Жена-беглянка. Ребенок для попаданки

Глава 35

Натана унесли слуги.

Подальше от нес, подальше от ранящей границы нашего участка.

Боль, что скрутила его, видно, была так невыносима, что он просто боялся подойти еще раз и нечаянно задеть магическую границу.

Я перевела дух и обернулась к рыжему спасителю.

— Благодарю, — еле вымолвила я.

— Благодарностью сыт не будешь, — возразил рыжий.

— Что же я могу предложить королевскому слуге? — изумилась я.

— Но я никогда не служил на короля, — весело ответил рыжий.

— А как же голубь с посланием? — изумилась я.

— Поймал в кустах, — не моргнув и глазом, ответил рыжий.

— Выходит, что вы — лжец?

— Ну, получается так.

— Так что же вам угодно?

— Хотелось бы работу получить, — без обиняков ответил рыжий. — Слышал я, вы будете камешки добывать. Дорогущие. Так я б вам помог.

— И чем же ты можешь помочь?

Рыжий склонился, сорвал травинку и сунул ее в рот.

Прикусил крепкими зубами, сощурился.

— Нанять рабочих могу, — ответил он.

— Это и я могу, — огрызнулся Стир.

Рыжий окинул его взглядом с головы до ног. Кивнул.

— Да, можешь. А еще слуги этого расфуфыренного герцога могут прихватить тебя в городе, пытать, и шантажировать тобой хозяйку.

— А тебя будто б не смогут? — усмехнулся Стир.

— Пусть попробуют, — легко предложил рыжий.

И, сдается мне, это было бы не так просто.

В словах его была доля правды.

Натан, верно, мог провернуть такое злодейство.

— Покуда вы заперты на этой земле, — продолжил рыжий, — я мог бы быть вашими ушами, глазами и руками, госпожа. За сходную плату, конечно.

— А потом? — вырвалось у меня. — Ты можешь помочь мне отсюда выбраться?

Рыжий улыбнулся одними только кончиками губ.

— Вы сами можете это сделать, госпожа, — и поклонился мне вежливо.

— Каким же образом?

— Деньгами. В этом мире деньги решают все. Стоит вам заработать побольше, стоит показать золото нужным людям, и они встанут вокруг вас стеной. И никто вас тронуть не посмеет, да и не сможет. Даже герцог Ла Форс. Даже если он докажет, что вы его супруга.

Я глубоко вздохнула.

— Значит, придется заработать, — покладисто ответила я. — И купить большой дом.

— Со стенами покрепче, — поддакнул рыжий. — И повыше. Желательно из камня.

— Значит, ты нанят, — произнесла я.

— Да он же мошенник! — воскликнул Стир. — На нем клейма ставить негде!

— Пока что его хитрость нам на руку, — возразила я.

Рыжий снова подобострастно поклонился.

— Так каково будет ваше первое поручение? — уважительно спросил он.

— И ты даже не спросишь о жаловании?

— Такая важная госпожа! Герцогиня Ла Форс! Неужто она пожалеет пятьдесят серебряных в год?!

— Эй! — воскликнула Марта, сидящая на куче денег. — Тонконогий хлыщ! Не слишком ли ты разинул рот на чужие деньги?

— В самый раз, — преспокойно ответил Лисий Хвост.

— Мне как можно быстрее нужны рабочие, — ответила я на его вопрос. — Желательно сегодня. И уже вчера. И охрана. Казначей посоветовал набрать и тех, и других в тюрьме.

— Так-то оно так, — согласился рыжий. — Городская стажа пригонит вам каторжников и палкой заставит их работать. Но как заставить их не красть?

— Об этом я подумаю чуть позже, — проворчала я.

Усталость и напряжение последних дней давали о себе знать.

Я вдруг ощутила в своем животе твердый-твердый клубок и присела, испугавшись, что сейчас будет выкидыш.

О ребенке я напрочь забыла, борясь за выживание.

И, кажется, он потребовал свою порцию внимания.

— Ну, что ты, что ты, — бормотала я, поглаживая живот. — Это же не только для меня, это для нас. Мы будем жить не на ручье, в маленькой лачуге, а в большом и красивом доме. Спать будем в чистых, свежих постелях, на мягком матрасе. И все у нас будет хорошо.

Мой маленький тиран как будто б смягчился.

Спазм внутри моего тела медленно проходил, расслаблялся.

А я все ворковала и ворковала, размышляя над тем, как мне жить дальше.

***

Поутру Стир и наш спаситель, назвавшийся Лисьим Хвостом, позавтракали и направились в город — нанимать нам работничков.

— Могу присмотреть дом, госпожа, — уважительно произнес Лисий Хвост.

— Не рановато ли? — усмехнулась я.

— В самый раз, — ответил он. — Я так понимаю, вы в положении? Ну так вот нужно б поторопиться. Раздобыть пятьсот камней, и первым делом с болот перебраться в сухое и чистое жилье. Не то от сырости можно заболеть и распрощаться не только с ребенком, но и с жизнью. Вы же не хотите этого, м-м-м?

— Да, ты прав, — согласилась я.

Пятьсот камней!

Это очень много, на самом деле.

А ведь это только стоимость дома.

Нужно еще и на его содержание, на штат слуг, на продукты и на охрану…

А это гораздо больше, чем пятьсот камешков!

«Значит, придется пойти на ручей и призвать их столько, сколько только возможно, — подумала я. — Марта говорила, старый герцог приезжал время от времени, и добыча возобновлялась. Значит, он тоже подзывал камешки из недр, как можно больше, а рабочие их добывали. Хм, хм… странно. А почему я смогла в доме казначея их раздобыть?! Надо б попросить Лисий Хвост разузнать. Думаю, он все может. Прыткий малый».

Пока Марта хлопотала по хозяйству, мыла чашки и миски, я вышла из дома и направилась к старой мельнице.

Кажется, мой ребенок был рад оказаться на этом месте.

— Что, тут твой предок растил свое благосостояние?

Я погладила живот.

И мне показалось, что кто-то другой — не я, — ответил мне ликованием.

— А тут хорошо, — согласилась я, присаживаясь на глинистый берег. — Ну что, начнем, пожалуй? Зови камни. Нам они нужны. Очень много.

Я постеснялась сказать «тысячи», но, кажется, меня поняли как надо.

В мозгу моем вспыхнула картинка.

Глинистый берег, на котором я сидела, вместе с частью фундамента старой мельницы представился мне куском пирога, нашпигованным рубинами, словно изюмом.

Притом рубинов было так много, что берег из вязкого стал рассыпчатым.

Камни сверкали алыми кристаллами и разрушали берег.

Стряхнув с себя видение, я поспешила встать.

И под моими ногами отломился кусок глинистого берега, обнажив алую жилку.

Рубины сидели в глине поблескивая, как обычная галька.

— Что ж, — пробормотала я. — На дом, кажется, мы насобираем…

Ближе к вечеру Лисий Хвост и Стир вернулись с целым отрядом солдат, вооруженных длинными пиками.

Те, в свою очередь, гнали пятерых оборванцев в кандалах.

— Самые крепкие, госпожа, — доложил мне довольный Лисий Хвост.

— И не душегубы, — поспешил доложить мне Стир. — Ну, то есть, они были вынуждены…

Лисий Хвост хохотнул, но смолчал.

А один из солдат, видно, начальник стражи, шагнул ко мне и доложил:

— Работники, если пожелаете, и их охрана. Конечно, не кровопийцы, но стащить, что плохо лежит, в состоянии. Будьте уверены: камни будут пихать в уши, меж пальцев и просто глотать! Намаетесь с ними!

Я осмотрела пятерых хмурых бородачей.

— Глотать? — уточнила я. — И резать себе кишки? Да, это, конечно, оправданный риск — жизнь против тридцати монет. Князья-воры дадут именно столько. Я проверяла.

— Тридцать монет, — проворковал начальник стражи. — Дайте нам столько каждому, и мы вышибем из них эти камни вместе с дерьмом.

— У вас будут эти монеты, — ответила я. — Но я предлагаю кое-что еще. Каждому из вас. За честный труд.

Заключенные-бородачи с интересом посмотрели на меня.

— Да, да, и вам, — хладнокровно продолжила я. — Вы можете украсть камень. И после освобождения пойти с ним к Князьям. Но много не выручите; сущие копейки. И велик риск попасться и снова отправиться в тюрьму. А можете, — я их обвела взглядом, — честно отработать за жалование год. Тридцать серебряных в месяц — это огромные деньги. Плюс по два камня в год. Честные два камня. С документами, подтверждающими ваше право владения. С этими камнями можно идти к ювелирам. И после освобождения начать новую сытую жизнь.

— Больно уж похоже на вранье, дамочка! — проворчал один из бородачей.

— Давай проверим, — легко согласилась я. — У тебя ведь уйма времени в запасе, и ты ничего не теряешь?

— Кроме трех лет своей жизни, — с вызовом ответил бородач.

— За которые тебе никто не заплатит, — ответила я. — Хватит торговаться. Не примешь мои условия — отправишься обратно в камеру.

— А если соглашусь?

— Значит, сегодня же нагреешь воды, смоешь с себя кровососов, сострижешь волосы, наваришь жирной сладкой каши, наешься и ляжешь спать, — ответила я резко. — Чтобы завтра подняться и пойти работать! Что, годится такой договор?