Судьба наёмника

Глава 4. Долгая ночь

Побережье быстро наполнилось бойцами местного ополчения. Таверна Роба служила также одним из небольших арсеналов деревни, как ближайшее здание к пристани, где всегда находились люди. Часть лучников поднялись на дозорные башни, часть осталась на пристани, зажигая жаровни для огненных стрел. Остальные бойцы облачились в доспехи, взяли щиты и мечи, готовясь встретить неизвестный корабль, остальные жители уходили вглубь деревни, уводя стариков и детей.

Хазард осмотрел обмундирование селян. Раньше бойцы ополчения казались ему лучшими воинами, а их оружие и доспехи — пределом мечтаний, но сейчас он понимал: мечи и топоры, сделанные из некачественного железа, вряд ли выдержат больше пары серьезных сражений, а бронзовые щиты будут практически бессильны против хорошо вооруженных врагов. Но с такой внутренней силой и готовностью защищать остров, деревню и родных, казалось, что они смогут победить любого врага даже голыми руками. Отчасти эту видимость создавал и придавал другим Злотан, своими четкими командами, уверенным голосом и жестами. К сожалению, Хазард прекрасно понимал, что это лишь видимость. Опытный наёмник видел напряжение в лицах бойцов, за всё время подготовки никто из них практически не проронил ни слова, и несмотря на то, что действовали они достаточно грамотно, от воина не укрылся страх и растерянность, которую жители деревни пытались скрыть, встречаясь взглядом друг с другом. Они искали в чужих глазах поддержку и старались дарить её другим, но в душе каждого из них поселился ужас. Им оставалось только крепче сжимать оружие и надеяться, что эти непрочные доспехи и щиты защитят их в случае необходимости.

Злотан же оставался спокойным, в его руках было самое качественное оружие в деревне. Позолоченный недлинный меч с широким лезвием отлично подходил как для защиты корабля от пиратов, так и для атаки на мирные суда. Меч достался ему от отца, и судя по выгравированному черепу на рукояти, у которого в пустых глазницах явно когда-то блестели самоцветы, раньше он выглядел ещё дороже и ценнее. «Золотая смерть» — именно так был наречён этот клинок.

Хазард обнажил свой меч. Качественная сталь сверкнула в лунном свете, лезвие не имело гравировок, надписей или каких-то других отличительных черт. Рукоять меча была перемотана синей и черной тканью. Пусть меч не выглядел как легендарный или крайне дорогой клинок, это было надежное и верное оружие. Он был подарком учителя. С этим оружием Хазард прошёл много битв и пролил немало крови. «Ветер войны» — такое имя было дано мечу в своё время. Когда-то Хазарду казалось это очень важным, однако имя меча уже давно потеряло для него смысл, это было просто орудие его труда, не больше.

Корабль тем временем медленно приближался. Раскинувшиеся перед островом рифы и скалы, через которые без причины никто не пустит корабль, не оставляли сомнений, что целью судна был именно остров.

— Эй! Герой! — обратился Злотан к Хазарду. — Скажи, а ты вернулся домой часом не для того, чтобы скрыться от кого-то с Большой земли? Может, это за тобой плывут? — Командир бросил насмешливый взгляд в сторону наёмника, на что Хазард ответил спокойным взглядом.

— Нет, — лишь сухо произнёс он и вновь направил взгляд в сторону корабля. «Если только не…» — от этой мысли все внутри похолодело. «Он узнал, что я жив, и решил добить?». — в голове возник образ человека, которого так хотелось забыть. Мысль о том, что именно он сейчас плывет на корабле, заставили руки воина крепче сжать рукоять меча. Вспоминая свой последний бой, Хазард до сих пор не понимал, как остался жив, но осознавал — второй такой схватки ему не пережить. «Нет, он не такой человек… Впрочем, как я могу быть уверен?»

К счастью, Злотан не заметил появившегося напряжения, его взгляд также был прикован к силуэту судна.

— Ты же понимаешь, — сказал он, не отрывая взгляда, — если они потребуют выдать тебя, для безопасности деревни и её жителей я буду обязан так поступить.

— Вздор! — вклинился в разговор Энвил. — Он один из жителей деревни, а не чужак, — встав по правую руку от друга, юноша легко закинул двуручный топор на плечо. Этот топор когда-то принадлежал отцу Энвила и прекрасно подходил для рубки как деревьев, так и врагов. Хазард вспомнил, как они, маленькие, в четыре руки пытались оторвать топор от земли, а сейчас в руках Энвила топор казался не тяжелее игрушки.

— Я буду сражаться за Хазарда, как и все остальные. Своих в обиду мы не дадим, — Энвил одобряюще подмигнул другу, поправив свободной рукой кожаный шлем. На все это Злотан ответил насмешливым взглядом и уже собирался что-то сказать, но его прервал дозорный с башни.

— Дистанция стрелы! — дал он команду, которая означала, что корабль вошел в зону досягаемости стрельбы с башни. Если корабль без разрешения зайдет на дистанцию стрелы береговых лучников, они незамедлительно откроют стрельбу.

Сейчас, когда корабль был ближе и стал лучше освещён светом луны, его можно было разглядеть подробнее. Первое, что бросилось в глаза наёмника, — паруса корабля не были спущены, они практически отсутствовали. На порванных лохмотьях, что остались на матче, были заметны следы огня. Борт корабля также почернел от пожара и был утыкан стрелами. Несмотря на плачевный внешний вид судна, не стоило терять бдительности.

Злотан кивнул воину на башне:

— Дай им сигнал на остановку.

Воин на башне зажег факел и поднял его вверх. Какое-то время корабль продолжал движение, и, казалось, на его борту просто никого нет, напряжение зависло в воздухе, но наконец в чреве корабля послышались голоса, а затем команды, которые на дистанции нельзя было разобрать. Команда корабля опустила то, что осталось от парусов, и убрала весла. На носу корабля кто-то зажег факел и помахал им из стороны в сторону.

— Не советую приближаться дальше! — крикнул Злотан, в подтверждение его слов лучники на башнях подняли луки с зажжёнными стрелами.

— Мы мирное судно, были атакованы пиратами. У нас раненые, и им нужна помощь! — отозвался голос с корабля — Мы отправим к вам лодку для переговоров!

— Добро! — крикнул Злотан.

К воинам вышел старейшина. Положив руку на плечо самому юному на вид бойцу, от чего последний чуть вздрогнул, Рейвин сказал:

— Джулиан, если у них раненые, нам надо поспешить. Отправляйся к Розетт, попроси её прибыть на берег как можно быстрее, и пусть возьмёт всё необходимое.

Юноша кивнул и поспешным движением убрал меч в ножны, не сразу попав в них. Ещё раз кивнув сначала старейшине, а затем и Злотану, Джулиан отправился в деревню.

Когда Хазард отплывал, Джулиан старательно учился играть на флейте, и даже не думал о том, чтобы вступить в ополчение. Наёмнику стало интересно, что же заставило этого скромного и робкого юношу попросить себе место среди защитников деревни. В душе он надеялся, что это был не его пример.

Розетт же была ученицей местной лекарши и, как многие были уверены, ведьмы Горги. Сколько лет было Горги, никто не знал, и никто не осмеливался спросить об этом. Казалось, она была на этом острове ещё до появления деревни, а может, и самого острова, но время не щадит даже таких сильных и страшных ведьм. Все тяжелее ей становилось самой ходить по больным и нуждающимся, поэтому она взяла себе ученицу — девушку не только умную, но и с большим сердцем, полным сострадания и желания помочь. С тех пор именно она стала лекарем, и только в самых сложных ситуациях больного вели к Горги.

Лодка с тремя людьми причалила к берегу. Незнакомцы были одеты в довольно простые одежды, покрытые сверху старыми, поношенными плащами, но по их манере держаться, двигаться Хазард легко понял — перед ними умелые воины.

Злотан, Хазард и ещё несколько ополченцев вышли навстречу к прибывшим. Один из них снял капюшон, под которым оказался южанин. Темная кожа, аккуратно подстриженная борода и усы, спокойный, уверенный взгляд, в котором таилась угроза. Его движения были спокойными, плавными и, казалось, так и желающими сказать, о миролюбивости незнакомца, даже чересчур сильно. Проведя рукой по абсолютно лысой голове, незнакомец представился.

— Милес Ард. Я командир отряда, что охраняет корабль «Утренняя роза». Я здесь, чтобы попросить права провести переговоры со старостой вашей деревни.

— Злотан. Я командир ополчения острова Ямина, снимите плащи и покажите ваше оружие.

Милес и его спутники повиновались. Воины, что пришли с ним, были северянами. Судя по шрамам на лицах и уверенному, сосредоточенному взгляду, они прошли немало боёв и знали своё дело. На поясе каждого из них было по одноручному мечу, под простой тканевой рубашкой без рукавов у одного из воинов была видна кольчуга, за спиной же был небольшой прямоугольный щит. У второго, помимо меча, чуть выше пояса были пристегнуты два длинных кинжала по обе стороны тела, также на его груди находились четыре метательных ножа. Милес же был безоружен.

— Как видите, — Милес развёл руками. — Я пришел к вам с пустыми руками, а мои охранники, — мужчина поочередно повернулся к своим спутникам, — возьмутся за оружие только в целях защиты моей или своей жизни. Голос южанина был негромким, мягким, и крайне дружелюбным, но ни это, ни столь же дружелюбная, неширокая улыбка Милса, не заставили Злотана перестать смотреть на прибывших волком.

— Пусть сложат оружие в лодку, и тогда вы сможет пройти. Это мирный остров, — отрезал Злотан, кивнув в сторону причала.

— При всем моем уважении к вам, Злотан, и правилам острова, — все также мягко начал Милес. — Вы не знаете нас, но и мы не знаем вас. Обе стороны должны иметь возможность защитить себя в случае агрессии.

Взгляд Злотана стал ещё более мрачным, он сделал шаг вперед.

— Вы здесь незваные гости, и, если я не ошибаюсь, именно вам нужна помощь, так что если она вам действительно так остро нужна…

— Я бесконечно ценю твою заботу обо мне и о нашем острове, Злотан. — спокойный, но твердый голос старейшины за спиной командира, заставил его замолчать и остудить пыл. — Но прошу тебя послушать меня в этот раз. Если разговор правда идёт о раненых, ваш спор может стоить им жизни. Всё будет хорошо. Если ты не веришь им, доверься мне — вокруг будет достаточно крепких и смелых людей, чтобы защитить меня, не бойся, — Рейвин мягко улыбнулся, и хоть Злотан не отрывал взгляда от прибывших, он чувствовал эту улыбку. Помедлив несколько секунд, командир ополчения глубоко вздохнул и сделал шаг в сторону, пропуская Милеса и его свиту. Милес Ард поклоном ответил на этот жест.

— Прошу пройти со мной. Меня зовут Рейвин, я староста деревни острова, — сказал старейшина, кивком поприветствовав чужестранцев, после чего вновь взглянул на Злотана.

— Отправляйся вместе с Розетт на корабль, чтобы помочь ей. И осмотрите корабль, нужно узнать, насколько сильно он повреждён, и чем мы можем помочь.

Старейшина и прибывшие только начали движением в сторону таверны, как их остановил голос Хазарда.

— Сапоги, — произнес наемник не отрывая взгляда от сапог южанина. Идущие остановились на половине шага, и переглянувшись, недоуменно посмотрели на юношу. — Отогните края сапог, — Хазард посмотрел в глаза чужестранца, а затем перевел взгляд на его спутников, — вы тоже.

Милес широко улыбнулся и опустился на одно колено отгибая край сапога.

— Это называется «змеекол», — сказал он, демонстрируя ножны внутри сапога, в которые мог поместиться небольшой нож, однако самого ножа там не было. — Он используется в пустыне, для защиты от мелкой живности, а не для тайных убийств, как думают северяне. Спутники Милеса повторили его действия, но в их сапогах ножен не было. — Однако, мне приятно, что вы знаете немного о моей культуре.

Смотря на все это, Злотан невольно скрипел зубами, о чем-то размышляя.

— Бертрам! — скомандовал командир. В этот момент самый крупный ополченец, выше всех на голову, сделал шаг вперед. Его шлем был оснащён маской, скрывающей верхнюю половину лица, нагрудная броня в виде панциря из черного метала выглядела довольно массивно, что только усиливало его внушительность, вызывая ассоциацию с големами. Как и у Злотана, на руке Бертрама была повязана красная ткань, но отсутствовала подобная на голове, это означало, что воин является заместителем командира и вторым человеком в ополчении.

— Остаёшься здесь, — после слов Злотана Бертрам ударил по своей ладони массивной дубиной, что по ощущению была раза в два тяжелее топора Энвила, но управлялся воин с ней, казалось ещё проще. Вид его и правда был грозный, но Хазард знал, насколько добр в душе был этот здоровяк и подозревал, что маска служит не только для устрашения, но и чтобы проще было скрыть его добрые глаза.

Злотан двинулся к лодке, но, пройдя мимо Хазарда, на мгновение остановился.

— Герой, ты идешь со мной, — после чего, убедившись, что наёмник двинулся следом, продолжил: — может, твои навыки и знания о большой земле чем-то помогут. А если вдруг это твои сообщники, с которыми ты решил захватить деревню… Что ж, по крайней мере, отдавая душу Павшему, я буду радоваться, что забрал тебя с собой.

— Я с вами! — вызвался Энвил. Злотан обернулся и смерил парня насмешливым взглядом.

— С этим? — командир кивнул на топор в руках воина. — Один раз случайно не так повернёшься и срежешь им мачту. Оставайся в деревне, — Злотан оглядел всех бойцов ближнего боя, чуть сузив глаза, остановился на одном из них и резким жестом приказал следовать за собой.

К этому времени на берег прибежала запыхавшаяся Розетт, с собой у неё было две сумки, пропитанных запахом лекарственных трав и снадобий. Мужчины помогли ей закинуть сумки в лодку и погрузиться самой.

Ополченец, которого взяли третьим, по приказу Злотана сел на весла. К своему стыду, Хазард до сих пор не мог узнать в этом молодом человеке с пышной бородой и усами кого-то, с кем был знаком раньше. Злотан сел на нос лодки и правил курс, Хазарду и Розетт пришлось сесть рядом, у кормы лодки. Поначалу они плыли в тишине, лишь изредка Злотан поправлял курс движения лодки, но в какой-то момент наёмник через вновь одетый капюшон ощутил на себе взгляд девушки и повернул голову. Розетт прятала свои длинные русые волосы под белой косынкой, белое хлопковое платье было во множестве пятен желтых, зеленых и розовых цветов от постоянного контакта с травами и цветами. Сверху на девушке была светло-зелёная накидка, которая так же, как и все предметы девушки, пропахла снадобьями.

Увидев, что парень наконец ответил на её взгляд, Розетт лучезарно улыбнулась.

— Привет, — сказала она. От такой обезоруживающей улыбки и простоты, Хазард и сам широко улыбнулся.

— Привет.

— Я рада, что ты вернулся. Надеюсь твои странствия прошли хорошо? Ты цел и не ранен? Тот набор трав, что я дала тебе в путь, надеюсь, он помог тебе? — девушка быстро лепетала, с восхищением оглядывая парня любопытными карими глазами. Похоже, ей очень хотелось поговорить с кем-то, и она не могла упустить такой возможности.

— Да, по правде говоря, он мне потребовался гораздо раньше, чем я предполагал, — со смущенно улыбкой сказал юноша, девушка негромко засмеялась.

— Я рада, что смогла тебе помочь, — Розетт посмотрела в сторону корабля, и её взгляд переменился, а улыбка пропала. — Надеюсь я смогу помочь и тем, кто на корабле, — в голосе девушки появились страх и волнение.

— Я уверен, что за то время, что меня не было, ты научилась ещё большему, и сможешь им помочь.

— Да, мать Горги многому научила меня, но она все равно не будет спать в эту ночь, готовясь принять у себя тех, кому я помочь буду не в силах.

Горги не была настоящей матерью Розетт, но с тех пор, как девушка ушла к ней в ученицы, Горги называла её своей дочкой. Розетт, в свою очередь, называла её матерью. Своих детей у Горги никогда не было, и став ученицей лекарши, Розетт также отказалась от права иметь детей, что, учитывая её красоту, сильно огорчило множество деревенских парней. Говорят, что когда-то и сама Горги была безумно красивой девой, но увлечение травничеством и, как многие утверждают, магией, быстро иссушили её красоту. На Розетт, впрочем, её занятия пока никак не отразились.

— А ты все же бывал на юге? — вклинился в разговор ополченец. К счастью для Хазарда, по его не по годам скрипучему голосу, наёмник его узнал. В детстве Миртол хотел доказать, что не боится зимы и холода, в результате чего сильно простудил горло, и, не смотря на возраст, всегда говорил с хрипом и, казалось, напряжением. Сейчас его внешность гораздо больше соответствовала голосу. — Ты ведь знал, что у южанина должен быть этот самый змеекол в сапоге.

Хазард покачал головой:

— Нет, не был, о ноже у южан мне рассказали. Мой… мой учитель, — слова о учителе дались непросто. Внутри смешались страх, смущение, растерянность и в тоже время злость. Наёмник сам не мог определить сейчас, что же он ощущает, говоря о нём.

— Учитель? — с усмешкой переспросил Злотан. — Не думал, что геройству необходимо учить.

— Наверно, необходимо, — Хазард понизил голос и уже был готов сказать что-то. Ему так хотелось рассказать о своем учителе, о том, что они пережили вместе, о том, как закончилось это обучение, да и то, что не было это обучение быть героем, но вовремя себя остановил. С ужасом понимая, как же тяжело все это скрывать в себе, сейчас сдерживать эти порывы ещё удавалось, но пройдёт немного времени, и он не сможет остановить себя. И если до этого момента придется жить, ощущая тяжесть внутри, то что будет после рассказа, как на него будут смотреть жители деревни, как он сможет жить среди них — представить было тяжело. Мысль о том, что он зря вернулся сюда, вновь начала настойчиво заполнять голову.

Заметив, что Хазард помрачнел, Розетт быстро оглядела всё вокруг в поисках того, на что можно перевезти разговор.

— Красивое название у их корабля — «Утренняя роза». Да и сам цветок очень красивый, — девушка мечтательно вздохнула. — Мать Горги научила меня делать настой из роз, он очень хорошо помогает успокоиться и расслабиться, особенно после длительных путешествий, — Розетт игриво склонила голову на плечо и улыбнулась. — Если захочешь, приходи, я приготовлю его для тебя.

Хазард был благодарен девушке за её желание отвести дурные мысли. Она правда была лекарем, тем, кто лечит не только тело, но и старается помочь духу. На её предложение юноша с улыбкой кивнул.

Лодка ударилась о борт судна. На прибывших сверху взглянул мужчина с пышными усами и абсолютно лысой головой. Даже в темноте можно было увидеть, как его маленькие глаза с подозрением оглядывают пассажиров в лодке.

— Мы с острова, пришли на помощь, с нами лекарь, — первым начал разговор Злотан. Выражение лица мужчины быстро изменилось, вместо недоверия на нём проявилось облегчение.

— Слава Высшему, наконец-то, — через мгновение к лодке была сброшена лестница. Закрепив лодку у борта, все поднялись на корабль.

— Капитан Сулино, — представился усач.

— Злотан, Хазард, Миртол и Розетт. Где находятся раненые? — спросил командир.

— Идемте.

Капитан повел прибывших по кораблю, за это время они могли легко осмотреться. На палубе были следы крови, которые команда уже пыталась смыть. Часть палубы почернела от пожара, на левом борту были заметны следы зацепов, крюков, которыми пираты удерживали корабль. Уже на подходе к спуску в трюм можно было различить стоны и крики раненых. Знакомые и такие ужасные звуки для Хазарда. Самым страшным для него в бою был тот момент, когда шум битвы и ликования от победы сходили на нет. Именно тогда поле битвы отчётливо наполнялось криками и стонами раненых. Отчаянный крик до последнего державшихся за жизнь, слабый голос утративших надежду, слезы, причитания или ярость воинов, потерявших конечности, — жуткая финальная часть мелодии под названием «бой». Именно в этот момент и вступали лекаря. Помогая тем, кого ещё можно спасти, и даря покой безнадёжным. Перевязывая раны и облегчая боль, они поддерживали дух и дарили надежду, их руки всегда покрыты кровью не меньше воинов, но не ради смерти и боли, а ради жизни и покоя.

И сейчас, стоило Розетт спуститься в трюм и увидеть примерно десять раненых воинов и членов команды, она немедля взяла из рук Хазарда и Миртола свои сумки и отправилась на помощь. Проверяя раненых одного за другим, она раздавали команды, остальным морякам, что были здесь, и полностью погрузились в работу.

— Как это случилось? — участливо спросил Злотан капитана, оглядев раненых.

— Три небольших корабля на большой скорости. Пока двое отвлекали, один сблизился и зацепил нас. Проклятые красные ястребы, да чтоб их…

— Капитан, здесь дамы, — командир остановил отчаянную речь Сулино, тому осталось лишь вздохнуть и махнуть рукой. — Откуда вы шли?

— Артимор, в Барнамо.

Злотан чуть улыбнулся

— А у нас раньше не бывали? Наше зерно ничуть не хуже чем из Артимора.

— Нет, здесь я впервые. Возможно, теперь мы сменим курс, неспокойные там воды.

— Но вы, похоже, всё же погнули клюв ястребам. Много они успели захватить?

— Ни… — капитан вновь кинул взгляд в сторону Розетт и откашлялся — Ничего.

— Я уверен, наша деревня с радостью поможет вам. Но нужно понимать наши возможности. Вы подготовите для нас список материалов и работ, который вам требуется?

— Да, разумеется, ждите здесь.

Капитан удалился. Злотан же прошёл мимо рядов раненых, не мешая Розетт и тем, кто ей помогал. Командир внимательно оглядывал лежащих моряков, иногда останавливаясь около них и осматривая руки, грудную клетку и шею, стараясь делать это аккуратно, чтобы не навредить. Вернувшись к Хазарду, Злотан кивком головы позвал его за собой.

— Пойдём, осмотримся, пока время есть.

Раненые заняли большую часть и без того не слишком большого трюма, остальная часть представляла собой коридор с небольшими комнатами по бокам, в которых хранились запасы провизии, одежда, оружие, ничего необычно.

Осматриваясь, мужчины подошли к единственной двери, которая, в отличии от других, сейчас была закрыта. По сторонам от этой двери стояли пустые ящики и бочки с водой. Мужчины остановились недалеко от двери и переглянулись. В глазах у них была одна и та же мысль.

— Проверим, что там? — озвучил мысль Злотан. Двое двинулись к двери.

— То, что находится за этой дверью, вас ни коем образом не касается, — послышался грубый и неприятный голос из-за ящиков. Навстречу Злотану и Хазарду вышел человек в белой рубашке, расстегнутой на верхние пуговицы, кожаных штанах и высоких сапогах. Руки его скрывали черные перчатки с изящными узорами, на поясе висел меч с длинным, тонким лезвием и широкой, искусно сделанной гардой. На шее повязан изумрудного цвета плащ из явно дорогой ткани. Русые волосы были завязаны в короткий хвост темной лентой. Лицо мужчины когда-то было невероятно красивым. Но сейчас его уродовали многочисленные шрамы, сломанный в правую сторону нос, и открытая с левой стороны челюсть, создающая иллюзию постоянной усмешки. Лишь по правой стороне лица, которая не получила таких повреждений, можно было представить, каким мужчина был раньше, но и здесь нижняя часть лица была покрыта следами сражений. Злотан попытался миролюбиво улыбнуться этому человеку, получилось не очень.

Всего одного шага Злотана вперёд вполне хватило, чтобы незнакомец издал звук, напоминающий хриплый рык, шагнул навстречу, встав в защитную стойку, и резким движение положил руку на меч. Хазард сам не заметил, как его рука также оказалась на рукояти клинка, немного вытащив оружие из ножен. Незнакомец отметил движения наёмника, бросив в его сторону взгляд, по всей видимости, решая, кого из них стоит убить первым.

— Я дважды повторять не буду, — с рыком произнес он. Злотан осторожно сделал шаг назад, опасаясь делать резкие движения, и чуть кивнул.

— Как скажете, — всё в той же вежливой манере сказал Злотан сделав ещё несколько шагов назад, не поворачиваясь спиной, и только потом развернулся. Хазард последовал за ним.

Капитан вернулся в трюм, передал листок с записями Злотану и, пока тот быстро пробегал его глазами, внимательно оглядывал, что делает Розетт. Было видно, что его команда ему далеко не безразлична, и каждый крик боли отдается у него в душе.

— Скажите, а повреждение на носу было до нападения? Просто оно явно влияет на скорость хода корабля.

— Что?! — возмутился Сулино. — Какое, к Павшему, повреждение на носу? «Роза» все также же быстра и легка!

— Хм… — Командир нахмурился, но вскоре вновь улыбнулся. — Должно быть, мне просто показалось в темноте, прошу прощения. Откланявшись, Хазард и Злотан подошли к Розетт, что была рядом с одним из раненых и тихо что-то шептала, проводя рукой по мокрым волосам, тяжело дышащего юноши. Девушка взяла немного травы из своей сумки, и осторожно положив её в рот раненому, закрыла его, не позволяя выплюнуть. Дыхание юноши медленно становилось более спокойным, и в какой-то момент остановилось. Розетт была измотана больше морально, чем физически. Волосы выбились из-под косынки, на платье добавилось новых пятен, в том числе и от крови, лицо девушки было вспотевшим, а губы — сухими.

— Розетт, — Злотан положил руку ей на плечо. — Как успехи?

— Как ты? — негромко спросил девушку Хазард.

— Двоим пришлось подарить покой, ещё четверых я попытаюсь вытащить, но это будет непросто, остальные выживут. Должны, если я все сделаю верно, — тихо ответила травница, больше самой себе самой себе, чем подошедшим. Затем она резко повернулась к мужчинам. — На эту ночь я останусь здесь.

— Розетт, — твердо сказал Злотан, ответом на это был взгляд девушки, не терпящий возражений.

— Мой долг лечить и спасать людей, это моя судьба, предназначение. И сейчас я нужна здесь, — несмотря на усталость, голос девушки был твердый и уверенный. Она смотрела на командира, не отрываясь, словно ожидала, что он попробует её отговорить, но поняв, что Злотан не посмеет сказать ей что-то в ответ, взгляд стал мягче. — Не волнуйся, Миртол готов остаться здесь со мной для помощи и защиты, а вам нужно вернуться в деревню и рассказать старейшине о ситуации на корабле.

Понимая, что спорить бесполезно, Злотан вздохнул, после чего подошел к Миртолу и шёпотом о чем-то спросил, на что ополченец отрицательно замотал головой. Злотан кивнул и вернул взгляд к девушке.

— Добро, но на рассвете я ожидаю увидеть тебя в деревне.

Девушка улыбнулась и весело кивнула.

— Будь осторожна. Ты тоже, Миртол, — сказал Хазард, уходя вместе со Злотаном.

Пока лодка не отплыла от корабля на почтительное расстояние, Хазард и Злотан молчали.

— Ну, что заметил? — первым начал командир, ему явно не терпелось узнать мнение наёмника.

— Груза нет. Ни один уважающий себя торговец не ушёл бы из этих портов пустым.

— Ага… — задумчиво ответил командир

— Ты осматривал раненых, искал пиратские метки?

— Да, среди раненых метки ястребов нет, Миртол тоже ничего не заметил.

— Значит, команда не подменена.

— Да, капитан свой корабль тоже знает, на байку с ходом корабля не купился, но все равно что-то не так. Ещё этот урод у двери… Ну не груз же они прячут в той коморке, — Злотан презрительно фыркнул. — Южанин, урод с половиной лица, шайка наёмников.

— Нет, — неожиданно, даже для самого себя, отрезал Хазард.

— М?

— Не похоже, чтобы это были наёмники, у них в глазах, в поведении… Мне кажется, что во всем этом для них больше личного, чем просто работа за деньги.

— Уверен? — с неподдельным интересом уточнил командир.

— Не знаю… — Хазард опустил голову, продолжая грести.

Злотан на какое-то время откинулся назад, думая о чем-то своём, после чего громко усмехнулся. Увидев вопросительный взгляд Хазарда, командир подался немного вперед.

— Мы четыре года жили в абсолютном спокойствии. Не прошло и дня, как ты вернулся, и вот, у наших берегов полуразбитый корабль с кучкой непонятных людей, от которых неизвестно, чего ожидать. Люди на этом острове хотят спокойной жизни, ты был единственным, кому не сиделось спокойно. Вместе с собой ты принёс часть Большой земли, с её проблемами и войнами… Этому не место здесь, как и тебе.

Хазард не знал, что ответить, он и сам думал о том, каким же странным было появление корабля сразу после его возвращения. Было ли это просто совпадением, или, возможно это судьба? Слова Злотана лишь добавили мыслей и сомнений. Поняв, что отвечать Хазарду нечем, Злотан устало вздохнул, в его голосе звучало искроенное волнение.

— Только бы это не принесло бед деревне.

— Ты знаешь, что если что-то случится, я буду сражаться за деревню в первых рядах.

— И здесь погеройствовать не терпится?! Думаешь, не всем будет достаточно твоих сказок? Не все поверят?

— Хватит! — резко отсек Хазард, впервые за это время повысив голос. Глубоко вздохнул и, немного успокоившись, он продолжил тише. — Я никакой не герой, я знаю. Я был во многих битвах, проливал много крови, и всё. Я не герой.

— Ты несешь эту кровь с собой, сюда, я не хочу этого, — также негромко сказал Злотан. — Ты сам сказал, что не будешь ничего отнимать, так не отнимай у нашей деревни право спокойно жить. Жить не той жизнью, что живешь ты.

Прибыв на берег, мужчины быстрым шагом двинулись к таверне, откуда уже выходил старейшина. Милеса и его охраны с ним не было.

— Старейшина Рейвин, — начал Злотан. — Судя по всему, корабль и его команда правда пострадали от атаки пиратов. Вроде бы, все в порядке, но и я, и Хазард чувствуем, что здесь что-то не так. Я думаю, нам стоит… — слова командира прервал жест старейшины.

— Успокойся Злотан. О том, что «не так», вы узнаете завтра. На рассвете я буду ждать вас и остальных жителей деревни здесь. Розетт и Миртол? — командир и наёмник были в недоумении, неужели действительно все не так просто. Но почему тогда старейшина не хочет рассказать об этом сейчас?

— Они остались до утра на корабле, помогать раненым.

— Чудесно. Будем надеется, что они многих спасут. А теперь передай мне список того, что необходимо для починки корабля, и ступайте отдыхать.

Воины переглянулись.

— Старейшина, вы уверены? Если здесь что-то не так, то, может, нам лучше быть на стороже? — спросил наёмник, на что Рейвин ответил теплой улыбкой.

— Всё в порядке, Хазард, беспокоиться не о чём, а тебе нужно отдохнуть.

Спорить было бессмысленно, в глазах старейшины не было ни волнения, ни тревоги. То, чего очень боялся увидеть Хазард- обреченности, которая часто бывает в глазах тех, кто смирился со смертью и старается принять её достойно и спокойно — также не было заметно во взгляде Рейвина. Его улыбка была искренней. Юноша кивнул и, не оборачиваясь к Злотану, двинулся к своему дому.

Внутри его встречали звенящая тишина и тьма. Только слабый лунный свет развеивал черноту, но с пустотой он справиться не мог. Родные стены дома, ставшие такими чужими, казалось, давили и сжимались вокруг юноши, медленно топя в пропитанном одиночестве воздухом. Хазард вспомнил ту ночь, когда он покидал свой дом. Тогда здесь было точно так же тихо, но страх того, что он теперь будет совсем один, затмевался волнением от мыслей о будущих приключениях, подвигах. Как же наивен он тогда был. Наёмник закрыл глаза, сейчас ему так хотелось вернуться на четыре года назад, когда он совсем мальчишкой собирался уезжать и… Может быть, остаться дома? Воин отбросил меч в сторону, резкий звук разбил стену давящей тишины, и, казалось, даже дышать стало немного легче. “Я совершил ошибку тогда, но теперь я дома, я вернулся”, — мысленно твердил себе Хазард, стараясь не слышать в своей голове голос Злотана. Постепенно волнение и тяжесть начали отступать, но чувство одиночества не отпускало. Возможно, пришло время сделать то, чего Хазард боялся с момента прибытия. Он вышел во двор. Деревня погрузилась в сон и, если не вспоминать о стоящем у берега корабле, была совсем безмятежной. Почти во всех домах уже погас огонь, тишину ночи разбавляли лишь стрекот сверчков, да ночных птиц.

Хазард мягким шагом, словно боясь нарушить ночную идиллию, прошёл по двору. Он встал напротив поминальных камней своих родителей и опустился на колени. Опустив голову, юноша молчал. Сейчас, когда у него наконец была возможность рассказать всё, слов просто не находилось.

— Я не справился, — с горечью в голосе произнес он. — Всё оказалось совсем не так. Наверно, вы знали, что так будет, но вы верили в меня, — по губами юноши пробежала слабая улыбка. Он вспоминал, как смотрели на него родители в тот вечер, волнение и страх в их глазах были смешаны с верой в будущее. Они знали, что это путешествие неизбежно, возможно, знали с самого его детства, но верили, верили, что их сын и правда исполнит свою мечту, верили так, как могут только родители. — Но я не смог. Простите, я не должен был уезжать, покидать вас, сестру. Простите, что я вернулся так поздно и совсем другим. Но теперь я дома. Я не знаю, что будет дальше, и что мне делать, но я постараюсь…я обещаю, что не подведу вас больше.

В лунном свете сверкнули две слезы, что упали со щек юноши. Он больше не мог ничего сказать. Сознание было пустым, мыслей не было, а тело ныло от усталости и, в то же время, душе стало немного легче. Вернувшись домой, Хазард сел на стул, что сделал его отец. Сам Хазард помнил, как не раз его мама засыпала на этом стуле с его сестрой на руках и, должно быть, с ним тоже. Без каких-либо мыслей в голове наёмник смотрел в окно на спящую деревню, пока, в конце концов, и им не овладел сон, отправляя в царство тягостных сновидений