Седьмой царевич. Том 4 и 5

Глава 44

Работать в паре с Тимом, вернувшим себе память будущего, было одним удовольствием. В основном даже команд не требовалось, хотя нам и пришлось как следует приодеться, прежде чем нырнуть в дымовую завесу.

В первую очередь — нательное бельё с гелем, чтобы даже в случае ранения не истечь кровью. Затем противоосколочные арамидные костюмы одарённых, дорогие, но стоящие каждой копейки. Куда легче, чем аналоги для штурмовых подразделений. Ну и, наконец, верхний слой — бронежилеты, ботинки со вставками, каски, тактические наушники, респираторы и очки наблюдения смешанного режима.

Последние были настоящим произведением искусства, совмещая ИК, УФ и обычный диапазоны, а заодно защищая от ярких вспышек. С помощью этих приборов можно было не задумываться, находимся ли мы в тумане, дымовой завесе или на открытом воздухе. Им было всё едино.

Респираторы хоть и ухудшали дыхание, но позволяли относительно спокойно проходить задымление, отравляющие или раздражающие газы. Небольшим, но существенным бонусом являлось то, что они гасили шум от дыхания и разговоров, позволяя общаться почти неслышимо для врагов.

В оружии мы были консервативны. Насколько это возможно. Учитывая, кто был нашим противником, в пистолетах и автоматах смысл исчезал напрочь. Тим выбрал себе в качестве первички ружьё с барабанами на двадцать патронов. Я взял шестизарядный гранатомёт и два патронташа к нему. Много времени постарался не тратить, но положил себе как осколочно-фугасные, так и более специфичные, вроде светошумовых, дымовых и гранат объёмного взрыва, в общем, на все случаи жизни.

Естественно, оружие использовать сразу мы не собирались, как и конструкты или стихию. Только полный псих может рассчитывать пробиться в толпу зомби с боем. Тем более что это были не заражённые и не страдающие от бешенства, а настоящие мертвецы, ведомые искажённой магией порядка. Скорее даже марионетки, сохранившие часть способностей и воспоминаний.

Так что шли мы медленно, лавируя между монстрами и стараясь никого из них не задеть. Нам без труда удавалось обвести вокруг пальца обычных тварей и погонщиков. Единственная реальная опасность была в младших личах. Ну и самозваном боге смерти, но так как я не видел летающей пирамиды, то и сам босс из разлома пока не появился.

Правда, и тела принца или его сопровождающих мы пока не нашли. Приходилось тщательно осматривать местность, хотя мы и получили фотографию отряда царевича буквально перед выходом. Увы, пусть он и был облачён в экзоскелет с дополнительной бронёй, которой нам не досталось, но маскировочная подсветка существенно усложняла поиски. А ещё броня его была теплопоглощающая, хотя мертвецы вообще в ИК-диапазоне не светились.

Но отражённого света хватало, а на приборах поиска отображались направления ко всем рациям в округе. Не стрелочками или точками, а вонами на синусоиде, где сигнал ярче-тише. Но даже это помогало находить тела. По-хорошему их нужно было сжигать, чтобы не дать оживить, но во время вылазки мы себе такой роскоши позволить не могли.

— Тц, — притормозил Тим, и посмотрев в сторону, куда он указывал, я понял, что обойти такую толпу нам не удастся. Монстры стояли сплошной стеной, будто выстраиваясь для решительной финальной атаки. А может, так оно и было. Хоть авиация и артиллерия продолжали утюжить поле всем, чем было, взрывы становились всё реже. Техника ушла на дозаправку, снаряды в боеукладках первой очереди подходили к концу, а пока подвозят новые, работала одна пушка из пяти.

Нам это тоже было на руку, всё же шанс гибели от дружественного огня никогда не равняется нулю. Разве что в мирное время. Но пока плюхи летели дальше, тут и там вспыхивая на зелёных силовых куполах мёртвых.

— Может, пора? — тихо спросил Туча, оглянувшись на меня.

— Рано. Попробуем пройти по краю, — не согласился я, и товарищ только пожал плечами. Пока нас не обнаружили, но риск становился всё выше. Как и «зловещая долина», когда мы приблизились к мертвецам.

Они не дышали, не переминались с ноги на ногу, не моргали. Просто стояли, покачиваясь только тогда, когда сзади подходили новые зомби и толкали уже готовых к атаке. Никогда не привыкну. И желания такого нет.

— Не пройдём, — едва слышно прошептал Тим, когда мы оказались буквально окружены противником. — Пора?

— Нет. Попробуем иначе, — покачав головой, ответил я. От врагов нас отделяло метров двадцать, не больше. К счастью, непрекращающийся грохот взрывов существенно облегчал задачу, и, дождавшись, пока в небе появится очередной росчерк снарядов, я выстрелил из гранатомёта по ходящему за рядами мертвецов пастуху.

Яркая вспышка и ударная волна не оставили на нём даже царапины, тварь умудрилась накрыть себя куполом. Зато все зомби, как один, повернулись к погонщику и немного сдвинулись. Чуть-чуть. Едва заметно. Но нам этого хватило, чтобы протиснуться между рядами, а заодно скинуть маячок и дымовую завесу.

Пока пробирались между мертвецами и выискивали невоскрешённые трупы, я успокаивал себя воспоминаниями о будущем и о наших врагах.

В языке древних было много полезных символов. Военного, административного и бытового значения. На что не хватало одной руны — составляли слово или фразу. Так что и «зрение в темноте» там присутствовало. К счастью для нас, погонщики, хоть и стояли на пару ступеней выше рядовых воинов, но были из той же иерархии и не обладали большим запасом разнообразных знаков.

Другое дело Личи. Вот уж кто владел если не всеми, то большинством знаков, и даже умел использовать рунные слова и фразы. Вероятно, дело было в их изначальном статусе или происхождении.

В прошлом цикле всех врагов делили условно на четыре категории. Самая массовая, не обладающая знаками вообще, или одним-двумя максимум — рабы или простолюдины.

Значительно меньше, но всё же больше десятой части — бойцы. Они владели базовыми боевыми символами: щит, меч, копьё, доспех и лук. Иногда даже были способны создавать самую простую и распространённую форму — Воина.

Третья, довольно редкая, примерно один на тысячу простолюдинов и сотню воинов — погонщики мёртвых. Бывшие администраторы, управители, посланники правителя. По большей части они все обладали Куполом и десятком-другим базовых символов для строительства или руководства. Что не делало их менее опасными, ведь они могли совмещать эти руны в слова.

Последней категорией были те, кого в прошлом цикле мы называли личами. Малыми и обычными. Наши учёные, те, кто выжил в момент начала апокалипсиса, утверждали, что раньше личи сами могли быть учёными, хотя, скорее, выполняли роль жрецов. Эти твари легко и непринуждённо использовали весь алфавит древних. Составлять целые фразы, а главное — поднимать новых мертвецов и создавать из непригодных тел големов.

Учитывая, что древние так и остались в сословном обществе, несмотря на кучу прошедшего времени, то и социальная структура у них сохранилась как в Египте, в четвёртой тысяче лет до нашей эры. То есть над всеми остальными стоял фараон. Вернее сказать, сидел. На своём высеченном из нефрита троне.

Бог смерти, что б ему пусто было. Некоторые всерьёз предполагали, что эта тварь была первой, кто открыл законы мироздания и стал бессмертным в полном смысле этого слова. Ну или не мёртвым, не способным умереть окончательно. Сколько было потрачено времени, чтобы его уничтожить?

Ядерных ударов… пожалуй, штук пять. Самоотверженных героических вылазок, которые по всем свидетельствам заканчивались ликвидацией тела и смертью героев, — семь. Его кидали в кислоту, разрывали конструктами, расстреливали из пушек. Про ядерные взрывы я уже говорил?

Так что нет, мы не рассчитывали уничтожить верховного лича, но вот его армию вполне можно было сократить если не до нуля, то, по крайней мере, в разы, а там уже можно зачистить территорию, и поймав тварь… что? убить? Так пробовали. А если… он же тяжелее воды!

— Свят, ты чего застрял? — толкнул меня в плечо Туча.

— Я понял, как эту тварь прибить можно, — не веря собственному прозрению, выдохнул я. — Выкинуть его на фиг в океан!

— Выкидывали, он возвращался по дну, — напомнил Тимофей.

— Нет, ты не понял. Выкинуть его в океан, что в испытании. И закрыть к чертям портал. Замуровать его с нашей стороны. Он бессмертный? Ну вот пусть ходит-бродит там всю оставшуюся вечность.

— Хм. Да нет, бред какой-то… хотя, чёрт, а ведь может сработать! — удивлённо признал Туча. — Но где вход в портал, а где мы. К тому же лича ещё победить надо. А для этого найти тело царевича.

— Тихо… — прошептал я, припадая к земле и увлекая товарища за собой. Толпа, которую мы оставили далеко позади, заколыхалась и пошла на штурм. А через секунду по нашим маячкам обрушились артиллерийские удары.

Даже тактические наушники едва спасли от оглушительных взрывов. Огненные цветки поглотили первые ряды зомби, но лишь скользнули по куполам погонщиков. Но прущие вперёд твари вскоре натолкнулись на разбросанные мины. В ход пошло всё, что было в арсеналах, включая древние противопехотные образцы, раскидываемые с помощью кассетных бомб. Канонада длилась минут пятнадцать, за которые нас не раз и не два засыпало землёй, и на излёте попадали осколки. А мы лишь отползали, вжимаясь в перепаханное снарядами поле.

— Хорошо работают, шельмы, — искренне восхитился Тим, сквозь дым и пепел наблюдая за разорванными телами. Увы, даже лишившись ноги, руки или половины туловища, зомби продолжали ползти в направлении, которое указывали пастухи. — Пора?

— Чёрт с тобой! — поморщился я и, сменив частоту, вызвал пилотов нашей МИшки. — Борт, это Князь, скидывайте подарочек перед нашей позицией, вглубь рядов противника. Не меньше пятисот метров.

— Принято, через пять минут будем над вами, держитесь, — раздался голос в наушнике, и тут же отрубился. Нам же оставалось лишь наблюдать за тысячами монстров, надвигающихся на стену. Выдадим себя сейчас, придётся пробиваться с боем и о поисках можно забыть.

— Вон они, — толкнул меня локтем Тим, показав наверх. — Хорошо идут.

— Не отнять, — хмыкнув, согласился я. Вертолёт летел в окружении тепловых ловушек, дымов и вспышек ракет. Пилоты, уже выяснившие, что главное — это высота и манёвры, старались не лететь по прямой, виляя словно на слаломе. И когда над нами пронеслось голубое брюхо, из тушки выпал свёрток.

Метров через сто над ним развернулся парашют, а когда до земли осталось полкилометра, укол адреналина сработал, окончательно выдавив снотворное. Безумец, в которого я подселил сошедшие с ума души героев, очнулся. Возможно, меня они ненавидели, но куда больше они ненавидели зомби и их хозяина. И разверзся Ад.

Дождь из метеоров обрушился на одного из младших личей, сметая со своего пути все щиты и преграды. Земля начала плавиться. В небеса ударили гейзеры перегретого пара, в котором враги варились до такого состояния, что мясо сползало с костей. Конструкты рушились под яростными атаками стихийной магии, и молчаливое наступление армии мёртвых на несколько минут захлебнулось, не в состоянии переварить такого противника.

Сильнейшие герои, прошедшие через тысячи сражений, получившие прямой доступ к стихиям земли, огня и воздуха. Теперь они исполняли свой последний долг, выжигая врагов целыми толпами. И пусть ветер снёс парашют в сторону прорыва, на несколько километров, даже с такого расстояния было понятно, что битва даётся тварям большими потерями.

Воины и рабы не могли пробиться через стихийные удары. Ты можешь биться клинок к клинку, можешь навалиться толпой, но что ты станешь делать, если земля у тебя под ногами трескается, расплывается, становясь лавой, и ты сгораешь, едва ступив на неё? И то, что зомби не чувствовали боли и страха, сейчас наоборот играло с ними злую шутку. Гнало вперёд, на буйство стихий.

— Подъём! Нечего за представлением следить, — потянув за собой Тима, сказал я, и мы побежали дальше, к следующему сигналу рации. Затем к ещё одному и ещё. Архимаги продолжали свою безнадёжную схватку, резерв человеческого тела давно был исчерпан, и они сжигали в пылу схватки собственные души, напрямую черпая силу из стихийного хаоса. Пожалуй, лишь их безумие позволяло держаться столь долго.

— Представь, если они всех перебьют? — с надеждой и иронией проговорил Туча.

— Я только за. Даже если потом они придут за мной, — выдохнул я, переворачивая тело очередного солдатика. Простите нас ребята, мы не могли прийти раньше, командование не послушало нас, не дало приказ на отход, не решилось применить ядерное оружие сразу.

Я понимал, что это не моя вина, что невозможно отвечать за всех разом, но просто не мог по-другому.

А потом я увидел его. Вернее их. Едва успел схватить за эвакуационную лямку Тучу, и рухнуть вместе с ним на землю, когда раздались слитные пулемётные очереди. При этом били по нам.

— Какого хрена⁈ — в голос возмутился товарищ, а в следующее мгновение увидел, кто в нас палит, и усмехнулся. — Нашлись, потеряшки.

— Жаль, что мы опоздали, — ответил я, когда Тим поставил купол. Оглянулся, прикидывая расстояние до стены. — Километра полтора. Всех не утащим. Работаем.

— Принято, — легко согласился Туча, и вокруг купола появились золотые шипы, крошащие набегающих мертвецов в труху. И с обычными тварями мы справились бы вообще без проблем, с любым их количеством, но, к сожалению, у принца была действительно хорошая команда, при жизни.

Вместе с пулемётными очередями, которые почти не вредили куполу, на нас обрушились огненные шары, метровые сосульки и каменные шипы. И это бы многострадальный конструкт Тима пережил, если бы к ним не добавились стрелы и копья Порядка. Несколько попаданий, и купол рассыпался золотыми искрами.

— За спину! — вовремя прикрыв товарища щитом, приказал я и тут же начал обстреливать противника собственными символами. Благо удерживать одновременно две-три базовых версии я научился ещё в прошлой жизни, а мой щит, из-за размера и плотности, выдержал куда больше ударов, чем купол.

— Готов, — буркнул товарищ, когда я пронзил стрелой очередного противника, и тут же переключился на гранатомёт.

— Жди. Работаем по мелочи и отступаем,— приказал я, подавая пример.

— Не легче его тут добить? — спросил Туча и высунулся из-за моей спины, чуть не получив копьё прямо в голову.

— А тащить до стены ты его на горбу будешь? — поинтересовался я, и товарищ, согласившись с такой логикой, взялся за ружьё. — На счёт три отбегай, потом меняемся.

— Принято, — ответил Тимофей, отстреливаясь и готовя конструкт. Отбежал от меня на максимальную дальность, создал широкий купол, и я тут же бросился к нему.

Десять секунд, три смены. Два опустевших бубна у Тима, пустой барабан у меня и снова купол. Короткими перебежками, под ударами вражеских зомби и воинов, мы сумели преодолеть почти километр, когда один из младших личей соизволил-таки отвлечься от сражения с воплощением стихий и заняться нами.

Сразу стало не до смеха. Рабы и бойцы будто вспомнили об армейской дисциплине, и больше не бросались по одному, навалились на нас ровными шеренгами. Будь дело тысячу лет назад, да даже в начале двадцатого века, тут бы нам и пришёл конец. Но мы успевали не только отражать вражеские конструкты, но и отстреливаться.

Зажигательная граната, и вспышка пламени заставляет лича податься назад, закрыться телами своих слуг. На несколько секунд он прекращает творить конструкты, и этого времени нам хватает, чтобы отступить ещё на полсотни метров, одновременно направляя на противников два сложных начертания.

Гигантский меч обрушивается на ряды наступающих, и располовиненные зомби валятся на землю, пока конструкт не сталкивается с мощным куполом лича. Царевич и его отряд не отстают ни на шаг, у них давно кончились патроны, и они рвутся к нам, используя резервы стихий и простые конструкты.

Облачённый в бронированный экзоскелет принц оказался настоящим талантом. Целых два рунных слова — Меч и Щит. Не знаю уж, по праву рождения или пройдя испытание, но в дополнении к современному обмундированию это выглядело внушающе. Но только не для нас.

— Щас даст! — крикнул Туча, поняв, что я сосредоточен на отбивании атак принца и его телохранителей. — Купол!

В последнее мгновение товарищ успел выдернуть меня из боя и поставить защиту, когда на участок вокруг нас обрушился поток стрел, бьющий по площади и не делающий разбора на своих и чужих. Удар лича был такой силы, что конструкт Тимофея быстро покрылся трещинами и я едва успел создать свой, когда он лопнул.

— Надо валить гада, — зло выдохнул Туча. — Всех их. Иначе они достанут нас первыми. Дальше отступать не сможем.

— Ну, варианты есть, — усмехнулся я, удерживая щит на предплечье и снаряжая очередной барабан. — Ладно, ты прав, придётся тело тащить. Но здесь недалеко осталось.

— Готов, — кивнул товарищ, и я тут же сунул ствол за конструкт, посылая гранаты одну за другой. Две фугасных, четыре дыма. — Ставлю!

— Держи, родной, секунд двадцать надо, — рухнув на землю и тут же начав чертить рунную фразу, сказал я. Купол ощетинился тысячью мечами, выбегающие из дыма монстры тут же лопались, разлетаясь под вращающимися лезвиями, а я наскоро воспроизводил «лес копий». Не самая сложная рунная фраза была весьма эффективна на ограниченной площади, а больше нам пока и не требовалось.

— Есть! — предупредил я, и тут же защита распалась, а в следующее мгновение перед нами из земли выскочили тысячи золотых копий, пронзая и зомби, и их конструкты. Получилось проткнуть даже нескольких погонщиков. Лишь младший лич каким-то чудом умудрился уцелеть, но это ему не помогло.

Воспользовавшись резким замедлением врагов, я создал баллисту и метнул её в купол лича, а следом послал несколько копий. Не выдержавший такого давления купол твари лопнул, и очередной конструкт пробил ему плечо, выведя правую руку из строя. Это не лишило его силы полностью, но замедлило, и Туча сразу, без затей прострелил монстру башку.

Тяжёлая пуля двенадцатого калибра прошибла череп зеленокожей твари и разорвала голову, словно переспелую тыкву, на сотни ошмётков.

— После такого не воскреснет, — довольно усмехнулся Туча.

Я его веселье поддерживал, но пока у меня были собственные задачи, вернее, одна. Шагнув на встречу набежавшему из дыма отряду царевича, я активировал форму Воина. Первый из телохранителей рухнул, когда мои пальцы сомкнулись на его голове и сжались, сминая и шлем, и всё, что было под ним. Второй успел замедлиться и даже создать ледяной шип, но тут же получил кулаком в лицо. Удар был такой силы, что у мертвеца оторвало шею. И только на третьем мне пришлось потратить несколько секунд.

Надо отдать должное, сплав технологий, которыми являлась броня с экзоскелетом, и магии порядка, делали из принца действительно опасного противника. Он рубился как проклятый, фехтовал, словно был рождён для этого и даже умудрился выдержать несколько моих ударов, едва не развеяв мою боевую форму.

Но я тупо был сильнее. Как говорил один мудрый человек, если ты можешь пятнадцать минут махать двадцатикилограммовым дрыном, никакое фехтование тебе не нужно. Тут же у нас было классическое правило: против лома нет приёма.

Поймав лезвие меча ладонью, я сжал пальцы, разрушая вражеский конструкт, а затем перехватил принца за руку и просто пнул по ноге. Моторы жалобно взвыли, конечность выгнулась под неестественным углом и не желала больше шевелиться. Но мертвяк не чувствовал боли и был готов биться до последнего. Что я ему и обеспечил, только куда аккуратнее, чем в случае с телохранителями.

Отчекрыжил Максимилиану голову от туловища. Рана получилась не слишком аккуратной, так, мало того, из шеи ещё и кровь полилась. Не успела до конца остыть после смерти. Хорошо хоть выходила не толчками, а равномерно. Не из-за работы сердца, а просто под давлением.

— Всё, нужное у нас есть, уходим! — приказал я, снимая форму воина и засунув голову в ранец.

— Слушай, но это же принц. Думаю, тело тоже надо принести, — вовремя призвал к моему разуму Туча. Я поморщился, но правоту товарища признал. В результате пришлось вновь активировать форму воина и, взвалив на себя тело в броне, рвануть в сторону стены.

Благо потерявшие лича зомби на некоторое время словили апатию. Мы легко пробились к своим и даже застали финальный момент схватки Архимагов, находясь на стене. Это был воистину шикарный аккорд.

Пусть с такого расстояния было невозможно рассмотреть, что происходит в эпицентре схватки, но в последний миг вокруг безумцев вспыхнуло, и началось настоящее извержение. Пусть и продлилось оно несколько секунд, но на поле боя осталось километровое лавовое озеро, поглотившее десятки тысяч врагов, и сейчас оно медленно остывало.

— Честь и слава, — мрачно проговорил я, провожая товарищей в последний путь и успокаивая себя тем, что их версии в настоящем останутся живы.

— Лучшие, — кивнул Тимофей, поджав губы.

— Штаб, это Святослав, тело царевича у нас.

— Ваше сиятельство, как я рад вас слышать. Жаль, что его высочество не выжил, я немедля сообщу императору, — быстро протараторил Носов, отключился, но всего через несколько секунд вновь вышел на связь. — Государь требует вас к себе, вместе с телом. Немедля. Скажите, где вы, я вышлю машину.

— Сейчас выясним… — оглядевшись сказал я и, дойдя до ближайшего поста, поинтересовался координатами. Через пятнадцать минут, промчавшись на бронированном джипе по идеально ровным асфальтовым дорогам, мы уже входили в столичный императорский замок.

К чести Романовых, он тоже стоял на передовой, прямо за стеной, и выглядел словно её продолжение. Стены крепости были чуть ли не выше и толще основных. И ворот для машины со стороны прорыва не нашлось, водителю пришлось гнать в объезд. А всё это время тело царевича лежало у нас под ногами.

— Слушай, может, голову как-то прицепить? — посмотрел на меня озадаченно Туча. — Ну там, пришить, за волосы привязать, нехорошо как-то.

— Марафет в погребальном бюро наводить будут, — ответил я, думая совсем о другом. Бог смерти так и не показался, но и стена пока не рухнула. Ситуация в разы лучше, чем в прошлом цикле, если удастся обезвредить большую часть тварей ядерным оружием, мы можем даже победить. Хоть в это и верилось с огромным трудом.

Теперь же нужно понять, как выманить лича к испытанию в Краснодарском крае. В идеале, конечно, тоже его ядеркой прибить, а останки уже перекинуть…

— … его сиятельство Святослав Иванович, — вырвал меня из размышлений конферансье, и я неожиданно понял, что стою посреди богато украшенного тронного зала, ничем не уступающего таковому во временном дворце. Такие же великолепные колонны, пятиметровые потолки с картинами. Небольшая толпа самых приближённых придворных и красная ковровая дорожка к трону, по ту сторону зала.

— Где мой сын? — раздался требовательный голос государя. Совсем ещё не старый мужчина, с короной на голове, вцепился в подлокотники до белизны пальцев. — Где он?

— Здесь, ваше величество. — ответил я, и мы с Тимофеем подошли к трону, положив на ковёр тело в броне и голову.

— Нет, — замотал головой император, встав с кресла. — Это ошибка. Вы ошиблись.

Государь поджал губы, лицо его посерело, глаза стали тусклыми и ничего не выражающими. Но когда он наклонился и взглянул в мёртвое лицо, на лбу которого был вырезан символ смерти, не выдержал. По суровому лицу потекли в три ручья слёзы, император упал на колени и прижал к своей груди отрубленную голову.

— Сынок. Как же так… — всхлипывая проговорил мужчина, не обращая никакого внимания на окружающих. — Восемнадцать, всего восемнадцать…

— Соболезную, ваше величество. Родители никогда не должны хоронить своих детей, — тихо проговорил я. — Но сейчас мы должны нанести ядерный удар. Ведь каждая секунда промедления стоит жизни чьему-то сыну или дочери.

— Что? — поднял на меня красные глаза император, а затем его выражение лица резко исказилось жгучей ненавистью. — Ты! Ты и твой поганый отец! Максимилиан всегда хотел быть похожим на него. Рвался вперёд, следуя за россказнями Сашки Серебряного. Если бы этот придурок был жив, я бы приказал его казнить…

— Не знаю о чём вы, ваше величество. Но сейчас не время, нужно…

— Здесь мне решать что нужно! — жёстко оборвал меня Михаил Васильевич Романов, поднимаясь, но продолжая сжимать голову сына. — Это ты должен был там подохнуть. Не-ет, раньше! Когда Наталья не сумела справиться с простецким делом. А потом эти бездари всё окончательно запороли. Но ты прав. Здесь Я император, и тебе никогда не встать на моё место!

Я среагировал раньше, чем успел подумать. Он был быстр, чертовски быстр для того, кто занимается только бумажной работой. Золотой меч императора на половине дороги встретился с моим и развеялся. Но мой продолжил движение и через мгновение государь распался на две неровных половинки.

Правая, всё ещё сжимавшая голову сына, рухнула на пол, на тело наследника, а левая, с головой императора и короной, упала на трон и забрызгала его кровью.

— Цареубийца! — раздался многоголосый рёв, и по поставленному Тучей куполу начали стучать пули.