Соленья и варенья от попаданки, или новая жизнь бабы Зины

Глава 9.

Не обращая внимания на жалобные вопли, двое мужчин волокли меня по коридорам замка. Киора плохо знала внутреннее устройство этого здания, она почти не покидала собственной, пускай и довольно комфортабельной, темницы. Да и вряд ли бы ей заранее показали, куда её отволокут после родов. Может, и не так плохо, что бедняжка о том уже никогда не узнает. Боюсь, её нервная система этого бы не выдержала, будь прежняя владелица тела ещё жива.

Да и моя нервная система начала откровенно сбоить, когда я поняла, что тащат меня не просто в темницу, а в настоящее подземелье — тёмное, страшное, сырое. Ей-богу, как из фильмов ужасов! Шершавые каменные стены, гул шагов, разносящийся по длинным тоннелям. Ни одной живой души кругом! Только зарешёченные камеры. В некоторых из них находились узники, но я так и не успела понять — живые они или уже отмучались.

То, что мне предстояло мучиться здесь, попросту не укладывалось в голове. Как?.. КАК?! Как это несчастное создание могли вот так бросить в этот колодец, холодный и жуткий. За что? За какие прегрешения? Что за сердце надо иметь, чтобы обойтись с невинной душой подобным образом?!

И всё же бросили меня равнодушно и без всяких церемоний — прямо на грязный, сырой пол, в одной тонкой сорочке на голые камни. Бросили и заперли. Оставили совершенно одну, напуганную, продрогшую и обессиленную.

— Вы не имеете права! — вырвалось у меня вслед уходящим охранникам.

Они даже не обернулись. Надзора ко мне никакого не приставили. А действительно, чего тут охранять? Сиротку, дай бог, сорока килограммов весом, у которой после родов ещё половина тела с трудом двигалась?

Мда…

Кое-как отползла от прутьев. В углу была навалена солома, колкая, вонючая, но всё же немного мягче, чем пол, на котором ещё почки отморозить не хватало.

Я свернулась клубочком и попыталась осознать своё новое положение. Незавидное положение, надо сказать. И как теперь выбираться? Что же, я тут так и сгнию заживо?..

Было б неплохо, если бы в мире, где существуют драконы и всякие магические штуки, у меня бы тоже имелись сверхъестественные способности. Но, увы, в этом мы с Киорой тоже были родственными душами — ни у неё, ни у меня никакой магии не имелось. То, что она сумела как бы телепатически связаться со мной в другом мире, было не более чем последним волеизъявлением бедняжки, отчаянной попыткой сделать хоть что-то, чтобы не оставаться одной в свой последний миг. Теперь её исстрадавшаяся душа упокоилась, а моя только-только ступила на этот путь, и, что называется, из огня да сразу в полымя.

Интересно, долго собираются меня здесь держать?.. Неужели Тирам не поинтересуется, куда подевалась его жена?.. Впрочем, он и раньше-то не больно интересовался такими вещами, что ему до меня теперь?..

С другой стороны от решётки донёсся звук шагов. Охранник?..

Шаги приближались медленно и величественно, явно никуда не торопясь. Может, всё-таки дракарий соизволил явиться?..

Идущий, вероятно, отличался немалым ростом и массой тела — вряд ли это женщина. Каждый шаг отражался раскатистым эхом по каменным сводам.

Я притаилась. Сначала завидела слабое свечение — от факела, визитёр освещал им себе путь. Наконец, тяжёлая поступь приблизилась настолько, что я сумела разглядеть полы плаща — красные. А затем подняла взгляд выше.

Лица не разглядела. Да и вряд ли хоть одна живая душа в нынешнем мире когда-либо видела это лицо. Ибо его всегда скрывал широкий капюшон, под которым зияла концентрированная тьма. С трудом верилось, что где-то внутри неё спрятан человеческий облик.

— Здравствуй, дитя, — поприветствовал хриплый голос, который сейчас разговаривал значительно тише, чем на свадебной церемонии.

— Великий Митроил, — я с трудом приподнялась с соломы, — надеюсь, вы пришли извиниться и забрать меня отсюда.

— Извиниться? — он как будто бы удивился. — Неужели ты ещё не поняла, Киора?

— Что я должна понять? — кое-как села, а затем встала на ноги, медленно приблизилась, стараясь не шататься из стороны в сторону.

Великий Митроил стоял возле металлических прутьев. Куда он смотрел, было не разобрать. Но не сомневалась, что смотрит он на меня. А на что ещё тут было смотреть?

— Что дела твои плохи, дитя, — пророкотал главный служитель культа Целлианы. — И у тебя не так уж много вариантов, как справиться со своим положением.

— Внимательно слушаю эти варианты, — ответила я, подойдя почти вплотную.

Мне хотелось увидеть хоть какой-то проблеск под капюшоном — заглянуть в глаза Митроилу. Но, кажется, у него не было глаз. Кажется, он весь состоял из бесконечной пустоты.

Может, почудилось, но он вроде бы усмехнулся:

— Молись, дитя. Тебе следует молиться усердно, как ты умеешь.

— Этот вариант отпадает, — огрызнулась в ответ. — Я уже пробовала и не очень-то помогло. Ещё варианты будут?

Великий Митроил помолчал. Похоже, разглядывал меня пристальней. Скорее всего, он заметил перемены, которые произошли с Киорой. Ещё буквально несколько часов назад она и пискнуть не смела наперекор своим мучителям.

— Ты ещё можешь послужить государству, — после долгой паузы ответил служитель культа.

— Каким образом?

— Отправишься на Самариз, где станешь моими глазами и ушами в Доме Приятствий.

То есть, по-простому говоря, Великий Митроил предлагал мне стать «жрицей любви» в соответствующем заведении для моряков. Самариз — ближайший остров в Колючем море, не принадлежащий Торесфалю. Эта земля была, по сути, ничьей. Там обитали пираты, торговцы и другие искатели приключений, лёгкой наживы и просто скрывающиеся от правосудия.

О Самаризе ходили легенды. Даже Киора слышала о них, хотя сначала почти не покидала стен Храма, а затем была заперта в этом проклятом дворце. Но и ей доводилась слышать об этой земле обетованной, или скорее — о самом опасном и жестоком месте, где приличной девушке делать было нечего.