Скромный метаморф

Глава 46

Скоро уже начнутся рождественские каникулы. Если быть точным, осталось ждать чуть больше двух недель. И вот сегодня наступил заветный урок из оригинальной истории…

— …Сегодня мы будем проходить… — учитель перелистал учебник и раскрыл последний параграф. — …оборотней, — заявил Снейп.

— Но, сэр, — не сдержалась Гермиона, — до оборотней ещё далеко, мы только-только добрались до… — девочка, на самом деле, знает об оборотнях достаточно, так что говорит она за остальных учеников.

— Мисс Грэйнджер, — ледяным голосом осадил её Северус. — Мне кажется, учитель здесь я, а не вы. Откройте учебники на странице триста девяносто четыре. Кто мне скажет, чем оборотень отличается от обычного волка?

Несколько человек подняли руки. Но не я, ибо лень.

— Мистер Поттер… Ну расскажите мне в чём состоит различие… — с холодком в голосе протянул Снейп.

— В своей животной форме оборотень почти неотличим по внешнему виду от настоящего волка, хотя морда может быть немного короче, зрачки меньше и более человеческие, а хвост имеет кисточку на конце. Но самое главное отличие в строении скелета, который является гибридным: смесь человеческого и волчьего. Благодаря этому они могут эффективно передвигаться как на двух, так и на четырёх конечностях… — спокойно рассказывал Гарри.

— Достаточно. Я просил назвать их отличия от волков, а не рассказывать об их особенностях, — прервал его Снейп. — Пять баллов Гриффиндору. Мистер Лавгуд… Вам есть что добавить? — обратился он ко мне, тянущему руку вверх.

— Хотел задать вопрос. А оборотни вкусные? — невозмутимо спросил я. В классе послышались усталые и смиренные вздохи и смешки учеников.

— …Думаю, вам стоит задать этот вопрос профессору Люпину. Уверен, он поделиться с вами столь «ценным» знанием, — поскрипывая зубами, Снейп смотрел на меня с раздражением во взгляде, но всё же дал язвительный ответ. — Минус десять баллов Гриффиндору за вопрос не по теме. Продолжаем…

Эх… Ну вот, опять я пролетаю с этим знанием. Люпина я уже спрашивал, и даже вытряс с него обещание проверить это лично в том случае, если он нападёт на меня в форме оборотня. После этого обещания он какое-то время смотрел на меня с опаской.

Ну да ладно, не столь уж это и важно. Через какое-то время урок закончился, а к понедельнику было задано написать два свитка о том, как распознать и обезвредить оборотня. Это был последний урок, и потому я отправился в учительскую, чтобы переместиться на Косую Аллею (предварительно изменив свою тушку на более взрослую). К счастью, разрешение от директора отлучаться по делам Даров Магии я получил. Это было на удивление просто, кстати говоря… Конечно, было условие, что если я вляпаюсь в какой-то инцидент, то это будет целиком и полностью моя ответственность, а также это не должно сказаться на учёбе, но это такая мелочь…

«Так, мне нужен девяносто третий дом», — подумал я, оглядывая витрины, когда попал на Аллею.

Нашёл нужное здание я весьма быстро. Среди тусклых витрин соседних магазинов лавочка Фреда и Джорджа била по глазам, словно фейерверк. Случайные прохожие нередко оглядывались на их витрину, а кое-кто даже останавливался, словно зачарованный, не в силах отвести от неё глаз. Витрина слева от входа сверкала невероятным разнообразием товаров, которые подскакивали, вертелись, светились, прыгали и пищали. Даже больно было смотреть на эту пестроту. Витрину справа целиком закрывал огромный плакат тёмно-синего цвета и на нём пылали гигантские ярко-жёлтые буквы:

Отдел товаров «Даров Магии» открыт!

Спешите опробовать новейший товар из мира зельеварения!

Газообразные зелья — ключ к новой эпохе зельеварения!

Набор зелий газообразной формы в данный момент ограничен, но Дары Магии не прекращают свою работу, поэтому ассортимент со временем будет расширяться.

Последние строки об ограниченном ассортименте были написаны мелким шрифтом. Задумчиво хмыкнув, я направился внутрь магазина. Тут и там были ящики и коробки, наваленные до потолка, в них содержались товары. Среди них были Забастовочные завтраки, Кровопролитные конфеты, шуточные волшебные палочки, усовершенствованные перья для письма. В общем, много всего. И часть из всего этого была разработана раньше положенного. Своей группой поддержки парни пользуются по полной. Некоторые из тех ребят, кстати говоря, всё же получили разрешение от родителей, так что количество неофициальных членов Даров Магии сократилось.

Пока я осматривался, ко мне подошла молодая волшебница с коротко остриженными белокурыми волосами, одетая в форменную пурпурную мантию.

— Здравствуйте, мистер Лавгуд, — с кивком и доброжелательной улыбкой поздоровалась она со мной. — Вы по делам магазина или хотите воспользоваться камином?

— Второе, — ответно улыбнувшись, сказал я.

Девушка понимающе кивнула и отправилась обратно к клиентам, я же направился в комнату для персонала. Там я подошёл к камину и, взяв горсть летучего пороха, зашёл в него. Поскольку эта сеть насчитывает всего два камина, то называть точку, к которой хочешь переместиться вовсе не обязательно, поэтому после вспышки зелёного пламени я оказался в другом месте.

Холл выглядел весьма минималистично. Мраморный пол, в центре одной стены камин, напротив дверь, ведущая к лестнице, а по бокам двери в иные помещения. С потолка свисали шарики света. Это всё, что здесь было.

Да, наш штаб был наконец-таки закончен. Одной из главных задач, стоящих перед проектировщиками, было создание безопасного, функционального и комфортного пространства для исследовательской деятельности. Архитекторы и инженеры магического разлива, принимая во внимание специфику подземного расположения, разработали проект, который включает многоуровневую структуру, разделённую на специализированные секции для различных типов научных исследований и не только. Важным аспектом является использования чар повышения прочности и устойчивости к давлению, чтобы обеспечить долговечность, надёжность и безопасность штаба.

Кроме того, проектирование подземных баз требует особого внимания к вопросам вентиляции и освещения. Поскольку подземные сооружения лишены естественного солнечного света, проектировщики использовали предметы с модифицированными чарами освещения, которые имитируют дневной свет, что положительно сказывается на психоэмоциональном состоянии исследователей. Вентиляционные системы также играют критическую роль, обеспечивая приток естественного свежего воздуха и поддержания оптимальных параметров влажности для комфортного пребывания людей. Также были внедрены автономные системы обеспечения жизнедеятельности, включая системы водоснабжения и очистки, ну и утилизации отходов. Всё для комфорта и максимального погружения в работу. Всё это не без помощи чар, естественно.

Огромный перечень магического оборудования также является неотъемлемой частью нашего штаба. Сейчас здесь есть помещения с библиотеками, исследовательские зоны, испытательные, для персонала и руководства. Пока что функционировать могут лишь два этажа, из этих двух реально работает только один. Он заточен под изучении магии в целом, и там находятся Хайнц и Адриан. Другой этаж нужен для исследований в сфере зельеварения, и не используется, потому что там пока что некому работать. Остальные этажи будут комплектоваться постепенно по мере появления новых отделов.

Я встряхнул головой, отгоняя задумчивость, и направился к одной из дверей. Пройдя внутрь, я оказался в куда более заполненном помещении, нежели холл. Тут и там стояло различное оборудование, повсюду лежали книги и исписанные листы бумаги, а в центре на полу был нарисован ритуальный круг. Рядом с ним стояла пара волшебников и разговаривала между собой.

— Хайнц, Адриан, я пришёл, — позвал я их, подходя ближе.

— Приветствую, герр Лавгуд, — приветливо улыбнувшись, пожал мне руку Фуфелшмерц, когда я приблизился.

— … — Наварро ничего не сказал, спокойно ответив на рукопожатие.

— Как у вас дела? Нормально осваиваетесь в Англии?

— Йа-йа, дочка всё никак не нарадуется вашему подарку, mein Kollege. [мой коллега] Всё везде таскает за собой своего нового Haustier. [питомца]

Когда я пришёл к нему в гости после памятного разговора, чтобы отдать глаз химеры и оформить их как официальных членов Даров Магии, я принёс в качестве подарка животное. Утконоса. Предложил кличку Перри, его дочке понравилось, так что теперь доктор Хайнц Фуфелшмерц имеет в питомцах Перри утконоса. Пусть это больше питомец его дочери, чем его самого, но всё же. Жаль, что в этом мире ещё не скоро поймут всю соль ситуации.

— У меня тоже проблем нет, — пожав плечами, ответил на мой вопрос Наварро. — Как прошла конференция?

— Весьма неплохо, хоть и было очень уж утомительно. Не хочу даже вспоминать об этом, — тяжело вздохнув, сказал я.

После первого успеха в создании газообразного зелья, я известил об этом Ассоциацию и они предложили организовать конференцию (которая прошла в начале этой недели) для представления нашей разработки миру. Было очень много журналюг, скепсиса и вопросов, но я справился. И обзавёлся контрактами, в том числе с иностранцами. Самый первый контракт был заключён с Мунго, как мы и договаривались и их заказ имеет больший приоритет. Благодаря этим контрактам мы получили немало инвестиций для разработки газообразной версии всяких разных зелий. Благодаря вкладу я смог получить от Ассоциации информацию по созданию василисков. Мне повезло, и там действительно была данная информация, но об этом потом.

Конференция была… Ну, не тем что я ожидал. В большом зале собралась куча людей, я рассказал им о газообразных зельях и основных принципах создания первого прототипа, не упоминая реально важной для процесса информации, ну и продемонстрировал действие одного такого. После отвечал на вопросы и давал интервью. Было скучно, но необходимо, поэтому я терпел.

— Надеюсь, я не сильно задержался? — спросил я, скосив взгляд на пол.

— Всё в порядке, я только недавно закончил с кругом, так что мы готовы к испытанию, — ответил мне испанец, поправляя очки. Он, кстати говоря, очень хороший ритуалист, это его специальность.

— Прекрасно. Тогда давайте перейдём к делу. Куда мне вставать? — спросил я, изучая магический круг.

— Вот сюда, — показал он мне на одно из мест ритуального круга, свободное от различных символов, рун и узоров с геометрическими фигурами. Всего таких мест было два, и во второе встал он сам.

— Минуту, — сказал я, закрывая глаза и активируя метаморфизм.

Я начал изменять глаза по образу того змея. После той первой активации глаза болели дня три, после чего я начал потихоньку ими пользоваться, выясняя пределы. И сейчас я могу их использовать всего лишь около десяти минут, потом боль становиться очень сильной. Если переборщу… Что ж, за пятнадцать минут мне досталась боль в глазах на три дня, а за двадцать на целую неделю. Помимо времени, болезненность также увеличивалась, естественно.

Мои глаза в этом состоянии могут видеть частицы магии и… И что-то похожее на эти частицы, но отличное, можно сказать живое. Частицы магии по большому счёту не имеют конкретной формы, но могут как-то изменяться при использовании магии. К примеру, при использовании чар левитации эти частицы… Не изменяются. Они просто обволакивают предмет и образуют между ним и мной ниточку связи, которая раньше оставалась для меня незримой. А вот в случае заклинания… Ну, возьмём для примера Баубиллиус. Так вот, в случае Баубиллиуса частицы слетаются в одну точку, объединяясь в шар, который в процессе образования чар трансформируется в объёмную фигуру молнии, чьи очертания постоянно колеблются. Чем больше частиц собираются в шарик, тем мощнее выходит молния на выходе.

Эти частицы есть во всём и во всех. В живых существах же, как я ранее уже упоминал, есть нечто похожее на эти частицы, но более живое. И эти сущности поглощают в себя частицы магии, вырабатываемые в тех, в ком они обитают. Сущности эти представляют из себя небольшой белёсый шарик. Одни побольше, другие поменьше. Беленьких большинство, но бывают и иных цветов. Иногда попадаются такие, которые перманентно находятся в определённой форме, при этом все они способны на трансформацию. С чем связана эта трансформация я не уверен (слишком маленький предел использования глаз для проведения достаточных наблюдений), но думаю, что дело в мыслеобразе. О, когда я говорил о связи сгустка магической энергии и о ниточке связи с волшебником, то стоит уточнить, что связь не с самим волшебником, а с этими сущностями.

Они питаются вырабатываемой внутри нас магией и становятся посредниками по управлению внешней магией. Почему они вообще к нам присасываются? Вырабатываемые внутри нас частицы магии в моём магическом видении выглядят более яркими, чем разлитые в мире, полагаю, что дело в этом, они просто качественнее. Иногда, прям очень редко, мне встречались эти тварюшки, просто летающие по миру и втягивающие в себя магию. Они порой пытались попасть внутрь того или иного волшебника, но отскакивали от скопления себе подобных. При этом выглядели эти странники мельче и будто бы слабее тех, у кого есть ПМЖ.

Количество мозгошмыгов (надо поменять название, сегодня же!!!) разнится от волшебника к волшебнику. Что примечательно, чем больше магии вырабатывает волшебник, тем больше мозгошмыгов в нём селится.

Сейчас мы с Новарро находимся в ритуальном круге, который должен объединить наше зрение. Одних моих описаний и наблюдений этим учёным было недостаточно, поэтому они хотели лично всё увидеть.

— Готов, — сказал я всё также с закрытыми глазами.

— Хорошо, начинаю активацию, — раздался передо мной голос Адриана.

По мне прошлась слабая дрожь, и я начал мягко и осторожно открывать глаза, сразу замечая канал из частиц магической энергии между нами. В него проникли те сущности с моей и с его стороны, соприкасаясь друг с другом, и при этом они изменили свою форму, став похожими на глазные яблоки. Хотя они и так были в форме шариков, но теперь на них появились контуры радужки, зрачков и жгутик глазного нерва.

— Ого… — с придыханием в голосе сказал Адриан.

Объединение зрения было односторонним. То есть я видел только то, что вижу сам, а он и своё и моё, поэтому, чтобы не перегружать себя информацией, Адриан стоял с закрытыми глазами.

— Наблюдай внимательно… — пробормотал я, начав медленно водить взглядом по сторонам в течении примерно минуты. — А теперь попробуй активировать парселтанг, — сказал я, переведя взгляд обратно на него. Да, я научил их парселтангу.

Молча кивнув, мужчина сосредоточился, даже не поправив по привычке сползшие очки. И мозгошмыги внутри него начали более активно втягивать в себя производимые им частицы магии. Или правильней будет сказать, что частицы сами к ним направились? В любом случае, после этого данные сущности начали менять свою форму на змееподобную. Она была несовершенна, колебалась, пытаясь вернуться к прежней форме, но всё же змейки из них получились.

— Удивительно… — прошипел на змеином языке Новарро.

Я перевёл взгляд вниз, на своё тело, чтобы посмотреть на своих мозгошмыгов. Поскольку я также активировал парселтанг, то у меня они тоже были в форме змей, но детали отличались. Качество их формы было куда выше, чем у Адриана, она не колебалась, пытаясь откатить изменения. И детализация змеиной формы моих мозгошмыгов была куда выше. Думаю, дело в моём мастерстве благодаря обширной практике.

— Вот к чему мне стоит стремиться в парселтанге… — задумчиво пробормотал испанец.

— Верно, — кивнул я, отменяя воздействие и мои мозгошмыги вернулись в исходное состояние.

И что примечательно, исходное состояние моих мозгошмыгов очень сильно отличалось от других волшебников. Если у других данные сущности в большинстве своём представляют белёсые шарики, то у меня их форма была неопределенной, постоянно искажаясь хаотичным образом. Я думаю, что это проявление моего магического дара — метаморфизма, но для подтверждения теории мне нужно посмотреть магическим зрением на Нимфадору как на единственного знакомого мне метаморфа помимо меня самого.

Кстати, касательно формы этих тварюшек. У Гарри некоторые мозгошмыги находятся в форме змей перманентно. Причём расположены эти мозгошмыги у него в голове, в районе лба. А если быть точным, то рядом со шрамом и были они какими-то… Темноватыми.

В общем, благодаря этим глазкам я за последнее время получил ооочень много информации для размышлений. Будь у меня больше времени их использования каждый день, было бы куда проще вести наблюдения и делать выводы, но, увы, чего нет — того нет.

— Предлагаю заканчивать, — сказал я, начиная откатывать изменения глаз, а то те уже начинают побаливать.

— Согласен, а то у меня уже глаза начинают болеть, — согласился Адриан, прерывая действие ритуального круга. — Ммм… — болезненно промычал он, массируя глаза пальцами. — Я почувствовал лишь часть боли, но теперь понимаю, что это зрение действительно нельзя использовать слишком долго. Ощущения как при откате от провального ритуала.

— У тебя тоже был опыт? — спросил я, покидая магический круг.

— Конечно, я же ритуалист. Опыт был, и не раз, к сожалению, — криво улыбнувшись, сказал он, наконец поправив очки, сползшие ещё в начале данного эксперимента. — К счастью, я достаточно хорошо следую технике безопасности, поэтому, несмотря на периодические провалы ритуалов, пока жив и стою здесь, а не похоронен где-то в Испании.

— Понятно, — с пониманием и сочувствием кивнул я. Думаю, быть ритуалистом-экспериментатором не очень приятно, учитывая какая боль следует за провалом.

— Кстати, у меня не было возможности наблюдать, но как всё выглядело, когда ты обучал нас использовать парселтанг? — с интересом посмотрел на меня испанец.

— Ну, это было что-то похожее на данный ритуал, — слегка нахмурившись, начал вспоминать я. — Между нами также был построен канал из магии, и по нему навстречу друг к другу устремились мозгошмыги… Так, давайте придумаем им другое название, а то это звучит слишком несерьёзно, — слегка сбившись с темы, предложил я.

— Йа-йа, Ich unterstütze [поддерживаю], мне тоже оно не нравиться, — подал голос Фуфелшмерц.

— Ладно, — безразлично пожав плечами, сказал Адриан. Видимо, ему самому по барабану. — Есть предложения?

— Хм… Хайнц? — обратился я к другому коллеге.

— Может… Магус…? — задумчиво нахмурившись, предложил он.

— Ну, это всяко лучше, чем мозгошмыги. Ладно, пусть будут магусы… — сказал я. Не очень долго мы над этим думали, но ладно, это не столь важно, главное чтобы звучало нормально.

— Может вернёмся к теме? — вопросительно приподняв бровь, обратился ко мне Наварро, сложив руки на груди.

— Да, конечно. Так вот, по каналу навстречу друг к другу устремились магусы, но твои оставались в исходной форме, тогда как мои были трансформированы. Когда они соприкоснулись, твои стали изменяться по образу и подобию моих. А саму трансформацию ты должен был и сам почувствовать.

— Как-то так я это себе и представлял… — пробормотал себе под нос Адриан.

— Коллеги, думаю у меня есть Idee [идея], — сказал Хайнц, блеснув уверенной улыбкой. — Мы ранее обсуждали передачу магических даров. По сути, нужно просто закрепить Transformation [трансформацию] магусов для этого.

— Это только звучит просто, — покачав головой, сказал я.

— Йа, но у нас есть хороший и очень опытный ритуалист, — кивнул немец в сторону испанца. — Думаю, ритуалом мы сможем этого erreichen. [достичь]

— Хм… Думаю, можно попробовать… — неуверенно пробормотал Наварро. — Но понадобится больше наблюдений за действием магических даров через магическое зрение, а также очень, просто невероятно много расчётов… Нужно найти помощников, — с силой растрепав рукой волосы заявил он под конец.

— Йа-йа, Assistenten [ассистенты] не помешают, — покивал Хайнц.

— И будет лучше, если будущие испытуемые заранее натренируют изменение своих магусов по нужному образу, чтобы ритуал образования магического дара проходил более гладко, — заявил я.

— Дельный совет, учтём, — кивнул Адриан, делая запись в блокноте.

— Ладно, давайте тогда пока займёмся предварительными расчётами. Кстати, заранее хочу предупредить, что на время рождественских каникул я не буду заниматься исследованиями. Хочу провести время с семьёй. Вас это тоже касается, можете отдохнуть, если хотите.

— После смерти отдохнём…

После этого мы потратили немало времени на расчёты.

Это был первый день каникул.

— Луна, отец, мне нужно посетить штаб Даров Магии. Я не успел закончить кое-какое исследование. Постараюсь закончить побыстрее, и можете быть уверены, всю оставшуюся часть каникул в сторону работы и исследований я даже смотреть не буду, — сказал я, заходя внутрь камина.

— Хорошо! — послышались их голоса из другой комнаты.

— Косая Аллея! — громко сказал я, бросая под ноги летучий порох.

Первым же делом я зашёл в переулок и достал флакон с зельем, тут же его выпивая. Феликс Фелицис на двенадцать часов. И всё ради… Неважно какой цели.

Начинаю изменять своё тело метаморфизмом. Рост, телосложение, форма лица. На самом лице появляется лёгкая щетина, добавляя чуть больше мужественности, цвет глаз становится багровым, а волосы укорачиваются, укладываясь в слегка небрежную причёску. Одежда тоже изменилась, но ногах появились чёрные туфли, того же цвета брюки, подпоясанные ремнём, чёрная рубашка с расстёгнутой верхней пуговицей. Создав перед собой зеркало трансфигурацией, начал себя рассматривать.

— Сойдёт, — величественно кивнул я. Голос мой был властным и несколько угрожающим. Да, такой образ для запланированного мной вполне подойдёт.

Выйдя из переулка, я тут же привлёк внимание снующих по нему магов своей внешностью. Презрительно фыркнув на эти взгляды, я направился в сторону Лютного Переулка. Через пару минут я оказался на тёмной улице, тесно заставленной лавками, которые торгуют ужасающим товаром. Найдя «Горбин и Бэркес», я зашёл внутрь.

Дверь открылась со звуком колокольчика, и я оказался в лавке. Весьма тёмное и мрачное помещение. Куда не кинь взгляд, увидишь темномагическую дрянь. На витрине виднелась подушечка, на которой покоилась сушёная рука. Рука Славы. Если вставить в неё горящую свечу, то никто, кроме носителя руки, не увидит её огня.

Мой взгляд продолжал скользить по лавке, пройдя мимо петли, на которой повесили не одного преступника. Заметил опаловое ожерелье. «По преданию, ожерелье отняло жизнь у девятнадцати простецов. Осторожно. Не трогать. Проклято», — гласило описание.

— Чего желаете? — елейно улыбнувшись, спросил меня мужчина среднего возраста с серо-голубыми глазами и выцветшими карими волосами по плечи.

— Здравствуйте, мистер Горбин… — слабо улыбнувшись, тихо проговорил я, посмотрев на него пристальным взглядом, начав подходить ближе.

— Вас интересует что-то конкретное, мистер…? — спросил он, немного напрягшись под моим взглядом.

— Интересует, — слабо кивнул я и, когда я встал вплотную к нему, поднял руку, в которой неожиданно для мужчины появилась палочка, и упёр её кончиком в подбородок Горбина. — Делай свою работу быстро, без лишних вопросов, — резко похолодевшим голосом сказал я выпучившему глаза волшебнику. — Мне нужен портал. Сюда, в Лютный.

— Д-да… Сейчас… — нервно сглотнув, он сделал пару шагов в сторону, опасливо глядя на мою палочку и наклонился за прилавок. — В-вот порталы, о которых Министерству ничего неизвестно… — проговорил он, выложив на прилавок шесть предметов.

— Хм… — презрительно фыркнув, я качнул палочкой, отгоняя от себя мужчину. Он правильно понял мой жест и отступил на пару шагов.

Перчатка, дверная ручка, скомканный лист бумаги, поддельная волшебная палочка, сломанный снитч и тарелка. Без всяких сомнений беру поддельную палочку.

— Ключ?

— Ликантроп…

— Сколько? — спросил я, кинув взгляд на Горбина.

— Пятьсот галеонов, — увидев замаячившую на горизонте прибыль, мужчина справился со своей опаской по отношению ко мне.

— Сотня, — сказал я, кинув в него узелок с нужным количеством монет, который он резво поймал. Он хотел мне что-то сказать, но я уже покинул лавку. Следом я отправился в Дырявый Котёл, из которого вышел на улицы Лондона.

— Инфинита Асселератио! Импервиус!

Я использовал созданное недавно заклинание. Летом я пытался создать именно его, но добавив немного удачи, я справился с этим без каких-либо проблем. Суть этих чар в том, что они непрерывно меня ускоряют, пока не будет произнесено заклинание Финита. Разгон в потенциале бесконечный. А Импервиус я использовал для защиты от воздуха и нагрева, ибо трение ещё никто не отменял, я тупо помру в какой-то момент без этих чар. Чары получились опасные, но я вполне способен их применять.

После этого я начал использовать метаморфизм на пару с трансфигурацией, и уже через пару минут из переулка Лондона в воздух взлетела непримечательная птица, начав лететь на северо-северо-восток. К Северному морю. Сначала скорость моя была как у обычной птицы, но постепенно становилась всё выше и выше. Спустя примерно час я преодолел скорость звука.

Куда я лечу? Ну, есть в Северном море один интересный островок, на котором построена башня, являющаяся тюрьмой. Тюрьмой для волшебников. Да, я направляюсь в Азкабан.

Азкабан известен волшебникам с пятнадцатого века, но далеко не сразу он начал использоваться в качестве тюрьмы. До этого времени об Азкабане никто ничего не слышал, остров ни разу не наносился на географические карты как колдунов, так и маглов. Полагают, что этот остров в Северном море, как и крепость, воздвигнутая на нём, были сотворены с помощью магии.

Вначале крепость служила домом для колдуна по имени Экриздис, о котором мало что известно. Неизвестно, родом из какой страны был этот волшебник. Очевидно одно: это был сильный маг, который практиковал наихудшие виды Тёмной магии. Экриздис жил совершенно один на острове посреди океана, и, чтобы как-то себя развлечь, заманивал к себе магловских моряков, а затем пытал их и убивал. Только после его смерти, когда маскирующие чары развеялись, Министерство магии обнаружило остров и воздвигнутое на нём строение. Люди, расследовавшие этот случай, отказались комментировать то, что они обнаружили внутри крепости. Всё это ещё больше омрачало то, что остров был заполонён дементорами.

Многие авторитетные волшебники были уверены, что остров является обителью зла, и лучшим решением будет его уничтожение. Другие же опасались того, что может случиться, если лишить дома такое большое количество дементоров. Они были уже настолько сильны и многочисленны, что не представлялось возможным их уничтожить без огромных потерь; многие боялись, что дементоры начнут мстить, если лишить их дома, к которому они привыкли. Казалось, стены здания, будто пропитанные страданиями и болью, удерживают дементоров. Кроме того, эксперты, изучающие воздвигнутые с помощью тёмной магии здания, утверждали, что уничтожение Азкабана может плохо закончиться. Поэтому крепость осталась целой, и по сей день служит местом обитания дементоров.

После принятия Международного Статута о секретности (1692 год) Министерство магии начало искать альтернативу небольшим тюрьмам для магов, разбросанным по всей стране по различным городам и деревушкам. Такие тюрьмы создавали немало проблем: при попытках заключённых сбежать, маглы наблюдали целое шоу из взрывов, дыма и света. В качестве альтернативы решили построить крепость неподалёку от Гебридских островов, но все планы разрушил Дамокл Роули, едва занявший пост министра магии.

Роули был диктатором, пришедшим к власти за счёт антимагловской предвыборной кампании. Он расчётливо воспользовался гневом, который испытывали многие волшебники в связи с необходимостью скрываться. Садист по своей природе, Роули сразу же отверг план о постройке новой тюрьмы и настоял на использовании Азкабана. Он утверждал, что дементоры, обитающие в Азкабане, только на руку Министерству: их можно использовать в качестве охранников, что существенно сэкономит время и деньги и избавит от лишних проблем.

Несмотря на возражения волшебников, среди которых были эксперты по дементорам и эксперты по зданиям с такой же тёмной историей, как у Азкабана, Роули смог осуществить свой план, и вскоре первая партия преступников была заключена в Азкабане. Больше их никто не видел. Если они не были опасными психами ранее, то, несомненно, стали таковыми вскоре после прибытия в Азкабан.

Следующий министр магии, Персей Паркинсон, также был сторонником использования Азкабана в качестве места заключения. И к тому времени, как пост министра занял Элдрич Диггори, тюрьма уже функционировала на протяжении пятнадцати лет. За это время никому не удалось сбежать. Казалось, что тюрьма вполне неплохо справляется со своими обязанностями. Так было до тех пор, пока Диггори не решил посетить Азкабан лично. Тут-то он и понял, почему из тюрьмы никто даже не пытался сбегать: большинство заключённых давно сошло с ума, а прямо рядом с тюрьмой хоронили тех, кто умирал от отчаяния.

Вернувшись в Лондон, Диггори создал комитет, от которого требовалось отыскать замену Азкабану или, по крайней мере, исключить дементоров из охранной системы заключённых. Эксперты объяснили министру, что дементоры не покидали остров до сих пор только потому, что для них регулярно поставлялись души заключенных, которыми они питаются. Если не держать в Азкабане преступников, то дементоры, вероятнее всего, покинут остров и непременно отправятся на материк.

Элдрич Диггори был сильно напуган тем, что увидел в Азкабане. Несмотря на мнение экспертов, он надавил на комитет, чтобы те начали поиски решения проблемы. К сожалению, прежде чем комитет смог что-либо сделать, у Диггори нашли драконью оспу, от которой он вскоре умер. С тех пор, вплоть до нынешнего момента, ни один из министров магии никогда всерьёз не рассматривал вопрос о закрытии Азкабана (в оригинальной истории этим занялся Кингсли Бруствер, занявший пост министра после окончательного уничтожения Волан-де-Морта). Они закрывали глаза на бесчеловечные условия в тюрьме, даже разрешили с помощью магии расширить крепость. Помимо всего этого, приказали посещать остров как можно реже, потому что нахождение человека в одном здании с таким огромным количеством дементоров пагубно влияет на состояние здоровья. Большинство оправдывало себя успешным функционированием тюрьмы, ведь ни одному заключённому ещё не удалось оттуда сбежать.

Только Альбус Дамблдор никогда не одобрял использование дементоров в качестве стражей тюрьмы, открыто говоря миру о недопустимости подобного. Не только из-за бесчеловечного обращения с заключёнными, но и потому, что предвидел возможную смену преданности этих тёмных существ.

Людей помимо преступников на том острове нет, но иногда появляются. Чтобы увести тех, кто отбыл своё наказание, или привести преступников. Редко, очень редко появляются посетители с сопровождением, необходимым, чтобы отгонять дементоров от гостей. О, ещё раз в месяц сюда приходят поить заключённых простенькими зельями, которые на тот самый месяц полностью удовлетворяют основные потребности в еде и воде. Кстати, поскольку с помощью ритуала табу внутри тюрьмы действуют антимагические чары, личные вещи вроде палочек не изымаются.

Конечно, обойти это можно. Например, зелья там будут работать нормально, именно благодаря им сбежал Крауч-младший. И всё, что относится к «внутренней» магии, такой как анимагия и магические дары, хотя об этом пока что неизвестно, ведь побега Сириуса не случилось. Впрочем, про побег Барти тоже пока не знают.

“Финита!» — мысленно проговорил я в какой-то момент с намерением прекратить действие чар ускорения.

Ещё через десять минут я достиг нужной мне цели, понемногу замедляясь. Здание тюрьмы представляло собой высокую, треугольную в сечении башню, на вершину которой я и приземлился. И тут же почувствовал, как действие трансфигурации начинает развеиваться. Впрочем, она мне уже не нужна, так что вместе с откатом действия чар, активирую свой метаморфизм.

Делаю себя выше, под два с половиной метра ростом, без одежды и половых органов, кожа становится серой, грубой, начинает покрываться чешуйками. Попутно вырастает вторая пара рук, они обзаводятся внушительными коготками, на костяшках появляются роговые наросты с внутренним красноватым свечением (я всё же полакомился рогами взрывопотамов… это было проблемно и опасно). Рот становится куда шире, челюсть разрастается, зубы меняются на кинжалоподобные, вырастают дополнительные ряды, количество зубов в каждом ряду увеличивается. Склера одного глаза покрывается синевой, радужка становится красной, другой становится драконоподобным с янтарной радужкой и веретенообразным зрачком. Макушка лысеет, также покрываясь чешуёй, как и остальное тело, из затылка начинают расти рога, изгибаясь вперёд. Готово, теперь я похож на лютую химеру.

Подойдя к рюкзаку, с которого спали уменьшающие чары, я достал палочку, являющуюся порталом, флакон с зельем, и небольшое ожерелье. Всё это я проглотил, широко раскрыв рот… Точнее сейчас его правильнее будет называть пастью. В желудке с ними ничего не случиться, я изменил желудочную кислоту так, чтобы она им не могла навредить даже в теории.

«А теперь… Начнём жатву…» — подумал я и, выкинув в море уже бесполезный рюкзак (он даже не был магическим, потому на него и легли уменьшающие чары с такой лёгкостью), направился к пристройке на крыше, которая ведёт вниз, внутрь башни.

Бам!

Ударом ноги я выбил дверь, начиная спускаться внутрь. Длинный коридор, идущий под небольшим наклоном вниз, делающий крутой поворот в самом конце. Никого не видно, слышны только бормотания за решётками камер вдоль стен. Я прошёл мимо первой камеры, второй… У шестой я остановился, и подошёл ближе к решётке.

— Твою мать, что ты за хрень такая!!! — завопил какой-то мужик, встретившись со мной взглядом.

Кровожадно улыбнувшись и проведя по губам удлиннившимся языком, я схватился руками за прутья решётки и… Просто вырвал их. Потом ещё пару прутьев. И ещё. Пока моё тело не смогло пройти внутрь камеры.

— Нет! Не подходи! НЕ СМЕЙ!!! — вопил волшебник, на запястье которого виднелась потускневшая метка Пожирателя Смерти. Он обоссался от страха, забившись в угол и подняв перед собой руки в защитном жесте.

Подойдя к нему, я вонзил одну руку ему в брюхо и резко дёрнул, выпотрошив ублюдка. Резкий болезненный крик оборвался, когда мои челюсти сомкнулись на его шее. Укус был таким сильным и глубоким, что голова оказалась отделена от тела, откатившись в сторону с застывшей маской ужаса на лице.

В коридоре послышались шум стучащих по камню и решёткам конечностей и нечленораздельные крики. Выплюнув плоть и кровь изо рта, вышел из камеры в коридор, по которому в мою сторону по воздуху плыла парочка дементоров. Ооо… Я ждал вас, пупсики. И ещё я вижу вашу слабость. Какое-то непонятное тёмное скопление магусов в груди и в голове. Ну, думаю это слабость… Ладно, не суть. Тяжёлой походкой начинаю приближаться к ним.

Горестные и отчаянные крики заключённых, мимо которых проплывали душееды, были леденящими. Но вся эта ситуация никак на меня не влияла. Не вгоняла в уныние, не вытаскивала тёмные воспоминания из моего разума, ибо он был защищён. Очень хорошо защищён. Вторая ситуация, где мне реально оказалась необходима защита разума, первым был случай с дневником.

Внешне эти твари напоминали парящие мёртвые тела в чёрных балахонах. Под капюшоном лица было не разглядеть, только там, где у человека находится рот, зияет щель. Кожа этих существ лоснящаяся, сероватая, вся в слизи и струпьях, как у долго находившегося в воде утопленника. Ростом дементоры достигают трёх и более метров. И вот парочка таких сейчас приближалась ко мне.

Вот первый начинает тянуть ко мне руки. Нижней парой конечностей хватаю тварь за плечи, правой верхней пробиваю грудь, пытаясь установить подобие той связи, которая образуется, когда я учу кого-то парселтангу, а после направляю к скоплению магусов волну частиц своей магии с одним чётким намерением — уничтожить. Верхнюю левую сжал в кулак и ударил тварь по голове с последовавшим взрывом роговых наростов взрывопотама.

Отбросив в сторону тело твари, хватаю всеми четырьмя руками второго и, широко раскрыв пасть, начал вгрызаться в его голову. Укус. Ещё один. И ещё. Готово, голова твари сожрана. Иду дальше. Так я и продолжил идти, периодически заходя в камеры, чтобы зверски убивать ПСов (некоторых обгладывая), и уничтожая дементоров, которых я понемногу обгладывал.

Проходя мимо одной камеры, из которой раздавался безумный смех, я остановился, и вытащил изо рта флакон с зельем. Вытолкнул его с помощью метаморфизма. Я открыл флакон и поставил его так, чтобы нельзя было увидеть его из этой камеры. Всех свидетелей этого я прикончил. Удаляясь от этого места, я продолжал слышать безумный хохот.

Дементоры… Дементоры страшны тем, что высасывают счастье и радость из всего живого, эмоции — это своеобразная пища дементоров, как и души. При приближении дементора человек испытывает необъяснимые приступы страха и отчаяния, а окружающий мир покрывается льдом и мраком: даже летом может налететь холодный ветер со снегом, а любой свет, особенно искусственный, померкнуть, а то и вовсе погаснуть.

Их разумность широко обсуждается: они способны чувствовать страх, что и привлекает их к жертве, счастливые воспоминания которой эти существа способны питать. Они также могут испытывать различные эмоции, например радость, когда кто-то умирает, жадность по отношению к душам и ярость, когда не могут получить вожделенную пищу. Дементоры понимают человеческую речь и даже подчиняются, пока им поставляют такие желанные ими души. Они не издают звуков, но могут воздействовать на человека ментально.

Поскольку дементоры слепы, они чувствуют людей через эмоции и питаются их светлыми чувствами, заставляя своих жертв снова и снова переживать свои худшие воспоминания. Те, кто слишком долго находились в окружении дементоров, обычно впадают в депрессию и часто сходят с ума, что было главным источником заслуженной ужасной репутации Азкабана, когда дементоры ещё были его охранниками.

В дополнение к питанию положительными эмоциями, дементоры обладают куда более опасной способностью — поцелуем дементора, при котором дементор высасывает душу человека через рот. Жертва остается пустой оболочкой, неспособной мыслить и не имеющей возможности выздороветь. Считается, что существование после поцелуя дементора хуже смерти: поскольку душа человека — это его истинное «я», а быть «поцелованным» дементором — значит перестать существовать и всё же остаться в живых. Министерство Магии иногда использовало эту способность в качестве наказания. Какой эффект окажет поцелуй дементора на человека, который расколол свою душу с помощью крестража неизвестно.

Основной способ защититься от дементоров — использовать силу Патронуса для того, чтобы прогнать их. Заклинание, вызывающее Патронуса должно быть произнесено волшебником, у которого есть сильные счастливые воспоминания, иначе заклинание не подействует. Поскольку Патронус представляет собой некое образование, из которого невозможно вытянуть никакие эмоции, у дементоров настаёт что-то вроде кислородного голодания, и они вынуждены ретироваться. Согласно другой версии, Патронус является воплощением счастливых воспоминаний в концентрированном виде, поэтому дементоры при столкновении с ним испытывают такие же мучения, как алкоголики, выпившие вместо алкогольного напитка (например, водки) чистый спирт (96 %).

Шоколад — эффективная первая помощь после контакта с дементором, он хорошо восстанавливает силы, поднимает жизненный тонус, вызывает положительные эмоции, скорее всего из-за сладости

Также дементоры не способны чувствовать мысли и эмоции животных. Таким образом, волшебник-анимаг может если не полностью защититься от влияния дементора, то хотя бы существенно ослабить его. Дементор при этом чувствует, что чувства превратившегося притупляются, но не осознаёт, почему это происходит.

И я не зря ранее упомянул дементоров как охранников Азкабана в прошедшем времени. Потому что теперь их нет! Это было одной из моих целей посещения этой тюрьмы. Как и уничтожение находящихся здесь Пожирателей Смерти. В случае последних были убиты не все. Остался один. Точнее одна.

И вот сейчас я стоял рядом с этой камерой, изменяя свой внешний вид на тот, в котором посетил лавку Горбина. Опасный красавчик, коротко говоря. Проглотив опустевший флакон, я похлопал по карманам, проверяя, всё ли на месте, и подошёл к решётке.

— Белла, Белла, Белла… — мелодично пропел я, пристально глядя в глаза женщине.

— Ты… Ты ещё кто такой? — спросила она, жадным взглядом рассматривая моё лицо, облизнув губы и начав тяжело дышать. — Тот монстр твоих рук дело?

— Я слуга нашего господина, Алистер, — проговорил я, резко закатав рукав и показав чёрную метку во всём своём великолепии.

— А? Но… Как… — обескураженно пробормотала она, с неверием глядя на стильную татушку. После немного задумалась, и проверила свою метку, которая была всё также тусклой. — Моя метка… — подозрительным голосом начала она говорить.

— Ширпотрёб, — насмешливо фыркнув, высказался я. Она уже хотела яростно возмутиться, но тут я продолжил. — Пусть Лорд и пал в ту ночь, но он не растерял своих знаний, и даже приобрёл новые. За это время он изобрёл более совершенные метки. И ты, Белла… — тихо проговорил я, приблизившись к решётке. Завороженная моими словами, женщина прижалась всем телом к решётке, жадно ловя каждое моё слово. — Ты одна из тех, кто достоин её получить.

— Несомненно… — тяжело задышав от волнения, проговорила она.

— Наш господин дал мне несколько заданий. Одним из них было проверить заключённых здесь его слуг. Всех недостойных следовало уничтожить. Кроме тебя. Лорд был уверен в тебе и приказал просто освободить тебя и привести к нему. Все остальные… Оказались недостойным мусором… — презрительно процедил я.

— Хахаха! — вскинув голову, безумно расхохоталась Лестрейндж. — Да! Я знала, что Лорд ценит меня! А на этот мусор… Плевать! — с омерзением в голосе выдала она, кровожадно улыбаясь.

— Ещё одним заданием было проверить находящихся здесь дементоров и узнать, будут ли они полезны в нашем деле. Увы, их жажда душ оказалась сильнее инстинктов самосохранения и разума, поэтому их тоже пришлось устранить, — с разочарованием покачал я головой.

— Значит та химера действительно твоих рук дело? — пристально глядя мне в глаза, спросила Беллатриса.

— Верно, — величественно кивнул я. — Господин поделился со мной толикой своих знаний, чтобы операция прошла успешно.

— Лорд велик, как и всегда! — со страстью в голосе воскликнула она.

— Более велик, чем прежде, — слабо улыбнувшись, поправил я женщину. — А теперь нам пора уходить, Белла. Твоя палочка при тебе?

— Да! — сказала она, доставая свою волшебную палочку из карманов мантии.

— Чудесно. Тогда… Отойди немного… — послав Белле мягкую улыбку, от которой она разомлела и сделала несколько шагов назад, я схватился за прутья решётки и… Вырвал их. — Леди… — я протянул ей руку, приглашая на выход. Она её приняла, вложив в неё свою ладошку и покинула камеру.

— Наконец… Наконец я вернусь к Лорду… — дрожащим от волнения голосом прошептала она.

— Уже скоро, — кивнул я. — Но прежде чем это произойдёт, нужно выполнить задание Лорда. И с этим мне потребуется твоя помощь. Только ты сможешь сделать это, — сказал я, пристально глядя ей в глаза.

— Только я… — с придыханием прошептала она. — Лорд всё ещё надеется на меня… Я нужна господину… Что нужно сделать? — подавив волнение, спросила она у меня.

— Ранее Лорд доверил тебе одну ценную вещь. Чаша Хельги Хаффлпафф. Господин хочет использовать её для своего возрождения, чтобы вернуться ещё более могущественным, чем прежде.

— Она в сейфе в банке у гоблинов. Я достану её, даже если придётся перебить всех коротышек Гринготтса! — с горячей решимостью в голосе воскликнула она.

— Это лишнее. По плану господина мы должны раскрыть себя несколько позднее, поэтому стоит сделать всё тихо, без шума. Надеюсь, ключ при тебе? — вопросительно посмотрел я на неё.

— Да! Господин доверил чашу мне, я бы никогда не оставила ключ от сейфа Рудольфусу, — быстро закивала она. — Он, получается, тоже мёртв? — спросила она.

— Мёртв, — спокойно кивнул я.

— Ясно, — зеркально кивнула она, не показывая какой-то реакции на смерть мужа. Ожидаемо. — Но эта химера точно не привлечёт к нам внимания? — с вопросом взглянула она на меня, периодически косясь на свою ладонь, которая всё ещё была в моей руке.

— Нет, — отрицательно покачал я головой. — Все решат, что какой-то ненавистник Пожирателей Смерти решил поквитаться с теми, от кого страдал он сам и его близкие. На нас никто не подумает. А теперь нам пора отправляться, — сказал я, доставая из кармана фальшивую волшебную палочку, являющуюся порталом. — Ликантроп, — громко и чётко сказал я, когда Белла прикоснулась к палочке.

Пара секунд, и мы вместе с ней оказались в Лютном. Мы сразу отправились искать магазин одежды, чтобы Беллу не смогли опознать. Тем временем мысленно я отметил успех. Газообразная Амортенция пусть и не полностью сбила её отношение к Волан-де-Морту, но сильно снизило её критическое мышление по отношению к моим словам и действиям, значительно облегчая взаимодействие. Нет, мои ребята не создали газообразную Амортенцию, о её существовании знаю только я один. Ребята изобрели два вида газообразных зелий пока что, я изучил всю имеющуюся по ним информацию и, применив чуточку жидкой удачи, в одиночку сделал газообразную Амортенцию, первой жертвой которой стала Беллатриса.

Выбирая наряды, я задумался о том, как сильно сказался Азкабан на этой женщине. Беллатриса была высокой женщиной с «тяжёлыми веками» и короной блестящих чёрных волос, чьё лицо после долгого заключения в Азкабане выглядит иссохшим и похожим на череп, а волосы — длинными и нечёсанными (что она уже поправила с помощью своей палочки).

— Белла… — обратился я к ней, когда мы закончили с покупками. На ней было плотное чёрное платье, руки закрыты длинными перчатками, на голове была чёрная вуаль.

— Да? — нежно (!) мне улыбнувшись, спросила она.

— Отныне мы будем вместе трудиться во имя Лорда, поэтому я хочу сделать тебе небольшой подарок как… Коллеге, — с небольшой запинкой закончил я, доставая из кармана ожерелье и одевая ей на шею.

— Мне нравится, — сказала она, рассматривая кулончик на серебряной цепочке, и бросая на меня кокетливый взгляд.

Кулон состоял из нескольких секций. Внешний сосуд — розоватый туман — промежуточный сосуд — снова розоватый туман — внутренний сосуд — и вновь розовый туман.

— Я рад, — мягко улыбнувшись, сказал я. — Теперь стоит сходить в Гринготтс. Я уже вызвал некоторые неприятности, поэтому мне не стоит привлекать к себе лишнее внимание. Справишься самостоятельно?

— Можешь не сомневаться! — с жаром сказала она и направилась в сторону Косой Аллеи.

С бешено стучащим в груди сердцем, Беллатриса Лестрейндж, урождённая Блэк, приближалась к зданию банка Гринготтс. Вскоре показалось белое здание — её цель.

Она поднялась по ступенькам и зашла внутрь. Перед следующей, серебряной дверью стояли два гоблина, а наверху были начертаны стихи — предостережение для возможных воров. За ней показался просторный мраморный зал. За длинным прилавком сидели на высоких табуретках гоблины, обслуживая посетителей. Женщина направилась к старому гоблину, который был занят тем, что рассматривал толстую золотую монету, вставив в глаз увеличительное стекло.

Когда она приблизилась, гоблин отложил в сторону монету и стекло, вопросительно на неё посмотрев. Склонившись над прилавком, она ненадолго приподняла вуаль, показав на лице угрожающую улыбку, обещая глазами скорую расправу, если действия коротышки ей не понравятся.

— Мадам Лестрейндж… — шёпотом изумился гоблин, широко раскрыв глаза и воровато поглядывая по сторонам в поисках лишних ушей. — Надо же! Чем могу служить? — улыбнувшись, нормальным голосом заявил он, сверкая интересом в глазах.

— Я хочу посетить свой сейф, — сказала Беллатриса, показывая свой ключ. Он не нужен для открытия сейфа, больше являясь доказательством права в него попасть. — И побыстрее.

Старый гоблин за прилавком хлопнул в ладоши, и появился другой гоблин, помладше.

— Мне понадобятся Звякалки, — сказал старший гоблин.

Молодой умчался и через минуту прибежал обратно с кожаным мешком, в котором лязгало что-то металлическое. Он передал мешок старшему.

— Хорошо, хорошо! Следуйте за мной, мадам! Я провожу вас к вашему сейфу.

Старый гоблин спрыгнул с табуретки, и его стало не видно за прилавком. Он показался сбоку прилавка и бодро потрусил к ней, гремя мешком. Продолжая им громыхать, он засеменил к одной из многочисленных дверей, выходивших в зал.

«Этим мелким тварям как всегда плевать с кем работать, а любой вред обществу волшебников им только в радость», — мысленно усмехнувшись, подумала женщина.

Как только дверь за ними захлопнулась, старый гоблин свистнул, и тут же из темноты, громыхая по рельсам, подкатила тележка. Они вдвоём забрались в неё, после чего тележка дёрнулась и покатилась вперёд, набирая скорость. Дальше начался лабиринт запутанных ходов, которые вели всё время вниз. За грохотом тележки ничего не было слышно. Ветер трепал волосы Беллы, мимо пролетали сталактиты, тележка мчалась куда-то вглубь земли.

Тележка, начиная понемногу замедлятся, завернула за угол, и перед ними возник водопад, обрушивавшийся прямо на рельсы. Тележка пронеслась прямо под ним. Вода попала Беллатрисе в рот, из-за чего ей пришлось отплёвываться. Как только они проскочили водопад, женщина сразу применила осушающие чары. При этом она почему-то почувствовала приятный запах, напоминающий ей аромат цветка белладонны, испачканного кровью. Беллатриса не заметила как изменилась подвеска, которую ранее ей подарил Алистер.

Водопад, через который они проехали — это «Гибель воров». Он смывает любые чары и магическую маскировку. И внешний сосуд подвески, образованный чарами трансфигурации, исчез, выпуская из себя розоватую дымку, которую и вдохнула женщина. Поскольку контакт с водопадом был лишь кратким, промежуточный сосуд (который теперь стоит считать внешним) и внутренний не были затронуты.

«Алистер», — с некоторым содроганием в сердце вспомнила женщина красиво и хищно выглядящего мужчину.

В ней возникло желание. Желание получить его себе, целиком и полностью. Лорд ведь не откажет? Нет, её господин милостив, он её ценит, и даже доверил выполнение важного задания, он определённо разрешит ей забрать Алистера себе. От мыслей о том, как она будет играть с ним, Белла тяжело задышала.

— Приехали, — вырвал её из размышлений голос старого гоблина, его голос звучал гулко среди каменных стен.

Окинув его раздражённым и жаждущим крови взглядом, Беллатриса выбралась из тележки и направилась за гоблином дальше. Они свернули за угол и увидели прикованного цепями громадного дракона, загораживающего дорогу к пяти сейфам. От долгого пребывания под землёй чешуя чудовища стала бледной и шелушилась, глаза были молочно-розового цвета. К тяжёлым железным браслетам на задних лапах дракона крепились цепи, приделанные к вбитым в скальную породу кольям. Огромные шипастые крылья были тесно прижаты к туловищу, в развёрнутом виде они заполнили бы весь подземный зал. Дракон повернул к пришедшим безобразную голову, заревел так, что задрожали каменные стены, и, разинув пасть, выпустил струю огня, из-за чего им пришлось отойти обратно за угол.

— Он почти ослеп, — пропыхтел гоблин. — Ещё лет пять, максимум семь, и придётся менять, — проговорил он, вытаскивая из взятого с собой мешочка целую кучу мелких металлических инструментов, которые при встряхивании издавали громкий звон, точно крошечные молоточки били по наковальням.

Одну такую он взял сам, другую передал Белле, вернув остальные обратно в мешок. Они вышли из-за угла и двинулись вперёд, гремя Звякалками. Шум отдавался от скалистых стен, усилившись то того, что у женщины в голове загудело. Дракон опять хрипло заревел и попятился. Белла с наслаждением заметила, как он весь дрожит мелкой дрожью. Подойдя ближе, Беллатриса разглядела у него на морде жуткие шрамы, отчего в голове возникло желание приобщиться к делу воспитания дракона при помощи раскалённых мечей.

Тем временем гоблин, подойдя к нужному сейфу, приложил руку к деревянной панели, и дверь сейфа растаяла в воздухе. Перед ними открылось нечто вроде пещеры, забитое от пола до потолка. Там громоздились золотые монеты и кубки, серебряные доспехи, шкуры неведомых животных, драгоценные сосуды с зельями, череп в короне и многое другое.

— Я подожду вас здесь. Постучите палочкой по двери, когда пожелаете выйти, — сказал старый гоблин, после чего дверь за женщиной глухо звякнула, вернувшись на место и запечатав её в сейфе, в полной темноте.

Раздражённо фыркнув, она зажгла на конце палочки яркий Люмос. Снова взмахнув палочкой, она создала лестницу к высоко находящейся полке, на которой стояла красивая золотая чаша, похожая на кубок. На ней был выгравирован барсук. Приблизившись к ней, Белла взяла чашу и положила в сумочку, направившись обратно и постучав палочкой по двери.

Пара мгновений, и дверь открылась, после чего они вместе с гоблином направились обратно к тележке. Вновь проехались под водопадом, вновь один из сосудов на подвеске развеялся, оставив всего один, вновь Белла почувствовала приятный аромат. Вскоре она покинула Гринготтс, направившись в сторону Лютного, к тому месту, где они с Алистером расстались.

— Белла… — улыбнувшись, я доброжелательно посмотрел на вернувшуюся женщину. — Как всё прошло?

— Чаша у меня, — уверенно улыбнувшись, сказала она.

— Хорошо. Теперь идём в гостиницу, тебе нужно передохнуть.

— Я хочу отправиться к господину! Сейчас! — истерично заявила она.

— Хм… Ты хочешь предстать перед ним в таком виде? — спросил я, окинув её презрительным взглядом.

— Я… — женщина зависла, вспомнив свою внешность после пребывания в Азкабане. — Нет… Нет-нет-нет, мне нужно привести себя в порядок! Господин не должен видеть меня в столь жалком состоянии, — напряжённо бормотала она.

— На то, чтобы закончить задания нашего Лорда у меня есть ещё два дня. Надеюсь, этого времени тебе хватит?

— Да! Хватит!

— Прекрасно, теперь идём. Тебе вначале стоит передохнуть, — сказал я, направившись к ближайшей пристойной гостинице в Лютном.

Мы взяли номер на двоих и поднялись туда. И вот там…

— Знаешь… — тяжело задышав, сказал Беллатриса. — Мне действительно нужно отдохнуть… — проговорила он, подходя ближе ко мне. — Расслабиться… — облизнувшись, прошептала она и, резко приблизившись ко мне, впилась в губы поцелуем.

И на этот поцелуй я начал активно отвечать. Через минуту Белла отстранилась, тяжело дыша…

— Продолжим… Немного позднее… — устало пробормотала она, её глаза слипались.

Я подхватил её на руки и положил на кровать, начав гладить по голове, пока она не заснула, крепко держа мою руку в своей ладошке. Убедившись, что она крепко спит, я встал и сплюнул на пол, рукавом вытерев рот, после метаморфизмом вызвал рвотный рефлекс, выплеснув наружу остатки снотворного зелья. В моей руке появилась палочка, которую я направил на спящую женщину.

— Авада Кедавра! — зелёный луч вырвался из палочки и поразил Беллу, после чего она просто перестала дышать и в принципе подавать признаки жизни.

Ещё раз взмахнув палочкой, я вызвал огонь, оставив от её тела лишь пепел. Не обязательно было сначала использовать Аваду, но огонь — это больно. После убивающего заклятия ты умираешь безболезненно. Пусть я и даровал ей смерть, но я хотел сделать это хотя бы без боли. Взяв её сумочку, достал из неё чашу Хельги Хаффлпафф, и активировал метаморфизм, создавая в себе ядовитые железы василиска.

— Ха-тьфу! — плюнул я в чашу ядом, из-за чего из неё начал подниматься чёрный дым.

Я плюнул ещё несколько раз, пока чаща под воздействием яда не расплавилась. Готово. Тяжело вздохнув, я направился на выход из гостиницы и пошёл к Косой Аллее. В переулке я изменил внешность на родную, ровно как и одежду, а потом направился в Дырявый Котёл к камину.

Уже через несколько минут я оказался в родных стенах.

— Я дома! — воскликнул я.

— Привет, сынок. Как всё прошло? Закончил своё исследование? — поинтересовался отец, выглянув из кухни.

— Да… — пробормотал я, отрешённо кивнув.

— Всё в порядке? — с беспокойством спросил он, подходя ко мне.

— Да, конечно. Просто устал, — слабо улыбнувшись, сказал я. — Пойду полежу.

— Хорошо, отдыхай, сынок.

Поднявшись наверх к себе, я развалился на кровати, начав сверлить взглядом потолок. В голове было пусто. Вроде радоваться должен, что избавился от сторонников Волди, проклятых душеедов и целого крестража, но… Но этого не было. Чувствую себя отвратительно после сегодняшней эпопеи.

Внезапно рядом со мной на кровать что-то упало… Точнее кто-то. Сестрёнка легла рядом со мной и обняла меня своими маленькими ручками.

— Что такое, Луночка? — спросил я, начав гладить белокурую головку.

— Не грусти… — прошептала она, с беспокойством заглядывая мне в глаза.

— Хех… Хорошо, не буду, — тепло улыбнувшись, крепко обнимаю сестрёнку. — Хочешь расскажу какую-нибудь историю?

— Сильмариллион! — улыбнувшись, радостно воскликнула она.

— Ладно. Напомни, на чём мы в прошлый раз остановились?