Кюр Гора

Глава 32 Кэбот принимает гостей

— Хо! — вполголоса поприветствовал Кэбот, поднял из костра пылающую ветку и, помахав ею из стороны в сторону, бросил обратно в огонь.

— Тэрл Кэбот! — донесся голос из темноты.

Голос был голосом кюра, но в то же время отличался от него. Его владелец мог яснее формировать гореанские фонемы.

— Лорд Грендель, — не без облегчения произнес Кэбот.

— Грендель, — поправил его владелец голоса. — Что тебя сюда привело?

— Желание найти тебя, конечно, — ответил Кэбот, — и ту из свободных женщин, которой, боюсь, не стоит доверять.

— Ты пришел, чтобы принести мне новости или оказать помощь? — уточнил Грендель.

— Новости, — кивнул Кэбот, — о том, что восстание неизбежно и, возможно, уже началось. Кстати, твое участие в этих событиях могло бы принести неоценимую пользу. И помощь, если я мог бы быть полезен, и нашел бы, что Ты в этом нуждаешься.

— Мне не нужна никакая помощь, — заявил Грендель. — Ты вооружен.

— Только заостренной палкой, — ответил Кэбот, — при необходимости может послужить вместо копья.

Из темноты послышалось насмешливое фырканье.

— Причаливай к берегу, — позвал Кэбот.

Тяжелый, сделанный из двух рядов бревен плот пробороздил по песку. Его размер и вес, несомненно, были рассчитаны так, чтобы обеспечить устойчивость на озере, и усложнить огромным саурианам, если у тех появится такое желание опрокинуть плот.

— Полагаю, что Ты вооружен получше, — усмехнулся Кэбот.

— У меня длинный топор, — сообщил Грендель. — Им я уже убил четырех тарларионов.

— Значит у тебя есть мясо, — заключил Кэбот.

— Я знаю, почему Ты здесь, — заявил Грендель.

— И почему же? — поинтересовался Кэбот.

— Ты собираешься убить Леди Бину, — сказал он.

— Я приложу все усилия, чтобы она не донесла во дворец на Лорда Арцесилу и Пейсистрата, — уточнил свою позицию Кэбот.

— Никакого вреда не может быть причинено ей, — предупредил Грендель, в голосе которого прозвучала неприкрытая угроза.

— То есть, Ты вышел на берег, чтобы убить меня? — осведомился Кэбот. — Но у меня нет при себе какого-либо серьезного оружия, как и шансов опередить тебя.

— Ты — Воин, — заметил Грендель. — В твоих руках даже маленькая заостренная щепка или сучок может оказаться опасным оружием.

— Я заинтересован лишь в том, чтобы Леди Бина не досталась кюрам, — пожал плечами Кэбот. — Но у меня нет никакого желания причинять ей какой-либо вред.

— Со мной на озере она в полной безопасности, — проворчал Грендель.

— Едва ли, — не согласился с ним Кэбот.

— Я никому ничего не скажу! — послышался женский голос из темноты, несомненно, принадлежавший Леди Бине, которая все еще оставалась на плоту.

— Ты заговоришь немедленно, при первой же возможности, — усмехнулся Кэбот.

— Нет, — заявила она. — И спасите меня от этого монстра!

— Даже если Ты собираешься убить меня, — сказал Кэбот Гренделю, — неужели мы не могли бы для начала перекусить? Возможно, у тебя найдется немного тарларионины.

— С тобой кто-то есть, — заметил Грендель.

— Нет, — сказал Кэбот.

— Нет? — переспросил Грендель.

— Никого, — ответил Кэбот, — если ни считать никчемной порабощенной шлюхи, которую я назвал Литой. Лита, выйди вперед.

Рабыня вышла из темноты и опустилась на колени около Кэбота. Мерцающее пламя костра подсветило ее фигуру.

— Я видел ее прежде, — сказал Грендель. — Но теперь она выглядит иначе.

— Это точно, — усмехнулся Кэбот. — Теперь она сильно отличается от себя прежней.

— На ее шее ошейник, — прокомментировал Грендель.

— А еще отличное клеймо на ноге — добавил Кэбот.

— И не только это, — отметил Грендель.

— Не только, как мне кажется, — согласился Кэбот.

Грендель верно подметил те многочисленные тонкие и прекрасные изменения, которые за последнее время произошли в рабыне.

— Отвратительно! — донесся женский голос из темноты.

Рабыня в страхе напрягалась, отпрянула и съежилась. Казалось, что она вот-вот вскочит и бросится бежать, но она осталась на коленях. Ей никто не давал разрешения подняться на ноги. Но она услышала строгий, властный голос свободной женщины. Трудно было не распознать звучавшую в нем вражду к такому ничтожеству как она. И рабыня хорошо поняла, каково ей было бы оказаться во власти столь властного, великолепного и благородного существа.

Затем, изящно, тщательно выбирая место куда поставить ногу, чтобы не намочить ее, с плота на песок сошла женщина.

Кэбот, оказавшись в присутствии свободной женщины, которую из-за ее статуса следовало рассматривать с вежливостью и уважением, поклонился и поприветствовал:

— Тал, Леди Бина.

— Тал, приятель, — отозвалась та.

— Не подходи к нему слишком близко, — предупредил Грендель.

— Мне нечего бояться, тупица, — отмахнулась женщина.

В целом, можно было считать, что Леди Бина была одета. Пусть ее ноги оставались босыми, но некое подобие одежды на ней было. Скорей всего материал для этого был найден или украден. Понятно, что она не была незнакома с обычными для Гора одеждами сокрытия, тяжелыми и запутанными, с многочисленными застежками и отворотами, богато украшенными и расшитыми, но она смоделировала что-то родственное им. Несомненно, в этом ей помогал Грендель, который познакомился с такими вещами во время своей неудавшейся миссии на Горе, во время которой он подвел Агамемнона, поскольку не был принят людьми за своего. Капюшон, довольно свободный, на ее голове присутствовал, но лицо оставалось открытым, хотя нечто подобное вуали имелось на шее блондинки, и, возможно, могло быть использовано для того, чтобы спрятать лицо.

— Не приближайся к нему, — снова предупредил Грендель.

Но Леди Бина все же подошла, встала прямо перед Кэботом и посмотрела на него.

— Ты одета, — заметил Кэбот.

— Конечно, — кивнула она, — ведь я же свободна.

— Я запомнил тебя, — усмехнулся Кэбот, — голым домашним животным в ошейнике Лорда Арцесилы, а потом мы встречались когда Ты была одета только в цепях, в кандалы вязки.

Грендель зарычал и мгновенно оказался рядом, замерев немного позади свободной женщины.

Глаза Леди Бины, устремленные на Кэбота, сверкнули яростью, а затем она вложив в удар всю свою энергию, хлестнула его по левой щеке.

— У тебя нет перчаток, — заметил Кэбот. — Обычно свободные женщины, точнее, конечно, таковые из высшей касты, вместе с одеждами сокрытия носят еще и перчатки. Возможно, я мельком увидел твое запястье и отметил, что оно могло бы прекрасно смотреться окруженное браслетом рабских наручников.

Казалось, что блондинка ударит мужчину снова, но она этого не сделала. Наоборот, она рассмеялась, легко и непринужденно.

— Твое лицо не скрыто вуалью, — указал Кэбот. — А Ты не боишься, что твои губы могут оценить и признать подходящими для рабыни?

Грендель издал возмущенный рев.

— Прости меня Лорд Грендель, — сказал Кэбот.

В полных гореанских одеждах сокрытия у свободной женщины открытыми остается только узкая полоска лица с глазами между верхним краем вуали и нижним капюшона. А в регионе Тахари вуаль зачастую скрывает даже глаза, и женщина выглядывает наружу сквозь темную марлю. Конечно, тело женщины должно быть скрытым настолько, насколько это возможно. И одежды, их длина, фасон рукавов, перчатки разработаны с целью спрятать сокровища, предположительно скрываемые под ними.

С гореанской точки зрения открытые запястья и лодыжки свободной женщины могут очень возбуждающе подействовать на мужчин.

То факт, что свои запястья, лодыжки, горло, губы и лица женщины Земли обычно не скрывают, большинством гореан принимается как доказательство того, что они в лучшем случае достойны того, чтобы быть рабынями свободных гореан. И конечно, такая обнаженность значительно упрощает работу гореанских работорговцев, ведущих свой бизнес на Земле. Разумеется, их трофеи перед продажей будут обнажены полностью, ведь только дурак, как говорится, покупает одетую женщину.

— Э нет, — усмехнулась блондинка. — Если бы я надела вуаль, то моя красота была бы скрыта, а это мое оружие, которым я заставлю мужчин исполнять мою волю.

— У каждого из нас есть свое оружие, — пожал плечами Кэбот.

Его собеседница весело рассмеялась, а затем, словно впервые заметив рабыню, поморщившись, осведомилась:

— Так, и что же мы здесь имеем?

— Голову вниз, — скомандовал Кэбот рабыне, и та послушно опустила голову.

— Какая-то она тощая, — бросила Леди Бина.

— Едва ли, — не согласился Кэбот.

— Интересно, что мужчины находят в таких штучках? — скривила губы блондинка.

— У них есть свое назначение, — уклончиво ответил Кэбот.

— Какой откровенный на ней предмет одежды, — заметил Леди Бина. — Она скорее обнажена, чем одета! С тем же успехом она могла бы быть голой!

— Это — рабская туника, — пояснил Кэбот.

— У нее на шее что-то есть, или мне кажется? — осведомилась она и, обращаясь к рабыне, приказала: — Подними голову, девка!

Рабыня быстро подняла голову, испуганно глядя прямо перед собой.

— Да это же металлический ошейник, — воскликнула Леди Бина, словно удивившись находке. — И как плотно он прилегает к ее шее!

Блондинка зашла рабыне за спину и разделила волосы на тыльной стороне шеи Литы, напуганной и старавшейся сохранять абсолютную неподвижность.

— А здесь есть замок! — констатировала она и взявшись пальцами за ошейник, пыталась его открыть. — Почему он заперт на бедняжке?

Затем она снова обошла рабыню и встала рядом с Кэботом, лицом к ней. Лита не осмеливалась встречаться с ней глазами.

— Уверена, она может снять его, — проговорила Леди Бина, как бы заинтересованно.

— Конечно, нет, — сказал Кэбот.

— Как это? — изобразив озадаченное лицо, спросила она.

— Это — рабский ошейник, — развел руками Кэбот.

— Так значит, она — рабыня?

— Да, — кивнул Кэбот.

— Тогда не была ли она заклеймена? — поинтересовалась Леди Бина.

— Клеймо! — бросил Кэбот, и рабыня, как она уже научилась, перенесла вес на правое колено и, вытянув левую ногу, приподняла кромку подола, оголив бедро.

— Какая прекрасная отметина! — восхитилась блондинка.

По щеке рабыни скользнула слеза обиды.

— Ты можешь вернуться в прежнюю позу, — разрешил Кэбот, и его невольница с благодарностью снова встала на колени, низко опустив голову.

— Может, тебе хотелось бы иметь такое же? — осведомился Кэбот.

Грендель разразился новым рычанием.

Леди Бина, казалось, не услышала его замечания.

— По-моему, на ошейнике что-то написано, — заметила она.

— Там сказано, — ответил Кэбот, — «Я — собственность Тэрла Кэбота».

— Понятно, — кивнула блондинка, — в темноте довольно трудно читать. И сколько же она тебе стоила?

— В некотором смысле, — ответил Кэбот, — я обязан ее приобретением твоему компаньону и чемпиону, Лорду Гренделю, поскольку я выиграл ее, поставив на то что он победит на арене. Я выиграл в том пари некоторую сумму у Лорда Пейсистрата, а он великодушно добавил ее к монетам.

— То есть она ничего тебе не стоила?

— Верно, — согласился Кэбот.

— Именно столько она и стоит, — презрительно заявила Леди Бина.

— На мой взгляд, — заметил Кэбот, — она, выставленная голой на сцене гореанского аукциона, или на открытом невольничьем рынке, могла бы принести мне целых два тарска.

— И сколько могли бы дать за меня? — тут же зиинтересовалась блондинка.

— Свободные женщины, — пожал плечами Кэбот, — бесценны.

— Девка! — бросил Леди Бина.

Лита подняла на нее испуганный взгляд.

— Госпожа, — подсказал Кэбот.

— Госпожа! — повторила рабыня.

— Ты ничего не стоишь, — заявила Леди Бина. — Ты — не больше, чем животное, к тому же заклейменное животное.

— Да, Госпожа, — прошептала девушка, опустив голову.

— А раз Ты животное, почему Ты одета? — осведомилась блондинка.

— Господин разрешил своему животному тунику, — ответила рабыня.

— Снимай ее, — приказала Леди Бина.

Рабыня вопросительно посмотрела на Кэбота, и тот утвердительно кивнул. Желания свободных женщин редко подвергаются сомнению.

— Так-то лучше, — с удовлетворением прокомментировала Леди Бина.

Свет их маленького костра блеснул на слезах в глазах и на щеках рабыни.

— На живот передо мной, облизывай и целуй мои ноги! — потребовала блондинка. — Замечательно.

— Леди Бина, — заметил Кэбот, — Быстро научилась быть свободной женщиной.

Блондинка не ответила на этот выпад Кэбота, но отшагнула назад от лежащей ничком рабыни.

— Оставайся на животе, — бросила она Лите. — Признаться, мне доставляет большое удовольствие видеть тебя в таком положении. В контейнере на Тюремной Луне мне показалось, что Ты посмела сравнивать меня с собой, и, возможно, даже осмелилась счесть себя выше меня.

Она раздраженно пнула песок, обсыпав им распростертую рабыню, вздрогнувшую, но не изменившую позы.

— Ты уже тогда, как и теперь была голой рабыней, — усмехнулась Леди Бина. — Я видела, как в контейнере Ты пыталась показать себя этому мужчине, как Ты якобы невинно крутилась перед ним, чтобы продемонстрировать свою фигуру, как держала голову, как вытягивала ноги, как держала руки, как тянула пальцы ног, выставляя в лучшем свете свои икры, чтобы стимулировать интерес мужчин, и многие другие твои действия. Ты была не больше, чем рабыня, жалко и неудачно конкурировавшая, за внимание свободного мужчины! Говори, шлюха, живо, или быть тебе избитой!

— Простите меня, Госпожа, — попросила рабыня.

— Какой по-глупому смелой Ты была, какой самонадеянной и высокомерной! — сказала Леди Бина. — И вот теперь на тебя, как и следовало, надели рабский ошейник!

— Да, Госпожа! — всхлипнула Лита.

— Неужели там, в контейнере, — спросили блондинка, — Ты действительно, вздумала конкурировать со мной?

— Да, Госпожа, — вынуждена была признать девушка. — Простите меня, Госпоже! Но тогда я думала о себе как о свободной женщине.

— И Ты думала о себе, как о равной мне или даже лучше? — усмехнулась Леди Бина.

— Да, Госпожа. Простите меня, Госпожа!

— Какой же глупой Ты была! — презрительно скривила губы блондинка.

— Да, Госпожа, — заплакала рабыня.

— Поднимись, отползи назад и встань на колени, — приказала свободная женщина. — Можешь также снова надеть свою короткую, никчемную тряпку. Она идет тебе, и хорошо сочетается с твоим ошейником, клеймом и телом рабыни.

— Спасибо, Госпожа, — прошептала рабыня.

— Простая и глупая, — сообщила Леди Бина Кэботу свой вердикт. — Для чего она тебе понадобилась?

— У нее хорошо получается собрать ягоды, хворост для костра и еще кое-что, — пожал плечами Кэбот.

Блондинка рассмеялась.

— Лорд Грендель, — обратился Кэбот.

— Просто Грендель, — проворчал тот. — Я не имею статуса в этом мире.

— Вы с Леди Биной, — поинтересовался Кэбот, — вступил в компаньонские отношения?

— Нет, — ответил Грендель, а блондинка презрительно усмехнулась нелепости столь абсурдной гипотезы.

— Но Ты защищаешь ее и разрешаешь сопровождать тебя, — заметил Кэбот и, не дождавшись его ответа, спросил: — Почему бы тебе не надеть на нее ошейник? Тогда у нас могли быть брюнетка и блондинка, отличная пара, которую можно было бы, сковав за шеи цепью, продать с хорошим наваром.

Леди Бина раздраженно и одновременно встревожено уставилась на Кэбота. В глазах Литы направленных на него стоял испуг. Она уже хорошо знала, что могла быть продана по прихоти рабовладельца.

— Полагаю, что Ты шутишь, — сказал Грендель. — Леди Бина — свободная женщина.

— Это верно, — не стал спорить Кэбот, — но клеймо на ней будет хорошо смотреться.

— Не шути, — предупредил Грендель.

— То, что я красива — правда, — заявила блондинка.

— Если бы она была рабыней, — заметил Кэбот, — ее было бы легче контролировать, и у нее не было бы возможности связаться с кюрами и сообщить им об участии Лорда Арцесилы и Пейсистрата в заговоре.

— Я никому ничего не расскажу! — поспешила заверить она.

— Вы заговоришь немедленно и неудержимо, если решишь, что это в твоих интересах, — усмехнулся Кэбот.

— А вот и нет, — заявила блондинка.

— Я присматриваю за ней, — сообщил Грендель. — К тому же мы в основном находимся на плоту, с которого она не осмелится убежать пока тот на плаву. А когда мы выходим на берег, то нет ничего проще связать ее. На ночь я приковываю ее цепью к дереву.

— Но в данный момент на ней нет ни цепей, ни веревок, — заметил Кэбот.

— Я слежу за ней, — пожал плечами Грендель.

— Ты не доверяешь мне, — укорила его Леди Бина.

Грендель опустил взгляд, сконфуженно и расстроено.

— Если бы Ты любил меня, как утверждаешь, — сказала блондинка, — то оставлял бы меня свободной и доверял мне.

Грендель выглядел сломленным и разбитым.

— И вообще, как смеет такой монстр как Ты, добиваться любви свободной женщины!

— Прости меня, — вздохнул Грендель, не поднимая головы.

— Как Ты сам думаешь, достоин ли Ты такого чувства? — спросила она.

— Нет, — ответил Грендель.

— Более того, такой свободной женщины как я? — не унималась Леди.

— Нет, — признал Грендель. — Нет.

— Если хочешь, — предложил Кэбот, — я займусь ее воспитанием, свяжу, возьму на поводок и все такое.

— Не надо, — вскинулся Грендель.

— Я — свободная женщина! — напомнила Леди Бина.

— Даже свободная женщина, — усмехнулся Кэбот, — может быть подвергнута средствам контроля различных видов, ограничению в перемещении, тюремному заключению, привязи и цепям, когда под угрозой оказываются интересы государств. Таких прецедентов множество.

— Верный, — поддержал его Грендель.

— На самом деле Ты не любишь меня, — заявила Леди Бина.

— Я, правда, люблю тебя, — возмутился Грендель.

— Если бы Ты искренне любил меня, — сказала блондинка, — Ты доверял бы мне и оставлял меня так, как я желаю, позволял находиться, где я желаю, и ходить, куда я желаю.

— Пожалуйста! — попросил он.

Но свободная женщина холодно отвернулась от него.

— Вот видишь, — обратилась она к Кэботу, — он не любит меня искренне.

— Лично я думаю, что он любит тебя слишком сильно, — покачал головой Кэбот, — и где-то даже по-дурацки.

— Я красива, — хмыкнула блондинка. — Ни один мужчина не может любить красавицу по-дурацки.

— Возможно, как раз в них-то легче всего влюбиться по-дурацки, — усмехнулся Кэбот, — и это более чем веская причина, почему нельзя заморачиваться с ними, а нужно поскорее надевать на них ошейники и владеть ими.

— Животное! — возмутилась она.

— Так у тебя есть мясо? — спросил Кэбот у Гренделя.

— Несколько кусков, отрубленных от тарлариона, — ответил тот.

— Превосходно, — потер руки Кэбот. — Давайте поедим, а затем Ты можешь убить меня.

— Огонь свою задачу выполнил, — намекнул Грендель, осматривая берег и примыкающий к нему лес.

— И то верно, — сказал Кэбот и торцом своего импровизированного копья разбросал тлеющие угли костра.

Через мгновение крошечные искры света растворились во мраке.

— Меня вполне устроит сырая тарларионина, — сообщил Кэбот.

— Как и кюров устраивает сырая человечина, — проворчал Грендель.

— Главное, что это мясо, — пожал плечами Кэбот.

— Так же, как и человечина, — сказал Грендель.

— Твоя мать была человеком, — напомнил Кэбот.

— Я не ем людей, — сообщил Грендель.

— Это хорошая новость для Леди Бины, — кивнул Кэбот.

— Для всех вас, — буркнул Грендель.

— Верно, — вынужден был согласиться Кэбот.

— А Ты ешь кюров?

— Нет, — ответил Кэбот.

— Почему? — полюбопытствовал Грендель.

— Не в моем вкусе, — улыбнулся Кэбот.

— Возможно, нам было бы лучше зайти под деревья, — предположил Грендель. — Берег слишком открыт.

— Давайте так и сделаем, — пожал плечами Кэбот.

— Я не буду есть сырую тарларионину, — принялась капризничать Леди Бина. — Мы теперь на земле. Ты должен найти для меня что-то получше.

— Среди деревьев, — сообщил Кэбот, — у нас разбит небольшой лагерь, там есть съедобные листья, коренья и ягоды.

— Это должно подойти, — высокомерно заявила Леди Бина.

— Я прихвачу тарларионину с плота, — сказал Грендель.

— Лита, — окликнул Кэбот, — беги в лагерь, разложи продукты для наших гостей, а позже постели им на лежанки свежего мха, травы и листьев, чтобы им было мягко спать.

— Да, Господин, — отозвалась рабыня и поспешил к лесу.

— Ого, как она пробежала, — удивилась Леди Бина.

— Ей не позволено тратить время попусту, — объяснил Кэбот. — Она — рабыня.

— Она и должна быть рабыней, — презрительно скривилась Леди Бина.

— Совершенно верно, — согласился Кэбот, — и она, и многие другие женщины должны быть таковыми.

— С твоей стороны было умно отослать ее, — заметила Леди Бина. — Теперь, пока мой грубый компаньон ушел к плоту за тарларионой, у нас есть возможность поговорить с глазу на глаз.

— Не понял, — сказал Кэбот.

— Я должна поговорить с тобой, — сообщила она.

— Ты могла бы сделать это и в присутствии Лорда Гренделя.

— Нет, — мотнула головой блондинка.

Вскоре после этого Грендель присоединился к ним, стоявшим на берегу. С его плеча свисали несколько одеял, в правой руке он держал топор на длинной рукояти, а в левой нарезанное полосами мясо тарлариона.

Так втроем они и направились к деревьям.

В девятнадцатом ане цилиндр залил искусственный лунный свет, подобный свету главной луны Гора.

— Там ягоды, — указал Леди Бина Гренделю. — Подай мне их.

— Да, Леди, — ответил он.

Лита, как и подобает рабыне, коротко опустилась на колени перед Кэботом, предложив ему ягоды, лежавшие в ее сложенных чашкой ладонях.

— Как мило! — поглумилась над ней Леди Бина.

Гореанский мужчина, если он не сидит на стуле или скамье, или не возлежит на кушетке, обычно садится на пол, скрестив ноги. Гореанская свободная женщина также может сидеть на стуле или скамье, или полулежать на кушетке за столом, но если ничего этого нет, то она становится на колени, плотно их сжав. Рабыне обычно не позволено сидеть на стуле или скамье, и уж тем более никому не придет в голову, разрешить ей прилечь на кушетку. Фактически, ей крайне редко разрешают лежать на кровати ее господина, поскольку это считается демонстрацией большого к ней расположения. Девушке, которой оказана такая честь, жутко завидуют остальные! Обычно рабыню используют на расстеленных мехах в ногах кровати ее владельца, к которой она зачастую прикована цепью за шею или за ногу. Если ей разрешают подняться на поверхность кровати, то такое действие часто сопровождается определенным ритуалом. Сначала она становится на колени в ногах постели и, подняв покрывала, кротко целует их, затем, когда подучит разрешение, заползает на поверхность, и стоит на коленях у края в ожидании дальнейших распоряжений. Таким образом, она признает привилегию, дарованную ей. «Рабыня башни», пусть и рабски одетая, может стоять на коленях плотно их сжимая, подобно как свободной женщине. «Рабыня для удовольствий» обычно становится на колени, широко расставляя их в стороны, что символизирует ее рабскую специализацию.

Кэбот тщательно погрыз полоску тарларионового мяса, чтобы размягчить его, прежде чем оторвать маленький кусочек, который было легче жевать и глотать.

Грендель ел как кюр, отрывая зубами большие куски от полосы тарларионины, удерживаемой в руках, крошил их клыками, а затем помогая движениями головы и длинного темного языка проталкивал их вниз в свою подобную пещере глотку.

Леди Бина в отвращении отвела от него взгляд.

— Хочешь кусочек тарларионины? — спросил Кэбот свою рабыню.

Та вздрогнула и, осторожно подбирая слова, сказала:

— Ваша рабыня предпочитает есть листья и ягоды.

— Сегодня Ты собрала больше ягод, — заметил Кэбот.

— Да, Господин, — улыбнулась она, протягивая ему пригоршни ягод.

— Ты ела их сама? — осведомился Кэбот.

— Нет, Господин, — мотнула головой Лита.

— А вот мы сейчас и посмотрим, — сказал мужчина и, взяв девушку за волосы, подтянул ее к месту, где искусственный лунный свет просачивался сквозь ветви деревьев.

— Открой рот, — приказал он, запрокидывая ее голову. — Шире. Еще шире! Высунь язык. Еще больше. Хорошо. Хорошо.

— Я не ела ягод, Господин, — поспешила заверить его рабыня, когда мужчина отпустил ее волосы.

— Вижу, — кивнул он, — именно это я и проверял.

— А если бы я ела ягоды, что было бы сделано со мной?

— Если бы Ты ела их без разрешения? — уточнил Тэрл.

— Да, Господин.

— Я привязал бы тебя к дереву и выпорол, — ответил он.

— Вы сделали бы это со мной? — спросила Лита.

— Конечно, — кивнул Кэбот. — Ты же рабыня.

— Да, Господин, — прошептала она.

— Нельзя относиться снисходительно к рабыне, допускающей такое, — пояснил Кэбот.

— Я понимаю, Господин.

— Впрочем, даже не смотря на это, они часто остаются хитрыми маленькими бестиями, — усмехнулся мужчина, и видя, что его рабыня задумалась, добавил: — Но поведение даже такой рабыни, той, которая считает себя настолько умной, можно быстро исправить. Плеть лучшее лекарство от такой неосмотрительности.

— Я постараюсь служить моему господину так, чтобы он оставался мною доволен, — пообещала испуганная девушка. — Я приложу все свои силы.

— Проследи за этим, — посоветовал ей Тэрл.

— Да, Господин.

— А мне жаль, что она не съела несколько ягод, — заявила Леди Бина. — Мне бы понравилось смотреть, как ее, привязанную к дереву, бьют плетью.

— Ты можешь поесть, — разрешил Кэбот своей рабыне.

— Спасибо, Господин, — поблагодарила рабыня, и склонилась к ягодам в ее ладонях.

— Шлюха! — прошипела Леди Бина.

— Госпожа? — не поняла ее возмущения Лита, губы которой были покрыты пятнами ягодного сока.

Мне говорили, кстати, что рабовладельцам нравится слизывать такие пятна с губ и рта своих рабынь, и, кажется, такое действие весьма часто имеет продолжение.

— Твои колени! — указала Леди Бина.

— Госпожа? — снова переспросила рабыня.

— Разве они не должны быть разведены?

— Она в присутствии свободной женщины, — пояснил Кэбот. — Таким образом, для нее уместно стоять на колени в позе рабыни башни.

— Пусть она расставит свои колени, — потребовала блондинка.

— Не надо ее позорить, — проворчал Грендель.

— Помолчи, — бросила она.

— Ты хочешь, чтобы она стояла передо мной на коленях полностью в позе наду, несмотря на присутствие свободной женщины? — уточнил Тэрл.

— Конечно, есть она может, продолжать, — пожала плечами Леди Бина.

— Наду, — скомандовал Кэбот своей рабыне.

Та немедленно расставила колени перед своим хозяином и, склонив голова, продолжила есть ягоды.

— Как мило! — усмехнулась блондинка.

— Не позорь ее, — снова попросил Грендель.

— Я могу говорить, Господин? — спросила рабыня, глядя на Гренделя.

— Да, — разрешил тот.

— Я ничуть не чувствую себя опозоренной, Господин, — призналась она.

— Позор, позор, позор! — завопила Леди Бина и, подскочив, замахнулась, намереваясь ударить рабыню, но не смогла этого сделать.

Кэбот, который оказался на ногах едва ли не раньше девушки, перехватил ее запястье и, надавив, вынудил блондинку вернуться на ее место, то есть встать на колени рядом с Гренделем.

— Выпори ее, избей ее нещадно! — потребовала Леди Бина.

— Это ведь Ты сама захотела, чтобы она стояла в наду, — напомнил Кэбот.

— Разве Ты не чувствовала себя пристыженной? — поинтересовался у рабыни Грендель.

— Нет, Господин, — ответила та. — Я не была пристыжена.

— Шлюха! — выкрикнула Леди Бина.

— Я не просто рабыня, Господин, — пояснила Лита, — но я еще и особый вид рабыни, очень отличающийся от многих других. Я — рабыня для удовольствий. Такие существует для служения и удовольствия ее владельца. Следовательно, поскольку я являюсь такой рабыней, то для меня уместно стоять на коленях именно так. Эта поза, как Вы видите, символизирует мою природу, настолько никчемную, насколько это возможно, и означает мою беззащитность и уязвимость, но, одновременно, и мою готовность. Да, Господин, это верно. Мою готовность! Я рада, очень рада, что меня нашли достойной быть такой рабыней, что мне предоставили неоценимую привилегию стоять на коленях так беспомощно, так уязвимо и откровенно перед моими владельцами, перед мужчинами. Также, этот способ стояния на коленях не только бесстыдно объявляет всему миру, что я рабыни определенного вида, но и напоминает мне самой, глубоко и бесстыдно, о том, кто я есть. Кроме того, это волнует и возбуждает меня. Это разогревает меня. Это разжигает во мне, огонь желания!

— Шлюха, шлюха! — прошипела Леди Бина.

— Да, Госпожа, — признала рабыня, и опустила голову.

— Ты можешь продолжать есть, — напомнил Кэбот.

— Сожми колени, шлюха! — раздраженно бросила блондинка.

Лита посмотрела на Кэбота, поскольку это от него она получила команду «наду». Тот кивнул, и девушка составила колени и, склонив голову, продолжила свой ужин.

— Ее следует наказать, — заявила Леди Бина.

— Не волнуйся, — усмехнулся Кэбот. — Она — рабыня, следовательно, очень маловероятно, что ее не будут, время от времени, порть плетью.

Лита вздрогнула, еще немного лучше поняв себя рабыней, и что это для нее означает.

— Ну-ка, животное, — обратилась Леди Бина к Гренделю. — Принеси мне еще ягод, листьев и кореньев, но смотри, чтобы они были хорошо помыты! Я голодна.

Ее компаньон поторопился исполнить просьбу блондинки.

Кэбот, тем временем, прикончил доставшийся ему кусок тарларионины. Надо заметить, что сделал он это без особого энтузиазма.

Когда Грендель вернулся и обслужил Леди Бину, Кэбот заговорил с ним:

— Тарларионина, как-то не удалась.

— Да, — согласился с ним Грендель.

— Ты собираешься убить меня сейчас? — осведомился Кэбот.

— Возможно, утром, — ответил Грендель.

— Лита подготовила вам постели, какие смогла, — сказал Кэбот.

— Моя благодарность, Воин, — кивнул Грендель, и удалился вместе с Леди Биной.

— Я должна быть привязана этой ночью, Господин? — поинтересовалась Лита.

— Нет, — отмахнулся Кэбот. — Кроме того, поскольку рядом с нами находится свободная женщина, себе постели отдельно и немного в стороне.

— Господин! — попыталась протестовать она.

— Мы не должны нарушать ее отдыха, — развел руками Кэбот, — раздражать ее или будить, вынуждая всю ночь прислушиваться к малейшим шорохам, подобно подозрительной самке урта. Таким образом, никакого секса этой ночью, никаких стонов и не поддающихся контролю диких криков и воплей.

— Но разве я не могу просто поспать в ногах господина?

— Нет, — отрезал он, — я все же только человек.

— Да, Господин, — вздохнула Лита, и покорно начала отступать в близкую темноту.

— Лита, — негромко окликнул ее мужчина.

— Да, Господин, — отозвалась рабыня.

— Не собираешься ли Ты убежать? — поинтересовался он.

— Нет, — ответила девушка.

— Почему нет? — спросил Тэрл.

— Я не могу, — вздохнула она. — Я прикована цепью.

— Как это? — удивился Тэрл.

— Меня держит самая прекрасная и нерушимая из всех цепей, — объяснила Лита.

— Какая? — спросил ее хозяин.

— То, что я — ваша рабыня, мой Господин, — ответила она.

Было что-то около второго ана, когда Кэбот проснулся, ощутив рядом с собой чье-то присутствие.

— Не шумите, Лорд Тэрл, — шепотом попросила Леди Бина.

— А где Лорд Грендель? — осведомился Кэбот.

— Он спит, — ответила Леди Бина.

— Как получилось, что Ты не привязана? — поинтересовался Кэбот.

Леди Бина тихонько усмехнулась и пояснила:

— Я сказала животному, что не оставлю свое место, и если он искренне любит меня, то должен мне доверять.

— И он поверил тебе, — заключил Кэбот.

— И вот, впервые за несколько дней, я не пленница плота, и не прикована на берегу.

— Он доверяет тебе, — покачал головой Кэбот.

— Да, — кивнула Леди Бина.

— Что тебе надо? — спросил Кэбот.

— Я должна поговорить с тобой, — сообщила она.

— Ну так, говори скорее, — буркнул мужчина.

— Это животное, является изменником хозяину этого мира.

— Хозяин этого мира, — усмехнулся Кэбот, — с точки зрения многих является изменником этого мира.

— Нет, — сказала Леди Бина, — только хозяин мира, может определять кто изменник, а кто нет.

— Понятно, — ухмыльнулся Кэбот.

— Ты потерял его расположение, — напомнила блондинка, — но еще можешь вернуть его, если проявишь смелость и рассудительность.

— Каким образом? — полюбопытствовал Кэбот.

— Ты сильный, и у тебя есть заостренная палка, — сказала она. — Ты мог бы напасть на Гренделя в темноте и убить, пока он спит.

— Ты хочешь, чтобы он умер? — уточнил Кэбот.

— Конечно, — кивнула блондинка. — Он — урод, самонадеянный, отвратительный и опасный.

— Он любит тебя, — заметил Тэрл.

— А я его ненавижу и презираю, — прошипела она. — Он животное, монстр, не кюр и не человек.

— Тогда почему бы тебе не убить его самой? — поинтересовался Кэбот.

— У меня может не получиться, — развела она руками.

— Не бойся, — усмехнулся мужчина. — Даже в случае неудачи, вероятно, он простит тебя.

— У тебя неудачи не будет, — попыталась настаивать блондинка.

— Я хочу спать, — отмахнулся от нее Кэбот.

— Убей его и пойдем со мной, — прошептала она. — Подумай! Мы знаем очень много того, что было бы значимо для Лорда Агамемнона. Он вознаградит нас за те сведения, которые мы ему принесем.

— Лорд Грендель мог убить меня на пляже, — заметил Кэбот. — Но он этого не сделал.

— Так в чем дело? — спросила Леди Бина. — Опять честь?

— Возможно, — пожал плечами Кэбот.

— Мужчины — дураки, — проворчала она.

— Возможно, — не стал спорить с ней Кэбот.

— Я красива, не так ли? — осведомилась блондинка.

— Да, — признал Кэбот. — И даже очень красива.

— Ну так пойдем со мной, — предложила она. — Возможно, я позволю тебе обнимать меня, трогать и целовать.

— А что насчет Литы, моей рабыни? — уточнил Кэбот.

— Оставь ее здесь, — отмахнулась Леди Бина. — Или продай эту шлюху, или отдай ее мне в качестве рабыни-служанки. Я буду пороть ее пока не превращу в испуганную, несчастную и превосходную рабыню.

— Нисколько не сомневаюсь, что Ты смогла бы это сделать, — проворчал Кэбот.

— А ведь я не забыла твой поцелуй, рядом со шлюзом в лесном цилиндре, — призналась она.

— Это была ошибка, — пожал плечами Кэбот.

— Ты ничего не мог поделать с собой, — улыбнулась Леди Бина. — Ты нашел меня непреодолимой, непреодолимо соблазнительной, и так будет и с другими мужчинами.

— Только они, поняв это, наденут на тебя ошейник и продадут, — усмехнулся Кэбот.

— А еще, — продолжила блондинка, — я не забыла твоего прикосновения.

— Это Ты про кандалы вязки?

— Да! — буркнула она, и в ее голосе послышались сердитые нотки.

— Думаю, что тебе стоит вернуться на свою лежанку, — заметил Кэбот.

— Дотронься до меня снова, — предложила девушка, — как Ты сделал это тогда. Я разрешаю тебе это.

— Леди Бина необыкновенно щедра, — усмехнулся Кэбот.

— Сделай это, — попросила она.

— Нет, — отказал ей Тэрл.

— Нет?

— Нет.

— Но я хочу этого, — сказала девушка.

— Мы часто хотим того, чего мы не можем иметь, — пожал плечами Кэбот.

— Но я — свободная женщина, — напомнила Леди Бина.

— Даже в этом случае, — развел руками Кэбот.

— Я ненавижу тебя, — прошипела блондинка.

— Ты всегда можешь позвать Лорда Гренделя, — усмехнулся Кэбот, — чтобы он спас тебя из моих грязных лап.

— Он убьет тебя в этом случае, — заявила она.

— Возможно, если он тебе поверит, — ответил Кэбот.

— Но при этом сам он по-прежнему останется в живых, — сказала блондинка.

— А ведь это я могу выжить, — заметил Кэбот. — Тогда тебе придется отвечать передо мной, не так ли? И как Ты думаешь, какая судьба тебя ждет?

— Неужели Ты не любишь меня?

— Если я не использую тебя как приманку на берегу, — продолжил Кэбот, — то я могу продать тебя, или отдать Лите в качестве рабыни-служанки.

— Как Ты можешь не любить меня? — спросила Леди Бина.

— Ты — чрезвычайно красивая и желанная женщина, — признал он, — и можно не сомневаться, что раздетая и выставленная на торги, Ты принесла бы хорошие деньги, но, даже учитывая все это, не любить тебя вовсе не так трудно, как тебе кажется.

— Я могу дать тебе не только красоту, — сказала блондинка, — но и статус, честь и богатство.

— Это — очевидное преимущество свободной женщины перед рабыней, — согласился мужчина.

— Конечно, — кивнула она.

— Вот только странно, — усмехнулся Тэрл, — мужчины почему-то предпочитают рабынь.

— Красота рабыни, — проворчала блондинка, — даже не ее, она принадлежит другим, тем, кто может купить или захватить ее.

— Верно, — согласился Кэбот.

— И она не принесет тебе ни богатства, ни и власти!

— Зато ее всегда можно продать и получить прибыль, — усмехнулся Кэбот.

— Ну что можно поиметь с рабыни? — насмешливо поинтересовалась она.

— Ее саму, — ответил Кэбот, — причем полностью, чего нельзя было бы даже начать иметь от свободной женщины.

— Она была бы не больше, чем твое животное, — сказала Леди Бина.

— Совершенно верно, — подтвердил Кэбот.

— И несомненно, — добавила блондинка, — это было бы животное, от которого можно ожидать беспрекословного, мгновенное повиновения и, при малейшей прихоти, непомерного удовольствия.

— Да, — согласился мужчина.

— Как это мерзко! — поморщилась она.

— Возможно, — не стал спорить с ней Кэбот.

— Неужели мужчины хотят, чтобы их женщины были рабынями? — спросила Леди Бина.

— Именно такими они хотят их видеть, — заверил ее Кэбот.

— Такими как эта презренная Лита, — прошипела она.

— Ей много недоставало в ее мире, на Земле, — пожал плечами Тэрл, — теперь она нашла это в ошейнике.

— Пойдем со мной, — предложила блондинка. — Давай вместе поспешим к Агамемнону!

— Я утомился за день, — зевнул Кэбот. — Возвращайся на свою лежанку.

— То есть, Ты отказываешься убить Гренделя и сопровождать меня к Агамемнону? — уточнила она.

— Да, — кивнул Кэбот. — А теперь ступай на свою лежанку и оставь меня в покое.

— Я ненавижу тебя, — прошипела девушка.

— Возвращайся на свою лежанку, — повторил Кэбот и демонстративно отвернулся от нее, давая понять, что собирается спать.