Корабль поколений

Глава 101

2636 год, межзвездное пространство,

расстояние от Солнца 40812 а. е. (примерно 0.65 св. года),

борт звездолета «Красная стрела»,

с момента старта прошло 26 лет, 2 месяца и 23 дня

— Что читаете, молодой человек? — услышал вдруг Альтаир за спиной чей-то голос.

Парень обернулся. Перед ним стоял индус довольно почтенного возраста.

— Ардужн Патил, — представился он, — вижу, вы интересуетесь историей восточной философии. Я могу помочь.

Альтаир нахмурился.

— А почему вы решили мне помочь? — с подозрением в голосе спросил он.

— А разве у нас не коммунизм? Разве не «все люди братья» и прочее?

— Коммунизм на Земле, если, конечно, нас не обманывают.

— Мы посланы Землей. Значит и у нас коммунизм. А почему вы в этом сомневаетесь, молодой человек?

— Мне не дают покоя вопросы: Почему коммунисты запретили исследования квантовой природы сознания? Почему мы ограничены пространством звездолета? Почему никто из нас никогда не выходит в открытый космос? И, самое главное: почему нам не разрешают виртуальную реальность с полным погружением?

— Я могу дать вам ответы, — улыбнулся Арджун.

— Правда?

— Да, правда, — подтвердил Патил, его глаза поблескивали мудростью и пониманием. — Но история долгая. Предлагаю пойти куда-нибудь в более подходящее место для беседы, например, в обзорную комнату. И… может быть, перейдем на «ты»

— Хорошо, — кинул парень.

Пока они шли Альтаир, назвал свое имя, а Арджун сказал:

— Ответы, которые я дам, могут изменить твое восприятие реальности. Ты готов к этому?

Парень молча кивнул. Он был готов к чему угодно, лишь бы узнать правду.

— Хорошо, — сказал Арджун. — Тогда начнем с самого простого. Почему коммунисты, как ты выразился, запретили исследования квантовой природы сознания? Ответ прост: они боятся. Боятся того, что наука сможет доказать существование души, Бога, чего-то, что находится за пределами материального мира. А это противоречило их идеологии. Коммунизм — это, можно сказать, религия, Альтаир. Религия материализма. И любая другая религия, любая другая вера представляет для нее угрозу.

— Коммунизм — религия? — Альтаир удивленно нахмурил брови.

— Конечно. Коммунисты верят в то, что можно построить рай на Земле. И что при помощи науки, основанной на материализме, человек может все, даже стать равным Богу.

— А разве это не так?

Арджун остановился, посмотрел в глаза Альтаиру и вздохнул.

— Это красивый миф, Альтаир. Ободряющая сказка для тех, кто ищет смысл жизни. Но он опасен своей однобокостью. Он исключает все, что не вписывается в его картину мира. Он отрицает духовность, интуицию, подсознание — все те области, которые лежат за пределами доступного материальному измерению. Коммунизм, как и любая догматичная религия, стремится к тотальному контролю, включая контроль над сознанием.

— Но ведь коммунизм борется за равенство, за справедливость, — возразил Альтаир.

— На словах, да. На деле же, он порождает новую форму неравенства, новый вид угнетения. Вместо богатых и бедных появляется партийная номенклатура и обычные граждане. Вместо капиталистов — государственные чиновники. Просто меняются декорации, суть остается прежней.

— А как же наука? — спросил Альтаир. — Разве наука не является ключом к познанию мира, к прогрессу?

— Наука — это мощный инструмент, Альтаир. Но инструмент может быть использован как для созидания, так и для разрушения. Наука без морали, без духовности — это бомба замедленного действия. Коммунисты возвели науку в культ, но они забыли, что наука должна служить человечеству, а не наоборот.

Альтаир задумался. Он никогда не рассматривал коммунизм с этой точки зрения. Все, чему его учили с детства, вдруг предстало в совершенно ином свете.

— Но что же делать? — спросил он. — Как жить, если все, во что я верил, оказывается ложью?

Арджун положил руку на плечо Альтаиру.

— Не отчаивайся, Альтаир. Познание истины — это долгий и трудный путь. Но это путь к свободе. Не бойся сомневаться, не бойся задавать вопросы. Не позволяй никому диктовать тебе, что думать и во что верить. Ищи свою собственную правду.

— А как ее найти?

— Слушай свое сердце, Альтаир. Оно никогда не обманет. Развивай свою интуицию, медитируй, практикуй осознанность. Открывай для себя духовные традиции разных народов. Читай книги, общайся с мудрыми людьми. И самое главное — люби. Любовь — это ключ ко всему.

Альтаир смотрел на Арджуна с благодарностью. Он чувствовал, что этот старик действительно хочет ему помочь.

— Спасибо, — сказал он. — Спасибо за ваши слова.

— Не за что, Альтаир. Я лишь направил тебя на путь. Дальше ты пойдешь сам.

Они уже пришли в смотровую комнату и глядели на звезды сквозь прозрачную стену. Альтаир переваривал полученную информацию, пытаясь осмыслить все, что услышал. Арджун стоял рядом и молчал.

— Так значит, на Земле до сих пор существуют бедные и богатые, но только они теперь просто называются по-другому? — спросил вдруг Альтаир.

— На самом деле, неравенство сейчас выражено гораздо меньше, чем это было в прошлом. Коммунисты очень много сделали для его искоренения. Но так до конца и не искоренили, ибо это невозможно.

Патил замолчал, давая Альтаиру возможность переварить услышанное, а затем продолжил:

— Вот ты, например, родился здесь, на звездолете. Ты лишен возможности наслаждаться великолепной природой Земли, окунуться в море, пробежаться босиком по траве. Даже в виртуальной реальности. А те, кто родился на Земле, им все это доступно. Тоже своего рода неравенство.

— Ну а почему бы мне не дать эти… удовольствия… в виртуальной реальности?

— Потому что Лин не может их воспроизвести. Ты никогда не испытывал эти ощущения. Нейрочип не может внушить тебе их. Он может конструировать твою реальность только из того, что ты испытывал ранее.

— Я спрашивал у Лин насчет передать ощущения других людей. Но она сказала, что это запрещено по этическим соображениям.

— Тут такая же ситуация, как с исследованием квантовой природы сознания. Даже более серьезно. Если люди будут передавать друг другу свои квалиа, то границы между личностями начнут стираться. В конце концов, дойдет до того, что все человечество станет одним единым «сверх я», без отдельных индивидуумов.

— А это плохо? — спросил Альтаир, слегка нахмурив брови.

— Это непонятно. Непредсказуемо. Невозможно даже представить, что после этого станет с человечеством, как оно измениться, как вообще все это будет выглядеть. И это… очень пугает.

— Но это было бы идеальное равенство! — воскликнул Альтаир.

— Для индивидуумов бы это было бы… как будто похоже на смерть.

— Но не смерть!

— Смерть для индивидуума — это его исчезновение. И при слиянии с другими индивидами он тоже… исчезает. Это как будто бы смерть, но не совсем. Вот цена твоему идеальному равенству: смерть.

— Но не настоящая же смерть.

— А вот этого никто не знает. Собственно, как никто не знает, заканчивается ли со смертью существование нашего индивидуального сознания или нет. Материалисты утверждают, что со смертью физического тела исчезает и сознание, верующие верят в то, что оно в каком-то виде сохраняется. Исследование квантовой природы сознания могло бы пролить свет на этот вопрос… Но…

Арджун замолчал, глубокомысленно уставившись на звезды. Альтаир тоже молчал, и тоже глядел в бескрайний океан космоса.

— Ладно, — сказал Патил, — думаю, на сегодня я дал тебе достаточно пищи для размышлений. Но, полагаю, это не последняя наша беседа.

С этими словами индус покинул обзорную комнату, а Альтаир продолжал созерцать далекий Млечный путь. Он долго стоял, словно окаменевший. Слова Арджуна засели в его голове, рождая множество вопросов и сомнений.

«Я должен во все разобраться», — подумал парень и отправился в библиотеку.