Скромный метаморф

Глава 22

Здравствуй, Том.

Привет, Льюис. Как дела? Как продвигаются поиски диадемы? Неужели всё ещё никаких результатов?

У меня всё хорошо. Что касается диадемы, то у меня две новости: хорошая и плохая. С какой начать?

…Давай с хорошей.

Я знаю где находится диадема.

Это хорошо. Почти две недели поисков скоро окупятся. Но что касается плохой новости? Надеюсь, ничего критичного?

Плохая новость в том, что я видел диадему в кабинете Дамблдора.

ЧТО?!

Да, твоя информация касательно её местоположения немного устарела. Ну, по крайней мере теперь две из четырёх реликвий основателей находятся в одном месте. Когда я пойду за мечом, то заодно получу и диадему.

…Льюис… — почерк моего собеседника стал крупным и дрожащим.

Что? Это, конечно, неприятно, но не особо критично. Получение диадемы всего лишь откладывается.

А ты уверен, что диадема действительно у директора?

Ну да, полностью уверен. Меня сегодня вызывали к нему. Он задавал мне всякие разные вопросы, никак не связанные между собой. Есть у меня ощущение, что он подозревает меня в исчезновении Квиррелла. Пока был у него, как раз и заметил диадему.

Льюис. Это плохо. Очень плохо.

В чём дело?

Понимаешь… У диадемы есть ещё одна функция, о которой я забыл рассказать…

Так…

Носитель может с её помощью читать чужие мысли. И не только мысли, но даже воспоминания. И никакая магия не сможет от этого защитить.

…Пожалуйста, скажи, что ты шутишь… — немного зависнув в «ошеломлённом» состоянии, я продолжил писать. Теперь и мой почерк был крупным и дрожащим от «нервов». — Том! Не молчи!

Извини…

Так… Погоди немного… Ты знаешь условия работы диадемы при чтении мыслей и воспоминаний?

Диадема должна быть надета на голову, и носитель должен сосредоточиться на человеке, которого хочет прочесть. При этом цель должна быть в прямой видимости.

…Вот как. Хорошо. Значит он скорее всего ещё не успел прочесть мои мысли или воспоминания. Чёрт! Надо что-то делать, причём срочно. Если он действительно подозревает меня в исчезновении Квиррелла, то в какой-то момент наверняка решит использовать диадему, если я сам не сознаюсь. У тебя есть какие-нибудь идеи, Том?

Есть одна. Весьма рискованная, но выбор у нас небольшой.

Что может быть большим риском, чем грёбаный Великий Волшебник, у которого есть артефакт для чтения чужих мыслей и воспоминаний?

Да, ты прав, это даже близко нельзя сравнивать. В общем, я предлагаю отправиться в Тайную Комнату. Если там действительно живёт Ужас Слизерина, то он — наш единственный шанс.

Ты вспомнил как туда попасть?

Да.

Хах… Знаешь, я сейчас в полной мере понимаю русскую поговорку: «Жить захочешь — и не так раскорячишься».

Действительно, очень подходящая для нашей ситуации.

Ладно, к делу. Как мне попасть в комнату?

Вход находится в заброшенном женском туалете на втором этаже. Открыть его можно… Хм… Это может быть проблемой.

Что именно?

Нужно владеть магическим языком змей…

Чёрт!

Ладно, не паникуй. Просто возьми меня с собой. Думаю, я смогу тебе помочь с этим.

Уверен?

Абсолютно. Я уже так делал. Пусть и не для открытия Тайной Комнаты, но всё же.

Хорошо. Доверюсь тебе. В таком случае завтра, когда все отправятся на обед, я пойду на второй этаж. Сейчас идти нельзя, будет слишком подозрительно, если я пойду туда вскоре после возвращения от директора. Не стоит лишний раз дёргаться и привлекать к себе лишнее внимание, если старик действительно меня в чём-то подозревает.

Хотелось бы отправиться поскорее, но… Ты прав.

Надо ещё попробовать достать какое-нибудь неприятное, но не слишком проблемное зелье, чтобы меня отпустили пораньше с занятия. Ещё нужно противоядие. Так у меня будет больше времени, пока Дамблдор не поймёт, что меня нет среди пришедших на обед студентов.

Хорошая мысль.

Ладно, я, пожалуй, пойду. Попробую достать нужные зелья.

Хорошо, Льюис, до завтра.

До завтра, Том.

Закрыв дневник, я положил его в свой рюкзак и отправился в общую гостиную. Что примечательно — связь между нами не оборвалась. Сейчас она достаточно крепкая и без прямого контакта существует несколько часов. Дальность связи тоже не маленькая, когда я буду в гостиной, не будет даже намёка на прерывание.

Эх, Том… Мне тебя даже жалко. Самую малость. Запутался в паутине лжи, будучи свято уверенным, что сплёл её он, а жертва — я. Наивный английский парень. Диадема может читать мысли и даже воспоминания! Ха! Просто твоя мерзкая душонка беспокоится о крестраже, который якобы попал в руки Дамблдора.

Интересно, какая у него будет реакция, когда спектакль окончится, и я проведу его в закулисье? Я уже в предвкушении. Жаль, что он не узнает, что даже окончание его спектакля будет частью другого представления, для совершенно иного зрителя.

— Льюис! — вырвал меня из размышлений громкий голос.

Найдя взглядом его источник, наткнулся на компанию своих друзей, в которую с недавних пор добавились моя сестрёнка. Могла бы быть ещё и Джинни, но она сейчас в своей компании, друзей после поступления она нашла быстро. Сейчас они всей большой компанией собрались около камина, а в центре внимания находился Гарри. Точнее не сам мальчик, а…

— Привет, ребят. Как тут поживает Игнис? — спросил я, обратив внимание на золотисто-красную змейку, обернувшуюся вокруг руки Поттера.

Змейка сейчас пыталась проглотить древесный уголёк, который кто-то из ребят достал из камина, смотря при этом на меня рубиновыми глазками. Она вообще раньше всех меня заметила, благодаря 3D-обонянию. Она меня больше всех любит. Конечно, помимо своего хозяина. В основном благодаря тому, что я кормлю её всякими вкусняшками и пою полезными зельями.

— Весьма неплохо, — взял слово Рон. — Если честно, не думал, что она так быстро будет расти, — сказал он, кинув взгляд на Игнис, длина которой составляла пару десятков сантиметров. — Правда Короста её пугается, — сконфуженно почесав затылок, добавил он.

— Ну, что касается роста, то скоро уже будет предел. Короста же… Многие змеи питаются грызунами, так что её поведение вполне нормальное. Это чисто инстинктивный страх. К счастью, Игнис не плотоядная, так что через какое-то время Короста привыкнет, — пожав плечами и усаживаясь в кресло, сказал я. Как только я сел, ко мне на колени запрыгнула Луна. — Я как-нибудь позднее заберу на время её, ладно? Попробую решить эту проблему с помощью зелий. Не знаю, выйдет ли, но попробовать стоит, — задумчиво нахмурившись, сделал я рыжику предложение.

— Хорошо, спасибо, — благодарно кивнул Рон.

— Гарри, давай-ка партию новых слов, — обратился я к Поттеру.

— Опять? Зачем тебе это вообще нужно? — несколько ворчливо пробормотал Гарри.

— Ради интереса. К тому же, если мне в будущем понадобится куда-то ставить пароль, то использовать змеиный язык будет весьма хорошей идеей, его мало кто знает.

— Логично. Даже если какой-нибудь змееуст попытается подобрать пароль, то лишь единицы догадаются воспользоваться парселтангом, — одобрительно кивнула Гермиона, оторвавшись ненадолго от домашки.

— Именно, — сосредоточенно кивнул я, заплетая сестрёнке волосы.

— Ладно. Какие слова на этот раз? — несколько обречённо вздохнув, спросил Гарри.

— Хм… Откройся; закрой глаза; наклонись; открой рот, — перечислил я.

— Ну, первое для пароля, а остальное тебе зачем? — снова задал вопрос шрамоголовый.

— Во-первых, для расширения кругозора. Во-вторых, скоро узнаешь, — таинственно улыбнувшись, ответил я.

— Хм… Ну ладно.

После этого Гарри начал говорить нужные мне фразы на парселтанге, комментируя, что чем является. Понимать я его не мог, но вот повторять нужные слова и фразы вполне. Кстати, парселтанг ведь магический язык, так что для него вовсе не обязательно иметь змеиный язык, так что в этом вопросе я излишне перемудрил в прошлом, когда готовился к этому моменту. Даже Рон в оригинальной истории мог повторить услышанные от Гарри слова на парселтанге. Магия всю необходимую работу делает сама, нужно только правильное магическое воздействие. Впрочем, я бы в любом случае стал приобретать змеиный язык, хотя бы ради 3D-обоняния.

— Так-с… Ладно, попробуем… Игниссс… Ко мне-ссс… — с этими словами я протянул руку в сторону Гарри, и змейка переползла на неё с руки Поттера. Поднеся её к лицу, чтобы её голова была на уровне моей макушки, я заговорил снова. — Сссакрой глассса… Наклонисссь… Открой рот-ссс… — все эти просьбы змейка послушно выполняла. И в награду я положил ей в рот красный шарик.

Кстати, должен отметить, что я не понимаю, что именно я произношу на парселтанге. Ну, то есть разумом я понимаю, что произношение соответствует нужным мне словам, но воспринимать собственные слова как речь не выходит. Для меня это просто шипение.

— Что это? — поинтересовался Гарри, глядя на то, как Игнис поглощает угощение.

— Жгучая ягода. Используется для приготовления бодроперцового зелья, — пояснил я. Как раз змейка закончила глотать ягоду и начала что-то шипеть.

— Ей понравилось, — перевёл мне Поттер с улыбкой на лице.

Тем временем моя сестрёнка, которая всё ещё сидела у меня на коленях, с умилительным лицом гладила Игнис. Она, в отличие от своей рыжей подруги, рядом с малознакомыми людьми весьма неразговорчива. Наименее знакомая часть моих друзей для неё, конечно, не чужаки, но пока не настолько близки, чтобы нормально общаться в их компании.

Какая всё же приятная атмосфера тепла и уюта здесь царит. Что ж… Завтра всё решится. Осколок Тёмного Лорда будет уничтожен.

Туалет плаксы Миртл… Я задумчиво смотрел на нужную мне дверь с надписью «Туалет не работает», гадая, на месте ли сейчас её призрак. Я на самом деле не против поговорить с ней, но сейчас у меня нет на это настроения. Зато есть лёгкий мандраж.

Захожу внутрь. Никого. Ну и отлично. Туалет был очень унылым и обшарпанным. Под длинным, в разводах и пятнах, зеркалом тянулся ряд треснутых каменных умывальников. В местами мокром полу отражались тускло горевшие огарки свечей; краска на дверях кабинок облупилась и кое-где висела хлопьями, у одной дверь болталась на единственной петле.

Открыв дневник, который я держал в руках, начал писать:

Я на месте. Что дальше?

Отлично. Подойди к умывальнику перед последней кабинкой. На одном из кранов должна быть нацарапана змейка. Встань перед ним, а дальше я справлюсь.

Хорошо.

На первый взгляд это была самая обычная раковина. Если бы не знания оригинальной истории, ни за что бы не догадался, что под умывальником есть проход, в который способна пролезть туша василиска.

Внезапно что-то попыталось перехватить мой контроль над телом. Я не стал сопротивляться, и вскоре из моего рта раздался звук:

— Откройссся! — произнёс я. Любопытный момент — в этот раз я полностью понимаю то, что произношу.

Хм… Я определённо почувствовал магическое воздействие на что-то внутри меня со стороны дневника. Воздействие это имело два направления: вовнутрь и наружу. И именно это воздействие заставило меня говорить на парселтанге. Не понимаю только на что идёт это воздействие. Можно было бы сказать, что на магию, но что-то меня гложут сомнения.

Ещё в голову упорно лезут мысли на тему мозгошмыгов. Хм… Так, в моей голове зародилась весьма странная теория, связанная с мозгошмыгами и происхождением магических даров. Ладно, представим, что мозгошмыги реально имеют ту роль, которая указана в той книжке и которую я додумывал сам. Вопрос — имеют ли они связь с магическими дарами, и, если да, то каким образом они связаны?

Итак, мозгошмыги питаются магией, вследствие чего присасываются к существам, которые её вырабатывают, в частности к магам. Маг на протяжении жизни дрессирует этих мозгошмыгов, они учатся проделывать определённые виды магических манипуляций. В какой-то момент маг умирает и мозгошмыги, потеряв кормушку, улетают искать себе новую. Присасываются к детям, а те, когда начинают проявлять магию, используют её через уже выдрессированных на какой-то вид магических манипуляций мозгошмыгов (даже если только часть из них попалась ребёнку уже дрессированной).

Почему они не могут прицепиться к взрослому волшебнику? Легко объяснимо — у них уже есть нужный лимит мозгошмыгов и лишних гостей к своей кормушке они не пустят.

Насколько сильно нужно натренировать мозгошмыгов, чтобы навык не рассеялся за то время, что они ищут себе новую кормушку, и при этом имел вполне явное проявление? Ну, думаю минимум невербальный беспалочковый уровень заклинаний. Если это касается именно чар, конечно же. Возможно это также влияет на детские магические выбросы. Гарри в детстве перемещался в пространстве, сам не понимая как. Почему? Из-за одного только желания? Без каких-либо навыков или знаний? Можно поверить, что это чистое желание и великий рандом, но списать всё на влияние тренированных на трансгрессию мозгошмыгов, которых он от кого-то унаследовал, всё же логичнее. Чёрт, никогда бы не подумал, что буду использовать слова «мозгошмыги» и «логично» в одном предложении.

Или вот например Невилл. У него вечно проблемы с зельями. Даже когда он делает всё правильно, что-то может пойти не так. Вот только не стоит забывать, что зельеварение — это всё же магическая дисциплина, и воздействие магией со стороны волшебника там всё же присутствует. И ведь он старается! Но так совпало, что он унаследовал мозгошмыгов, натренированных на работу с флорой магического мира. И вот при попытке работать с зельями, неосознанно воздействие совершается как для работы с растениями, из-за чего происходит конфликт и зелье можно сливать в унитаз.

Ещё у кого-то в оригинальной истории был талант к взрывам. Вроде у Захарии Смита? Не помню точно, надо будет с помощью окклюменции пройтись по своей памяти и освежить воспоминания. Но я отвлёкся. Талант к взрывам. Что это как не Бомбарда, доведённая едва ли не до совершенства? Унаследовать мозгошмыги волшебника, чьим девизом была фраза «Искусство — это взрыв!»… Не знаю даже, завидовать этому или сочувствовать.

Этим же можно объяснить то, почему у Гарри так легко получилось освоить не просто Патронус, а Телесный Патронус, тогда как у Гермионы, которая очевидно более умная, старательная и, не побоюсь этого слова, талантливая, чем сам Гарри, не вышло. Просто унаследовал часть мозгошмыгов своего скоропостижно скончавшегося отца. А мозгошмыги столь хорошо притянулись именно к Гарри из-за похожего «вкуса» магии, появившегося из-за родственной связи.

И если верить моей теории, подкреплённой информацией из книги, то мозгошмыги обитают в душе. И она же вырабатывает магию. В Гарри сидел осколок души Волан-де-Морта, при этом он мог говорить со змеями, а когда Том окончательно умер, возможность говорить со змеями пропала. Хотя правильнее будет говорить, не когда Том окончательно умер, а когда погиб осколок его души в Гарри, но там с окончательной гибелью была не особо большая временная разница, так что не суть.

Гарри мог неосознанно использовать мозгошмыги Волди, благодаря чему как раз таки мог говорить со змеями. Уверен, что благодаря этому у него ещё была повышенная магическая мощь. Почему он не унаследовал полноценно эту возможность общаться со змеями? Не унаследовал его мозгошмыги? А зачем мозгошмыгам переселяться в Поттера, если вот он осколок прошлого хозяина, который продолжает генерировать вкусную магию? А когда их прошлый владелец погиб и они стали бесхозными, у Гарри уже был заполнен лимит.

Эх… С одной стороны, у меня под черепом чешется от всех этих размышлений. А с другой стороны… Почему мне это кажется логичным? Чёрт, скажи мне кто раньше, что книжка из раздела развлекательной псевдонаучной литературы заставит меня так задуматься об устройстве магии в этом мире, я бы рассмеялся такому человеку в лицо.

Когда оригинальная эпопея закончится (досрочно, благодаря мне), я определённо займусь исследованиями в этом направлении. И нужно будет как-нибудь связаться с теми, кто уже исследовал эту тему, благодаря чему появилась та самая книжка. Учитывая псевдонаучность всего этого, сомневаюсь, что у них есть хорошее финансирование для исследований. У нас тут как раз скоро Турнир Трёх Волшебников, в котором тысячу галеонов за первое место дают.

Остаются открытыми несколько вопросов. Что происходило с мозгошмыгами Волди при уничтожении крестражей? Почему он не становился магически слабее при этом? Хотя… Нет, стоит поставить вопрос по-другому. Насколько он был бы силён, если бы его душа была цельной, со всеми своими мозгошмыгами? Или может в крестражах содержится настолько малая доля этих тварей, что уничтожение хоркруксов несло хозяину минимальный непосредственный вред? А ведь если учесть, что крестражи не способны влиять на своё окружение, а для влияния на живых существ нужно очень много времени, такое вполне возможно.

Если я правильно помню, единственный раз, когда уничтожение крестража имело ощутимое влияние на состояние Тома — это убийство Нагайны, на тот момент единственного существующего крестража. Ведь даже при уничтожении собственного крестража в Гарри он не получил какой-то видимой обратной реакции. Не получить отката от уничтожения куска своей души! Нонсенс! Насколько же тонкой была его связь с собственными осколками? И почему была такая мощная реакция после змеи? Из-за того, что этот крестраж самый молодой и имел наиболее сильную связь с оригиналом?

Ещё один не закрытый вопрос: внутреннее и внешнее воздействие при использовании парселтанга. Что за что отвечает? Впрочем… Есть догадка. Одна часть, скорее всего внутренняя, отвечает за понимание слышимой речи на змеином языке. Тогда внешнее воздействие, соответственно, должно быть преобразует собственную речь в змеиный язык.

Чёрт, я с помощью дневника произнёс одно жалкое слово на змеином языке, а получил столько информации, столько идей и теорий! Когда я повторял за Гарри слова на языке змей, то в некоторой степени тыкался в каком-то направлении как слепой котёнок. А сейчас я будто бы увидел и, что главное, ощутил весь процесс изнутри. Надо попробовать повторить это воздействие, возможно я получу «искусственный» парселтанг.

Внезапно я почувствовал в руке дрожание дневника. Открыв его, прочитал фразу:

Льюис, с тобой всё в порядке? — только сейчас я осознал, что слишком сильно задумался и надолго завис на месте. Внутренне поморщившись на свою задумчивость, начал писать ответ.

Да, прости, просто задумался… И немного волнуюсь.

Понимаю. Идём дальше?

Идём.

Хоть я и ушёл мыслями в себя, но то, что здесь происходило, вполне заметил. После того как я произнёс пароль, кран вспыхнул опаловым светом и начал вращаться, после чего умывальник подался вниз, погрузился куда-то и пропал из виду, открыв развёрстый зев широкой трубы, так и приглашавшей начать спуск.

Долго стоять я не стал. Набрав воздуха в грудь и тяжело выдохнув, я осторожно залез в трубу, держась за её край, и разжал пальцы. Полёт в трубе был похож на скольжение с крутой горы — бесконечной, тёмной, покрытой слизью. Последнее заставляло меня брезгливо морщиться. Мимо пролетали отходящие в стороны рукава, но ни один не был таким широким, как главный канал, который, извиваясь, круто уходил вниз.

Через какое-то время труба изогнулась под прямым углом, выпрямилась и оборвалась. Меня выбросило из неё с влажным чмоканьем, и я приземлился на мокрый пол во тьму каменного тоннеля высотой в человеческий рост.

— Гадость… — брезгливо поморщившись, не удержал я возглас, начав чарами чистить себя. — Хм… Там определённо были какие-то чары, помогающие безопасному прибытию, — задумчиво пробормотал я. Ну да, в противном случае в оригинальной истории Рон с Гарри (да и Локхарт тоже) попали бы в Тайную Комнату переломанными куклами, если учесть изгиб трубы, небольшой полёт и набранную скорость.

— Люмос! — произнёс я, взмахнув палочкой, и под потолок взлетел крупный шар света, освещая всё помещение. Да, невербальные беспалочковые чары — это круто, но полная форма в разы мощнее.

Помимо зева трубы, тут были только облепленные илом стены. Тяжело вздохнув, начал идти вперёд по тоннелю. Здесь царила мёртвая тишина, прерываемая лишь моими шагами. Вскоре впереди показалось что-то белое. Подойдя ближе, я увидел, что некоторый участок пола был весь усеян костями мелких животных.

Немного дальше показался поворот каменного коридора, зайдя за который я увидел очертания огромных колец, лежащих поперёк тоннеля. Взмах палочкой — и шар света, всё это время висевший прямо под потолком ровно над моей головой, спустился ниже и чуть вперёд, открывая мне вид на гигантскую змеиную шкуру ядовито-зелёного цвета. Змей был метров двадцать в длину.

— Здорово… — довольно прошептал я.

Столько качественного материала. Часть оставлю для зелий, часть для практики метаморфизма, ещё часть продам, часть можно пустить на пошив одежды, ещё кусочек оставлю для коллекции. Хотя нет, для коллекции возьму кусочек более свежей шкуры.

Миновав шкуру, которую решил забрать на обратном пути, я продолжил путь. Тоннель поворачивал много раз. К счастью, развилок никаких не было. Через какое-то время, пройдя ещё один поворот, я увидел перед собой гладкую стену, на которой вырезаны две свившиеся в кольца змеи с поднятыми головками, вместо глаз у них блестели огромные изумруды.

Я подошёл вплотную. В горле слегка пересохло, а сердце застучало быстрее. Эх… Как бы я морально ни готовился, но предстоящая встреча с Королём Змей, который прожил грёбаную тысячу лет, заставляет волноваться. Открыв дневник, начал писать:

Том, кажется я дошёл до следующей двери.

Сейчас помогу.

Вновь чувствую, как тело пытаются взять под контроль, и, как и в прошлый раз, я не стал сопротивляться. Из моего рта раздался звук:

— Откройтесссь! — и вновь я почувствовал магическое воздействие на нечто внутри меня. Точно такое же, как и в прошлый раз.

В стене появилась щель, разделившая змей, и образовавшиеся половины стен плавно скользнули в стороны. Переведя дыхание, я вошёл внутрь.

Я оказался в просторной, тускло освещённой комнате. Уходящие вверх колонны были обвиты каменными змеями, они поднимались до теряющегося во мраке потолка и отбрасывали длинные черные тени сквозь странный зеленоватый сумрак.

Продвигаясь между колонн вперёд, я слышал как каждый мой шаг отзывался эхом от перечёркнутых тенями стен. Возникало даже ощущение, что каменные змеи следят за мной своими тёмными глазницами.

За последней парой колонн, у задней стены, высилась циклопическая, до потолка, статуя. Гигантское лицо с обезьяньими чертами и длинной жидкой бородой, ниспадающей почти до самого подола каменной мантии, принадлежало древнему старцу. Из-под мантии виднелись две громадные серые стопы, подпиравшие гладкий пол.

Том. Я нахожусь перед статуей.

Прекрасно. Сейчас помогу. Вскоре ты сможешь увидеть Ужас Слизерина воплоти!

Действуй.

— Говори сссо мной, Ссслисерин, величайссший иссс хогвартссской четвёрки-ссс!

Это уже третье магическое воздействие со стороны дневника на меня. Ничем не отличается от двух предыдущих. Хм… Думаю, такого количества демонстраций мне хватит, теперь можно попробовать и самому.

Гигантское лицо Слизерина пришло в движение. Каменный рот раскрылся, образуя чёрное жерло. Что-то во рту шевелилось, выползало наружу из чрева. Пока я с улыбкой сверлил глазами пол, василиск сотряс пол, я даже почувствовал как подо мной дрогнули плиты.

— Сссакрой гласса… — первая попытка имитации парселтанга… Провалилась. Повторил услышанные от Гарри слова. Дневник в руке начал дрожать. Моя улыбка стала шире, ведь я понял — работает. — Наклонисссь… — снова провал. Повторяю так, как учил Гарри. Чувствую, как движется воздух, разгоняемый тушей василиска. — Открой рот-ссс… — …успех! Получилось! Всего лишь с третьей попытки!

Поморщившись от зловония изо рта змея, впервые за последние два месяца использую метаморфизм, отключая обоняние. Дневник в руках начал дёргаться сильнее. Действительно заметил применение метаморфизма по нашей связи. Значит я не зря решил не пользоваться им до окончания эпопеи с дневником.

Подняв взгляд, увидел открытую пасть змея. Глаза его были закрыты. Эх… Честно говоря, нет у меня особо большого желания убивать его. В слухах говорится, что Ужас Слизерина нужен для избавления от «грязнокровок», но вот вопрос: скольких он убил? И при каких обстоятельствах? Все известные случаи сопровождались змееустом, который контролировал змея. Вот что он делал те пятьдесят лет после того как Том его оставил? Жил себе спокойно, кушал животных.

Эх… Чёрт. Жалко мне его. Но и оставлять его опасно. Если вдруг мои планы пойдут по одному месту и Волан-де-Морт возродится, то он может взять его под контроль. А ведь этот василиск — страшная сила, если найти ему правильное применение. Не понимаю как такую древнюю и опасную тварь умудрился убить Гарри. Даже без своих глаз Вася чрезвычайно опасен. Он должен был убить Поттера ещё до того как тот что-то сделает. Отсутствие глаз не могло помешать ему ориентироваться в пространстве. Он бы его просто своей тушей раздавил.

Что же делать… Хм… А может у него и спросить?

— Чего ты желаешь-ссс…? — задал я вопрос василиску. Дневник уже надоел своим дрожанием и я бросил его на пол, прижав к камню ногой.

— Усссталость… Сссмерть… Сссабвение… Убей… — прошипел мне василиск. Закончив говорить, он вновь открыл рот во всю ширь.

Вот значит как. Он просто устал от жизни. Должно быть из-за Салазара он вынужден был оставаться здесь и при этом не мог самостоятельно покончить с жизнью, вынужденный подчиняться каждому достаточно сильному змееусту, который его найдёт. В оригинале он просто совершил самоубийство об меч Гриффиндора в руках Гарри. Я так считал ещё в той жизни, сейчас же я получил этому подтверждение.

— Покойссся ссс миром-ссс… И ссспасссибо… — …спасибо, что решил мою дилемму. Теперь я могу со спокойной совестью подарить тебе покой.

Сделав шаг вперёд, наступая на нижнюю челюсть, одной рукой схватился за верхнюю и начал изменять метаморфизмом другую руку и ногти на ней. Закончив изменения, резко вонзаю руку в нёбо, пробивая его, а следом и мозг василиска. Король Змей судорожно дёрнулся и обмяк, перестав подавать признаки жизни, пока по моей руке струилась кровь древнего создания.

Усилив свои мышцы, оторвал один из верхних клыков и подошёл к дневнику, открыв его ногой.

— Ну что, Том. Что ты хотел мне сказать? — холодно улыбнувшись, произнёс я. Ответа не последовало. Даже дрожь дневника закончилась. — Молчишь? Не надо делать вид, будто не слышишь меня. Ты уже впитал достаточно моих жизненных сил и магии, чтобы быть способным воспринимать мою речь. Мне уже не обязательно чёркать слова в этом дневнике.

…Кто ты такой?

— Я твой дорогой друг — Льюис Лавгуд! Как ты мог это забыть, Том? — насмешливо улыбнувшись, нараспев произнёс я.

Почему ты меня предал?

— Я с самого начал был против тебя, Том Марволо Реддл. Или ты предпочитаешь, чтобы тебя звали Волан-де-Мортом? — очистив заклинанием пол рядом с дневником, я сел, скрестив ноги.

Ты знал… Как давно?

— С самого начала. Один из якобы бывших твоих приспешников — Люциус Малфой — решил подкинуть моим знакомым подозрительную тетрадку. Естественно, мне это не понравилось. Я исследовал дневник и, не найдя ничего опасного, решил начать взаимодействие. И тут оказывается, что у дневника есть житель по имени Том! — всплеснув руками, радостно воскликнул я. — При этом дневник изготовлен в то время, когда Тёмный Лорд учился в Хогвартсе. И вот что забавно — имя существа, которое поселилось в дневнике, совпадает с именем Волан-де-Морта. Было трудно не догадаться.

ТЫ МЕНЯ ИСПОЛЬЗОВАЛ! ТВАРЬ!

— Да, использовал. Ты мой враг. А врагов я предпочитаю уничтожать. Ты был полезен в вопросе добычи информации, поэтому я решил немного подождать. Вплоть до тех пор, пока ты не станешь бесполезен или слишком опасен. Больше мне нечего от тебя получить, — безэмоционально произнёс я.

…Ты не сможешь меня уничтожить.

— Ты так в этом уверен? — насмешливо произнёс я и провёл кончиком клыка василиска по дневнику.

АаааААААаАаААА!!! БОЛЬНО! ПРЕКРАТИ!!! — дневник очень сильно дрожал.

— Не смей меня недооценивать, пёс, — презрительно процедил я. — Мне вот любопытно, чем именно ты являешься? Матрица личности оригинального Тома? Что-то вроде искусственной личности, созданной на основе его собственной? Или может ты осколок его души?

Я тебе ничего не скажу…

— Последнее, верно? — скучающим голосом произнёс я. — Должно быть в диадеме тоже находится осколок твоей души. Я более чем уверен, что это именно осколки души, уж слишком сильно ты беспокоился за диадему. Ты ведь надеялся, что сможешь быстрее меня подчинить, если рядом со мной будет два твоих осколка?

Заткнись…

— О, кстати, на самом деле я давно уже нашёл диадему. Она не у Дамблдора. Я тебе соврал в тот раз. Мне просто было интересно узнать насколько большое значение она для тебя имеет.

Заткнись!

— Я ещё кое-что вспомнил. Помнишь как ты злорадствовал над Квирреллом, профессором, которого я прикончил? На самом деле он был одержим твоим оригиналом и пытался его возродить.

ЗАТКНИСЬ!!!

— А не то что? Что ты сделаешь, жалкий осколок? — на моём лице вновь появилась насмешливая улыбка. — Может быть возьмёшь моё тело под полный контроль, что ты пытаешься сделать с того самого момента как я начал говорить с василиском сам? — спросил я, простым усилием воли обрывая связь, по которой он выкачивал из меня жизнь. Пусть и по капле, но всё же выкачивал.

Да кто ты чёрт возьми такой, грёбаное чудовище?!

— Всего лишь скромный метаморф, — скупо улыбнувшись, произнёс я.

Ты монстр…

— Как скажешь, — безразлично сказал я. — У тебя сейчас есть два варианта. Первый — я тебя уничтожу. Второй — ты расскажешь мне то, что я хочу знать, и продолжишь своё жалкое существование.

Где гарантии, что ты не уничтожишь меня, когда узнаешь всё, что хочешь?

— Хмф! — я презрительно фыркнул, окатив его ироничным взглядом. — Волан-де-Морт — крайне живучая тварь, мой дорогой осколок. Когда-нибудь он вернётся. И когда я вступлю с ним в переговоры, мне нужны будут козыри. Я не собираюсь терпеть его попыток подчинить меня, поэтому мне нужно что-то, чем я смогу на него надавить. И этим чем-то будете вы с диадемой.

…В таком случае ты должен принести Нерушимый Обет.

— Я тебе ничего не должен, — похолодевшим голосом произнёс я. — Ты не в том положении, чтобы ставить условия. Ты либо веришь мне на слово, либо отправляешься в забвение. А это для профилактики наглости… — коварно улыбнувшись, я снова поцарапал клыком василиска дневник.

ААААА!!! СОГЛАСЕН! Я СОГЛАСЕН!!!

— Вот и отлично, — довольно улыбнувшись, я отложил клык. — А теперь ответь, чем ты являешься? Как называется твоё нынешнее существование?

…Крестраж.

— От кого ты узнал про крестражи?

Гораций Юджин Флакк Слагхорн. Во время моей учёбы он был преподавателем Зельеварения и деканом Слизерина.

— Ясно. Хм…

Не спросишь, что из себя представляют крестражи и как они делаются?

— Нет. Я тебе не доверяю. Я найду Слагхорна. Если он ничего не знает, ты очень пожалеешь об этом. Я заставлю тебя молить об уничтожении, осколок.

…Что ты ещё хочешь знать?

— Помимо меча Гриффиндора, все артефакты основателей являются твоими крестражами?

Я не знаю…

— Условно буду считать, что это так, — проигнорировав его ответ, сказал я. На бумаге начали появляться чернила, но вскоре исчезли, будто он передумал говорить. — Миртл Уоррен, призрак девочки, которая училась в те же годы, что и ты. Как она умерла? Она ведь не просто так обитает в туалете, где находится проход в Тайную Комнату?

…Это была случайность. Она просто оказалась не в то время не в том месте. В тот раз василиск выполз из Тайной Комнаты и они встретились взглядами. Вот и всё.

— Что же, я тебя понял… А теперь прощай, Том, — сказал я, начиная тянуться рукой к клыку василиска.

Что? Нет! Стой! Не смей! Ты говорил, что я продолжу существовать, если расскажу тебе всё!

— Я врал, — ответил я, уже замахиваясь.

Тварь!

Удар! Раздался натуральный визг, исходящий из дневника. На листах беспорядочно стали появляться искажённые буквы, суть которых сводилась к одному — чудовищной агонии. Ещё удар. И ещё один. Я бил, пока дневник не перестал дёргаться. А потом сделал ещё несколько ударов.

— Хаах… — тяжело вздохнул я. — Вот вроде он враг, грёбаное чудовище, но я всё равно чувствую себя монстром за то, как с ним обошёлся… — уныло пробормотал я. — Ладно, нужно разобраться с телом василиска, и можно будет выбираться отсюда. А на обратном пути захвачу сброшенную кожу.

«Надеюсь вам понравится это представление, профессор Дамблдор», — с внутренней усмешкой подумал я.