Корабль поколений

Глава 45

2612 год, межзвездное пространство,

расстояние от Солнца примерно 192 а. е.,

борт звездолета «Красная стрела»,

с момента старта прошло 9 месяцев.

Константин откинулся в кресле, глубоко вздохнув. Он подумал об Эрике, психологе и начальнице медицинской службы. Она всегда была его головной болью, но и его совестью. Она видела то, что он старался игнорировать, — медленное, но неуклонное воздействие микрокачки на психику членов экипажа.

Командир провел ладонью по гладко выбритой голове. Девять месяцев… Девять месяцев в этом железном гробу, летящем сквозь пустоту. Они даже еще не пересекли облако Оорта. Впереди — десятилетия. Десятилетия, чтобы достичь Проксиомы Центавра.

Константин поднялся, чувствуя ноющую боль в спине. Искусственная гравитация — лишь жалкое подобие настоящего, родного мира. Центробежная сила, плюс сила Кориолиса, плюс микрокачка. Все это не лучшим образом сказывается на здоровье. Особенно на психическом.

Он подошел к панорамному экрану. За ним, в непроглядной тьме, слабо мерцали далекие звезды, и Солнце уже стало одной из них, хотя все еще выделялось своим ярким блеском.

Командир включил связь с инженером Лю Минсюанем. Его худое лицо, освещенное мерцанием экранов, появилось на голографическом дисплее.

— Лю, как там энтропия?

— Все так же, капитан. Незначительное увеличение. Держу под контролем. Но, капитан… — Лю замялся.

— Что такое? Говори прямо.

— Есть один нюанс… с квантовым компьютером Лебермана. После первого сеанса телепортации… он немного странный. Как будто… не совсем здесь.

— Странный? Что ты имеешь в виду?

— Трудно объяснить. Данные передает, все тесты проходит. Но… есть какие-то артефакты в квантовых флуктуациях. Нестабильности. Небольшие, но есть.

— А что об этом говорит сам Леберман?

— Говорит, что все в пределах нормы. Но меня все-таки это беспокоит.

— Почему? Что страшного может случиться, кроме того, что мы не сможем провести остальные эксперименты по квантовой телепортации?

— А этого разве недостаточно? Это будет… печально для науки.

— Печально для науки… — задумчиво проговорил Константин, а на некоторое время замолчал, барабаня пальцами по подлокотнику кресла.

— Командир, это все, у тебя больше нет вопросов?

— Вот что, Лю. Философские рассуждения оставь для Эрики. А мне конкретно скажи, что именно тебя беспокоит. И чем еще чреват выход из строя квантового компьютера, кроме срыва научных экспериментов?

Лю нахмурился, словно собираясь с мыслями.

— Капитан, квантовые флуктуации в ядре кубитного процессора… они как будто не случайные. Слишком… структурированные. Словно кто-то… или что-то… влияет на них. Понимаю, это звучит как берд… но у меня сложилось такое впечатление.

Капитан нахмурился в ответ. Вот это уже серьезно. Он не был физиком, но знал, что квантовая случайность — краеугольный камень работы квантовых компьютеров. Если она нарушена — это очень странно.

— Ты уверен?

— Я проверил все датчики несколько раз. Результат один и тот же. Кроме того… — Лю понизил голос, словно боялся, что кто-то подслушивает, — …я видел странные закономерности в логах. Повторяющиеся последовательности, которых там быть не должно.

— Какие последовательности?

— Как будто бы… зашифрованные символы. Нечто вроде… — Лю замолчал, словно подбирая слова, — …я не знаю, капитан. Похоже на какую-то очень сложную математическую формулу… или… на инопланетный язык.

Инопланетный язык? Капитан потер переносицу. Все это становилось слишком странным. Увеличение энтропийной нестабильности, психическая нестабильность экипажа, теперь вот еще эти странные явления.

— Отправь мне все логи и результаты диагностики. Я поговорю с Леберманом. И, Лю… — Капитан посмотрел прямо в глаза инженеру, — …будь предельно осторожен. Если что-то пойдет совсем не так, отключай компьютер Лебермана немедленно. Несмотря на его протесты. Ясно?

— Так точно, капитан.

Связь прервалась. Капитан остался один на мостике, в тишине, нарушаемой лишь тихим гулом аппаратуры. Инопланетный язык в квантовом компьютере? Это было слишком похоже на начало плохого научно-фантастического фильма.

Он встал и направился к лаборатории Лебермана. Нужно было выяснить, что происходит, пока всё это не вышло из-под контроля. Цена открытия не должна быть ценой жизни экипажа.