Изгой Проклятого Клана. Том 6

Глава 47

— Ты превзошёл тот уровень, который я могу считать приемлемым, — «Око Предела» вспыхнуло светом, будто подтверждая его слова. — Но ты сам — приемлем. Власть, как оказывается, тебя не прельщает и не развращает. Я не ошибся, когда выбрал для своего плана именно твою душу.

Он нахмурил кустистые брови. Затем продолжил:

— Я предлагаю тебе сделку. Ты станешь силой, которая будет поддерживать баланс. С моей помощью и с ресурсами Империи мы сможем воссоздать во всем мире настоящий порядок. В нем уже нет силы, способной противостоять тебе. Я тщательно следил за этим и поддерживал баланс так, как мог.

Он тяжело вздохнул и продолжил говорить:

— Но за Империей — эпицентром моего влияния — я не углядел. Поэтому… мой сын вернулся в этот мир в теле императора и установил здесь свой порядок. Тем не менее, мы с ним не были врагами, и я старался направлять его так, чтобы он не уничтожил все, над чем я работал целыми поколениями. Чтобы он не начал новую войну на уничтожение. Чтобы не нарушил баланс.

Я посмотрел на этого старика:

— Почему его просто не убили? Зачем нужно было запечатывать?

Мастер ответил:

— Он смог обезопасить себя от смерти. В теле, которое было погребено, не предусмотрено такой функции, как умирание. Он нашел какое-то древнее проклятие, которое стало его спасением. Поэтому предки Руслана Северского использовали единственно возможный метод: они запечатали его и оставили в гробнице со стражем. Достаточно серьезным, чтобы никто в своем уме не попытался вызнать у моего сына секреты его могущества. А они были далеко не только в Даре, который он смог сохранить, и то лишь частично. Впрочем, то, что он получил с новым телом, он смог превратить в еще большую силу.

— Ты предлагаешь мне роль жандарма? — спросил я.

Мастер ответил:

— Да. Мировой жандарм. Тот, кто хранит порядок и поддерживает баланс.

Я дополнил за него:

— И бегает по твоим поручениям, как послушная пастушья собачонка. Интересное предложение, — сказал я с неприкрытой иронией. — А взамен, дай угадаю — власть? «Вот тебе большая палка, иди и бей ею тех, на кого я укажу своим корявым пальцем, а потом я дам тебе какой-нибудь пряник». Вот только палка у меня уже есть. И добыл я её сам. А твои поручения — это только твоё желание.

— Мы будем беречь весь этот мир!

— Зачем мне это? — спросил я. — Моя сфера интересов — это не ваш мир в целом, а защита моих близких, моего клана и моих земель. Меня интересует только Империя. Зачем мне носиться по миру? Чтобы не допускать какого-то дисбаланса? Да с какой стати меня должен волновать какой-то баланс? Меня интресует благополучие моих людей, в первую очередь. А если я буду играть в твои игры, то жизнь моих близких точно безопаснее не станет.

— Ты хочешь безопасности? Я могу помочь тебе победить Одина!

Я усмехнулся:

— Один не угроза. Я разберусь с ним и без твоей помощи.

— Тогда что? — спросил меня мастер. — Хочешь обратно в Зеркальную Башню? В теории я могу помочь тебе вернуться, но…

— Нет, — я оборвал его. — Мне не нужна Зеркальная башня. Прошлое в прошлом. Мои преемники прекрасно разберутся и без меня. Я не буду твоим прислужником, что бы ты не мог мне дать. Странно, что у тебя не хватило ума понять это и так.

— Твою силу нельзя оставлять без присмотра, — его глаза сверкнули.

— Моя сила тебя не касается. Ты хочешь сохранить мир таким, какой он есть? Бессмысленно. Кризисы неизбежны. Они ведут мир к трансформации. И ты это понимаешь. Но всё равно попытался «приручить» меня, с помощью своей наивной манипуляции, — я усмехнулся. — Может, ты боишься как раз того, что ты окажешься в этом мире лишним?

Я сделал шаг ближе.

На лбу Мастера появились складки.

Я продолжал говорить:

— Боишься, что мир, который стал твоей песочницей — окажется тебе неподконтрольным. Как это получилось с твоим сыном. Он отказался быть твоей игрушкой. Не так ли? Я видел воспоминания подлинного Императора. Я знаю, что ты участвовал в освобождении своего сына. Да, опосредованно. Но именно так и действуют кукловоды, не желая попадать под удар, в случае когда их комбинации рушатся из-за ошибок. А ошибки совершают все. Даже ты.

Он стиснул челюсти.

Ха! В тот момент я был готов поставить что угодно: он жалел о том, что втянулся в эту авантюру.

Хотя, был ли у него выбор?

— Если ты вздумал убить меня, Лорд Башни, то я сразу предупреждаю тебя — это карманное измерение схлопнется, как только я погибну! Ты не покинешь его!

Тут я рассмеялся.

— Мне не выгодна твоя смерть. В её случае придётся самому наводить порядок в мире, а у меня есть другие важные дела. Мы поступим иначе, — Мастер замер в ожидании моих слов. Он, кажется, даже не дышал. Чуть позже я продолжил: — Империя остаётся за мной. Мир — за тобой и твоими марионетками. В любые мои дела ты не лезешь без моего ведома. Мы скрепим это условие Словом, так что даже опосредованно вмешиваться не получится. Взамен — я не мешаю тебе наводить порядки во всём мире. Так, как ты считаешь верным.

Он прищурился.

— Российская Империя — часть мира. Одна из величайших держав! Она неразрывно связана со всей остальной планетой! Как ты представляешь себе невмешательство в её дела и, одновременно, поддержку мирового баланса⁈

— Очень просто, — улыбнулся я. — Мы всё согласовываем. Каждый шаг, который ты задумаешь внутри Империи. А если ей будет угрожать опасность извне, то я, так и быть, помогу тебе с ней расправиться. Если посчитаю нужным, разумеется.

— Ты хочешь просто так получить власть над одной шестой суши!

— Я могу получить хоть весь мир. Другое дело, что он мне не нужен. Все, чего я хочу, уже у меня есть, — сказал я. — Теперь я хочу только покоя. И отдыха. Вполне заслуженного.

Мне показалось, что Мастер выдохнул, хоть виду и не подал, что только что расслабился. Он сказал:

— Не ожидал от тебя таких скромных амбиций.

Но я усмехнулся:

— Скромных? Отнюдь. Просто этот мир будет тихой гаванью покоя. А вот то, что находится в Загранье… Вот это я хочу изучить как следует. — Я поднял руку и сжал ее в кулак. — Там слишком много интересного и потенциально полезного, чтобы я зацикливался на этом мире. Так что единственное, что ты можешь от меня получить — это вот такой вот договор о распределении, так скажем, сфер нашего влияния. Потому что мне ваши политические игры уже надоели. Я желаю тратить время на магию, на познание мира, а не на эту бесконечную борьбу, которая все равно не приведет к стабильному результату.

Мастер согласился:

— Верно. Борьба за баланс бесконечна, как бесконечен путь к совершенству. Странно, что ты не хочешь принять в этом участие. Ведь мир — отражение каждого человека. Ведь мир — это отражение человека как такового.

Я отмахнулся.

— Давай без философии. У меня сегодня еще очень много дел. Давай дадим друг другу слово. И пусть каждый из нас вернется к своей жизни и забудет о существовании второго. По крайней мере, пока случай не сведет нас вновь.

Мастер кивнул, и мы пожали друг другу руки. После чего с помощью Велеса дали друг другу Слово, которым скрепили нашу договорённость.

Она сводилась к простым вещам: не мешать друг другу и пресекать любые глобальные проблемы. Например, если несколько держав попытаются устроить мировую бойню с десятками миллионами жертв, либо, если какая-нибудь особо опасная тварина проберётся в Родной мир из Загранья.

После чего я вернулся обратно в Москву.

В которой всё стало очень быстро меняться…

Через несколько дней была объявлена коронация нового Императора — Марка Вознесенского.

Он не был первым в очереди наследования, но он был тем, кому и я, и Владислав могли доверять. Тем более, что он не был сильно повязан с нашими врагами среди княжеских кланов. Наоборот, клан его матери — Булатовы, считался одним из наиболее лояльных. Да и у меня с ними назревали выгодные торговые контракты.

«Выхлоп-1» проявил себя как нельзя кстати. А антимагическое оружие заставило глаза Булатовых загореться от алчности. Они просто представили, сколько могут заработать, если предоставят мне мощности за небольшой процент.

Да… вот только я не собирался пускать Империю на исключительно военный путь развития. Армию нужно вооружить апнтимагическим оружием. Но не чрезмерно. Потому что иначе придётся его применить, чтобы отбивать затраты.

А это — путь к войне. Которой не хотел ни я, ни Мастер, ни Владислав. Хотя те же Булатовы пытались вкинуть мне идейку о том, что можно вмешаться в азиатскую войну, где китайцы уже который год резались с японцами и индийцами.

Но я решительно отказал. Как и заранее предупредил, что никакого антимагического оружия за границу не уйдёт. Пусть источник антимы и был в моих руках, но передавать её хоть кому-то я всё равно не собирался. А то мало ли, синтезируют ещё что-то похожее…

Вскоре состоялися день коронации.

В главном зале императорского дворца собрались сотни аристократов, выстроившись по обе стороны от красной ковровой дорожки.

Оркестр играл торжественный марш, когда Марк вступил на дорожку. Одетый в тёмно-синий мундир, с золотыми пуговицами. На его спине висел тяжелый белый плащ с вышитым на нем золотым орлом Российской империи.

Он нервничал. Это было видно невооружённым взглядом. Бледный. Но, поджав губы, он шёл вперёд, как репетировал все эти дни.

Вот только полностью подготовиться так и не смог. Всё же, об этом принято сообщать сильно заранее. А этот паренёк сначала даже не догадывался, какую роль ему отвели мы с Владиславом.

Тем не менее, он двигался дальше. Под взглядами самых могущественных людей Империи он подошел к главному алтарю зала. За алтарём стоял высокий старец, держа на руках огромную корону, усыпанную бриллиантами.

Марк подошел и принял на себя императорский венец, после чего повернулся лицом к толпе.

— Кхм… — закряхтел он, нервничая. Пока не поймал мой взгляд, падавший на него из первых рядов аристократии. Я ободрительно кивнул ему. И Марк Вознесенский начал свою речь: — Я — Марк из рода Вознесенских, принимаю на себя власть и корону своего отца. Я клянусь защищать Империю и её народ, от всех невзгод и врагов, которые только посмеют позариться на её богатства. Я клянусь преумножать богатство Империи и радеть над процветанием её жителей. А также свято чтить и хранить права благородных родов, верно служащих нашей Империи!

— Слава Императору! — воскликнул я, поднимая вверх сжатый кулак. Он вспыхнул серебристым светом души. Следом подняли кулаки Яровые, Булатовы, Громовы, Белокрыловы, у всех них были почётные места в первых рядах.

Следом торжественный клич поддержали остальные кланы и родственники Императора из клана Вознесенских. Многие без большого энтузиазма. Однако, выбора ни у кого не было. Власть нового Императора они должны были признать, либо должны быть готовы расстаться со своим статусом и властью.

За спиной Марка вспыхнул алтарь. В воздух поднялись нити золотистой энергии, которые сплелись в огромного двуглавого орла. Он застыл над Марком, разливая по залу золотой свет.

Все смотрели на него с благоговением. Кто-то — со страхом.

Этот орёл — символ Российской Империи. Его появление знак того, что родовое древо Вознесенских признавало Марка Императором. И, отныне, у державы появился новый владыка.

Впрочем, Марк был им скорее номинально.

Потому что главную роль он отводил кабинету министров и совету.

Где главные роли заняли я, Владислав и люди, которых мы указали.

С моей стороны был Святослав Яровой и князь Громов. А со стороны Владислава Белокрылов, приходящийся отцом его жене, и ещё один неизвестный мне человек.

Главное слово в совете было за мной. Негласно. В первую очередь потому, что Владислав и сам прекрасно понимал, что если он или его люди попробуют мешать моим планам, то церемониться я не буду.

Функциями Совета было назначение людей в министерства и на важнейшие посты в государстве. А также, в тайне от всей империи, он обладал правом вето на любое указание Императора. Марк не стал сопротивляться таким высоким полномочиям, потому что прекрасно понимал свое положение, что именно мы привели его к власти, и что если он ее вдруг когда-нибудь потеряет, то ему настанет конец.

Однако передо мной вставал вопрос: как обеспечить собственное присутствие в Совете, когда я сам собирался находиться не в столице, а в Северном Пределе, в своих землях.

Именно поэтому я поговорил со Святославом сразу после коронации. Уже под вечер, на балконе, выходящем окнами на вечернюю Москву.

— Никогда бы не подумал, что ты доберешься сюда, — произнес Святослав, смотря здоровыми глазами на огни города. — Когда мы встретились первый раз, я был ничтожным калекой, а ты — изгоем, которого держат в клане исключительно из-за редкости его собственного дара.

— Ты никогда не был ничтожным.

Он усмехнулся.

— Я, конечно, верил в твой успех, но никогда не думал, что ты будешь тем, кто тайно дергает за ниточки самого Императора. Как марионетку. Иронично.

— Верно, — произнес я. — Но в одиночку было бы гораздо сложнее этого добиться, — я посмотрел ему в глаза и положил руку на плечо. — Ты был надёжным союзником, Святослав.

Он кивнул.

— Это меньшее, что я могу и мог сделать для тебя. После того, как ты спас меня.

— Тогда я поступил правильно. Как и сейчас. Ты знаешь, зачем ты в Совете?

— Догадываюсь. Но будет лучше проговорить это вслух. Чтобы убрать любую возможную неясность.

— Ты будешь замещать меня, когда я буду отсутствовать в столице, — произнес я. — Понимаю, что дела клана Яровых пострадают, но думаю, Ратибор сможет заменить тебя в большинстве вопросов.

Святослав хмыкнул:

— Если перестанет так сильно трястись над моей безопасностью. Он делает это настолько рьяно, что мне кажется, будто он боится моей смерти больше, чем должен бояться я.

— Ты для него воплощение клана. А, значит, святой, — я пожал плечами. — К слову, а где он тогда, раз не охраняет тебя лично?

— Я велел ему расслабиться и слегка отдохнуть, — Святослав засмеялся. — Он доверил мою охрану своим личным гвардейцам, которых натаскивал все последнее время. Хотел выдрессировать их так, чтобы даже в его отсутствие я был в полной безопасности. Правда, их сила на фоне гвардейцев местных князей их силы практически незаметны.

— Это временно. Ваш клан ещё возвысится. Не за счёт грубой силы, как многие другие. Но благодаря мудрым решениям и крепким союзам.

— Да… но что дальше, Руслан?

Я ответил ему:

— А дальше будем пожинать плоды. Империя в порядке. За миром мы как-нибудь проследим. Осталось решить одну проблему, — я услышал карканье ворона, пролетавшего над моей головой. — И эта проблема знает, что я скоро займусь ее решением.

— Надеюсь, ты управишься за две недели?

— Хм?

— Я хочу, чтобы ты присутствовал.

— Подробнее.

— Я женюсь, Руслан, — он улыбнулся. — Для меня будет честью, если ты будешь свидетелем на моей свадьбе.

Я удивился.

— И какой клан отхватил себе такого перспективного союзника?

— Она не из клана. Виолетта — моя служанка.

Ага…

Смело.

— Ты бросил вызов всему аристократическому сообществу, — произнёс я, не скрывая уважения.

Он фыркнул.

— Они презирали меня, пока она возилась со мной и поддерживала даже тогда, когда я был в худших временах. Ты знал, что она мне жизнь спасла? Меня однажды пытались убить во сне. Но она подняла тревогу и вцепилась в убийцу, пусть и сама чуть не получила ножом, — Святослав вздохнул. — Нет. Ни одна из благородных девиц не стоит и одного её взгляда.

— Не скажу, что это простой выбор. Но он — верен, — сказал я. — Доверие вещь хрупкая. И далеко недешёвая. Верных людей стоит ценить.

— Я знал, что ты меня поймёшь, — он протянул руку для рукопожатия. Я крепко схватил её и мы приобнялись.

— А на свадьбу твою я конечно явлюсь, — с лёгкой улыбкой сказал я. — И засвидетельствую.

Ворон сел на перила балкона. Смотря на меня блестящим чёрным глазом.

— Странная птица, — прищурился Святослав, глядя на него. — Что у него в клюве⁈

Я чуял.

Запах…

…смерти.