Волчья стая

Глава 18

Двигаться по лесу в одиночку — это скучно и тяжело. Тяжело, потому что ломился я как придется, не разбирая всяких там звериных тропок, которых в упор бы не разглядел. А скучно… так не происходит ничего. Идешь. Идешь. Идешь.

О ветку порезался. Сапоги сперва казались удобными, а потом вдруг начали натирать, и сделанные из лохмотьев обмотки не сильно-то помогали. Сон то в куче листьев, то на дереве — и оба варианта одинаково неудобны. Ночью холодно, днем одежда вся в поту вымокла, а воду надо было беречь, и я ее берег, вспоминая, как такое делают в пустынях.

И это — всего два полноценных дня ходьбы. Строго на запад, ориентируясь то на солнце, то на, собственно, ориентиры, которые укладывались в более-менее прямую линию и вели меня к выходу из леса. Если я не потерялся и не хожу кругами, разумеется.

Ну, хоть еда кицуне оставалась такой же вкусной и питательной. Даже не высохла, не размягчилась — оставалась такой же, как ан столе, только холодной.

Не люблю я пешие переходы. С девчатами было легче — там они подстегивали меня собственным примером, а я ж их командир и не было у меня никакого права отставать. Сейчас меня вело только стремление вернуться. Достаточно сильное, чтобы не останавливаться. Достаточно хиленькое, чтобы я об этом ныл в уме и, порой, бурчал под нос.

— Ебучие ветки, — прошипел я, в очередной раз получив по лицу.

И замер. Потому что шипение мое прозвучало… странно. Будто не только я звуки издавал. Но, слушая, не мог расслышать ничего, кроме привычного уже шороха листвы да назойливого пения птиц. Где-то вдали еще изредка верещал кто-то высоким тоном, походя на человеческий крик, но я был уверен, что это лисица. На этот раз — обычная, мелкая и на четырех лапках.

— Хм.

Двинулся дальше. Чуть медленнее. Все равно на пути встали кусты, растянувшиеся слева направо насколько дотягивался взгляд. Можно попробовать обойти… но я боялся потерять ориентиры.

Проламываясь через хлесткие, усыпанные морщинами ветки, я вновь услышал что-то. Оно точно было не от меня. Откуда-то сзади-справа. Снова застыл. Оглянулся — стал медленно, внимательно сканировать окружение. Звуки-то пропали, едва я остановился, но, может, чего увижу?

Чего-то… чего-то… Мой взгляд на мгновение зацепился за одну странную, неподвижную точку посреди шелестящей растительности, но тут же ее потерял. И обратно не нашел. Вывод?

Прибавить ходу. И нож наготове, на всякий случай. С ним спокойнее.

Кусты закончились, вывалился обратно на сравнительно чистое пространство. Всего-то, стройные, высокие стволы лиственных деревьев, натыканные тут и там, с мелкими кустиками по голень между ними. Выглядело миролюбиво. Мой мозг, разумеется, тут же припомнил ужастики и нарисовал в воображении туман, и выглядывающую из-за одного из деревьев темную голову — на высоте метра в три.

Придумается же. Но это только в ужастиках да роликах с «паранормальным» так, в реальности же так не бывает.

Прошел, уверенно, метров пятнадцать. А потом сбился с шага, вскинул нож в защитную стойку.

Глаз зацепился за то, как темная голова скрылась обратно за дерево. Казалось бы, ну и что? Так то, что это уже точно было не воображение! Движение это я прямо заметил, так что оно реально — достаточно, блять, реально, чтобы тушка взбодрилась от выброса адреналина.

С ножом наготове, я пошел в сторону от таинственной головы. Глядел туда, глядел вокруг, оглядывался как пилот военного кукурузника, непрерывно вращая головой туда-обратно. Сердце с охотным стуком гоняло кровь по системе, в глазах даже резкости немного прибавилось. Крепкий хват на рукояти единственного моего оружия. Левая рука готова отпустить мешок с походными пожитками и броситься на подмогу правой.

Шаг за шагом. Пока ничего — но вот легко было представить, как эта самая голова появляется куда ближе — и хрен его знает, как она выглядит вблизи. И к чему крепится, такого-то росту.

Чем больше осматривался — тем сильнее нагнетал в себе беспокойство. Пришлось остановиться, заставить себя застыть и спокойно, равномерно задышать, чтобы немного успокоиться. Тревога сейчас — не к месту. Дерганый я едва ли от чего отобьюсь, да и силы истощаются прямо-таки с космической скоростью, когда в страхе шаришь взглядом по округе.

Стой. Прислушивайся. Найди, где сейчас угроза.

Только вот я не мог ни услышать, ни увидеть ничего. Может, все-таки показалось? Перенервничал?

Да или нет — снова вперед, в готовности отбить нападение. Прибавив ходу, уже не так пристально вглядываясь во все подряд, но все еще вращая головой. Кусты, деревья, кусты, солнце, промелькнувший змеиный хвост, осиное гнездо…

Великоват хвостик-то. Толщиной мне с бедро. Очередной монстр?

Вот так я и двигался следующие полчаса, шарахаясь от непонятных шумов и мимолетно мелькающих неправильных штук. Пока не дошло в итоге, что меня-то загоняют — шугают от неправильных направлений! Раз чего, два чего — и вот уже я в сторону от топаю. И это повторялось неоднократно.

Вот чего-то мне не хочется быть добычей.

Тогда — ломать правила. В очередной раз заметив что-то не то, крохотные чешуйки, промелькнувшие среди кустов, я не стал забирать левее. Нет, именно туда и двинулся. Напрямик. Нож-то был все это время наготове, да и попросту надоело трястись и пугаться. Лучше уж столкнуться лицом к лицу — потому как загонному охотнику наверняка не понравится, что добыча его вдруг перестала вести себя как добыча.

— Вылезай, скотина! — крикнул я. — Надоел уже со своими пугалками!

Несколько секунд спустя — хоба, и метрах в пятидесяти спереди, из-за толстого дерева выглянуло лицо. Оно было в тени — и казалось странно искаженным, откровенно пугающим. Потому что искаженные лица всегда пугают, или, как минимум, неприятны — так что против взбунтовавшегося человека оно самое то! Глядишь, поджилки затрясутся и все-таки отступится…

— Рожа стремная, согласен! — с насмешкой добавил я. Шагая навстречу. Да, в ногах была легкая слабость, но главный тут я, не они. — Ты не переживай, подправлю ее тебе, подрежу где нужно — и будешь получше выглядеть.

Честно говоря, все неприятное и страшное в этой морде заключалось в двух вещах. Первая — она в трех метрах над землей. Второе — оно в тени, очень уж… неестественной тени, из-за чего черты и не рассмотреть толком, так, намеки. И намеки эти говорили — «Не подходи! Оно неправильное! Опасность!».

Но я офицер или где? Шагом марш, младший лейтенант, навстречу потенциальному противнику!

Так что я упорно шагал вперед, подавляя всякие там первобытные инстинкты. Ножом поигрывал. И силой растянул на собственном лице злобный оскал.

А рожа эта так и глядела. Мало нее, теперь я мог расслышать еще и слабенькое шипение, недовольное, змеиное. И, казалось, что в шипении том проглядывался слабый треск — будто шишка у особо опасной змеи. Но змей в округе не наблюдалось. Не считая того мелькнувшего хвоста.

— Эй, тварь ползучая! Покажись уже нормально, разберемся да разойдемся!

Хоба, рожа скрылась за деревом. А я продолжил идти туда, готовый действовать без оглядки, как там тварюга выглядит. Вон, лисица была на вид безобидной, эдакой «мамочкой», но даже скрести не потребовалось, чтобы из-под облика проглянула садистка. Которая еще и паренька так обработала, что он человеческое тело спокойно себе разделывал.

Подошел к тому дереву. Заглянул за него. Ну разумеется — никого. Чего ж я ожидал?

Явно не того, что стоило обернуться — и столкнусь лицом к лицу с очередной девушкой. Бледноватой, с рептильными глазами и разбросанными по коже чешуйками. Ах да, и со змеиным хвостом вместо ног, метра на три длиной, да еще и увешанным на кончике трещоткой, как у всяких там кобр.

— Вот так ты мне нравишься больше, — вздохнул я устало. — А то выглядывая из-за угла посреди леса, ты себе никого не найдешь, только распугаешь.

Небольшой словесный понос, но, пока говорил, успел рассмотреть змея повнимательнее. Молодая, если смотреть на человеческую часть. Одета в грязную, замызганную рубаху, которая явно растеряла свой цвет и постепенно перекрасилась в нечто желто-черное. Оружия нет. По глазам с вертикальными зрачками не понять ровным счетом ничего — вообще ни единой эмоции считать не удавалось в этом мертвенно-невыразительном взгляде.

Бежать? Сражаться? Зубы заговорить?

— Я никого не ищу! — прошипела она, затрещала кончиком хвоста. — Я слишком для этого молода, мой яйцеклад еще не работает. Я слежу за нарушителем моих земель!

— Следишь, загоняя куда-то?

— На своей земле я могу питаться кем захочу и где захочу! Пошли, недалеко осталось. Потом я тебя отпущу.

Вот это… да. Практически адекватный человек! За исключением того, что я должен стать ее кормом. Не в худшем смысле, судя по тому, что планирует отпустить — но вариант все равно неприемлемый.

— Уже занят и пытаюсь вернуться к ним, — честно ответил я. — Слушай, далеко до человеческим земель? Мои волчицы где-то там…

— Здесь в округе тоже рыскает стая волчиц, — надменно хмыкнула она. — Голодные и оттого злые. Если думаешь, что тебя хватит на пятерых, то не буду мешать — просто следуй за мной и я выведу тебя за пределы моих земель. И даже взамен ничего не попрошу. Мне, вообще-то, обидно, как ты меня обзывал!

Последнее предложение она сказала наигранно-капризным голоском.

— Боюсь, моих у меня тридцать. И мне нужно поскорее к ним вернуться, пока эти дуры опять какой-нибудь херни не натворили.

Змеиный хвост девушки буквально выплясывал на земле, мотаясь туда-сюда как у любой уважающей себя змеи, но сама она застыла, будто подвешенная сверху. Я еще краешком глаза вверх заглянул — но там ничего, это она сама так хорошо балансировала.

— Я в третий раз прошу проследовать за мной, человечек! Не зли меня! Иначе я не стану тебе помогать, а использую, чтобы точить свои клыки и сливать лишний яд!

Вполне… аргументированно.

Девушка развернулась и неторопливо поползла куда-то в лес. Кусты она аккуратно, но быстро раздвигал или огибала, двигалась практически бесшумно — только легкий треск от земли да тихое стрекотание нашлепки на кончике хвоста. Еще шипение — вроде бы, на выходе. Думаю, у нее и неприлично длинный язык имелся, только мне она его не показала.

По таким-то мертвым глазам ящерицы сложно было хоть что-то прочитать, но выражение лица-то оставалось, чешуйки не помеха. Так вот, она, кажись, смущалась.

Побрел за ней. Ну, она была единственным моим источником информации, могла подправить маршрут к людям — если сойдется куча разных параметров, над большинством которых у меня нет никакой власти.

Хоть наши «отношения» и свернули в мирную сторону, держался я все же наготове. Привычное уже должно быть состояние, но лишний раз убедиться в этом и пришпорить себя не помешает.

Около часа мы шли по лесу. Она скользила с завидной простотой, будто даже усилий не прилагая. Как змея — только нехило так побольше. Ну а я ломился следом, громко и неаккуратно. Да плевать.

Вышли в итоге к… дереву. Очень большому, поваленному набок, да еще и полому. В диаметре — вполне себе космическая ракета, я мог бы ходить внутри вытянувшись в полный рост, и еще бы столько же оставалось. Дерево это смотрелось здесь на удивление естественно. Другие-то вокруг были куда как меньше, карликами, но гигант лежал достаточно давно, чтобы успеть обрасти мхом, растительностью всякой — вписался, в общем, в местность.

Змеехвостая направилась прямо к нему. В массивных корнях был проход, в котором виднелись внутренности дерева, и внутри — чего-то похожее на жилую комнату.

— Я еще не готов заходить к тебе домой, это серьезный шаг! — усмехнулся я. — Ты ведь говорила, что выведешь за пределы твоих земель.

— А я и выведу! Хочу забрать все свое, прежде чем идти!

— Знаешь, мне спутницы не нужны…

— Дурак! — выкрикнула она, уже из глубин дерева. — Я хочу перебраться в местечко потеплее! И не хочу идти одна, когда вокруг рыскает стая волчиц, безумная арахна по лесу носится, еще и муравьи вдруг прибежали злые и недовольные.

Ну прямо экосистема. Песики, пауки, насекомые… А это случаем не те муравьи, чей муравейник я вроде как подряжался уничтожить? Хрен его знает. У моих девчат не было ни единого повода выполнять тот договор, раз уж я пропал. С другой стороны, могли сделать это за оплату, той же едой. В общем, приду и выясню сам — осталось только добраться.

Змейка вылезла обратно на улицу. Все в той же рваной, грязной рубахе, к которой прибавилась лишь скромная котомка на палке. Выглядело забавно.

— Очень рад, что ты не собираешься со мной ничего делать, — прокомментировал я. — Я подобными уже насытился по горло. Кстати, а чего это ты вдруг решила переехать? Вроде, буквально только что не собиралась.

Шшш! Недовольное шипение, еще и треск яростно мотаемой на кончике хвоста трещалки:

— Хватит спрашивать! Я все сказала! — она с недовольным лицом вытянула длинный язык, помотала чутка, затем затянула обратно. — Мне страшно ползти одной, дурак! Лучше уж вместе с человечком, чем сама по себе!

Я внимательно ее осмотрел, сверху донизу. Ну да, человеческая половинка хрупкая, тонкая, стройная. Ни зад, ни грудь особо не выделяются, чего уж про мышцы говорить. Зато змеиная часть — вполне себе смотрелась крепко. Она ж из сплошных мышц состоит, которые ее и двигают — а учитывая, что загоняя меня она носилась быстро, еще и себя аж до трех метров поднимала, с этой стороны проблем нет.

— И не смотри на меня так пристально! — она свернула хвост в клубок. Еще и грудь руками зачем-то прикрыла. — Я… Я еще не готова с кем-то осесть! И не то, чтобы ты мне нравился, дурак!

— Уже сказал, что у меня есть своя стая, — сухо ответил я. — Мы идем, или как?

— Хмпф!

Элегантно развернувшись, девушка поползла в лес. Ну и я следом, благо, двигалась она явно не на всю катушку, а в самый раз чтобы поспевать пешком.

— Так куда именно мы идем, дорогуша? — спросил я. — Не слишком-то к человеческим землям, на юг забираем.

Уж это-то я с горем пополам определить мог. Мы и правда двигались не строго на запад, что не особо-то в моих интересах.

— За пределы моих земель! Пока не найдем подходящее место, чтобы осесть! Поближе к человечкам! — нервно ответила она.

Ладно, тут уж ясное дело, что доверять ей не стоит. Да и в принципе никому не стоило, если уж на то пошло. Но мне нужен проводник, хоть какой-то, и она — вполне вариант. Наверняка пытается обмануть, это в ее поведении за километр видно. Ну и пусть. Ушки на макушке — и спи вполглаза. Разве что нужно попытаться продавить ее на ответы, на местность, всякую полезную информацию, в общем, чтобы не терять время впустую.

— Настолько боишься своих соседей, что не готова одна переехать?

— Сюда людишки редко забредают, слишком поздно это поняла. А кто появляется — тот или слишком силен, или его блохастые или паучихи первее меня поймают. Мне же холодно! Не хочется из теплого места вылезать. Еще и эти муравьишки… А я просто хочу тепла! Хочу обнять крепко-крепко своего мужчину и не выпускать никогда…

Последние слова она с такой сладострастной мечтательностью произнесла, что я аж на мгновение испугался и приготовился отбиваться. Но нет. Она просто вздохнула и продолжила ползти. Вот и хорошо.

— Знаешь, было бы неплохо, если бы ты рассказала, как отсюда быстрее всего выйти к людям. Моих девчат нужно срочно погладить, а то скучают, наверно.

— А вот как мы идем — так и ближе. Там, наверно, тесно, но и легче поймать себе кого-нибудь теплого-теплого…

— Слушай-ка, дорогуша, — сухо сказал я. — Я ведь могу просто взять и уйти в другую сторону, и хрен ты меня снова сможешь пугать. А могу потерпеть, пока ты греешься, обвившись вокруг меня кольцами и отвечая на вопросы.

Она развернулась, вся радостная и счастливая. Затем смущенно согнала с лица улыбку, слабо зашипела, выпустив из-за верхней губы парочку длинных таких, чуть блестящих влагой клыков.

— Не то, чтобы я хотела, — высокомерно ответила она. Но голосок-то дрожал. — Но если ты настаиваешь — то я приму в дар твое теплое, удобное, крепкое тело…

Угу. Ага.

— Кусаться не вздумай. Твой яд все равно не подействует. От суккубы сбежал, от самогона они ушел трезвым, так что не утруждай себя, — сообщил я.

Вообще-то, сообщил наугад. Но тут догадаться легко, если дать мозгу немного покрутиться на заднем плане. Суккуба — понятно, мифическое существо, питающееся при сексе. Они — хрен знает, чего за рогатые девки, но их слова тоже вполне однозначные. Чем занимались лисица и пацан — слышал. Короче, все эти девки ищут себе мужчину для очевидных действий, и как-то свои способности для этого используют, какими бы эти способности ни были.

Быть укушенным змеей — звучит, конечно, получше, чем бондаж от паучихи размером в полтора раза больше меня. Но я откажусь, пожалуй, от обоих вариантов.

А как там мои волчицы? Э… э… Чего-то не хотелось об этом думать. Да они же все равно не местные, не должны действовать в одной струе с другими местными не-совсем-девушками. Там еще у местных были овечки… Но это точно загнать куда-нибудь подальше и не думать.

— А я и… А я и… Ну и ладно! — смущенно-возмущенно ответила змейка. — А я и не собиралась вообще-то! Вот как вечер настанет, вот как найдем ямку уютную или еще чего, вот тогда так и быть, погреюсь о тебя, человечек! Радуйся, что тебя почтит таким вниманием сама королевская кобра!

— Маленькая, но гордая?

— А вот и да! А вот найду себе кого-нибудь, подрасту и увидишь, какая я буду! По настоящему королевская и величественная!

Мелочь пузатая. Но этого я вслух не сказал.

Ладно, раз какое-никакое соглашение есть… Если оно вообще есть, ага. В общем, пока нет особого смысла пытать девку вопросами, на которые она все равно не настроена отвечать. Оставалось только идти да быть внимательным — как и в предыдущие два дня.

Как ни крути, а даже эта пичужка могла завести в ловушку.

Но до самого вечера мы шли спокойно. И еще вечером до захода солнца тоже — никаких проблем и передряг. Я двигался следом за ней, потому что массивный хвост прокладывал мне тропку, ну и горя не знал. Еда, вода — все по пути, все из запасов. Которые потихоньку подбирались к концу. Змейке попроще было. Пару раз на моих глазах она рывком ловила белок и немедленно глотала целиком. Рот открывался куда как шире, чем положено человеческому. И наесться она таким явно не могла. Будь человеком — еще может быть, но с таким-то длинным хвостом вместо ног? Ага, щаз.

Чем же ты питаешься, дорогуша? Впрочем, я и так догадывался.

Остановились мы у крохотного родника, бившего из-под массивного камня. Рядом и небольшое углубление в земле нашлось, два на два метра. Как удобно-то, ага. Точно случайно наткнулись, или знакомое ей место?

Может, перебор с паранойей. Но ведь никогда не знаешь…

Вскоре затрещал небольшой костер. В специальной ямке, как полагается. Один хрен дым был заметен, и вспомнить, чем это побороть, мне никак не удавалось.

Что любопытно — змейка и впрямь потянулась к костру. Заняла эдак три четверти пространства вокруг, максимально близко к огню. Отблески пламени танцевали по чешуйкам, на лице у нее расплылось до глупости довольное выражение. Однако… Она на меня поглядывала. Жадно.

— Ждешь, когда можно на меня наброситься? — спросил я, подогревая на костре ужин. Печеную картошку с рыбой. — Не хватает тепла?

— Не хватает… — вздохнула она, тут же насупилась. — А вот и не наброшусь! Просто сожму покрепче, чтобы каждым клочком тебя греться! Я тебе не какая-то там!

— Три правила, дорогуша. Не кусаться, не домогаться, отвечать на вопросы не увиливая. Тогда хоть всю ночь можешь вокруг меня провести.

Она учащенно задышала, покраснела. На бледном лице это особенно было заметно — практически разглядел, как кровь по капиллярам разбегалась, рисуя сложный узор. Прищурилась. Короткой треснула шишкой на хвосте:

— Не дразнись! Поуважительнее с королевской коброй, человечек!

Расстелил свою полевую «кровать». Ничерта она не спасала от жесткости, недооценил я нужду — еще и холод через эту сложенную простыню проникал как через металл. Но всяко лучше, чем ничего. Веток там под нее подложить, вот этого вот. И не пытаться ночевать на дереве, да.

— Ну, заползай тут как-нибудь, — пригласил я змейку.

Она аж взвизгнула. Визг этот был перемешан с шипением, но вполне себе обозначал ее дикую радость. Еще лучше обозначали действие. Она рванула натурально как атакующая змея, набросилась на меня сверху — и в считаные секунды обмотала меня хвостом сверху донизу, попутно повалив на спину. Сама оказалась сверху, с широко распахнутыми глазами глядя мне в лицо.

И лежит себе довольная, опираясь локтями о мою грудь и греясь. Понятно, что греясь. Она ж, блять, холодная! Сверху донизу, от голени до груди, меня обмотало ледяным толстым канатом, который стремительно высасывал из меня тепло. И это мы были сравнительно близко к костру, и это она еще об него погреться успела!

Чего-то хищно она на меня глядит. Хватку хвостом своим сжимает. И вообще, острый, похожий на двузубую вилку язычок показала…