Дракон из Каэр Морхена

Глава № 72. Узурпатор. Йож. Вильгефорц

Прим. автора: очередная прода послезавтра в полночь.

1233 год Новой Эры.

Двадцать второй год жизни Геральта из Ривии.

Континент. Каэр Морхен.

Четыре года спустя.

Меринелтератсин, он же — Мерлин.

Н-да.

Кажется я где-то всё-таки оттоптал бабочкам все крылья… Ну, это и неудивительно, учитывая что дракон в воздухе как слон в посудной лавке — взмахи наших крыльев делают различным птицам и летающим насекомым оч-ч-чень нехорошо.

И если птицы попрочнее, выдержат, то вот бабочки всякие… И пополам сложиться могут. Не в ту сторону.

Вот и сейчас, по какой-то неведомой мне причине Каэр Морхен преспокойно изничтожал нападавших из числа обычных крестьян и парочки чародеев подстрекателей.

Несколько десятков ведьмаков и под сотню учеников спокойно и методично вырезали неорганизованную, пусть и очень злую толпу из пары сотен крестьян. И под это всё дело сражались чародеи, которые вполне неплохо сдерживали своих противников, переключали внимание на себя, пока члены Школы Волка вырезали поехавших головой кметов. Иначе я не могу понять, каким образом они объясняли для себя тот факт, что идут убивать тех, кто спасал их деревни от различных чудовищ.

Это… Блин, даже не логика, обычное чувство благодарности. Оно может отсутствовать у отдельных личностей… Но не у двух сотен сразу же!.. Крестьяне, конечно, зачастую тупенькие, ибо образования — чуть, но даже их разумности должно хватит для понимания такого нюанса.

Так что подозреваю я тут работу ментальной магии. Что может быть проще чем побродить по деревням и покопаться в незащищенных и не особо сильных мозгах кметов?.. Вот именно, что ничего. Скрыться от взглядов крестьян, когда инициатива в действиях, также можно — не зря у чародеев развито направление Иллюзий.

— И теперь даже неясно, к лучшему выживание Школы Волка или к худшему… — задумчиво проговариваю я, припоминая, что Котов всё-таки запинали.

Лично я не участвовал, скинул всё на сэра Тристана, а тот и договорился с конкурентами убийц-ведьмаков, чтобы те объединились и прикончили слишком успешных конкурентов. Вот что значит делегирование полномочий, вот не зря я занимался этим делом.

Я, при всех своих, не скрою, немалых достоинствах всё же один. Дочка… Молода и глупа в прямом смысле этого слова. Ей бы большой железякой врагов фигачить и развлекаться, или же летать в небе да сжигать что-нибудь или кого-нибудь — тоже развлечения, а не серьёзные дела поручать. Это я с Нимуэ — уникумы, которые быстро повзрослели из-за прямого пинка во взрослую жизнь, а имеющая обоих родителей Тиригоса… Ну… По драконьим меркам она вполне себе золотая молодёжь.

Однако, учитывая цвет нашей чешуи… Кхем-кхем.

— Мр-р-ряу… — выразила своё мнение на счёт моих размышлений чёрная кошенция, лежащая на моих руках.

Эта особа как-то умудрилась забраться в дворец Камелота, пройдя все патрули рыцарей. Да, у нас не было современных методов защиты, но смею надеяться, маршруты и время этих самых патрулей были более чем совершенными. Но нет, какая-то кошка-ниндзя смогла их всех обойти и случайно попасть мне на глаза.

Вот теперь прозванная Блейк особа меня стала сопровождать.

И я как-то внезапно обнаружил, что моё настроение, пониженное перманентно из-за партизанского противостояния с культистами Вечного Затмения — начало наконец повышаться. Даже первые признаки дёрганности из-за того же момента полностью пришли, взамен став умиротворённостью и степенностью.

— Хм-м-м… — мои пальцы прошлись по угольно-чёрной шёрстки существа, что подобно драконам поглощало магическую энергию из окружающего мира.

И что удивительно, местные кошки были абсолютно такими же, какими были и на Земле. То есть, вот буквально ничего не намекало на эту их возможность — найденные трупы кошек (живых я не решился препарировать, вот такой я дракон — людей готов, а кошек нет) ничего не показывали. Буквально тайна, которую даже с моими знаниями не решить, а у Морганы спрашивать… У-у-у, я уже вижу её взгляд.

Нет уж, обойдусь как-нибудь без этого.

…От окончательного бегства чародеев, понявших что их дело — труба, меня отвлекло внезапное появление фигуры слева от меня.

На абсолютно том же расстоянии от земли, с ещё более непринуждённой лёгкостью чем я, в воздухе принялся парить… Гюнтер О'Дим.

Архидемон Перекрёстков и прочее-прочее с интересом глянул вниз, после чего перевёл взгляд умных глаз уже на меня.

— Присматриваю за местом где я вылупился. — пожимаю плечами, решая с такого начать разговор и мимолётом отмечаю, как напряглась Блейк на моих руках. — Зачем пожаловал, демон?.. — особого негатива я сейчас не испытывал, ибо этот хитропопый гадёныш был далеко от моей родни.

— Ах, да, всегда забываю, что вы вылупляетесь из яиц, ящерицы… — покачал головой он в ответ, однако ни в моих, ни в его словах не было никакой агрессии. Мы всё сказали друг другу в первую встречу, и коли если бы он желал атаковать, уже бы сделал это… Ну, если бы решился на противостояние с двумя Великими Феями и без полсотни лет Богиней. Хорошо иметь хорошую крышу, однако. — Но касательно ответа… У меня есть для тебя билет в театр, Мерлин. Недавно на юге я поставил одну забавную пьесу. Творческое название — Узурпатор Империи. Или Имперский Узурпатор… — пофигистично пожал плечами обладатель черепа, покоящегося у него в руках. — Тебе понравится — и не повредит твоему игрушечному королевству чести и доблести.

— Последних в нём больше, чем на всём Континенте вместе взятом за исключением Туссента. — едва заметно пожимаю плечами, несколько оскорблённый таким отношением к моему проекту. — Но театр, говоришь… Неужели зрителей не хватает?..

— О, зрителей хватает. — с нотками выставляемой напоказ печали покачал головой демон. — Вся Империя наблюдать будет, однако… Помимо этого всегда существуют элитные ложи, и быть там одному… Скучно. К сожалению, твои покровительницы мне уже отказали… Почтенным леди не нравится такое… Вульгарное развлечение. — рассмеялся Гюнтер, разводя руками, мол, что победелать в такой ситуации-то?.. — Но так или иначе. Одно дело — безликая толпа зрителей, с которой и поговорить неинтересно. Глупцы, требующие хлеба и зрелищ! Никакого интереса.

— Всё-всё, раз сам архидемон так нахваливает пьесу, пусть и свою собственную… — пожимаю плечами, проходясь ладонью по шёрстке Блейк и успокаивая кошку. — То её стоит посетить.

Хоть я и изначально планировал лишь прочитать отчёты от агентов, внедрённых при императорском дворе Нильфгаарда, но… Можно посетить и лично. Заодно лишний раз не буду провоцировать эту НЁХ — ну зачем мне отказывать по такому малозначительному поводу?

Мне ведь не младенцев есть предлагают, честное слово.

Позднее.

Империя Нильфгаард. Город Золотых Башен.

Императорский дворец был осаждён.

Гигантское, красивое здание, совмещённое с огромным храмом Великому Солнцу, было окружено войсками одного из имперских генералов. Обычнейший переворот по меркам Земли, случавшийся стопятьсот раз, когда амбициозные командующие захватывали власть (привет, торт Наполеон, да и салат Цезарь вроде в ту же тарелку) для Континента был чем-то необычным.

Ибо уж так сложилось, что генералов на Севере почти не водилось. И восставали в основном аристократы — но в Нильфгаарде оказался более… Хех, современный способ дворцового переворота… Успешному завершению которого мешала лишь одна-единственная бригада «Импера».

— Скажи же, великолепное зрелище! — довольно ухмыльнулся демон. — Доблестные защитники законного Императора отдают жизни, но не сдаются войскам злобных аристократов и подлого генерала! Какое проявление чести и доблести… Ты ведь такое любишь? Такие представления, с участием подобного?.. — дьявольские очи О'Дима уставились на меня с широчайшим оскалом.

Ах, вот оно в чём дело… Считаешь нас схожими. Что мы одинаково любим играться с человеческими жизнями, родство почуял, демонюга. Вот только игры у меня в отличии от тебя, для людей добром кончаются, а не вот этим… Вот всем.

— Люблю. — подтверждаю без особых эмоций. — Но как по мне — слишком сильны силы врага. Слишком мало вижу самопожертвований — лишь бессмысленную и беспощадную гибель. — развожу руками, не торопясь разубеждать своего собеседника. Кто я такой, чтобы мешать ему заблуждаться? Болезненным чувством справедливости не страдаю и не желаю злобно шипеть на Гюнтера, мол, какой он плохой, а я весь в белом…

Нет, я, конечно, в белом — но смысл понятен. Не собираюсь вставать в позу и заявлять о наших различиях. Кто надо, тот знает истинное положение дел.

— Хм-м. Правда?.. — вновь бросил вниз взгляд Гюнтер. — И правда… Надо было чуть меньше помогать Узурпатору… Но да ладно. Второй акт представления будет не менее интересным. Переместимся, пожалуй, в центр зала. Прошу по моему маяку… — и в такт его словам где-то внутри гигантского здания появилось чёткое магическое отображение координат, позволяя нацелиться туда порталом.

Так что вскоре мы оказались под потолком тронного зала, в который прямо на наших глазах ворвались солдаты генерала-мятежника.

— И ты, Торрес?.. — покачал головой восседающий на Солнечном Троне Фергус вар Эмрейс, протягивая руку к вбежавшим… И тут же обессиленно роняя её обратно.

Неподалёку от трона также испуганно стоял ещё мальчик в окружении горничных, также бо-о-ольшими глазами смотревшие на происходящее.

— Н-да… Я не удивлён, что против него восстали… — произношу неслышно для двигающихся внизу людей, выглядящих и впрямь как часть одного представления. — Не убрать сына подальше, чтобы тот с лояльными силами вернул трон?.. Идиот.

— Такова его роль. Глупый, слабый правитель, пришедший на смену сильному и могучему… И я уверен, что это колесо судьбы вновь повернётся… — намекнул на судьбу Эмгыра демон, явно не пропащий в области предсказывания будущего. Уж не знаю тут магические навыки, либо его опыт, но так или иначе глаголит правду, диавол, хех.

— …Ты глупый и слабый, Фергус. Ты, хоть и законнорожденный сын, но недостоин славы нашего отца!.. — тем временем возвещал сам Узурпатор, выглядящий на фоне Фергуса и впрямь более… Воинственно и мужественно.

Ну и постарше тоже, да.

Весь их разговор был… Скучноватым. Император возмущался таким предательством, предателю было плевать на разглагольствования проигравшего. Так что вскоре и сын и отец, оба Эмрейса были схвачены и закованы.

Ну и конечно же, науськанный Гюнтером мятежник не был полным дураком, так что перешёл к пыткам бывшего правителя, намереваясь получить от него подтверждение перехода к власти. То есть, добровольное отречение в сторону незаконнорожденного, но старшего брата.

Однако…

— Ты точно не подшаманил над него разумом?.. — с нотками восхищения разворачиваюсь к Гюнтеру, довольному моей реакцией.

— Тогда это была бы сущая постановка, а не пьеса вживую. — покачал головой обладатель лысины. — Фергус вар Эмрейс, даже не обладая чародейским талантом, и впрямь одарён от природы сильной волей, даже для того чтобы сопротивляться Алым Иглам!.. — взмахнул он в сторону фигуры Императора, голову которого сейчас пытала одна из чародеек мятежников.

— Однако… — протянул в ответ, подмечая, что далеко не каждый из Рыцарей Круглого Стола сможет выдерживать Алые Иглы.

Сложнейшее и запрещённое буквально веде заклинание, которое воздействует на разум и заставляет воспринимать иллюзии игл как настоящие… Даже когда они якобы входят в его мозг, то есть ощущения такие, будто твою голову пронзают десятки раз со всех сторон… И это без внешних повреждений.

Некоторое время мы наблюдали, за несомненно, интереснейшим процессом пыток, но к моему возрастающему удивлению, Фергус выдержал их все. Хотя и Узурпатор не доходил до тех, которые бы необратимо повредили бы ему внешность и показали народу, что процесс перехода власти был не таким уж и мирным…

— Давление сыном?.. — задумчиво склоняю голову набок, поглаживая чёрную шёрстку Блейк, которая тоже была наблюдательницей всего происходящего.

— Оно самое. — улыбнулся Гюнтер, в руке которого появился стакан вина.

И чёрт возьми, хвост свой ставлю, что сейчас с его стороны это была сверхсложная цепь заклинаний, включающих в себя сам портал крайне точной направленности, так и ряд сверхзащитных мер, которые даже мне едва-едва позволили заметить колебания магии вокруг его ладони.

Архидемон, блин. Использует заклинания уровня сложности рукотворного метеорита для создания образа пьющего вина подобия человека. Ибо я более чем уверен, что О'Дим плеваться хотел бы от людской еды — ему души на завтрак, обед и ужин подавай.

…Тем временем во время моих возмущений (мысленных), под нами один из чародеев Узурпатора, гнусноватенько так ухмыляясь, сыграл на значении имени Эмгыра — то есть ежа с нильфгаардского. И прямо на глазах скованного отца превратил его сына в человекоподобного ежа, у которого даже лицо лишь крайне отдалённо напоминало человеческое, и оттого делала его неотличимым от множества монстров, обитающих на Континенте.

— Не пойму, комедия ли это, или трагедия… — бесстрастно взираю на происходящее, так как понимаю — эти события необходимы для рождения Цириллы.

И так пришлось кое-где вмешаться, чтобы знакомые мне предки Белой Ласточки поженились именно с теми, с кеми были в каноне. Генеалогию Старшей Крови, я к счастью, помнил, так как основательно интересовался лором этого мира в прошлой жизни.

Эффект бабочки, похоже, на эти ваши спермотозоиды не сработал, и родились ровно те, кто был нужен. Так что и сейчас Эмгыр должен сойтись с Цинтрийской принцессой. Осталось совсем, совсем сущая мелочь времени до того, как я смогу увидеть будущую победительницу Белого Хлада — хтони похуже Лилиты, в том числе из-за которой я не воспринимаю злое божество за самую глобальную угрозу миру.

В её случае хоть более-менее понятно что делать, в отличии от живой стихии, про которую и в каноне не было почти ничего сказано. Книги, вроде завершились ранее, а игра… Там всё было за кадром!.. В общем, сохранение канона не сколько из поутихшего уже фанатского желания повстречать героиню любимой вселенной, оказавшейся ни разу не выдумкой, сколько вопрос выживания всего живого на Континенте, в том числе и меня самого.

Ибо переход в другой мир очень… Ненадёжный процесс.

В реальности же, а не в моих мыслях, события продолжили стремительно развиваться:

— Фергус!.. — недовольно рявкнул Узурпатор, видя что даже превращение собственного сына в чудовище не сраотало на удивительного слабого характером, по сильного духом правителя.

Я не знаю как это сочеталось в сыне основателя Нильфгаардской Империи, но тот, кто казался безвольным правителем, идеальной марионеткой для знати… Ни за что не отступал от своего права на отцовский трон, отстаивая его и для своего сына.

— Мой сын будет Императором. В любом случае. — мужчина только и вымолвил разбитыми после удара Узурпатора губами.

Этого восставший генерал уже выдержать не мог.

Выхватив кинжал, он сделал сразу десяток яростных ударов ножом прямиком в область груди отца Эмгыра, невольно вызывая у меня ассоциации с одним древним анекдотом… Тот, который про двадцать восемь ударов и действия наверняка. Так или иначе, бородатый лысич, выглядящий как типичный Главный Злодей, не добившийся добровольной (почти) передачи короны, забрал её сам.

— Не сумев добиться признания и согласия от старого друга своего, которому служил множество лет и множество зим презирал — доблестный генерал, восстанавливающий правило сильного, превратился в презираемого всеми мятежника… — покачал головой Гюнтер О'Дим, довольно скалясь и чуть ли не потирая ручки в предвкушении. — Какая ирония. У него ведь почти получилось. Всё было в его руках. Но сущая мелочь — воля человеческая пошла против демонической помощи, грубой силы войск… И теперь всё у него пойдёт под откос.

— Вот что значит — заключать контракт с демоном. — хмыкаю так, мол, что и требовалось доказать. — Вместо получения желаемого получаешь лишь право быть развлечением, игрушкой, над которой будет насмехаться кукловод.

— Ох, Мерлин-Мерлин… Не тебе меня осуждать. Ты тоже играешь судьбами людей, королевств и даже богов… — пожал плечами архидемон Перекрёстков. — И распутывая клубок твоих более чем столетних манипуляций, я нахожу между нами всё больше схожеств.

— Не буду вступать в полемику и заявлять, что я не такой как ты. Слова ничто — действия всё. — также пожимаю плечами, продолжая гладить чёрную кошку. — Но так или иначе — это всё, что ты хотел мне показать, Зеркало?.. — я экивоком указываю на мрачного мужчину, сидящего с максимально суровым видом и рассматривающего заляпанного кровью предыдущего владельца, корону.

— Лишь первая часть. — тонко улыбнулся любитель контрактов. — Впереди ожидает ещё такое занимательное представление, как бегство кронпринца в чудовищном обличье, его выживание, подготовка мести, пожалуй, ещё и романтическая история… Всё, как любят в изданных тобою сказках, Мерлин.

— Они не мои. Просто порой у простых людей большая фантазия. Я не присваиваю их авторство себе. — качаю головой, признавая что и впрямь издавал работы с Земли, однако под именами прежних авторов.

— Ну-ну. Но так или иначе — советую подготовиться к войне с Нильфгаардом. Мой контрактор очень амбициозен, и полагаю, даже небольшой моей помощи, которую он смог заполучить из моей щедрости и нежелания совсем уж использовать его низкий интеллект на пользу себе… Даже её хватит, чтобы местная военная машина обрушилась на Север. — с совершенно невозмутимым видом поведал демон о том, что в будущем мир ждут крупнейшие войны за всю историю, рядом с которыми даже первые сражения против эльфов не будут смотреться.

— Знаю… Давно знаю… — пространно отзываюсь, мысленно делая заметку проследить за Эмгыром и позволить ему добраться до матери Цириллы. — Слишком давно. — щурюсь, смотря на заинтересовавшегося демона.

Однако я не стал утолять его интерес. И так слишком долго шёл у него на поводу, наблюдая за цареубийством и узурпацией трона, осуществленных из-за забавы Гюнтера. Уверен, без него у Узурпатора и лояльной ему аристократии и шанса бы не было.

Так что вскоре прямо рядом с парящим мной вспыхнул овал портала, в который я, не прощаясь, совершенно по-английски и ушёл.

Пора продолжить создание Башни Света… Очередной амбициозный донельзя проект, но в моих условиях размениваться на что-то меньшее… Глупо, и нерациональная трата имеющегося времени. Заниматься всякой фигней буду тогда, когда все враги будут ликвидированы или нейтрализованы, если выражаться завуалированно и культурно.

Вильгефорц из Роггевеена.

Несмотря на своё совсем недавно полученное и сугубо официальное именование Вильгефорцом из Роггевеена, родным городом чародея являлся большой столичный город Лан Эксетер, находящийся в далёком и холодном Ковире, располагавшимся у Драконьих Гор.

Который хоть и считался едва ли не самым богатым королевством Севера, но хорошо там жилось лишь купеческой элите, которая бесперебойно торговало через Великое Море с остальным Континентом.

Своих родителей мужчина, ставший недавно полноценным чародеем, никогда не знал, поскольку те оставили его в одной из канав города. Слишком сложно им было воспитывать очередного ребёнка… Так что вырос он среди беспризорников и воров города, живя в той же канаве.

Там его и нашли друиды из находящегося довольно неподалёку, можно сказать — располагавшегося рядом Ковирского Круга.

Решив приютить молодого тогда Вильгефорца у себя, эта кучка безмозглых стариков год за годом, год за годом по мере его взросления воспитывали в нём нового члена своего круга. Тем не менее — сейчас чародей отчётливо понимал, что тогда всё его естество противилось такого закономерного, но неприятного исхода.

И опять же, именно сейчас он понимал — быть бы Вильгефорцу друидом, бесперебойно и постоянного кочующим от одного священного деревца к другому, постоянно сходя с ума на почве сохранения природы, если бы не… Если бы не один занимательный и проведенный почти случайно друидский ритуал, пройдя который, мужчина к своему удивлению и даже шоку узнал о таящихся в нём силе Истока, то есть, потенциального чародея.

Именно тогда, именно тогда Вильгефорц стал догадываться, что хотя бы один из его родителей являлся чародеем. То есть, его родители были не простыми людьми, которым просто не хватило средств на воспитание ещё одного ребёнка, а… Его не захотели воспитывать просто так. Ведь он знал, что бедных чародеев быть не может. Слишком часто встречался с удобствами, которые могли позволить себе богатые благодаря чародейским артефактам.

Пожалуй, несмотря на всё иронию, учитывая его нынешнее титулование официального чародея Братства, именно эти моменты спровоцировали тогда только ещё зарождающуюся, подобно маленькому огоньку свечи, но всё больше разгорающуюся, подобно лесному пожару, ненависть к магам и прочим-прочим им подобным.

— Как иронично… — едва заметная ухмылка посетила красивое лицо чародея, размышляющего о истории своей жизни в уединении вечером.

Но даже это вряд-ли бы изменило друидской судьбы тогда ещё подростка, если бы бродячий чародей, обнаруживший в ученике друидов неплохой магический потенциал, не предложил тому стать его личным учеником.

А в мутной и далёкой перспективе — и одним из видных представителей так называемого Братства Чародеев, ха!..

Однако тогда ещё совсем молодой Вильгефорц отказался.

До сих пор он чётко помнил, как в максимально грубой форме он высказал бродячему магу всё то, что думал тогда о всяких магах, один или же даже одна из которых позволили ему быть выкинутым в канаву сразу после рождения… Это чувство кипящей ненависти буквально разъедало его, усиленное многократно переходным возрастом.

Однако… Вопреки пылающей тогда ненависти ученика друидов, маг удалился, прежде совершенно спокойно выслушав его… И хотя сейчас мужчина вполне понимал реакцию коллеги, в те свои молодые года Вильгефорц только убедился в чёрствости и безразличии чародеев ко всему.

Бросив не менее разочаровавших его друидов и наконец-то повзрослев, уже юный мужчина окончательно покинул всякое общества друидов и отправился в самостоятельное, как говорили в Ковире — плаванье.

Однако сейчас Вильгефорц понимал, как был наивен.

Ведь это самое плаванье, к его тогдашнему разочарованию, оказалось вот совсем-совсем не таким, как он его себе представлял.

Самостоятельности захотел живший за счёт щедрых друидов мальчишка. Глупец и дурак — сам себе он не стеснялся в этом признаваться.

Таким образом, буквально всегда ощущая постоянную нехватку денег на своё существование, Вильгефорц брался за буквально любую работу, за которую предлагали хоть какую-то плату, и спустя долгие годы, в моменты таких вот размышлений о своей жизни, приправленных философией и меланхоличностью, чародей всё ещё стыдился многих из своих тогдашних деяний.

А учитывая его весьма гибкую совесть — это были действительно не самые благообразные делишки.

В конце концов, его, обладателя возраста в двадцать с хвостиком и уже изрядно, крайне изрядно побитого и потрёпанного жизнью, судьба или же достаточный уровень навыков приводит к работе обычнейшим наёмником. Тогда для него наконец-то началась белая полоса, и особо щедрый наёмник нашёл в нём преданного слушателя его боевого мастерства с боевым шестом… И найдя в этом нечто занятное, Вильгефорц решил вместо меча или топора взять именно такое оружие.

Наёмник-наставник был счастлив и обучил своего преемника всему чему знал, ибо иные окружающие отказывались расставаться с иными видами оружия, считая посох детской игрушкой.

Но слишком долго подобная, в какой-то мере дажет идиллия, не продлилась. В одном из бесчисленных сражений на опыте Вильгефорца, войска его нанимателя оказались в кое-то веки разбиты и побеждены, большая часть наёмников их группы погибла, и жизнь мужчины откровенно пошла по наклонной… Вынудив спуститься на ещё уровень ниже.

Стать разбойником.

Бесчисленное мародёрство, изнасилования, постоянные убийства… Вильгефорц тогда был вынужден не брезговать абсолютно ничем, дабы остаться на плаву и банально кушать каждый день.

И, пожалуй, вероятно протекала бы его жизнь в подобном ключе, ключе жизни главаря разбойничьей банды из числа бывших наёмников и редких крестьян, если бы…

Если бы не та роковая встреча в Аэдирне, куда он сбежал от предназначавшейся ему казни почти во всех государствах Севера… Их было много, и во всех его банда и её предводитель успел отметиться.

Той встречей оказалась, как бы тавтологично в его мыслях это не звучало, встреча с одной взрывной и рыжеволосой, да могущественной чародейкой, в которую он, как ему тогда казалось, влюбился. А ведь она тогда его чуть не убила, как многих бандитов и разбойников до него!..

Лишь чудо и собственная харизма помогли ему избежать ужасной смерти в чародейском огне.

Впрочем, сейчас Вильгефорц гораздо лучше осознавал, что его страсть к этой женщине, что выглядела как юная дева, погасла так же быстро, как и вспыхнула. Подобно самому пламени, так любимому огненноволосой чародейкой.

Вскоре бывший глава разбойничьей банды, бывший член группы наёмников бросил её, как только понял и полностью осознал, что она интересуется им только до того самого момента, пока его личностные качества и харизма (коей мужчина втайне гордился всегда) перевешивают тот факт, что он не чародей.

Понял тот неоспоримый факт, что он слабый, совершенно не соответствующий её силе человек. Лишь… Временная замена чему-то постоянному, пусть на этого самого постоянного не было даже намёка.

— А ведь я осознал тогда… — вновь заговорил сам с собой новоиспечённый чародей Братства. — Я ведь тогда, совершеннейшим образом рефлексируя, осознал, что та женщина с, как оказалось, совершенно ужасным и опасным характером да ветреным образом жизни, могла быть похожа на мою мать… — покачал он головой, задумчиво уставившись в стену и всё больше осознавая, как выглядела его пассия для других со стороны.

Он тогда уже знал, что его матерью определённо была чародейка, которая не пожелала забывать о путешествиях из-за какого-то дитя. Его ведь можно было просто выкинуть в канаву!..

Вильгефорц тогда также понял, что ту гамму чувств, которую он испытывает к своей матери-чародейке, и в частично также к бывшей возлюбленной, также чародейке, можно назвать одним простым, но таким ёмким словом — ненависть.

Это чувство лишь укрепилось после того, как та совершенно не стала пытаться его останавливать, а наоборот — предупредила, что в случае если она встретит его вновь… Ему будет суждено гореть в чародейском пламени, и он ничего не сможет этому противопоставить.

И эту гнетущую пустоту и чувство собственной ущербности после их расставания нынешний чародей решил заполнить единственным тогда пришедшим ему на ум способом — он решил стать магом.

— И у меня получилось… Получилось так легко, что даже смешно… — покачал головой мужчина, для которого тогда не было проблемой награбить средств на обучение.

Что же до угрозы бывшей возлюбленной… О-о-о, он её успел неплохо изучить. И действовал таким образом, чтобы его не смогли связать со смертями, озолотившими бывшего ученика друидов, неудавшегося на тот момент ученика чародея, и более удавшегося, хотя и не принёсшего особой радости наёмника и разбойника.

Он прибыл в Бан Ард.

Он поглощал знания как губка, впитывая каждую премудрость чародеев.

Пропитывался их философией, став немного лучше её понимать и принимать, и бушующая нелюбовь сменилась холодным презрением. Ведь они были… В застое. Эти холёные маги не знали опасностей и сути мира так, как знал он — прошедший чертовски сложную жизнь и прошедший её со всеми конечностями, не говоря уже о жизни.

Они привыкли к догмам и замшелым традициям. Ничто, ничто не заставило их поколебаться — даже феноменальное нападение на собрание во время его обучения. Тогда, насколько восстановил ход событий Вильгефорц, десятки чародеев едва не сдохли позорной смертью.

Лишь один из немногих не застрявших в своём развитии чародеев спас их тогда.

Использовал не только магию, но и простую физическую силу.

Это вдохновило тогда ещё ученика Бан Арда на развитие подобной стратегии собственного, уж вновь извинялся перед собой за свою же тавтологию мужчина, развития.

— Соединить магию и боевое мастерство… — довольно сощурился чародей, приподнявшись со своего места. — Это будет хорошей идеей.

Мужчина покачал головой, вспоминая как легко, насколько легко давалось ему обучение. Ректор и деканы пророчили ему большое будущее… Однако он был тёртым калачом, как высказывалась его бывшая возлюбленная. Вильгефорц не побежал, сверкая пятками, строить своё будущее.

Он стал выжидать удобного момента.

Он не стал идти в карьерную гору, просто по той причине — что следовал ещё одному унаследованному от связи с рыжеволосой чародейкой принципу… Умный в гору не пойдёт, умный гору обойдёт. И шанс для обхода ему может представиться совсем уж скоро…

Довольно улыбнувшись собственным мыслям, выходец из Ковира уставился на схематичный рисунок иглоподобного гуманоида, лежащий на столе.

Уж очень скоро…