Судьба наёмника

15.2

Теперь вместо Хазарда Артиру сопровождал Сэймар, шедший, по мнению Фейрлинга, гораздо ближе к лучнице, чем следовало.

Хазард на этот раз замыкал отряд, как единственный человек с оружием, способным дать отпор воинам-призракам.

Путешествие среди заросших мхом полян, кишащих жизнью и скрывающих под собой пропасти с мутной водой, продолжилось и, казалось, стало проходить проще. Сэймар указывал самые простые для прохождения маршруты, заранее предупреждая о трудностях. В нескольких местах даже были подготовлены небольшие деревянные мостики, позволяющие меньше мочить ноги.

Но внутреннее напряжение отряда стало только сильнее. Этому способствовал и сам проводник. Несколько раз он останавливал путников, требуя их замереть, и внимательно прислушивался и всматривался в окружение, после чего отряд резко менял маршрут. На помощь Сэймару также приходили разнообразные травы и снадобья, хранимые им в походной сумке. С их помощью он время от времени проверял путь впереди. Иногда он проливал несколько капель зелья на землю, после чего внимательно вглядывался в то место куда эти капли упали, иногда вскидывал в воздух перемолотые травы, принюхиваясь и следя за тем, куда их нёс ветер, послечего путники следовали дальше или вновь обходили опасный участок.

Понимание скольких опасностей им удалось избежать благодаря опыту Сэймара, вызывало страх того, что ещё может ждать их впереди, а неясность ритуалов и рисков вызывала сомнения в том, насколько действительно опасно то, отчего их спасает проводник. Или же он просто играет на публику, заманивая их все дальше в болото? В любом случае, сомневаться в том, что Сэймар хорошо знает эти места, не приходилось.

— Почему мой меч, хоть и с трудом, мог сопротивляться ударам призраков? — спросил наёмник в какой-то момент.

— Это уникальный меч. Откуда он у вас? — Спросил Сэймар, внимательно вглядываясь вдаль и осторожно отводя заросли со своего пути.

— Мне подарил его учитель.

— Почему я не удивлён? — идущий перед Хазардом Кирен недовольно хмыкнул.

— Это великолепный подарок, у меча есть имя? — продолжал расспросы Волк

— Да, он сказал, что меч носит имя Ветер…

— …Войны, — закончил за Хазарда Сеймар.

— Да. Откуда..?

В голосе Северного волка звучала улыбка.

— Значит, я не ошибся, — после чего голос потерял всякую теплоту, — Все мечи, выкованные для знатных семей Войтэса, несут в себе сердцевину из белого железа. Именно этот метал способен противостоять оружию призраков. Ветер войны принадлежит семье Нарскейп, а конкретно Тассиону Нарскейп, известному воину, и, насколько я знаю, он никогда не обучал наёмников.

— Учитель сказал, что получил его от рыцаря, с которым сражался бок о бок и считал другом. Рыцарь погиб, но отдал меч по доброй воле.

— Ага. — Даже без сарказма Кирена, Хазард прекрасно понимал, как это звучит, а сомнений в том, что Лис рассказал в тот раз правдивую, за это время стало лишь больше. И все же Хазард хотел, чтобы это было именно так, а его голос полон уверенности.

— Интересно… — Сэймар хмыкнул, — думаю, вы согласитесь с тем, что меч должен вернуться в семью, которой принадлежит?

— Вы хотите забрать у меня меч? — Хазард постарался скрыть в голосе напряжение и долю возмущения.

— Сейчас, в ваших руках, этот меч служит тому, для чего и был создан, — благу и процветанию первого среди равных королевств ближнего севера, Войтэсу. Считаю это приемлемым. Но по окончании вашего путешествия я буду требовать возвращения «Ветра войны» законным владельцам и готов подкрепить своё требование дуэлью.

Не в силах сдержаться, Кирен с довольной ухмылкой обернулся на Хазарда.

— Если доживешь, — Воин смерил наёмника взглядом и отвернулся.

— А ты смелый, Рик, — Заметив, как Кирен после этого слегка замедлился, Хазард довольно улыбнулся. — Уверенно идёшь спиной к тому, кого считаешь предателем. А что, если твой пустой и тупой, как ты сам, трёп меня наконец-то доведёт и я решу избавиться от тебя первым? — Хазард слегка стукнул клинком по ножнам — Не боишься?

Кирен рывком развернулся на Хазарда, хватаясь за меч.

— Хочешь прям здесь не дожить?

Продолжая идти спиной вперёд, воин, сделав шаг, запнулся, начиная заваливаться назад.

Рывком Хазард ухватил его за броню, сильно дернув на себя и не давая упасть. В этот же момент остриё меча Хазарда, чуть звякнув, уперлось в бронзовый панцирь в районе живота Кирена.

Воины одновременно посмотрели на оружие в руках наёмника, а после друг другу в глаза.

— Последний раз объясняю тебе: У меня с Лисом нет ничего общего, — холодно произнёс Хазард, — Я здесь не для того, чтобы помогать ему, я просто выполняю контракт. Защищаю принцессу, её свиту, в том числе и тебя. Всё. Не вынуждай меня провалить эту задачу.

Гнев Кирена сменился паникой, плавно переходя в некое подобие смирения. Хазард чувствовал бушующее пламя, клокочущее в сердце. Наёмник не знал, насколько хорошо ему удаётся скрыть его за холодным, не мигающим взглядом и голосом, который все же немного дрожал.

Пока Кирен ещё не успел ничего ответить, Хазард, оставив еле заметный след на броне Кирена, чиркнув по нему кончиком меча, помог воину удержать равновесие и слегка хлопнул по нагруднику в дружественном жесте.

— Под ноги смотри.

Кирен двинул челюстью, словно пережевывая свою злость и все невысказанные слова в адрес Хазарда, отвернулся от наёмника и продолжил путь.

Милес сменил Кирена на его месте, пропустив воина вперёд.

— Я рад, что вы смогли открыто поговорить, мой друг.

— Да, он чудесный собеседник.

Тем временем Сэймар вывел путников из тесных переплетений деревьев к широкой поляне, заполненной поистине огромными цветами с широкими бледно-розовыми лепестками, напоминающих язык, покрытыми жёлтыми пятнами. Их стебли были короткими, но толстыми, больше похожими на стволы деревьев.

Воздух на поляне казался душным и тяжёлым, усиливаясь от приторно сладкого запаха, песком оседающим на языке. Ощущение духоты неприятно контрастировало с прохладой, которая не приносила облегчения.

— Здесь… Тяжело дышать, — Фэритика сухо закашлялась.

— Прошу прощения за неудобства, но сейчас это самый быстрый и безопасный путь до места, где можно будет отдохнуть.

— Эти цветочки не выглядят безвредно, — рык Фейрлинга звучал натужно и сипло. С того момента, как рыцарь ступил на поляну, его одолевал тяжёлый кашель, заставляющий скрыть нос и рот повязкой.

— Сейчас они ещё безобидны. А вот гулять здесь после захода солнца я бы не рекомендовал. Особенно, если нет желания познакомиться с теми, кто добывает из них нектар.

— Приму к сведенью, — тяжёлый кашель еле дал Фейрлингу договорить.

Их разговор оборвала Артира, резко остановив Сэймара, идущего рядом с ней.

— Что проис… — еле слышно начал проводник, окончательно замерев. — …Вы чувствуете вибрацию?

Артира, не поворачивая к нему головы, кивнула.

Сразу после этого земля под ногами Артиры и Сэймара взлетела к небесам. Их обоих откинуло, и если Артира быстро сориентировалась, изящно приземлившись на ноги, то Сэймар, отлетев назад, сбил собой Фейрлинга.

Поначалу казалось, что из земли очень быстро вырастает дерево, и даже ни одно. Четыре толстых, грубых на вид ствола неровно поднимали над собой кусок грязи, глины и земли, с растущими на ней травой и цветами. Но когда поднятая часть почвы резко открыла пасть, быстро показав широкий и склизкий розовый язык, картина у путников начала складываться.

То, что на первый взгляд выглядело как кора, оказалось грубой кожей, обрамленной наростами и волдырями. Перепончатые лапы легко было спутать с корнями. И лишь когда создание открыло скрытые густой травой глаза, возвышающиеся над головой, образ стал полным. Огромная жаба, больше каждого путника на голову, а то и на две, с шириной тела в несколько

метров, восседала перед ними.

— Это… Что? — в полголоса спросил Фейрлинг.

— Проблемы. — Как, я дурак, сам не догадался… — конец фразы поглотил кашель.

Рука Сэймара тут же легла на рот рыцаря, крепко прижимая тряпку.

— Тихо! — шикнул он, после чего продолжил немного громче, обращаясь ко всем. — Оно охотится. Всё, что сейчас пошевелится слишком резко, станет обедом. Тело покрыто ядом, не вздумайте прикасаться.

— Вообще желания нет, — выдохнул Кирен.

Хазард вглядывался в огромное создание, которое практически не шевелилось. Сосредоточенный взгляд готового в любой момент напасть хищника был недвижим.

Наёмник пытался уловить малейшие намеки на возможную опасность, чтобы успеть на неё среагировать, но жабоподобное существо лишь изредка чавкало, быстро открывая рот и глубоко вздыхая, раздуваясь вширь.

— Как же не вовремя, мы были почти на месте, — в голосе Сэймара звучала досада, но переживать времени не было, поэтому, собравшись, проводник дал распоряжение. — Не бежим, медленно, отходим, не двигаемся резко, если он…

Сэймар не успел договорить, как чудовище стремительно двинулось на путников, не мигающим взглядом смотря куда-то вдаль.

Земля тряслась под быстрыми движениями чудища, и Эйлин с Фэритикой испуганно взвизгнув, потеряли равновесие.

Хазард сделал рывок вперёд и замер, опасаясь спровоцировать монстра ещё сильнее, и в тот же момент, когда наёмник замер, замерла и жаба. Остальные последовали их примеру. Артира к этому времени уже взяла монстра на прицел.

Сэймар и Фейрлинг, которые не успели далеко отползти, оказались почти под самым подбородком этой твари.

Рыцарь уперся в него сапогом, словно пытался удержать существо своей ногой. Постаравшись убрать сапог от монстра, Фейрлинг увидел несколько длинных нитей вязкой, прозрачной жидкости, тянущиеся за подошвой.

Замершее чудовище, громко шурша по земле, начало двигать задней частью тела.

— Только не говорите, что эта дрянь может ещё и прыгать, — прикрываясь щитом, сказал Энрик.

Услышав это предположение, Фейрлинг постарался побыстрее отдалиться от чудища, но новый приступ кашля заставил его согнуться.

Ожидание прыжка не оправдалось, вместо этого жаба в очередной раз быстро чавкнула, сделала еле уловимое движение вниз, хватая Фейрлинга языком и также стремительно потянув его в рот.

Рыцарь, выронив меч, оказался по пояс в пасти чудовища, сжавшего рот.

— Пусти, тварь, — Фейрлинг, что есть силы, бил металлической перчаткой в район носа жабы.

В ответ создание, немного зажмурившись, чавкнуло в очередной раз, затолкав Фейрлинга глубже. Поглощенный по грудную клетку Фейрлинг, свирепо кричал от боли и ярости, пытаясь выбраться из пасти монстра.

Рассёкшая воздух стрела вонзилась созданию в глаз. Резкий и высокий свист, разрывающий своим звучанием слух, пронесся по поляне, мгновенно всех оглушая. Жаба, резко дернувшись всем телом, отшвырнула Фейрлинга, словно тряпичную куклу.

Вслед за свистом послышалось тяжёлое шипение. Сильно раздувшись, создание в два движения развернулось в сторону Артиры и прыгнуло на неё.

Лучница успела отскочить и, перекатившись, быстро встала на одно колено, готовясь к стрельбе. Выпустив несколько стрел одну за другой, Артира поразила второй глаз существа.

Полностью потеряв возможность ориентироваться в пространстве, чудовище начало в неистовстве бить лапами по земле, наугад прыгая из стороны в сторону, сопровождая это свистом и шипением.

— Уходим отсюда, — Скомандовал Сэймар, указывая в сторону, куда нужно бежать. Милес быстро перехватил принцессу, в то время как Энрик сопровождал Эйлин.

Хазард и Кирен почти одновременно кинулись в сторону Фейрлинга.

Огромное чудовище всей тушей упало рядом с ними, отбросив воинов в разные стороны и закрывая собой путь. Кирен, поскользнувшись на разбросанных листьях алого цветка, упал

Жаба хищно шипя нанесла несколько ударов лапами рядом с Хазардом, осыпая того комьями грязи и травы. Ещё один удар угодил недалеко от Кирена, помешав тому встать, а следующий был направлен прямо на него.

— Чтоб тебя! — выругался Хазард и, перехватив меч обратным хватом, со всей силы ударил мечом в лапу жабы, — получай!

Клинок с трудом пробил упругую и толстую шкуру рептилии. Чудовище снова зашипело, чуть не разрывая путникам барабанные перепонки, и быстро сменило направление удара, пытаясь отмахнуться от наёмника.

Хазард резко дёрнул меч в сторону, когда тот наполовину скрылся в теле жабы, в тот же момент пытаясь уйти от удара. Лезвие нехотя прорывалось сквозь грубое волокнистое мясо чудовища и наконец, вырвалось наружу. Хазард упал на землю и откатился от огромной лапищи, избегая удара.

— Беги к Фейру! — скомандовал наёмник, поднявшись на ноги.

Кирен кивнул и бросился на помощь рыцарю.

Хазард вглядывался в движения чудовища, пытаясь предсказать, куда оно нанесёт новый удар и готовясь отскочить от него в сторону. Но это не потребовалось. Новые стрелы Артиры ударили в тушу жабы. Монстр прыгнул в её сторону, но ожидаемо промахнулся.

Воспользовавшись шансом, Хазард поспешил к Кирену и Фейрлингу.

С опущенного лица рыцаря стекали струйки крови, рука в металлической перчатке безвольно болталась, а левая нога с усилием подворачивалась. Его дыхание было тяжёлым и судорожным. Подавляя в себе крики боли он смешивал мучительные стоны и еле слышные ругательства.

Перехватив раненого, никак не реагируя на его болезненный вскрик, Хазард и Кирен поспешили прочь от этих мест.

Ещё долго где-то позади был слышен пронзительный свист раненого монстра и его безуспешные попытки поймать тех, кто его ослепил.

— Что бы ты ни думал, эту жабу я точно не планировал, — устало выдохнул Хазард.

— Ха! Знаешь… Думаю, я был неправ насчёт тебя… Да. Я погорячился.

— И чтобы ты это наконец понял, нужно было всего лишь спасти твою шкуру? Или ты просто головой хорошенько приложился? — несмотря на язвительность и недовольство в голосе, Хазард ощутил облегчение. Продлится ли долго доверие Кирена и остальных или же при следующей опасности он снова окажется виноватым — неизвестно, но сейчас Хазард решил не думать об этом и просто радоваться чувству отсутствия направленного в спину клинка.

— Да ладно тебе, Хаз. Ты должен понять ситуацию и то, что ты…

— Я понимаю. Не будем об этом.

В ответ на это Кирен кивнул.

— Мы уже рядом, — подбадривал Сэймар, вновь выйдя вперёд и указывая

путь.

Уйдя с поляны, путники вновь оказались в паутине болот, но на этот раз Сэймаром были подготовлены несколько явных переправ и мостиков. Проходя по них, Сэймар предупредил о том, что часть переправ обманка и ловушки для названных гостей.

Пройдя оставшийся маршрут без проблем, отряд оказался на небольшом островке посреди болота, на котором возвышалась небольшая лесная сторожка.

Вокруг дома были в несколько кругов разбросан неизвестный порошок, смешанный с лепестками разнообразных цветов.

Спешно открыв замок, Сэймар настежь открыл дверь.

— Все сюда! — Скомандовал он, и когда последний путник зашёл в дом, над ним вновь раздались хлопки брошенных в небо заготовок Сэймара.

Зайдя в дом, путники первым делом уложили раненого Фейрлинга на лежанку. Половина лица, сохранившаяся после трагичного для рыцаря боя, теперь не сильно отличалась от второй половины. Покрытая ссадинами, многочисленными глубокими царапинами и порезами, она сильно вспухла и приобрела фиолетовый оттенок.

На изуродованной части лица сложно было что-то разглядеть. Обильное кровотечение из свежих и вновь раскрывшихся ран создавало на лице рыцаря багровую маску.

— Дайте мне место! — Скинув накидку и взяв походную сумку, Эйлин спешно подошла к Фейрлингу, оттолкнув остальных. Сосредоточенный взгляд целительницы спешно, но внимательно оглядывал повреждения.

— Мне нужна будет помощь, — Целительница тяжело вздохнула, — Остальных попрошу не мешать.

— Я.

Если бы несколько ночей назад Хазард уже не слышал этого красивого и глубокого голоса, он бы точно подпрыгнул от удивления. И все же услышать его вновь было очень неожиданно.

Артира уверенно сделала несколько шагов к Эйлин. Целительница не разделяла уверенность лучницы.

— Здесь… Довольно много крови. Я беспокоюсь о вас. Не хочу, чтобы…

— Я готова, — перебила Артира. В её взгляде на Фейрлинга было море тревоги и сочувствия, но не меньше в нём было желания помочь и готовности это сделать. — Готова.

— Спасибо, — целительница кивнула, не задавая лишних вопросов.

Фейрлинг издал болезненный стон, выгибаясь и дергаясь всем телом. Пытаясь пошевелить ранеными конечностями.

— Т-ш-ш-ш. Мой милый рыцарь, — Эйлин склонилась над ним, пытаясь успокоить, — мы обязательно сделаем что-то с вашими руками и ногами, но сейчас мне нужно, чтобы вы могли как можно меньше двигаться.

К этому моменту в дом вошёл Сэймар.

— Теперь здесь безопасно, насколько это возможно.

— Мы можем выйти из дома? — Милес указал на Эйлин и Артиру, склонившихся над Фейрлингом. — Дабы не мешать.

Сэймар понимающе кивнул.

— Разумеется, главное не выходить за охранные круги, — проводник открыл дверь, приглашая остальных выйти, — Вам потребуется что-нибудь? — обратился он к девушкам.

— Вода и много ткани, по возможности чистой.

Пока оставив путники ждали за дверью, Сэймар принёс в дом несколько вёдер воды, а также расположил на столике рядом с лежанкой небольшую гору разных обрезков ткани.

Время тянулось напряжённо и долго, а из дома то и дело слышались неразборчивые болезненные крики Фейрлинга, переходящие в рык или буквально вой. Был слышен и голос Эйлин, от еле слышного шепота до звонких резких команд, которые она, по всей видимости, давала Артире.

Остальной отряд молча сидел в ожидании, внутренне содрогаясь от криков рыцаря.

— Хазард… — после очередного крика, Фэритика, сидевшая на небольшой лавке у дома, подозвала к себе наёмника.

Когда он присел рядом, девушка положила голову ему на плечо.

— Не бойтесь, он справится. Я уверен.

— Я знаю, Фейрлинг многое пережил, и я не сомневаюсь в его силах. Скажи мне… Вы думаете о смерти, когда сражаетесь? Она не пугает вас?

— Когда сражаешься, нельзя думать о смерти. Она заберёт тебя, как только ты начнёшь это делать. О смерти задумываешься уже после сражения. Осознаешь, как близко она стояла в этот момент и благодаря чему выбрала не тебя. Это происходит после каждого боя.

— Тогда и становится страшно? — принцесса чуть отстранилась, чтобы посмотреть на Хазарда. Наёмник повернул голову к ней, взглянув в глаза Фэритики.

— Да.

Обняв наёмника за руку, принцесса уткнулась в его плечо головой так сильно, словно пыталась ударить.

— Тогда отчего вы, раз за разом, вступайте с ней в этот танец?! Почему хотите испытать её присутствие рядом с собой? Зачем зовёте к себе смерть?

— У каждого из нас свой ответ. Долг, честь, месть, алчность или просто жажда крови. Идеалы и мечты, свои или чужие. Каждый из нас сам находит причину.

Принцесса ещё несколько раз не сильно ткнула Хазарда лбом в плечо, после чего отстранилась.

— И какая она у тебя?

Вопрос, который Хазард стал слышать слишком часто. Оставленный на пороге сознания, отброшенный за ненадобностью, он возвращался к наёмнику вновь и вновь, но только сейчас он решился дать ответ, который не желал слышать.

— Потому что по-другому я не могу. У меня был шанс на спокойную жизнь, жизнь, в которой я лишний, не способный создавать и растить. Я отказался от него, понимая, что это, — Хазард указал рукой на землю перед собой, — моя жизнь, в которой я хоть что-то понимаю и значу. Должно быть, это моя судьба. Поэтому я и отправился в этот поход…

Представления о геройстве и высшей цели остались позади. Простое, чёткое понимание того, кто он и зачем все это делает, больше не скрывалось за неловким молчанием и детскими мечтами.

Хазард выдохнул и вернул взгляд к принцессе. Ожидание её реакции на последние слова заставляли кровь в жилах наёмника стынуть. Он чувствовал, будто сам растоптал маленький росток настоящего чуда, которое могло произойти.

«Нет, не могло! Я знаю, кто я и кто она. Ничего из этого не могло получиться» — напомнил себе Хазард.

Но принцесса ничего не успела ответить. Из-за двери дома послышался глухой треск, затем ещё один. Каждый из них сопровождался резким вскриком Фейрлинга, после чего рыцарь замолк.

Первой во двор вышла Артира. Её руки и одежда во многих местах были покрыты кровью. Лучницу немного трясло, при этом она старалась выглядеть спокойно и уверенно.

— Воды, — собравшись с духом, произнесла она.

Сэймар представил девушке кадушку с чистой водой и затем отвёл за стену дома, где она могла спокойно помыться.

К этому моменту вышла Эйлин. Не менее окровавленная и ещё более измученная, присев на крыльце, она тяжело выдохнула.

— Леди Эйлин…? — первой осмелилась начать Фэритика, но так и не задала вопрос до конца.

— Он жив и в порядке. Я заштопала раны, целебные травы должны снять боль, а отвар, через сон, наполнить его силой, — целительница сосредоточенно смотрела в землю, — Думаю, к полудню завтрашнего дня Фейрлинг сможет продолжить поход, но ему все равно потребуется время, чтобы полностью прийти в себя.

— Мы не оставим его, — Фэритика посмотрела на Милеса, на что южанин кивнул.

— Разумеется. Если Фейрлинг будет способен продолжать путь и не задержит нас в дороге, то я…

— Мы. Не оставим. Его.

Милес покорно склонился.

— Несомненно.

Когда все остальные вновь зашли в дом, рыцарь безмятежно спал. Его одежда и броня были оставлены в сторону, таз у лежанки был полон красной от крови воды и обрывков ткани.

Фейрлинг был заботливо укрыт, обе части лица большей частью были скрыты повязками.

Фэритика, Артира и Энрик заняли стулья, стоявшие у стола. Кирен первым делом подошёл к небольшому окну, внимательно разглядывая сквозь них окрестности. Милес присел на пол, выбрав место в углу комнаты, Хазард тоже сел на пол, прижавшись спиной к стене. Он сел напротив лежанки Фейрлинга, рядом с которым, на краю лежанки, присела Эйлин, проверяя состояние рыцаря. Видеть этого могучего, острого на слово и действие воина в таком состоянии было тяжело.

На мгновение Хазард вспомнил себя, измученного, ослабшего, с перебитой тяжёлым ударом дубины ногой. И то, как Лис с заботой и терпением помогал ему снова встать на ноги.

«Если сейчас подобное произойдёт со мной, никто мне так уже не поможет».

Хазард с содроганием представил себя на месте Фейрлинга, а мысли быстро разгоняли в голове наёмника бурю мрачных образов.

Медленно умирать без помощи и сил на кровати или в поле, на котором о тебе забыли. Остаться без руки, ноги или глаз, когда война — единственное, чем ты живёшь. Стать никем и продолжить существовать. Такой страх был более явным и ощущался намного тяжелее, чем страх погибнуть в бою за то, что ты назначил себе целью.

От мрачных мыслей отвлек Сэймар.

— Признаться честно, я не рассчитывал свой дом на такое количество гостей, но думаю, мы сможем устроиться здесь все вместе.

— Это уже намного лучше того, о чем мы могли мечтать, ночуя в этих местах. Благодарим вас, — Милес чуть склонил голову.

— Это честь для меня, принять вас, — Сэймар вновь перевёл взгляд на Фэритику, поклонившись ей. — Ночи здесь сложно назвать спокойными, но я сделал все возможное, чтобы отгородить вас от опасностей. Вы можете спать спокойно.

— Благодарим и за это. Но все же предпочтем нести свой пост, как уже привыкли, на случай неожиданностей, которые могут подстерегать в этих местах.

На этот раз Сэймар посмотрел на Милеса.

— Как вам будет угодно.

Обустроившись, путники устроили себе ужин, а также угостились предложенным Сэймаром чаем, который, утверждал проводник, помогает сну, развеивает плохие мысли и помогает набраться сил.

Небольшой флакончик прозрачного сока лютеинского кактуса привычно оказался в руках южанина. На этот раз и Хазард предпочёл дождаться того, чтобы Милес проверил чай на себе, а от воспоминаний о действии сока живот наёмника недовольно булькнул.

Когда ужин был окончен, а места для сна подготовлены, одним из первых, кто встал на дежурство, был Хазард.

Ночи в Тенистой топи и впрямь были не спокойны. Помимо достаточно привычных для диких мест криков ночных хищников и насекомых, болота разрывались гаммой разнообразных звуков.

Где-то вдали раздавался чудовищный рёв, звуки, схожие с резким свистом и удара хлыста, а также пробирающие до глубины души завывания. Несколько раз Хазард отчётливо слышал человеческие крики и даже детский плач. Прислушиваясь к звукам болота, наёмник был готов поклясться, что несколько раз уловил чьё-то пение и даже услышал, как некая незнакомка с голосом слаще мёда звала его по имени.

Для глаз топь была не менее устрашающей и манящей одновременно.

Разноцветные огоньки, переливаясь, медленно, словно пушинки, летали между деревьев, приковывая к себе взгляд. И только если совершить над собой усилие и вовремя успеть отвести глаза в сторону, можно было заметить обезображенные тени созданий, что прятались за этим свечением. Жуткие образы хищных существ на мгновение мелькали с разных сторон, лишь для того, чтобы злобно сверкнуть глазами. А на коре удавалось разглядеть лица людей, медленно плывущих по поверхности дерева. Но ни одна из этих угроз не приближалась к дому на опасное расстояние.

— Мой друг? — Милес почти неслышно вышел на улицу.

— Я в порядке, думаю, ещё какое-то время могу быть в дозоре.

— Это радует. Могу я поговорить с тобой?

Хазард пожал плечами.

— Конечно.

Присев на лавочку рядом с домом, наёмник продолжил вглядываться в таинственную картину болот.

— Несмотря на моё состояние большую часть боя с призрачными рыцарями, я отметил, что именно твои действия спасли мою жизнь. Могу я узнать, почему ты так поступил?

Вопрос был задан совсем иначе, но ярко освежил воспоминания о разговоре с Фейрлингом после побега из Нирэтена.

«Неужели каждый ищет подвоха в каждом моём действии?» — Хазард посмотрел на Милеса.

— Я не могу никого спасти без какой-либо выгоды? — наёмник чуть развёл руки в стороны — или ты боишься, что каждое спасение, совершенное мной, выльется в крупную сумму?

— В моих словах не было желания обидеть тебя, друг мой. И ты сказал то, что примерно я и ожидал услышать, — Милес вопросительно указал на место рядом с Хазардом, и наёмник, подвигнувшись, позволил южанину сесть, — Скажи, знакомо ли тебе понятие… — Милес начал говорить на диалекте южан, но быстро осекся, — На вашем языке это будет звучать примерно как: «Клятва спасенной души».

Хазард отрицательно покачал головой.

— Я однажды уже говорил тебе, что для южанина нет ничего ценнее собственной жизни. И когда кто-то спасает её, не имея в этом выгоды для себя, спасенный, если он действительно ценит свою жизнь, должен дать клятву. Он обязуется выполнить любую просьбу спасшего его человека. Всего одну, но любую. Разумеется, если это не противоречит другой клятве спасенной души.

— Южанин, честно исполняющий клятву? — Хазард усмехнулся.

— Понимаю твою реакцию, друг мой, — Милес улыбнулся одними глазами, но голос его стал более поучительным, — И все же. Мы ценим свою жизнь, нарушить клятву или попытаться обмануть спасшего означает признать перед духами песков, что твоя жизнь ничего не стоит. Поэтому за своё спасение я клянусь перед тобой, друг мой, перед небом, солнцем и песком, что выполню любую твою просьбу, если она не будет идти наперекор другим клятвам.

— Любую?

— Даже если ты скажешь мне убить Кирена, я, конечно, сделаю вид, что расстроился, но выполню наказ.

Хазард негромко засмеялся.

— Этого я не попрошу.

— Ты не обязан требовать чего-то прямо сейчас, просто помни, пока я жив, я всегда буду готов выполнить свою клятву.

— Ты сказал, что клятва не должна противоречить другой, ты уже обязан кому-то жизнью?

Милес вздохнул, подняв глаза к небу. Лицо южанина украсила лёгкая и печальная улыбка. Следы старости, которых Хазард не замечал до сегодняшнего дня, острыми линиями расчертили щеки и глаза южанина.

— Одно из моих путешествий по большой земле закончилось не самым радужным образом — рабством у Нирэтенских охотников. Я думал, там же окончится и моя жизнь, но один благородный человек выкупил меня, чтобы отпустить сразу, как мы оказались вне досягаемости охотников. Он не искал выгоды в моём спасении, просто хотел мне помочь, и я дал ему клятву. Тогда я ещё не знал, что дал клятву королю Эниура…

— Так ты и попал к нему на службу?

Милес кивнул.

— Более верного способа получить надёжного и преданного тебе южанина, должно быть, не существует.

— Ты дал клятву служить ему до конца жизни?

— А чем бы это отличалось от рабства? Нет, моя клятва о другом. Если ты хочешь, я могу выполнить свою клятву тебе, рассказав о том, в чем поклялся королю? — Южанин, не скрывая хитрости, улыбнулся.

Хазард улыбнулся не менее хитро.

— Пожалуй, я придержу свою клятву для лучших, а вернее, худших времен. Кто знает, вдруг я передумаю насчёт Кирена?

— Ты добр, друг мой, но не дурак. Мне это нравится, — Милес хлопнул Хазарда по плечу, а затем поднялся с лавки — Но, думаю, тебе все же стоит отдохнуть. Иди, я сменю тебя.

Устроившись на своём месте, Хазард уже почти заснул. Из мягких объятий сновидений его вырвал тяжёлый кашель Фейрлинга.

Практически сразу рядом с ним оказалась Эйлин.

— Как вы себя чувствуете? — тихо спросила она.

— Пить… очень хочется, — голос рыцаря звучал ещё более натужно и тяжело, чем обычно.

— Конечно, — Целительница в пару мгновений налила воды в небольшую чарку и, приподняв голову рыцаря, помогла ему попить, — Настой для сна очень сушит горло, но вам придётся выпить его снова, он поможет набраться сил и быстрее исцелить раны.

Все также мягко уложив рыцаря обратно, Эйлин осторожно принялась промачивать раны на его лице.

Одинокая свеча, горящая в доме, слабо освещала их силуэты.

— Должно быть, теперь я выгляжу более… симметрично, правда? — Фейрлинг усмехнулся сквозь кашель. — Раньше я был «полурожий», а теперь, как меня назовут? «безрожий», наверное.

— Не говорите так… — Даже в шепоте Эйлин была слышна печаль и сострадание.

— Знаете. Иногда я забываю, что не всегда был таким. В такие моменты становится легче, кажется, что привык. Но сейчас я думаю, что и правда всю жизнь был уродом… — Рыцарь сглотнул, — Просто… Ну… Внутри. — нервный смех вырвался из его глотки. Фейрлинг слегка повернулся, отворачиваясь от целительницы. — А теперь все это проявилось на мне, то, какой я. Думаю, духи считают это справедливо, правда, Люди Эйлин?

— Вовсе нет. Мне сложно представить, как вам тяжело было пережить то, что с вами случилось. И мне больно видеть, как вам тяжело сейчас. Но… пусть произошедшее позволит увидеть вам ту красоту и благородство, что

есть у вас внутри, — Эйлин осторожно провела пальцами по лицу Фейрлинга, медленно повернув его к себе. — Я хочу, я мечтаю, чтобы вы увидели в себе то, что увидела я. Мой милый рыцарь, — девушка наклонилась к Фейрлингу ближе, и когда их губы должны были соприкоснуться, Хазард отвел взгляд, решив не смущать их своим наблюдением.

Уводя глаза в сторону, наёмник увидел лёгкий отблеск пламени свечи в глазах, неотрывно глядящих в сторону рыцаря и целительницы. Короткая слеза прокатилась по щеке смотрящей, но она решила не выдавать себя, привычно оставаясь в тишине.