Судьба наёмника

10.2

Ветер постепенно начал успокаиваться, давая насладиться солнцем, пробившимся сквозь облака. Среди бескрайних равнины легко можно было разглядеть огни костров. Лагеря работорговцев, расположенные вдалеке, к счастью, были небольшими, а их обитатели слишком заняты своими делами, чтобы обратить внимание на очередной обоз.

Несколько раз мимо отряда во весь опор проносились всадники. Хазард не знал точно, куда они направлялись, но предполагал, что в сторону границы с Баритидом.

Постепенно картина мирной поездки начала меняться. На обочине дороги время от времени встречались мёртвые тела, порой лежащие группами. Некоторые из них были совсем свежими. Стервятники, слетевшиеся на этот «пир», агрессивно поглядывали на путников, защищая свою добычу.

— Те, кто не дошли. — послышался скорбный голос из клетки.

— Ужасно… — Поёжилась Фэритики.

— Кто знает, — Кто-то из пленников не весело усмехнулся, — Быть может им повезло гораздо больше, чем тем, кто дойдет до конца.

Внезапно клетка заметно качнулась. Одна из женщин пропихивалась к краю.

— Эт…Это же его одежда! Ретмир, это он! — истерично закричала она. — Ретмир!!!

Женщина начала трясти клетку пытаясь сорвать одну из стен и кинуться к горе трупов.

Смотреть на то, как не молодая женщина, в истерике, глотая слёзы, твердит имя не то сына, не то мужа, а остальные пленники пытаются оттащить её от прутьев решётки, в которые она вцепилась мёртвой хваткой, было непростым испытанием.

У Хазарда разрывалось сердце. И не у него одного.

— Видя это, я понимаю, почему ты хотел стать героем. — тихо сказал Энвил, подавшись к другу — Не ради славы или головы дракона. А чтобы вот такого было меньше.

Хазард не знал, что на это сказать. Он был согласен с Энвилом, но все ли его собственные действия приводили к тому, чтобы страданий действительно становилось меньше? К сожалению, он знал ответ на этот вопрос.

«Даже когда я думал, что делаю всё правильно и стараюсь для людей, я мог ошибаться… И ошибался».

Тот день, когда Хазард впервые усомнился в своих действиях, он слышал не горестный плач, а весёлые и пьяные песни, звучащие и в его честь.

Жители небольшой деревни попросили о защите от рук местного кровожадного тирана, стремящегося забрать у них всё, что осталось. Налоги с каждым годом становились все более непосильными, а холодное весна и лето, уничтожившие все посевы столичных земель, заставили короля этого края потребовать с деревень дополнительные запасы. Отказавшихся ждало наказание.

Карательные войска был уже на подходе. Большие отряды наёмников за те жалкие крохи, что предлагали крестьяне, и меч из ножен не вытащат. Немногие согласились помочь. Хазард и Лис были среди них, и лишь благодаря юному наёмнику. Именно он смог убедить своего учителя помочь, поэтому ощущал себя настоящим героем.

Когда изнурительный бой окончился победой крестьян, те, кто остался жив, собрав погребальные костры и подарив умершим покой, принялись праздновать. И Хазард с удовольствием принимал в этом участие.

Юный наёмник впервые ощутил, как сильно его действия изменили чужую жизнь. Он сидел среди людей, угощавших его прекрасными блюдами, бурно краснея от взглядов девушек, смотрящих на него с нескрываемым интересом. А и без того горячую, молодую кровь сильнее распалял впервые попробованный крепкий напиток.

Выйдя на улицу, чтобы немного подышать свежим воздухом, Хазард увидел Лиса, стоящего у низкого забора, на краю деревни и смотрящего вдаль. Не твёрдой походкой Хазард направился к учителю. Повернув голову в пол оборота, Лис бросил мимолетный взгляд на ученика.

— Не понимаю, зачем ты убедил меня взять этот контракт. Сделали крюк, а заработали гроши.

— Да брось, Лис. — Хазард толкнул собеседника плечом.

— Учитель. — строго поправил его старый наёмник.

«Брюзга» — обиженно подумал Хазард.

— Учитель — ехидно передразнил он, — Мы же спасли этих людей от армии их короля, мы теперь герои. — Восторженно произнёс Хазард.

— Герои? — Лис повернулся к ученику и улыбнулся, — Правда?

За то не долгое время походов со старым наёмником, Хазард уже понял, что эта улыбка не сулит ничего хорошего. Неприятное чувство поднялось где-то из живота, заставив парня громко икнуть.

— Посмотри сюда. — Лис указал за забор деревни. На поле, где проходила основная часть сражения. — Что ты видишь?

Свет заходящего солнца нежно касался множества бездыханных тел, а завывающий ветер трепал их форму, с вышитым гербом королевства. Брошенные на произвол духов и растерзание воронам воины, выполнявшие волю своего короля, были преданы забвению.

— Тела. — Пожав плечами ответил Хазард.

— Это воины. Когда-то давно их предки своей кровью отвоёвывали эти земли у природы, а они сами ни раз защищали деревню от диких зверей и разбойников. Даруя возможность крестьянам вспахивать землю, заводить скот и не волноваться о том, что армия соседних королевств или просто разбойники ворвутся сюда и заберут всё это, включая жизнь. А когда королевству потребовалась помощь, крестьяне решили, что всё окружающее — только их заслуга, и дали бой. И сейчас празднуют свою победу, набивая брюхо едой и вином. Неплохой стол для бедной деревни, а? — Лис постучал тыльной стороной ладони по животу Хазарда.

От слов учителя у юного наёмника сжалось горло, что стало тяжело сглотнуть, а неприятное ощущение внутри становилось лишь жгучее. Но Лис не останавливался.

— Идём со мной. — Лис отвёл Хазарда к дальнему углу деревни у леса.

Здесь к длинным деревянным столбам были привязаны изуродованные тела. Из рваных ран до сих пор медленно стекала кровь. Ноги, судя по неестественному положению, были сломаны, а головы нескольких из них были размозжены сильнейшим ударом. По обрывкам одежды было несложно догадаться, что эти тела также принадлежали воинам короля.

— А вот так бедные крестьяне расправляются с жестокими войсками тирана, кто рискнул сдаться на их милость. Узнав о том, что здесь было сегодня, другие деревни тоже решат поднять бунт, объединив свои силы. Королевство будет разрушено, и на его руины прольётся много крови. А что будет дальше? Кто знает. — Лис повернулся к ученику — Ты всё ещё считаешь нас героями? — спросил он, мимолетно улыбнувшись, после чего похлопал Хазарда по плечу и двинулся прочь.

— Не стоит слепо бежать на любой крик о помощи. Совершить геройский поступок порой не сложно. Сложнее жить с его последствиями. Быть может, ты спасёшь совсем не того, кого следовало бы. — Бросил он на ходу.

От всего увиденного и осознания того, к чему привели его действия, у Хазарда помутнело в глазах. Дыхание перехватило, а по телу прошла судорога. В голове обрывками пронеслись события боя. Кровь, крики умирающих и весёлые вопли крестьян, насмехающихся над погибшими. От всего этого, а может и от большого количества спиртного, Хазарда вывернуло.

— Я хочу также. — послышался голос Энвила.

— А? — растеряно произнёс Хазард.

— Хочу помогать людям. Конечно, я не настолько умелый боец, как ты, но хочу сделать всё, что в моих силах.

— Энвил, послушай…

— Знаю я, что ты скажешь. Что это опасно, я не готов и мне лучше быть дома. Но ведь и тебе когда-то говорили похожее.

«Может те, кто это говорил, были правы?» — Хазард с трудом сдержался, чтобы не озвучить свои мысли.

— Я никогда не думал о том, чтобы стать таким же, как ты. Но увидев, что происходит на Большой Земле, и я захотел помочь. — Не унимался парень, — В тебя тоже не все верили, но ты справился. Почему нельзя попробовать и мне?

— Твоя ошибка может стоить жизни. И не только тебе. — Тон Хазарда был ледяным, он и сам в этот момент не сразу узнал собственный голос, — Ты готов к этому?

— Разве умереть, пытаясь спасти или спасаясь, хуже, чем жить и умереть, не попробовав? — Пылко ответил Энвил.

«Дурак…» — С досадой подумал наёмник. Он не только прекрасно понимал, что впечатлительного Энвила теперь не разубедишь, но и вспоминал, как сам думал и говорил когда-то подобное.

Разговор прервала внезапная остановка.

Отряд остановился около дорожного указателя, «украшеного» целой горой черепов, лежащих у основания. Деревянные стрелки указывали два пути: один на север, другой в сторону запада. За указателем была глубокая яма, источавшая отвратительный запах.

Милес огляделся вокруг и достал карту.

— Обойдём столицу со стороны. Путь будет дольше, но безопаснее. К сегодняшней ночи, если повезёт, мы окажемся у границы с Мантипесом.

Ответом на слова южанина стала тишина, прерываемая постепенно стихающим плачем женщины и шепотом успокаивающих её людей.

— Всё в порядке? — Вопрос Милеса звучал общим, но нотки в его голосе, как показалось Хазарду, указывали на то, что он спрашивает кого-то конкретного.

— Да, — ответила Фэритика, — Едем.

Только после этого Милес свернул в необходимую сторону.

Бескрайние поля постепенно начал сменять не менее безграничный лес. Однако по началу путников встретило огромное количество иссыхающих пней. Напоминая издалека неровные линии из поминальных камней, они вызывали мрачные мысли. Неподалёку находились заброшенные лесопилки, сделанные наспех.

Чем ближе к лесам подъезжал отряд, тем отчётливее слышался стук топоров и пронзительное жужжание пил, вгрызающихся в древесную плоть.

Рабы под присмотром своих хозяев отдавали последние силы на выполнения приказов. Жалобные стенания и слезы в одно мгновение прерывали грубые выкрики, хлесткий взмах кнута или яростный удар.

На глазах Хазарда, упавших от бессилия пленников бегло осматривали, после чего закалывали, оставляя лежать в назидание остальным.

Мимо путников проезжали лошади и мулы, везущие за собой телеги, полные свежеспиленных деревьев. Работа кипела, а жизнь затухала.

Вслед за тягловыми животными несколько всадников вели вереницу рабов, идущих пешком.

Толстая, прочная цепь соединяла ошейники пленников, медленно плетущихся за горделиво идущей лошадью. Ниретэнский всадник выглядел не менее гордо, чем его скакун. В каждом его движении и взгляде ощущалось упоение собственной властью.

— Шевелитесь, собаки! — скомандовал он, противным гортанным рыком, в тот момент когда его лошадь поравнялась с обозом отряда.

От его возгласа вздрогнули не только его пленники, но и те, кто сидел в клетке. Увидев такую реакцию, Ниретэнец победно усмехнулся, вместе с этим издав звук, крайне похожий на хрюк.

Идущие за ним рабы сильнее вжали свои жалкие, измученные и худые тела в обноски, которые с трудом можно было назвать одеждой. Их лица были изуродованы постоянными побоями и тяжёлой работой, а в глазах, казалось, навсегда погас огонь жизни.

«Возможно ли вернуть его? Даже если освободить тело, смогут ли они снова почувствовать себя свободными душой?» — Мелькнула внезапная мысль в голове наёмника. За ней последовала другая: Не оправдывает ли он себя подобными мыслями за то, что оставляет этих людей под гнётом их хозяина?

Внезапно один из рабов среди вереницы нашёл в себе силы и смелость поднять голову и взглянуть на тех, кто был в клетке

— Отец! — Крикнул он в тот же момент, нарушая строй и дернувшись в сторону клети. Цепи на ошейнике рассержено звякнули и напряглись. Рванувший к клетке пленник чуть не повалил других рабов, связанных с ним. Остальным пришлось схватится за свою часть цепи и тянуть её на себя, оставляя на звеньях кровавые следы и куски кожи. Измученные ноги с трудом удерживали их.

«Нет!» — Хазард с трудом подавил в себе этот возглас, с замиранием сердца смотря на то, как пленники внутри клетки кинулись к той самой стенке, что держалась на честном слове. Энрик приблизился на лошади к клетке и на всякий случай прижал стену ногой, давая ей больше шансов остаться на месте.

— Чего мы ждём?! — Послышался возмущенный шёпот Энвила, подавшегося к Хазарду, — Это же отличный шанс!

— Заткнись! — Гневно шикнул наёмник, отчего Энвил отпрянул назад.

— Замолкли. — Хазард не сразу понял, что громкий, леденящий тон, полный пугающего спокойствия и власти, принадлежал Милесу. Южанин коротко кивнул Фейрлингу, и рыцарь, отъехав чуть в сторону, обнажил оружие.

— Заткнулись все! — Хрипло рявкнул он.

Если после фразы Милеса голоса и правда смокли, то после выкрика Фейрлинга пленники и пошевелиться боялись. Словно загнанные звери, они со страхом и ненавистью смотрели на всех, включая Хазард. Лишь на Энвила они смотрели с надеждой.

Ниретэнец остановил свою лошадь и оглянулся. Смерив южанина взглядом, он широко улыбнулся, насколько позволял его небольшой рот.

— Могу продать тебе мальчишку. Соберёшь почти коллекцию — рабовладелец засмеялся- Всего, хм… Три горсти золота, и он твой. Что скажешь, южанин? Или в обмен на одну из тех красоток. — Ниретэнец чуть качнулся в седле пытаясь лучше разглядеть девушек в дальнем углу клетки.

— Я за них даже троих готов отдать. Неплохо, а? — Рабовладелец вновь издал смешок вперемешку с хрюком.

Пока Милес делал вид, что размышляет над предложением Ниретэнца, Хазард внимательно следил за происходящим в клетке. Страх того, что девушек вот-вот возьмут в заложники бывшие пленники, становился все сильнее. Их страх мог легко перейти в гнев, ненависть, а оружие было у них под ногами.

Волнение, стремительно переходящее в тревогу, было надёжно скрыто под непроницаемым, холодным взглядом. Хазард чувствовал, как Энвил смотрит на него с просьбой. Нет, с требованием сделать что-нибудь. Но лишь на мгновение повернув голову к другу, Хазард еле заметно отрицательно покачал головой.

— Нет, они слишком свеженькие, чтобы менять их на твоих. — смерив пренебрежительным взглядом рабов ниретенца, ответил Милес.

— Ха! Сам потреплешь молодок? большую цену на рынке не жди.

— Цена раба всегда одинакова: один поход.

Ниретэнец засмеялся.

— Как знаешь, южанин. Ну что, скоты подзаборные, отдохнули? А теперь двигай!

Пленники всадника послушно двинулись вперёд, без приказа своего хозяина оттаскивая парня подальше от клетки, не взирая на его стенания. Молодой раб буквально впивался ногтями в землю, пытаясь удержаться. Со стороны клетки к нему также тянулась рука.

Не в силах оставаться в стороне, Энвил направил свою лошадь вперёд.

— Эн! — Только и успел шепнуть Хазард, но друг его не слышал. Наёмник положил руку на рукоять меча, вновь собираясь его обнажить в случае необходимости.

Энвил приблизился к клетке и крепко, но не болезненно взял руку, тянувшуюся из неё в свою. Хазард видел, что его друг, почти не моргая, смотрит на старика, сидящего в клетке. Они не сказали друг другу ни слова, но в какой-то момент старик беззвучно заплакал и убрал руку.

— Поехали — скомандовал Милес.

— Хазард, но… — Энвил не мог найти слов. В его полушепоте слилось отчаянье, гнев и печаль.

— … Но почему? — Так и не нашёл он слова, лишь показав рукой назад, туда, где несколько минут назад они распрощались с работорговцем.

— Мы не можем спасти всех…

— Да мы даже не попробовали!

— Энвил. Мы здесь не для этого. У нас есть миссия и ей нельзя рисковать. Я бы хотел им помочь, правда. Но это могло навлечь только большую опасность. — Хазард чувствовал, как бесцветно звучит собственный голос.

«Ты ведь знал, что случится что-то подобное, правда, Милес?» — Не отрывая взгляд от спины южанина, скачущего впереди, думал Хазард.

— Но объясни тогда, почему же т… — Эмоциональная речь Энвила резко прервалась, — …Ты спас меня? — Продолжил он. И хоть в его тоне и звучал вопрос, ответ уже не требовался. Хазард хранил молчание.

С этого момента над отрядом нависла тишина. Пленники в клетке вновь держались поближе друг к другу, негромко шепча между собой. Казалось, что они вновь ощущают себя настоящими рабами.

Хазарду было их жаль. И в тоже время он с большей тревогой смотрел на девушек, заточенных с крестьянами в одной клетке.

«Если мы попытаемся их вытащить так, чтобы они шли отдельно. Остальные, скорее всего поймут, насколько девушки важны и могут этим воспользоваться. Оружие всё ещё у них под ногами». — Думал Хазард. Несколько раз он встречался взглядом с Фэритикой и тут же отводил глаза. «Прошу вас, не смотрите на меня, вдруг остальные что-то заподозрят».

Сам того не осознавая, Хазард начал воспринимать остальных пленников, как помеху, обузу, а порой и врагов.

«Без них было бы проще. Милес прав» — От собственных мыслей становилось тошно, но и противопоставить им было нечего.

«Поздно сокрушаться о содеянном» — Вспомнились слова Лиса.

Он произнёс их на утро, после битвы за деревню.

Голова парня тогда раскалывалась, он с трудом удерживал себя в седле. Желудок болезненно сводило, во рту царила сухость на пару с едким, выжигающим, кислым привкусом. Но отвратительней всего чувствовал себя разум.

Хазард не знал, что думать, что делать и даже, как жить дальше. Тяжесть совершенного его руками преступления давила с сокрушительной силой. Даже если Лис ошибался и их действия не приведут к разрушения целого королевства, а все эти воины заслуживали того, как с ними поступили крестьяне, в чём Хазард безуспешно пытался себя убедить, юный наёмник ощущал свои руки грязными от чужой, чистой и невинной крови.

— Поздно сокрушаться о содеянном.

— А? — Хазард посмотрел на учителя.

Лис кивнул в сторону поля битвы.

— Их жизни ты уже не вернёшь, как бы сильно не сожалел.

Хазард опустил голову, ничего не ответив. Слова учителя только вызвали новую вспышку ярких воспоминаний.

— Ты живой? — спросил старый наёмник, через какое-то время.

— Да. — не сразу ответил Хазард.

— Значит, с тем, что ты сделал можно жить. Осталось только решить, как.

— Я не смогу об этом забыть, — Хазард с отчаяньем в голосе мотнул головой, словно пытался выбросить из неё болезненные образы.

— Ну, насколько я знаю, хороший удар по голове может помочь избавиться от воспоминаний, — Лис сжал руку в кулак, задумчиво на него смотря, — Так что, если тебе настолько это необходимо, я могу попробовать помочь Но что в таком случае помешает тебе повторить ошибку? Не стоит забывать о прошлом, но думать лучше о том, что ты делаешь в настоящем.

— И что тогда делать?

Старый наёмник развёл руками.

— Тебе решать. Раз уж сделанного тобой нельзя исправить, ты можешь терзать себя за содеянное до конца жизни, ничего больше не сделав. Только в таком случае мне тебя учить больше нечему. Ну, а можешь продолжать действовать, мыслить, жить, совершая новые поступки. Ошибаться и оказываться правым. Создавать себе — Лис слегка усмехнулся, — А заодно и мне, новые проблемы. Затем решать их, пользуясь опытом, который ты получил. Жизнь — это бой и пока ты жив, никогда не опускай меч.

Хазард продолжал молчать, не зная, что ответить. Он понимал, что Лис прав и его терзания не вернут к жизни павших воинов. «Но в иной раз я могу и наоборот, сохранить чью-то жизнь, разве нет?» — Острая боль в душе не прошла, но стала более глухой, не забытой, но отодвинутой на задний план.

— И ещё один совет — Напомнил о себе учитель.

— М? — Хазард повернул голову в тот момент, когда в сторону юного наёмника уже летела фляга. Отточенные рефлексы позволили поймать её.

— Никогда не пытайся выпить больше, чем я. Этот бой ты определённо проиграешь. — Сказал Лис под аккомпанемент громких и жадных глотков Хазарда.

«Я сделал, что сделал. Спас Энвила, остальных Я не изменил бы своего решения, будь у меня шанс» — Твердил себе Хазард. Внутри снова разливалось чувство обречённого спокойствия, от которого становилось чуть легче дышать и мыслить.

Отряд медленно шёл по лесным тропам, оставляя позади шум топоров и свист кнутов. Несмотря на гуляющий между деревьев ветер, лес казался удушающе тесным.

Все путешественники продолжали путь в молчании.

— Вам нужна ещё вода? — первой фразой за несколько часов, оказался вопрос Милеса.

— Да, пожалуйста. — ответила Фэритика, через некоторое время. Взяв из рук южанина небольшую флягу, принцесса чуть продвинулась к остальным пленникам. С места, где был Хазард, можно было увидеть, как они изначально отказались. В этот момент к Фэритике присоединилась Эйлин, но расслышать, что сказала им целительница, Хазард не смог.

Эйлин и Фэритика вели с пленниками тихую беседу, о содержании которой наёмнику оставалось только догадываться. Но то, как по мере продолжения разговора на лицах девушек постепенно проявлялось больше тепла. Пусть даже на их глазах в какой-то момент блеснули слёзы, на губах проявилась улыбка. Хазард понял, что им удалось разрядить обстановку.

Наблюдая за этим, и сам Хазард переставал видеть в бывших пленников врагов. К нему возвращалось понимание, что это просто люди. Несчастные жертвы чужой жестокости.

Когда отряд вышел из густого леса, над широкой долиной уже заходило солнце. Где-то впереди их ожидал очередной лес, а за ним и граница Ниретэнской земли. Справа виднелась цепь гор. В их сторону по дороге впереди двигалось несколько обозов, которые с такой дистанции выглядели как мелкие, чёрные точки.

— Если карта не врёт, за теми деревьями заканчивается Ниретэнская земля. — Сказал Милес, вновь доставая карту, — Непременно там будет застава, но я думаю, шанс пройти незаметно есть. Доберёмся до леса, дождёмся ночи и попробуем перейти на ту сторону.

По всей долине были видны следы давно заброшенных лагерей. Кострища, порванные пологи, иссохшая древесина, а ещё кости. Как диких животных, ставших чьим-то ужином, так и людей, также ставших добычей тех, кто хуже зверей.

Путь через долину занял время, достаточное, чтобы солнце почти полностью скрылось за горизонтом.

Теперь путникам оставалось лишь скрыться за деревьями. И пленники, наконец, смогут покинуть клетку.

Обозы, выглядевшие не так давно, как чёрные точки вдалеке, теперь получили чёткие контуры. Большая группа работорговцев разбила лагерь у подножья гор.

— Интересно, какого Падшего они тут забыли? — Буркнул Энрик, глядя в их сторону — Ты ведь говорил, что столица в другой стороне. Я думал, они должны везти рабов на рынок? — Последний вопрос был уже адресован конкретно Хазарду, но наёмник не знал, что на него ответить.

— Вероятнее всего, там, за перевалом есть и другой рынок, менее легальный. — Ответил вместо него Милес. — Ниретэн какое-никакое, а всё же государство. Торговля в столице хоть и выгодна, но облагается налогом. Порой выгоднее продать слабых или не особо ценных рабов здесь, не отдавая денег распорядителям рынка.

«Милес, похоже, знает о Ниретэне больше, чем говорит» — Подумал Хазард и только хотел спросить подробности, как его перебил возглас из клетки.

— Смотрите! — Крикнула одна из женщин. Её палец указал в сторону лагеря у перевала. В алых лучах заходящего солнца, над лагерем вознёсся штандарт с изображением головы мертвеца в луже крови и двумя изогнутыми мечами под ней.

— Это они! — Почти в один голос сказали несколько пленников.

Понимая, что дело плохо, Милес пришпорил лошадей, заставляя их и клетку поскорее скрыться за деревьями.

Сведя лошадей с тропы и немного углубившись в лес, Милес остановил обоз.

Наконец пленники смогли выйти наружу. Но сейчас свобода их уже не беспокоила.

Первыми из клетки, с помощью Энрика и Кирена, вышли Артира, Эйлин и Фэритика. Милес и Фейрлинг тут же скрыли их за своми спинами. За девушками последовали и остальные пленники.

Первым делом они кинулись к Энвилу.

— Ты же тоже видел?!

— Это их знамя!

— Значит, и остальные с ними.

— Мы должны что-то сделать! Энвил, пожалуйста!

Кричали люди наперебой, Энвил безуспешно пытался их успокоить и сказать хотя бы слово.

— Подождите! — Парню пришлось повысить голос, чтобы перекричать весь этот гам. Крестьяне замолкли, дав Энвилу вздохнуть и собраться с мыслями.

— Мы обязательно что-то сделаем, только… — Парень перевёл взгляд на Хазарда, стоящего неподалёку, — Дайте мне пару минут, хорошо?

Вернув взгляд к крестьянам и убедившись, что они успокоились и ждут, Энвил быстрым шагом подошёл к другу. Хазард ждал его с замиранием сердца. Догадываясь, о чём пойдёт разговор, он не знал, что ответить.

— Это те самые. Помнишь, я рассказывал о других караванах с рабами? — Взволнованно начал Энвил. Выдохнув, он продолжил спокойнее, — Мы видели этот символ в Бернамо. Именно они захватили остальных, в основном молодых, детей, девушек. Мы должны попробовать им помочь.

Хазард покачал головой.

— Энвил, я уже говорил, мы не можем… — С комом в горле начал он повторять, словно заученную фразу. К счастью, Энвил остановил его, положив тяжёлую ладонь на плечо друга.

— Хаз. — твёрдо сказал он, — Я знаю, у вас какая-то важная цель и ты пообещал этим людям помочь. Я понимаю и не прошу тебя нарушать своё обещание. Я просто хочу сказать, что здесь наши пути расходятся.

— Что?!

— Я и остальные пленники, мы пойдём выручать других. — уверенно заявил Энвил.

— Но это же самоубийство! Неужели ты не понимаешь?!

— Хазард. — Рука друга крепче сжала плечо наёмника, настолько, что Хазарду показалось, что он услышал хруст собственных костей. Энвил то ли тоже его услышал, то ли просто понял, что его хватка слишком крепка, разжал её и убрал руку с плеча Хазарда.

— Ты связан обещанием. Клятвой там, не знаю, обязательством. Но я нет. Я знаю, что в тот раз ты спас не только меня. Ты хотел спасти всех, я верю в это. Так позволь мне спасти остальных за тебя.

— Ты же понимаешь, я не смогу убедить остальных помочь вам или хотя бы дождаться вашего возвращения… — Спешно пытался предупредить наёмник, чтобы Энвил не тешил пустые надежды о «герое», который его спасёт.

— И не надо. — Качнул головой Энвил.

— Вы будете совсем одни.

На эти слова Хазарда, Энвил усмехнулся и взглянул на пленников.

— Нет, — Тепло сказал он, — Мы будем вместе.

— Ты готов жить с последствиями своих действий? — Это была словно последняя соломинка, слабая попытка остановить друга. Разумеется, он не готов. Он даже не представляет, какими они могут быть.

— Я не готов жить с тем, что будет, если я не попробую. — Голос Энвила был серьёзным и спокойным. Хазард не часто слышал в голосе друга столько холодной решимости. Всего несколько дней назад, на родном острове, Хазард видел всё того же, привычного ему Энвила, а сейчас казалось, что с их последней встречи прошло ещё не меньше четырёх лет.

— Даже если я погибну, моё сердце будет спокойно и Высший примет…

Хазард взял друга за руку выше кисти.

— Эй. — Остановил наёмник, — У нас с тобой ещё поход за головой дракона, забыл? Даже не вздумай умирать. Без такого героя, как ты, мне с ним не справиться.

Хазард тепло улыбнулся. Энвил пожал другу руку.

— Я обязательно вернусь.

Хазард тяжело вздохнул.

— Идите через лес, не ближе третий линии деревьев. Дождитесь ночи, когда в лагере будет тише всего. Сомневаюсь, что они ожидают атаки на своих землях. Действуйте скрытно. И главное: никакой пощады. Это ваш единственный шанс. Вас они жалеть не будут.

Энвил, помрачнев, кивнул.

— Да помогут тебе духи. — С комом в горле сказал Хазард, крепче сжав руку Энвила.

Пленники тем временем вытащили из под ткани оружие, забранное у работорговцев, и когда Энвил был готов, отправились с ним в сторону лагеря.

«Я отпускаю их на убой. Всех… Даже Энвила…» — думал наёмник, смотря им вслед и не в силах даже пошевелиться. Всё это было словно сном, кошмаром, от которого невозможно проснуться.

«Они погибнут, я должен их остановить, должен!».

Наблюдая, как фигуры бывших пленников скрываются за деревьями, наёмник был готов рвануть за ними вслед.

— Твой друг- настоящий герой. — Голос южанина остановил наёмника на половине шага, — Храбрый, самоотверженный, наивный и в нужной степени глупый. Нам повезло, что ты не таков.

Хазард сжал кулаки и стиснул зубы. Слова Милеса обжигали до самого нутра. Каждое из них, сказанное этой лживой, вежливой интонацией, звучали для наёмника взмахом клинка. Как бы ему хотелось доказать обратное, но в одном южанин был прав.

«Я не герой».

— Нам тоже следует подготовиться, — Обратился Милес к остальным, — дожидаться темноты придётся без костра. Однако пополнить силы и поесть мы должны. Не забываем и про дозор. Энрик, Кирен, вы первые. Артира, предлагаю тебе размяться и разведать насколько серьёзный гарнизон ждёт нас впереди.

Раздав указания, Милес сделал несколько шагов.

— Разве желание помочь всем, это что-то плохое? — Спросил наёмник, плохо скрывая гнев в голосе.

— О? Отчего же? — Южанин обернулся. — Это прекрасное желание. Я искренне восхищаюсь теми, кто готов рискнуть собой ради других. И знаю множество легенд про тех, кто спасал рабов, своих родных, близких, сослуживцев. Такие люди есть среди крестьян, рыцарей, людей высшего сословия. Они бывают даже у бандитов и работорговцев. Были они и среди воинов императора Саривана — тирана старой империи. Любопытно, что каждого из них кто-то считал героем, несмотря на то, что те, кто был спасён, а порой и сами герои, принесли Большой Земле много горя. — Милес чуть улыбнулся, сделав несколько шагов к наёмнику.

— Спасая кого-то, мы становимся героями, не зная или не желая думать о том, какую цену за наш подвиг порой платят другие. — Остановившись, южанин слегка склонил голову, вглядываясь в глаза Хазарда, — Что-то мне подсказывает, что ты не понаслышке понимаешь, о чём я.

Наёмник отвёл взгляд, словно испугавшись, того, что Милес и вправду умеет читать по глазам воспоминания.

Южанин негромко усмехнулся.

— Только тот, кто знает цену своих действий. готов заплатить её не только своей жизнью, но и сердцем, душой, чтобы в конце концов принести в мир не мимолетное, а длительное благо, может считаться истинным героем. — Сказал он тихо, вкрадчиво и где-то, даже печально. После чего откашлялся и добавил.

— Но, таких я ещё не встречал. — Улыбнувшись наёмнику Милес развернулся и двинулся прочь.

Слова южанина требовали обдумывания. Но сейчас было ещё одна вещь, которая беспокоила Хазарда сильнее.

— Милес. — окликнул наёмник. Южанин остановился.

— Ты довольно неплохо знаешь быт Ниретэнцов.

— Да.

— Не хочешь рассказать откуда?

— Нет. — Голос Милеса был абсолютно спокойным, — Не думаю, что прошлое заказчика имеет отношение и значение для выполнения этого контракта.

— А как же все эти «мой друг» и так далее? — Хазард развёл руки и на частой фразе Милеса постарался повторить его манеру речи.

— Ты доверяешь словам южанина, друг мой? — С искренним удивлением в голосе спросил Милес, повернувшись к собеседнику в пол оборота, — Поистине феноменальный наёмник.

На губах Милеса заиграла снисходительная улыбка.

— Я расскажу, может быть, позже. — сказал он на ходу.

— И я должен поверить словам южанина? — бросил Хазард ему в спину, на что Милес лишь пожал плечами.