Загнанная для дракона

Глава 17. Дракон

Я видел этот предательский румянец на бледной коже.

Я даже чувствовал, как начинает дрожать ее тело в предвкушении оргазма. И в этот момент я резко вынул пальцы из нее, не давая ей закончить за мгновение до того, как ее тело начнет сотрясаться в мучительном спазме наслаждения.

Ее еще трясло. Она смотрела на меня с томной мольбой в глазах, словно она уже не отдавала себе отчет в том, что с ней происходит.

Ее запах стал сильнее. Ее тело стало горячим и податливым.

И я потерял голову, остатки себя, остатки разума.

Я чувствовал, что штаны сейчас порвутся, поэтому развернул ее, видя ее ягодицы, и щелкнул ремнем, расстегнул пуговицы на штанах, достал член и стал водить головкой по ее влажному лону.

Она едва заметно качнула бедрами в мою сторону.

Что ж ты делаешь? Зачем ты так со мной?

“Хочешь его целиком? Если бы ты знала, что я сейчас чувствую… Я никогда не сходил с ума от женщины… Никогда в жизни я не желал ее так сильно, как тебя…” - рычал дракон.

И когда вошёл в неё с такой яростью, будто хотел вырвать из неё всю ложь этого мира, я слышал, как её тело разрывается между стыдом и наслаждением, как её дыхание сбивается в один нескончаемый вздох, как она стонет в мою перчатку. Да, это мой стон. Я никому его не отдам. Даже воздуху. Он мой… Мой…

— Смотри, до чего ты меня довела? — прошептал я, удерживая её за горло не для подавления, а чтобы она чувствовала — каждое движение, каждый толчок, каждый вздох — чтобы знала: теперь я одержим ею.

Ею. Ее запахом. Ее телом. Ее стоном.

Это сводило меня с ума. Я впивался пальцами в ее пульсирующую, набухшую плоть, скользил по ней.

Я двигался жадно, грубо, быстро, пытаясь насытить внутренний голод.

Я почувствовал, как она достигает предела, и умирал от наслаждения. Одно ощущение, что я в ней, вызывало во мне стон сквозь стиснутые зубы. А мысль о том, как сильно ей это нравится, одурманивала разум.

Каждый толчок вызывал у нее дрожь во всем теле. Я шептал ей беззвучно молитвы, как богине, чувствовал, как она сжимается все сильнее, как ее трясет, как напрягается ее тело.

Оргазм накрыл её, как волна. Ее трясло прямо в моих руках. Она со сладким стоном в мою перчатку умирала на моем члене. Я вбирал все, от дрожащих коленей до тихих всхлипов, от сбившегося дыхания до напряжения ее восхитительного тела.

И тут кончил я, прижимая ее бедра к своим. Я не сдержал стона.

Несколько мгновений я не мог прийти в себя, чувствуя, как она все еще сжимается, словно вбирая меня всего до капли.

Когда всё кончилось — когда ее колени подкосились, и она осела на пол и спрятала лицо в ладонях, умирая от стыда.

Только сейчас я заметил портрет ее мужа. Самодовольного кретина, который смотрел на нас со стены.