2616 год, межзвездное пространство,
расстояние от Солнца 4175 а. е. (примерно 0.066 св. года),
борт звездолета «Красная стрела»,
с момента старта прошло 5 лет
Лежащий в люльке младенец внезапно перестал обращать внимание на голографические погремушки и громко заплакал, пытаясь тонкими ручками стянуть с себя ремни безопасности. Ульяна вскочила с кровати, подбежала к нему.
— Альтаир, ну что же ты, — ласково сказала она, — зачем капризничаешь? Ремешки мешают? Но это же для твоей безопасности. У-тю-тю…
Она пощекотала сыну животик, включила другие погремушки. Но тот продолжал надрывно кричать, пытаясь освободиться от ремней.
— Что с ним? — в каюту вошел Михаил, на его лице отражалось беспокойство. — Никогда его таким не видел.
— Не знаю, — ответила Ульяна, качая головой. — Обычно он успокаивается от погремушек. Может, зубки режутся?
Самсонов подошел к люльке и внимательно посмотрел на сына.
— Для зубок еще рановато. — сказал он, нахмурившись. — Ему всего три месяца…. Мне кажется, что-то не так, Он как будто… чувствует что-то.
— Что именно? — в голосе Ульяны послышались нотки тревоги.
— Я не знаю, — ее муж пожал плечами.
Младенец продолжа истошно кричать. Ульяна сюсюкалась с ним, пытаясь успокоить.
— Я думаю, нужно отнести его в медицинский отсек и подключить к нейроинтерфейсу, — сказал Михаил, — медики должны определить, что с ним. Это ненормально, что он так кричит без видимой причины. Он же не голодный, ты покормила его, правда?
Ульяна едва заметно кивнула.
— Ты уверен, что они не навредят ему? — тихо спросила она.
— Там работают высококлассные специалисты. Скорее ему можем навредить мы, по своему незнанию.
Самсонов отстегнул у младенца ремни и взял его на руки. Тот сразу перестал плакать.
— О! — радостно сказал Михаил, — так ты просто на ручки хотел!