Выжить в приличных условиях

Глава 38

Тайли и Саяна, узнав, что мы направляемся к рунописцу, предложили отнести купленные вещи в лагерь. Но мне показалось, что они просто нашли причину остаться вдвоем. Мне тоже хотелось прогуляться с Эром без лишних свидетелей, но все же любовь к делу победила, и ратан Бинат отвел нас в глубь городка, к добротному двухэтажному дому. На первом этаже расположился магазинчик с большой витриной, где выставили пару десятков руноскриптов с описанием их действий. Ценник тут зашкаливал, потому отсутствие покупателей не удивило. Внутри оказалась небольшая стойка-прилавок, пара диванчиков и хмурый старик, что, смерил нас тяжелым взглядом и повернувшись к посетителям спиной, начал что-то укладывать в небольшой ящичек. Сотня таких же закрывала стену за стойкой, и на каждом была начертана руна.

— Доброго дня, мастер Виони, — окликнул старика ратан Бинат.

— Зачем приперся? — проворчал продавец, даже не обернувшись на гостей. — Тебе мои руноскрипты все равно не по карману.

— А мы не за рунами, — ратан Бинат вполне миролюбиво отнесся к такому обращению и, подмигнув мне, заявил: — Мы за информацией.

— Мы? — старик недовольно обернулся и рассмотрел нас более внимательно. Хмыкнул при виде Руха, дернул удивленно бровью при виде Эра и с интересом уставился на меня. Эру такое внимание не понравилось, и он выдвинулся вперед, прикрывая меня своим плечом. Старик вновь хмыкнул, задвинул ящичек и, развернувшись к нам полностью, довольно сухо заметил:

— Давно юная ота не переступала порог этого дома. Чем могу помочь?

Остальных старик попросту проигнорировал, но мне стал любопытен этот рунописец, потому, тронув Эра за плечо, я подошла к стойке и представилась:

— Меня зовут Лира Реста, я рунописец. Мне говорили, что на границе есть красные чернила для работы. Хотела бы узнать…, не знаете ли вы…, есть ли они в продаже-е?

При каждом моем слове старик выпучивал глаза и наклонялся вперед. Такое поведение меня малость озадачивало, а мастер, осознав, что стойка ему мешает, довольно бодро обошел ее и встал передо мной, оглядывая с головы до ног. От его внимательного и цепкого взгляда стало немного не по себе, и я покосилась на Эра. Тот шагнул к нам, привлекая внимание, и напомнил:

— Вам задали вопрос.

— Лира Реста…, — дед глухо крякнул и, развернувшись на каблуках, вернулся за стойку. Мы все посмотрели на ратана Бината. Он куда нас привел? Что это за старик со странным поведением?

— А вы случаем не родственница Лирусы Реста? — как-то даже равнодушно поинтересовался мастер, доставая из-за стойки складную лесенку и поднимаясь по ней к верхним ящичкам.

— Да, это моя бабушка, — без задней мысли заметила я.

— Бабушка?! — мастер дернулся в желании обернуться. Лесенка под ним накренилась влево, старик вправо. Я ухватила Эра за руку, и тот, поняв мое волнение, удержал рунописца в воздухе и, после того как лестница с грохотом завалилась, осторожно поставил мастера на пол.

— Бабушка, значит, — как-то грустно заметил старик, как-то спокойно пережив свое неудавшееся падение. — Жива? Здорова? Замужем?

— Жива, здорова, — кивнула я, с интересом осознавая, что встретила знакомого бабули, а это при нашем замкнутом образе жизни, настоящая диковинка. — Только после того, как дедушка умер, больше замуж не выходила.

— И давно он умер?

— Моя мама еще маленькой была. Бабушка после его похорон посвятила себя рунистике и сказала, что ей не до женихов.

— Но разве вы жили не в Тахаронском королевстве? — нахмурился мастер.

— Мы переехали сюда, когда мне исполнилось пять лет. Хотите сказать, что знаете мою бабушку? — не удержалась я.

— В молодости, — как-то мечтательно заметил старик, неожиданно мягко усмехнувшись своим воспоминаниям. — В Храме мы вместе начинали изучать рунистику. Создавали свои первые руноскрипты… Но семья твоей бабушки нашла ей жениха, и наши пути разошлись. Я ушел постигать рунопись, а она семейную жизнь. Думал, она больше не вернется к этому ремеслу.

— Бабушка говорила, дедушка любил ее и помог открыть небольшую лавочку рунописца, а так же позволял учиться дальше.

— Вот как… Видимо, ваш дедушка оказался лучше, чем я думал, — проворчал старик, но вновь что-то вспомнил, поинтересовался. — Она по-прежнему любит эльфов?

— Да! — я не удержалась от улыбки. — Вот не думала, что она любила их с детства.

— Точнее их рунистику! — улыбнулся моей реакции старик.

— Невероятно! Теперь я точно верю, что вы с ней знакомы, — засмеялась я. — Так может, это вы рассказали ей про красные чернила?

— Нет, — старик покачал головой. — О красных чернилах я никому не рассказывал. Но они существуют. Ведь я сам их создал. Но вот откуда Лируса узнала о них, хороший вопрос.

— Я обязательно спрошу у нее об этом. Но, чернила. Вы их продаете? — восхитилась я неожиданному открытию.

— Нет, — резко нахмурился старик, но, заметив мою растерянность, ворчливо пояснил. — Продавать не продаю. А подарить могу. Если проверку пройдешь.

— Ого. Серьезный подход. Что надо делать?

— Для начала достать из того ящика пергамент, чернила и стилус.

— Э-э, — я посмотрела на завалившуюся лесенку, но от подъема на высоту меня спас Эр. Он магией просто достал указанный ящичек и высыпал его содержимое на прилавок. Опустевший ящичек вернулся обратно в стеллаж. Ратан Бинат и Рух встали чуть в стороне, с интересом наблюдая, как мастер, расправив бумагу, открыл чернильницу и протянул мне стилус.

— А своим нельзя? — поинтересовалась я, смотря на металлический стержень.

— Можно, — быстро согласился старик. — Вот чернила и бумага. Начерти на ней руноскрипт с любым сочетанием рун, но, чтобы их было не менее девяти.

— Девяти! — возмутился ратан Бинат. — Да это уровень высокой сложности!

— Э-э, в рунах противоядия их было двенадцать, — заметила я, беря прозрачную чернильницу и всматриваясь в чернила. Будь это простая работа, я бы просто начертила руноскрипт, но, если это экзамен. Важна каждая мелочь. Изучив чернила вплоть до их запаха, я осмотрела бумагу и, достав свой набор стилусов, выбрала нужный. Замахиваться на руноскрипт противоядия я не стала. Все же это занимало много времени, а вот создать заклинание поддержания порядка, было легко. Я таким дома чистоту наводила. Так что, склонившись над стойкой, я довольно быстро начертила выбранным стилусом девятирунный орнамент и развернула его старику. Он осмотрел его со всех сторон, даже оборот бумаги проверил, а после, положив бумагу перед собой, потер руки и тихо что-то прошептал. Яркая вспышка пронеслась по дому, заставляя всех вздрогнуть, а меня порадоваться, что фей и Тара мы оставили в лагере. Такое им бы точно не понравилось.

Вспышка магазином не ограничилась и волной ушла за стены, проследив, как она удалилась, старик растерянно крякнул и почесал затылок.

— Н-да… Незадача вышла, — старик свернул руноскрипт и, с интересом покосившись на меня, молча развернулся и скрылся за дверью, что располагалась рядом со стеллажом.

— И что это значит? — поинтересовался Эр, посмотрев на меня, — Куда он ушел?

— А что за рунистику вы сделали? — оглядываясь на витрину, поинтересовался ратан Бинат.

— Поддержание порядка, — ответила я, прослеживая за взглядом ратана. На улице что-то скрежетало и щелкало. Раздавался звон стекла и громкие крики. Такое меня как-то напугало. — Может, в лагерь пойдем? Узнаем, что происходит? — осторожно предложила я, оглядываясь на закрытую за стариком дверь.

— Может, подождем? — Рух подошел ближе к витрине, с интересом наблюдая, как мимо магазинчика промчалась странная тележка, а за ней с руганью крупный мужчина.

— Ну, мастер ушел. А раз чернила он не продает…

— Думаю, стоит подождать, — хмыкнул Эр, наблюдая, как мимо окон пронеслись ведра и стая собак, что преследовала их с громким лаем.

— Согласен, — усмехнулся ратан Бинат. — Чувствую, в лагере сейчас не спокойно...

— Почему? — я все еще не понимала, что происходит.

— Потому что сила твоей рунистики слишком большая. И подействовала на весь наш городок, — раздался ворчливый голос у нас за спиной. Мастер вышел к нам, неся пузатенький бутылек с чернилами и несколько пожелтевших от времени конвертов. — Сколько времени ты занималась рунописью?

— С трех лет. Бабушке нравилась моя усидчивость, и весь рунный круг я уже знала к пяти годам.

— Тогда понятно. Чем четче линии и правильность их написания, тем сильнее сила руноскрипта. Чернила, что я вам дал, это средний продукт между обычными чернилами для рунистики и этим, — мастер поднял бутылек повыше. — Если бы руноскрипт сгорел, вы провалили бы проверку. Но вы справились. Так что у нас в городе теперь будет порядок, а это отныне ваше. — Пузатенький бутылек с красными чернилами вложили мне в руки. — Толщина линий при работе с ними — самая тонкая из возможных. Шрифт минимальный. При таком расходе чернил хватит надолго. Вот только учтите. Никому их не давайте. Иначе могут возникнуть большие проблемы в неумелых руках.

— Благодарю, мастер Виони. Я буду их беречь и использовать только в исключительных случаях.

— Не сомневаюсь, — хмыкнул старик, а после, потеребив пухленькие от писем конверты, протянул их мне. — А это передайте вашей бабушке, когда будет возможность. Если захочет ответить, там, на обороте, есть мой адрес.

— Хорошо. Обязательно передам, — пообещала я, с интересом рассматривая чернила.

— Тогда ступайте. Сейчас соседи придут разбираться.

— Может, подстраховать? — предложил ратан Бинат.

— Не стоит, — старик похлопал себя по груди. — Если что, сами пожалеют. И берегите девочку, ратан Бинат. Не дай, Великий Лиурх, заставите ее бабушку расстроиться.

Ратан усмехнулся.

— У нее столько защитников, что я не позавидую тому смертнику, что решит ее обидеть, — Бинат кивнул в сторону Руха и Эра. Старик внимательно всех оглядел и, довольно кивнув, помахал рукой, показывая нам на выход.

Задерживаться более ратан Бинат нам не позволил и, выпроводив на улицу, повел переулками к лагерю, избегая скопления жителей лагеря.

— Порядок — это плохо? — растерялась я, слыша то тут, то там недовольные крики.

— Да нет, — усмехнулся ратан. — Просто понадобиться время, чтобы найти все вещи, вернувшиеся на свои места. Хотя, мне больше интересно, что будет с теми вещами, у кого изначально не было своего места.

— Свалку устроят на свободном месте, — вздохнула я, вспоминая свои детские эксперименты, и то, что я разбирала свои вещи еще пару дней из-за такого вот «наведения порядка». Решив отвлечься от переживаний, я оглядела пухленькие конверты и поинтересовалась у Эра:

— М-м, а так много писем артефакт осилит? Мы ведь сможем их бабуле отправить?

— Запакуй все одной связкой, — предложил Эр, — я сам отправлю.

— Ты мой герой, — не удержалась я от счастливой улыбки. — Интересно, бабушка обрадуется, получив весточку от старого друга?

Бабушка не просто обрадовалась. Она устроила тотальный допрос и яркие вспышки посланий уже успели притомить, когда на подносе появилось письмо, адресованное мастеру Олему Виони. Ратан Бинат заметил, что рано утром мы продолжим наш путь, и у меня не осталось выбора, как, прихватив Эра и Хубасуса, отправиться вновь в рунический магазинчик.

Рух помогал с переносом вещей в повозках и размещением начерченных ранее руноскриптов ровной и безопасной дороги. Как сказали охотники, дорога закончилась, начались «приключения». Вообще я сама хотела разместить руны, но письмо от бабушки для мастера спутало все планы, и я отправилась в магазин.

После моего руноскрипта разборки в городе стихли, улицы стали чище. И хотя под вечер людей на улице было немного, но я все же нервничала и озиралась по сторонам. Может, именно поэтому, заприметила фигуру в плаще, что при нашем приближении торопливо спряталась, и указала на нее Эру во избежание неприяностей. Но за незнакомцем в подворотню нырнул Хубасус и с довольным видом принес трепыхавшегося в ужасе Хою! Я вначале узнала его по пронзительному крику, а, заметив красное от злости лицо, убедилась, что не ошиблась.

— Вот так встреча, — растерялась я. — Здравствуйте, тит Хоя.

При упоминании своего имени парень затих, настороженно посмотрел на меня, смерил подозрительно Эра и довольно капризно заявил:

— Я больше не храмовый служитель. Было ошибкой вступать в это неполноценное общество.

— М-м, — кивнула я и, вспомнив, как этот ненормальный распустил обо мне слухи, заметила. — Тогда вам стоит вернуть деньги, что вы украли, и Храм так же вычеркнет вас из списков служителей и должников.

— Как вы можете! — неожиданно заорал Хоя. — Я столько сделал для вас! Сам принц решил взять вас к себе на службу!

— Принц?! — Эр уже через секунду был рядом с бывшим храмовником и обхватил пальцами его горло. Хубасус отпустил парня, но внимательного взгляда с него не спускал, ожидая в любой момент вновь схватить его.

При виде разгневанного мага огня Хоя весь сжался и залепетал:

— Д-да. Он приходил в Храм. Искал редкости… Хотел получить фей, но я заметил, что есть королева, которая служит Святой.

— Я не Святая! — возмутилась я, но Эр проигнорировал мое возмущении, встряхнув парня, строго спросил.

— Что еще ты говорил ему? Указывал на ниту Лиру?

— Нет, но я описал ее, и королева фей сама по себе хороший маяк.

Эр зарычал и стал сжимать горло болтуна. Услышав хрипы Хои, я вцепилась в руку Эра.

— Нет, прошу. Он должен вернуть деньги Храму и ответить перед ним за слухи и воровство.

— Лира, — Эр отбросил Хоя Хубасусу, и тот перехватил парня со зверской улыбкой, от чего у бывшего послушника подкосились ноги. Я хотела попросить быть стихийника по аккуратней, но Эр, взяв меня за плечи, развернул к себе. — Ты не понимаешь!

— Ну так объясни, — растерялась я, видя, как огненные искры практически полностью заполнили зрачок мага. — Эр, я пойму. Скажи, что не так…

— Сила. Это единственное, что ценят в Тахароне, — процедил Эр, прикрывая глаза. — Если тебя сочтут достаточно выгодным приобретением, то за тобой придут.

— Так уже сочли, — задергался в руках стихийника Хоя, пытаясь повернуться к нам. — Принц сказал, что баба, привязавшая к себе безумца, интересная особь…

Хубасус вырубил болтуна раньше, чем Эр снес ему голову. А я, уцепившись в плечи Эра, тихо заметила:

— Послы уехали, куда мы направляемся, знает только ратан Бинат. Им придется постараться, чтобы найти меня. Но и это не важно. Ведь ты рядом. Рух, Хибасус, остальные стихии. Да и лагерь охотников тоже не слабая сила…

— Да, — нахмурился Эр, — пока на обход территории не уйдут.

— Что?

— От меня ни на шаг, — проигнорировал мой вопрос Эр, — Этого, — маг кивнул на Хою, — сдай ратанам, что на службе города. Старший ратан Эвран подтвердит его арест. Пусть сразу наручники наденут. И предупреди его, когда очнется, если сбежит, я укорочу его длинный язык отсечением головы с его шеи.

— Передам, — ухмыльнулся Хубасус и, подхватив Хоя, отправился к зданию управления городом.

— Прости, — Эр перехватил мою руку и потянул в знакомую улочку. — Я видел столько сгубленных жизней, что меня одолевает ярость, как только представлю, что они посягнут на твою свободу.

— Я буду рядом, — прижалась я к плечу Эра, намереваясь расспросить ратана Эврана о наших соседях, понимая, что Эра такие разговора только взбесят.

Мастер Виони с удивлением открыл нам двери уже закрытого магазинчика. Но еще более его удивило письмо от бабушки.

— Заходите, заходите, — махнул он нам рукой, вскрывая конверт и разворачивая листы, исписанные мелким подчерком. Присев на диванчик, я и Эр наблюдали, как на старом лице проступали эмоции. То волнение, то грусть, то он начинал смеяться, то в порыве эмоций прижимал бумагу к груди, но, заметив наши взгляды, возвращался к чтению.

— Как?! — обратился к нам мастер. — Как вы так быстро доставили мои письма и получили ответ?

— Это магия моего…, — я запнулась, понимая, что так и не решаюсь назвать Эра любимым. Глупо. Досадно. Эр перехватил мою руку и с улыбкой обернулся на мастера.

— У нас есть огненный артефакт двойного действия. На одном огневике вы сжигаете письма, а рядом с его второй частью они проявляются практически мгновенно. Лира переживала, что бабушка останется без связи с ней, вот и сделали.

— Невероятно. И как это работает?

— Магия стихии огня, немного рун и огненный камень.

— Огненный камень, — нахмурился мастер. — А можно использовать чешую огнееда? Или пылающие когти монороха?

— Не пробовал, — признался Эр. — Но тут вопрос в другом, выдержат ли они магию стихии огня.

— Магия стихии огня. Это же редкость. Где вы ее достали?

— Стихия огня наш друг, он и помогает, — улыбнулась я, видя знакомый азартный блеск в глазах мастера. Он так напоминал мне в этот момент бабушку, что я умоляюще посмотрела на Эра. — Мы завтра уезжаем. Может, можно будет что-то создать подобное?

— Сделать можно, а вот настроить быстро не получится. Как вариант, можем оставить свою часть артефакта, уже настроенного на твой дом мастеру Виони, а в пути создадим тот, что свяжется с этим. Но захочет ли мастер заморачиваться передачей писем?

— Захочет! — старик подскочил на месте. — Я готов дать вам любые материалы. Даже постараюсь найти огненный камень, если чешуя и когти не подойдут.

— Я не против, — улыбнулась я. — Бабушке будет некогда думать о плохом, пока она общается с друзьями.

— Тогда, мастер Виони, если найдете огненный камень, приходите в наш лагерь, — заметил Эр. — Мы передадим вам наш артефакт и покажем, как пользоваться, и ниту Лирусу заодно предупредим.

— Вы же под покровительством ратана Бината?

— Да. Можете так же спросить и старшего ратана Эврана.

— Вы и с ним знакомы? — подивился мастер и, заметив наш кивок, всполошился. — Тогда я немедленно отправляюсь за камнем.

Мы покинули магазинчик и, проводив взглядом шустро убегающего мастера, тихо фыркнули.

— Точно не против отдать ему артефакт? — поинтересовался Эр, прижимая меня к себе за плечи.

— Нет. Если честно, я боюсь на эмоциях проболтаться бабушке, что я на границе. Она будет волноваться. А тут у меня будет время перечитать свое послание и исправить сомнительные фразы.

— Как скажешь. Кстати, ты придумала имена остальным стихийникам?

— Ты разрешаешь? — встрепенулась я.

— Только я хочу, чтобы вначале имя ты дала стихии ветра.

— Почему ей? Может, Земле? Она самая маленькая.

— Пока у тебя ее камень, ей ничего не грозит, но Ветер, получив имя, станет сильнее, и у него появится больше возможностей для твоей защиты.

— Ты так много печёшься об этом, — нахмурилась я.

— Потому что королевство Тахарон не ведомо любовью или ненавистью. Ими управляет жестокость и жадность… Тут не получится что-то изменить, чтобы остановить их охоту. Если они заинтересуются тобой, то даже представлять не хочу, что могут сделать в попытке получить тебя.

— Если я дам имя стихии Ветра, тебе будет спокойней?

— Да.

— Тогда, как вернемся, я сделаю это.

— Ты не боишься?

— Честно? Когда ты рядом, обнимаешь меня, я не боюсь. Глупо, но я доверяю тебе. Наверное, прожив прошлую жизнь в страхе, я поняла, сколько упустила радости и любви. И сейчас я не одна и смогу дать отпор. Тем более у меня есть красные чернила.

— Что? А как же я? Рух?

Возмущение Эра было шутливым, и я засмеялась, понимая, что он расслабляется, и алые искры в его глазах затухают.