Седьмой царевич. Том 4 и 5

Глава 21

Поняв, что убить противника с первого удара не выйдет, я и пытаться не стал. Задним умом был силён. Благо, противники от предыдущего не отличались и находились на большом расстоянии друг от друга. Так что я, не спеша, тщательно прицеливаясь, тараном переломал им лапы, не позволяя приблизиться, а потом, также не торопясь, разрубил панцири на куски. Настолько мелкие, насколько смог.

Проблемы доставляли только уже привычные твари-сколопендры, которые непрерывно атаковали меня, пока я с безопасного расстояния забивал гигантов. Приходилось жонглировать способностями, вешать на себя знак Доспех, чтобы не умереть от случайного удара. Использовать в перерывах между таранами меч и щит, чтобы отбиваться от наседающих орд. И время от времени воплощать форму Воина.

И всё равно через три-четыре часа я закончил с крупняком.

— Падла мелкая, где ты спрятался⁈ — рыкнул я, и голос золотого гиганта разлетелся по округе. — Не дай боги с моими что-то случится, будет вам геноцид.

Ясно, что ответить мне мурак не мог, потому возмущение моё, даже если и слышал, то не понял. Но мне это было безразлично, хотелось просто выплеснуть гнев, чтобы успокоиться и двигаться дальше. Вернее, обратно.

И вот тут случилась мелкая неприятность. Ведь я не сам прокладывал маршрут, а шёл за проводником. Руины же, для меня выглядели совершенно одинаково. К счастью для ориентирования даже компас неё требовался — над горизонтом поднимался едва заметный, но всё же различимый луч света от обелиска. Так что зигзагами, в поисках нормальной прямой дороги, я начал двигаться в нужном направлении.

Выходило куда медленней, чем с проводником. Раза в полтора, даже учитывая, что я знал, куда идти. На всякий случай я оставлял стрелки по направлению к свалке, чтобы в случае необходимости найти её ещё раз. Там осталось столько металла, что словами не передать — десятки тонн в виде порубленных на куски панцирей.

И это был один из способов заработка. Понятно, что железо стоит копейки и его в нашем мире завались, но вот насчёт прочих металлов… а в составе чешуи тварей может найтись и титан, и алюминий, и редкие примеси, за которые передрались бы корпорации. Кто его знает, чем они питались.

В целом меня вполне удовлетворил поход: я нашёл что хотел, уничтожил крупную угрозу, и навсегда, надеюсь, лишил монстров гигантских особей, которые откладывали яйца. Если нам повезёт, это в корне сократит популяцию паразитов в этом регионе. Если нет — ну что же, по крайней мере, будет не так опасно.

Верхушку самого обелиска я увидел только часа через два, но ни криков, ни дыма, ни других следов схватки не заметил. А уж когда добрался до самого монолита и увидел, что вся моя группа стоит в безопасной зоне, с облегчением выдохнул. И не только я.

— Живой! — радостно крикнула Настя, бросившись мне на шею, стоило снять форму Воина. И не успел я ничего сделать, как получил горячий поцелуй прямо в губы. После чего девушка зарумянилась и быстро отстранилась. Возможно, смутилась, а возможно, подействовало громкое покашливание со стороны Юли.

— Святослав, мы все переживали. Рады, что вернулся живым и невредимым, — проговорила княжна, погладив меня по предплечью.

— Кхм. Я тоже рад вас видеть. Только не понимаю вашего беспокойства. У вас тут всё в порядке? — с сомнением проговорил я и огляделся тщательней, не сразу увидев на бетонной дороге следы крови. Свежие и совсем не там, где вспороли Тима. — Кто ранен?

— Никто, всё в полном порядке, — тут же поспешила уверить меня Настя.

— Да говори ты уже как есть, — не выдержав, вмешался Костя. — Некоторые кото-обезьяны снова попытались своровать нашу еду, а другие вступили с ними в перепалку. Стояли тут, шипели друг на друга, пока у первой группы не выдержали нервы, и они не бросились с копьями на самозваных защитников. В результате пострадало по несколько животных с обеих сторон.

— Они не животные! — возмущённо проговорила Хана. — А тем, что они нас защитили, вообще доказали, что заслуживают нормального человеческого отношения.

— Я бы не стала так утверждать. Они нас защищали друг от друга, помня, что происходило с теми, кто пытался атаковать, — спокойно аргументировала свою точку зрения Юля. — В первую очередь они защищали не нас от них, а их от нашего гнева. Кто бы стал разбираться в том, какой муряк виноват, а какой просто стоял рядом? Мы атаковали бы всех, разом.

— Но, нельзя же так! Они ни в чём не виноваты…

— Тут я бы поспорил… — не слишком громко возразил Тим, и оглянувшаяся на него Хана потупилась.

— Главное, что конфликт исчерпан и… — договорить я не успел, потому как до моего слуха донеслись крики и писк. Спросить, что происходит, тоже не успел — из-за ближайшего холма мусора как раз показалась процессия.

Тощие, со слежавшейся, клочками торчащей шерстью, мураки шли нестройной толпой, держа в передних лапах кричащих малышей. Крохотные, розовые комочки, со слипшимися глазками и крысиными скрученными в спираль хвостиками, пищали до того истошно, будто их не кормили с рождения.

— Да ну нафиг, — мрачно выдохнул я. Тим, морщась, отвернулся, Костя тихо выругался, а реакция девушек была куда более эмоциональной. Но неоднозначной.

— Что эти пигмеи удумали? — гневно посмотрев на толпу оборванок с детьми, спросила Юля. — Кто поведётся на такую кондовую провокацию⁈

— Ты что, с ума сошла? Не видишь, что они умирают от голода? — закричала Хана, тыча в сторону мураков пальцем. — Мы должны им помочь!

— Боже, что они творят, зачем?.. — закрывая лицо руками, простонала Настя.

И последнее высказывание мне было ближе всего, ведь процессия остановилась прямо у золотого купола и начала завывать, протягивая своих младенцев нам. Писк сливался в одну сплошную волну шума, то возрастающую, ввинчиваясь сверлом в мозг, то стихая, и на фоне её звучали отдельные вопли.

— Командир, мы должны им помочь! — настойчиво сказала Хана, дёрнув меня за рукав. — Они не в чём не виноваты, и они страдают!

— Успокойся и попробуй оценить ситуацию здраво, — поморщившись, проговорил я, но из глаз девушки уже текли крупные слёзы. — Ханна, услышь меня: они жили без нас десятки тысяч лет. Пусть не очень хорошо, но жили.

— Но теперь мы здесь! И мы можем им помочь! Должны! — умоляюще проговорила девушка. — Посмотри на них, они же тощие, словно…

— Ты готова отказаться от второго символа, ради того, чтобы один раз накормить их? — спросил я и, прежде чем девушка успела продолжить, добавил: — Один раз, что вообще ничего не решит. Ты накормишь их сейчас, приучишь к халяве, и нам придётся выйти из испытания. А потом мы будем ждать, пока подвезут припасы, до следующего утра, это двенадцать-тринадцать часов там, или двадцать дней здесь.

— Но… они же… — оглянулась на плакальщиц Хана. По её глазам я заметил, что мысль начинает укореняться в голове, раскручиваться… и выветрилась в ту же секунду, когда самки мурлоков начали бросать своих детёнышей в круг безопасности. — Нет! Вы что! Зачем?.. Прекратите!

— Пожалуйста, сделай что-нибудь, иначе я не выдержу, — вытирая слёзы и отворачиваясь от мураков, попросила Настя. Даже у княжны Серебряной, которая до последнего держалась, начали подрагивать губы.

— Отойдите к обелиску или вообще зайдите за него. Вам это не понравится. Но это необходимо, — нехотя сказал я, и девушки шустро удалились. Я же активировал форму воина, и аккуратно, боясь раздавить, двумя пальцами правой руки, начал складывать в левую ладонь брошенных детёнышей. Когда последние из них оказались в пятерне, я продемонстрировал их собравшимся и зычно рыкнул:

— Мряфр!

Эхо моего трубного голоса прокатилось по руинам. И хотя я не видел появления шамана, я точно знал, что он где-то рядом. Вместо того чтобы пытаться что-то объяснить беснующейся толпе, я начал медленно опускать правую ладонь на левую, в которой собрал верещащие комочки.

Вначале крики мураков вообще не изменились. Затем некоторые из них начали замолкать, в ужасе выпячивая глаза, а в конце, когда расстояние между пальцами почти не осталось, вопли поднялись с новой силой. Часть самок тянула ко мне лапы, верещала в три раза громче, другая же, похватав своих детёнышей, бросилась наутёк. Но были и третьи что смотрели ошарашенно, но без ужаса, и выделялись они особенно тощим и жалким видом.

— Мряфр, — повторил я, и протиснувшийся через весьма поредевшую толпу старейшина склонил голову и начал биться лбом о бетон. Спустя всего несколько мгновений, понявшие, что надо делать, самки также бросились на землю рядом. — Твой бог жесток, но справедлив. Я не отниму у вас младенцев, которых вы решили отдать мне в дар. Хотя… перед кем я распинаюсь, ты же меня всё рвано не поймёшь…

Учитывая какой концерт они тут устроили, очень хотелось добавить матерное словцо, но оно не предназначалось тем, кто его бы понял, а местным было бы наплевать на очередной крик в их сторону. Знаки же не могли до конца передать мою мысль, хоть я и пытался. Но надо было видеть лица самок, когда я буквально высыпал на них пригоршню детей. Похватав своих и чужих вперемешку, они мгновенно скрылись за холмом. Даже нищенок и старух не осталось.

— Вы, — проговорил я, пальцем ткнув в шамана и обводя ближайшую округу. — Пытались обмануть меня. — Увы, в прикладном алфавите древних не было символа «ложь» но я начертил «речь» и «глаз» дважды перечеркнув. — И готовы были пожертвовать своими детёнышами лишь бы… о чём с тобой вообще говорить можно⁈

— Мья мумра мярфу, — пролепетал шаман.

— Сам ты мымра. А ещё старейшина… — поморщился я, и даже несмотря на золотую маску, эмоцию мою старик считал идеально, тут же вновь стукнувшись лбом. — Ребята, у кого-то есть золото с собой?

— У меня серьги-гвоздики, — тут же ответила княжна.

— Мне понадобится одна серьга, или даже застёжка от неё. И банка тушёнки, — подумав, проговорил я. А уже через полминуты передо мной лежало всё необходимое.

Старейшина тут же потянулся к драгоценной пище. Но я стукнул перед ним пальцем, оставив в бетоне вмятину.

— Ты — несёшь мне такое, — указал я вначале на Мряфра, а затем на серьгу. — Я — даю тебе такое. Ясно?

Не могу сказать, что сразу, но у меня получилось добиться от мурака понимания, что именно он должен сделать. Абориген тут же закрутился, стаскивая с себя клочки одежды, обломки схем, и чёрт знает что ещё. Но на все предложения я лишь качал головой и показывал на застёжку от серьги. Ещё минут пять и предмет торга стал для него совершенно понятен. Старейшина, кланяясь и не поворачиваясь ко мне спиной, отполз за грань безопасности, и тут же юркнул в одну из нор.

— Ты чёрствый и бездушный, — зло бросила зарёванная Хана, которую обнимала и пыталась успокоить Настя. — Я бы не удивилась, если бы ты их в самом деле зашиб!

— Спасибо, очень лестно. Я рад, что именно такую реакцию произвёл, — со вздохом проговорил я, поворачиваясь к девушкам. — Попробуем мыслить логически. Первое, мы можем накормить их всех?

— Какая разница! Ну пусть нет, голодающих детей в Африке мы тоже всех не накормим, так что теперь? Вообще попыток не делать? Дать им умереть? — вновь вспылила снайпер.

— На самом деле можем, — сказал я, и девушка замерла, даже всхлипывать перестала. — Просто для этого не тушёнку нужно давать, а грядки возводить и семена сажать. Чтобы вырастить большой урожай и накормить всю округу. Но! Разве они этого добьются, если будут получать всё на халяву?

— Нет, — почти сразу ответила Хана. — И люди бы не стали. А эти вообще…

— Они как аборигены в джунглях Амазонки, только чуть более дикие и тупые… но это не точно. Неважно. Второе, они должны научиться заново работать. А мы… хотя при чём тут вы… Я! должен получить максимальную прибыль. Просто для того, чтобы иметь ресурсы для закупок необходимых продуктов и инструментов и выполнить нашу миссию.

— Это жестоко, — заметил Костя.

— Зато справедливо. Третье — нам нужно определиться с тем, как можно развить это поселение. Уже, наконец, пора! Получение из панцирей сколопендр благородных металлов — не худший вариант. Если в этом мире есть редкозёмы, то, скорее всего, их уже сожрали твари. Мы сильно сократили их популяцию, но окончательно не уничтожили.

— А значит, нужны какие-то соединения или конструкции, которые эти твари просто не пережуют, — догадался Тим.

— Чёрт с ним, пережуют. Главное, чтобы не переварили окончательно, и оно у них в животе колом встало. Есть материалы, которые быстро затвердевают, сильно ядовиты и при этом не боятся кислот. Нужно попробовать делать такие смеси. Благо, я видел образец.

— Пластики? Ты предлагаешь засрать этот и без того не слишком добрый мир пластиком? — не поверила Настя. — А что, если его попробуют дети?

— Это будет уже проблема их родителей. Главная проблема — выбрать быстро затвердевающую пену, которая быстро затвердевает, компактна в переноске и токсична для паразитов.

— Боевые отравляющие вещества запрещены всеми международными конвенциями, — напомнил Тимофей. — Нас за одно упоминание вздрючат.

— И поэтому мы будем прямо говорить, что ищем и тестируем средство от паразитов. К слову, мы и в самом деле этим займёмся, а граф вполне может обеспечить средствами для испытаний. Уверен, он быстро наладит производство лучшей из моделей и внедрит её на рынок. Думаю, пятьдесят на пятьдесят его должно устроить. И с бедствием справимся.

— Род Серебряных тоже может предоставить любые требуемые материалы и образцы. И даже готов предложить лучшие условия производства отравы при полном цикле её тестирования, — не постеснялась высказаться княжна. Чего у неё было не отнять, так это деловой хватки. Ну и гордости, наверное, это у неё от матери.

— Не готов отдавать кому-то предпочтение, особенно до разговора с мэром, — ответил я и покачал головой. — Важно не это. У нас есть задача, ну ладно, пусть у меня, облагородить это место, сделать его приемлемым для жизни. Безопасным, насколько это возможно. А главное — самодостаточным. Так, чтобы мураки ходили не тощими и ободранными, а хотя бы как средневековые крестьяне.

— Если так, то это лучше, чем накормить их один раз, — всхлипнула Хана, вытирая слёзы рукавом. — Хорошая цель, достойная.

— Нам понадобится очень много всего, даже для вертикальных ферм: формочки, стойки, семена, земля, в конце концов. Но главное — много воды для полива, — задумчиво протянул Тим. — А мы свою питьевую уже экономим.

— Вот с чем-чем, а с водой у нас точно никаких проблем не будет, — меланхолично заметила Настя.

— Если ты имеешь в виду, что вы тут море наревёте, переживая за детёнышей, которых побросали собственные матери…

— Ха-ха, очень смешно, — скорчив недовольную физиономию, проговорила Настя. — Нет, вообще не в этом дело. Я чувствую, как приближается грозовой фронт.

— Какой ещё фронт? — оглядываясь по сторонам, спросила княжна. — Не вижу на небе ни облачка. Даже слишком солнечно.

— Поверьте, это ненадолго. Сейчас облака далеко, но они уже собираются и движутся в нашем направлении. А так как весь остров — сплошной бетон, с небольшими различиями, но всё же он отлично нагревается и превращается в гигантскую сковородку, от который воздух резко поднимается вверх.

— Тучи будет поднимать, там они будут охлаждаться, из-за чего может пойти дождь, — рассуждая, продолжил я речь подруги. Вообще мне не нужно было её дополнительное обоснование, если девушка так сказала — я ей верю. Да и глупо не верить магу пара в таких вопросах. Тем более что я знаю, кем она станет совсем скоро. Может стать, с моей помощью.

— Настя, сосредоточься, это очень важно, — я взял её за плечи и развернул к себе. — Твоя задача — выдоить этот грозовой фронт досуха. Так, чтобы тут всё затопило к чертям.

— Ты чего? Мы же утонем! — испугалась Юля. — Тем более если мы находимся на острове, который отделяет от океана лишь небольшой бортик… Он не пускает воду ни сюда, ни отсюда. Понимаешь? А если чаша переполнится или станет нестабильной? Зачем так рисковать?

— За тем, что этому сооружению сотни тысяч лет. Оно как-то выдержало весь этот срок, могу поспорить были тут и дожди, и потопы, но нам сейчас очень нужна пресная вода в гигантских количествах — чем больше, тем лучше, — пресекая предательские мыслишки, ответил я. — У нас уже есть удобрения в виде тел монстров; если хватит воды — можно будет думать о создании грядок с перегноем.

— Хорошо, я попробую, — неуверенно проговорила Настя. И она действительно попробовала, да так, что начавшийся минут через пятнадцать моросящий дождик неожиданно начал усиливаться и усиливаться, заставляя нас прятаться под непромокаемым тентом. Но дождь всё никак не кончался, и редкие лужи начали сливаться в ручейки, а затем в быстрые бурные потоки.

— Мне продолжать? Ты уверен? — с тревогой спросила Гроза, когда все наши бутылки были заполнены свежей водой. На счёт «питьевой» — оставался вопрос. То, что мы не подцепили никакую заразу от местных, не значит, что её нет вообще. Просто дыша с мураками одним воздухом, мы строго ели только собственные, принесённые консервы и пили воду из пластика. Да и с местными старались не контактировать плотно, чтобы не подхватить микробов и вирусов.

— Много… её слишком много! — вытирая лоб и пряча мокрые локоны за ухо, сказала Настя. — Боюсь, больше я не выдержу.

— Всё, прерывай! — скомандовал я, но Настя, закусив до крови нижнюю губу, не ответила. Она снова подняла руки к небу, и в тот же миг гигантская, на полгоризонта молния ударила в верхушку обелиска. Золотой купол едва справился, но ощутимо сузился, сантиметров на десять.

Настя рухнула, словно подкошенная, и отрубилась. Полностью отдала себя, включая выкаченную из организма ману. Я едва успел поймать девушку и положить её на пенку. А ливень не прекращался ни на секунду, и спустя полчаса забитые и разрушенные веками ливнёвки не выдержали, и вода начала скапливаться у решёток и провалов.

— Смотрите! Откуда их столько⁈ — воскликнула Хана, показывая на мураков, карабкающихся по холмам мусора и бетонных руин. Не десятки — тысячи. И в то же время их щелей и канализации на развалины начали выползать паразиты. Удивительно, но насекомые аборигенов не трогали, лишь сдвигались к центру. На многих из холмов их было столько, что сколопендры наслаивались друг на друга, вставали на дыбы, лишь бы плотнее встать и оказаться как можно выше.

— Да плевать, откуда они взялись, — усмехнулся я, понимая всю ироничность ситуации. — Главное, что и паразиты у нас как на ладони. Начнём помаленьку, расчистим ближайшие кварталы.