Отборная невеста кн. 1

Глава 28. Руки прочь от талии

— Король покинул здание! — вопль церемониймейстера сопровождался знакомым воем рогов. Король вжал голову в плечи и заторопился к дверце за троном неприличной для царствующей особы рысцой.

На пороге он остановился и поглядел на Лерро и его офицеров тоскливо — видно было, что ему по-мальчишески отчаянно хочется расспросить командующего обо всем: Пустоши, тварях, боях, горах…

— Ваше величество, позвольте вас сопроводить! — регент тяжеловесно поднялся из кресла. — Нам следует… побеседовать.

Король посмотрел на него еще тоскливее, но покорно кивнул и скрылся за дверью.

Грузно ступая, регент последовал за ним. Толпа придворных всколыхнулась, закрывая вид на трон и неумолимо шагающего вслед за молодым королем регента.

Посреди зала осталась троица военных, вставших плечом к плечу, и насторожено следящих за медленно и неумолимо сужающимся кругом придворных. Выглядели сановники и дамы точь в точь, как загнавшая лесного рогача вовкунья стая. Когда и в глотку впиться хочется, и тяжелые рога с немалыми клыками пугают.

— Этот Лерро! — с какой-то беспомощной злостью процедила герцогесса и вдруг выдохнула. — Кто-нибудь может его мне представить? Он ведь, кажется, из Редона? — она с надеждой поглядела на меня. — Вы — его сюзерен?

— Но это вовсе не значит, что мы знакомы! — запротестовала я. — Никто в графстве не знал, что у старого Лерро есть бастард, и в графстве тот не появлялся. Удивительно, что у никчёмного старого пьяницы хватило денег на офицерский корпус для сына. А потом младшего Лерро сразу в степь отправили.

Герцогесса вопросительно покосилась на горных баронесс.

— Нам не по этикету, мы девушки. — злорадно фыркнула Стеффа.

— Но должны же у вас быть какие-нибудь родичи, которые встречались с ним на Перевале! — герцогесса нервно теребила поводок своего гончака. Зверь поднял голову, посмотрел на хозяйку устало и снова уткнулся носом в лапы, поняв, что от него ничего не требуется.

— Есть, а как же, не одни же мы сюда приехали! — хмыкнула Рисса. — Только их внутрь не пустили, мол, дворец — не колбасная кишка, не растягивается.

Герцогесса одарила недобрым взглядом дворцового распорядителя с супругой.

— Конечно, не пустили! — пробурчал у меня за спиной шевалье Омер. — Недоставало, чтоб всякие папеньки, дядюшки и братцы мешали отборных окучивать. Кто ж знал, что этот мальчишка такое натворит!

— Какой мальчишка? — отозвался Гэмми.

Надо же, а я так надеялась потерять обоих в толпе!

— Король наш! — досадливо отозвался Омер. — Все просчитано было, все невесты расписаны, даже выбор небольшой имелся. Не для всех, конечно… Для избранных! — шевалье приосанился, явственно причисляя себя к этим самым избранным. — Решили бы всё быстро… и без затрат!

— То есть, без подарков и ухаживаний? — с неожиданной проницательностью заключил Гэмми.

— Можно подумать, вы мечтаете тратиться на бессмысленные букетики! — фыркнул Омер.

Гэмми призадумался.

— А теперь эти здесь! — шевалье гневно указал в сторону военных.

— Их всего трое… — пробормотал Гэмми.

— Держу пари, через день-два весь королевский двор будет наводнен мундирами!

Я в этом тоже не сомневалась.

— Вы, Омер, так нервничаете, будто вояки королевский дворец Лукании грабили, а не тварей с Пустошей гоняли. С которых кроме ожерелья из когтей ничего не возьмешь! — раздался манерный голос. — Эти нищие нам не соперники! Какая семья захочет отдать свою дочь за офицерика, у которого всего капитала — долги да невыплаченное жалованье. Не так ли, прелестная сьёретта?

И мне нахально положили руку на талию.

Мне. Графине Редон. В зале дворца. Руку. На талию.

Ни одного неодобрительного взгляда не последовало, даже от пожилых сьер!

Наоборот, все смотрели с интересом, что же будет дальше. И легким презрением. Ко мне.

Я наклонила голову, изучая лежащую на моей талии наглую мужскую ладонь. Ладонь была… как ладонь, разве что перстни богатые. Много.

Я аккуратно повернулась… и оказалась лицом к лицу с тем самым рыжим нахалом, что столь беспардонно приветствовал меня по приезде.

Вижу, щелчок по носу его наглости не убавил!

— В вашей состоятельности, милейший…

Как его там, называли же… Ах да!

— …милейший Поль, я уверена. В конце концов, я сама платила вам за помощь с багажом, а за пять сентаво можно купить миленький букетик. Не возле дворца, конечно, но если встать пораньше и перехватить цветочниц по дороге в столицу, то вполне, вполне…

Рыжий застыл. Он смотрел на меня и смотрел, осознание шло так долго, что я уж боялась он вовсе никогда не сообразит. И наконец, он меня узнал! И на щеках его вспыхнули багровые пятна, будто ему снова швырнули в лицо монету. Хотя в каком-то смысле швырнули…

— Могу рекомендовать вас и другим сьёреттам, им наверняка тоже понадобится помощь с вещами. И берете вы недорого.

— Поль, ты с отборных девиц деньги берешь? — рядом появился один из виденных мной на лестнице юнцов.

— Ну конечно, не задаром же сын главного королевского таможенника станет сундуки таскать! — покачал головой потасканный сьер в роскошном камзоле.

— Зачем сыну королевского таможенника таскать сундуки? — озадачилась его спутница. — Неужели остался без средств?

— Конечно, ведь отец от него отрекся. Даже ему уже тяжело содержать эдакого игрока, мота и пьяницу! — немедленно подхватил следующий сьер.

— Главному королевскому таможеннику — и тяжело? — удивился еще кто-то и тут же авторитетно припечатал. — Разорился! Верно говорю, разорился вчистую, вот на сына денег и нет!

— Если б только разорился — под арест вот-вот угодит, в Тайной Службе уже дело завели! — оживленно обсуждали в толпе придворных. — И все имущество конфисковали, так что сынку пришлось в лакеи пойти, говорят, юный Поль отборным девицам сундуки таскает…

Юный Поль, только и успевающий поворачивать голову, ловя отголоски разрастающейся, как снежный ком, сплетни, посмотрел на меня. Его пальцы на моей талии сжались так, что я с трудом удержалась от крика.

— Ты… Да как ты… А ну пошли со мной! — он дернул меня к себе…

— Эй ты, отпустил сьёретту! — трое военных, уже уставших хранить невозмутимость под взглядами придворных, сорвались с места с явным удовольствием.

Тяжелая туша пролетела рядом, и гончак обрушился на милашку Поля, ударом лап опрокинув его на спину.

— Помогите… — заорал Поль и смолк, когда над ним нависла точно улыбающаяся морда — круглые уши-лопухи то распахивались во всю ширь, то схлопывались, гоняя ветер. С гончаками так всегда — чем больше злятся, тем милее выглядят. Если вид гончака вызывает у вас страстное желание потискать зверюгу, значит, надо поворачиваться и бежать со всех ног, надеясь, что ему не захочется вас догонять.

— Гончак убежал. — меланхолично вздохнула герцогесса, накручивая на пальчик цепь поводка. — Сьер Лерро, вы же поможете мне его поймать? Остальные наверняка побоятся. — она кинула взгляд из-под ресниц на генерала, первым пробившегося сквозь толпу.

— Немедленно убери свою поганую зверюгу, Анаис! — извиваясь под лапами пса, прохрипел рыжий Поль. — А вы что встали! — рявкнул он на своих приятелей. — Хватайте ту языкатую девку! — он пытался приподняться, но гончак оскалил клыки и басовито, раскатисто рыкнул ему в лицо.

— Девка? Неужели в королевском отборе участвуют… продажные женщины? — возмутилась Камилла.

— Беру двух — вон ту мелкую, и ту грудастую! — дряхлый вельможа, весь прием благополучно дремавший в кресле у стены, вдруг встрепенулся, как боевой скакун при звуках трубы, и ткнул трясущимся пальцем в герцогессу и Камиллу.

— Дедушка, это сьёретты! — обретающийся при нем молодой придворный сморщился, как от зубной боли.

— Я и сам вижу, что бордель дорогой! — согласился старик, подслеповато щурясь по сторонам. — Но ты уж поверь мне, внучок, дорогой бордель — все равно бордель.

Не дожидаясь, чем это закончится, я попятилась в толпу и принялась неторопливо, но и не задерживаясь, выбираться. Хватит с меня на сегодня!

Охваченные любопытством придворные норовили пробиться к центру зала, так что пришлось лавировать. Но наконец я добралась до выхода, молчаливый лакей с поклоном распахнул передо мной дверь, и я выскользнула из зала.