Волчья стая

Глава 33

Теперь обстановка была в нашу пользу. Восемь против одного — это откровенно нечестно, только как-то наплевать. Сейчас-то в честность играть? Размечтался он.

Хоть паренек и был откровенно удивлен бегством его кобылки, он все же не отступил, не бежал, а только покрепче за частично вытянутый из ножен меч взялся. Скотина упертая. Ладно хоть Эльзу с побитой мелочью я отослал из конюшни, а то они б ничего противопоставить-то не могли.

Итак, стоим мы друг напротив друга. Парень лет двадцати, курьер в пропитанной пылью одежде. Рубаха, парусиновые штаны и шляпа, со специальной нитью, чтобы за подбородок держалась и при скачке не слетела. Имперский курьер — похоже, неслабая такая должность, раз так упирает на нее. И не похоже, чтобы собирался отступать.

Мы — четверо боеспособных волчиц и я. Мне бы еще отожраться и руку правую залечить, броня опрометчиво снята и из оружия только нож за поясом. Старый-добрый, упертый еще у кицуне. У волчиц все получше, они девчата жилистые и, пусть холодняком не особо-то владеют, драться умеют. Особенно в горло вгрызаться, ага. Ушки торчком, хвосты приспущены, то одна то другая на вздохе порыкивают низко, взгляды скрестились на пареньке.

И все это в не особо-то просторной конюшне. Обеим сторонам есть куда бежать, потому что входа два. Снаружи постояльцы и посетители таверны активно болтают и спорят — нашли развлечение. Но пока не заглядывают. Судя по обрывкам слов, чего-то пытались у Эльзы вызнать, но та лишь рявкнула хрипло нечто невнятное, ну и вернулась к мелочи. Не уверен, что можно зализать сломанные ребра… Не останавливать же.

— Все еще предлагаю разойтись, — сказал я спокойно. — Заплатишь за лечение моего волчонка и катись спокойно, преследовать не стану.

Не хотелось мне с дракой рисковать. Оно каждый раз какой-нибудь херней кончалось, болезненной. Да и девок моих могло зацепить.

— Когда я с вами закончу, я отвешу моей девочке хороших плетей. Чтобы не думала, что может безнаказанно сбегать, — с садистским блеском в глазах ответил курьер. — Плати! Или я из тебя плату вырежу, в полном своем праве!

Я все это время на месте-то не стоял. Потихоньку-понемногу к стене справа двигался, где мой меч в ножнах стоял. Ни одна из девчат его почему-то не взяла, так что вооружаться приходится самому.

— С чего платить-то? С того, что твоя копытная ребенка пнула с твоей же подачи?

Оп! Рука коснулась рукояти. Осталось только вытащить. Только вот придется ножны стряхивать, больно хорошо держатся.

— Я ведь вижу, чего ты взял, — сказал курьер. С удивленно-самодовольной ноткой. — Неужели ты все-таки решился на дуэль?

Ладно, тут уже скрываться смысла нет. Прижал ногой, вытянул целиком. И парень тоже свой меч до конца обнажил — на мой совершенно непрофессиональный взгляд, вполне себе неплохой клинок. Матово-серый, словно непокрашенная танковая броня, прямой, обоюдоострый — да и просто острый. Мой-то может и поблескивает, но заточен хуже. И у альфы тоже. У «часовой» вообще кинжал. А оставшиеся могли рассчитывать только на кулаки, ноги да острые зубы, готовые вцепиться в горло и вырвать кадык.

— Да какая дуэль, если ты меня сразу зарубишь? Я ведь не фехтовальщик, — сказал я. — Слушай, я серьезно не хочу драться и у меня серьезно нет денег.

Не, ну в самом деле, не платить же ему за, считай, избиение моего волчонка. Урон командирскому авторитету просто колоссальный выйдет.

— Тогда… За попытку помешать Имперскому курьеру, за оскорбление и угрозы — ты расплатишься собственной жизнью, — он весело ухмыльнулся.

Затем он поднял меч и уверенно двинулся вперед, покачивая острием лезвия.

Супер.

Я-то тоже меч поднял, только вот моя ведущая рука, правая, немного того, без куска плоти в предплечье. Массу осилил, полтора килограмма всего, но вот махать долго не смогу. И так побаливает, просто вскинутым держать.

— Под клинок не лезть, держать оборону! — резко скомандовал я. — Младшая, кидайся в него!

Вжух! Пробный, даже, скорее, демонстративный удар противника. Слишком далеко, чтобы угрожать. Но выглядело все равно грозно, вот так вот.

Краем глаза увидел, как самая младшая из присутствующих волчиц шмыгнула нам за спины. Она все равно без оружия, пусть хоть хренью всякой бросается. Тарелкой в голову — было бы неплохо.

А он все неторопливо наступал. Мы как бы могли и отступить, выход-то из конюшни недалеко и позади, да только есть подозрение, что не даст. А попробуй развернуться — сразу насквозь проткнет. Или рубанет поперек, от плеча к бедру.

— Спокойно, держимся, — проговорил я. — Не подставляемся. Младшая, ну?!

Выпад! Звон металла! Каким-то чудом, орудуя мечом словно дубиной, альфа умудрилась парировать удар. Ее зацепило, но не смертельно.

Новый выпад! гончая отскочила. А я воспользовался моментом… И не достал. Зато скотина эта мне на возврате левое плечо резанула. Больно!

И лыбится он. Смерть от тысячи порезов предвкушает, не меньше! Да где же младшая-то, ну? Чего там телится?

— А… Пригнитесь! — крикнула она позади.

Ну, я-то ученый. Вспышка слева, вспышка справа, ложись. Не совсем то, но тушка уверенно все распознала и сложилась, не привлекая к этому мозг ни на мгновение. Фигакс, уже на колене, чуть за клинок второй рукой не взялся, словно за винтовку. Это остальные замешкались.

Над головой просвистел поднос. Словно летающая тарелка. Парень оказался вообще не промах, махнул и отбил… снизу вверх, отвлекая оружие. А я с колена-то как раз и сделал выпад вперед. И не промахнулся!

Лезвие меча прорезало парусину, вошло парню в бедро. Глубоко — противно скрипнуло по кости. Пришлось сразу выпустить рукоять и с места, с колена отпрыгнуть назад. Со стороны тот еще уродливый был трюк, но сработало и я не огреб по руке. Меч курьера прошел в паре десятков сантиметров от растопыренной ладони.

— Бросай! — крикнул я.

И следом полетела уже тарелка. По пути с нее слетела картошка, но это не главное. Главное, что второй бросок паренек-то отбить уже не успел. В левой ноге у него мой меч торчал, его собственный по инерции кончиком в землю закопался — вот и прилетело. В глаз. Ошеломило достаточно, чтобы он покачнулся и потянулся свободной рукой к лицу.

— Вперед, ну! Фас!

Ну, как бы хорош ни был курьер, отвлеченный и раненый он напору ничего противопоставить не смог. Почти.

Когда альфа всадила ему прямо в печень, от всей души, он хорошенько так махнул и прошелся по ее правому колену. И бедро Эльзе цапнул, глубоко. И лишь затем у него разжались от боли пальцы. Следом на него налетела сама «часовая», всей массой со скоростью сбросив его на землю, оседлав и вцепившись зубами в горло.

Хруст. Такой… съедобный хруст. И волчица резко села. Изо рта у нее торчал окровавленный кусок чего-то кожно-мясного, а шея у хрипло бившегося курьера была вся в крови. А еще девка умудрилась порезать задницу о мой меч, который так и торчал из бедра.

М-да.

Как-то некрасиво получилось. Снаружи-то еще и слышали нашу драку, и наверняка. Да и с телом чего-то делать надо — я очень сомневаюсь, что человек способен жить, когда ему печень проткнули, а затем вырвали кусок горла, откуда сейчас активно так вытекало.

Но думать о последствиях будем позже. Сейчас нужно оперативно разобраться с самым приоритетным.

— Так, все молодцы, — сказал я. — Младшая, дуй и залижи сестре бедро. Ты — выплюнь гадость и старшей залижи колено.

— Себе я могу сама, — заявила альфа, кривясь от боли.

Села, уперлась спиной в стену — ну и принялась зализывать, прямо через порванные штаны. Гордая собой младшая подскочила к Эльзе, села перед ней на колени и активно стала работать языком по ране. Ране, которая на внутреннюю часть бедра пришлась, да еще и близко к паху, так что выглядела картинка… сомнительно. Забавно, но сомнительно. Особенно учитывая, какую морду состроила гончая — от боли и неожиданности.

Ну а вырвавшая горло «часовая» крутилась вокруг своей оси, пытаясь разглядеть, как ей там задницу порезало. Некритично, несмертельно, да и вообще там жир какой-никакой имелся, поверх мышц.

А чего я? Ну, в плечо левое попал гаденыш неприятно. Не до кости, но глубоко. Так что — прощай рукав. Быстренько разодрал и перевязался. Крупных сосудов, на вид, не повреждено, так что должно было остановиться потихоньку. Вот больно — это да, это есть такое. Стоило попытаться руку поднять, как сразу простреливало.

Сперва правая, затем левая. Это что, цирк с ногами повторяется? Их залечил с горем пополам, теперь руки страдают?

— Все молодцы, — повторил я. — Сидите здесь и залечивайтесь. И будьте готовы к выходу — сдается мне, надолго мы здесь не задержимся.

После этого я вышел во двор. Яркий солнечный свет на мгновение ослепил, после полумрака конюшни-то. Попытался на автопилоте руку поднять, чтобы прикрыть глаза — а та оказалась левой. Больно ж, м-мать!

Благо, зрачки быстро сузились и удалось осмотреться. Сперва нашел взглядом Эльзу с мелочью. Те сидели у забора, неподалеку от входа в конюшню. Мелкая шевелилась и явно рвалась из хватки старшей сестры, но та не давала и упорно держала ее на коленях, лежа на спине. Жива? Вот и хорошо. А переломы срастутся, она ж еще маленькая и растет активно.

Следом поискал кентавра, но та не нашлась. Настолько, видимо, далеко сбежала.

Остались… все остальные, в общем-то. Народу на заднем дворе таверны собралось немного, только вот все они с интересом на меня глядели. И мужики, которые до этого подковы у своей лошади осматривали, и мывшиеся в бадье. И одна из служанок из самой таверны, у ног которой стоял мешок картошки. Хоть с улицы никто не заглядывал, и из-за забора с соседним участком, и то хорошо.

— Заходите внутрь, — сказал я Эльзе.

Затем уверенно прошел к бадье для мытья. Там рядом ведра деревянные стояли, с холодной водой. Ополоснул руки, затем лицо, затем рану на плече. Затем выпрямился:

— Немного повздорили мы с господином Имперским курьером, — сказал я уверенно, не глядя ни на кого в целом. — Решил, что может безнаказанно моего волчонка пинать. Попросил извиниться, немного выплатить и разойтись миром — а он за клинок взялся. Вот и кончился господин Имперский курьер. Такие дела.

Оглядел «аудиторию». В общем-то, ничего особенного на лицах, только умеренный интерес.

— А что, живой-то он? — спросила встревоженно служанка.

— Не сложилось.

— А… Дак я отца-то позову, пусть там уже с вами… — и шмыгнула в дверь. Мешок остался на земле.

— Я, вообще-то, не местный, — признался я. — Чего, сильно согрешил?

Ответил один из тех, кто до этого подковы у лошади своей оценивал:

— Ну, брат, если перед владыкой местным оправдаться сумеешь, что он первый напал и собственность твою попортил — то нормально все будет. Только вот за слова твои никто не вступится, ни я, ни другие. Курьеры они ж… Ну… Всякое им можно, и друг за друга горой стоят.

Я вздохнул, еще раз протер лицо холодной водой. Намек вполне ясен. Валить надо отсюда, да побыстрее. Только куда?

Куда-куда… Да в сторону того фрайхерра, с которым я повстречался со своим взводом. Как там его… фон Метц, точно. Оттуда-то поиски начинать будет куда как легче. Одна проблема — добраться.

Трактирщик не замедлил появиться. Я даже вернуться обратно в конюшню не успел, как он торопливо выскочил во двор, привлекая к себе внимание. А заодно, я его впервые увидел целиком — ничего необычного, полный мужчина в выцветших зеленых штанах и белесой рубахе с фартуком.

Выскочил он значит, огляделся. Нашел меня и ко мне же поковылял, прихрамывая. Выглядел он не испуганным убийством на его-то собственности, а просто жутко недовольным. И предвкушающим, как с меня еще денег сдерет, это уж точно.

А остальные потеряли интерес и к своим делам вернулись. Мужики решили, что стоит коня все-таки заново подковать, мывшиеся закончили и неторопливо ушли в таверну. Кто-то мимолетный заглянул в конюшню, с другой стороны, откуда кентавр убежала — наверно, хотел под шумок с тела чего-нибудь содрать. Только представляю я, чего он там увидел. Настороженные взгляд окровавленных волчиц, вот чего. Которые еще и головы наклонили с интересом, присматриваясь к потенциальной добыче.

Ну, разговор лучше вести без лишних глаз и ушей. Пока трактирщик ковылял, я успел нырнуть в здание, в тенек. Вонючий, но тенек. Первым делом направился к Эльзе с малышкой. Вторая вновь лежала на коленях первой, пытаясь вырваться из ее хватки.

— Как она? — спросил я.

— Больно пинается! — пожаловалась волчонок. — Уже все прошло, но она меня не отпускает!

— И не пущу! Лежи смирно! — скомандовала ей Эльза. Затем на меня посмотрела. — Она сперва, после удара, даже не дышала! Да вот, у нее копыто отпечаталось!

Ну да. Красный след подковы четко на груди у малышки. Если присмотреться, можно было в нем даже кругляшки гвоздей разглядеть. У меня б половину ребер от такого переломало, а мелочи что — бурчит недовольно и подняться пытается, без намека даже на какую-то боль.

— Ощупай все как следует, только осторожно. Если все ребра на месте и ничего не сломано, тогда дай ей пройтись немного. Немного! Бегать не давай.

Вообще, не стоило бы, и нужно ей грудь стянуть посильнее, если мне не изменяют знания тактической медицины, только тут местные особенности накладываются. «Зализать ушиб» — звучит странно и сомнительно, однако именно это Эльза и делала. Может, и помогло.

Остальные выглядели побитыми, но в порядке. Над ранами своими успели поработать. Кровь вокруг слизали, так что выглядели они едва-едва затянувшимися, на отмытом языком клочке кожи. Всё вокруг в крови, сами раны чистенькие.

Задницу порезанную, и с той поработать успели. К счастью, без меня.

Взгляды волчиц метнулись мне за спину. Это трактирщик подошел-таки, зашел в конюшню.

— Щедрый был малый, — выдохнул он. — Щедрый, веселый, дружелюбный…

Угу, как же. Ну, я ему и пересказал коротко, чего тут случилось. С моей точки зрения о немотивированном нападении и отказе даже извиниться, разумеется. Так ведь всё и было.

— Перепугался за свою кобылку, — сказал он. — Ну, чего случилось, того назад не вертать. И что делать будешь?

— Уходить. Мне сказали уже, что заступаться никто не станет.

— Вот и правильно. Ты смотри чего, паря. Убитый в драке это дело обычное, никто бы и глазом не моргнул, не будь он Курьер имперский. Я-то понял уже, что ты не местный. С Республики, может, но то мне без разницы, — он подошел к мертвецу, поглядел. — Крепко вы его. Это надо властям рассказать, но… Я могу немного с этим потянуть. Скажем, до завтра. Деньги его себе заберу, а у тебя фора какая-никакая будет. Что, годится?

— Тебе-то выгода с этого какая?

— Деньги, конечно! — усмехнулся он. — Я ведь и у тебя из кармана тоже возьму, куда без этого.

Звучало это все, конечно, сомнительно. Только деваться особо некуда. Могу свалить не заплатив — и сразу передаст кому надо, погоню там устроят, рассерженные дружки убитого. Оно мне с девчатами надо? Нет.

— Мне сперва нужно закупиться в дорогу. После этого отдам что останется. Идет? — предложил я.

Трактирщик задумался. Крепко. И демонстративно — вон, подбородок подпер рукой, взгляд на потолок устремил. Все он уже решил, едва услышал предложение.

Глянув на волчиц, увидел, что мелочь вполне себе стоит на ногах, даже ходит уверенно. И пытается из-под опеки вырваться, сбросить ее руки с плеч. Только силенок не хватало. В целом же, ничего страшного или беспокойного я не увидел, держалась волчонок как раньше, никакого приглушенного шипения или зажатых, болезненных движений. Ну вот и хорошо.

Жаль, что на мне раны не зализываются.

— Идет, — решил трактирщик. И добавил, с ехидной усмешкой: — Но у кого закупаться — это тебе я скажу, чтобы обмануть меня не пробовал. А то припрячешь чего, а я-то ведь хорошо помню, чего тебе вчера заплатил.

Тут бы только фыркнуть от его жадности, но я не стал. Просто кивнул. Затем выдернул свой меч из бедра убитого, вытер его об его же одежду, сунул ножны. И самого курьера меч тоже прибрал. Под недовольный взгляд трактирщика. А чего, речь шла только о деньгах. Одежда и оружие? Хрен ему.

Надо было поторопиться, так что времени терять не стали. Трактирщик рассказал мне, кто и чем тут поблизости торгует — как вне стен, так и за ними. Посмотрел я на своих девчат, прикинул, чего им нужно, чего нам всем нужно с собой в дорогу, ну и пошел закупаться.

С ними, разумеется. Не оставлять же, опять какая-нибудь херня случится. Да и одежду мерить нужно ведь как-то, как и нагрузку на каждую. Быстренько помыли морды, кровь смыли, и двинулись. Нестройной цепочкой, ага, чтобы местных жителей не возбуждать. И так все девушки и женщины в округе прятались за чем-нибудь, когда мы проходили мимо, и выходили, когда мы отошли на метров тридцать.

Могу понять. Пример Лорен — достаточно убедительная штука. Хрен, правда, знает, кто ее там цапнул, заразил, порчу наслал — но, будем надеяться, не встретимся.

В сам город заходить не стали, не было разрешения на моих волчиц. Так что все брали на стихийном рынке между ворот и тавернами. Выбор… откровенно небогатый, в основном из всяких крестьянских товаров, включая ту же еду. И трактирщик направил нас к конкретным торгашам, да еще и сыночка своего приставил, который вчера оценивал лошадей. Назначению он был не рад и просто болтался поблизости, приглядывая за нами.

А я что, я человек честный.

Вот вроде рынок не такой уж и большой, а времени убили часа три-четыре. Одежда, припасы в дорогу, в чем припасы эти вообще нести — сумок у Лорен мы всего две уперли. Мелочевка всякая, да тот же кремень запасной в нескольких экземплярах. Нож еще заточить надо было, а то он тупеть стал со всем пережитым. Топор взять, на всякий случай, веревок пару мотков.

Приодетыми волчицы выглядели серединка на половинку. Старые кожаные накидки мы девать никуда не стали, взятую с мертвецов одежду тоже, просто докупили на всех чего не хватало. Кроме обуви. На самом деле, я бы им хоть сандалии взял какие, чтобы мохнатые лапы не порезались обо что-нибудь, но такого в продаже не было.

Итогом стала сравнительно однообразная стайка, снаряженная для путешествий по дорогам. Грубые рубахи по размеру, заправленные в светлые парусиновые штаны. За спинами по заполненной сумке и хвосту, торчавшему из проделанного выреза. Эльза обошлась без дополнительной нагрузки, ей и так ходить тяжело, а мелочь гордо несла всякое-разное, легкое. Непослушные пепельные волосы открыты всем ветрам — и, вроде как, прикроют от солнечного удара. Шляпы бы, но уши куда девать?

А так как деньги один хрен отдавать, экономить я не стал. Все равно, подозреваю, трактирщик в доле с торгашами, ничего он с этого не потеряет.

Осталось только одно. Узнать, в какую сторону двигаться. И фрайхерр фон Метц, ясное дело, был сейчас наилучшим ориентиром. Так что надо было поспрашивать. Быстренько.

Вариантом был бы дневной караван, но он успел уже рассосаться. Чего-то в город ушло, чего-то по округе распределилось. Самому в город, картографов поискать каких? Не хочется девчат одних оставлять, тут они хоть под боком. Оставались таверны. В ближайшую из четырех и направился, оставив волчиц у входа на задний двор.

Зашел. В целом, без особых отличий от «нашей». Зал, стойка, столы, стулья и лавки, все по государственному стандарту, короче. Народу тоже имеется, служанки туда-сюда бродят с заказами, у стойки пяток человек алкоголем закидывается, а за ней стоит бабища. Натурально Женщина с большой буквы, всякого повидавшая. Лет… Да я даже гадать не стал. Это вот такой бы, наверно, стала кошка графа, не попади она к нему. Вся будто из камня выточенная.

Вот к ней и подошел. Взглянула на меня сурово, глаза как орудия.

— Чего тебе? — устало, хрипло, но мелодично сказала она.

— Мне б кто подсказал, как до деревеньки одной добраться, — сказал я напрямик. — Владеет ею фрайхерр фон Метц, только вот ни малейшего понятия не имею, в какую это сторону.

— Этих благородных здесь — как грязи. Милю на милю получил, и уже фрайхерр, — сказала она. — Впервые о таком слышу. Спроси чего попроще.

Задача осложнялась. Разумеется, как же иначе. Ладно, пойдем другим путем.

— Давай так попробуем, — я вытащил пару монет, положил на стойку. — На эту деревеньку не очень давно налетели какие-то… крылатые с перьями монстры, девки. Пожар устроили. Так чего-нибудь вспоминается?

— Тогда это не у нас в округе было, — одна монета исчезла под рукой собеседницы. — У нас тихо-мирно, крылатых не водится, да и дикие на моей памяти в последний раз налетали года четыре назад. Жуки какие-то.

— А где крылатые водятся?

Я ожидал, что и вторая монета пропадет — но нет, женщина толкнула ее обратно, в мою сторону.

— Где-то севернее тебе нужно. На юге из летающих только демоницы, — она очертила пальцем на груди три круга. — Думаю, больше удачи тебе будет поспрашивать у кого-нибудь из караванщиков. Они тоже с севера, пусть и недалеко. Может, знает кто из них.

— А они?..

— Ну тут уж сам найдешь, десяток-другой в этом зале точно сидит. Только сперва своих ушастых куда-нибудь в другое место поставь, у меня мойка из-за тебя не может выйти и воды набрать.

Угу. Ладно… Продолжаем работать, куда уж деваться.