Чарованная щепка 2

Глава 41. Гордые

В Итирсисе: 3 сентября, слава Богу, уже воскресенье

Утро неминуемо случилось, хотя полог над кроватью отдалял его как мог.

Алессан силился открыть глаза по крайней мере четверть часа — вчерашний удар по затылку определенно сказался легким сотрясением, хотя ключица и бедро были как новые. Голова магу тоже еще пригодится, так что придется послать и за семейным лекарем… но не теперь.

Есть дела поважнее — и прежде узнать одну вещь.

Алессан тяжело выпутался из одеяла, едва не наступил на верного Джека и с ощущением подвига вылил на себя в умывальне три ушата холодной воды. Скользнул в домашнюю просторную рубаху без пуговиц, равнодушно заметил в отражении свои царапины и уже почти живым спустился вниз.

Дом встретил молодого господина звонкой тишиной. Отец, очевидно, еще с ночи на службе, допрашивает Элену, зато в гостиной его ждали любезно оставленные газеты.

Алессан замер в метре от круглого столика, впервые за долгое время найдя в себе недостаток решимости. Ясно, что его приключения займут верх страницы — но это его взволновало на редкость немного. Страшно оказалось искать светские новости: если у Леи случилось что-то примечательное — оно непременно короткой заметкой найдет отражение здесь.

Впрочем, о чем он волнуется? Это же Лея Астер. Она никому не позволит решать за себя! Он потянул за краешек листа.

«Бунтарка готовится к свадьбе» — ослепил гигантский шрифт на первом бюллетене.

Лис поднял его, открывая другой: «Лея Астер сделала свой выбор».

«Итирсис предвкушает невиданные торжества», — кричал третий заглавными буквами.

Газеты полетели в стену вместе со столом.

Способность мыслить как истинный Алвини вернулась к юноше не сразу.

Первым делом он подумал пробраться в отцов кабинет и украсть полусухое из коллекции, но разум вяло воспротивился. Ладийцам жестко запрещали пить до двадцати, приучая к самоконтролю: желторотый маг во хмелю мог выжечь половину города. Наказывали блокировкой чар на год.

«Спасибо, — смирился в конце-концов Лис, — хватило и вечера.»

Потом он осмотрел гостиную — что еще покрушить, не нанося душевного ущерба матушке? Стеновая панель уже проломлена, стол валяется без ножки — пожалуй, на этом закончим, хотя есть еще другие столики.

С одного из них Алессан подхватил виноградную кисть, рухнул на кушетку и уставился в резные темные панели потолка.

Пришло время лежать, кидать в рот ягоды и очень хладнокровно думать.

В самом деле, что за младенческий трагизм?

Подумаешь, Лея согласилась быть чужой женою! Ничего еще не потеряно для юноши его ума и связей.

«Какие пути мы имеем?»

Уговорить Лею забрать свое слово. Пожалуй, это серьезно подставит Астеров. Корона не забудет обиду подобного рода. Не то.

Дуэль с его высочеством? Этого Лису не простит закон, а на каторгу Лея за ним, глядишь, и не поедет. Мимо.

Можно выкрасть Лею и венчаться — но это оскорбление всей императорской фамилии уже от Алвини, крест на карьере своей и отца. О, рай в шалаше им с Леей вовсе не подходит.

Значит — отказаться Юлий должен сам.

«Отлично!»

Нужно только вынудить его.

Скажем, подобрать ему более выгодную политическую партию, и — делов-то! — вложить эту мысль в голову императора Максимилиана, которого Алессан видел раза два в жизни издали.

Это уже весьма напоминало план. Лис ободрился и запустил над головой карусель зеленых виноградин — это олицетворяло ярмарку невест.

Кто из леди Ладии или ближайших соседей подойдет на роль завидной жены капитана Терини? Вглядываясь в «лики» претенденток, Алессан признал: для организации заочного отбора ему нужна правая рука — деятельная и непременно женская.

Жаль, но неудержимая Виола совсем не владеет раскладом сил. Требуется тот, кто учил хотя бы родословную всех местных аристократок, а лучше — заморских принцесс.

Эфросина? Грация знает свет и демонстрирует очевидные задатки свахи. Прежде всего надобно завербовать ее саму. Последняя встреча обернулась почти скандалом, но пусть она попробует устоять перед искусом стать благодетельницей леиной судьбы!

Алессан запустил карусель виноградин в обратную сторону. «Невесты» немного столкнулись, но выровнялись и чинно продолжили круг.

План готов — и все решаемо! Лея непременно будет с ним! Отчего же до сих пор так кисло?

Алессан выхватил одну из наименее переспективных «невест» и задумчиво сжевал, не ощущая вкуса.

«Лея вместе со всеми думала, что я подлец.»

Вот оно, самый прогорклый итог.

Лея, знавшая Лиса как никто, поверила слухам. Не сочти она его мерзавцем — нашла бы способ увильнуть от юлиева сватовства. Теперь газеты ей откроют правду, пояснять ничего не придется, но — разве он заслуживал ее сомнений?

— Алессан Диегович, к вам господин и леди, — от арки за затылком Лиса донесся нерешительный доклад. — Какие будут указания?

— В пропасть, — прозвучали указания.

Гостей еще не доставало! — и ведь повалят рекой, героя чествовать.

Алессан поймал вторую виноградину, раздавил во рту и вспомнил, что его могут вызвать к отцу.

— Кто там? — смягчился он, поскольку удаления шагов не слышал.

— Карнелисами назвались.

Ах, эти гости. Дело иное.

— Впусти.

Даже зная, что войдет молодая леди, Алессан не только не велел подать камзол, но и совсем бесцеремонно не поднялся от кушетки. Карнелисы давно наблюдали его трудности, при этом до сих пор держали при себе и ценные советы, и унизительную жалость. Пожалуй, только их он и готов увидеть без потуги надевать лицо — более уже друзья, чем просто коллеги, они прекрасно его поймут.

— Вы сошли с ума?? — понимающий виолин голос прозвенел как летний гром.

— Утра добрым не назову, но вам рад, — не обернувшись, ответил ей Лис.

— Шли проведать, хотя и не думали, что застанем вас, — деликатно вступил Себастьян, но сестра перебила его, продолжая в полном ужасе:

— Почему вы еще не у Леи?

— Разве мне назначено? Извиняться не за что — вы лучше других знаете, почему я пропустил ее праздник, — Лис трагически тронул порез на лице. — А поздравлять не в настроении.

Гости приблизились, попавши, наконец, под его обзор. Виола оглянулась на поверженный столик, осмотрела мятые газеты и нахмурилась.

— Вы читали?

— Перескажите мне самое романтичное, — поморщился Лис, бросая в рот очередную виноградину.

Виола прищурилась.

— Извольте, — она вдруг нашла себя в той же роли, что сам Алессан исполнял у фонтана после конкурса. — Его высочество был статен и очень хорош в своем мундире. Гости умилились будущей паре, хотя он еще только вошел. Юная леди Астер подплыла к нему хозяйкой и ужасно смело, без кокетства, протянула свою кисть…

Алессан подумал, что с чувством такта Виолы придется что-то делать — она всерьез взялась порадовать его деталями?

— Ах, какая сцена! — продолжила петь барышня, поднимая глаза к потолку. — Его высочество умеет хранить лицо, но ему было непросто, когда он с триумфом склонился к леиной руке… и обрел под самым носом ваших гербовых дельфинов.

Алессан взвился с кушетки, рассыпая виноград.

— Мой браслет? — спросил октавою выше обычного тона и откашлялся. — Тот самый, грошовый, да еще с деревянной пуговицей посередине? И Лея украсилась им на свои именины?

Он потоком притянул ближайшую газету.

«Бунтарка готовится к свадьбе: давнее предложение дома Алвини принято в свойственной Лее Астер неожиданной манере. Несмотря на вопиющую дерзость жениха, презревшего ее прием, хозяйка именно в этот день появляется среди гостей со странным, но красноречивым украшением…»

О, непредсказуемая Лея, воинственное пламя под колючим льдом!

Прилюдно объявила о согласии стать женой мерзавца, которого только что обвинили в чудовищном ее оскорблении! Бросила вызов слухам, демонстративно лишила себя другой завидной партии — а он лежит в картинной тоске, как будто игнорируя заступницу и продолжая унижать!

— Она доверилась вам, никого не слушая, — подмаслила довольная Виола. — Его высочество был обезоружен ранее, чем начал говорить. Наша Лея — умница!

— Моя Лея — умница, — сверкнул Алессан очами. — Моя!

Хотя бы теперь нареченная знает, почему он не явился? Вдруг еще мечется наедине с собой, ломает руки, жалеет о пылкой выходке?

Теряя остатки вежливости, Алессан умчался в гардеробную мимо гостей.

Лея уже ненавидела это окно.

Три часа она маялась по своей гостиной: то в удобном кресле, то на краю софы, то у столика с остывшим чаем, который обзавелся годовыми кольцами — но более всего ковер теперь лоснился у проклятого окна, смотрящего на улицу.

Неужели он посмеет не прийти?

Батюшка утром был с новостями о вчерашней баталии юного Алвини. Влетел, снося стулья, обнимал и гордился прозорливым упорством дочери. Да, она отлично знала Лиса, и не собиралась ломать свою судьбу из-за одного только светского шепота. Хотя это было так страшно!

До сих пор у Леи Астер перехватывало дух от собственной дерзости на вчерашнем вечере. Сунуть его высочеству в лицо геральдическое олицетворение соперника! Гости, завидев браслет на взлетевшей руке, ахнули непритворно.

Юлий тогда очень медленно поднял глаза. Видел, должно быть, как ее трясет, но улыбнулся одним уголком и прошептал:

— Дай вам Бог не пожалеть, Лея Сальвадоровна. Он вас не стоит.

— Я и сама изрядная чудачка, — сумела ответить хозяйка. — У нас с ним общий путь, хотя бы и по бездорожью.

Юлий пожал ее пальцы, еще раз коснулся их губами и, наконец, отпустил.

Истинный «высочество»! Оставшийся вечер он был безупречно учтив — Лея же едва дождалась, когда за последним гостем затворится дверь.

Однако, прошла бесконечная ночь, прозрачный осенний восход, сам день уже подбирася к обеду — жених, победитель шпионов, не явился и не писал к ней.

Не мог же он с весны пускать ей пыль в глаза и добиваться лишь капитуляции, чтобы презрительно бросить добытое согласие обратно ей в лицо? Лис хитрец, но не проходимец!

Лея замерла под картиной с маками, не замечая, что почти уже уткнулась в стену лбом. Быстрые шаги за спиною заставили вздрогнуть. Торопливый лакей не поспел за знакомой уверенной поступью, поэтому пришелец драматично доложился сам:

— К вам Алессан Алвини. Изволите принять?

Лея выпрямилась как только могла.

— Изволю, — она обернулась, сложив за спиною руки.

Опоздавший лакей понятливо скрылся. Алессан сделал еще два шага и застыл. Лея была зачем-то наряжена в платье, которое красило ее еще больше других, но даже не улыбнулась приходу кавалера, лишь мельком посмотрела на его брутальные царапины (нарочно ведь не залечил, герой!) и с напряжением уставилась в глаза.

— Вы вчера удивили весь город, — сказал он в дурацкой попытке шутить.

— Значительно менее вас, — вернула Лея.

Молчание грозило снова затянуться. Лис шагнул еще вперед.

— Вы не поверили слухам, правда? — спросил он. — Знаете, что мне нужна только вы?

— Я не настолько наивна, — Лея, не ведая зачем, одарила привычным холодом.

— Что вы хотите сказать? — удивился Лис.

— Я вовсе не убеждена, что вы верны назначенному браку, — ровно пояснила невеста. — Но совершенно точно вы верны себе.

Лицо молодого мага слегка окаменело.

— Как это меня спасло? — осведомился он.

— Я знала, что вы не сдались бы, — ответила Лея. — Вам нужно мое согласие хотя бы для собственного удовлетворения. Вы не оставили бы меня с его высочеством в тот вечер, не будь причина по меньшей мере имперской важности. И вы не подарили бы леди Элене белых роз.

«Дивное взаимопонимание будущих супругов», — отметил едкий внутренний Лис.

— Вы не поверили в оскорбление, — сказал он вслух. — Повод ли это давать мне согласие?

— Я не для того бежала от одного навязанного брака, чтобы в другой попасться хитростью.

— Так это лишь ход? — вскинул брови Лис. — Потому что отказать мне снова будет проще, чем его высочеству?

Лея едва заметно пожала плечиком, проплыла к высокому окну и отвернулась. Светская выдержка могла сыграть с ней злую шутку. Алессан искривил уже злую губу, но взгляд его пал на ее запястье.

Браслет с дельфинами, его двусмысленный подарок, был на ней — хотя все зрители спектакля разошлись еще вчера.

«Что у вас на уме, моя нареченная?»

Алессан вертелся вокруг нее столько месяцев, но так и не сумел это понять. Осталось последнее, самое отчаянное, леденящее душу средство — спросить ее об этом!

Долгую половину минуты он собирал свое мужество.

— Я не буду лгать, что не смогу без вас жить, — порадовал он. — Все в столице знают, что смогу, и куда как ярко!

Лея не дрогнула, оставшись в гордом своем покое.

— Но я буду несчастлив, Лея, если вас не окажется рядом со мной в дни забот, в дни тоски, в дни триумфов, — продолжил маг, — и если ваши печали и победы вы тоже не разделите со мною первым.

Алессан обнаружил, что его тянет зажмуриться от нашедшего смятения. Говорить о себе он всегда умел, но говорить о себе настоящем оказалось испытанием невыразимым — распахнутая дверь была такой манящей, а девицына прямая спина дарила чудный повод оскорбиться и бежать.

…И когда они окончательно запутаются — явится еще кто-нибудь решительный и заберет у него самое трепетное: редкие леины взгляды, тепло подаваемой иногда руки, даже ее неравнодушный укор!

Леди Астер вчера достало храбрости надеть браслет прилюдно — так неужто он, дерзкий Лис, теперь отступится наедине с девицей?

— Это то, что зовут любовью? — досказал он трудно и негромко. — Поверите ли вы, что я люблю вас?

Лея уронила личико в ладони.

Плачет? От радости? Или смеется над ним?

Алессан ждал, непроизвольно сжавши зубы. Ладно, не хочет его поддержать — придется идти до конца.

— Вы выйдете за меня, леди Лея? Без шантажа, давления родни, чужих интриг — вы станете моей женой?

Что-то изменилась в голосе за спиной, и Лея обернулась, все также глядя сквозь прижатые к лицу ладони.

Алессан с тяжелым дыханием стоял позади нее на коленях и следил за дрожащими пальцами, что прятали огонь на ее щеках.

Лея прикусила губу, сделала несколько убийственно долгих шагов и протянула ему правую руку. Лис поймал ее и прижался к ней горячим лбом.

— Отвечайте мне прямо, невозможная вы гордячка, — настойчиво прошептал он.

— Стану, о смиреннейший из магов, — Лея трудно улыбнулась, опуская от лица вторую руку. — Кто нас вытерпит еще, кроме друг друга?

Алессан замер еще на три громких удара сердца и поднялся, оказавшись как-то очень рядом.

— Нет уж, я слишком себя ценю, чтобы после всего жениться ради вашего надменного терпения, — заявил он, мало помалу обретая привычный кураж. — Теперь вы нужна мне вся целиком! Признавайтесь: любите вы меня зачем-нибудь — столь же бессмысленно, неисцелимо, глупо?

Он храбрился, но смотрел на девицу в зорком напряжении, все еще держа одну ее руку в своей между их сердцами.

Хитрец! Сам объяснился только в спину. Лея тоже была не промах — увернулась от этих глаз, положивши голову на магово плечо.

— Люблю… зачем-нибудь, — повинилась она ему куда-то в шею, пахнущую имбирем и кедром, — бессовестный вы Лис.

Что ему осталось после такого приглашения? Алессан обжег недосягаемый стан Леи своей ладонью и сей же миг поцеловал невесту.

Комната вся как-то завертелась вокруг них. На несколько секунд Лея позволила себе забыться, но отстранилась куда раньше, чем оба осмелились поверить этой новой данности. Гостиная еще качнулась раз-другой, и интерьеры заняли положенное место — Лея нашла это даже странным. Своевольный Лис только что бросил свою гордость к ее ногам! Соратник всех детских проказ — возмужал и целовал ее саму совсем по-взрослому! Как может быть, что после этого ничуть не изменился мир?

Девица ощутила новый жар в щеках и предпочла опять дышать в ключицу Лиса. Нужно еще привыкнуть быть так близко и легко.

Алессан млел и не тревожил невесту, однако, руку к ее талии на всякий случай приложил плотнее — что беглянке нынче в голову взбредет? Не испугалась бы грохочущего боя в глубине его груди.

Чуть подождав, он осторожно заявил ей в ухо:

— У меня есть один важный вопрос.

Шеей он почувствовал, что Лея поморгала.

— Что же вы хотите от меня еще?

Лис улыбнулся — уже смело и довольно.

— Газеты вернули мое доброе имя, — напомнил он, — но помолвка, согласитесь, вышла странной.

На коже дрогнули теперь и брови Леи: будто в их отношениях что-нибудь не было странным!

— Я преклоняюсь перед тем, как феерично объявили вы свое согласие! Теперь мне подобает столь же ярко подтвердить союз, — продолжил он. — Знаю, к дарам вы равнодушны, но мы не можем разочаровать весь свет. Что вам подарить, чтобы они дивились еще месяц? Чарованный алый цветок? Двенадцать алмазных подвесок?

Лея замерла, потом подняла голову и посмотрела на него с большим и очень честным изумлением.

— Всего месяц, Алессан? — протянула она. — Я не настолько скромна. Уверены, что готовы к моим капризам?

Лис поймал хитринку ее глаз, вдруг обнаруженных так невозможно рядом.

— Я заинтригован, моя нареченная! Что вы желаете?

Девица вздела подбородок как могла в подобном положении.

— Достаньте мне того черного красавца, на котором тассирский посол пугает честных горожан.

Алессан оторопел благоговейно — несравненная невеста знала толк в том, чтобы заставить говорить о них весь город! На доступные сокровища она и не посмотрит.

— Достать вам Вихря? — широко улыбнулся он. — Восхитительный выбор для будущей леди Алвини!

От автора: если я не одна тут переживаю за своих героев — буду рада это услышать в комментарии;)