Светлый пепел луны. Книга 2

Глава 10 Прозрение

Вокруг Сан Цзю то и дело булькала вода. Девушку окружало много чанов, в которых она выращивала маленьких речных жемчужниц. Принцесса заботливо меняла им воду, в хорошую погоду протирала каждую раковину и выносила их погреться на солнышке. Жемчужницы росли, но духовное сознание у них пока не пробуждалось. Три года она собирала оставшиеся души своего народа, вот только без реликвии Чистой воды и благословения божества речному народу было очень трудно вернуться на прежний уровень развития.

Все эти годы Сан Цзю следовала за демоном-волком Шао Цзюем по горам и долам, да только так и не нашла способа вернуть отца к жизни. Его дух и души рассеялись, и она не сумела их отыскать.

От брата тоже не было никаких вестей. В то же время жемчужницы, которых она выращивала, оставались глупыми и совершенно неспособными обратиться в духов, и все же, наблюдая за ними, Сан Цзю не могла сдержать улыбки. Всегда хорошо, когда есть надежда.

В свободное время она отправлялась искать места с самой незамутненной водой и где-нибудь в окружении красивых гор очищала ее. Когда Сан Цзю лишилась духовного сознания, ее духовная сила навеки застыла на том же уровне, что была сто лет назад, и жемчужница не могла продвинуться в совершенствовании даже на полшага, зато, к счастью, от рождения обладала этим редчайшим даром. Все эти три года она усердно избавляла реку Мохэ от демонической ци, наконец сделав ее пригодной для жизни на некоторое время.

Сан Цзю сидела на берегу реки и, глядя на заходящее солнце, размышляла о том, что пора ей покинуть это место. Вчера демоны опять уговаривали Шао Цзюя жениться, выпустить ветви и выбросить листья[35]. И на то была причина: почти все из них застряли в Бесплодной пустоши, поэтому оставшимся на воле предстояло производить как можно больше потомства во имя выживания собственного племени. Как оказалось, демоны, чьи жизни длятся тысячелетиями, боятся одиночества побольше, чем люди. Им тоже важно знать, что на земле они оставили хоть какое-то доказательство своего присутствия.

Шао Цзюй лишь мягко улыбнулся, не соглашаясь и не отказываясь. Сан Цзю, как и остальные, прекрасно понимала, чего он ждет. Но сто лет безответной любви к дракону совершенно опустошили сердце маленькой жемчужницы. Ей оставалось только уйти.

Она аккуратно сложила молодых жемчужниц в мешочек цянь-кунь[36] и пошла к демону-волку прощаться.

В это время Шао Цзюй тренировал солдат. Услышав ее шаги, он остановился и сказал:

– Уходишь?

– Мне жаль, что доставила тебе столько хлопот, – улыбнулась Сан Цзю и протянула ему на ладони несколько розовых жемчужин. – Я вырастила их в свободное время. Если измельчить в порошок, то они снимают боль.

После войны между демонами и богами положение Шао Цзюя стало незавидным: ему самому постоянно приходилось скрываться, а его подчиненные частенько получали раны. Когда-то принцесса народа жемчужниц боялась боли и редко выращивала жемчуг. Пока она жила рядом с Мин Е, ей потребовалось сто лет, чтобы создать всего одну. Но после того как девушка покинула Шанцин, она день и ночь выращивала их: Сан Цзю больше не боялась боли и за последние три года из собственной крови создала несколько кровавых жемчужин.

– Сан Цзю, – сказал Шао Цзюй, – если ты хочешь отомстить Тянь Хуань, то сейчас не самое подходящее время. На ее стороне весь Шанцин.

Девушка лишь с улыбкой покачала головой:

– Ты все неправильно понял, Шао Цзюй. Я давно не ищу встречи с небесной девой. Мой народ в упадке, поэтому самое важное для меня – возродить народ жемчужниц к жизни. Пока мы с тобой путешествовали по Цяньси[37], я заметила реку, которая чище, чем Мохэ. И хотя в ней не так уж много одухотворенной ци, все же, постепенно совершенствуясь там, народ жемчужниц научится принимать человеческий облик. Если бы мой отец был жив, он бы тоже мечтал об этом.

Шао Цзюй хотел что-то сказать, но понял, что не может помешать ей уйти, и не вымолвил ни слова. В полном молчании они с Сан Цзю дошли до подножия горы.

Гоую украдкой взглянул на Шао Цзюя, очень напоминавшего Сяо Линя, и подумал, насколько неловко им обоим стало бы, если бы они прямо сейчас вернулись в реальный мир. Е Бинчан стала Тянь Хуань, а та влюблена в правителя Шанцина, могущественного и смелого Мин Е. Сяо Линь потерял память, стал демоном-волком и три года заботился о Сусу. Хоть он и нерешителен, однако его неравнодушие к девушке заметили все демоны на пике Нерушимости.

– Все-таки не следует так бездумно врываться в зачарованную жизнь праджня, – решил Гоую. – Теперь все произошедшее здесь станет для них историей, воспоминания о которой каждый сохранит в тайном уголке своей памяти.

Шао Цзюй посмотрел на принцессу-жемчужницу, обернувшуюся к нему, а она ярко улыбнулась, помахав ему:

– Возвращайся! Не беспокойся обо мне, я больше не живу прошлым. Все наладится!

– Хорошо, – улыбнулся он.

– Возможно, однажды ты увидишь в реке много жемчужниц – это мой народ.

Демон-волк опустил глаза и еще раз повторил, как эхо:

– Хорошо…

– Я начну жизнь заново. Ты тоже должен попробовать! – вздохнула Сан Цзю.

Шао Цзюй смотрел на легкую поступь принцессы-жемчужницы, которая шаг за шагом покидала пик Нерушимости, пока не растворилась в предзакатном свете. Ее глаза светились радостью и надеждой. Должно быть, река в уезде Цяньси – чудесное место.

Три года назад принцесса-жемчужница свернулась калачиком у него на спине и прошептала: «Я не хочу умирать, я хочу жить. Они все еще живы, почему же я должна умереть? Я хочу, чтобы народ жемчужниц просуществовал еще тысячу лет, чтобы они заплатили за все содеянное. Хочу прожить хорошую жизнь».

Шао Цзюй смотрел, как она уходит. Он не догнал ее и не попрощался: неизвестно, когда его самого поймают и запрут в Бесплодной пустоши. У него не было будущего, поэтому принцессе-жемчужнице лучше уйти вместе со своим народом, оставив и его, и прошлое позади.

Может, и правда случится так, что через много лет он увидит резвящихся и пускающих пузыри юных жемчужниц, а принцесса вырастет, забудет пережитую боль и станет настоящей правительницей речного народа.

Сан Цзю добралась до Цяньси и выпустила в кристально чистую воду своих подопечных. В тихом и ласковом течении жемчужницы раскрылись и задвигали своими маленькими мягкими ножками, качаясь на волнах. Сан Цзю удовлетворенно посмотрела на них, а затем и сама прыгнула в воду, обернувшись жемчужницей с бело-розовой перламутровой раковиной. Греясь под солнышком на мелководье, она закрыла глаза и занялась совершенствованием. Она больше не маленький дух, стремящийся к свету. Ее сердце дао[38] разбито вдребезги. Принцесса-жемчужница уже почти обратилась в демона, но на сердце давно не было так спокойно.

Если бы она могла, то предпочла бы остаться обычной ракушкой без духовного сознания. Лучше бы ей никогда никого не любить – только с рассветом начинать совершенствоваться и смотреть лишь в небесную высь… И никогда не увидеть на берегу Мохэ воина в белом, сражавшегося за них.

Эти дни были на редкость спокойными. Каждый день она пересчитывала жемчужниц, разыскивая тех, кто уплыл слишком далеко. Несла неусыпный дозор за рекой, как делали ее предки из поколения в поколение.

Но спустя полмесяца она нашла то, что стерло улыбку с ее лица. Впервые за долгое время принцесса увидела что-то связанное с Сан Ю: в ее руках оказалась половина раковины жемчужницы. Пальцы девушки похолодели. Она оцепенело смотрела на обломок, чувствуя, как невыносимая боль медленно поднимается в ее сердце. Створка была сломана пополам. Прыгнув в реку Жо, Сан Цзю испытала на себе, каково это, когда ломается раковина, – с такой болью ломаются человеческие кости. Она боялась даже представить, что могло случиться с ее братом.

Внезапно обломок перламутра в ее пальцах вспыхнул и на нем появилось название места. Сан Цзю так и застыла, сидя на дне реки. Вода мягко колыхалась вокруг, а проплывающие рыбки легонько целовали ее в щеки.

На следующее утро Сан Цзю выпустила жемчужниц в реку и попросила земного бессмертного о них позаботиться, оставив ему на всякий случай розовую жемчужину.

Ее путь лежал в тайное царство Непорочного цянь. Это место давно не видело даже лучика света, здесь господствовала кромешная тьма, беспросветное отчаяние одиночества и оскверняющая порча. Если попытаться спасти оттуда кого-либо, неизвестно, какую цену придется заплатить. И сейчас Сан Ю был там. Сан Цзю не знала, как ее брат попал туда, но она обязательно вызволит его. У нее не было реликвии Чистой воды – только несколько розовых жемчужин. Она понимала, что этого недостаточно, однако ее народ погиб, поэтому, сколько бы опасностей ни таило тайное царство Непорочного цянь, лишь она могла помочь Сан Ю.

Как только Сан Цзю приблизилась к тайному царству, появились две фигуры.

Тянь Хао улыбнулся и сказал:

– Дочь, ты оказалась права. Как только эта устрица узнала, где ее брат, тут же помчалась его спасать.

Тянь Хуань закрыла глаза:

– Отец, не забывай об осторожности!

– Иногда я не столь осмотрителен, как ты. Когда дух жемчужницы умрет, возможно, Мин Е вознесется и станет богом. И тогда он будет помогать тебе. Помимо духовной сущности, тебе недостает духовных корней воды. Стоит все это вернуть – и ты вновь станешь непорочной.

Эти слова вызвали тупую боль в сердце Тянь Хуань. Она понизила тон и недовольно ответила:

– Отец, не упоминай об этом!

Но Тянь Хао не принял ее слова всерьез. С самого рождения дочь обладала духовными корнями огня и воды – неплохие задатки, вот только стихии противоборствовали друг с другом, отчего девушке не суждено было достичь особых высот в совершенствовании. Существовали лишь две вещи, способные заставить духовные корни поладить друг с другом: треножник Огненного ян и реликвия Чистой воды. И если треножник хранился у богов, то реликвия Чистой воды каким-то образом оказалась у народа жемчужниц и стала сокровищем, усмиряющим реку Мохэ. Узнав об этом, хитрая и жестокая Тянь Хуань сама нанесла себе тяжелые раны и с трудом отыскала реликвию Чистой воды. Однако Священное сердце, неспособное различать добро и зло, почему-то вошло не в нее, а в Мин Е.

А потом Тянь Хао оказался в ловушке тайного царства Непорочного цянь и никак не мог выбраться оттуда. Он тысячелетиями искал способ сбежать и наконец узнал: достаточно было заменить себя совершенствующимся, чей уровень духовной силы не ниже его.

– Все же этот речной народец слишком простодушный. Демон-жемчужница так легко поверил, что мы отпустим его сестру, если он заменит меня в царстве Непорочного цянь! – покачал головой Тянь Хао. – Жаль только, что демон есть демон и его уровня совершенствования недостаточно. К счастью, ты умна и сумела убедить Мин Е помочь!

Тянь Хуань холодно предупредила:

– Я же просила тебя никогда об этом не говорить! Не вздумай рассказать Мин Е!

Тянь Хуань стало немного досадно: все из-за Тянь Хао! Если бы не он, она никогда бы на это не пошла! Вина народа жемчужниц лишь в том, что у них был нефритовый диск[39]. И Мин Е ей удалось выманить из бамбуковой рощи, только встав перед ним на колени и умоляя помочь ей вызволить отца из тайного царства Непорочного цянь – лишь тогда истинный владыка согласился уйти с ней.

Затем Тянь Хуань приказала служанке вернуться и уничтожить его послание Демонице-жемчужнице. Небесная дева ощущала себя бессильной, она не хотела все это делать, но с рождения ее духовным корням не хватало чистоты, и это лишало ее возможности вознестись и оставаться подле Мин Е. Она никогда не желала причинять кому-либо вред, пока эта маленькая устрица не заняла ее место и не заставила истинного владыку жениться на ней. И Мин Е, который никогда не понимал отношений между мужчиной и женщиной, вдруг… влюбился в духа жемчужницы! Стоило ей уснуть на сто лет, и вот уже у нее украли любимого! Разве могла Тянь Хуань примириться с этим?

Так одна ошибка повлекла за собой другие, но, когда отец упомянул произошедшее, ей сразу стало неспокойно. Как жаль, что нельзя приказать отцу замолчать! Впрочем, Тянь Хуань понимала, что народ жемчужниц вымер, а когда умрет Сан Цзю, эту тайну никто не узнает.

Охваченная беспокойством, небесная дева не могла вымолвить ни слова. Только когда отец принялся рассуждать, как извлечь духовную сущность из принцессы-жемчужницы, она прошептала:

– Хватит! Она и так не сможет выбраться отсюда, это ее судьба. Мы уходим.

Ей было не по себе, сердце словно придавил тяжелый камень.

Сан Цзю холодно смотрела им вслед, держась за стену. Она еще не спустилась на самое дно, а уже услышала то, что не предназначалось ни для чьих ушей. С самого начала они следовали лишь своему грязному замыслу.

При мысли, что Сан Ю обманом заставили войти в тайное царство, девушка закусила губу до крови, а ее глаза загорелись ненавистью. Тянь Хуань, Тянь Хао… Мин Е тоже участвует в этом? Она резко открыла глаза, ставшие демоническими. Вокруг кружила бесчисленная нечисть, но Сан Цзю видела лишь сцену столетней давности: как она лежала на дне реки, с восхищением наблюдая за небожителем в белом, защищавшим ее народ. Внезапно сцена сменилась: сто лет спустя отец разорван на куски – от него осталась лишь пустая раковина; жалобные крики бесчисленных духов жемчужниц, вышедшая из берегов река и гибель всех живых существ в Мохэ. Значит, ее брат был тяжело ранен, его увезли, а затем вынудили ступить в тайное царство Непорочного цянь!

Она обняла раковину отца, и ее демонические глаза ярко блеснули во тьме. На мгновение она забыла, которая уже шла ночь.

– Отец, я была неправа, я была неправа! – громко плакала девушка. – Я не должна была полюбить его… Я больше никогда не полюблю Мин Е! Это моя вина… Я та, что заслуживает смерти. Я та, что была слепа. Я та, что навредила всему нашему народу!

Подойдя к тайному царству Непорочного цянь, Мин Е сразу услышал ее слова. Прямо перед ним принцесса-жемчужница с демоническими глазами раскаивалась в том, что полюбила его. Застыв, он пристально смотрел на нее, а затем безжалостно занес кинжал… но она плакала так, словно хотела выплакать все, что пережила за целое столетие, и Мин Е медленно опустил руку. Кинжал вонзился ему в плечо. Так он молча держал рукоять и лишь спустя долгое время наконец почувствовал сильную боль, но не в кровоточащей ране, а где-то в глубине души.