Академия Бикон. Том 1: Дисциплина и Портянки

Глава 21 День 5.1. Праздник Девы Осени

Утро, плац, пятого сентября.

Солнце только-только выкатилось из-за горизонта, а уже начинало припекать так, что под униформой становилось жарко, как в кастрюле. Пот лился по спине ручьём, ноги гудели после утреннего построения, а сердце — как всегда в такие моменты — билось не от страха, а от абсолютной уверенности: «Сейчас обязательно будет что-то странное.»

Мы стояли в строю, вытянувшись по струнке, как по уставу. Ровные ряды курсантов первого курса. Молча. Сурово. С надеждой, что это мероприятие закончится до того, как кто-нибудь из нас сварится прямо в берцах.

Перед нами, мерно и неспешно, туда-сюда шагал сам старший инструктор Айронвуд. В белоснежном мундире, сверкающем на солнце, с идеально отглаженными стрелками и фуражкой, которая, казалось, могла отразить солнечные лучи и направить их прямо в душу любого, кто плохо поёт.

И мы пели.

Пели. Все. В унисон.

С чувством. С толком. С жаждой выжить.

— С днём рождения тебя! С днём рождения тебя! С днём рождения, с днём рождения, с днём рождения тебя-а-а, Дева Осени!

У кого-то сзади сорвался голос, но его тут же подхватили остальные — как в цепной реакции на грани отчаяния. Никто не хотел быть тем, из-за кого Айронвуд устроит внеплановую «танковую обкатку» по чьей-то самооценке.

Я пел. Я пел как мог. Пел как будто моя жизнь зависит от этого.

А может, она и правда зависела — чёрт его знает, какие уставы у церемониальных поздравлений Девы Осени.

Айронвуд остановился. Медленно повернулся к строю.

Голос его был чёткий, звонкий, и несмотря на жару, звенел как лезвие меча:

— Сегодня, пятого сентября, мы отмечаем День Девы Осени!

Ни звука.

Даже ветер, казалось, притих.

Пот стекал мне по лбу. Я шевельнул пальцами в перчатке — чтоб убедиться, что ещё жив.

«Дева Осени, да? Ага. А потом, наверное, будут Зима, Весна и Лето…» — мелькнула у меня мысль, но я тут же мысленно дал себе по щеке. «Молчи, Жон. Молчи и стой. Даже не моргай. Это Бикон, а не цирк.»

Айронвуд снова двинулся вдоль строя, глядя на нас так, будто у него в глазах были встроенные сканеры на лояльность и силу духа.

Я поймал себя на мысли, что мечтаю:

«Пусть эта жара спадёт… пожалуйста… хоть бы тучка, хоть бы облачко…»

Но небо было безоблачным. Как по уставу.

Айронвуд остановился. Встал в полный рост, раскинув руки будто собирался обнять всё человечество или, наоборот, зажать его в стальной захват.

— Сейчас, наш Капеллан Отомн объяснит вам, неучам, каким образом человечество собирается победить мерзких Гримм с помощью кучки охотников и веры в Светлого Брата и его Четырёх Дев!

Он медленно обвёл нас взглядом. Я поймал его на себе — и на секунду мне стало жарче, чем от солнца.

— Светлый Брат торчит от охотников так же, как и Дева Осени! Потому что мы убиваем всех гримм, которых только увидим!

Он сделал шаг вперёд и поднял руку в нечто, что было наполовину салют, наполовину боевой клич:

— В благодарность за нашу мощь, мы, инструкторы и профессора в Академии Бикон, комплектуем армию человечества отборными воинами!

В горле пересохло. В голове стучало от солнца.

— Дева Осени была ещё до того, как появились охотники, так что вы можете смело посвятить ей своё сердце… — он резко повернулся и ткнул пальцем куда-то поверх строя, — … но тела ваши принадлежат Академии Бикон!

Я не знал, как мне на это реагировать, но мои губы уже автоматически, с инстинктивной паникой, произнесли вместе со всеми:

— Так точно, сэр!

— Я вас не слышу! — рявкнул Айронвуд, будто его голос усилен встроенным громкоговорителем.

— Так точно, сэр!! — выкрикнули мы уже чуть громче.

— Вы что, гриммопоклоннические язычники⁈ Говорите громче! — взорвался он.

Я чуть не глотнул воздухом, но крикнул изо всех сил:

— ТАК ТОЧНО, СЭР!!!

Все вокруг выдали хором с такой громкостью, что, казалось, плац под ногами задрожал. Кто-то сзади чуть не надорвался, но никто не жаловался.

Я стоял, пыжась, как и все, но при этом изнывая от жары думал:

«Кажется, у нас завтрак будет состоять из стекловаты и пепла…»

Но только-только эта мысль пришла мне в голову — я почувствовал лёгкий локтевой тычок справа. Это Меркури, шепча сквозь зубы, буркнул:

— Жон… ты у нас почти как Светлый Брат. Только тебе ещё одной Девы не хватает.

Я моргнул. Дважды. Ничего не понял.

— О чём это ты?

А слева Эмеральд слегка хмыкнула, сдерживая смешок, и тоже шепнула, не глядя:

— Уж кто бы говорил…

— Что? — переспросил я, совсем сбитый с толку.

Она не ответила. Только ехидно улыбнулась и кивнув произнесла:

— Ага!

Я нахмурился.

«Ладно… этих двоих иной раз фиг поймешь…»

Жара ударила сильнее. Солнце будто осудительно нависло над головой.

После всей этой утренней церемонии, криков, восхвалений Девы Осени и речей Айронвуда, нас наконец-то отпустили на завтрак.

И, к удивлению всех, завтрак оказался не просто нормальным. Он был шикарным. Ну, по армейским меркам — прямо пир.

На подносе лежала горячая овсянка с настоящими ягодами — черника, клубника, даже несколько малин! Отдельно банан, яблоко и апельсин. А рядом — стеклянный стакан апельсинового сока. С мякотью. Не какой-то там порошковый, а настоящий. Почти фреш.

Меркури первым же вцепился в банан и, счастливо глядя на свой поднос, выдохнул:

— Вот это я понимаю праздник…

Эмеральд, сверкая глазами, сжала в руках апельсин:

— Я думала, у нас тут всё время будет только каша и котлеты… а тут такое… — она мигом отгрызла добрую часть банана и с полным ртом буркнула, — Ммм, рай на земле!

А Блейк аккуратно прокрутила стакан с соком в руках, посмотрела на него с лёгким разочарованием и хмыкнула:

— Ну это же даже не фреш…

— Ты избалована, — отозвалась Эмеральд, продолжая уплетать ягодную овсянку. — У нас в трущобах это называли «золотым нектаром» и волонтеры с жрицами Девы Осени разливали его детям в бумажные стаканчики по чуть-чуть, именно в этот праздник.

Я молча смотрел на всё это, держа ложку над овсянкой.

В голове у меня всё ещё крутились слова с плаца.

Про Светлого Брата.

Про Дев.

Про веру, дисциплину, победу над гриммами.

Про… четырех Дев?

Я, не отрывая взгляда от тарелки, подумал вслух:

— А вот получается, что у Светлого Брата четыре Девы, да? — и тут же добавил, склоняя голову, — А типа… зачем ему четыре Девы?..

Вокруг меня наступила тишина.

Просто вот сразу.

Как будто весь стол мгновенно замолчал.

Кто-то даже перестал жевать.

А потом…

— Пффф! — Меркури едва не подавился яблоком.

— Хи-хи-хи… — Эмеральд прижала ладонь к губам, пытаясь не рассмеяться.

Даже Блейк выдохнула через нос и отвела взгляд, стараясь сделать вид, что ее интересует апельсин, а не моя фраза.

Я замер. Не понимал, что случилось.

— Что?.. — спросил я, глядя на них.

— Ничего, ничего, — пробормотала Эмеральд, глаза её блестели. — Просто… хороший вопрос. Очень… философский.

Меркури тихо хмыкнул:

— Светлый Брат был бы тобой доволен, сто процентов…

Я пожал плечами, искренне не понимая, в чём дело.

«Ну а правда… зачем ему целых четыре Девы? Это же… неудобно, наверное? Или наоборот удобно?.. И вообще, если они по временам года, это типа круглый год… или это магия такая?..»

Я положил в рот ложку овсянки.

«Вкусно.»

И хоть я не понял, над чем все смеялись — завтрак всё равно был хорошим.

После завтрака, как и ожидалось, нас снова погнали на плац.

Солнце уже взобралось повыше, и теперь жарило по полной, отражаясь от белой угиформы айронвуда и сверкая на его эполетах, будто хотело выжечь нам глазницы сияющими знаками различия.

Айронвуд снова лично вёл строевую.

Он, как всегда, шагал вдоль рядов, руки за спиной, грудь колесом, фуражка ровно по центру лба — как будто не человек, а живой памятник дисциплине.

Но сегодня… что-то было не так.

— Ха! Ху! Хи! Хо! — командовал он бодро, даже… слишком бодро.

— ХА! ХУ! ХИ! ХО! — орали мы, взбивая сапогами пыль.

Я пытался сосредоточиться на ритме, на ровности шага, на том, чтобы не путать стороны при поворотах — но всё равно не мог отделаться от ощущения:

«Он… слишком воодушевлён?»

Айронвуд не кричал в ухо тем, кто сбивался.

Он не вызывал по одному меня, Эмеральд или Меркури, чтобы мы прыгали с хлопками «за кривую ногу».

Он даже один раз промолчал, когда Блейк перепутала правую с левой и чуть не пошла в другую сторону.

«Что?.. Это же… непростительно⁈»

Я краем глаза заметил, как инструктор нахмурился, но даже не повернул головы. Просто шагал дальше с видом полного удовлетворения.

«Ага… день Девы Осени. Вот оно что. Он добрый, потому что праздник.»

Я резко шагнул вперёд по команде, выпрямляя спину. Солнце било в глаза, а рядом кто-то уже дышал как паровоз — не выдерживал темпа.

Но Айронвуд… ничего. Даже слегка улыбнулся.

«Да он сегодня реально… доволен?»

Я чуть приподнял брови и машинально подумал:

«Если бы он каждый день отмечал день рождения какой-нибудь Девы, мы бы, может, и жили получше…»

— Поворот напра-ВО! ХА! — громыхнул его голос, и мы дружно повернулись.

Ну… почти дружно.

Я наступил себе на шнурок.

«Чёрт.»

Ждал окрика.

Ждал, что сейчас пойдут «отжимания на кулаках» и «тридцать кругов с песней».

Но…

— Так держать, первый взвод! Вот это я понимаю — боевой настрой! — сказал Айронвуд с неожиданной теплотой, проходя мимо нас.

Я замер.

«Что?.. Он… похвалил?..»

Рядом Эмеральд шепнула сквозь зубы:

— Его точно подменили. Где настоящий Айронвуд?

Меркури хрипло фыркнул:

— Может, у него в честь Девы выходной от злобности?..

Я выпрямился, стараясь не засмеяться.

«Вот это день. Завтрак с ягодками, капеллан с речью, и Айронвуд, который не хочет нас убить. Надо будет записать это в дневник. Такой день бывает раз в году.»

А пока — ха! ху! хи! хо! — и маршируем дальше, пока есть силы и не стало хуже.

После строевой нас, как обычно, погнали на полосу препятствий.

Я уже начал привыкать к этому ритуалу: сначала ха-ху-хи-хо, потом прыгай, карабкайся, ползи, страдай. В общем, классическая военная романтика, только без романтики. Но сегодня был один нюанс — партнёр у меня оказался… новый.

Очень новый.

Я стоял в строю и пытался понять, с кем меня сведёт судьба, как вдруг услышал:

— Жон Арк! Нео Политан! — рявкнул инструктор.

Я шагнул вперёд — и увидел её.

Маленькая.

Скорее даже миниатюрная. Даже в берцах — максимум полтора метра. И то, если считать с учётом храбрости в глазах. Я на неё смотрю и думаю:

«Что тут делает эта девочка⁈ Это что, школьница⁈»

У неё были длинные волосы — такие странные, будто кто-то поленился выбрать один цвет. Слева — каштановые, справа — розовые и белые пряди. Глаза тоже… Хм. Один — розовый. Второй — белый?

Нет, подожди.

Я уставился на этот белый глаз — и прямо на моих глазах он начал… темнеть. Становиться… карим.

«Что за…»

Я моргнул.

А она в ответ — ухмыльнулась. Никаких слов. Только взгляд. Только выражение лица.

И вот тут я понял, что меня зацепило.

Она вообще ни слова не сказала.

Не поздоровалась, не кивнула, не спросила «готов ли ты умереть?», как иногда делают другие курсанты перед полосой препятствий. Просто стояла, чуть склонив голову, как будто изучала меня, как любопытный воробей на перроне.

И в униформе… блин, ну она выглядела максимально неуместно.

На фоне других — как будто кто-то случайно затесал школьницу в армию. Хаки-куртка висела мешком, брюки подгибались, ремень болтался. А на ней — спокойное, уравновешенное лицо. Слегка озорное.

«Что-то в ней есть… странное. Опасное. И, возможно, очень крутое.»

Я посмотрел на неё внимательнее, и про себя отметил:

«Если она попала в Бикон с таким ростом и видом, значит у неё либо суперсембланс, либо она в одиночку съела альфа урсу. Или выпускника академии. Может, даже обоих.»

Я кашлянул и, как обычно, когда нервничаю, начал думать вслух:

— Нео Политан… — повторил я и прищурился. — Типа как мороженое что ли?..

Она повернулась ко мне, приподняла одну бровь… и, кажется, чуть кивнула. Слегка. Почти незаметно. Но с таким видом, будто да, она и есть это самое мороженое. Только то, от которого у тебя потом крышу сорвёт.

«Ну, Арк… удачи тебе. Надеюсь, тебя сегодня не убьют. Хотя, судя по взгляду этой девочки, если кто и убьёт — то это будет она и сделает это красиво.»

Инструктор свистнул, и мы побежали к старту полосы.

Я краем глаза глянул на Нео — она шла, не торопясь, почти… изящно. Без слов. Без напряжения. Словно знала маршрут наперёд.

И у меня закралось странное ощущение.

«Сейчас будет что-то очень интересное…»

Я чуть наклонился, глядя на неё сверху вниз — а она, несмотря на рост с половину меня, смотрела в ответ как будто сверху вверх — с таким видом, будто знает всё на свете, и я — в списке её развлечений.

— Если что, я помогу, — выдал я, стараясь быть вежливым. Всё-таки… ну блин, она малышка. Даже в берцах — с натяжкой метр сорок с кепкой. А я рядом — как сарай.

Она лишь молча кивнула… но в её глазах — розовом и белом — я увидел… насмешку? Чёткий, беззвучный «ага-ага, скажи ещё чего». Усмешка лёгкая, как ветер, и в ней больше самоуверенности, чем у половины нашего взвода вместе взятых.

И тут старт. Первый же отрезок — и она рванула вперёд, как юркий зверёк.

— Э-э… стой! — крикнул я в догонку и рванул следом.

Полоса препятствий давно перестала быть в новинку, но сегодня… я будто бегал впервые. Потому что эта Нео Политан — «как мороженое, блин» — бегала идеально. Ловко, легко, с какой-то кошачьей грацией.

Брусья? Она перепрыгнула их, будто весила пушинку.

Канаты? Поднялась быстрее, чем я успел зацепиться.

Дорожка из шин? Где все обычно вязнут — она прошла будто танец исполнила.

Стена с верёвкой? Пф, я только начал хвататься, а она уже махала с вершины.

Я поднажал. Прям реально врубил всю мощь своих ног. Хрипел, потел, но… догнал.

Почти. Вровень, на последних метрах.

Мы вместе влетели на финиш, а я едва не завалился на землю.

Повернулся к ней, отдышка — как после боя с гриммами.

А она — стоит. Смотрит на меня. Всё с той же ухмылкой. Ни капли усталости. Ни единого сбитого дыхания. Как будто просто прошлась по магазинам.

«Она не так уж и проста…» — подумал я, пытаясь не подать вида, что еле дышу.

И впервые за долгое время почувствовал, как внутри что-то щёлкнуло.

С этой Нео будет сложно.

Но интересно.

Когда я отдышался, уже стоя у финиша рядом с Нео, мельком глянул на остальных. И тут увидел, как с противоположной стороны, прямо по беговой полосе, почти в унисон мчится Меркури — весь такой сосредоточенный, будто соревнуется не с противником, а с собой. А рядом с ним — девушка, высокая, чёрные волосы до лопаток, ровные как струны. Зелёные глаза. Фигура… ну, скажем так, изящная. Ни капли лишнего. Ни одной эмоции на лице — будто мраморная маска.

— Во, ничего себе… — подумал я. — Меркури тоже попалась интересная компаньонка…

Они добежали почти одновременно. С виду — без особого напряжения. Будто это для них не полоса препятствий, а лёгкая пробежка перед ужином. Ну, у Мерка, конечно, дыхание сбито, но всё равно — держится.

Я вернулся в строй. Нео уже стояла на своём месте, слегка отстав в стороне. Я подошёл к ней, всё ещё потирая плечо — чёрт, натренировалась же, блин…

— Спасибо, что подождала меня, — пробормотал я. — Я понял, что ты могла меня обогнать. Мне бы тогда точно пришлось делать штрафные отжимания.

Она медленно повернулась ко мне. Глянула снизу вверх. Снова с этой своей полу-ухмылкой. Потом — вдруг начала двигать руками.

Какие-то чёткие, отточенные жесты.

Я завис. Моргнул. Присмотрелся.

— Э… прости… я не понимаю, — виновато сказал я, понизив голос.

Она нахмурилась. Реально — надула щёки, как будто я её конкретно подвёл. А потом пнула меня в голень.

— Ай! Блин! — я чуть не подпрыгнул, — Больно же!

Она стояла, скрестив руки на груди, и смотрела на меня с таким видом, будто я должен был родиться с дипломом по языку жестов в зубах.

Я смотрел в ответ, хлопая глазами и думая:

«И что ей надо?..»

Но, честно говоря, в глубине души меня это всё только сильнее заинтриговало.

И слегка напрягло…