Избранница Ледяного принца

71-2

Наконец послышался свист рассекаемого крыльями воздуха. Во дворе приземлился дракон… с Сэйвиром на спине. Следом вниз спикировали остальные ящеры. Едва пассажиры сбежали на землю, они перекинулись.

А вот первый опять начал реветь.

Огневики и зимники стали хором что-то кричать ему — учили, как перекинуться в обратно в человека. Только у всех сразу выходило не очень. В конце концов в учителях остался один Корвил — остальные замолчали.

Жена Борвеса пришла в дом за плащом.

Мы так и не рисковали высунуться во двор — продолжали стоять у окон. Лучше бы и Энрил с Сэйвиром присоединились к нам — мало ли что взбредёт в голову бешеному ящеру, у которого, к тому же, никак не получалось перекинуться. Но, к сожалению, зимники упорно оставались снаружи.

Но вот чешуйчатый гигант наконец исчез — на его месте по снегу с воем боли катался голый Борвес. Интересно, он успел уже во дворе раздеться полностью или исподнее разлетелось в клочья?

Спустя ещё несколько минут его, завёрнутого в плащ, привели в дом.

Первым делом хозяин поднялся к себе одеться. А мы пошли в гостиную.

— Как он вёл себя в полёте? — поинтересовался Грэнтис.

— Да в общем-то, нормально, — ответил Сэйвир. — Пару раз выпустил струю пламени, но в вышине — так что это было вполне безопасно. И ещё разок-другой всё-таки забывался и ревел — возможно, хотел что-то сказать.

— Как же вы под невидимостью-то друг друга не потеряли? — удивился папа.

— В полёте мы чувствуем сородичей, даже не видя, — поведал Корвил.

— Ну что, сейчас опять захочет нас спалить — ваши ставки? — спросил Сэйвир.

— Посмотрим, — вздохнул Корв. — Не переживайте, мы начеку.

— Мда, спонтанного оборота мы никак не планировали, — протянул Горвард.

— Но оный явно подтверждает, что ему уже просто не моглось из-за блока, — заметил Энрил. — Поэтому стоило только снять его — оборот и случился.

Тут в гостиной появился Борвес — хмурый, как пасмурное небо.

— Отец, как себя чувствуешь? — заботливо осведомился Гинтос.

— Просто замечательно, — тот даже улыбнулся. Но сразу помрачнел снова. — Почему вы скрывали от меня, что мы — драконы?! — выдвинул он претензию.

— Пап, да мы сами узнали об этом лишь недавно, — заверил его Минтас. — Точнее, кто-то — недавно, а кто-то и вовсе только вчера.

— И как же так вышло? — порядком опешил огневик.

— Дело в том, что способность к обороту у нас у всех была заблокирована, — принялся объяснять Одерли. — Сэйвир чисто случайно углядел этот блок у меня и снял его. А потом научил обращаться. Правда, мы думали, что я — оборотень. Что окажусь драконом — никто вообще не ожидал. Дальше зимники разблокировали дар отца. А вчера — и всех остальных.

— Зимники, говоришь… — протянул Борвес, опять нахмурившись.

— Да, дед, зимники — подключился к разговору Корвил. — Оцени степень доверия. В прошлом огневики столько агрессии посеяли, столько войн развязали, но сейчас нам всё же поверили, что не станем применять драконью силу во зло.

— И, кстати, какова ирония судьбы, — опять заговорил Одерли. — Огневики с таким неуёмным рвением истребляли анимагов, а ведь мы сами оказались, по сути, оборотнями — то есть теми же анимагами. Просто вторая ипостась у нас другая.

— Мда… — пожевал губами прадед. — Значит, все огневики — драконы, — сделал он не совсем верный вывод. — Но почему же об этом никто даже не догадывается?

— Нет, не все, — поправил его Корвил. — Только представители трёх родов — потомки Байдигира, Тромвера и Юшизвира. Именно они были драконами. А не знает никто — потому что так пожелали наши дорогие предки. Боялись они, что более молодые и сильные подвинут их.

—Великие боялись?! Да что ты несёшь! — прямо-таки вскипел Борвес.

Все моментом напряглись.

Но внук всё-таки продолжил тему:

— Если считаешь, что я неправ, тогда, может быть, у тебя есть другое объяснение, почему они запечатывали всех до единого потомков и преспокойно наблюдали, как с возрастом те сходят с ума?!

— Запечатывали наверняка не они! — возразил старший, упрямо сжав губы.

— Да?! А кто же? — ехидно вопросил Корвил.

— Врагов у нас хватало. Конечно же, никому не хотелось усиления огневиков драконами.

— А почему же Великие не распечатали-то никого?! Только не говори, будто в магии они были бездарней запечатывальщиков!

— Не смей называть Великих бездарностями! — опять вскипел Борвес.

— Это не я называю, а ты сам. Ты ведь застал Байдигира живым. Однако тебя он и не подумал распечатать.

— И нас тоже, — вставил Минтас.

— А судя по тому, что ты тут вытворял ещё недавно, однако сейчас ведёшь себя вполне адекватно — наша версия, что драконов сводит с ума именно блок, абсолютно верна, — продолжил Корвил. — Мы даже и не надеялись на столь скорый эффект.

— Я просто разозлился, — глядя исподлобья, пробурчал дед. — Знаете же, что не люблю гостей.

— Да? А кто свой любимый сад спалил, крича, что там окопались зимники?! — ткнул ему внук. — Хотя ни одного зимника в замке близко не было.

— Я спалил сад? — брови старшего поползли на лоб.

— Не веришь — сходи сам посмотри, — сказала Верта́на, его жена. — Я насилу пожар погасила!

Борвес поднялся с кресла и куда-то направился. Вероятно, в ту комнату, из окон которой был виден несчастный сад.

Вернулся он, удручённо бормоча:

— Твою ж мать! Все деревья!.. Одни головешки!.. — Растерянно посмотрел на супругу: — Ве́рта, это правда я сделал?

— Ну не я же! — бросила та.

— Отец, а что сегодня вытворял, ты помнишь? — озабоченно поинтересовался Гинтос.

— Стену огня на вас направил, — признался тот, опустив глаза.

— И ещё грозился спалить нас всех, обзывал по-всякому, — припомнил папаше Минтас.

Тот понуро покачал головой.

— Кроме того, поджёг конюшню, — дополнил Корвил список преступлений.

— Конюшню?! — ужаснулся Борвес. — Там же лошади!

И бросился прочь из гостиной.

— Успокойся, конюшню мы сразу же погасили! — крикнул ему вслед внук.

— Я всё равно должен проверить, в порядке ли лошади, — отозвался дед.

— Ладно, пускай прогуляется, — с улыбкой махнул рукой Корв.

— Итак, в приступах бешенства отец себя вообще не помнит, — хмуро заключил Минтас. — Отсюда вопрос — что если приступы всё же станут повторяться? Сейчас-то, после оборота, у него, похоже, наступила ремиссия. Но что будет дальше?

— Слушай, ну таким адекватным я деда уже давно не видел, — заметил Корвил.

— Я тоже, — поддержал его Одерли.

— Я прямо не нарадуюсь, — призналась Вертана. — В последнее время тут просто воплощение злобы бродило.

— Но оставлять отца без присмотра пока что, конечно, нельзя, — высказался Гинтос.

— Да, будем по очереди дежурить здесь и наблюдать за ним, — подытожил Минтас.

— Дед, а что у тебя там за мысль по поводу современных блоков родилась? — вспомнил Одерли.

Но тут вернулся Борвес:

— Что ещё за современные блоки?

— Так кто-то ставит их на потенциальных драконов до сих пор, — пояснил ему правнук. — Даже у полугодовалой дочери Сомвирата дар обращения уже заблокирован.

— А это кто такой?

— Вот тебе явно не мешало бы хоть иногда вылезать из своего замка, — усмехнулся Корвил. — Тогда бы знал, что Сомвират — один из потомков Тромвера.

— Не помню его, — пробурчал дед, почесав в затылке. — Ладно, неважно. Только как же, по-вашему, на полугодовалую малышку мог поставить блок кто-то из Великих, когда всех троих давно нет в живых?! — победно сверкнул он глазами. — Да и на тебя с Одерли, кстати, тоже!

— Над этой нестыковкой мы все ломали головы, — сказал Минтас. — И в конце концов меня осенило. По-моему, ответ может быть только один — артефакт, который оставил нам Байдигир!

— Что за артефакт? — живейше заинтересовался Сэйвир.

— Ну, он вроде бы призван увеличивать силу представителей нашего рода, пояснил огневик. — Возможно, Тромвер с Юшизвиром вручали такие же своим потомкам.