Светлый пепел луны. Книга 2

Глава 30 Быть с тобой

Когда Сусу проснулась, уже рассвело. Не открывая глаз, девушка какое-то время блаженствовала на мягкой перине. Судя по всему, она больше не в подземелье.

«Это Чэнцянь?»

Девушка потянулась и почувствовала, что ее запястье удерживают прозрачные веревки. От неожиданности она распахнула глаза и окончательно пришла в себя. Так и есть: ее рука привязана к изголовью постели императора. Проклятье!

– Сопротивляться бесполезно: это вода из реки Жо, – раздался голосок Гоую.

Значит, она снова в опочивальне, на императорском ложе. Сусу оглядела покои, но хозяина не увидела. Тогда хранитель нефритового браслета объяснил:

– Прошлой ночью Таньтай Цзинь забрал госпожу из подземелья. Принес сюда, уложил в свою постель, сам сел рядом… и смотрел на тебя до утра, как безумный, а с рассветом привязал веревкой к кровати.

Девушка нахмурилась и скривила губы.

– Как же я это ненавижу…

В прошлый раз из-за такой веревки она не смогла защититься от чар марионетки и убила Сяо Линя. Гоую все прекрасно понимал, однако был не в силах помочь. Положение госпожи и впрямь незавидное: она оказалась в полной власти Таньтай Цзиня, чью гордость сама же глубоко уязвила. Сусу не только предала остатки его доверия, помогая Пан Ичжи и стражам Затаившегося дракона, но еще и избила императора.

Хозяйка браслета и хранитель молчали. Тишину нарушили легкие шаги молоденькой служанки.

– Ваш завтрак, госпожа.

– Я не голодна, – ответила Сусу.

Девушка потупилась и настойчиво проговорила:

– Его величество распорядились не кормить старшую госпожу, если вы откажетесь есть.

У Сусу не оставалось выбора.

– Хорошо, давай сюда.

Служанка кинулась помогать, но девушка сама отпила из маленькой миски. Каша оказалась хорошо разваренной и ароматной, ровно такой, какую мог принять ее измученный двухдневным голоданием желудок.

Она ела, а молоденькая служанка внимательно за ней наблюдала. Поговаривали, что у девушки из опочивальни нет статуса при дворе и что господин ее люто ненавидит и всячески над ней измывается. Тем не менее выглядела она вполне здоровой. Хотя личико у нее бледное, но глаза ясные, а взгляд доброжелательный. Пленница оказалась милой и живой.

«Просто красавица!» – подумала служанка. Конечно, не такая томная и изысканная, как принцесса Чжаохуа. Совсем другая: свежая и естественная, словно весенний дождь или цветки сливы, что распускались в эти зимние дни в дворцовом саду. Именно из-за равнодушной прохладцы в глазах девушки так хотелось увидеть ее улыбку.

Тем временем обитательница опочивальни доела кашу и окликнула замечтавшуюся служанку. Та поспешила собрать посуду и удалилась.

Сусу задумалась. Похоже, Таньтай Цзинь догадался использовать старшую госпожу Е, чтобы заставлять пленницу делать то, что он хочет. Голодовка больше не сработает.

– Я должен рассказать нечто важное: пока ты лежала без чувств, Таньтай Цзинь целовал тебя, – смущенно подал голос Гоую. Заметив, как долго и увлеченно тот прижимался к губам госпожи, он решил ничего больше от нее не скрывать.

– Вот как… – отозвалась она и коснулась своих губ.

Не такого ответа ожидал Гоую от Сусу. Впрочем, чему удивляться? После трагической гибели Сяо Линя госпожа сильно изменилась. Раньше, когда ей приходилось защищать и спасать злосчастного принца-заложника, она поневоле сочувствовала ему. Девушка даже опасалась, не дрогнет ли ее сердце дао в самый ответственный момент. Нынешняя Сусу тверда в решимости до конца следовать цели и спасти все миры от пришествия повелителя демонов. Гоую вспомнил, как когда-то беспокоился, сможет ли Сусу ради выполнения миссии переступить через свою сострадательность и духовную чистоту. Теперь же он боялся представить, на какие жертвы способна пойти та, на чьих нежных плечах лежат судьбы всех миров.

Сусу решила еще немного отдохнуть. Слуги занимались своими делами где-то далеко, а расположение стражей Затаившегося дракона все равно было тайной. К моменту, когда обычно возвращался Таньтай Цзинь, девушка проснулась, но тот не появился, и она снова закрыла глаза. Спустя какое-то время ее потревожили шаги служанки, которая расставляла в опочивальне зажженные фонарики. Сусу, проспавшая целый день, чувствовала себя отдохнувшей и бодрой. Она села на кровати и заметила, что чуть поодаль молодые евнухи раздевают императора. Он широко развел руки, а маленький слуга аккуратно снимал с него тяжелые одежды, расшитые серебристыми драконами. Тело юного императора до сих пор выдавало следы полного лишений детства: пусть он и вырос высоким, все равно оставался очень худощавым. Это обстоятельство и хмурый взгляд подозрительно прищуренных глаз сводили на нет все очарование его юности – он был похож на гибкую и смертельно опасную змею.

Заметив, что Сусу наблюдает за ним, он устремил на нее полный негодования взгляд. Если бы она не верила Гоую как самой себе, то непременно усомнилась бы в его словах. Чтобы Таньтай Цзинь тайком целовал ее? Это даже звучит смешно. Хотя оттого, как молодой император таращился на Сусу сейчас, ей стало еще смешнее.

Длина веревки, которой ее привязали, позволяла двигаться только в пределах императорского ложа, поэтому она уселась скрестив ноги и притихла. Темные волосы атласной волной покрывали ее спину до тонкой талии.

Как только прислуга бесшумно удалилась, Таньтай Цзинь подошел и с невозмутимым видом улегся с краю широкой кровати, не обращая на девушку ни малейшего внимания. Сусу подобралась поближе и молча заглянула ему в лицо. Его длинные и черные, как вороново крыло, ресницы дрогнули, и губы девушки тронула лукавая улыбка. Долго ее пристального взгляда он вынести не смог и, открыв глаза, рявкнул:

– Пошла вон!

Сусу резонно возразила:

– Не могу, ты же меня привязал. Сними веревку, и я лягу на пол.

– Ты не поняла, что наказана?

– Ну почему же, поняла. Вот только зачем я здесь, в вашей опочивальне?

В свете фонариков он прочитал в ее глазах растерянность.

Таньтай Цзинь фыркнул и отвернулся.

– Ты еще пригодишься.

– Пригожусь? И для чего же? Великую Ся ты уже завоевал, семью Е низвергнул, для обучения заклинаниям у тебя есть даос. Я только путаюсь под ногами. Может, лучше меня убить?

Не получив ответов на свои вопросы, Сусу продолжила:

– Ваше величество прочитали второй раздел третьей главы «Наставлений о долге»? Помните, о чем там говорится?

Таньтай Цзинь замер. В его черных бездонных глазах заплясали отсветы фонариков. Конечно, он помнил: там речь шла о любви.

Девичий голос за его спиной был подобен шепоту ветерка, легонько дувшему в ухо:

– Я тебе нравлюсь…

Его пальцы судорожно сжали простыни. Он в одно мгновение схватил ее за шею и бросил на кровать.

– Заткнись!

Околдованная водой из реки Жо, девушка не могла сопротивляться и просто смотрела на него ясными, не ведающими страха глазами, а он дрожал от напряжения, злясь из-за того, что его разоблачили. Она резко замахнулась, но юноша и не подумал сопротивляться. К его удивлению, вместо того чтобы ударить, ее рука лишь слегка дотронулась до его щеки. По его телу пробежали мурашки, а место, где коснулись ее пальцы, запылало как от ожога. Таньтай Цзинь схватил ее за запястья и тихо предупредил:

– Не пытайся ничего предпринять. Тебя связывает веревка, пропитанная водой из реки Жо, ты ни на что сейчас не способна!

Девушка под ним рассмеялась, как будто он сказал что-то забавное, и спросила:

– Ты все еще боишься меня?

Юноша сжал губы, но не издал ни звука. Сусу и так знала ответ, и ее предположение подтвердила Слеза угасания души, что запылала в груди.

– Развяжи меня, пожалуйста. Мне неудобно, – попросила девушка.

Вежливое и милое обращение неожиданно насторожило Таньтай Цзиня. Он устремил на нее полный недоверия взгляд, тут же заподозрив, что супруга снова задумала какую-то хитрость и вот-вот выкинет что-нибудь.

– Я больше не сбегу и не нарушу твоих планов. Я хочу быть с тобой. Ты согласен?

– Быть со мной? – опешив, неосознанно и тихо повторил он.

Девушка улыбнулась. Кончики ее бровей задорно взлетели, а глаза загорелись.

– Да, – кивнула она, – быть с тобой. Ведь я твоя жена.

– Нет, ты никогда не будешь со мной, – жестко ответил он, будто опомнившись, и ошеломление на его лице сменила злоба. – И кому ты хочешь помочь на этот раз? Пан Ичжи сбежал. Может, восьмому принцу? Он больше подходит для трона? Теперь будешь стараться для него? Сначала для Сяо Линя, потом для Пан Ичжи, но никогда – для меня! Ты ненавидишь меня всем сердцем, проклятая лгунья!

Девушка ничего не ответила, только в ее голове раздался возглас Гоую: «Какой догадливый!»

Император, конечно, не собирался убивать Сусу прямо сейчас, но, когда в его глазах загорелось безумие, хранитель нефритового браслета всерьез испугался, что юной хозяйке грозит смертельная опасность.

Сусу наивно полагала, что чувства смертных подобны податливой воде и в ответ на ее доброту Таньтай Цзинь растает и станет послушнее. Но, беспомощно глядя в лицо безумца, она поняла, что ошиблась. Ресницы юноши вздрагивали, а тонкие губы побелели. Если раньше он смотрел на Сусу как на врага, убившего отца, то теперь видел в ней чудовище, уничтожившее девять племен! Понимая, что ее попытки быть с ним помягче только укрепили его в худших опасениях, девушка перестала улыбаться и, согнув ногу в колене, нанесла удар. Он этого не ожидал и не успел увернуться. Застонав, юноша опустил глаза, и тут же выражение страха и гнева на его лице сменилось презрительным спокойствием.

– Я император, – вдруг заявил он.

Сусу не поняла, к чему он клонит.

– Могу делать с тобой все, что мне заблагорассудится. Как с любой вещью, которая мне принадлежит.

«О, теперь он надумал доказать, что я ему не нравлюсь? Спохватился. Постой-ка, так я – вещь?!»

Лицо Сусу вновь приобрело строгое и невинное выражение. Она смотрела на него, а он не отрывал глаз от нее, и его кадык дрогнул. Девушку охватило беспокойство.

«Что происходит?»

В следующий миг он резко наклонился, прижал ее к себе, и его губы коснулись ее шеи. Его голос прозвучал глухо и неумолимо:

– Мы можем сделать с тобой все что захотим!

«Он пытается убедить в этом себя или меня?!»

Сусу не ожидала, что разговор закончится таким образом. Она вцепилась в его волосы, пытаясь оторвать от себя распаленного юношу.

– Отпусти! Не трогай меня!

Однако тот, тяжело дыша, остервенело гладил ее тело. Защищаясь, она вырвала у него клок волос, на что юноша только хмыкнул и жадно припал к ее губам. Сусу вертела головой, уворачиваясь, но это было утомительнее, чем сражаться.

– Мерзавец! Отстань, ты мне не нравишься! Обнимайся со своим одеялом – это тоже вещь, болван!

Она больно дернула его за волосы.

– Ненормальная! – бросил он сердито.

– Ты меня называешь ненормальной, безумец?

Он всегда был слабее Сусу, но чары воды из реки Жо сделали ее беспомощной пленницей императорского ложа.

– Не дергайся! Иначе я убью твою бабушку!

– Бессовестный! Это я тебя убью!

Она почувствовала, что в живот ей уперлось что-то твердое, и расцарапала ему лицо. Однако тот по-прежнему отказывался сдаваться.

Вдруг из-за двери кто-то дрожащим от страха голосом сообщил:

– Ваше величество, принцесса Чжаохуа больна! Ее рвет кровью.

Таньтай Цзинь замер. Он все еще тяжело дышал, а глаза его горели страстью, но юношу будто облили холодной водой. Император посмотрел на прижатую тяжестью его тела Сусу, и та ответила ему ледяным взглядом. Тогда он молча встал, оделся и покинул покои.

Холодный ночной ветер с размаху ударил Таньтай Цзиня в лицо, и он окончательно пришел в себя.

Сопровождающий императора Нянь Байюй, увидев его расцарапанную щеку, испуганно вскрикнул:

– Ваше величество?!..

Но тот глянул на него с такой холодной яростью, что верный слуга проглотил свой вопрос и пониже опустил голову. Путь они продолжили в полном молчании, пока Таньтай Цзинь не заговорил со служанкой:

– Что случилось? Вызвали лекаря?

Та глядела на него красными глазами.

– Ваше величество, спасите принцессу! Императорский лекарь осмотрел ее и сказал, что она заболела от тоски. Ей осталось всего три года!

– Как такое может быть?

Служанка задрожала от страха.

– Говори!

– Я слышала, что она давно здесь, а ваше величество так и не даровали ей новый титул. Во дворце обсуждают прошлое принцессы Чжаохуа, говорят даже… что вы ее не любите, а взяли, только чтоб унизить доброе имя принца Сюаня!