Жена-беглянка. Ребенок для попаданки

Глава 11

Разумеется, жарить яйца нам было не на чем. Сало, если таковое и было, старуха приела все.

Вся посуда Марты тоже оказалась очень чистой, сухой.

Ни капли масла. Ни жириночки.

Думаю, когда настал голод, бедняжка вылизала сковородку даже от старого жира.

Ну, ничего.

— Тогда сварим, — улыбнулась я, глянув на растерянное лицо старухи. — Соль-то у тебя найдется?

Марта закивала.

Нашлась и соль, и перец.

И кое-какие приправы.

Пучок свежего, но чуть подвядшего укропа.

Я выбрала самый чистый самый красивый котелок из обожжённой красной глины.

Он был похож на крепкую шляпку боровичка. И от одного взгляда на него аппетит разыгрывался.

В котелок плеснула воды, принесенной из ручья.

Сполоснула, отмыла от перьев и прилипших комочков грязи пеструю скорлупу. Осторожно сложила в горшок яйца.

Наломала принесенного хвороста, затопила пожарче печь.

Печь несмотря на старость, была хорошая.

Не дымила, не чадила. Жар от нее был сухой, чистый.

И скоро тепло наполнило весь дом.

Да так сильно, что глиняные стены начали потрескивать, подсыхая.

Видно было, что старуха намаялась, наголодалась и намерзлась одна, в сыром темном доме.

Пока я возилась с ее посудой, ставила яйца вариться, она уселась поближе к пылающему огню и протянула озябшие руки к жару.

— Шустрая, сильная, — пробормотала она, поглядывая на меня и потирая ладони. — Сразу видно, не из благородных. Хоть и гладкая.

— Жить-то мы с тобой как будем? На что? — рассмеялась я. — Сорочьи яйца не вечны. Надо придумать что-то посерьезнее.

Пока готовились яйца, я взяла еще котелок, побольше.

В нем решила сварить похлебку с грибами.

Прежде всего нужно было перемыть грибы, очистить их от прилипшей хвои и листьев.

В воде их шляпки походили на круглые блестящие красноватые камешки.

Потом я срезала грязную часть ножки со мхом, нарезать грибы на кусочки и поставить варить.

Чуть посолила, сыпанула душистого перца. Кинула листик ароматного дерева.

Быстро накрошила немного зеленого свежего укропа — кинуть в похлебку.

Словом, возни много.

Старуха в ответ на мой вопрос безучастно пожала плечами, наблюдая за моими хлопотами.

— Но у меня нет ничего, кроме этого клочка земли и моих трав, — горестно ответила она.

— Ничего? Дом и колесо мельницы — это, по-твоему, ничего?

— А что от него толку? Оно давно сломалось. Батюшка мой мельником был. Очень уж хорошую муку молол. Лучше всех. Секрет какой-то знал, наверное. За это старый герцог пожаловал ему этот кусок земли, воду, лес… Сорок шагов на все стороны.

— Да это же очень много!

— Наверное. Меня этот кусок земли кормил всю жизнь. Но вот стара я стала. Не могу больше по лесу карабкаться.

— Так я стану твоими руками и ногами, — рассмеялась я. — Буду собирать травы да продавать вместо тебя! Вот и прокормимся.

Марта только головой покачала.

— Рук и ног мало, — ответила она. — Нужно бы еще и голову. Нужно знать, какие травки собирать. В какое время, и как брать. Я бы научила тебя, но, боюсь, нет у меня времени. Да и сил тоже. Это же надо показать, найти… Не смогу я.

— Это ты так говоришь, потому что голодная, — беспечно ответила я. — Яйца-то, поди, готовы?

Я сняла котелок с огня, окатила кипящие яйца холодной водой.

Можно было б, конечно, подождать, пока они остынут.

Но Марта была так голодна, что нетерпеливо выцарапала одно яйцо большой ложкой и поскорее разбила его скорлупу.

Еще дымящееся, торопливо очистила, обжигая пальцы.

Чуть посолила и впилась в него, постанывая от удовольствия.

— Ешь, ешь, — сказала я, подкладывая ей еще парочку яиц.

Однако, слова старухи пребольно царапнули мне сердце.

Она и правда стара и слаба.

Долго ли проживет? Надолго ли хватит запаса ее трав?

Кто знает.

И куда я потом, после ее смерти? В доме ее остаться? Так кто ж позволит. Небось, разыщут меня тут, как прознают, что хозяйка умерла.

Или выгонят, или прибьют.

Да и одной в миру страшновато оставаться.

Родной человек, с которым хоть просто поговорить можно, должен быть у каждого.

— Знаешь что, — проговорила я, очищая найденные корешки от толстой шкурки. — Давай-ка я схожу, продам твои травы. Немного денег выручим, я закуплю кое-чего для хозяйства. А потом к своим родным схожу. Небось, не прогонят меня? Помогут? Хоть немного денег, да дадут. Мы с тобой эту землю продадим, домик в городе купим. И заживем спокойно.

Марта подозрительно покосилась на меня.

— Если тебе родня поможет, — произнесла она, — то я-то тебе тогда зачем? Ты и без меня справишься.

Я вздохнула.

— Родня-то моя тоже не особо богата, — пробормотала я стыдливо. — И даже если помогут, то сколько мне ждать, пока они деньги найдут? Недели две? Месяц? А жить-то я у тебя буду. Под твоим кровом. Ну, а если повезет, и дом куплю, то как не отплатить тебе добром? Как в этом болоте оставить?

— А чего ж ты обратно в семью не вернешься? — спросила Марта.

— Ах, зачем ты спрашиваешь!.. Знаешь же — я сбежала. Герцог искать меня станет. Разве могу я их подвергнуть опасности? Герцог найдет — отомстит страшно. Нет, я не могу так с ними поступить.

— А со мной, стало быть, можешь?

Я горько усмехнулась.

— У тебя искать не станут.