Корабль поколений

Глава 105

2641 год, межзвездное пространство,

расстояние от Солнца 49224 а. е. (примерно 0.78 св. года),

борт звездолета «Красная стрела»,

с момента старта прошло 30 лет и 3 месяца

Альтаир начал свой день с того, что посетил лабораторию, где в пробирке держал сгусток нервных клеток, которые он называл «мой маленький мозг». Между нейронами, конечно, были связи, по синапсам бегали электрические импульсы, которые считывали датчики и передавали в компьютер. Но, тем не менее, назвать это полноценным мозгом было нельзя.

Альтаир с нежностью смотрел на этот маленький, невзрачный сгусток, в котором, как он верил, таились ответы на самые важные вопросы Вселенной. Он даже дал ему имя — «Эврика». Этот сгусток функционировал. Его активность отображалась на голоэкране в виде постоянно мигающих цветных пятен.

Внезапно в лабораторию вошла Эрика. На ней был ее обычный красный брючный костюм, но выглядела она как-то особенно серьезно.

— Альтаир, мне нужно с тобой поговорить, — сказала она.

Парень выпрямился и встревожено посмотрел на Эрику.

— Что-то случилось?

— Случилось, — кивнула она. — Вчера вечером была зарегистрирована аномалия.

— Какая аномалия? — спросил Альтаир, чувствуя, как внутри нарастает тревога.

Он вспомнил, что отец что-то говорил о странных показаниях приборов.

— Та самая аномалия, — сказала Эрика, — которая бывает, когда мы влетаем в зону концентрации темной материи. И это… отразилось на нем, — она кивнула в сторону пробирки с нейронами.

— Да, я видел любопытную активность. Я все записал и… исследую.

— А тебе это ничего не напоминает?

— Стой… дай подумать… Кажется… активность Эврики немного похожа на… то самое эмерджентное поведение самоорганизующихся алгоритмов, о которых писал в дневниках папа.

— Вот именно! Эксперимент зашел слишком далеко. Ты играешь с огнем!

— Что ты хочешь сказать? — тревожно спросил Альтаир и буквально весь похолодел.

— Нужно прекратить эксперименты.

— В смысле «прекратить»?

— В самом прямом, Альтаир. Взять образец, заморозить, и забыть об этом, как о страшном сне. — Эрика говорила четко и отрывисто, не давая возможности для возражений.

— Но… но я же почти у цели! — взмолился Альтаир. — Я чувствую, что вот-вот смогу понять, как темная материя воздействует на сознание!

— Сознание? — Эрика презрительно фыркнула. — Ты ищешь сознание в куче нейронов в пробирке? Альтаир, очнись! Ты теряешь связь с реальностью!

— Я… я просто пытаюсь понять, — пробормотал он, опуская голову.

— Альтаир, — мягко сказала Эрика, — я не предлагаю тебе «убить» эту твою зверушку. Я предлагаю заморозить образец.

Парень покраснел. Он знал, что Эрика знает, что он воспринимает этот сгусток клеток чуть ли не как домашнее животное. Парень понимал, что его эмоциональная привязанность к лабораторному образцу слишком иррациональная, но ничего не мог с собой поделать.

— И… — Эрика сделала многозначительную паузу, — тебе нужно пройти психологическую диагностику.

— Но… я здоров!

— Вот это мы и выясним. Насколько ты здоров. Это приказ, Альтаир.

— Понял.