Зима в твоём сердце, или Снежный бал для целительницы

ГЛАВА 4: Звезда алых небес

В кабинете повисла напряжённая тишина, нарушаемая лишь тиканьем настенных часов. Я не знала, что ответить, да и у Олафа, похоже, закончились отговорки и аргументы. Как ни крути, но Томас был прав, и выбраться из сложившейся ситуации мне не поможет даже проклятый бриллиант.

Во-первых, я не хотела так бездарно потратить заветное желание. А во-вторых, зная зловредный характер Сердца, оно могло сорвать мой брак с Тилем настолько… оригинальным способом, что я вовек не разгребу последствий.

Печать на запястье неожиданно потеплела, словно подтверждая, что камешку проще меня прибить, чем выполнить скучнейшее желание, связанное с личной жизнью. Странно… Когда я думала о том, чтобы с помощью бриллианта изменить закон о женщинах-целителях, Сердце не ерепенилось. Неужели, амулет и впрямь готов взяться за это?!

Магическая татуировка снова потеплела, а в мыслях неожиданно прозвучали слова Смерти: «Учись видеть знаки, Огонёчек».

– Тебе… нравится первое желание? – мысленно уточнила, обращаясь к печати.

Та снова потеплела, и я невольно вспомнила слухи о том, что проклятие бриллианта можно снять лишь вернув его туда, откуда он был похищен. То есть, в гробницу Луноликой –Богини-покровительницы целителей и защитницы слабых.

Главная сложность заключалась в том, что никто точно не знал, где именно она находится. Но поговаривали, что именно желание нового хозяина должно привести его в храм вместе с Сердцем. Может… поэтому артефакт благоволит целителям?

На этот раз камень промолчал, намекая, что кое-кто обнаглел и исчерпал лимит вопросов, но главное для себя я уже выяснила.

– Эстер, Олаф… – настойчивый голос Томаса выдернул из размышлений. – Вы готовы?

– Нет… – просипел младший Вэринга, виновато покосившись на меня. – У меня уже есть избранница, я хотел сделать предложение Талиссии. Даже браслет купил и ждал Ночи снежных лилий…

По закону целитель не лишался права пользоваться магией Огонька, если его супруга не обладала достаточным уровнем Дара. Поэтому влюблённость Олафа не угрожала нашей работе.

Он давно ухаживал за дочерью травника, поставлявшего в наш госпиталь редкие ингредиенты. Я хорошо знала его возлюбленную. Милая, удивительно искренняя девушка с добрым сердцем и кротким нравом. Они могли стать волшебной парой, но кого интересуют чувства, если император уже всё решил за нас?

– Олаф, – голос Томаса дрогнул, а на лицо набежала тень, – если тебе не жаль Эстер и нас с матерью, подумай хотя бы о сестре. Сейчас ты рискуешь не только своей жизнью.

Вэринга не договорил, все и так знали, на что он намекает. Владыка не простит, если всплывёт правда о целительской афере. Кроме нас с Олафом, казнят и его родителей за то, что покрывали дефектного мага и особо опасную целительницу, а сестру выставят на императорский аукцион вместе с титулом и имением.

– Я могу сымитировать смерть, – с надеждой прошептал Олаф. – А потом мы с Талиссией и Эстер сбежим…

– Ты сам себя слышишь? – перебил его Томас. – Правда думаешь, что владыка идиот и не свяжет исчезновение Эстер с твоей лже-смертью? Да вас поймают быстрее, чем успеете добраться до границы! – целитель сорвался на крик и в отчаянии ударил кулаком по столу, отчего стоящая на краю чернильница перевернулась и раскрылась, заливая письмо императора. – Проклятие… – просипел он, подхватив флакончик и промокнув лужицу салфеткой. – Дурацкий день…

Тишина, вновь повисшая в кабинете, была ощутима даже физически. Мне категорически не нравился вариант с замужеством, но и альтернативы я не видела. Тем более, камушек дал ясно понять, что не намерен заниматься этим, но готов сразиться с местными законами.

– Предлагаю фиктивный брак, – первой нарушила затянувшееся молчание. – Сейчас у нас нет выбора и времени на поиск других вариантов, – наткнувшись на растерянный взгляд Олафа, тут же добавила, – позже, сможем вернуться к твоему варианту.

О том, что к тому времени я либо решу проблему с древним законом, либо погибну от проклятия, говорить не стала.

– Отличный вариант, – Томас облегчённо выдохнул. – Уверен, вскоре мы что-нибудь придумаем, и после ты сможешь жениться на Талиссии…

Целитель запнулся и несколько долгих секунд они с сыном молча смотрели друг на друга, словно мысленно продолжали спор.

– Хорошо, – голос Олафа прозвучал сипло и надломлено. Я понимала его боль, но Томас прав, сейчас наши желания не имеют значения.

Заручившись нашим согласием, старший Вэринга не стал медлить, тут же призвав духа-хранителя рода и коробочку с фамильными обручальными кольцами. По местной традиции родители пары могли провести ритуал бракосочетания вместо священников. Для этого достаточно было призвать в качестве свидетеля одного Хранителя.

Поскольку Томас официально считался моим опекуном, такой брак не сможет оспорить даже владыка, хотя скандал будет знатный. Впрочем, проверить время церемонии нереально. Мы смело сможем сказать, что поженились ещё несколько недель назад, но ждали Ледового бала, чтобы объявить об этом официально.

Лежащий в кармане юбки коммуникатор тихонько пискнул, и почему-то я не сомневалась, что сообщение было от Дьянни или загадочного Джастина. Но для начала нужно решить проблему с замужеством.

– Готово! – воскликнул Томас, открывая коробочку с кольцами. Поставив её перед огромным призрачным филином, он принялся читать ритуальные благословения.

Дух-хранитель молчал, угрюмо кивая и бросая на нас сочувственные взгляды. Ему эта затея не нравилась также, как и нам.

– Олаф Вэринга, ты готов взять в жёны Эстер Лангроу, принимая ответственность за неё, оберегая и защищая от бед и врагов, и разделяя с ней всё, что имеешь?

Ответить мой «жених» не успел. Едва он открыл рот, печать проклятого бриллианта полыхнула алым, осветив кабинет сквозь рукав моей формы, а через миг младшего Вэрингу отшвырнуло магической волной и впечатало в стену.

– Олаф! – мы дружно рванули к парню, но в последний момент Томас преградил мне путь.

– Эстер, не подходи пока! – предупредил. – Похоже, Ледовый владыка подстраховался…

– Нет, дело вовсе не в нём, – перебила целителя, но подходить ближе не стала, замерев в метре от оглушенного Вэринги и призывая сканирующие плетения. Лишь убедившись, что с напарником всё в порядке и максимум, что ему грозит – это несколько синяков на плече, продолжила, – днём я была у Дьянни…

– У проклятого ювелира?! – от моих слов Олаф пришёл в себя быстрее, чем от нюхательной соли и даже попытался подняться, но Томас помешал ему, мягко удержав и подлечивая ушибленное плечо.

– Угух? – филин тоже удивился. Настолько, что забыл человеческую речь.

– Я внесла залог за Сердце Бездны, – призналась, закатывая рукав, но едва увидела искрящуюся алым татуировку, едва не упала в обморок.

Печать изменилась!

Вернее, луна и лилия остались прежними, но над ними появилась звезда. Иссиня-чёрная, словно сотканная из тьмы и бархата ночных небес. Что это значит, я не знала, но учитывая славу, закрепившуюся за камешком, сразу заподозрила худшее.

В ответ печать укоризненно потеплела. Каким-то образом, я безошибочно чувствовала не только сам сигнал, но и настроение символов. Словно они были живыми. Или… камень был живым и таким манером общался со мной и Джастином?

– Чёрная звезда – твоя работа? – мысленно уточнила, но своенравная печать проигнорировала вопрос.

– Эстер! – возмущенный голос Томаса вернул в реальность. Отвлёкшись на загадочные символы, я совсем забыла, что не одна. – Как ты могла совершить такую глупость?! Это же безумие! Самоубийство!

– И мой единственный шанс! – перебила его. – Ты же видишь, что ситуация становится только хуже! И брак с Олафом – не решение, а лишь способ выгадать немного времени. Эта проблема всё равно вернётся… – запнулась, на миг переведя взгляд на парня. В его глазах плескалась шальная смесь благодарности, облегчения и… непоколебимой веры в меня.

– Мне кажется, осуждать Эстер уже поздно, – напарник обернулся к отцу, – но мы обязаны поддержать её, чем можем.

– Только у нас времени до завтра, – с тоской напомнил Томас.

– Полагаю, если камень не дал совершить обряд, то у него другие планы на леди, и этот вопрос он решит самостоятельно, – к разговору неожиданно подключился филин, – мисс Лангроу, я правильно понимаю, что ваше желание связано с целительством и законом, запрещающим женщинам лечить пациентов?

– Я настолько предсказуема? – устало улыбнулась.

– Ни в коем случае, иначе никто бы не удивился тому, что вы умудрились выкупить камень, – заверил дух, – что же касается вашего желания, хочу напомнить – раньше женщин-целителей почитали и уважали. Орден Сестёр Тени считался гордостью королевства. Возможно, вам удастся всё изменить и вернуть дочерям Луноликой былую славу?

– Надеюсь… – прошептала, удивлённая внезапной поддержкой филина.

Больше тысячи лет назад королевство Серебряного льда и впрямь было совершенно иным. Женщины здесь имели права наравне с мужчинами, а те, кто владел целительской Искрой, и вовсе считались высшей кастой независимо от пола. Но всё же особую славу и почёт снискали именно жрицы Луноликой богини или как их называли раньше – Сёстры Тени.

Они владели особой магией, сотканной из трёх ныне запретных Даров – Тёмной и Светлой лекарской искры, и истинного шаманства. Моя Сила была именно такой, поэтому я могла намного больше других целителей, хотя и не знала заклинаний Сестёр.

– Я видел смуту и жуткие гонения, развернувшиеся после смерти Её Величества Элианны Второй, – продолжил филин, – бастард короля обвинил Орден в заговоре против короны и намеренном убийстве правительницы, а затем отдал приказ показательно казнить всех высших жриц, а младших – сковать подчиняющими плетениями и отдать в собственность магам-мужчинам.

От слов духа пробрала оторопь. Я читала об истоках запрета, и официальная версия немного отличалась.

– Историю с нестабильностью женской Искры добавили позже, когда королевство захлестнула волна эпидемий из-за нехватки целителей, – пояснил филин, словно прочитав мои мысли. – Марк Ингаско рисковал не удержать власть. Народ бунтовал, требуя возродить Орден, набрав новых послушниц из числа тех, кто безоговорочно предан империи, но по какой-то причине правитель лёг костьми, чтобы запрет укоренился в веках, а правда стёрлась из книг и летописей.

– Но вы…

– Даже те, кто видел эти события предпочитают молчать, чтобы не накликать беду на свой Род, – мягко перебил меня филин, – один маг не может противостоять закону и всей империи, но камень Предназначения создан, чтобы бросать вызов целому миру.

Хотела поблагодарить духа за поддержку и ещё немного расспросить об истоках целительской смуты, но коммуникатор вновь запищал. Джастин не собирался отступать, настойчиво предлагая встречу.

– Эстер? – заметив мой хмурый взгляд Томас тут же насторожился. – Что-то не так? Кто это?

– Второй хозяин Сердца, – ответила, задумчиво покрутив связной артефакт в руках.

Встречаться с незнакомцем в уединённом месте не собиралась, но можно было переговорить в какой-нибудь кофейне или прогуляться по центральной площади, спрятавшись под пологом тишины, защищающим от лишних ушей.

– Второй хозяин? – недоумённо переспросил Томас. – Это шутка?

– К сожалению, нет, – вздохнула, вкратце пересказывая подробности.

Меня слушали молча, не перебивая, только филин иногда задумчиво кивал, словно его совершенно не удивил такой поворот.

– И сейчас он хочет переговорить наедине. – добавила, закончив рассказ.

– Исключено! – решительно заявил Олаф. – Ты гениальный целитель, но не боевой маг и ничего не сможешь противопоставить взрослому мужчине, если он решит применить силу, чтобы ты отказалась от прав на камень. Я пойду с тобой!

Печать возмущённо потеплела напоминая, что первая свернёт Джастину шею, если он попытается распустить руки. Это приободрило, как и искренняя забота напарника.

– Олаф, я благодарна за предложение и ценю твою помощь, но на встречу я пойду одна. – возразила.

– Правильно, – кивнул филин. – Камень не зря выбрал двух хозяев, полагаю, ваши желания как-то связаны. Возможно, не напрямую, но в любом случае, Сердце не позволит господину Тревелли навредить вам.

– Мне всё равно не нравится эта затея, – возразил Томас, – встреча должна проходить официально…

– Я приглашу его в Золотую лилию, – назвала самую популярную кофейню столицы, – там всегда полно народу, но в такой час можно найти свободный столик.

– А мы с отцом можем прогуливаться неподалёку…

– Нет! – в один голос воскликнули мы с филином.

– Вы же видели, как камень реагирует на чужое вмешательство, – напомнила, – хотите, чтобы вам парочку увесистых сосулек на головы уронило?

Печать вновь потеплела, намекая, что может и не такое. И на миг мне стало по-настоящему страшно. Луноликая… во что же я ввязалась?!

– На встречу пойду одна, – добавила как можно увереннее, и отправила Джастину время и адрес, – а вы пока подумайте, что делать с завтрашней аудиенцией.

– Полагаю, это лишнее, – неожиданно усмехнулся филин. – За сутки даже Сердце не сможет переписать закон, а если учесть, что ваша судьба и возможность использовать лекарский Дар, пока напрямую связаны с Олафом, встреча с вторым хозяином бриллианта может решить и эту проблему.

– Твои бы слова да Луноликой в уши, – спрятав коммуникатор в карман, попрощалась и активировала кольцо с порталом в лётный ангар.

Несостоявшаяся брачная церемония и рассказ духа взволновали меня, я хотела немного побыть одна и настроиться на встречу. А лучшего способа успокоиться, чем полёт на любимом грифоне, я не знала.