Скромный метаморф

Глава 58

— Добрый день, профессор Дамблдор, — поздоровался я с директором, проходя к его столу и усаживаясь в гостевое кресло.

— Здравствуй, Льюис, — добродушно улыбнувшись и кивнув, ответил он мне. — Чаю?

— Не откажусь. По какой причине вы хотели со мной поговорить? — спросил я, пока он разливал напиток по чашкам.

— У меня есть целых несколько тем для обсуждения. Вы с Гарри довольно хорошо поладили с чемпионами Дурмстранга и Шармбатона.

— Верно, — кивнул я, принимая чашку с чаем и делая глоток. — С Флёр Делакур я познакомился ещё когда получал мастерство в зельеварении, а Виктор Крам… Ну, я просто решил поладить с ним. Всё же цель Турнира — укрепление связей между нашими школами.

— И весьма печально, что некоторые об этом забывают, — грустно улыбнувшись, сказал он, понимающе кивая. — У вас есть какие-то конкретные планы на этот Турнир, мистер Лавгуд? — поправив бликующие на свету очки, он взглянул на меня с любопытством.

— Ну… — неуверенно протянул я, отводя взгляд. — Что вы думаете о ситуации, в которой Кубок будут держать четыре человека одновременно?

— Хм… Думаю, это будет чудесная картина, — с одобрительной улыбкой проговорил он. — Но не думаю, что она всем понравится, — добавил он, очевидно, намекая на Каркарова.

— Всем не угодишь, — ответил я, пожимая плечами и закидывая в рот лимонную дольку. Ммм… Как всегда вкусно.

— Как у тебя дела с учёбой? — с искренним интересом спросил он.

— Вы же и сами знаете, что всё отлично. Хоть сейчас готов сдавать ЖАБА, — с улыбкой проговорил я, внутренне гадая к чему он завёл эту тему.

— С друзьями проблем нет?

— Если не считать того, что мне не хватает времени на общение со всеми моими друзьями, то нет, нету, — весело усмехнувшись, сказал я. Не понимаю, чего он добивается этими вопросами?

— Это хорошо, когда друзей так много. Как с работой дела? Надеюсь, она не слишком много времени отнимает? Нужно ведь и для себя жить.

— Я уже привык, — сказал я, пожимая плечами. — Раньше это было утомительно, но сейчас уже получше. К тому же, я босс, и вполне могу построить себе достаточно гибкий график. Хотя с началом Турнира я уделяю меньше внимания исследованиям, ограничившись управлением и организацией деятельности моих подопечных.

— Молодец, мало кто обрадуется, если ты будешь переутомляться, — с каким-то странным, едва заметным довольством проговорил директор.

Не понимаю… К чему все эти вопросы? Почему такая реакция? Хотя стоп… Точно, он же раньше всячески пытался отвадить меня от дела Волан-де-Морта, а сейчас, должно быть, хочет убедиться, что у меня нет желания и возможности вернуться к этому. В таком случае всё встаёт на свои места. И наверно стоит позадавать и свои вопросы. Точнее поднять тот вопрос, который висит уже весьма давно.

— Кстати, профессор Дамблдор, как продвигаются исследования?

— М? — Альбус посмотрел на меня с непониманием.

— Помните мою теорию касательно связи душ с древней магией и различными могущественными артефактами, обладающими некоторой разумностью? — напомнил я ему о разговоре, прошедшем ещё на втором курсе. Да-да, я не забыл об этом, хоть мне и не до этого было раньше.

— Ох, ты об этом, — с осознанием пробормотал он.

— Именно, — согласно кивнул я. — Ну так что? Всё же есть осколки души в таких артефактах как меч Гриффиндора и Старшая палочка? Нужны ли осколки души для создания древней магии?

— В тот раз ты поднял весьма интересную тему, которая и мне самому не давала покоя, — вздохнув, сказал Альбус, опустив взгляд к своей чашке чая.

— Если не хотите рассказывать, можем забыть об этом разговоре, — предложил я и, коварно улыбнувшись, продолжил. — Но учтите, что потом я и сам буду исследовать этот вопрос.

— Не сомневаюсь в этом, мистер Лавгуд, — беспомощно улыбнувшись, сказал директор. — Хорошо, я расскажу вам часть того, что смог узнать, но надеюсь, что вы не станете лезть в такие глубины магии.

— Не могу вам этого обещать, но будьте уверены, я не стану играть с душами, — проговорил я, даже не пытаясь лгать или увиливать, всё равно он поймёт.

— Надеюсь на ваше благоразумие, мистер Лавгуд, — серьёзно сказал он, глядя на меня пристальным взглядом, в котором я видел долю сомнения. Хотя то, что он вообще решился рассказать уже говорит о том, что кредит доверия у меня нехилый. Как говориться, сначала ты работаешь на репутацию, а потом… — В мече Гриффиндора мне действительно удалось обнаружить осколок души некоего волшебника, — сказал он и стал наблюдать за моей реакцией.

— Вот как… — пробормотал я, в общем-то ожидая подобного результата. — Я так полагаю, определить принадлежность этого осколка не представлялось возможным?

— Увы, — с сожалением в голосе он отрицательно покачал головой. — Но если принять за правду твою теорию о том, что условия использования артефакта формируются на основе личности донора, предоставившего осколок души, то скорее всего это был сам Годрик Гриффиндор.

— Понятно… — пробормотал я, прикрывая глаза.

Какие перспективы даёт это знание? На самом деле весьма неплохие. Можно создавать невероятно крутые артефакты, вкладывая в них кусочек своей души. Но вот в чём вопрос: повреждение души когда-нибудь восстановится? Хотя нет, неправильно, я уверен, что восстановится, но сможет ли душа восстановиться в течении этой жизни? И насколько сильным станет артефакт? Будет ли он развиваться, становиться сильнее?

Хотя насчёт последнего… Скорее нет, чем да. Если жив хозяин души, то в теории (только в теории!) это возможно, но с мёртвым владельцем точно нет. А я знаю только примеры артефактов, чьи изначальные владельцы уже не одну сотню лет как похоронены.

Если артефакт всё же будет развиваться, то будет ли он угасать? Хороший вопрос… Старшей палочкой постоянно пользуются, подпитывая её магией, меч Гриффиндора постоянно находится в Хогвартсе, где сосредоточено огого сколько магии, не говоря уже о древней магии, которой пропитаны его стены.

Эх… Столько вопросов, и так мало ответов… Было бы неплохо проверить это, отделив кусочек своей души для создания артефакта. Какого-нибудь защитного. Или лучше того, который сможет помочь мне в исследованиях, что напрямую скажется на скорости моего развития. Знать бы ещё как отделить от души кусочек с помощью магии… Мне не страшно это делать благодаря примеру Тома. После первого разделения ничего критичного с ним не случилось, он вполне мог жить, причём жить комфортно.

Чёрт… Я сейчас что, на полном серьёзе думал о том, чтобы оторвать от своей души кусок? Тц, когда-нибудь мои эксперименты меня погубят…

— А что насчёт древней магии? — снова подал я голос.

— Мне удалось найти доказательства правдивости твоей теории, но они, к сожалению, косвенные, — беспомощно разведя руками, ответил Альбус.

— Хм… Какие, если не секрет? — с любопытством спросил я.

— Не секрет, — добродушно улыбнулся старик. — Надеюсь, ты помнишь как я рассказывал о том, что владею одним видом древней магии защитного типа?

— Помню, — кивнул я.

— В рамках эксперимента я попытался повторно применить те чары, но… Ничего не произошло. Будто бы нечто, поддерживающее существование этих чар в нашем мире просто исчезло.

— Осколок души, вложенный в эту магию, исчерпал свой запас прочности? Энергия в нём закончилась?

— Возможно, — кивнул Альбус. — Я тоже пришёл к подобной теории.

— Это единственная находка? — спросил я, внутренне надеясь, что это не так.

— Не совсем, — отрицательно покачал головой Дамблдор. — Кроме этого я также наведался в Годрикову впадину, чтобы кое-что проверить.

— Это касается Лили Поттер? — предположил я, вспомнив, что защита, которую она дала Гарри, также является формой древней магии.

— Ты, как всегда, проницателен, Льюис, — с улыбкой проговорил он. — Разделение души всегда оставляет свой след в мире. И если знать место, где это происходило, то с помощью магии можно обнаружить эти следы. Они сохраняются на очень долгий срок.

— Я правильно полагаю, что вы там нашли не одно разделение души, сделанное Волан-де-Мортом? — подавшись вперёд, высказал я своё предположение, глядя на директора жаждущим ответов взглядом.

— Пришлось постараться, но я действительно смог обнаружить, что там произошло два разделения души, а не одно, — кивнул Альбус.

— Косвенное, но всё же доказательство, что Лили действительно использовала древнюю магию, если опираться на мою теорию… Пусть даже сделала она это случайно, неосознанно… — пробормотал я. — Значит, в теории можно пожертвовать кусочек своей души для создания какого-нибудь защитного заклинания из области древней магии, которое будет способно противостоять непростительным…

— Льюис, мальчик мой, прошу, не стоит делать глупостей, — настойчивым тоном произнёс Альбус, видимо уловив моё желание поэкспериментировать.

— Да-да, профессор Дамблдор, я помню, — проговорил я, закатывая глаза. — С душами играть не буду. Ни с чужими, ни со своей…

Только если не буду уверен в абсолютной безопасности подобной затеи. И заручусь поддержкой удачи, естественно, на случай непредвиденных обстоятельств. Было бы неплохо создать защиту от излюбленного заклинания Волди, но всё же это слишком неопределённый риск, даже с учётом Феликса, поэтому я отложу данную затею на будущее. Но прежде всего нужно будет исследовать восстановительные способности души, и только потом всё остальное. Вместе с этим буду проводить исследования по искусственному восстановлению и/или ускорению естественного восстановления.

Обсуждение деталей моей теории и обсуждения доказательств продолжалось ещё около получала, в течении которого я пытался вытянуть из Дамблдора побольше информации, а он частенько уводил тему в сторону и всё пытался убедиться, что я не собираюсь творить глупости.

Под конец я, так и не удовлетворив любопытство в достаточной мере, попросил его научить меня необходимому магическому воздействию для использования русалочьего языка, на что получил быстрое согласие. Имея уже опыт с парселтангом, а также активировав магическое зрение, я быстро смог освоить имитацию. В общем, теперь я могу говорить с русалками и тритонами на их языке. Это вышло весьма просто и как-то даже буднично… Ну а после я просто вернулся в гостиную своего факультета.

Время шло своим чередом. Приходилось ходить на уроки, делать домашку и прочее. Не особо имеющая для меня смысла, но всё же необходимая рутина. Детишки занимались играми, учёбой, исследованиями (только мои подопечные, естественно).

Холод некоторое время ещё нарастал, перед тем как совершить скачок вниз, открывая дорогу теплу весны. Но плюсовая температура будет только через неделю, не меньше. Я же, взяв немного времени, чтобы погрузиться в расслабляющую рутину, решил, что стоит сделать визит в штаб Даров Магии. В этом учебном году я там вообще не был, а с Адрианом и Хайнцом общался исключительно с помощью совиной почты и сквозных зеркал.

Чтобы отслеживание карты на предмет появления Винки или кого-то из компашки Волди не прерывалось, я попросил о помощи Добби, передав ему карту. Наказал ему следить за картой до моего возвращения и сообщил, что возможно к нам хочет проникнуть шпион в виде домовика, и этого шпиона ему нужно будет поймать, если тот появится. Тот от моей просьбы просиял и горячо заверил, что не будет глаз отрывать от карты. Пришлось немного охладить его пыл, чтобы не забывал про другие свои обязанности.

День на удивление выдался теплее, чем ожидалось. Для других ребят в зимних мантиях сейчас будет жарковато, а в обычных холодно. Снег хрустел под ногами пока я топал к Хогсмиду. Слева, перед опушкой леса, закрывающего Чёрное Озеро, бегали пара ребят с первого курса, кидаясь снежками; какая-то парочка спускалась от ворот Хогвартса; полярная сова летела к совятне.

Я шёл к подвесному мосту, который выходит на дорожку, что крюком приведёт меня прямо к многочисленным магазинчикам волшебной всячины. Зайдя в один из тех, где разрешено пользоваться камином за небольшую плату, я положил на стойку несколько сиклей, взял немного летучего пороха и вошёл в камин, бросая тот под ноги.

И вот я на Косой Аллее. Короткий переход до магазинчика близнецов, со звоном колокольчика открываю дверь. Тут же вижу знакомую блондинистую голову девушки, которая занимается здесь продажами. Она с улыбкой подскочила ко мне, готовая уже что-то сказать, но я не дал ей этой возможности.

— Не за покупками, в штаб, — вежливо улыбнувшись, сказал я, кивая в сторону камина, ведущего, собственно, в штаб.

Понимающе кивнув, девушка не стала навязываться и отошла в сторону. Теперь камин. Порох, зелёные языки пламени, второй дубль…

Вшууууух…

Взметнувшийся пепел тут же испарился лёгким мановением моей палочки. Пройдя сквозь белый коридор, распахнул двери, чтобы оказаться на цокольном этаже нашего штаба, где копошились уже достаточно многочисленные работники. Я уверенно прошёл мимо них по белому мраморному полу и, подойдя к квадратной дыре с пурпурной окантовкой, уверенно спрыгнул в неё.

Тёплый воздух мягко подхватил меня и уже через секунду я плавно приземлился на другом этаже с такой же цветовой гаммой. И здесь как раз находились искомые мной личности: Хайнц в лабораторном халате (если добавить угловатую форму головы, то получится идеальный косплей Фуфелшмерца) и Адриан в не особо подходящем для лаборатории наряде (джинсы и однотонный серый свитер) с планшетом для бумаг в руках.

— Привет, давно не виделись, — приветственно махнув рукой, сказал я коллегам, подходя ближе.

— Йа-йа, Guten Tag [добрый день], герр Лавгуд, — ответил мне Хайнц, подходя ближе и пожимая руку.

— На днях виделись… — сварливо сказал Наварро, намекая на общение через сквозное зеркало, не отрывая при этом взгляда от бумаг.

— Чего это с ним? — вопросительно посмотрел я на немца.

— Неудачное свидание, — беспомощно разведя руками, ответил он.

— Умиротворяющий бальзам дать? — вопросительно посмотрел я на испанца.

— Хмф, и давно ты его стал с собой таскать? — язвительно спросил он, кинув на меня хмурый взгляд.

— Меньше месяца. Осознал недавно насколько это полезное зелье, с тех пор стараюсь носить с собой небольшой запас, — спокойно ответил я, не обращая внимания на колкость. Ну на эмоциях человек, что с того? Не хочу портить своё настроение негативными эмоциями.

— Давай, — раздражённо сказал он, откладывая планшет с бумагами на стол и быстрым шагом подходя ко мне.

— …Держи, — сказал я, вытащив из рюкзака флакон с зельем.

— Хм… Надо будет обновить состав Hausapotheken, [аптечек] — задумчиво проговорил Хайнц, задумчиво глядя вслед ушедшему в подсобное помещение Адриану.

— Согласен, — кивнул я — Ну, рассказывай, что у вас тут нового? Почта и сквозные зеркала — это, конечно, хорошо, но самому всё увидеть будет лучше.

— Хм… Начну с малого — мы немного модернизировали Hauptquartier. [штаб] Думаю, это трудно было не заметить, Kollege. [коллега] Надеюсь, сложностей с тем, чтобы разобраться с нововведениями, не возникло?

— Никаких, вы в письмах всё расписали достаточно просто и понятно. Хотя для пользовательской инструкции та гора текста явно не нужна, — с усмешкой сказал я, вспоминая кучу технической информации.

— Возможно, — пожав плечами, Хайнц подошёл к крупному стеллажу с книгами и журналами и начал доставать некоторые из них. — Вот самое важное по теме, из-за которой мы просили тебя прийти, — говорил он, складывая их мне в руки. За стопкой уже скрылась моя голова.

— Много… — впечатлённо пробормотал я, и понёс эту кипу к столу, на который аккуратно поставил, стараясь ничего не уронить.

— Это даже не четверть всего, — сказал Фуфел.

— Фью, — присвистнул я. — Нехило. А если кратко и своими словами?

— Если кратко, то искусственное привитие магического дара волшебнику прошло успешно, — послышался рядом с нами голос Адриана, уже вернувшегося и переодевшегося в лабораторный халат.

— Это хорошо. Как ты?

— Уже лучше. Извиняюсь за своё раннее поведение… — немного смущённо сказал он, поправляя очки.

— Ничего страшного, — безразлично махнул я рукой. — Что ещё можете мне сказать по этому вопросу?

— Для успешного привития дара важны два фактора, — продолжил испанец, выбирая из полученных мной трудов некоторые конкретные и складывая их отдельно. — Во-первых, необходим донор, которым обязательно должен быть естественный носитель магического дара.

— Естественный? — уточняюще спросил я. — То есть если в процессе передачи будут участвовать неодарённый и тот, кто получил дар искусственно, вашим способом, то на результат можно не надеяться?

— Йа-йа, — кивнув, дал мне подтверждение Хайнц.

— Но мы продолжаем наблюдение и будем делать проверки раз в месяц, — продолжил Адриан. — Возможно, нужно просто подождать некий период для полноценного закрепления дара. К тому же в планах ещё проверка как дар проявит себя в потомках тех, кому привили его искусственно. Но в ближайшее время результатов по этому вопросу можно не ожидать.

— Ожидаемо… Что за второй фактор? — поинтересовался я, листая отложенные Адрианом журналы.

— Получающий дар волшебник должен натренировать свои магусы на изменение в нужную форму. В противном случае часть магусов, которую попытается трансформировать ритуал, будет повреждена. Период восстановления составил две недели.

— Насколько сильно нужно их натренировать? — уточнил я.

— Reine Sprache. [Чистая речь] До этого уровня, — подал голос немец.

— Хм… Для этого нужно довольно активно практиковаться около полугода, чтобы пропали протяжные шипящие нотки… — задумчиво пробормотал я, вспоминая свой опыт.

— Из-за этого привить дар получилось лишь группе из семи человек, — с небольшим раздражением в голосе пробормотал испанец.

— На первое время их хватит для наблюдения, — сказал я, не отрываясь от перелистывания исследований. Потом я изучу всё это более основательно. — Как формирование дара сказывается на волшебнике? Вы это уже изучили?

— Да, к счастью, у нас есть… — начал говорить Адриан.

— Linse! [Линза] Давайте мы вам покажем её, Kollege, [коллега] — с энтузиазмом воскликнул Хайнц, быстрым шагом направившись к одной из дверей.

— Да, линза… — со вздохом сказал Наварро. — Идёмте.

Пройдя за Хайнцом, мы оказались в довольно небольшом помещении, всего с десяток метров квадратных. Оно было почти пустым, только рядом с центром, в ритуальном круге стоял штатив, в котором была закреплена крупная линза, размером чуть больше головы человека.

— Вот оно, meine Schöpfung! [моё творение] — воскликнул Хайнц, показывая мне на это стёклышко.

— А поподробней? — попросил я, не понимая что такого невероятного в этой линзе.

— Глаз той магической химеры, — пожав плечами сказал испанец. — Вы же и с ним участвовали в ритуале разделения зрения, чтобы показать ему эффект магических глаз. Он тогда загорелся идеей создать инструмент, который будет иметь схожий эффект. И вот результат… Для этой линзы он потратил глаз химеры, немало Жидкой Удачи, но всё же добился успеха. Правда для подключения и безопасной работы необходим ритуальный круг, — сказал он, кивнув в сторону пола под штативом с линзой. — И даже так, долгая работа не рекомендуется. Сам знаешь что бывает при долгом использовании магического зрения, и куда лучше нас.

— Вот как… — впечатлённо пробормотал я. — Не знал, что ты увлекаешься артефакторикой, — обратился я к Хайнцу.

— Не только моя заслуга, — махая рукой, отгородился он от почестей. — Я знаю всего понемногу, просто смог уговорить vertrauter [знакомых] помочь. Я ранее не совсем правильно выразился, моей была только идея.

— Всё равно впечатляюще, — сказал я, подходя ближе. — Как ей пользоваться?

— Не трудно. Вставайте в центр ritueller Kreis, [ритуального круга] — начал мне давать указания Хайнц. — Здесь есть метки, куда нужно касаться пальцами, — показал он мне на верхнюю часть штатива, где и вправду были небольшие углубления с рунами.

— Вот так? Что-то ещё нужно? — спросил я, выполнив указания.

— Полминуты на подключение и всё, линза будет активирована и вы сможете с ней взаимодействовать, герр Лавгуд, — сказал Фуфел, отходя в сторону.

— Я сегодня побуду подопытным кроликом, — подал голос Адриан, вставая передо мной так, чтобы его было видно через линзу.

— …Воу, — сказал я, когда нужное время прошло и я увидел магусов внутри испанца. — Не настолько качественно и детально, как моё зрение, но тоже неплохо, — проговорил я.

— Да, к сожалению линза недостаточно мощная, чтобы уловить magische Partikel, [частицы магии] только магусы, — с некоторым сожалением пояснил Хайнц.

— Для наших нынешних исследований это не критично, — пожимая плечами, сказал Наварро.

— Соглашусь с этим, — сказал я, внимательно рассматривая магусов Адриана и начиная чувствовать небольшое давление в голове, как при использовании магического зрения.

Небольшая группа магусов в его теле перманентно находилось в форме крошечных змеек. Штук шесть. При этом их качество и детализация были даже лучше, чем у меня, когда я имитирую дар. Вот что значит реальное наличие дара.

— Можешь активировать парселтанг? — попросил я, желая увидеть изменения.

От этих шести магусов по всем остальным будто бы прокатилась волна. Уверен, активируй я своё магическое зрение, то реально увидел бы волну частиц магии. Так вот, эта волна преображала магусы по образу и подобию тех шести.

— Когда я активирую парселтанг, возникает ощущение, будто говорю на родном языке. Раньше такого ощущения не было, — проговорил он на змеином языке.

— Значит есть ещё и качественные изменения… — пробормотал я. — Как думаете, каков предел вместимости магических даров у волшебника? Если слишком много магусов будут преобразованы таким образом, то как это повлияет на силу волшебника и возможность творить магию?

— Это мы уже проверили, магусы магического дара не участвуют в процессе сотворения чар и они получаются слабее при тех же усилиях, если сравнивать со временем, когда у меня не было магического дара, — сразу ответил на мой вопрос Адриан. — Если же говорить о вместимости… Парселтанг занимает от пяти до десяти магусов, если судить по нынешней статистике. Как будет с другими дарами — хороший вопрос, нужно будет проверять и снова собирать статистику. Так что на вопрос о вместимости тяжело ответить, точно можно сказать лишь о том, что количество магусов, обитающих в теле волшебника, будет играть в этом решающую роль.

— Понятно… — задумчиво пробормотал я.

Хм… А ведь раньше я не очень то и много видел носителей магического дара. Реального магического дара. В смысле, своим магическим зрением. Нимфадору вот видел. У Гарри был суррогат в виде осколка Волди, так что его считать нельзя. И я видел магическим зрением как Нимфадора творит чары, и там все магусы участвовали в процессе. Да и в процессе непрерывной изменчивости (форма дара метаморфизма) находились очень и очень многие, а у меня вообще все.

— А что вы скажете насчёт метаморфизма? — спросил я, обдумав эту ситуацию. — У меня вот все магусы относятся к магическому дару, но никаких проблем с сотворением чар у меня нет.

— Суть вашего дара — изменчивость, так что, полагаю, всё нормально, mein Kollege, [коллега] — подал голой Фуфелшмерц. — Во всяком случае для вас. Впрочем, исследовать этот вопрос будет не лишним.

— Хм… Если рассуждать в этом направлении… То привитие новых магических даров будет ограничивать мой метаморфизм… Просто потому что во мне будет меньше изменчивых магусов, — с некоторым сожалением и разочарованием пробормотал я. А так хотелось получить полноценные магические дары. — Видимо, придётся и дальше только имитировать их.

Вот ведь облом… Кстати, я тут вспомнил один интересный момент.

— А с каких пор у вас тут появился полноценный носитель парселтанга? — нахмурившись, спросил я. — Я помню, что полноценных носителей магического дара у нас не было. Помню ещё, что ты, Адриан, — обратился я к испанцу. — Позвал своего знакомого с магическим даром, но тот вроде мог говорить с русалками, а не со змеями.

— Тц… Просто повезло нанять одну девчонку из Индии, которая обладала парселтангом… — раздражённо проговорил он, отвернув голову в сторону.

— … — я с молчаливым вопросом посмотрел на Хайнца.

— Именно с ней у него было Wiedersehen, [свидание] — пожав плечами пояснил он.

— Ааа… — понимающе протянул я. — Ну ладно, закончим на этом. Вы достигли действительно невероятных результатов, — проговорил я, закрывая неприятную для испанца тему. Медленно убрав пальцы с выемок на штативе, заметил как линза становится совершенно обычной.

— Что насчёт вас, герр Лавгуд? Вы принесли нам что-то новенькое? — поинтересовался немец, пока мы выходили из комнаты.

— Не сказал бы, что сильно много, но кое-что есть, — проговорил я, пока мы рассаживались за столом. — Я получил кое-какую информацию и подтверждение своих догадок о связи душ с некоторыми особо мощными артефактами и с древней магией.

— Древней магией? — оживился Адриан. — Той самой, которая давным-давно утеряна?

— Она самая, — довольно улыбнувшись, кивнул я, и кратко пересказал наш диалог с Дамблдором.

…

— Это очень интересная тема… — задумчиво проговорил испанец, когда я закончил рассказ.

— Но приступать к ней нужно будет с особой осторожностью.

— Йа-йа, к душам нельзя относиться легкомысленно. Первым делом нужно будет выяснить, возможно ли безопасное отделение ein Fragment der Seele [осколка души] с последующим воссоединением с основной часть, — высказал своё предложение Хайнц, задумчиво барабаня пальцами по столу.

— Согласен, я тоже об этом думал, — кивнул я. — А также нужно будет исследовать восстановительные способности души. Есть ли вообще естественное восстановление, можно ли его ускорить, если да, и можно ли искусственно это сделать, если нет.

— Сомневаюсь, что мы сможем заняться этим проектом в ближайшее время, даже если в рекордные сроки закончим все нынешние проекты… — с сожалением по упускаемым возможностям вздохнул Адриан, взъерошив свои волосы.

— Нам нужно больше Kollegen, [коллег] и желательно сведующих в вопросах душ.

— Есть идеи где и кого нам искать? — спросил я, поочерёдно посмотрев на немца и испанца.

— … — переглянувшись друг с другом, они посмотрели на меня и вместе заявили. — Нет/Nein.

— Хаах… Печально…

— В эту сферу обычно лезут тёмные волшебники, а с ними работать себе дороже, так что единомышленников найти будет… Проблематично… — проговорил Наварро, нервно покусывая большой палец.

Н-да уж… Ну, по крайней мере у них не возникло никаких сомнений по этому поводу. Вот что значит настоящие исследователи. Хотя я сам такой же…

— Ладно, давайте на время забудем об этом вопросе и вернёмся к нему позже. Сейчас я хочу ознакомиться с подробностями ваших исследований, думаю у меня найдётся немало уточняющих вопросов, — кивнул я в сторону огромной кучи книг и журналов. Это будет надолго…

Весна… На деревьях медленно пробиваются первые почки, вокруг Хогвартса тут и там разбросаны подснежники, гордо поднявшие головы, мягко светящиеся белым, тёплым светом. Деревья в магическом лесу зеленеют быстрее; пение птиц иногда завораживает и заставляет замереть. Кажется, что некоторые из них пишут целые композиции и превосходят Моцарта на сто вёрст; ветер не сквозит, а мягко, как зайчик прыгает сквозь тебя приятной, тёплой прохладой, нарушая все законы логики. Хм… С каких пор я стал мыслить столь высокопарно? Ладно, не суть.

Все знают это ощущение обманчивой погоды, но это не мешает британские магам сейчас спокойно скидывать тёплые мантии и нежиться на солнышке. А как наконец замерзнёт что-то в груди, сразу зачихают, закашляют юные волшебники, и бегом к мадам Помфри, которая попричитает и вылечит их бодроперцовым зельем или чем ещё.

Что касается ребят более старших курсов, то они всё ещё не могут оторваться от учёбы в такое время. Вроде и погода стала получше, но ещё не зовёт гулять несмотря ни на что, так что можно себя пересилить для чего-то более важного.

Я, конечно же, относился к последней категории. Погрузившись в свои дела, я добавил ко всему прочему ещё и неустанные поиски ответов о душе и связанной с ней магии. Раньше я уже проводил подобные поиски, когда только сформировал свою теорию в присутствии Дамблдора, но это была лишь теория без особой конкретики, а вот сейчас… Сейчас я занялся этим более основательно. Я читал всё, что могло хоть как-то относиться к этому в библиотеке, строил теории и даже пытался моделировать (только моделирование, до практики дело не дошло) некоторые эксперименты, на основе своих теорий. Жаль правда, что ничего толком не нашёл, в основном это были всякие философские труды…

Учился и увеличивал знания в остальных областях, продолжал управлять Дарами Магии, и уделять время личному управлению детишками. Руководители, конечно, молодцы и сейчас уже поднабрались опыта, но порой моя помощь всё равно требовалась. Но большую часть моего внимания занимали предстоящие события. Последний этап турнира, возрождение Тома и его окончательное уничтожение, чтобы закончить это раз и навсегда.

Всё это вместе привело к некоторой отстранённости от реальности. В голове появился туман… Мышление немного замедлилось. Работа, дела, учёба, беспокойство касательно будущего и моих планов, да ещё и Винки так и не появлялась в замке… Порой казалось, что у меня в голове появилась стена, которая отделяла мои мысли от реальности, заставляя жить в этом давящем чувстве. Иногда казалось, что не хватает сна, но я не мог позволить себе больше.

Это не особо повлияло на то как я живу, функционирую, как проходят мои дни и общение с друзьями и однокурсниками, работниками и знакомыми. В общем, ничего не поменялось. Внешне. Но это странное ощущение отдалённости от мира незаметно продолжало давить на меня.

Кто-то скажет, что мне просто нужно отдохнуть и, скорее всего будет прав, но у меня просто не получается заставить себя сделать перерыв. Навалилось слишком много того, что я не могу бросить. Так и текло время.

В начале апреля погода стала ещё лучше. Солнце уже светило вовсю, наполняя мир теплом, зелени уже было весьма немало, но земля ещё не успела нагреться достаточно сильно, чтобы прожарить всех как на сковородке. Это будет уже летом.

Дети вплоть до пятого курса, наконец, начали выходить на улицу толпами, да и некоторые шестикурсники чувствовали достаточную уверенность в своих знаниях, чтобы уделять учёбе меньше времени, чем обычно.

— Льюис! — крикнул Гарри, подбегая ко мне и шелестя травой под ногами.

— А? — я резко вынырнул из своих мыслей и посмотрел на него. Солнце засветило в глаза и я заморгал, только заметив, что нахожусь на улице у Чёрного Озера.

Сзади смеялись дети, плескаясь в воде, слышался шелест листвы Запретного леса. Хм… Это я что, настолько задумался, что не заметил как меня вывели на улицу? Наверно, мне всё-таки стоит отдохнуть…

— Как дела? Проснулся? — он ехидно улыбнулся, во все зубы. Позади него медленно шли в нашу сторону Рон, закинув голову назад, и нежась в лучах солнца, и Гермиона, не столь расслабленная, но также получающая удовольствие от прогулки.

— Да… Дела нормально, в общем-то… — я слегка сбился из-за его вопроса. Зачем спрашивать как у меня дела? Мы живём в одной комнате, видимся каждый день, так что должен знать хорошо у меня дела, плохо, прекрасно или ужасно… Хотя, учитывая как я много говорю о своих реальных делах… Ладно, глупый вопрос, видимо я ещё не до конца «проснулся», как выразился Гарри. — Думаю о Дарах Магии, — я неопределенно махнул рукой.

— Классно! А знаешь о чём ещё стоит подумать? О пикнике, который мы можем устроить все вместе пока такая погода! — он с улыбкой посмотрел назад на подошедших друзей. — Можно даже только вчетвером, а то мы уже давно просто так не сидели без кого-либо ещё, — он повернулся обратно ко мне.

Я быстро прикинул насколько я занят и… Решил, что перепишу свой график, но всё же отдохну.

Гермиона разложила плед, а Рон, прихвативший с собой корзинку, стал вынимать из неё вкусности. Расположились мы на покрытой мягкой травой лужайке, оказавшись в равном удалении от хижины Хагрида, Запретного леса и Чёрного Озера.

Со стороны леса повеял слабый ветерок, и я, прищурив глаза от светящего в них солнца, снова погрузился в свои мысли, пока ребята щебетали о чём-то своём рядом.

— Льюис, — Гарри толкнул меня в плечо.

— М? — я вопросительно посмотрел на него.

— Ты опять в свои мысли ушёл? — подхватил Рон.

— Ты в последнее время почти не уделяешь нам внимания, — сказал Гарри.

Я посмотрел на него, и обернулся в сторону Гермионы, чтобы она поддержала меня. Всё же я уделяю им внимание, просто у меня есть и другие мысли, которые я обдумываю в это время. Она замешкалась…

— Знаешь, я согласна с ними, — она мило, немного дёргано кивнула головой в подтверждение.

— Да что вы знаете, — возмущенно сложил я руки на груди и картинно нахмурился.

Издалека доносился добрый смех младшекурсников. Время плавно перетекало в середину дня, на небе не было ни тучки, так что хоть земля и была немного холодновата, прямые солнечные лучи немного зноили.

Эх… Ладно, стоит признать, если мы вышли сюда вместе, стоит уделить больше внимания тому, о чём они говорят. Мы же друзья всё-таки.

— Ладно, я забуду на какое-то время о своих делах, — тяжело вздохнув, проговорил я. — Рассказывайте о чём вы тут болтали.

И Гарри пустился в бодрое и весёлое повествование о новостях, касающихся квиддича и не только. Он рассказывал так радостно и возбужденно, Рон и Гермиона в некоторых моментах смеялись, а я постепенно понимал, сколько всего упустил из жизни школы. Рон периодически подхватывал рассказ, Гермиона качала порой головой, а я думал о том как выпал из их жизни.

И тут ребята меня снова затормошили.

— Ты опять выпал из реальности, — с недовольным возмущением насупилась Гермиона.

— Давай, дружище, скажи, что у тебя там такого, — приглашающе махнул рукой Рон, и взял в руки яблоко, делая смачный укус.

— Хаах… — я тяжело вздохнул и пристально посмотрел на ждущих ответа ребят. — Да так, ничего особого, всё как обычно… Просто слишком заработался и привык к этому… Придёться теперь отвыкать… Опять… — криво улыбнувшись, проговорил я, неловко почёсывая затылок и гадая что бы им такого рассказать, чтобы удовлетворить их любопытство и не сболтнуть ничего лишнего.

И это превратилось в долгое словоизлияние, которое перетекло в прекрасный в общем-то вечер. Я выкладывал им все рассказы, которые касались работы и исследований, и которые я счёл достаточно забавными (также не забыл немного рассказать про то, над чем ломаю голову). В какой-то момент мы начали травить шутки и обсуждать что делают другие в нашей школе: обсудили, куда Дамблдор опять уехал и чем он занимается (было много откровенно нелепых, но при этом забавных вариантов); как кто-то пролил какую-то жижу и создал новый вид слизняка, который растаял через три недели на глазах плачущего от этого Хагрида… И много чего ещё.

Ближе к вечеру ветерок усилился, громче зашелестели листья, стало немного прохладней, небо понемногу начинало тускнеть. Ещё было светло, но солнце уже начинало скатываться к горизонту.

Не обошлось и без других приятных неожиданностей. Так, например, к нам присоединилась Флёр. Она привнесла свои истории, которые я ещё не слышал, потом мы создали маленькую армию земляных человечков, вооружив их небольшими палочками и заставили их драться, делая ставки на последнего оставшегося «в живых».

Дети с озера уже давно ушли, лишь несколько парочек всё ещё лежало на берегу, да какой-то одиночка плавал вдалеке от берега. Небо понемногу темнело, но ещё не залилось красивыми цветами, трава зашелестела сильнее от вновь усилившегося ветра. Прохлада медленно наливалась в тёплый воздух, потихоньку приближался ночной холодок. Но еле-еле, по чуть-чуть. Всё ещё было тепло.

Ещё рядом с нами остановился Седрик Диггори, перебросился несколькими словами и ушёл. Хотел поговорить о работе, но Гермиона его взглядом заткнула. Он тогда очень забавно вздрогнул. Потом прибежала Луна, чтобы быть безжалостно затисканной. Флёр ушла в карету своей школы, чтобы не быть искусанной комарами, а мы, стойкие британцы (и один шифрующийся русский в моём лице), развели костёр и продолжали приятно проводить время.

Гермиона рассказывала о жизни до Хогвартса, что делала не особо часто. В деталях, с историями о том как она, например, спасала котят, а её родители не позволяли тех оставить, как она забавлялась тем, что с магическим котом у них сладить не вышло…

Стало ещё темнее, солнце скрылось за горизонтом уже наполовину, окрашивая небосвод в красно-оранжевые цвета, засветились вдалеке светлячки. Я отправил Луну в замок, пока совсем не стемнело, чтобы по ночи не гуляла, а Рон достал откуда-то бутылки сливочного пива.

И хотя мы подустали и темп разговоров замедлился, мы всё ещё в уюте сидели, пили вкусное сливочное пиво и наслаждались закатом.

Было прекрасно и… Уютно. Вот так, вчетвером. Рон тараторил какую-то сказку о мур-р-рчащих котокрыликах, которые точно были и скакали рядом с их домом, хотя ни я, ни Луна, ни наш папа никогда их не видели и ни от кого про них не слышали.

Я улёгся на плед лицом кверху и смотрел на потихоньку появляющиеся на небе звёзды. Костёр горел немного справа, где-то позади стрекотали кузнечики. К этому времени небо немного заполнили тучки, что немного мешало любованию, но я уверен, если немного подождать, звёздное небо всё равно будет прекрасным.

Хороший день. Тёплый, приятный, уютный. Это так прекрасно, просто быть с друзьями. Я вроде и сидел с ними каждый вечер, иногда через день, и говорили мы о многом, но… Впервые за последние месяца два или даже почти три я почувствовал будто по настоящему провел с ними время и отдохнул.

Я так много упустил, постоянно выпадая из реальности в куче дел. И хотя я совсем не планировал провести весь день вот так… Это совершенно точно того стоило.

В ту же ночь я вышел в коридор и, укрывшись в месте, где нет лишних глаз всяких живых портретов, уселся на подоконник и создал с помощью трансфигурации птичку с фиолетовым оперением и пушком на груди, отправив с ней Нимфадоре сообщение о встрече. Раз уж я решил сделать себе выходной, то воспользуюсь им по полной. Когда птичка вылетала от меня, мимо пронеслась другая птица, уже зелёная, немного побольше моей, схожая с тем, которые появляются от заклинания Авис. Хотя может просто трансфигурация неживого в живое.

В последнее время стали весьма популярны подобные способы передачи сообщений, всё чаще их вижу. Даже некоторые второкурсники уже умеют пускать таких птичек. Качество оставляет желать лучшего, всё же они пока недостаточно опытные волшебники, но старание похвально.

В Хогвартсе новые тренды разносятся довольно быстро и часто. Вот недавно были популярны какие-то заколки у девочек, которые позволяли менять цвет кончикам волос, а потом кто-то прикрутил к ним возможность рисовать картинки в определенных местах шевелюры вместо простой окраски, и половина девочек ходила с разными цветочками и лиственными узорами на волосах. Пока кто-то не заколдовал несколько таких заколок, чтобы те кусались.

Внезапно я услышал тихий чирик и лёгкий звук «пуф», который появляется рядом со мной, если кто-то развоплотит созданную мной птичку. Пришлось немного повозиться, чтобы был такой функционал, но я справился. Спрыгнув с подоконника, я медленно пошёл к месту встречи с Нимфадорой.

Сегодня мы провели хорошую часть вечера, или скорее уже ночи, вместе. Нимфа жаловалась на то, что в последнее время я был тот ещё чурбан, ну а я каялся… В качестве извинений я выбрал обнимашки и целовашки в тихом кабинете. Мы же как бы пара с некоторых пор…

— Знаешь, — сказала запыхавшаяся Нимфадора оторвавшись от меня (естественно, я был в своей взрослой форме). — Ночной Хогвартс имеет такую необычную атмосферу… Так необычно заниматься тут таким… — она покраснела и добавила. — Тем более по ночам…

Мы сейчас лежали на сдвинутых вместе партах. Пользоваться магией было как-то лениво, да и каким-то особым неудобством для двух метаморфов это не было. Она частично лежала на мне, положив голову на плечо, старательно скрывая красное личико за водопадом пурпурных волос, а я приобнимал её за талию. Повернув голову так, чтобы встретиться с ней глазами, и рукой сдвинув мешающие обзору локоны, я сказал:

— Хочешь пойдём погуляем? Но учти, если застукают, то мало не покажется, — я заговорщически улыбнулся, а Нимфадора покраснела ещё сильнее и её взгляд слегка расфокусировался. Спустя несколько секунд она заторможено кивнула и нервно сглотнула, уставившись на меня затуманенным, жаждущим… Приключений взглядом.

— Хочу, — коротко сказала она.

Мы встали и пошли исследовать замок. Хотя скорее просто прогуливаться, не ища ничего конкретного. Мы шли то в обнимку, то под ручку, медленным шагом. Мы заглядывали за гобелены, в тёмные ниши, иногда попадались подходящие для уединения места, где можно заняться всяким интересным и приятным.

Тихая атмосфера большого, спящего замка была умиротворяющей и порой загадочной. Факела, мерцающие тёплым светом за поворотами и прямо перед тобой, большие окна, пропускающие лунный свет, что огибает металлические узоры, украшавшие стёкла… Всё это создавало непередаваемую атмосферу, в которой так и хотелось оставаться часами, а факт того, что мы не должны быть здесь и видеть этого, ровно как и то, что нас могли застукать и это принесёт большие проблемы, добавлял этому моменту особой интимности, которую ни я, ни Нимфадора ещё не испытывали.

Наверное, Хогвартс — это одно из лучших мест, чтобы ускользнуть ночью со своей половинкой и обжиматься до посинения, в такой атмосфере это оставляет особые впечатления.

А ещё это так весело: наблюдать за девушкой, притворяющейся бесстрашной и противоречиво винящей тебя в страхе перед появлением патрулирующего преподавателя, а сама при этом жмётся к руке перед каждым поворотом, боясь что оттуда выпрыгнет тот самый преподаватель или надзирающий аврор, что для неё даже хуже.

И пока мы прогуливались, в моей голове крутилась совершенно глупое, неуместное и предательское размышление о правильности сделанного выбора. В плане отношений.

Нравится ли мне Нимфадора? Да. А Флёр? Тоже да. Уверен ли я в своём выборе? Нет… Я думал, что сделав выбор, что-то измениться, но как-то даже не представлял что должно измениться и как. И никаких изменений я не чувствую. Внутренних. Получается, тогда я сделал выбор просто ради того, чтобы выбрать? Чтобы неопределённость исчезла? Не исчезла…

Эх… Глупая моя голова с глупыми мыслями… Неправильно это всё по отношению к Нимфадоре, но и Флёр мне не хочется ранить. Есть ли какое-то компромиссное решение, которое устроит всех? Лично я такого не вижу… Разве что сбежать в другой мир. Максимально компромиссный вариант из реалистичных, хех…

— О чём задумался? — выдернул меня из размышлений голос Нимфадоры.

— Да так… — пробормотал я, вглядывая в её мерцающие в отблесках лунного света глаза и мягкую завораживающую улыбку. — О будущем… — неопределённо ответил я.

— А если конкретнее? — на меня посмотрели с хитрым прищуром.

— Ну… Когда-нибудь мне пресытится исследование этого мира, буду помирать от скуки… Но ведь есть же ещё и другие миры, верно? Что думаешь об идее отправиться в один из них и ввязаться в какое-нибудь приключение когда-нибудь в будущем, когда всё наскучит? — с искренним интересом посмотрел я на неё.

— Очень… Завораживающая перспектива. Уверена, что ты добьёшься успеха, так что удачи желать не буду, но знай… Если не возьмёшь меня с собой — прокляну! — шутливо пригрозила она, наклонилась ко мне и чмокнула в щёку, тут же отстранившись и покраснев. А в первый раз была такой раскрепощённой…

— Хорошо, можешь уже выбирать подходящее проклятие, — понимающе кивнул я, весело улыбаясь.

— Тц, какой же ты вредный… — надувшись, пробурчала она, но продолжала держать меня за руку.

Эх… Отношения оказались проблемнее, чем построение планов по окончательному уничтожению целого Тёмного Лорда. Или это я какой-то неправильный и раздуваю из мухи слона?

Ладно, отложу этот вопрос. Как раз после уничтожения Тома вернусь к нему. Дальше откладывать нельзя будет. Выложу все карты, расскажу правду о себе, тогда и сделаю окончательный выбор без всяких сомнений в его правильности. А пока что буду просто плыть по течению…