Скромный метаморф

Глава 50

Утром, когда Солнце начинало плавно подниматься из-за горизонта, мы уже собрали все необходимые вещи для отдыха на природе. Не очень много, потому как остальное можно будет и с помощью магии создать. В моём рюкзаке уютно устроились бутерброды, термос с горячим чаем и любимая книга (третья часть серии о Фантомасе, моя любимая). Я всегда считал, что мало что может сравниться с умиротворяющей атмосферой леса и свежим воздухом, и вот мы как раз решили выбраться на природу.

— Пап, Луна, вы готовы? — крикнул я, ожидая их у выхода.

— … - на лестнице раздался громкий и быстрый топот, и по ней сбежала сестрёнка, с довольной и предвкушающей улыбкой подбегая ко мне. — Готова! — заявила она.

— Я сейчас, дети, подождите минуту! — раздался с верхнего этажа голос Ксенофилиуса.

— Давай скорей, мы и так уже опаздываем! — поторопил я его.

Через минуту отец спустился.

— Если бы кое-кто… — с намёком посмотрел он на меня. — …меньше ел, нам не пришлось бы собираться так поздно.

— Я молодой растущий организм, мне положено много есть, — невозмутимо ответил я.

— Ты ешь больше нас с Луной вместе взятых раз в десять, — парировал он, окинув меня скептическим взглядом. — Ладно, дети, идём, нас уже наверное заждались.

Мы отправились в сторону ближайшего лесного массива. Путь занял всего полчаса. Природа встречала на своей зеленью и пением птиц, но… Всё перекрывал галдёж собравшихся здесь людей. Здесь были Фред с Джорджем, Рон и Джинни Уизли, Гермиона, а также Гарри с Сириусом и Люпином. Всего одиннадцать человек, включая нас. Компания получилась меньше, чем изначально планировалось, но всё равно немаленькая.

Когда все друг с другом обнялись, поздоровались и так далее, мы отправились дальше. Мы решили остановиться в одном хорошем местечке рядом с маленьким озером. Путь наш пролегал по тропинке, утоптанной в мягком мхе, мы шагали, слушая, как под ногами хрустят сухие листья. Все поддались умиротворяющей атмосфере, а потому вокруг царила тишина, прерываемая лишь шорохом природы. Солнечные лучи порой слепили, пробиваясь сквозь листву и создавая на земле живописные узоры.

Придя на место, мы разложили пледы, и я устроился поудобнее, наслаждаясь моментом. Взрослые начали заниматься кто чем, отец — костром, Ремус — мангалом, а Сириус — баней. Близнецы подбили Гарри с Роном пойти ловить белок, они и меня хотели позвать, но я лениво отмахнулся. Девчонки сидели на одном пледе и о чём-то шушукались.

С первых минут я почувствовал, как напряжение тает. На меня столько всего навалилось, что я совершенно не находил времени для нормального отдыха. И даже когда найти это время всё же выходило, то отдохнуть мне не давало беспокойство о будущем, из-за чего я снова пытался чем-то заняться, чтобы загрузить голову и выкинуть лишние мысли. Лёгкий ветерок шептал среди деревьев, а Солнце нежно согревало кожу. Я взял в руки книгу, но вскоре закрыл её, чтобы просто насладиться окружающей красотой… А ещё потому что эти несчастные ловцы белок были слишком шумными и отвлекали. Внимание порой отвлекали пробегающие мимо белки, спасающиеся от неугомонных детей. и застывшие в неподвижности птицы, словно они тоже наслаждались этим днём.

Примерно через полчаса я решил пройтись, игнорируя громкие планы близнецов о том как они собираются глушить рыбу, и пошёл в лес. На одной поляне я нашёл весьма немало грибов. Они выглядели так притягательно, что я не удержался и попробовал каждый из них. Те виды, что были безвредны для человека, я собрал. Поскольку это были немагические грибы, то я с ними был не знаком, вот и пришлось определять их съедобность на язык. Ещё я нашёл немало ягод. Все вкусненькие съел независимо от степени полезности, а найденную чернику с малиной решил отдать остальным.

Вернувшись к озеру, я вывалил на один плед съедобные грибы и ягоды в две кучки, и вернулся к своему, налил в чашку горячий чай и закусил бутербродом, наблюдая за девчонками, которые уже собрались вокруг ягод и обсуждали кто из них будет делать с этими ягодами молочные коктейли. Понятия не имею кто из них взял с собой молоко, но ладно.

В голове проносились мысли о том, как важно иногда отключаться от привычной рутины. Я почувствовал, как сердце наполняется спокойствием. В такие моменты понимаешь, что жизнь состоит и из таких вот мелочей, и они играют немалую роль в создании нашего счастья. Закончив пить чай, я подошёл к парням и предложил половить рыбы. От близнецов последовало встречное предложение — устроить из этого соревнование. Никто против не был.

Я наколдовал все необходимые принадлежности, мы распределили кому какой участок озера будет отведён, и приступили к ловле. Каждый по своему. Близнецы на мётлах летали над своими зонами и кидали в воду самодельные бомбы (да, эти придурки реально взяли на отдых бомбы), Рон тоже летал на метле над своим участком, но он решил повыпендриваться и смело заявил, что если не займёт последнее место, ловя рыбу длинной заострённой палкой, то мы вчетвером скинемся ему по десять галеонов. Гарри решил действовать по старинке, поэтому я наколдовал ему лодку и снасти, в качестве наживки он взял с собой хлеб и накопанных с нашей общей помощью червей.

Что касается меня… То я тоже, как и Рон, решил повыпендриваться. Я прыгнул в воду и изменил своё тело метаморфизмом. Изменил дыхательную систему, кожа начала вырабатывать слизь схожую с таковой у рыб, ноги срослись и превратились в крупный хвост, а между пальцев появились перепонки. Этаким русалом стал. Буду гоняться за рыбой и ловить прямо так, руками.

Спустя два с половиной часа, когда мы уже все подзадолбались и решили закончить, появились результаты. Близнецы поначалу вырвались в лидеры, но потом, когда они распугали всю рыбу в своих зонах и та уплыла в соседние, всё стало уныло. Рон довыпендривался, заняв последнее место, так что ни единого галеона он не получит. Я… Не сказал бы, что прям довыпендривался, но мне стоит потренироваться двигаться под водой и научиться ловить этих склизких вёртких тварей. Но я почти победил в этом соревновании. Почти. Первое место к нашему всеобщему удивлению и, чего скрывать, негодованию, занял Гарри, делавший всё по старинке. Парень сам был в шоке от того, что победил.

И по условиям соревнования, победитель освобождается от чистки и готовки всей этой рыбы, а остальные делают это всё без магии. Из-за этого рыба потрошилась особенно злостно, а взрослые угарали с этого, совершенно не стесняясь наших яростных взглядов и даже не думая предложить помощь.

К тому моменту как мы приготовили большущий котёл ухи и нажарили оставшуюся рыбу, баня была готова. Первым делом её оккупировали девчонки, но да ладно, мы как раз поели пока всё тут свеженькое. Ну а потом, конечно же, была наша очередь идти в баньку.

— Фред?

— Да, Джордж?

— Зачем тебе линейка?

— Надо.

— Мы близнецы, даже не пытайся.

— Хах! У меня больше!

— Нет.

— Да!

— А ну дай сюда линейку!

— …Ха! Говорил же, что больше!

— Не правда!

— Правда!

— Всего на миллиметр!

— Но больше ведь!

— Незначительно!

— Как знать, как знать… Думаю, теперь ты всегда будешь позади, младшенький!

— Гррр… Придушу!

В глазах Рона так и читалось, что эти двое не связаны с ним кровью и он их вообще не знает.

— Хах, вот ведь мелкие, — ухмыляясь заявил Сириус. — Ещё не выросли до конца, а уже соревнуетесь. Сначала подрастите немного. Впрочем, даже когда повзрослеете, вам будет далеко даже до Реми, не говоря уже обо мне. Я прав, Лунатик? — с наглой ухмылкой спросил он, хлопая Люпина по спине, на что тот просто устало вздохнул и не стал отвечать.

— Младшее поколение всегда превосходит страшее, — хором заявили близнецы, прекратив свою мелкую вражду и вновь объединившись, Слова эти они говорили, окидывая Сириуса снисходительным взглядом.

— Мечтать не вредно, — всё с той же усмешкой заявил он.

— Хмф… — презрительно фыркнул я, активируя метаморфизм.

— …

— …

— …

— Кажется, у меня появился комплекс неполноценности… — сконфуженно пробормотал Блэк.

— Брат…

— Да?

— Ты тоже думаешь…

— Что метаморфизм…

— Это читерство…?

— Однозначно! — хором заявили близнецы, к которым присоединился и возглас Сириуса.

Что касается Гарри, Рона и Люпина, которые не участвовали в этой своеобразной перепалке, то они… Испытывали невероятных величин испанский стыд. По их лицам это было видно чётко и ясно.

Тук-тук-тук!

В дверь бани постучали. Сразу после этого снаружи раздался голос отца.

— Шашлыки скоро будут готовы!

Этот хитрый жук решил остаться делать шашлыки пока мы тут паримся, а потом пойти один, чтобы побыть в баньке в одиночестве, спокойствии и тишине.

Закончив банные процедуры, мы оделись, вышли и набросились на шашлыки. И это было просто шикарно! Вскоре наступил вечер, Сириус наколдовал гитару и горланил песни у костра. Да, оказывается, он вполне умеет играть на гитаре, как и Люпин, кстати. Ночевать мы решили прямо на этой полянке, расставив палатки. А на следующее утро, неплохо позавтракав, мы отправились по домам.

Бразилия! Неплохое место для отдыха, не так ли? Особенно Сан-Паулу, куда мы всей семьёй отправились во время папиного отпуска. Конкретных идей о том куда отправиться не было что у отца, что у сестрёнки, так что моему предложению никто не препятствовал.

Первым делом мы отправились на экскурсию по этому городу, одному из самых больших и динамичных городов мира, как заявлял нам экскурсовод. С самого утра меня переполняли эмоции от предвкушения (отчасти из-за моих планов, из-за которых я и хотел сюда приехать). По пути к центру города я заметил, как меняется пейзаж: современные здания сменяются колониальной архитектурой, а улицы наполняются шумом и энергией местных жителей.

Первым пунктом нашей экскурсии стал знаменитый Пратос-ду-Либертад. Я был поражен многообразием культур, которые здесь сосредоточены. Улицы напоминали живую картину, где смешивались звуки музыки, запахи уличной еды и яркие цвета. Я попробовал традиционную бразильскую пастель — жареный пирожок с мясом и овощами, который оказался невероятно вкусным.

Затем мы направились к огромному зеленому оазису в сердце города. Мы гуляли по аллеям, наблюдая за местными жителями, которые занимались спортом, играли в футбол или просто отдыхали на траве. Воздух здесь был наполнен свежестью и спокойствием, что контрастировало с городской суетой.

Далее мы посетили знаменитый Музей искусства Сан-Паулу (MASP). Это не только архитектурное произведение искусства, но и дом для уникальной коллекции, включая работы таких мастеров, как Ван Гог и Рембрандт. Я с удовольствием провёл время, изучая экспонаты и погружаясь в историю искусства.

Не обошлось и без посещения району Вила Мадалена, известному своими красочными граффити. Каждая улица здесь рассказывает свою историю, и я не упустил возможность сделать несколько ярких фотографий. Это место словно дышит креативом и энергией молодых художников.

Вечером мы поднялись на смотровую площадку одного из небоскрёбов. Глядя на огни города, я почувствовал, как Сан-Паулу живёт своей собственной жизнью, полным ходом. Это был момент, когда я осознал, как многообразен и многогранен этот город, и как он умеет сочетать в себе традиции и современность.

Экскурсия по Сан-Паулу оставила у меня незабываемые впечатления, но желания вернуться сюда снова, чтобы исследовать ещё больше его уникальных уголков и культурных богатств, у меня не было. Мне, конечно, понравилось изучать всё это, но не настолько сильно, чтобы возвращаться сюда потом, если в этом не будет реальной необходимости, как сейчас.

Стоя на берегу и глядя на море, я вспоминал прошедший день. Было неплохо, правда. Отец с сестрой остались в гостинице, а я… Я вернусь поздно. Даже очень поздно.

Убедившись, что поблизости никого нет, я с помощью метаморфизма и трансфигурации отрастил себе крылья и полетел в сторону одного очень интересного и примечательного острова. Зачем? Дело в василиске.

В этом мире данные твари создаются искусственно, и это целый ритуал, причём весьма проблематичный. Жаба высиживает куриное яйцо? Три раза ХА! Если бы всё было так просто… Библиотека Ассоциации Зельеваров дала мне ответ о способе, потому что зельеварение там играло немаловажную роль.

Для начала мне понадобится начертить магический круг — ритуальную версию окаменяющего заклинания Дуро. Вокруг этого ритуального круга нужно начертить кольцо с кучей символов, древних рун и прочего (причём, судя по моим догадкам, с использованием парселтанга для письма), тем самым расширяя магический круг. Это нужно для того, что магический круг окаменяющих чар был записан во вполне конкретном органе ещё не родившегося существа. То есть в глазах василиска. Это значит, что их глазки — это натуральный биологический, развивающийся с возрастом артефакт!

После нужно ещё одно дополнительное кольцо, расширяющее ритуальный круг, оно на основе происхождения яда (про яд немного позднее) должно перестроить организм в яйце по нужному образу, то есть превратить в змею, а именно в василиска. Из-за этого же определённое влияние изначальной формы существа становится для него губительным (крик петуха). Для чего нужна перестройка и почему бы просто не прокачать змею? Тут есть только предположения волшебников, исследовавших эту тему. Увы, Герпий Злостный, который первым и вывел василисков, информации об этом не оставил.

Так вот, о предположениях… В случае змеи трансформация была бы не особо сильная, а вот в случае цыплёнка трансформация столь масштабная, что попросту ломает природные ограничители в теле этих тварей (не без помощи магии), что и позволяет им вырастать до пятнадцати метров в длину, толщиной с колонну, ошеломляющим пределом возраста и оружием, которое с возрастом становится всё опаснее и опаснее: яд и взгляд.

Вот такой вот интересный получается ритуальный круг… В центре которого будет обыкновенное куриное яйцо, которое будет высиживать жаба. Жаба в теории может быть любая, но на практике немагическая жаба вряд ли доживёт до появления василиска, что и для самого змея фатально.

Заставить жабу высиживать яйцо труда не составит, ментальные чары в помощь. Сложность состоит в том, что ей нужно скормить змеиный яд, о котором я ранее упоминал. С помощью магического круга жаба передаёт зародышу в яйце многое: жизнь, магию, и главное — яд, на основе которого будет формироваться яд василиска. И чем мощнее и опаснее будет яд, который я дам жабе, тем круче будет начальная форма яда василиска, так он ещё и опаснее будет становиться с возрастом, и коэффициент роста опасности тоже от этого зависит. Допустим, если скормить одной жабе яд какой-нибудь не особо опасной змеи, а другой яд, например, королевской кобры, то когда василиски вылупятся, яд второго будет многократно опаснее, и с возрастом разница будет только расти.

Но здесь же кроется сложность! Чем опаснее яд, тем больше шансов, что жаба его не переживёт и создание василиска будет провалено. И, конечно, ко всему прочему понадобится яд как минимум одной магической змеи, всё же у этих волшебных змей и яд волшебный. Хорошо ещё, что жабу можно пичкать чем угодно для её выживания после кормления ядом, на ритуал это, к счастью, не повлияет.

Как это всё вяжется с тем, что мне пришлось тащится в Бразилию, а именно в Сан-Паулу, и лететь на непонятный остров? Потому что это остров Кеймада-Гранди.

Кеймада-Гранди, он же Илья-да-Кеймада-Гранде, более известный как Змеиный остров, это остров у побережья Бразилии в Атлантическом океане. Остров прославился обилием змей, потому и получил своё название. Остров небольшой, площадью всего сорок три гектара, и отличается умеренным климатом. Его рельеф варьируется от голых скал до тропических лесов.

Змеи оказались в ловушке на острове тысячи лет назад после окончания последнего ледникового периода, когда повышение уровня океана отделило остров от материка. Последовавшее за этим эволюционное давление позволило змеям адаптироваться к их новой среде обитания, быстро увеличив популяцию и сделав остров опасным для посещения публикой.

Кеймада-Гранди закрыт для публики в целях защиты как людей, так и змей; доступ доступен только для ВМС Бразилии и избранных исследователей, прошедших проверку в Институте сохранения биоразнообразия имени Чико Мендеса, федеральном природоохранном подразделении Бразилии.

Эта земля — настоящее змеиное царство. И самый крупный природный серпентарий в мире. Густота «населения» составляет пять змеючек на один кв. м (напоминаю, остров 43 гектара, то есть около 430000 кв.м.). Для будущей трапезы, змеи предпочитают ловить зазевавшихся перелётных птиц, которые попадают к ним в пасти, не успев понять, какую опасность таит в себе этот остров.

Здесь множество видов змей, но самые опасные обитатели Кеймада-Гранди — островные ботропсы. Они чрезвычайно ядовиты. Это связано с тем, что пресмыкающиеся уничтожили всех своих природных врагов на острове. У них нет необходимости часто использовать свои жала. А чтобы обездвижить птицу или грызуна на обед, яда расходуется ничтожно мало. Вот и настаивается, и концентрируется гремучая смесь в их железах. Противоядия же просто не существует. Яд ботропса действует мгновенно и вызывает обширный некроз тканей.

Почему я выбрал именно Кеймада-Гранди? Во-первых, это разнообразие видов. Я смогу получить огромное множество уникальных образцов яда обычных змей (а может там и магические найдутся, кто знает). Во-вторых, здесь мне не придётся бродить и искать их кучу времени из-за чудовищной концентрации на ограниченной территории, достаточно сделать шаг в любом направлении в, наверное, любой точке острова, чтобы наступить на змею. Или поднять голову и посмотреть на ближайшее дерево, оно тоже наверняка будет иметь на себе змей.

За такими размышлениями я наконец долетел до острова, остановившись в десятке метров над его поверхностью и наблюдая за сумасшедшим количеством змей. Мои губы растянулись в довольно-предвкушающей улыбке.

— Замрите! — с этим словом, сказанном на змеином языке, все услышавшие меня змеи замерли и перестали шипеть.

Моя улыбка растянулась ещё сильнее. Парселтанг позволяет не просто говорить со змеями, но даже подчинять их, если ты достаточно сильный маг. Я сильный маг. А змеи здесь обычные, может и есть магические, но вряд ли будет много. А даже если меня вдруг укусят и каким-то чудом пробьют толстую драконью чешую, которую я вырастил по всему своему телу… Я же метаморф! Я идеально контролирую своё тело, и просто не дам яду ни распространиться, ни подействовать, и легко смогу вывести из тела.

Со всем этим, я легко смогу собрать огромное количество образцов яда. Мой язык позволит определить их свойства и уровень опасности. Выращивать ядовитые железы я уже довольно давно умею, так что с производством яда проблем не будет, а там попробую синтезировать в своём теле ещё более опасные виды яда. Поскольку он будет создан на основе змеиных ядов, то для ритуала должен подойти. По идее. Ну, в худшем случае я просто потеряю одно куриное яйцо, возможно жабу, и какое-то количество времени. Не более.

— Это будет очень плодотворная поездка, — прошептал я, окидывая змеюк сверкающим взглядом.

— Пу-пу-пу… — выдал я, ожидая семейку Уизли.

— Это затянется, — сказал Рон, который тоже ждал своих родственников вместе со мной на улице. — Мама нашла поделки Фреда и Джорджа, сейчас ругается на них.

— Ууу… — с понимающим разочарованием протянул я.

— Ага… — согласно кивнул Гарри.

— Льюис, я понимаю, что ты не особый фанат квиддича, но мог хоть немного больше интереса проявить? — спросил Рон. — Сегодня же Чемпионат!

— Да-да, я помню. Просто немного задумался.

— И что же такого интересного ты там думаешь? — подозрительным голосом спросил он.

— О том как я буду создавать василиска, — пожав плечами сказал я.

— А, опять что-то из разряда научного интереса? Типичный Льюис… — закатив глаза, обречённым голосом протянул рыжик, и от этого вида хохотнул Гарри.

Вопрос василиска действительно занимает мою голову, но не так сильно на самом деле. Я всего лишь уделяю вниманию постоянным попыткам синтеза более совершенного яда на основе полученных образцов с Кеймада-Гранди. В остальном же… Меня по большому счёту терзает вина.

Как именно Волди узнал о младшем Крауче и о Турнире Трёх Волшебников? Берта Джоркинс. Не помню всех деталей, вроде как она отправилась в отпуск куда-то и наткнулась на Хвоста, который и притащил её своему господину. Именно от неё он узнал про своего последователя и Турнир.

Мог бы я спасти её? Вполне. Ментальными чарами внушить, что её изначальная цель путешествия — не лучший выбор — и проблема решена. Или просто проследить за ней, найти Волди и добить его окончательно. Вот только я просто напросто испугался. В втором случае самого Тома. Пусть он ослаблен, но всё ещё Тёмный Лорд и крайне опасен, а загнанный в угол зверь становится куда опаснее нормы. Да, я банально боялся умереть. И неизвестно получится ли застать их вместе с Нагайной. Если нет и она уползёт — то всё, даже если Волан-де-Морт будет убит при живом крестраже, мои планы идут коту под хвост и чёрт знает как будет дальше развиваться история.

Будь у меня флакон Феликс Фелицис хотя бы на несколько часов, я бы рискнул не задумываясь. Жаль, что я подумал об этом слишком поздно и не оставил в прошлом больше флаконов Жидкой Удачи на экстренный случай. Слишком сильно увлёкся тем, чтобы создать для него ловушку, которая захлопнется во время его воскрешения в конце четвёртого курса, и не подумал об альтернативном варианте. Можно ли считать, что причина в том, что я слишком сильно полагаюсь на канон и из-за этого стараюсь строить свои планы вокруг него, забывая о том, что можно и другой вариант придумать? Эх… Ну, это точно станет для меня уроком на будущее.

Что касается другого варианта, с ментальными чарами для Берты… Тогда шанс, что Волди узнает про Турнир стремиться к нулю, а шанс получения информации о Барти вообще к минус бесконечности. А это ломает мои планы и история продолжится, опять же, неизвестно как. Неизвестность. Её я тоже боюсь.

По итогу из-за собственных страхов, нерешительности и, чего уж скрывать, глупости я позволил этой женщине умереть. Что ж… По крайней мере я могу быть уверен, что это последняя невинная жертва Тома.

— Желаю хорошо провести время! — вырвал меня из мыслей крик миссис Уизли.

Оглянувшись по сторонам, понял, что все уже вышли и отправились в путь. Близнецы были хмурые и ушли вперёд, проигнорировав свою мать. Всё таки совсем разругались. Ну, наша компания двинулась через освещённый луной двор вслед за ними. Было прохладно, на горизонте справа неясная зелёная полоска предвещала близкий рассвет.

Путь наш лежал на вершину Стотсхед Хилл, высокий чёрный бугор, расположенный за деревней Оттери-Сент-Кэчпоул. Мы шли по тёмному, влажному пролеску, ведущему в деревню; тишину нарушал только звук наших шагов. Миновали деревню, забрезжило, чернильный мрак сменила тёмная синева, и мы начали подъём на Стотсхед Хилл.

Было ещё темно, и ноги некоторых из нашей компании то и дело проваливались в неприметные кроличьи норы или скользили по густой траве. Для некоторых этот подъём был тяжёлым, но через какое-то время мы вышли на ровную площадку.

— Ух, — с трудом перевел дыхание мистер Уизли, снимая очки и протирая их свитером. — Что же, мы показали хорошее время — у нас в запасе еще десять минут. — Теперь остается найти портал, — сказал мистер Уизли, водрузив очки на нос и обшаривая взглядом землю. — Он небольшой… Смотрите внимательнее…

Наша компания разбрелась в разные стороны. Минуты через две дремлющий воздух взорвался криком:

— Иди сюда, Артур! Сюда, сынок, мы нашли его!

На фоне синего неба у другого края вершины замаячили две длинные фигуры.

— Амос! — Мистер Уизли улыбнулся и зашагал к кричавшему человеку. Все остальные последовали за ним.

Скоро он пожимал руку краснолицему волшебнику с жёсткой каштановой бородой. В другой руке у того был старый заплесневелый башмак

— Знакомьтесь, это Амос Диггори, — представил его мистер Уизли. — Сотрудник Отдела по регулированию и контролю за магическими существами. А это, как я понимаю, твой сын Седрик?

Седрик Диггори — статный юноша лет семнадцати — был капитаном и ловцом пуффендуйской команды по квиддичу… А также моим работником

— Здравствуйте, мистер Уизли, — вежливо поздоровался с ним Седрик. — Привет, ребята! — и с большим радушием он поприветствовал меня и остальных своих знакомых, на что мы ответили улыбками и кивками.

— Долго добирались, Артур? — спросил отец Седрика.

— Да нет, — ответил мистер Уизли. — Мы живем вон там, за той деревней. А ты?

— Нам пришлось встать в два, верно, Седрик? Жду не дождусь, когда он сдаст тест на трансгрессию… Нет, я не жалуюсь. Чемпионат мира по квиддичу! Да я не пропустил бы его даже за мешок галлеонов, а наши билеты примерно столько и стоят. Но мне ещё повезло… — Он добродушно оглядел братьев Уизли, Гарри, Гермиону, Джинни и меня. — А вы, я так полагаю, друзья Седрика? Он мне о вас рассказывал, — показал нам Амос дружелюбную улыбку. — Рад, наконец, познакомится с вами лично. Особенно с тобой, Льюис, — пристально посмотрел он на меня. — Давно хотел посмотреть на парня, который младше моего сына, но который при этом является его боссом.

— Рад знакомству, — со спокойной улыбкой пожал я ему руку.

— Ну ладно, нам уже пора, — сказал Амос, взглянув на часы. — Не знаешь, Артур, кто-нибудь ещё придёт?

— С нами должен был прийти ещё один человек, но он задержится. Но ничего, Сириус предупредил, что отправится с помощью трансгрессии, когда закончит со своими делами.

— Значит никто, — кивнул Диггори.

Не без усилий все одиннадцать человек нашей и Диггори компании сгрудились вокруг старого башмака, который держал Амос. Вершину холма овевал холодный ветер, все стояли тесным кольцо, никто не произнёс ни слова. Наверно, со стороны это выглядит очень странно. Одинадцать человек, из них двое взрослых мужчин, вцепились в старый, драный башмак и чего-то ждут в рассветном сумраке…

— Три… — в какой-то момент шепнул мистер Уизли, одним глазом косясь на часы. — Два… Один…

Свершилось! Нас рвануло куда-то в сторону, был вой ветра, коловращение красок, палец намертво прилип к башмаку, как иголка к магниту. Ноги вдруг врезались в землю. С некоторым трудом, но мне удалось устоять и удержать сестру. Кроме нас, стояли на ногах мистер Уизли, мистер Диггори и Седрик, остальные оказались на земле.

— Пять часов семь минут от Стотсхед Хилл, — прозвучал над нами чей-то голос.

Приземлились мы на вересковую пустошь, окутанную туманом. Прямо перед нами стояли два измотанных и раздражённых волшебника, у одного — массивные золотые часы, у другого — толстый свиток пергамента и перо. Оба одеты на магловский манер, но очень уж неумело: тот, что с часами, — в твидовом костюме и высоких галошах, а его коллега — в шотландском килте и пончо.

— Доброе утро, Бэзил, — сказал мистер Уизли, подняв башмак и подавая волшебнику в клетчатой юбке.

Тот бросил его в стоящий тут же ящик для использованных порталов.

— Да уж, доброе, Артур, — устало пробурчал Бэзил. — Не на дежурстве? Некоторым везёт… А мы здесь проторчали всю ночь… Скорее уйди с дороги. В пять пятнадцать прибывает большая партия из Черного леса… Погоди, найду твоё место в лагере… Уизли… Уизли… — Он принялся перематывать исполинский пергамент. — Первое поле, отсюда в четверти мили. Ваш привратник — мистер Робертс. Диггори… Второе поле, спросите мистера Пэйна.

— Спасибо, Бэзил! — Мистер Уизли жестом позвал всех идти за ним.

Шли по безлюдному полю, почти ничего не видя в тумане. Минут через двадцать показался небольшой каменный домик рядом с воротами, за которыми в туманной зыби смутно проступали очертания сотен и сотен палаток, поднимающихся по отлогому склону к темной полоске леса на горизонте. Мы попрощались с обоими Диггори и подошли к двери коттеджа.

Стоявший в дверях человек смотрел на убегающие вдаль палатки. С первого же взгляда было понятно: перед нами единственный настоящий магл на несколько миль вокруг. Услышав шаги, он повернулся к пришедшим.

— Доброе утро! — приветливо произнёс мистер Уизли.

— Доброе утро, — отвечал магл.

— Не вы ли будете мистер Робертс?

— Я самый, — подтвердил мистер Робертс. — А вы кто такие?

— Уизли. Два участка заказаны пару дней назад.

— Есть, мистер. — Мистер Робертс сверился со списком, приколотым к двери. — Ваш участок у леса… На одну ночь?

— Да.

— Платить будете сейчас?

— Да, да… конечно, — закивал мистер Уизли.

Мистер Уизли заплатил, получил сдачу и копию карты лагеря. Мы брели вверх по утонувшему в тумане полю вдоль длинных рядов палаток. Многие смотрелись почти обычно — их хозяева явно постарались придать им магловский вид, хотя и допускали промашки — кто приделал печную трубу, кто добавил шнурок для колокольчика или флюгер. Но иногда попадались палатки настолько откровенно волшебные, что становилось очевидным, как тот самый мистер Робертс воспринимает всё это. На полпути встретилось роскошное сооружение из полосатого шёлка, подобное дворцу в миниатюре, с живыми павлинами, разгуливающими у входа. Была даже трёхэтажная палатка с несколькими башенками, а ещё немного дальше — конструкция с палисадником, прудиком для купания птиц, солнечными часами и фонтаном.

— Вечно одна и та же история, — улыбнулся мистер Уизли. — Не можем не пофорсить во время массовых сборищ. Ну, наконец пришли. Вот и наше место.

Участок был на самой опушке леса. На воткнутом в землю шесте красовалась табличка: «Уизли».

— Лучшего места не найти! — довольно потёр руки мистер Уизли. — Спортивное поле как раз за лесом. Ближе уже некуда. — И, сбросив на землю рюкзак, прибавил, слегка волнуясь: — Запомните, всякая магия запрещена. Говорю серьезно — ничего волшебного, пока мы на магловской территории в таком количестве. Палатки ставим своими руками! Это, полагаю, совсем нетрудно… Любимое занятие маглов. Ну-ка, Гарри, как, по-твоему, с чего надо начинать?

После того как мы поставили палатку и принесли воду с ближайшей колонки, мы долгое время бродили по лагерю. Встречали знакомых, болгарских и ирландских фанатов, даже участников команд (Крама например), хотя общались только с первыми.

К тому моменту как мы решили вернуться (у палатки мы обнаружили трансгрессировавшего Сириуса), Солнце уже клонилось к закату, и напряжение, царившее в лагере, сгущалось, как тучи перед грозой. Казалось, сам воздух задрожал, предвкушая великое событие. А когда мрак тёмным покровом опустился над лагерем, последние признаки не очень умелого маскарада исчезли. Министерство, похоже, смирилось с неизбежным, и неприкрытая магия повсюду била ключом.

Торговцы трансгрессировали на каждом свободном футе пространства, неся лотки и толкая тележки, полные невиданных товаров. Тут были светящиеся розетки, зелёные для ирландских болельщиков, красные — для болгарских, выкрикивающие имена игроков; островерхие зелёные шляпы, убранные танцующими трилистниками; болгарские шарфы, расшитые львами, которые и в самом деле рычали; флаги обеих стран, исполняющие национальный гимн, если ими махать; маленькие летающие модели «Молнии» и коллекционные фигурки прославленных игроков, которые с гордым видом прохаживались по ладони. Мы с ребятами купили себе омнинокли, способные повторить любой эпизод, замедлить его, и даже показывать субтитры этого промежутка времени.

Через какое-то время откуда-то из-за леса раздался глубокий, гулкий звук гонга, и сейчас же среди деревьев вспыхнули зелёные и красные фонари, осветив просеку, ведущую к спортивному полю.

— Пора идти! — произнес мистер Уизли, не менее взволнованный, чем его дети.

Прихватив свои покупки, наша компания с Артуром и Сириусом во главе поспешила в лес, следуя за светом фонарей. Мы слышали шум тысяч людей, шедших вокруг, крики, смех, обрывки песен. Всеобщее лихорадочное возбуждение было необычайно заразительно, мы не могли не улыбаться. Всю дорогу через лес — минут двадцать — мы громко разговаривали и шутили, пока, наконец, не вышли на противоположную сторону и не оказались в тени гигантского стадиона. И хотя была видна лишь часть колоссальных золотых стен, окружавших поле, можно было с уверенностью сказать, что внутри можно свободно разместить десяток кафедральных соборов.

— Сто тысяч мест, — сказал мистер Уизли, поймав его благоговейный взгляд. — По заданию Министерства здесь целый год трудились пятьсот человек. Маглоотталкивающие чары тут на каждом дюйме. Весь год, как только маглы оказывались где-то поблизости, они вдруг вспоминали о каком-нибудь неотложном деле, и им приходилось срочно убираться восвояси… Благослови их Господь, — добавил он нежно, направляясь к ближайшему входу, уже окружённому шумной толпой колдуний и волшебников.

— Первоклассные места! — заметила колдунья из Министерства, проверяя у друзей билеты. — Верхняя ложа! Прямо по лестнице и наверх.

Лестницы на стадионе были выстланы ярко-пурпурными коврами. Вся наша компания пробиралась наверх вместе с толпами болельщиков, которые постепенно рассаживались по трибунам справа и слева от нас. Мистер Уизли вёл нас всё выше и выше; наконец мы поднялись на самый верх лестницы и очутились в маленькой ложе на высшей точке стадиона, расположенной как раз на середине между голевыми шестами. Тут в два ряда стояли примерно двадцать пурпурно-золочёных кресел. Глянув вниз можно было увидеть фантастическую картину.

Сто тысяч колдуний и волшебников занимали места, расположенные ярусами, поднимающимися вокруг длинной овальной арены. Всё вокруг было залито таинственным золотым светом, который, казалось, излучал сам стадион. С этой высоты поле выглядело гладким, как бархат, в каждом конце стояло по три пятидесятифутовых шеста с кольцами, а прямо напротив, как раз на уровне наших глаз, было исполинское чёрное табло — по нему бежали золотые надписи, будто невидимая рука быстро писала и затем стирала написанное — это были светящиеся рекламные объявления.

Я не стал обращать внимание на рекламу и оглянулся. Пока что ложа была пуста, если не считать крохотного создания, пристроившегося на предпоследнем сиденье второго ряда. Домовой эльф Винки. А рядом с ней по идее должен быть Барти под мантией-невидимкой… Эх… Если бы не лишние глаза, я бы позаботился о том, чтобы сделать в его башке несколько закладок на будущее, так было бы проще, чем заманивать его Феликсом, когда он будет в личине Моуди.

Гермиона тем временем просматривала свою украшенную кистями программку в бархатном переплёте.

— «Перед матчем будет проведен парад талисманов команд», — прочитала она вслух.

— О, это всегда очень крутое зрелище, — весело ухмыляясь, откликнулся Сириус. — Национальные сборные привозят с родины разные диковинки, понимаете? Чтобы устроить маленькое шоу.

В следующие полчаса ложа постепенно наполнялась людьми; мистер Уизли пожимал руки каким-то, судя по виду, очень важным волшебникам. Перси вскакивал так часто, словно пытался усидеть на еже. Когда появился Министр магии Корнелиус Фадж, Перси отвесил такой глубокий поклон, что с него упали и разбились очки. Страшно сконфузившись, он восстановил их волшебной палочкой и дальше уже предпочитал оставаться на своем месте.

Вскоре появились ещё одни наши знакомые. Вдоль кресел второго ряда к трём свободным местам как раз позади мистера Уизли пробирался не кто иной, как Люциус Малфой с Драко и своей женой Нарциссой.

— А, Фадж! — произнес мистер Малфой, подходя к министру, который разговаривал с болгарским министром магии, и протягивая руку. — Как дела? По-моему, ты ещё не знаком с моей женой Нарциссой? И с нашим сыном Драко?

— Добрый вечер, добрый вечер! — Фадж улыбнулся и поклонился миссис Малфой. — А мне позвольте представить вам мистера Обланск… Обалонск… мистера… короче, он болгарский министр магии и не понимает ни слова из того, что я говорю, так что не беспокойтесь. И давайте посмотрим, кто тут у нас еще? С Артуром Уизли вы знакомы, я полагаю?

— Верно… — негромко произнёс он, окинув нашу компанию взглядом, чуть дольше задержавшись на мне.

Вскоре в ложу ворвался Людо Бэгмен.

— Все готовы? — пророкотал он. Его лицо светилось, словно круг эдамского сыра, если только можно представить себе взволнованный сыр. — Министр, начинать?

— По твоей команде, Людо, — с удовольствием отвечал Фадж.

Бэгмен выхватил волшебную палочку, направил себе прямо на горло и приказал:

— Сонорус!

И с этого мгновения его голос превратился в громовой рёв, заполнивший до предела забитый стадион; этот голос раскатывался над нами, отдаваясь в каждом уголке трибун.

— Леди и джентльмены! Добро пожаловать! Добро пожаловать на финал четыреста двадцать второго Чемпионата мира по квиддичу!

Зрители разразились криками и аплодисментами. Развевались тысячи флагов, добавляя к шуму разноголосицу национальных гимнов. С гигантского табло напротив сгинуло последнее объявление — Берти Боттс еще успел посулить небывалые ощущения от каждой конфетки своего драже, — и зажглись слова: БОЛГАРИЯ — НОЛЬ, ИРЛАНДИЯ — НОЛЬ.

— А теперь без долгих предисловий позвольте представить вам… Талисманы болгарской сборной!

Правая часть трибун — сплошь в красных флагах — одобряюще заревела.

— Интересно, что же они привезли? — пробормотал мистер Уизли, наклоняясь вперед. — А-а-а-а! — Он спешно сдёрнул с себя очки и принялся протирать их. — Вейлы!

— Вейлы!? — заинтригованно воскликнул Блэк и подался вперёд.

На арену выбежала сотня прекрасных женщин и пустились в пляс. Постепенно вейлы отплясывали все быстрее, все зажигательней. Учитывая очарование вейл, состояние парней из нашей компании, а также мистера Уизли и Сириуса… Заставляло стыдиться.

Когда их танец закончился, трибуны взорвались недовольными криками — зрители не хотели отпускать вейл, и мужская часть нашей компании (за исключением меня) была на их стороне. Мы с девчонками лишь осуждающе качали головами на это их поведение.

— А теперь, — загрохотал голос Людо Бэгмена. — в знак приветствия поднимем наши волшебные палочки… Перед нами талисманы сборной Ирландии!

В следующую секунду нечто похожее на громадную зелёно-золотую комету влетело на стадион. Сделав круг, она распалась на две поменьше, каждая из которых со свистом понеслась к голевым шестам. Связывая два пылающих шара, над полем неожиданно аркой встала радуга.

Бесчисленные зрители дружно издали громогласное «о-о-о-ох» и «а-а-а-ах», глядя на этот фейерверк. Радуга угасла, светящиеся шары вновь соединились и слились, образовав на этот раз исполинский мерцающий трилистник, который взмыл в небо, завис над стадионом, и из него хлынуло нечто наподобие золотого дождя.

— Лепреконы! — попытался перекричать громовые аплодисменты толпы мистер Уизли; многие еще рыскали и толкались под креслами, собирая золото.

Величественный трилистник распался, лепреконы опустились на поле — на противоположную сторону от вейл — и, скрестив ноги, расселись, чтобы смотреть матч.

— А теперь, леди и джентльмены, поприветствуем — болгарская национальная сборная по квиддичу! Представляю вам — Димитров!

Фигура в красных одеждах, на метле, двигающаяся с такой быстротой, что казалась размытой, вылетела на поле из дальнего нижнего входа под сумасшедшие аплодисменты болгарских болельщиков.

— Иванова!

Подлетел второй игрок в красной мантии.

— Зогров! Левски! Волчанов! Волков! И-и-и-и-и-и — Крам!

Виктор Крам был худым, темноволосым, с лицом землистого цвета, внушительным крючковатым носом и густыми черными бровями. Он походил на большую хищную птицу. С трудом верилось, что ему всего восемнадцать.

— А сейчас, прошу вас, встречаем ирландскую национальную сборную! — надсаживался Бэгмен. — Представляю: Конолли! Райан! Трой! Маллет! Моран! Куигли! И-и-и-и-и — Линч!

— А также из самого Египта — наш судья, почетный председатель Международной ассоциации квиддича, Хасан Мустафа!

Маленький и тощий волшебник, совершенно лысый, но зато с усами, которым позавидовал бы даже дядя Вернон, одетый в мантию цвета чистого золота под стать стадиону, вышел на поле. В одной руке он нес солидных размеров плетеную корзину, в другой — метлу, из-под усов торчал серебряный свисток. Гарри вернул скоростной регулятор омнинокля к норме и внимательно наблюдал, как Мустафа взобрался на метлу и откинул крышку корзины — в воздух взвились четыре шара: малиновый квоффл, два черных бладжера и — Гарри увидел его на краткий миг, прежде чем он скрылся из глаз — крошечный крылатый золотой снитч. Пронзительно свистнув, Мустафа взлетел вслед за шарами.

— На-а-а-ачинаем! — взвыл Бэгмен.

…

На табло зажегся счет: БОЛГАРИЯ — СТО ШЕСТЬДЕСЯТ, ИРЛАНДИЯ — СТО СЕМЬДЕСЯТ. До зрителей не сразу дошла суть произошедшего. Но затем постепенно, будто неимоверной величины нарастающий поток, гул на трибунах ирландских болельщиков становился все громче, громче и взорвался громовым воплем ликования.

— ИРЛАНДИЯ ПОБЕДИЛА! — надрывался Бэгмен, который, как и ирландцы, был захвачен врасплох неожиданным окончанием матча. — КРАМ ЛОВИТ СНИТЧ, НО ПОБЕЖДАЕТ ИРЛАНДИЯ! Бог ты мой, кто мог такое ожидать!

— На кой ему понадобилось ловить снитч? — кричал Рон, прыгая и хлопая в ладоши над головой. — Остановить матч, когда ирландцы были на сто шестьдесят очков впереди, вот болван!

— Он знал, что им никогда не догнать Ирландию, — ответил Гарри сквозь шум, тоже аплодируя изо всех сил. — Ирландские охотники слишком хороши… он хотел закончить матч на своих условиях, вот и все…

— Ирландская сборная выполняет круг почета в сопровождении своих талисманов, а Кубок мира по квиддичу вносят в верхнюю ложу! — объявил Бэгмен. — Давайте громко поаплодируем доблестным проигравшим — Болгарии!

Все начали потихоньку собираться на выход. Завершение Чемпионата прошло тихо, мирно и спокойно. Никаких чёрных меток, людей в чёрных масках и увольнений домовых эльфов. Ещё бы эти придурки решились вспомнить деньки, когда были ПСами. Наверняка до сих пор пугаются резни, которой подверглись их бывшие товарищи в Азкабане.

Кроме того, я наткнулся на представителей… Точнее представительниц (были только девушки) Шармбаттона. И Флёр, притворно возмущаясь тому, что до этого момента мы так и не пересеклись на Чемпионате, использовала это и то, что мы давно не виделись вживую, как предлог для того, чтобы утащить меня в свою компанию, чтобы пообщаться со мной. Я взглядом умолял своих помочь мне, но они лишь с понимающими ухмылками показывали мне большой палец (почти все парни, а также отец и Сириус) или неловко отводили взгляды (Герми, Джинни и Люпин). Одна только сетрёнка у меня молодец, порывалась мне помочь (либо увязаться за мной, такое тоже возможно), но её придерживали Гермиона и Джинни. Почти все они предатели, кроме Луночки. Ксенофилиус в квадрате, потому что отец!

Впрочем, ничего особого в общении с Флёр не было. Были приветственные и прощальные, когда я уже уходил, обнимашки, болтовня о жизни, что новенького было, и как мы предвкушаем начало Турнира Трёх Волшебников.

После мы вернулись домой. Тихо, спокойно и без суеты. Ну, если не считать того, что сестрёнка потребовала подробный отчёт о моём общении “с этой вульгарной женщиной, которая хочет увести у меня братика” по имени Флёр. Ревнивица маленькая, хех…