Выжить в приличных условиях

Глава 18

Я вспомнила бесконечный бег. Страх и панику, что спровоцировал стоявший на крыльце охотник Храма. Он тогда первый погнал меня по пути ужаса и боли, и сейчас тело словно вспомнило пережитый кошмар и замерло, забывая дышать. Спокойный, я бы даже сказала, довольный голос старого ратана нита Комулоса неожиданно встряхнул меня. Он стал напоминанием, что сейчас другая реальность, и мне нет нужды бояться человека, видящего меня впервые.

— Доброго дня, старший ратан Эвран, как хорошо, что мы встретились. У меня для вас письмо из Храма. Тат Вельгус говорил, что вы приедете за отой Лирой, но не знал, увидимся ли мы.

Знакомые имена, спина Руха, закрывшая меня от ратана, и бабушка, шагнувшая ко мне в волнении, дали сил окончательно взять себя в руки. Осознав, что я не одна, и защита дома по-прежнему укрывает мои способности, я тронула Руха за плечо и спокойно вышла вперед.

— Я Лира Реста.

— Мое почтение, — высокий, худощавый мужчина слега поклонился и представился. — Я старший ратан Эвран и ваш сопровождающий по решению Храма.

— И, кажется, я доставил вам ваше первое задание, — хмыкнул нит Комулос, помахав запечатанным письмом. Старший ратан сделал легкий взмах, и бумага оказалась у него в руках. Получается, он маг? Неожиданно. Я не помнила этого в прошлом. Пара секунд ушла у ратана Эврана на слом печати, и, опустив взгляд на строки, охотник позволил мне спокойно рассмотреть его и сравнить с прошлым видением Дара Жизни.

В прошлый раз мы столкнулись с ним в дверях нашего дома. Бабушка умерла для меня внезапно, и я пришла к титу Ольгусу за поддержкой и помощью. Мы возвращались с ним из нашего Храма, с намерением отвезти тело покойной на ритуал омовения и проводов в последний путь, когда охотник вышел из моего дома нам навстречу. Мрачный, с тяжелым пронзающим душу взглядом, он в одно мгновение припечатал меня к месту и пробудил дикий страх… Именно тогда у меня произошел магический всплеск. Он не был сильным или опасным, я просто создала стену между нами. Тат Ольгус растерянно охнул, а ратан приказал схватить меня. Тогда он был не один. Трое молодых охотников метнулись ко мне с оружием, выполняя его приказ, и вот это окончательно ввело меня в панику и активировало более мощный магический всплеск, позволивший сбежать. Я плохо помнила, что именно тогда произошло, но после этого на меня объявили охоту.

Но это было тогда, а сейчас, в любом случае, все было иначе и не только потому, что бабушка была жива, но и сам ратан был более спокоен, опрятен и сосредоточен. Видимо, в течение ближайших пару лет что-то произойдет в его жизни, что сделает его более злым и уставшим.

— Нам велено проехать в Белиурм, — оповестил всех ратан, поднимая на меня спокойный взгляд серых глаз. — Храм направляет вас туда для правки старинного текста писания, а у меня задание устранить монстра.

— Монстр рядом с Белиурмом? — спохватился глава клана Осени. — Это опасно? У нас пара караванов в пути рядом с тем городом.

— Тогда вам лучше посоветовать им усилить охрану, — спокойно заметил ратан, — Красная шигера вышла на охоту.

— Но это же сильный монстр, — спохватилась бабушка, — и вы повезете туда Лиру?!

— Звучит так, что меня не на работу в Храм повезут, а на жертвоприношение, — хмыкнула я, улыбаясь страхам бабушки. Мысленно я уже строила планы, как стану хорошим товарищем ратану Эврану и лишу его желания причинять мне вред. — Бабушка, ратаны знают свое дело. Не переживай. Я буду сидеть за крепкими городскими стенами, никакая шигера до меня не доберется.

— Но красные шигеры тем и опасны, что могут пробираться даже в город за своей добычей, — вклинился в разговор взрослых Сай, и бабушка побледнела.

— В таком случае я на него Тара натравлю, и он просто ее сожрет, как думаете, нит Комулос, справится он с такой задачей?

— В легкую, — старый ратан подмигнул мне и, повернувшись к бабушке, заметил, — Старший ратан Эвран — лучший охотник на монстров, и он знает, как выследить и убить его без человеческих жертв. Более сильного защитника для оты Лиры и не найти в наших землях.

— Поверю вам на слово, — сдержанно кивнула бабушка, — Вы уж берегите мою внучку, уважаемый старший ратан Эвран.

— Это мой долг, — поклонился мужчина и поинтересовался у меня. — Нужно ли вам время для сборов?

— Нет, вещи собраны, но должна предупредить, в дорогу со мной отправятся мой раб, помощник и котогриф.

— Ясно, — спокойно хмыкнул ратан и, взглянув на Тара, заметил, — скучать точно не придётся. Наша повозка за воротами, буду ждать вас там.

— Да, мы постараемся вас не задерживать, я только решу вопрос по таре с нитом Комулосом.

Ратан Эвран кивнул и, спокойно повернувшись, направился к воротам, а я поторопила своих домочадцев с погрузкой тары, задерживать и злить своего сопровождающего не хотелось. Пока грузили ящики, Тайли поговорил с феями. Более сотни восстановленных малышек решили отправиться с ним, сверкающим роем зависнув над повозкой. Пока мы грузились, главы привели трех эльфов со знаками воинов, по одному от каждого клана. Тайли растерялся от такого сопровождения, но бабушка заметила, что при наличии такого большого роя охрана не помешает. Эльфы обезопасят проезд от лишних зевак и тех, кто решит пленить малышек. Взяв деньги за чистую тару, я отдала их бабушке и, получив от нее наставление на дорогу, сделала знак Фио. Тот, улыбнувшись, попросил бабушку принести руноскрипты, заявляя, что вспомнил важные моменты их написания. Бабулечка заметалась взглядом, и я, чмокнув ее в щеку, подхватила дремавшего котогрифа. Помахав рукой, попрощалась со всеми, направляясь в новое путешествие в своей жизни. Рух и Сай, взяв наши вещи и мешки с припасами, двинулись к воротам вместе со мной.

— Вы боитесь его? — неожиданно поинтересовался Рух, когда мы отошли от дома.

— Кого? — тут же поинтересовался Сай.

— Ратана Эврана, — пояснил мой помошник.

— Не совсем, — замялась я, не зная, как объяснить свои чувства. — Скорей, я растерялась от его внезапного появления. Но думаю, если узнаю его получше, смогу спокойней реагировать на его присутствие.

Ратан Эвран ожидал нас около своей повозки. Небольшая, крытая кибитка с удобной скамейкой внутри оказалась довольно вместительной. Закинув наши вещи под лавку, Рух проследил, как малышня растянулась на полу, и подошел ко мне, желая обсудить, где он может разместиться.

— Вы ничего не говорили о феях, — спокойно заметил старший ратан, указывая мне за спину. Королева и две ее помощницы юркнули мне за спину.

— Ваше величество, — я крутилась на месте, пытаясь посмотреть на фей. — А как же ваш рой? — фея тихо пропищала. — Но эльфы говорили, королева охраняет территорию, на которой живет, — я уже понимала малышку без переводчика, и это явно заинтересовало ратана. — Как это справятся? А как же сахар? Я же с собой всего небольшую баночку взяла.

При последних словах королева перестала ускользать от моего взгляда и задумчиво замерла на месте, а я поняла, что от этой круговерти у меня закружилась голова и ухватилась за руку Руха. Тот меня поддержал и заметил:

— Королева выбрала вас, а не территорию. Оставаясь с вами, она будет, в любом случае, полна сил, даже без сахара. Фея довольно пропищала и влетела в кибитку со своими спутницами.

— Простите, ратан Эвран, нас немного прибавилось.

— Не страшно, — строгое лицо мужчины неожиданно смягчилось от улыбки. — Впервые буду путешествовать с такой неординарной компанией.

— Надеюсь, это будет приятное путешествие.

— Интересное однозначно, — усмехнулся мужчина и, кивнув Руху, предложил, — оту Лиру лучше усадить в глубине. Скоро начнет палить солнце, будет жарко для молодой девушки. Вы же садитесь со мной.

— Как скажете, — Рух помог мне подняться и проследил, чтобы я удобно устроилась на скамейке позади возничего, и как только ратан тронул поводья своей лошади, поинтересовалась:

— Чем вы занимаетесь помимо охоты на монстров?

— Да много чем, — охотно откликнулся ратан. — Собираю заказы для Храма. Отслеживаем возможные божественные дары, но ловля монстров для нас в прерогативе.

— Божественные дары? — удивился Рух. Неужели есть то, что он не знает, поразилась я и потому с большим интересом вслушалась в ответ.

— Как вы знаете, в нашем мире стало очень мало магов, — заметил ратан, — но около тридцати лет назад Храм заметил, что если человек проживал свою жизнь в почитании божественного Лиурха, то после естественной смерти и кремации его тела, в пепле появляются магические кристаллы. Их назвали божественными дарами, так как они не такие сильные, как у магов, но все же наполнены божественной силой и прекрасно заряжают магические артефакты и руны. Храм следит за благочестивыми людьми и после их смерти присылает к родственникам ратанов. Они проверяют пепел и выкупают кристаллы. Кстати, — ратан Эвран чуть оглянулся на меня. — Ваша бабушка на хорошем счету. Уверен, у нее точно проявится кристалл, и у вас будет наследие, которое поможет вам в вашей работе рунописца.

— Моя бабушка? — удивилась я, — Но откуда вы знаете?

— Тит Ольгус много хорошего пишет о ней в отчетах. Начиная с ее уважения к Великому Лиурху и заканчивая ее делами. Все тексты в Храме вашего города выправлены ее руками. Вы не знали?

— Я знала, что она работала с титом Ольгусом, но не знала, что делала это бескорыстно. Но если кристаллы появляются, почему об этом никто не знает?

— Люди жадные по своей природе. Вспомните, охоту на магов. Слабых практически не осталось, и всё потому, что многим удобней убивать их и делать из них артефакты в виде магических камней. Если появятся слухи, что благочестивые могут хранить в своих сердцах божественный дар, сколько добрых жизней оборвется ради наживы?

— Ратан Бинат сказал, что многих магов убивали из-за их страха…

— Это так, и, поверьте, это не пустая причина.

— Почему?

— Раньше магия была практически в каждом. Люди не заморачивались с огнивом или зажигалками. Простой щелчок пальцев, и человек легко мог сформировать огненную искру. Но чем меньше становилось магов, тем меньше они знали о своих способностях и энергии, сокрытой в их телах. Магия — это внутренний контроль энергии и эмоций. И если владеющие силой поддаются негативным эмоциям, то они начинают плохо контролировать свою силу, это приводит к разрушающим последствиям. И самая разрушающая эмоция контроля — это страх.

— А гнев? — встрепенулся Рух.

— Гнев, как правило, имеет определенный источник-раздражитель, — пояснил ратан, — Его легко вычислить и устранить. А вот со страхом сложнее. Он захватывает ум мага. Делает его своей управляемой игрушкой, размывая причины и источники своего существования. Проше говоря, если ратан вызвал гнев мага, он может изменить личину или скрыться, давая магу успокоиться. Гнев пройдет, потеряв раздражитель. Но если маг испугался ратана, то страх будет отображать его черты во всех людях, что маг будет встречать на своем пути. С каждым разом страх и паранойя будут преумножаться и сводить мага с ума, тем самым, увеличивая разрушения, которые маг причинит, пытаясь избавиться от мнимых врагов.

— Но маг ведь такой же человек, как и все, — нахмурилась я. — Хотите сказать, он не может бояться?

— Может, но в отличие от простых людей, его страх может убивать. И маг должен понимать это и контролировать свои эмоции.

На это я не нашла, что возразить. Задумавшись над словами ратана, я вернулась в видения прошлого дарованные Даром Жизни. Ратан Эвран вышел тогда из нашего дома. Он пришел после смерти бабушки и, если сопоставить новые данные о божественных дарах, он пришел тогда в наш дом, чтобы отследить их появление, а я, не зная об этом, расценила его как врага и атаковала. Он сказал своим помощникам задержать меня, но тогда я испугалась, что меня убьют. У меня были причины бояться. Мама и папа погибли от жадности таких людей, потому я в тот раз выпустила страх и магию…

Но что бы произошло, прояви я тогда спокойствие и невозмутимость. Что бы произошло, если бы я спросила, почему он пришел в наш дом. Если бы я спокойно начертила руны защиты, уверена ли я, что они бы не сработали?

Одна мысль застряла у меня в голове. Я как маг совершенно ничего не знала о своей силе и способностях. Я скрывала и прятала ее, окружала себя тревогой и страхом быть обнаруженной. Сжималась, осознавая свою беспомощность перед такими, как ратан Эвран, глава клана Осени или Эораш. И хотя последний, на удивление, больше не пугал, но хватит ли у меня смелости и сил отказаться от страха и спокойно взглянуть в глаза тем, кто придет отнимать мой дар?