Соленья и варенья от попаданки, или новая жизнь бабы Зины

Глава 35.

— Дивного солнца! — приветствовала я случайного крестьянина, который попался мне на пути.

Старичок приподнял соломенную шляпу и воззрился на меня. Без любопытства и опаски — просто глянул, как глядят в сторону отвлекающего звука. Тут местные жители гораздо меньше чурались незнакомых путников, ведь дорога вела туда, куда стекались многие — здесь привыкли к странникам и ничего удивительного не находили.

Я немного переживала, что старика могут смутить мои волосы. По пути я ещё раз обновляла цвет при помощи мыла — с ним я уже примерно знала, как управляться. А порошок чернодрева пока не использовала — с этим ещё предстояло разобраться. Но даже при всех моих стараниях фиолетовый оттенок оставался виден на потемневших волосах, а скрывать их под капюшоном стало просто невмоготу — упарилась бы по такой жаре, да и выглядело бы это куда более подозрительно.

Однако крестьянина ничего не смутило. Разве что на раздолбанную телегу мою с остатками клетки он поглядел с недоумением. После нападения торгаллов я пыталась привести свою повозку хоть в какой-то надлежащий вид. Отломала доски, сделав небольшой проход, накрыла крышу куском ткани. Получилось нечто вроде «дома на колёсах». Понимаю, насколько странно это звучит, с учётом того, какие крутые дома на колёсах давно научились делать в моём прошлом мире. Но, знаете, какой мир, такие и изобретения. А чем богаты, тому в зубы нечего смотреть.

В конце концов старик отвлёкся от возделываемого им клочка земли, воткнул лопату в почву, опёрся на черенок и вполне приветливо ответил:

— Дивного солнца. Куда путь держишь, странница?

— До Галеса еду, а по дороге к родственникам заглянуть хочу. Ищу Тихую Мельницу. Там они проживают. Только вот сбилась с пути, запамятовала, куда ехать. Подскажите дорогу.

Мужик снова нахмурился:

— В Тихую Мельницу, говоришь? — переспросил он с каким-то недоверием. — А в чей дом направляешься?

— К Брунару и жене его, Сималле.

Хмурость сгустилась.

— К Брунару, значит? — снова переспросил старик. — А кем доводишься Брунару?

— Племянницей. Троюродной.

Почесав затылок, крестьянин о чём-то призадумался.

Наконец, выдал:

— Не слыхивал я, чтобы у Брунара родственники имелись.

— Мы дальние родственники, — сочиняла я на ходу. — Давно не виделись с ним. Совсем по детству только знались. А как осиротела я без отца, без матери, так решила, что иных родственных душ у меня не осталось. Вот, думаю, поеду в Галес, заодно дядю навещу, а там и новую жизнь себе сложу.

Кажется, старик мне не особо поверил, и это заставило меня приплести к откровенной лжи хотя бы немного правды:

— Слухи до меня донеслись, что Сималла нездорова, беда с ней приключилась. Должно быть, трудно теперь семье. Может, я даже помочь чем смогу.

Этот финт, похоже, сработал. Мужичок заметно расслабился и горестно кивнул, подтверждая «слухи»:

— Да, беда… Одна беда… — пробормотал он и огляделся.

— Так где же Тихая Мельница? — решила я ещё раз уточнить.

— Да здесь, — бросил старик.

— Здесь?.. — я невольно пробежалась взглядом по окрестностям.

Несколько невзрачных домишек стояли на удалении друг от друга, раскиданные по предгорью. Некоторые дворы стояли ниже, другие выше по склонам. Наконец, где-то в стороне — там, где уже стелилась равнина, я действительно разглядела мельницу. Рабочая она или нет, не поняла. Зато поняла, что это сооружение и могло дать название всей примыкающей территории.

— Здесь, — снова кивнул старик. — Идём, провожу тебя к дому Брунара.