Седьмой царевич. Том 4 и 5

Глава 27

Сколько бы я ни убеждал, что переход неодарённых — плохая идея, желающих всё равно набралось целый вагон. Впрочем, мне удалось выторговать не только продукты, но и транспорт в постоянное пользование. И не абы какой, а Ми-24, с двумя пилотами и полным комплектом вооружения, и обещанием заправки, смены экипажа и пополнения БК при первом требовании.

По сути, это не делало меня их владельцем, мне нужны были свои люди, дружина, но у меня просто не было времени на её создание. Деньги никогда не были особой проблемой, любой может поменять их на своё время. Большие деньги — другое дело, но и их я мог получить благодаря обучению в испытании. Взаимное доверие тоже не выстраивается мгновенно, а бойцам ближнего круга нужно именно доверять.

С оборудованием вышло легче. Даже самое дорогое нам давали почти бесплатно, не веря в высокий износ за сутки-двое. Правда, я и так собирался выплатить полную стоимость, когда всё закончится. В общем, к утру возле пирамиды стояло уже несколько грузовиков, автобус со срочниками и несколько минивэнов с «туристами». Теми, кто очень старался попасть в испытание, не обладая сродством со стихиями или знаками древних. И возглавлял их поистине одиозный деятель.

— Вячеслав Щепкодробский, — подставил граф мужчину с горящими глазами и всклокоченной чёрной шевелюрой. — Лингвист, палеонтолог, приматолог и многие «-тологи» ещё. Доктор наук в нескольких направлениях. Думаю, он закроет вам большую часть научной экспедиции.

— Если выживет при переносе, — сухо заметил я. — Приятно познакомиться, профессор. Вас уведомили о риске?

— Безусловно, можете не волноваться, молодой человек, — воодушевлённо сказал Вячеслав. — Я двенадцать экспедиций провёл в самых труднодоступных местах нашей планеты, общался и с аборигенами от Амазонки и Африки до Крайнего Севера.

— Это опасность совсем иного рода, — покачал я головой, но спорить не стал. — Что со специалистом по расшифровке языка древних?

— Позвольте представить, мой друг и соратник — Николай Юрьевич Кронозоров, специалист по клинописи и мёртвым языкам, — показал Щепкодробский на хмурого, рассматривающего мураков мужчину с чёрными зализанными волосами и тяжёлым взглядом. — Он, без преувеличения, является гением в расшифровке языков.

— Я бы так не сказал… — буркнул Николай, присаживаясь на корточки напротив мураков. — Они и в самом деле разумны?

— Насколько это возможно, для их размеров, — тут же вмешался Щепкадробский. — Я слышал, они используют не только примитивные орудия труда, но и ткут одежду, что не характерно для полуразумных животных, обладающих шерстью.

— У нас всё готово, — подошёл ко мне Туча, после полного медицинского обследования признанный абсолютно годным. Рану повторно обработали, но скорее для порядка. — Собрали световые панели, и генераторы, но, как ты и говорил, не больше девяноста килограмм на человека.

— Не девяноста, а столько, сколько он сможет нести, — возразил я, кивнув в сторону девушек. Все они, дорвавшиеся до благ цивилизации, выглядели посвежевшими и довольными, а Юля ещё и не затыкаясь трещала по телефону, кажется, уже третьему, потому как у первых двух разрядились батареи. Но слуги рода Серебряных оперативно подвезли новые.

— Мы должны быть в состоянии сделать шаг, иначе не попадём в испытание.

— Можете рассчитывать на нашу помощь! — заявил Вячеслав. — Уж по тридцать килограмм мы точно сумеем принести.

— Нет. Вы для нас груз, а не помощники. Скорее всего, вас придётся тащить на горбу. И не факт, что вас не выкинет после перемещения. Или не разорвёт, сотрёт в фарш… феномен вообще не изучен, и нам до этого везло хотя бы в том, что мы в состоянии перемещаться туда и обратно.

— Неважно, главное — очутиться в их мире… Великие открытия требуют риска и жертв, — не без гордости ответил Кронозоров. — А их можно гладить?

— Если договоритесь, — спокойно сказал я, и через минуту суровый мужик в корне преобразился, гладя одного из охотников. Тот тоже продержался недолго, начав мурчать и выгибать спину.

На что мне оставалось лишь покачать головой и вернуться к графу и вызванным солдатикам, набивающим для нас рюкзаки.

— Вот будет смешно, если мы сумеем лишь один раз перейти в испытание и обратно, — пробормотал Туча.

— Понимаю тебя, но лучше перестраховаться. Всем трёхминутная готовность! Первая группа ко мне! — приказал я, и ко мне начали стягиваться товарищи.

За те часы, пока мы свозили всё необходимое к обелиску, были достигнуты определённые договорённости, и по принадлежности исследований, и по ресурсам, если таковые найдутся. Все хотели урвать свой кусок пирога, и мало кто думал о надвигающемся апокалипсисе. Впрочем, в накладе я тоже не оставался.

Первая группа состояла только из моих соратников и несла двух туристов и четыре рюкзака с припасами. Два — чисто продукты, два — оборудование. Гибкие солнечные панели, достаточно мощные ноутбуки, камеры и пара дронов для разведки. Шар и миниатюрный самолёт.

— Помните, вы должны держаться за оголённые участки кожи. Первый тест, — скомандовал я, активируя печать перемещения.

Боль тут же отозвалась в левой руке, кожа раскалилась, и под ней появились золотые символы древних. Мир стал расплывчатым, померк на несколько секунд, и мы оказались перед обелиском.

— Доклад? — потребовал я, ссаживая Щепкодробского на землю.

— Рюкзаки на месте, люди живы, сумки, стоявшие на земле, не переместились, — прокомментировал Тим. — Всё-таки придётся всё переть на себе.

— Жаль, но это было ожидаемо, — ответил я, осматриваясь по сторонам. Нас не было больше пятнадцати суток, в результате контур безопасности сжался до пары метров. Но я не видел за ним наличия паразитов, хотя сейчас это было не принципиально. Коснувшись обелиска, я сосредоточенно вчитывался в бегущие по граням символы.

— Ну что там? — нетерпеливо спросила Юля.

— Если я всё верно понимаю, испытание можно вызвать. Но условия слишком сложные. — проговорил я, символ Понимание дал мне сразу уловить суть, но я вообще не представлял, можно ли исполнить указанное.

— Позволите? — подвинув меня плечом, проговорил Кронозоров. — Цикл, сектор, меч, тридцать. На мой взгляд, всё достаточно прозрачно…

— Вы упускаете несколько первых символов и не учитываете префиксы, — оборвал я рассуждения лингвиста. — Нам предлагается выждать, пока паразиты вновь займут сектор вокруг обелиска, и потом проводить зачистку на протяжении тридцати суток. Сколько времени уйдёт на перенаселение — не ясно.

— Значит, не выйдет новые символы получить? — раздосадовано спросила Юля.

— Пока — точно нет. Сосредоточимся на задаче. Костя, Хана, пройдите по округе и проверьте ближайшие окраины, воспользуйтесь помощью охотников. Тим, Настя и туристы займутся пока оборудованием, мы с Юлей прогуляемся к мосту.

— Тебе нужна будет помощь? — удивлённо посмотрела на меня Настя.

— Раз капитан сказал, надо идти, — притворно вздохнула княжна.

— Так. Я передумал, ты тоже помогаешь с оборудованием, — приказал я, тут же активируя форму воина.

Снаружи прошло всего несколько часов, но здесь многое изменилось. Нет, всё те же руины, всё на тех же местах. Но горы тел, что мы оставили после прошлого посещения, практически испарились. Не осталось ни одной чешуйки от панцирей паразитов. Всё либо пожрали, либо растащили.

Но и новых противников я не видел. Потенциально это означало, что где-то в катакомбах под поверхностью сейчас сотни, а то и тысячи тварей, активно набирают массу, жрут друг друга и дерутся за минералы, которые должны стать основой их панцирей. Хотя, возможно, они сейчас устремились к помойке и гнезду гигантов.

В прошлый раз мне удалось существенно проредить их число, но всех я не уничтожил. Может ли быть так, что прямо сейчас, где-то там, растёт ещё один жуткий монстр, которого почти невозможно одолеть? Вполне. Но времени на проверку этой теории у меня не было. Зато я осмотрел проделанные рвы, на дне которых ещё плескалась вода. Не так много, как хотелось бы, но вполне достаточно, чтобы не пропускать мелких тварей на нашу сторону.

— Почти пусто, — отрапортовал Костя по возвращению в лагерь.

— Нашли только одну тварь и тут же прикончили. Она какая-то мелкая была, — подтвердила Хана.

— Господа учёные, оставайтесь строго в кругу безопасности и помните, в него не могут зайти только паразиты. Если местные племена посчитают вас угрозой, или что хуже — добычей, вполне смогут добраться, — посоветовал я. — Продукты у вас есть, пистолеты для самообороны от мураков тоже. Мы постараемся вернуться как можно скорее.

— А оставить кого-то вместе с ними не выйдет? — поинтересовалась Настя.

— Увы, нет. Оставляем все вещи, которые могут тут пригодиться, — приказал я. — Положили руки на обелиск, отправление через три…

Механизм сработал раньше, чем я предполагал, хватило всеобщего касания и выбора символа двери, как нас выбросило наружу. Туристы остались внутри, как и пара сопровождавших их мураков-охотников.

— Бегом-бегом! Времени вообще нет! — подгоняя товарищей, я подал пример, бросаясь вперёд и подхватывая один из подготовленных рюкзаков. — Готовьте следующую партию! Минута максимум! Взялись!

— Есть! — ответила соратники, хватая меня за протянутые руки. И вот мы опять в мире испытания. Как раз вовремя.

— … послушайте, мы вам не враги! Вот еда, вода, всё, что вам нужно для… — говорил в это время Щепкодробский, сев на корточки, максимально близко к выставленным в его сторону копьям.

Я воплотил форму Воина до того, как успел подумать и скинуть рюкзак, так что лямки порвались при росте силуэта. Но эффект был достигнут, увидевшие золотую статую мураки бросились врассыпную.

— Постойте, куда вы? — ошарашенно крикнул Вячеслав.

— Юля, Дланью их! — приказал я, и княжна поняла меня верно, выставив барьеры, что отрезали аборигенов от развалин и медленно выталкивали обратно в направлении обелиска. Ощетинившиеся копьями мураки отчаянно шипели и верещали, но сделать ничего не могли.

— Послушайте, я не оспариваю вашего командования, но мы же не варвары… — начал было учёный, но я скосил на него глаза, и тот замолчал.

— Лежать! — гаркнул я, указав пальцем вниз. Похоже, кто-то из мураков всё же видел наше общение с предыдущим племенем, а потому приказ мой, пусть и не сразу, но выполнили, — Я не буду учить вас, профессор, как делать вашу работу, а вы не учите меня, как делать мою.

— Я уже сталкивался с племенами каннибалов, и их логика мне понятна, —заверил меня Щепкадробский. — Если бы они были не зверьми, а такими же как я, они не стали бы на меня охотиться, а раз они охотятся, значит, они хищники, а не люди, и значит, на них тоже можно охотиться и есть.

— Это не люди, совсем, и логика у них не человеческая. Они с удовольствием используют вас в виде пищи после того, как обдерут до нитки. По словам их же шаманов, они были последними, кто видел и добил бывших хозяев этого мира. Вероятно, наших с вами сородичей, которых они называли дылдами. Хочу заметить, крайне высокоразвитую цивилизацию, которая в результате вторжения древних и предательства вымерла.

— Ну вот, вы уже учите меня, — улыбнулся профессор. — А говорили, что не будете. Поверьте, я понимаю, что делаю. Показываю, что я не боюсь их, а значит, и им не нужно опасаться меня.

— Скорее показываете, что вас не надо бояться, и то есть вы — добыча, — возразил Костя. — Они выживают в этом проклятом мире столетиями.

— Ладно, — вздохнул я, посмотрев на лежащее племя. — Сделаем так. Не хотите, чтобы боялись вас — нет проблем. Нас пусть боятся. Мы следующая ступень эволюции. Те, кто превосходит и людей, и бывших хозяев этого мира.

— Но вы же понимаете, что это не так? — поднял бровь Щепкодробский. — Это уже расизм какой-то, комплекс избранности.

— Главное, чтобы к нашему возвращению вы были живы, остальное вторично, — отрезал я. — Если для того, чтобы обезопасить периметр, нам придётся вытравить этих существ вместе с паразитами, мы так и поступим. Я понятно выражаюсь?

— Это очень жестоко и… — начал было профессор, но, взглянув на меня, вздохнул и покачал головой. — Да, вполне понятно.

— Ну и отлично. В таком случае определим простые правила. Первое, вы всегда будете держать оружие под рукой. Второе, никогда не покидаете безопасный периметр без сопровождения. Третье, во время общения можете вести себя с мураками как посчитаете нужным, но мы для них — боги истребители. Четвёртое, вы ходите, спите и едите в противоосколочных костюмах, как бы жарко ни было. Ложитесь спать — ещё и шлем надевайте. Хотя лучше носите его постоянно.

— Не слишком ли сурово?

— Нет. Потому что мы на чужой территории и оказать вам поддержку можем очень ограниченно. Даже если вас убьют — карательную операцию придётся проводить нам шестерым.

— Никакой карательной операции не понадобится! Я вам обещаю!

— Очень на это надеюсь. Юля, отпускай их, — махнул я рукой, и прижимающая аборигенов золотая длань величиной в десяток метров, исчезла. — Старший?

— Вряд ли они вас понимают, — заметил Кронозоров. — У них совершенно иной язык. Не похожий ни на один из человеческих.

— Да. Но меня они понимают, — ответил я, рисуя в воздухе золотой символ. Увы, никто не среагировал. Так что я топнул, да так, что земля вздрогнула, и ещё раз нарисовал знак древних. На сей раз один из охотников, сжимающий в лапках небольшое копьё, подался вперёд и промяукал:

— Дылда ищет шамана? — понял я его слова благодаря символу.

— Ваш БОГ, — рыкнул я, и топнул ещё раз. — Веди сюда.

— Это бессмысленно. — покачал головой Николай Юрьевич, но метнувшийся к руинам охотник притащил за собой старую, облезлую самку, в обносках, с вплетёнными в серую одежду осколками микросхем.

— Вот, она читающая, — промяукал охотник, и убедившись, что меня хоть немного понимают, я начал объяснять правила.

— Как вам это удаётся? — спросил через полчаса Кронозоров. — Вы что, знаете их язык? Выучили его… за сколько? За десять часов?

— Вы пропустили момент брифинга, где я объяснял, что обладаю символом Понимание? Он действует буквально, не зависимо от языка.

Профессора тут же начали задавать мне наперебой вопросы, при иногда на таких странных диалектах, о существовании которых я никогда не догадывался. Даже предположить не мог. Но это оказалось совершенно неважно, потому что в моей голове слова и надписи автоматически получали перевод на русский.

— Какая потеря для всемирной науки, — сокрушённо вздохнул Вячеслав. — Вот если бы таким символом обладал один из лингвистов, а не вояка, сколько бы удивительных, невозможных открытий было бы сделано. Сколько манускриптов древности расшифровано…

— Послушайте…

— Нет-нет, ничего не говорите, я прекрасно понимаю всю абсурдность ситуации. И заметьте, я не сказал «тупой вояка», — поспешил вставить Щепкодробский. — Просто у вас тоже очень своеобразное мышление. Зашоренное и заточенное на выполнение одной задачи. Безусловно, крайне нужной и важной, но…

— Поменьше пространных рассуждений, побольше дел, — буркнул я, возвращаясь к ожидавшей «читающей».

Через язык древних пантомим и оскалов мне всё же удалось донести до местного племени некоторые несложные правила. Это не значит, что их приняли, просто поняли. Одно из них касалось учёных и гласило буквально: «кто навредит любому из моих слуг, умрёт вместе со всем его племенем».

Оставалось только надеяться, что страха перед нашей силой хватит, чтобы убедить мураков не делать глупостей. Увы, уверенности в этом не было. Тем более что учёные тут же накидали мне варианты, где это правило может обернуться против людей. Например, изгоя одного племени, другое племя заставит атаковать учёных, чтобы избавиться от конкурентов. Или сочтут, что учёные не проявляют должного почтения, а значит, не слуги.

— Тогда придётся продемонстрировать, на что мы способны, и устроить небольшой геноцид, — жёстко ответил я.

— Вы что, с ума сошли⁈ Прошу, скажите, что вы несерьёзно.

— Он более чем серьёзен, — заверила профессора Юля. — Для князя вообще нет понятия «избыточно».

— Есть, просто оно относится к людям. Можете считать меня расистом, ну или как это правильно назвать… это же инопланетная раса? Или вид? Видистом?..

— Но мы же цивилизованные… — начал было увещевать меня Щепкодробский.

— Если вы можете позволить себе такую роскошь, очень рад за вас. Возможно, вы не осознаёте всей глубины опасности, в которой человечество оказалось, но мы пока слишком слабы, чтобы расслабляться или проявлять свою цивилизованность по отношению к потенциальному врагу.

— Пока человек чувствует — он живой, пока он сопереживает — он человек.

— Очень глубокомысленные и пафосные слова для того, кто может стать завтраком большеглазых котиков, — заметил я. — Впрочем, дело ваше. И их, и вас я предупредил. Если вы допустите, чтобы вам навредили, вы знаете последствия. А у нас ещё двадцать ходок. Пошли вон отсюда, пусть шаманка придёт завтра утром.

Дождавшись, пока мураки разбегутся, мы приступили к переноске остальных вещей. Сместив фокус с продуктов и предметов первой необходимости на средства обороны. Так, через сутки по времени испытания, и через двадцать заходов, в безопасном периметре появился небольшой дом-бункер, со стенами из насыпанных в металлические корзины обломков. Без окон и с металлической дверью.

Едва эту кишку засунули. А дальше пошло веселее. Расположили солнечные панели на ближайших руинах, поставили камеры наблюдения, за периметром. Оборудовали огневую точку и начали таскать продукты по мере необходимости. Ну и топливо, много топлива. Для готовки, для отражения атак, для получения плодородного слоя из золы.

Как только стало понятно, что в испытание можно перемещать не одарённых, пусть и в виде балласта, ситуация в корне изменилась. Теперь единственным ограничивающим гарнизон фактором стало наличие пищи. Ведь если солдат нечем будет кормить, то нет никакого смысла их сюда перетаскивать. И всё же одного бойца мы с собой уволокли. Просто чтобы он скрашивал трудовые будни профессоров и охранял их во время нашего отсутствия. Благо как бы ни редки среди военных женщины — но они есть. И как раз нашлась одна полевая медсестра из Альфы.

— Всё. Это последние, — выдохнул Костя, сваливая замороженное мясо в каменный мешок, обложенный льдом. — Устал как ишак. Будто неделю работаю.

— Испытание изменилось, — обратил я внимание на надписи обелиска. — Похоже, теперь нам нужно найти и уничтожить некого Прародителя. На что даётся тридцать суток. Времени как раз хватит, чтобы разучить ваши базовые связки.

— А ты не можешь сам изменить цель задания? — спросила Юля. — Мне казалось, ты говорил, что теперь ты его хозяин.

— Не хозяин, а владелец. И нет, я имею доступ лишь к некоторым функциям обелиска. Основная — вход и выход. Базовые правила я изменять не в состоянии, — расстроил я соратников. — Но так даже легче, по крайней мере, мы точно знаем, что нужно делать.

— Угу, не знаем только с кем и где, — усмехнулся Костя. — Придётся вырезать всё подряд.

— В первую очередь — учиться, — остановил я его, и товарищи нахмурились. — Или вы зря получили новые символы? Лучшего полигона не придумаешь. Так что — вперёд. Кому помочь первым?