Сила слабых

Глава 5

— Мне пришлось одной выступать, - заметила Алатея.

— И ты отлично справилась, - задумчиво отозвался Михаил.

— Кто у нас духовный лидер?

— Я, - согласился Лошадкин.

Техника разбирала павильон, последние учащиеся и несколько преподавателей, осаждавшие Алатею вопросами о движении, уже разошлись.

— Что-то случилось? - нахмурилась Алатея.

С ее красной кожей и костяными наростами, рогами, все это смотрелось в разы грознее, чем у других живых. В то же время, Лошадкин поймал себя на неуместной мысли, что просто любуется ей, и вместо страха ощущает восхищение. Привычка? Наверное. Если все время видеть других живых, то привыкаешь к ним и считаешь своими, часть нового курса Земли, объединение трех с лишним сотен цивилизаций в одну. Не сразу, без насильственного форсирования, но и без торможения и промедления.

— Любовь случилась, - вздохнул Лошадкин. - Наверное, это универсальная история, не зависящая от возраста, пола, расы, цивилизации живых, и Шекспир тут был не оригинален.

— О, поздравляю! - обрадовалась Алатея. - Тебе давно пора было найти себе кого-нибудь!

— Что? - Лошадкин вынырнул из формулировок доклада Штербулу.

Тут до него дошло, что его неправильно поняли - сам виноват! - и уши дернулись, не хуже, чем у Чечух. Кровь приливать к лицу не стала, хотя мыслишки и бегали.

— А что, нет? - спросила Алатея.

— Нет, не у меня. Но информация... впрочем, все это надо перепроверить.

Да, глупо было бы писать доклад на основании слухов от одной лишь Чечух. Лошадкин потер лоб, гадая, что это на него нашло. Гормоны пополам с эмоциями? Поневоле начнешь понимать тех, кто усиливал свою кибернетическую составляющую, убирая слабую, туманящую разум плоть.

— Будем подсматривать?

— Будем, но можем и вернуться, - предложил Лошадкин.

— Да нет, Старстен молодец, перебесился и сел за уроки. Да и в школу ему тут походить будет полезнее, чем на Земле, - вдруг добавила Алатея.

Лошадкин посмотрел на нее и моментально все понял. Учились тут, конечно, взрослые, но на Энтонце хватало и просто живых, дипломатов и прочих, и у них имелись дети. Интернациональные... нет, интерцивилизационные школы? Да, что-то такое. Еще одна точка сближения, но без насильственного впихивания живых в объятия друг другу, только добровольно - как у Дерстута с Триветом.

Впрочем, им предстояло полеты по делам и Лошадкин мысленно оборвал сам себя. Хватит. Алатея решила посвятить себя освобождению, прекрасно, не надо мусолить одно и то же по десять раз. В целом, следовало меньше размышлять, больше действовать, например, еще раз обратиться к Гопкинсу и записям службы безопасности.

— Хорошо, - кивнул Михаил.

Затем, после получения информации от Жерара, они отправились в Легатию, и некоторое время просто бродили, разглядывая здания и живых вокруг. Не просто интернационал, нет, еще и тестовая площадка, для обкатки и выявления будущих проблем, думал Михаил. Живые вокруг ходили, болтали, занимались своими делами, в общем, если бы не разнообразие форм и видов, то Легатия ничем не отличалась бы от обычного земного города.

— Смотри, какое хорошее местечко, - указал Лошадкин.

Они заняли столик у берега Вильны, с видом на мост и Академию, и заказали себе горячие напитки, особенно горячие для Алатеи.

— Скафандр лучше, - заметила она, прикладываясь к "извержению вулкана". - Регулирует температуру.

— Тогда тебе стоило бы носить его и на Земле.

— Не хотела выделяться, - пожала плечами алурианка. - Да и закалка никогда не помешает.

Чуть поодаль бегала стайка детишек, силикоид, два человека, дерево и лисенок, как их упрощенно назвал про себя Лошадкин, хотя это и было ужасающе невежливо по новым временам. Вскоре стало ясно, что они играют в прятки, какую-то их космическую версию, где можно было скрываться в трех измерениях, как в воздухе, так и под землей.

— Мы ждем Дерстута? - спросила Алатея, тоже поглядывая на детей.

Старстен в их компанию влился бы без труда, даже не выделялся бы особо. Просторы и зелень, роботы и информационные системы, транспорт и возможности техники на энергонии. Всем этим Легатия тоже напоминала земные города, но вот это обилие живых из разных цивилизаций, виды рогов, чешуи, меха, разного числа конечностей, и самой разнообразной одежды.

Да, все это напоминало саму галактику в миниатюре.

— Мы ждем Дерстута, - согласился Лошадкин. - Следовало бы потратить это время с пользой и написать уже доклад с рекомендациями, но мне не хотелось бы ошибиться на первом же задании. Я, в общем, и так уверен, но лучше перестраховаться.

— Странно, - Алатея посмотрела в сторону Вильны. - Слишком просто.

— Да, и это наводит на подозрения.

— Но ты все равно уверен?

— В выводах? Да.

— Почему же тогда дипкорпус об этом не знает?

— Может и знает, но, - Лошадкин улыбнулся, - они тут оберегают страшную тайну двух влюбленных.

— Но рассказали о ней тебе?

— Дипломат я или нет? - небрежно пожал плечами Михаил. - Чечух просто не устояла перед моим обаянием.

Он помолчал и добавил.

— А также твоими рассказами об освобождении. Это у них, оказывается, прямо больной вопрос.

— Почему?

— Потому что все любят икариданцев. Словно их специально создали...

Лошадкин нахмурился, так как в голову ворвалась новая идея.

— ... такими дружелюбными и любвеобильными.

— Это неправильно? - не поняла Алатея.

— Это, - Лошадкин покрутил рукой, - не слишком естественно. Живые в цивилизации разные, взять хотя бы Землю, ты же видела, какое там обилие взглядов, отношений, мнений и прочего. Даже у вас, в Алуре, есть разные течения и направления, отношение к тому же больному вопросу о правах женщин. Пусть даже это скрывается от других цивилизаций, но оно есть и все равно просачивается наружу.

— Наши... власти очень хотели бы все это замолчать.

— Но уже не могут отказаться от космического пряника, - улыбнулся Михаил. - Да, это такая штука, что уже не откажешься, и Земля правильно манит им цивилизации вокруг.

Кто-то мог бы сказать, что заманивает слабых, дабы править над ними безраздельно, маскируя свое порабощение под помощь.

— И даже более того, тот, кто не принял пряник, тот отстал и оказался сокрушен.

— Ты о чем? - не поняла Алатея.

— Замкнуться в себе - хорошо, но не тогда, когда в галактике летают Ысынгуны и творится всякое.

Они отвлеклись от вопроса икариданцев, но так даже лучше, подумал Лошадкин. Трудно объяснять мысль, когда ты сам ее не сформулировал до конца. К счастью, тут к ним подбежали дети, уставились восхищенно на Алатею и Эжени, терпеливо скучавшую в сторонке.

— Да, думаю, можно играть с ними и охранять меня вполглаза, - весело сообщил Алатее Лошадкин по электронной связи, не вслух.

Она отправилась играть с детьми, которые засыпали ее вопросами, откуда она и просьбами помочь стать им такими же грозными воинами. Михаил запросил еще информацию и изучал ее некоторое время, потом все же написал заготовку доклада и время летело незаметно, даже слишком.

Начало темнеть и на мосту появился Дерстут с приятелями.

— Все, нам пора, а вам пора домой, - объявил Лошадкин. - Ваши родители, наверное, вас ищут!

— Я связалась с ними, - объявила Эжени.

Вот еще вопрос, земная техника и земные импланты, вдруг подумал Лошадкин. Понятно, что их давали только получившим гражданство, но не проводило ли это сегрегационной черты тут, на Энтонце? Или, наоборот, только помогало?

— Тебе идет быть матерью, - заметил Лошадкин, глядя на счастливую Алатею.

— Я знаю, - ответила та. - Даже хотела отложить еще пару яиц, благо на Земле не потребовался бы алурианец для соития, но увы... не дотянула по экзаменам и рейтингу. Хорошо, хоть Старстена не отобрали.

Да, это вышло бы чересчур, подумал Лошадкин. Словно карикатурная пародия на новый курс.

— Так что?

— Идем, понаблюдаем еще, - кивнул Михаил. - Я же наблюдатель.

Дерстут и еще несколько парабатов почти каждый вечер ходили в это кафе "Белый флаг". Мол, тут зона перемирия, хотя Лошадкин продолжал считать, что это скорее знак сдачи. Непонятно кому, но сдачи и поражения.

— Все понятно, - заявил Михаил некоторое время спустя.

Дерстут и другие кабаны, выпив, запели песню, затем начали изображать нечто вроде сиртаки в танце.

— Они друзья? - весело предположила Алатея.

— Несомненно. Крепкая мужская дружба, усиленная тем фактом, что они вдали от дома.

Эжени уже подлетела к ним на автомобиле, и они отправились на другой берег Вильны, в лесостепь к западу от Легатии. Приземлились, затаились, Эжени отключилась, по просьбе Михаила.

— Чтобы ее не обнаружили средствами электронной разведки?

— Вроде того, - согласился Михаил, вскидывая к глазам бинокль.

Алатея посмотрела странно, словно хотела намекнуть, что не стоит тогда использовать активный бинокль.

— Приготовить оружие?

— Нет.

Тривет появился после заката, в отчетах из Академии говорилось, что это нормальное дело для всех "дендрообразных". Кто-то садился в теплицу, иные бродили в парках возле Академии, а Тривет улетал прочь, в лесостепь. Улетала, если уж быть точным, хотя, конечно, женские органы млекопитающих у нее отсутствовали.

Дерстут появился еще через полчаса, и выглядел так, словно переплыл Вильну (чтобы протрезветь) и затем бежал по степи. Без лишних слов они бросились друг на друга, и со стороны это изрядно смахивало на жестокую драку кровных врагов.

— Странно, что они не проверили местность, - тихо сказала Алатея.

Оставайся вокруг ночная тишина (условная тишина, всякие мелкие грызуны, насекомые и ночные птицы продолжали шуметь), то ее услышали бы, но не сейчас. Клыки вонзались в дерево, ветки хлестали по щетине, рычание и шелест оглашали воздух.

— Полагаю, у них осталось мало времени, и они не встречались пару дней, - ответил Лошадкин. - Из-за меня, не лично меня, конечно, из-за грядущих проверок и всех этих слухов о ревизоре.

— Странно, конечно, ведь это соответствует курсу Земли, почему они скрываются?

— Потому что их не поймут дома, - небрежно пояснил Лошадкин.

Монтекки и Капулетти на космический лад. Правда, эта драка... секс? Тривет почти упала, прислонилась к дереву в изнеможении, ветви ее дрожали и из нее падали... желуди? Дерстут подбирал их и пожирал с громким чавканьем, похрюкивая от удовольствия.

— А почему их не поймут дома? - спросила Алатея, когда "влюбленные" исчезли вдали.

Вернулись в Академию разными путями, якобы каждый занимался своими делами и развлечениями.

— Потому что там еще не созрели для такой мысли? - пожал плечами Лошадкин. - Потому что их отношения начались как конфликт, а потом переросли в нечто иное?

Потому что их убьют свои же, если все это выйдет на свет?

— Им надо помочь! - почти закричала Алатея.

— То же самое я слышал от Чечух, - улыбнулся Михаил.

Наверное, те, кто рядом, помогали, но делали вид, что не знают, дабы не оправдываться дома. Хотя и не факт. Может, "влюбленные" доверились тем, кого считали надежными друзьями.

— Услышал после того, как она поверила, что мы прибыли помогать, поддерживать и освобождать.

— Тем более надо помочь.

— Надо, - согласился Михаил.

Пока Эжени вела летающий автомобиль в Легатию, Михаил доделывал "рыбу" доклада и строчил рекомендации, как не в себя. Все это могло стать началом дружбы двух цивилизаций, преодоления былой вражды, но также легко могло погубить начинание, чуть пережми и вот пожалуйста кровная война и месть. Впрочем, об этом теперь предстояло думать дипкорпусу, вряд ли новичку Лошадкину сразу поручили бы такую масштабную задачу.

— Тебе надо свое движение основать, - сказал он Алатее, - за освобождение всех женщин.

Та лишь улыбнулась слабо, мол, подождет, вначале алурианки. Легатия уже наполовину спала, и автомобиль мчался над пустыми улицами, прямо к новому дому Михаила. Наверное, не было нужды трудиться в три смены, вдруг пришла посторонняя мысль. Лошадкин даже знал, чем она вызвана - мозг опять пытался отвлечься от важной задачи, принятия решения.

Все шаблоны прямо-таки кричали, что надо отправить Алатею к сыну, Эжени к ее искусственному повелителю, а самому переодеться в черное и прокрасться в ночи, сжимая верный бластер, дабы проверить еще одно подозрение. Шаблоны героя-одиночки из прежней жизни, да, они крепко засели в Михаиле, но стоило ли следовать им в новой?

Определенно нет. И в то же время.

— Мне нужно навестить Чечух, - заявил Михаил, когда Эжени улетела.

— Почему сразу к ней не залетели?

— Потому что этот электронный болван не пустил бы меня ночью к учащимся Академии, особенно ученицам, и начал бы что-то там задвигать о правах, а мне нужно ее повидать, - Лошадкин попытался изобразить живого, охваченного приступом гормонов.

Посмотрел на Алатею.

— Мне отправиться с тобой? - спросила она бесстрастно.

— Нет, у меня же визит к даме, - подмигнул Лошадкин.

Вроде поняла, и Михаил сам бы не взялся сказать, чего он опасается. Превосходства техники Сильных, пожалуй, не исключено, что впустую, но слишком уж все сходилось одно к одному.

— Хорошо, я останусь со Старстеном, - ответила Алатея, - но должна заметить, что это неправильно, я же твой телохранитель!

— Что мне может угрожать тут, на Энтонце, в сердце союза систем? - легкомысленно воскликнул Лошадкин.

Одновременно с этим скидывая ей зашифрованное послание и надеясь, что его прочтет только Алатея.

Уже вскоре он проник на территорию Академии, ту часть острова, где располагались дома учащихся. Общежития, норы, дома, особняки, башни, каждый устраивался, как хотел, Земля обеспечивала всем. В черной одежде в ночи Лошадкин крался, ощущая себя глупым студентом, одержимым инстинктом размножения. Последнюю часть обеспечить было нетрудно, фигуристая и мохнатая Чечух возбуждала... даже слишком.

— Это я, - прошептал он, постукивая в дверь. - Открой!

Глупо, наивно, следовало послать сообщение или дождаться завтра, но Лошадкин как раз и рассчитывал на глупость. Дверь распахнулась, на пороге показалась Чечух, в чем-то вроде кружевной пижамы, распахнутой и ничего не скрывающей. Она потянулась сладко, и Лошадкина накрыло волной возбуждения.

— Движение освобождения… от одежды, - томно произнесла Чечух, сбрасывая свою и делая шаг к Михаилу.