Танец времени (Велисарий-6)

Глава 10

Аксум

- Что, никаких слонов? - Саркастически спросила Антонина.

Усанас покачал головой.

- Они не поместятся в коридорах, даже в «Тааха Марьям». Мы пытались. Хотя это и плохо. Из них получился бы приятный штрих. Вместо этого ...

Он указал перед ними, вниз по длинному коридору, ведущему в тронный зал -.... мы должны идти.

Антонина попыталась представить боевых слонов внутри Тааха Марьям, ее мозги были немного не в себе. Даже если бы огромных зверей можно было поместить в залы...

Она посмотрела на длинные ряды охранников и чиновников по обе стороны от нее.

- Они бы раздавили всех, - пробормотала она.

- О, только не солдат. Большинство из них вовремя отбежали бы в сторону, а тем, кто этого не сделал, все равно не было никакого дела до сарвена. На самом деле, Эзана подумал, что это был бы полезный тест.

Эзана был старшим командиром трех королевских полков. Антонина подумала, что он, вероятно, был достаточно хладнокровен, чтобы сказать это. В Эзане было что-то совершенно пугающее. К счастью, он не был ни вспыльчивым, ни импульсивным. К еще большему счастью, его преданность династии никем не подвергалась сомнению, включая Антонину.

Эзана был одним из двух телохранителей Эона, когда он все еще был принцем. Это была очень престижная должность для солдат, составлявших эфиопские полки «сарвен», как они себя называли.

Когда Эон взошел на трон, Эзана стал командующим королевскими полками, а другой телохранитель, Вахси, был назначен военным командующим эфиопской морской экспедицией, которую Антонина использовала для спасения Велисария и его армии от осады Харка.

Вахси погиб в битве во время той экспедиции. Сын Эона, новый аксумский царь царей, был назван в его честь.

Итак, Антонина нисколько не сомневалась в преданности Эзаны младенцу негусе нагасту, рожденному принцем, которого он охранял и названному в честь его лучшего друга. И все же он был.. пугающим.

- Резня среди чиновников, конечно, была бы огромной, - весело продолжал Усанас, - учитывая, что половина из них толсты, как слоны, а у восьми из десяти мозги работают тяжелее. Но, по моей оценке, потеря трети была бы благословением для королевства. Эзана надеялся, что половина будет уничтожена.

Антонина подумала, что аквабе ценцен шутит, но она не была уверена. В некоторых отношениях Усанас был даже страшнее Эзаны. Но поскольку они приближались ко входу в тронный зал, она решила, что просто притворится, что не слышала.

Треть должностных лиц Эфиопии убита за несколько минут! Половина, по словам Эзаны!

Кровожадные африканские маньяки. Антонину вполне удовлетворило бы простое, ненавязчивое уничтожение римлян.

* * *

- Всем соблюдать тишину!

Как будто его громоподобного командирского голоса было недостаточно, Эзана ударил окованным железом наконечником своего копья по каменному полу.

- Молчать!

В тронном зале стало совершенно тихо еще до того, как наконечник ударился об пол. Оставляя в стороне тот факт, что никто в здравом уме не собирался ослушаться Эзаны при таких обстоятельствах, толпа, набившаяся в огромный зал, ожидала услышать указы Антонины.

Нетерпеливо, в некоторых случаях; с тревогой, в других; со страхом, в некоторых. Но ни один человек там не был равнодушен или склонен продолжать болтовню.

Вообще-то, разговоров было не так уж много. Антонина заметила необычную тишину в тот момент, когда вошла в комнату. У эфиопов были неформальные привычки, когда дело касалось членов королевской семьи, конечно, по сравнению с римскими или персидскими обычаями.

Как правило, даже во время официального заседания в королевском зале аудиенций на заднем плане постоянно слышался небольшой шум разговоров. Разумеется, ничего шумного или навязчивого. Но ни эфиопские солдаты-моряки, ни арабские торговцы не видели причин не вести тихие дела в задней части зала, пока негуса нагаст и его чиновники выносили свои различные суждения и постановления вокруг трона.

Не сегодня. Когда Антонина вошла, в зале было тихо, и теперь в нем царила абсолютная тишина.

Ну.. не совсем. Мягко и удовлетворенно маленький правитель королевства сосал грудь своей матери, когда она сидела на троне.

Это делалось по указанию Антонины. Обычно для такого сеанса Рукайя использовала бы кормилицу с такой же готовностью, как любая римская императрица. Но Антонина думала, что зрелище кормления ребенка поможет напомнить всем о холодных и суровых фактах, которые окружали эту самую мягкую из реальностей.

С одной стороны, холодные и неопровержимые факты о том, что это был сын Эона Великого, это был его преемник - и это была женщина, которую Эон выбрал своей королевой.

С другой, более холодные и суровые факты о том, что преемник был младенцем, а королева - подростком. Те же холодные и неопровержимые факты, которые существовали, когда умер Александр Македонский, и в течение нескольких коротких лет привели к гражданской войне, окончательному разделу империи между диадохами и убийству вдовы и ребенка Александра.

Эзана подождал, пока Антонина поднимется по ступеням, которые вели к королевскому помосту. Ступени были широкими, но неглубокими. Достаточно широкие, чтобы дать стражникам, расположенным сразу за троном, время перехватить любого потенциального убийцу. Достаточно высоко, чтобы правитель не был настолько возвышен над своими подданными, чтобы нельзя было вести нормальную беседу с теми, кто ищет аудиенции.

Там ее ждало кресло, справа от королевского. На самом деле это был трон, хотя и не такой большой или вычурный, как тот, на котором Рукайя сидела с младенцем негусой нагастом. Но Антонина уже решила, что будет издавать свои указы стоя. Она научилась этому трюку, наблюдая, как ее подруга Феодора правит Римом.

-Сидите, когда вы судите и ведете переговоры, но всегда стойте, когда вы действительно устанавливаете закон.

Как только Антонина заняла свое место и слегка кивнула ему - она уже сказала Эзане, что не будет использовать кресло для этого, - снова прогремел голос командира полка.

- Согласно постановлению Эона Великого на его смертном одре, римлянка Антонина будет определять меры, которые необходимо предпринять для обеспечения королевской преемственности. Эон передал ей все полномочия для выполнения этой задачи. Я был там, я слышал, я свидетельствую. Ее постановления окончательны. Ее постановления абсолютны. Они не будут подвергнуты сомнению.

Это было.. не совсем верно. Никакие постановления, установленные кем-либо, кроме Бога, не могли охватить все детали и сложности. Антонина прекрасно знала, что, начиная с завтрашнего дня, она будет сидеть в этом кресле и обсуждать все тонкости. Тем не менее, на данный момент

На случай, если у кого-то остались какие-то сомнения, Эзана снова стукнул древком копья по камням.

- Ни от кого!

Прежде чем начать, она оглядела зал. Все главы провинций были тут. Усанас стоял на нижней ступени помоста, справа от нее, как это было принято для аквабе ценцена. Эзана занял аналогичную позицию слева, как и подобает командиру королевских полков. Чуть левее от него, на каменном полу, сидели остальные командиры полков, расквартированных в Аксуме.

Прямо перед возвышением собрались официальные лица королевства, со старым Гарматом в центре. Официально он был вице-королем частей Аравии, контролируемых Аксумом. На самом деле он также был одним из ближайших советников правителя.

Гармат служил отцу Эона, Калебу, на тех же должностях, на которых Усанас позже служил самому Эону - сначала в качестве давазза при принце; затем в качестве аквабе ценцена при короле.

Наполовину араб, бывший бандит, был хитер и проницателен, и его очень уважали все в королевстве.

По обе стороны от чиновников и дальше по всему тронному залу расположилась элита королевства. Большинство были эфиопами, но, возможно, треть составляли арабы. Все последние были либо вождями племен или кланов, либо опытными и богатыми торговцами - или, чаще всего, и тем и другим вместе.

Рядом с Гарматом, в небольшой группе чиновников в центре, стоял один араб.

Это был отец Рукайи, который был одним из самых богатых курайшитских купцов в Мекке - и был назначен самим Эоном вице-королем западного побережья Аравии.

Хиджаз, как его называли, область к северу от Йемена, в которой доминировало племя курайшитов.

- Вы все понимаете проблему, с которой мы сталкиваемся, - начала Антонина. Она не видела причин утомлять всех перечислением очевидного. У всех там были месяцы, чтобы обдумать ситуацию, и к настоящему времени все это прекрасно понимали.

- Будущее Аксума великолепно, при условии, что королевство сможет прожить следующие двадцать лет без раздоров и потрясений. Для этого, по моему мнению, трону нужен дополнительный оплот.

Поскольку аксумиты были опытными моряками, а также каменотесами, она добавила еще одно изображение

- Выносная опора, если хотите, чтобы судно не перевернулось в бурном море.

Ей пришлось подавить улыбку, увидев, как Усанас и Гармат слегка поморщились. Оба мужчины любили поэзию - Гармат больше, чем Усанас, - и она знала, что позже услышит остроты по поводу ее банального использования сравнений и метафор.

Выражение лица Эзаны, с другой стороны, было просто сосредоточенным. И, в конечном счете, здесь имел значение Эзана. Не просто потому, что он командовал копьями полка, а потому, что он - в отличие от Усанаса и Гармата, каждый из которых был чужаком по-своему, - был эфиопом до мозга костей. Если Эзана примет ее решение без колебаний или сомнений, она была уверена, что остальное последует за ними.

- Итак, я решила создать новую должность в королевстве. Имя этого чиновника будет ангабо.

Она сделала паузу, зная, что легкий ропот, пронесшийся по комнате, был неизбежен и пошел ей на пользу.

Термин «ангабо» был хорошо известен этим людям, особенно эфиопам. Царство Аксум имело несколько легенд, касающихся его происхождения. Преобладающая из них, содержащаяся в Книге Аксума, гласила, что основателем города Аксум был Аксумави, сын Эфиописа и внук библейского Ноя. Связанная с этим легенда гласила, что цари Аксума были потомками Соломона и Македы, царицы Савской. Конечно, это были официально одобренные легенды, поскольку они дали ныне христианскому королевству безупречно библейскую родословную своих правителей.

Но Аксум принял христианство всего два столетия назад, и до сих пор существовала третья, более древняя легенда. Эта легенда не имела официального подтверждения, но она пользовалась большим уважением среди населения, и ни короли Эфиопии, ни ее христианские епископы никогда не предпринимали никаких попыток опровергнуть ее.

Аксумиты не были склонны к доктринальной резкости, конечно, по меркам спорных римских епископов и патриархов. Тем более что легенда, какой бы языческой она ни была, вряд ли была насмешливой по отношению к монархии.

Согласно этой более древней легенде, Эфиопией когда-то правил великий и злой змей по имени Арве или Вайнаба. Раз в год царь-змей требовал дань в виде молодой девушки. Это продолжалось до тех пор, пока не прибыл незнакомец по имени Ангабо, не убил змею, не спас девушку, а затем был избран народом королем.

Говорили, что его потомком была Македа, которая была царицей Савской из истории Соломона, хотя еще одна версия легенды утверждала, что Македа была девушкой, которую он спас.

Антонина посмотрела на Гармата. Старому советнику удавалось сохранять невозмутимое выражение лица - что, должно быть, было нелегко, поскольку он был единственным человеком, с которым Антонина обсуждала свои планы. И он, в отличие от нее, стоял там, где мог видеть Усанаса прямо.

На самом деле, такая жалость. К настоящему времени острый ум Усанаса понял бы, к чему она клонит, и Антонина заплатила бы кругленькую сумму, чтобы иметь возможность наблюдать за выражением его лица.

Она попыталась, тайком, краем глаза. Но, увы, аквабе ценценн находился слишком далеко в стороне, чтобы она могла видеть его лицо как что-то иное, кроме темного пятна.

- Ангабо будет командовать всеми полками Аксума, за исключением трех королевских полков. Они, как и сейчас, останутся под началом старшего командира. Эзана, такой, какой он есть сегодня.

Командирам полков не очень понравилось бы такое положение. Традиционно они были равными, собиравшимися на совет, без какого-либо начальника, кроме самого негусы нагаста. Но Антонина не ожидала каких-либо серьезных проблем с этой стороны. Теперь Эфиопия превратилась из королевства в империю, и сарвены были достаточно трезвомыслящими, чтобы признать, что их старым эгалитарным традициям придется адаптироваться, по крайней мере до некоторой степени. В конце концов, более половины полков сейчас находились в Индии - так как же вообще мог собраться совет командиров?

По сути, Антонина только что воссоздала старое римское разделение между регулярной армией и преторианской гвардией. В долгосрочной перспективе это не слишком хорошо сработало для Рима. Но Антонина не думала, что Аксум столкнется с той же проблемой, с которой столкнулась Римская империя, будучи настолько огромной и обширной, что преторианская гвардия оказалась хвостом в столице, который вилял собакой в отдаленных провинциях.

Даже с экспансией на африканский континент на юг, которую планировали Эон и Усанас, Аксум все равно оставался бы относительно компактным королевством.

Три королевских полка не будут обладать способностью преторианской гвардии противостоять армии, учитывая, что большинство регулярных полков, находящихся под контролем ангабо, будут размещены не дальше южной и западной Аравии - сразу за Красным морем. Они были бы еще ближе, как только столица была перенесена из Аксума в большой порт Адулис на Красном море, как тоже планировалось.

И, в любом случае, долгосрочная перспектива была долгосрочной перспективой. Антонина не питала иллюзий, что сможет манипулировать политическими и военными событиями на протяжении столетий. Она просто хотела купить Аксуму двадцать лет внутреннего мира - и оставить его в достаточной безопасности в конце.

- Должность ангабо будет передаваться по наследству, - продолжила она, - в отличие от должностей аквабе ценцена, или вице-королей, или командиров сарвенов. Уступая только негусе нагасту, ангабо будет считаться высшим дворянином королевства.

Она подождала мгновение, позволяя толпе переварить этот указ. Эфиопской знати, конечно, не очень понравилось бы это положение, но, с другой стороны, это понравилось бы командирам сарвенов. Довольно часто, конечно, командирами были дворяне - но это не было коренным источником ни их идентичности, ни их авторитета в полках.

- Однако потомки ангабо ни при каких обстоятельствах не могут занять трон королевства. Они могут вступить в брак с представителями правящей династии, но дети от этого союза унаследуют положение ангабо, а не негуса нагаст. Они навсегда останутся высшей знатью Аксума - но они также навсегда будут отстранены от самого трона.

Это был ключ. Она рассматривала традицию Антонины усыновления в качестве альтернативы, но и она, и Гармат решили, что это было бы слишком рискованно. В отличие от римлян, ни эфиопы, ни арабы никогда не использовали обычай политического усыновления подобным образом. Для них это было бы слишком чуждо. Однако это было то, что каждый мог понять. По сути, она создала Цезаря рядом с Августом, но затем разделила их на отдельные линии. Вместо того, чтобы, как это делали римляне, сделать Цезаря назначенным преемником Августа.

В конце концов, когда-нибудь тому или иному ангабо, возможно, удастся исказить структуру настолько, чтобы свергнуть династию. Но.. по крайней мере, в течение столетия, рассудила она. Гармат думал, что пройдет по крайней мере столько времени, прежде чем кто-нибудь всерьез попытается это сделать.

- Им понравится эта установка, как только они к ней привыкнут, - уверенно сказал он ей накануне.- Как эфиопы, так и арабы. Понаблюдай и увидишь, не прав ли я. Это почти двойная монархия, со старшей и младшей династиями, а это значит, что если вы не можете выманить то, что вам нужно, у одной, возможно, вы сможете выманить то, что вам нужно, у другой. Достаточно хорошо - когда альтернативой является риск неудавшегося восстания.

Затем, ухмыляясь:

- Особенно после того, как они увидят первого и основателя aхамбо.

Антонина снова сделала паузу. К этому моменту многие пары глаз повернулись к определенному человеку в комнате. Первая пара глаз принадлежала отцу Рукайи.

Она не была удивлена ни по тому, ни по другому пункту. Многие люди в той комнате были чрезвычайно проницательны - не более, чем отец Рукайи, не считая самого Гармата.

Лучшим из всего, по ее мнению, было ощущение, которое она получила, что он испытал огромное облегчение. Очень слабое ощущение, поскольку мужчина превосходно контролировал свое публичное выражение лица, но оно все еще определенно присутствовало.

Он был бы единственным человеком в комнате, который рассматривал бы это как отец, а не просто как магнат королевства - и он души не чаял в Рукайе.

- Чтобы быть уверенным в том, что положение ангабо и его потомков будет установлено уверенно и на всеобщее обозрение, первый ангабо женится на Рукайе, вдове Эона Великого и станет регентом королевства. Таким образом, их дети будут сводными братьями и сестрами негуса нагаста, Вахси.

Она повернула голову достаточно, чтобы посмотреть на Рукайю. Девушка смотрела на нее снизу вверх с непроницаемым лицом. Молодая королева все еще ждала, все еще держа выражение своего лица под жестким контролем. Она уже некоторое время знала, что ей, скорее всего, придется снова выйти замуж - и как можно скорее, - как бы мало ее ни радовала эта перспектива.

Теперь, очевидно, она просто хотела.. имя.

Конечно, она боялась услышать это. Рукайя была очень способной, энергичной и свободолюбивой девушкой. Ее воспитывал снисходительный и поддерживающий отец, и она вышла замуж за молодого принца, такого жебиблиофила как и она сама, который восхищался ее умом и поощрял ее обучение. Теперь перед ней стояла перспектива брака с...

Кто бы это ни был, вряд ли кто-то очень похожий на ее отца или бывшего мужа.

Антонине пришлось приложить усилия, чтобы сохранить бесстрастное выражение лица.

Глупая девчонка! Ты действительно думала, что я обреку тебя на такую смерть заживо? Чушь.

Пришло время покончить с этим.

Остальное очевидно. Первый ангабо, как и Ангабо из легенды, должно быть, полный аутсайдер. Ни эфиоп, ни араб, и у него нет существующих связей ни с одним кланом или племенем в королевстве. Но он также должен быть знаменитым воином и мудрым советником. Тот, кого все знают, может охотиться и убивал злых змеиных королей - как этот однажды в моем присутствии помог моему мужу заманить в ловушку и убить змеиную королеву малва. Который был величайшим и самым злым существом в мире.

Наконец, она повернулась, чтобы посмотреть ему прямо в глаза.

- Усанас, первый ангабо.

Усанас понял бы это так же быстро, как и отец Рукайи. К этому моменту он полностью контролировал выражение своего лица.

Очень жаль. Вероятно, это был единственный шанс Антонины заставить челюсть мужчины отвиснуть.

Гармат шумно прочистил горло.

- Усанас принимает этот пост?

Затем появилась знаменитая ухмылка.

Какое отношение к этому имеет – принимает ли нет? Он кивнул в сторону Эзаны, стоявшего с каменным лицом по другую сторону помоста.

- Я слышал, что он сказал, даже если некоторые другие были глухими. Слова были «окончательными» и «абсолютными» и я отчетливо помню «без вопросов». Это было сказало.. .

На мгновение, когда ухмылка Усанаса исчезла, он и Эзана уставились друг на друга. Это было не совсем состязание желаний. Не совсем.

Усанас повернулся к королеве, сидящей на троне.

- Тем не менее, - тихо продолжил он, - я бы не стал навязывать это Рукайе. Она тоже была очень дорога мне, пусть и не так, как была дорога Эону.

В тот момент, когда Антонина произнесла это имя, она увидела, как Рукайя опустила голову, как будто она была озабочена исключительно своим кормящим младенцем. Конечно, это был такой же хороший способ, как и любой другой, привести себя в чувство.

Теперь она подняла глаза. Быстро, прежде чем снова опустить голову, чтобы сосредоточиться на Вахси.

Возможно, в ее глазах был намек на слезы. Но все, что она сказала, было:

- У меня нет возражений, Усанас.

- Дело сделано! – прогремел Эзана. Сильнее, чем когда-либо, древко копья ударило по камням.- Дело сделано - и королевские полки готовы привести в исполнение указы. Как и прежде. Как всегда. Как всегда.

Он взглянул на Антонину. Увидев ее легкий кивок, он прогремел:

- Всем покинуть зал! До завтрашнего дня дальнейших аудиенций не будет.

* * *

По легкому знаку Антонины Гармат остался позади. Никто бы не подумал, что это неправильно. Особые отношения старого советника с троном были хорошо установлены и принимались.

В любом случае, большинство присутствующих в зале уже поняли бы, что вскоре он станет новым аквабе ценценом, который заменит Усанаса.

Она бы хотела, чтобы отец Рукайи остался. Однако при данных обстоятельствах это могло вызвать определенные обиды.

Эзана тоже остался. Он начал уходить, но еще до того, как Антонина смогла подать ему знак остаться, Усанас приказал ему сделать это.

Приказал ему, прямо. Он сделал это впервые за многие годы, когда двое мужчин знали друг друга и тесно сотрудничали, обучая, воспитывая и защищая молодого принца по имени Эон.

К облегчению Антонины, Эзана, казалось, вообще не сдерживался. На самом деле, он, казалось, сам немного успокоился.

За то короткое время, что потребовалось, чтобы очистить помещение, Антонина изучала Усанаса. Этот человек казался ей величественным на протяжении нескольких лет. Никогда так, как сейчас.

Клянусь Богом, это сработает.

* * *

Как только комната опустела, за исключением пяти ключевых людей - шестерых, считая младенца, - Усанас печально улыбнулся.

- Я признаю «снова» что ты гений, Антонина. Я думаю, это сработает. Но ...

Он посмотрел на Рукайю. Она, в свою очередь, на него. На обоих лицах была печаль.

- Я не готов к этому. Пока нет. Она тоже.

Теперь в глазах Рукайи определенно стояли слезы. Она покачала головой.

- Нет, это не так. У меня нет.. никаких возражений, как я уже сказала. Рано или поздно мне пришлось бы жениться снова, и я не могу представить никого, кого предпочла бы. Но Эон все еще слишком близко.

Эзана прочистил горло.

- Да. Конечно. Но я думаю, что он был бы доволен, Рукайя. И я знал его так же хорошо, как и любого другого мужчину.

Она слегка улыбнулась.

- О, да. Его призрак будет доволен, но не сейчас.

- Это не имеет значения, - твердо сказала Антонина.- Нам нужно провести свадьбу в ближайшее время, но нет никаких причин, по которым тебе нужно совершать брак немедленно. На самом деле ..

Гармат без труда подхватил намек.

- Это была бы плохая идея, - твердо сказал он.- Нам понадобятся дети от этого союза - много детей, прямо скажем, чтобы подарить Вахси множество сводных братьев и сестер, которые помогут ему править, поскольку полноценных у него не будет. Но прямо сейчас они нам не нужны. Никто даже не начнет думать об оппозиции по крайней мере в течение двух лет.

- Скорее всего, пять или десять, - проворчал Эзана. Последовавшая за этим улыбка была очень холодной.- Это я могу гарантировать.

Гармат кивнул.

- На самом деле, опасность для тебя заключалась бы в том, чтобы завести ребенка слишком рано. Должно пройти достаточно времени, чтобы для Эона стало невозможным быть отцом. Невозможно. Это означает ждать по крайней мере год после его смерти прошлым летом.

Облегчение на лицах и Рукайи, и Усанаса было почти комичным.

- Конечно, - сказал Усанас.- Глупо с моей стороны не заметить это сразу. Или же «через три поколения» какой-нибудь мой чрезмерно амбициозный и недалекий правнук может начать утверждать, что он на самом деле правнук Эона.

Улыбаясь теперь очень мягко, он шагнул вперед и положил руку на головку ребенка.

- Также под моей защитой.

Он выпрямился.

- Я думаю, мы должны сделать больше. Сделать это невозможным и другим способом. И сделать это таким образом, чтобы это было публично очевидно даже бедуинам.

Достаточно ясно, что его мозг вернулся к работе так же хорошо, как и всегда.

- Да, - твердо сказала она. Это было то, что Антонина и Гармат уже решили.- Мне нет необходимости оставаться здесь, и я бы очень хотела снова увидеть своего мужа. Усанас должен отправиться со мной в Индию, возглавив все военные силы, которые Аксум сможет добавить к войне.

Она бросила быстрый взгляд на Эзану.

- Кроме трех королевских полков, конечно.

- Мы также оставим два полка в Аравии, - сказал Гармат.- Этого будет достаточно. У арабов не будет проблем с указами Антонины о престолонаследии.

- Этого будет достаточно, - согласился Эзана.- Королевство будет стабильным, и Усанас сможет извлечь любую выгоду для Аксума из нашего более активного участия в войне. К тому времени, как он вернется, со смерти Эона пройдет по меньшей мере год.

- Рукайя? - Спросила Антонина.

- Да. Я согласна.- Она также нежно улыбнулась.- И к тому времени я буду готова для другого мужа.

- Все решено!- Прогремел Эзана. Однако ему с трудом удалось сдержаться, чтобы не стукнуть наконечником по камням.

Усанас нахмурился.

- А теперь - к деталям! У нас будет по меньшей мере неделя на препирательства - скорее всего, две - прежде чем можно будет организовать подходящую свадьбу. Первое, что я хочу четко установить, это то, что королевские полки - а не нищенствующая семья угнетенного ангабо, которая в противном случае скоро обнищает, - должны заплатить за весь ущерб, нанесенный этажам деспотичными командирами.

- Смешно! - прогремел Эзана.- Содержание дворца явно должно оплачиваться из казны ангабо.

Древко копья стукнуло по полу.