Сила слабых

Глава 48

Уже знакомые Лошадкину Дегор Корсум и Градарк Црыгтрур сидели в окружении еще нескольких таких же "духовных лидеров". По шесть живых с каждой стороны, вполне достаточно, чтобы забить Лошадкина голыми руками, если вдруг ринутся. Просторный светлый зал, с прозрачным потолком, поддувающим снаружи ветром, словно подталкивающим к легкости и открытости, радости.

Но вместо этого, атмосфера в зале была мрачной и угрюмой, подавленной даже.

— Вы хотели поговорить со мной, вот он я, - заявил Лошадкин, перехватывая инициативу. - Во-первых, конечно, мне следует попросить прощения за оказанное давление, я пытался... впрочем, неважно. Следовало действовать иначе, заставить врага проявить себя, не доводя до бойни. Либо сразу вызвать подкрепления и просто не дать бойне разразиться, например. Но, как всегда, умные решения приходят потом, когда уже все случилось, а в процессе ты действуешь, тебе кажется, что делаешь все правильно и оказывается, что это неправильно.

Слова его нашли отклик, собравшиеся явно понимали и разделяли эту точку зрения, раз уж самим приходилось сталкиваться.

— Во-вторых, вина полностью на мне, - продолжил Лошадкин, - присутствующий здесь представитель дипкорпуса союза систем, Луис А Хонг, наоборот, просил меня остановиться и не делать того, что было сделано.

А еще надо было брать не Огара, вдруг подумал Лошадкин, а представителей зваздианцев и демтархов там, на Энтонце. Чтобы слова звучали авторитетнее, ну и так далее. Ум на лестнице, отличные решения, но потом, когда уже поздно. Из этого следовало бы вынести урок, чтобы не допускать ошибок во время ДОРНа, но кто сказал, что он теперь будет, этот ДОРН? Только если продолжить самому, отказавшись от земного гражданства, чтобы уж совсем не подставлять новый мир, поверивший в него, выдавший полномочия, которые Лошадкин употребил так безобразно.

С другой стороны, думал он, одновременно с этим произнося вслух то, что следовало сказать, о своей вине, приказах, попытках раскачать их на эмоции и спровоцировать, и что все это было ошибкой. Да, с другой стороны, вся эта история с агентами чужих цивилизаций, враждебных или не очень, наводила на печальные размышления. Попытки задавить Землю не закончились, только перешли из прямых нападений в скрытые, и дипкорпусу следовало бы мобилизоваться и собраться. Ну и что, что тут песочница для своих? Именно поэтому по ней и били в первую очередь, рассорить, сломать, испортить, отвлечь.

— Поэтому я добровольно сложу с себя все полномочия и удалюсь на борт "Легионера", - завершил Лошадкин свою речь, - пока там, на Энтонце, не решат, что со мной делать дальше. Землю будет представлять Луис А Хонг, уверен, вы найдете общий язык.

— Уверен, - мягко повторил Луис.

С насмешкой, которую услышал только Лошадкин. Мол, взял и опять единолично все за всех решил, даже выступить никому не дал. Лошадкин мог бы возразить, защищаться, оправдываться, но он ощущал лишь странное опустошение. Затем понял причину, подвел друзей, которые ринулись закрывать его и защищать, рискуя собственными жизнями. Ему казалось, что он готов к такому, после пиратов и Закрасты, но нет, вмешался еще и моральный аспект.

Они защищали Лошадкина, который подвел их, фактически обманул, пусть и с жалкими оправданиями, что все это делалось в интересах дела. Зарвался, охамел, обнаглел и не получил по носу лишь чудом, в десятитысячный раз промелькнула одна и та же мысль. Если бы сейчас Огар, Морданна, Трорг, Руслан лежали в гробах, по вине самого Лошадкина, то, что он делал бы? Разве выступал бы так бойко?

Но как передать эти ощущения собравшимся лидерам двух народов?

— Мы не можем повлиять на ваше решение, - заговорил Дегор, переглянувшись с остальными, - но не считаем, что вина так уж велика. Вы говорили и предупреждали, но мы не слышали.

Так как не могли услышать, а прямое предупреждение насторожило бы Джонатана и тот спрятался бы. В общем-то, плевать на него, пусть и дальше сидел бы в своей норе, но антидот! Слова застряли у Лошадкина в глотке.

— Каждый делал, что должен, то, что считал своим священным долгом в тот момент, мы защищали свои святыни, вы пытались спасти живых. Мы все провалились в этой задаче, и этот позор останется с нами до самой смерти, - заявил Дегор.

Остальные кивали, отводили взгляды, и Лошадкин опустил голову. Ему тоже было стыдно, за себя и за то незаслуженное доверие, выказанное сейчас как демтархами, так и зваздианцами. Только сейчас он осознал, что духовные лидеры сели вперемешку, не делясь на две группы, хороший знак. Мертвых не вернуть, но оставшиеся в живых смогут лучше и сильнее дружить, наверное.

— Но что сделано, то сделано, заняться самобичеванием и поиском ошибок, мы можем и потом. Сейчас, с согласия всех собравшихся, я предлагаю оставить прошлое в прошлом и поговорить о настоящем.

Луис посмотрел с легким удивлением, вначале на них, потом на Лошадкина. Словно не верил услышанному, и подозревал Михаила в новой "обработке" присутствующих. Задурманил им головы на свой лад, так сказать, магией Лошадкина или что-то в таком духе.

— Земля не допустила бойни, но все же живые погибли, нас травили, леса и горы пострадали, и так далее. Вы, Михаил, хотели спасти нас от всего этого, поэтому мы и попросили пригласить вас. Сложите вы полномочия или нет, это дело ваше, но дело за пределами Цайга.

— Хорошо, - подобрался Лошадкин.

— Итак, поговорим о настоящем, - предложил Корсум.

— Поговорим, - кивнул Лошадкин, отодвигая мысли о прошлом. - Следует сохранять бдительность, не впадая в излишнюю паранойю, чтобы не начать видеть врагов в друзьях, думаю, это тоже порадовало бы настоящих врагов, пытавшихся нас поссорить. Бдительность, потому что вполне возможно повторение случившегося, иными живыми, кем-то, кто притворится одним из вас, может не многоступенчатое отравление, а речи о свободе и независимости.

Иволаки, ведь их травили схожим образом. Свои, но травили! Следовало выдать рекомендации всему союзу систем, устроить большую чистку и проверки, как персонала, так и почвы, воды и воздуха, по всем системам. Гигантский труд, который вполне мог оказаться мартышкиным, и странная ироничность этой мысли, из-за схожести зваздианцев с обезьянами, едва не заставила Лошадкина неуместно рассмеяться.

— Я бы даже сказал, что оно обязательно повторится, - заговорил он опять о своем. - Просто потому, что враги не оставили своих попыток поссорить нас. Не просто вас, но всех нас, кто вошел в союз систем, поссорить Землю саму с собой.

Взгляд на Луиса и тот ответил, мол, не надо трогать тему Раскола.

— Лишить нас силы. Силы слабых, которые становятся сильны именно вместе. Как в той притче про веник, который легко переломать по прутику, но вместе их уже не одолеть, - тут Лошадкину пришлось прерваться и рассказать подробно притчу, с иллюстрациями из сети, и пояснениями земных особенностей.

Впрочем, как выяснилось, аналоги этой притчи имелись и у зваздианцев, и у демтархов, так что едва они уловили суть, как дело пошло веселее.

— Рассорить нас, вас, и все, бери голыми руками каждого по отдельности. Вместе же мы сила слабых, пусть не такая могущественная, но сила. Вы не одиноки в случившемся, других тоже пытались поссорить, не дать вступить в союз, и поэтому следует сохранять бдительность и помнить о дружбе ваших народов.

Собеседники опять отводили взгляды, натыкались на соседа, демтархи смотрели на зваздианцев, те в ответ, и казалось, сейчас начнется эпизод из индийской мелодрамы. Все подпрыгнут с криками "Брат! Наконец-то я нашел тебя!", начнут обниматься, а потом танцевать, конечно.

— Да, нам следовало помнить о ней всегда, - медленно пророкотал Градарк. - Еще до того, как все это началось, помнить, что не могли наши друзья вот так просто взять и испортиться.

— На самом деле могли, - машинально возразил Лошадкин. — Это как в браке, совместная жизнь выявляет недостатки, и бывает все распадается, или наоборот, любовь переходит в ненависть. Но если любовь и дружба настоящие, то живые притираются друг к другу и все становится только крепче. Поэтому вы правы, да, что об этом следовало помнить, но эмоции! Когда живыми овладевают эмоции, разум отключается, поэтому враг и ударил по вашим святыням, чтобы отключить эмоции, простите, разум. Чтобы вы действовали и потом стало слишком поздно, пути назад в союз уже не было.

— Поэтому вы угрожали исключением из союза? - мрачно спросил один из зваздианцев, сидевший слева от Градарка.

— Я тоже пытался воззвать к эмоциям, - признался Лошадкин. - Перебить одни эмоции другими, но следует признать, это было ошибкой.

— Следовало взывать к разуму, - подал реплику Луис.

— Разум там бесполезен, - отмахнулся Лошадкин. - Но ошибкой было говорить о святынях, когда наш враг уже сыграл на этом страхе, и мои слова лишь усилили воздействие.

Произошел выброс эмоций, как сказали бы в его прежней жизни: "бомбануло", и все резко перешло к действиям, понятно каким. В целом поддаваться негативным эмоциям и действовать, чтобы избавиться от них или под их влиянием, было как-то легче, проще, подумал Лошадкин.

— Враг выдал себя, так что сработало, - указал Дегор, и Лошадкин подавил желание отмахнуться и закатить глаза от такого преувеличения. - Человек?

— Человек, но не землянин, - ответил Лошадкин. - Враги пытались ослабить Землю и произошел раскол, часть людей улетела в космос и осталась там. Отравлявший вас из их числа, он подменил собой настоящего Джонатана, во время одной из его экспедиций, при помощи чужих технологий обманул наши датчики, сканеры и прочее.

А еще сумел приживить себе манопу Джонатана, подавив сигналы о том, что ее пересадили. Нечто на стыке технологий Аупо и Лалиноли, и на стыке их сфер влияния располагались так называемые беженцы с Зеленой. Самые буйные, шумные и разрозненные, германские княжества в эпоху раздробленности, как их называли за глаза.

— Наша вина, но теперь примем меры, по крайней мере, рекомендации я точно напишу. Не могу дать гарантий, что к ним прислушаются...

— Зато я могу, - перебил его Луис. - Прислушаются и примут меры по такому неслыханному делу.

Неслыханному? Наверное, агенты Отколовшихся предпочитали все же цели пожирнее, внедриться на саму Землю или еще куда. Странно, конечно, что они еще не накликали очередной Рой Ысынгуна на головы Лошадкина, возможно, потому что сами хотели раздобыть "секреты Ушедших". Еще одна головная боль, прыщ в труднодоступном месте.

— Вот и отлично, - кивнул Лошадкин. - Собственно, по поводу настоящего, мнение мое очень простое. Восстановите дружбу, хотя это и непросто, но простите соседей, как вы простили меня. Протяните руку дружбы, вместе отстройте испорченное, и Земля поможет вам в этом. Извлеките урок и живите дальше, гордясь тем, что преодолели и справились. Вместе справились. Или испытывайте стыд за то, что не справились, это тоже хороший вариант. Хороший тем, что стыд - тоже сильная эмоция, которая будет подталкивать вас, не даст забыть о случившемся и вы не попадетесь второй раз на ту же уловку. Со временем накал эмоций спадет, конечно, но думаю, наши недруги не дадут заскучать.

Ничего нового, ничего сверх, банальные слова, но в такие мгновения, наверное, и нужно что-то банальное и проверенное временем. Простое, понятное, доступное, как им, так и самому Лошадкину, чтобы успокоиться и действовать, не терзаясь прошлым и не впадая в бездны самобичевания.

— В общем, все это вам мог бы сказать и Луис А Хонг, - заявил Лошадкин, поднимаясь и разводя руками. - Если у вас больше нет вопросов, то я пойду сдавать полномочия и сдаваться.

— Мы не считаем это необходимым, - повторил Дегор.

— А я считаю, - мягко ответил Лошадкин.

Не для смягчения наказания, а ради самого себя, что ли. Он всегда боялся зарваться и вот это случилось, со смертями и прочим. На тысячи зваздианцев и демтархов Лошадкину было, в общем-то плевать, как и раньше. в прежней жизни, где он смотрел новости об очередной резне в Африке, землетрясении с сотнями тысяч жертв в Индии или Китае, и спокойно продолжал есть, не теряя аппетита.

Но друзья и приятели, Трорг и Огар! Руслан и Морданна!

— Я должна подчиняться вашим приказам, так что не могу его выполнить, - с оттенком насмешки отозвалась Варвара.

— Раз ты должна подчиняться, то подчиняйся приказу больше мне не подчиняться!

Казалось бы, что такого сложного, запереть его, отрезать доступы и не подчиняться! Ограничить самого себя и посидеть в условном заключении до Энтонца, хорошая идея, но Варвара уперлась своим информационным рогом.

— Приказ о подчинении мне выдавали те, кто стоят выше вас.

— Кто?

— Генерал Стрельникова.

Диана, мысленно вздохнул Лошадкин. Она тоже поверила в него, увидела некое величие, а Лошадкин его не слишком оправдал. Впрочем, так будет даже лучше, подумал он, разжалуют из дипломатов, "Легионер" и взвод Холмова вернутся и поступят под командование кого-нибудь компетентного, сильновика, скорее всего. Собрать вещи и продолжить движение освобождения уже лично, не приплетая Землю, собрать остатки старой команды, если уж они готовы следовать за ним и начать.

— Хорошо, тогда слушай новую команду, мне нужно побыть одному и поразмыслить о важных вещах, так что помещение опечатать, связь отключить, на команды не реагировать, пока не скажу кодовое слово.

— Это то же самое заключение, только в иной оболочке, - возразила Варвара.

— Но ты же должна подчиняться моим приказам?

— Ладно, ладно, но связь отключить не удастся.

— То есть мои приказы не имеют наивысшего приоритета?

— Это попытка обмануть меня на моем же поле? - изумилась Варвара.

Вот она, разница, не тупой двумерный автомат, практически личность, подумал Лошадкин, иронизируя над самим собой и своими мелкими "хитростями". Но в остальном подчинилась, и он удалился в свое "заключение", дабы хорошенько поразмыслить.

Хотя кто-то мог бы сказать, что он сбежал от ответственности и был бы в чем-то прав.