

- Что, черт возьми, ты делаешь? –взревелАнастасий.

Раджив проигнорировал его. Он приблизился к солдатам, находившимся примерно в сорока ярдах от него. Лук все еще был в его левой руке, в правильном положении. Но теперь он держал стрелу так, как будто это был меч.

- Остановитесь! - закричал он.- Я Раджив, принц Раджпутаны! Сын Раны Шанги!

Один из солдат в первой шеренге покосился на него. Это был Абхай. У него был сын возраста Раджива и очень хорошенькая дочь примерно на год старше. Фактически, она была источником новых мыслей для Раджива. Новых и довольно тревожных.

- Раджив? Раджив?

- Да, Абхай! Это Раджив!

Продолжая идти к ним, он стрелой указал назад на открывающиеся ворота.

-Мой отец идет! Прислушайся, и ты услышишь!

Все солдаты перестали двигаться и замерли.

Конечно же. Раздается все громче и громче:

-Рана Санга! Раджпутана!

Еще хуже:

Смерть Шандагупте!

И это были люди Шандагупты.

Теперь Раджив высоко поднял стрелу, как будто она держала знамя.

- Поклянись мне в верности! Поклянись в этом сейчас!

Валентин вышел из надвратной башни.

- Хорошо, Анастасий. Поднимись туда и-что делает этот сумасшедший ребенок?

Анастасий покачал головой.

Аджатасутра тоже вышел, как раз вовремя, чтобы услышать перепалку. После того, как он всмотрелся в Раджива, противостоящего солдатам на площади, знакомая насмешливая улыбка появилась на его ястребином лице.

- Раджпутский принц. Чего ты ожидал?

- Поклянись в этом сейчас!

Его голос сорвался - это тоже было ново - и Раджив молча проклял все новое.

Он даже думал о дочери Абхая! Сейчас - из всех времен!

Абхай посмотрел на солдата рядом с ним. Как будто это был первый камешек в каскаде, этот взгляд переходил от одного солдата к другому.

Новый командир увидел и тоже выругался. Однако не молча.

- Будь прокляты все предатели! –закричал он, прокладывая себе путь вперед с копьем в руке.

- Все мои усилия, - прошипел Валентин.- Пропали даром. Неблагодарный гребаный тупой никчемный сопляк.

Командир выступил из массы солдат в атаку, подняв копье.

Раджив сделал надрез и выпустил стрелу таким быстрым и уверенным движением, что даже Валентин не смог уследить за ним. Командир упал замертво, возможно, на фут древко вышло из его горла.

- Что ж, - сказал Валентин.- Может быть, не все.

- Поклянись в этом СЕЙЧАС же!

Звук визгливых голосов раджпутов, доносившийся из-за стен, был почти оглушительным.

Но то, что решило Абхая, в конце концов, было не это. Это был оглушительный звук - еще более оглушительный - тысяч скачущих лошадей.

Он боялся лошадей. Боялся с тех пор, как в детстве одна из них лягнула его. Другие солдаты дразнили его за это.

Он тоже бросился вперед. Но с копьем, направленным крест-накрест, а не в смертельном выпаде, который пытался нанести его командир.

- Я клянусь, Раджив! Я клянусь!- Он упал на колени, копье все еще держал крест-накрест.- Я клянусь!

Прошло не более десяти секунд, прежде чем все солдаты из казармы опустились на колени рядом с ним, также ругаясь.

- На ноги!- Раджив взревел. Вернее, попытался. Его голос снова сорвался.

Он указал луком.

- Постройтесь у стены казармы! В хороших рядах, вы слышите? Ваши копья в руках - но держите в положении стоя!

Там они были бы в достаточной безопасности, подумал он. Площадь, конечно, была маленькой, но участок перед казармами представлял собой что-то вроде небольшой площади. Их просто так не затопчут. И их семьям в казармах было бы еще безопаснее.

Пока Раджив стоял перед ними, они были в безопасности. Там, где его отец мог видеть его, в тот момент, когда он проходил через ворота.

Что было бы так…

В любое время. Он никогда в жизни не слышал такого звука. Это было одновременно волнующе и устрашающе. Десять тысяч скачущих лошадей сотрясали землю, в то время как десять тысяч воинских глоток сотрясали воздух.

* * *

- Будь я проклят, - пробормотал Валентин.

- Говори громче! - крикнул Анастасий, стоявший прямо рядом с ним. Мир наполнился топотом лошадей и боевыми кличами.- Я тебя не слышу!

- Я сказал: будь я проклят!

Анастасий покачал головой.

- Ну, без шуток! Ты только что это понял?

Валентин нахмурился. Ухмыляясь, Анастасий подтолкнул его ко входу в надвратную башню.

- Давай! Давай уйдем с дороги! Опытные раджпутские наездники или нет, я не хочу, чтобы меня растоптали.

Курьер галопом подскакал к коменданту города.

- Южные ворота! - завопил он, указывая пальцем назад.- Раджпуты! Измена! Ворота открыты! Раджпуты приближаются! Их тридцать тысяч! К настоящему времени они уже в городе!

Командир посмотрел на юг. Эти ворота были слишком далеко, чтобы их можно было разглядеть. К настоящему времени он был почти у северных ворот, а десять тысяч его собственных людей заполонили улицы.

С севера прискакал курьер.

- Йетайцы у ворот! Йетайцы мятежников! Их десять тысяч! Сам Торамана снаружи!

Командир посмотрел на север. Эти ворота он мог видеть. И шансы были равны.

- Смерть Торамане! - крикнул он, размахивая мечом.- К северным воротам!

Торамана действительно был за воротами. Но всего с тремя тысячами солдат, а не с десятью тысячами Шанга входил в город через южные ворота.

Однако все они были йетайскими солдатами. Это было заметно. Торамана позаботился об этом.

Командующий йетайскими войсками Дамодары сидел на своем коне и смотрел на солдат, охраняющих ворота. Очень смело, на расстоянии выстрела из лука.

Солдаты на этих стенах тоже были в основном йетайцами, как сообщили шпионы Дамодары.

- Вперед, парни! -Крикнул Торамана.- Все кончено, и вы это знаете! Так что же это будет? Пойдете со мной? Пиво, женщины и долгая жизнь?

Он вытащил свой меч и поднял его, словно осматривая край лезвия.

- Или мы должны впадать в беспорядок из-за этого?-

Один из йетайских солдат на стенах смотрел в другую сторону, на город.

- Командующий приближается, - сказал он почти лениво.- Этот ублюдок немного задерживается. С ним, возможно, три тысячи человек. Во всяком случае, очень близко. Более того, он плетется сзади.

Он не назвал имя командира. Это сделали немногие из йетайских солдат Каусамби. Этот человек был для него неизвестен. Просто еще один из политических генералов, взбудораженных бесконечными интригами внутри династического клана малва.

В последнее время очень смертоносные интриги.

Теперь он повернулся и посмотрел на своего командира десятка. То же самое сделали все остальные йетайцы на стене поблизости.

Офицер потер лицо.- Ах, черт.

Его солдаты молча ждали.

- Ах, дерьмо, - повторил он. Затем он опустил руку и сказал: - Заставь их открыть ворота. Пусть Торамана разбирается с остальным.

Прежде чем он закончил, трое йетайцев уже нырнули в сторожку у ворот.

Они держали свои мечи в руках, на случай, если глупые крестьяне, которые на самом деле управляли механизмом ворот, решат поспорить по этому поводу.

Маловероятно, конечно.

Увидев, что ворота начали открываться, Торамана ухмыльнулся. Шанга не получил бы всей славы.

Он, конечно, не забыл помахать мечом в знак приветствия йетайцам на зубчатых стенах, когда вел своих людей в город. Все три тысячи из них, за исключением нескольких гонцов, отправленных умчаться сообщить Дамодаре, что теперь в стенах Каусамби есть две бреши.

Со своей стороны, йетайцы на стенах ответили на его приветствие подобающими приветствиями.

- Да здравствует новый император! - проревел один из них.

Его пара толкнула его локтем.

- Да здравствует законный император! - поправил он себя.

- Смерть самозванцу Шандагупте! -вмешалась его пара.

Когда Шандагупта увидел, как девушка входит в императорский зал для аудиенций, протискиваясь мимо собравшихся придворных, он прервал тираду на середине.

- Рани? - прошептал он.

Восьмилетняя девочка уже миновала придворных и стояла перед троном.

Кровь отхлынула от его лица. Лицо, которое казалось таким же пустым, как и то, что было перед ним. Глаза перед ним.

- Великая леди Рани, - сказала девушка.

Затем ее голос изменился. Стал таким, каким не могла обладать ни одна девушка - ни одна женщина любого возраста.

- ВЕЛИКАЯ ГОСПОЖА РАНИ, ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС. ТЫ БУДЕШЬ ПОВИНОВАТЬСЯ МНЕ, ШКАНДАГУПТА.

Но все, что император мог сделать, это закричать.