Чарованная щепка 2

Глава 10. Ядовитые вести

В Итирсисе: еще 3 августа, четверг

Диего Алвини — глава Земского приказа, магистр магии — ведал столичным покоем и уже давно не ведал собственного.

— Как отравили?! Он жив? — ветхие панели кабинетных стен отразили его досаду.

— Хавьер жив, — торопливо уточнил секретарь. — Лекарь подоспел, но без ваших предписаний в лазарет не повели. Так и валяется в конуре.

— Сам травился?

Изменника Хавьера ждет незавидная участь, но розыску было еще далеко до суда, и казнями пока арестанта никто не запугивал.

— Не похоже. Верещит, — поморщился докладчик.

— В лекарскую просится?

Артефактора держали в Кривой крепости — два квартала от здания самого Приказа. Лазарет находился дальше, и порядок в нем царил помягче. Однако, трюк с побегом из него еще мог бы провернуть кто-то более мелкий, а за изменником и там не ослабят чародейского надзора.

— Нет. Вас требует.

— Я должен лично разбираться, кто в казематы яд протащил? — осведомился Диего, задействуя бровь. — Многовато чести, у меня ловцов хватает.

Секретарь пожал сутулыми плечами.

— Говорить жаждет, неотложно.

Диего помолчал, укладывая вести. Трагедия там или авантюра — данные нужны из первых уст.

— Влейте минимум сил и ведите.

Сам он к узникам бегать по первому свисту пока не снаряжался.

«Ведите» звучало куда бодрее, чем смотрелось. Через полчаса двое стражей почти внесли трясущегося Хавьера и сгрузили на стул, с которого он норовил утечь куда-то на пол. Если узник и надеялся, что за жалкий вид ему предоставят хотя бы кресло с поручнями, то быстро уяснил тщету.

— Привяжу, — коротко сказал Диего, и Хавьер стал несколько стабильнее.

Артефактор, сознавшийся в чаровании «дерева» по заказу Тассирской империи, отдыхал в крепости уже два месяца: ловцы доследывали дела участников шпионской сети, дипломаты ждали объяснений от султана, законники решали судьбу предателя. Красоты эти дни ему не прибавили, а после отравления он вовсе подурнел: глаза ввалились, худые руки в античарных браслетах мелко тряслись на коленях. Будь это и уловка — ради нее он в самом деле что-то выпил и мучился теперь без лицедейства.

Словом, идеальное состояние для допроса.

«Это он хотел говорить», — поправил себя Диего, поднимаясь из-за стола и садясь на его край перед Хавьером — привык, чтобы на него взирали всегда немного снизу.

— Я не планировал свиданий, — поприветствовал магистр безразлично. — Так что излагай покороче и уйдешь к себе спать.

— Я туда не вернусь, — прохрипел Хавьер, нездорово сверкая красными очами.

Диего не счел нужным отвечать на нелепицу — не на охоту же он узника зовет! Даже двое стражей за спиной Хавьера сдержали неуместные улыбки.

— Он меня достанет и добьет, — не дождавшись возражений, сам продолжил артефактор.

Магистр молчал — вопрос был очевиден и без лишних сотрясений воздуха.

— Я знаю, он ждал только инструкций, — выдавливал слова Хавьер, все еще избегая имени. — Видно, Селим привез оттуда приказ — прикончить меня, а не вытаскивать.

Разумеется. Прибытие султанского сына должно было здесь выплыть так или иначе.

— Ты верил, что Тассир за тебя заступится? — Диего искренне удивился детской наивности изменника. Впрочем, и соломинка порою мнится тонущему крепкой лодкой.

— Им еще нужен древесник моего уровня, — ответил узник убежденно. — Поэтому я сдал тогда не всех.

В сущности, он никого тогда не сдал — общение с людьми султана в Ладии велось через единственного посредника. Однако предатель открыл место, где его дожидался кортеж с украденным архивом — и взятие этих подельников уже дало Диего обширные новые нити.

Выходит, Хавьер знал больше — и сумел кого-то утаить.

— За что едва не поплатился жизнью, — брезгливо заметил Диего.

Артефактор на миг отвернулся в стену.

— Просчитался, — признал он. — Куда мне в интригах до вас, порождений ехидны.

Диего постучал пальцами по столу в обманчивом равнодушии.

Само собой, он и не думал, что возможно вычистить столицу полностью, но зацепить еще одного — победа немалая. Если Хавьер не лжет, эта шишка работает высоко и дерзко.

История с тассирской сетью развивалась бурно и двояко. С одной стороны — повязали многих, нашли концы десятка странных дел и кто еще знает, сколько предотвратили. С другой — сам Тассир обвинить удавалось лишь косвенно. Пойманных разговорили, но кроме их слов ничего толком не было. Тем временем, приезд владыкиного сына означал переход в новую фазу, где Ладии необходимо иметь веские основания для диктовки условий оступившимся «союзникам».

Если Хавьеру известен кого-то еще — это шанс, которым нельзя пренебречь.

— Наконец, прозрел? — поздравил Диего. — Называй имя. Твоя жизнь прямо зависит от того, как скоро мы его разыщем.

— Найти его нетрудно, — уклонился опять Хавьер, вяло ерзая на стуле и наступая на свою обвисшую штанину. — Бегать вам не придется. Только без улик, по одному моему слову — вы его не взять не посмеете. Руки у него больно длинные, да и травил, уж конечно, не сам.

Магистр неторопливо шагнул и навис над узником. Тот еще трясся и потел — не то от слабости, не то от страха.

— Мои руки ты тоже знаешь, — напомнил Диего. — Заканчивай кружить.

— Я скажу, где лежит на него управа, — Хавьер отвечал еще более сипло и тихо. — Но мне нужно жилье подальше от Итирсиса.

Вопросительное молчание магистра можно было прочитать как «само внимание». Хавьер покачал головой.

— Сначала гарантии.

— Уводите, — махнул рукой Диего. — Благо, ни я, ни империя в таком древеснике нужды не имеем.

Магистр отошел и замер лицом в окно, точно теряя к узнику малейший интерес. Стражи подобрались, шпага одного из них задела стул Хавьера.

— Эй! — дернулся отвергнутый древесник. — Хотя бы слово дайте, что меня переведут по-тихому!

Провожатым опять пришлось таить в усах улыбки — изменник и простолюдин сейчас от аристократа высоты Алвини слова чести требует?

Под кожу Хавьера бросилась новая волна жара, он даже не смог понять — сказалось волнение или неподвижный Диего швырнул какие-то предупреждающие чары.

— Здесь он меня сегодня же добьет, — перешел арестант к мольбе магистру в спину.

— Куда мечтаешь? — спросил Диего, обернувшись без охоты.

Хавьер сглотнул и глазами показал на стражей за собой. Посторонние уши мешали ему и в этом.

Узника магистр не боялся — тот и прежде был только гениальным артефактором, в живых же чарах смыслил мало. Теперь, размазанный по стулу с античарными браслетами он гляделся еще менее опасным.

Однако, ситуация начинала раздражать — в интересах жертвы как можно скорее выдать имя заказчика покушения, а он только тянет время. Кого настолько страшится в этих стенах? Или что это за игра?

Движением подбородка Диего выслал обоих стражей и секретаря за дверь. В кабинете они с узником остались наедине, шум улицы и приемной магистр отрезал куполом. Опустилась тяжелая тишина, и редкие звуки в самом кабинете стали звонче.

— Где ты присмотрел себе место? — снова спросил Диего неприятным отчетливым голосом.

Прополощенный после отравления Хавьер пытался сесть прямее, но ему не удавалось. Он стер со лба болезненную испарину, оцарапался браслетом, еще больше сморщился и пробормотал названия нескольких тюремных крепостей на дальних рубежах империи.

Надежные казематы — но Диего, разумеется, выбрал одну из тех, что предложены не были. Он вернулся за свой стол и принялся молча писать приказ о переводе арестанта. Слушая скрип черного пера и шелест минутной стрелки, Хавьер то и дело вздергивал с трудом удержимую голову.

Диего поставил оттиск своего перстня, вернулся и поднес бумагу к слезящимся глазам Хавьера, позволяя тому проморгаться и прочесть название старого замка на северном острове. Даже для тюремщиков условия там были не медовые. Узник скривился, но кивнул покорно. Магистр неторопливо сложил письмо и убрал в глубокий ящик, запираемый личными чарами.

— Полежит у меня: достанем твои доказательства и после еще посмотрим, — сказал он. — Переночуешь в другой камере, я установлю защиту сам. Говори теперь.

Хавьер со свистом втянул воздух. Он держался даже упорнее, чем при первом допросе — пожалуй, по-настоящему страшился добавки от фигуры, которую сумел тогда укрыть.

— У меня дома, на втором этаже, в спальне, — наконец, добрался он до сути. — Разбейте фарфоровую кошку — внутри хранится камень со слепком разговора. Голоса вы без труда различите магически.

«Даже Хавьер украшает спальню кошками!» — саркастично умилился внутренний Диего.

Внешний, однако, этим обещанием сокровищ не удовлетворился.

— Имя? — бросил таким тоном, что Хавьеру стало ясно — добром вопрошает в последний раз, увиливать уже не выйдет.

Снова сглотнув, он зыркнул в окно на общий внутренний двор трех Приказов, прилаженных друг ко другу подобием квадрата. Крыльцо Оружейного было видно отсюда яснее всего, и на нем по обычаю топтались праздные служаки.

— Ваш оружничий, — едва слышно сказал Хавьер. — Флавий Терини, младший сын императора.