Седьмой царевич. Том 4 и 5

Глава 30

Дверной проём нашёлся на глубине около тридцати метров, и сразу стало понятно, почему я его не заметил раньше. Ведь уходил на тренировки я ранним утром, а возвращался уже при звёздах. А заметить его можно только в дневные часы, во время патруля, когда солнце было в зените.

— Сколько удивительного и интересного можно найти, только подумайте! — воодушевлённо проговорил Щепкодробов. — Одних только останков хватит, чтобы начать формировать историю этого мира…

— Я бы на вашем месте не рассчитывал на особо ценные находки, — предупредил я. — Не в мире, в котором живут пожирающие металлы паразиты. Видите сколько дыр?

— Вы можете не верить, но даже по отсутствию чего-то можно делать выводы. Не далеко идущие, а фактические. Например, вот эти отверстия — явно крепления для лестницы. Возможно, она была металлической? Не полностью, но содержала какие-то элементы, которые паразиты выели… Главное — систематизировать всю информацию и не отбрасывать даже мелкие детали!

— Хорошо, просто держитесь рядом и не лезьте на рожон, — попросил я, и мы начали спускаться. Чтобы упростить будущий подъём, я активировал меч и каждые полметра вырубал глубокие ступени. Не самое необходимое, но полезное и не отнимающее слишком много времени действие.

Проход встретил нас почти абсолютной темнотой, толстым слоем пыли и совершенно серыми, бесцветными стенами. Собственно, я ничего иного и не ожидал. Чем дальше и глубже, тем меньше оставалось надежд на то, что мы найдём что-нибудь особенное. Серость и темнота, ничего больше.

Ну хорошо, были ещё дыры в стенах. Некоторые вели в такие же серые помещения. Когда мы обнаружили первое, буквально в тридцати метрах от входа, учёные рванули в дыру, напрочь забыв об инструктаже и технике безопасности. Пришлось бросаться за ними в дыру и отчитывать. К счастью, опасности внутри не было, но и находок тоже.

— … вы не понимаете! Пусть ещё рано говорить, но, возможно, это были квартиры, в которых они жили. Под землёй.

— Не спеши, Вячеслав, возможно, это было инженерное помещение, — возразил Щепкодробову товарищ. — С другой стороны, если весь их строительный материал энерго-чувствителен… нужно проверить!

Без лишних слов он вынул из рюкзака аккумулятор и, разведя провода как можно дальше, приложил контакты к полу. Все замерли в ожидании, но долгое время ничего не происходило. Разве что жужжали динамо-машинки фонарей, и мигала лампочка батареи, показывая стремительно уменьшающийся заряд.

— И ничего, — нетерпеливо проговорил Костя.

— Нет-нет, что-то происходит! — возразил Вячеслав, и в самом деле по полу пробежали едва заметные в пыли искорки. Вспыхнули, и тут же исчезли, уходя в глубину. — Там что-то есть, только непонятно где.

— Значит, нужно продвигаться дальше, — сказал я, проверяя дозоры. — Тут больше делать нечего.

— Вы не правы! Посмотрите внимательней! Вот здесь явно был какой-то шкаф, вот этот выступ, вероятно, был столом ли рабочим местом, он очень напоминает… — продолжил Щепкодробский, указывая на разные кучи и обломки. Увы, для меня тут ничего интересного не было, так что, оставив Тима и Костю охранять наших учёных, я выбрался в коридор, где дежурили девушки.

— Без изменений? — уточнил я.

— Несколько тварей выбежало, но всё спокойно, — ответила княжна, указав на разорванные баллистой тушки.

— Рунное слово — это просто нечто! — с удовольствием проговорила Хана. — Я уже почти на автомате его использую! Как выберемся, сразу подам документы на присвоение нового титула!

— Все будем подавать, — проговорила Настя, сосредоточенно всматриваясь в темноту. — Ты видишь что-нибудь?

— Да, движение в нескольких сотнях метров, — я прикрыл глаза и сосредоточился на чувстве единения с аспектом воды. — Приготовься!

Тварь пыталась выскочить неожиданно и стремительно, бежала по потолку, отчётливо цокая когтями по бетону. Но мы её заметили сильно заранее, так что монстр напоролся на преграду в виде золотой ладони, а затем его спокойно расстреляла Хана. Мне даже вмешиваться не пришлось. Как и во всех последующих случаях.

Где пришлось — так это поторопить учёных, которые, казалось, и пустое место готовы сутками обследовать. У меня же на это не было ни времени, ни желания. Так что через десять минут мы отправились дальше по коридору и очень скоро натолкнулись на первую развилку.

Оставив несколько отметин на стенах, чтобы не перепутать направление, я уже собирался двинуться дальше, когда севший на корточки Вячеслав привлёк моё внимание:

— Смотрите, тут что-то было.

— Послушайте, тут везде что-то было! Чем дольше мы тратим времени, тем меньше шанс найти что-то существенное, — раздражённо ответил я.

— Нет-нет, вы только посмотрите! Если бы не ваши указатели, я бы и внимания не обратил на эту ямку, но она… мне же не кажется, верно? Она тоже в виде стрелки? — продолжил настаивать Щепкодробский.

— Хмм… а ведь верно, — нехотя признал я и, сев рядом с учёным, смахнул пыль вместе с верхним слоем серого вещества. — Тут даже надпись была. Но зачем? Если они могли делать полимер, который становится прозрачным, значит, могли вывести прямо на него любые надписи. Смысл делать их отдельно?

— Для экстренных случаев, когда не хватает электричества! — тут же воодушевлённо проговорил Тим, включаясь в угадайку. — Система эвакуации?

— Вот бы знать, что тут написано, — со вздохом проговорил исследователь.

— Выход, — неожиданно для себя ответил я, а затем несколько раз моргнул, отгоняя наваждение.

— Да, вполне возможно, — кивнул Вячеслав. — Было бы логично.

— Нет, вы не поняли. Это действительно надпись «выход», — проговорил я, по-новому глядя на стены. — Символ «понимание» позволяет узнать истинное значение речи или надписей без умения их читать.

— Тц, — недовольно цокнул языком Кронозоров. — Не тому он достался!

— Вы правы, не тому, — кивнул я. — Но довольствуйтесь тем, что есть. Итак, это надпись «Выход». Да, скорее всего, тут в пол были вмонтированы люминесцентные элементы, указывающие на путь эвакуации.

— Потрясающ! — с восторгом выдохнул Вячеслав. — Нужно обязательно найти ещё несколько таких же, чтобы подтвердить теорию!

— Конечно… конечно, — спорить с воодушевлёнными учёными было совершенно бесполезно, так что я просто направил их в нужном направлении. По дороге пришлось заглянуть ещё в несколько комнат, что только подтвердило мои догадки — ничего ценного в этом мире не осталось. Всё, что могло быть сожрано — уже съели, не оставив ни кусочка одежды, аппаратуры или костей.

Из интересного за следующие несколько часов обнаружилась одна не до конца закрытая дверь, в результате чего стало понятно, что они полностью сливались со стенами, не оставляя даже контура проёма. За счёт чего это было сделано? Основная догадка — сжатие и растягивание полимерной массы. Из этого же проистекал вывод: дверь можно сделать в любом нужном месте, было бы управление и ток.

Но куда важнее было то, что спустя три часа блужданий мы увидели отблески неясного света.

— Работающая техника, здесь? Не может быть! — обрадованно воскликнул Вячеслав, чуть не помчавшись вперёд боевого отряда. Но в этот раз я успел поймать его за плечо и сунуть в середину строя.

— Не торопитесь, там слишком много сигналов. Скорее всего, скопление паразитов. Возможно, гнездо или прародитель.

К сожалению, мы оба были не правы.

— Обелиск, на такой глубине? — ошарашенно проговорила Настя, когда мы вышли к участку, из стен которого торчали хорошо знакомые чёрные грани, с бегающими по ним рунами. — И зона безопасности тут сохранилась.

— Как и те, кто ей пользуется, — постучав по стене, за которой скрывалось с полсотни небольших откликов водной стихии, заметил я. — Вот мы и нашли поселение мураков. Толку, правда, учитывая их разговорчивость…

— Если бы нас не отделяла стена, мы могли бы попробовать уговорить их на сопровождение или общение более конкретного плана, — задумчиво произнёс Щепкодробов, и я без особых раздумий создал золотой меч, которым делал проходы. Едва успел развеять конструкт, когда на руке повис испуганный учёный. — Что вы задумали⁈

— Вы же сами сказали — сделать проход. У нас нет времени возиться по мелочам, так что действовать нужно решительно.

— Нет, нет и ещё раз нет! Ваш солдафонский прямой подход тут совершенно неприменим. Вы представляете, как они отреагируют? Это же первобытное племя, с ярким разделением свой-чужой, с жилищем, безопасность которого находится под угрозой! Единственное, чего вы добьётесь с таким подходом — нас будут воспринимать врагами и, скорее всего, тут же атакуют, даже с риском для жизни.

— Послушайте, я очень уважаю ваш научный подход… Но вы понимаете, что у нас ограничено время?

— Нет, это вы послушайте, молодой человек. То, что вы хотите сделать — это варварство! Даже если нас вышвырнет из этого мира через девять дней, и мы ничего не сможем добиться, сам факт контакта с этой цивилизацией — потрясающ и невозможен, — жарко высказался Кронозоров. — Это даже не инопланетяне! Это разумная цивилизация, пережившая человечество! Контактировавшая с ним и живущая на его руинах!

— Стоп, — устало поднял я ладонь. — Ваша мысль понятна. Теперь выслушайте меня. Мы вас взяли с собой по одной-единственной причине. Наш мир, наш! Находится под угрозой полного вымирания, и мы здесь только затем, чтобы найти возможные рычаги для уничтожения паразитов. Любые другие исследования для нас вторичны. Я понятно выражаюсь?

— Да, ваше сиятельство, понятно, — перейдя на официоз, кивнул Вячеслав. — Но и вы поймите, ответов от мураков вы не получите. Видите, где-нибудь проход в их поселение? Нет, и я не вижу. Значит, они мало что знают об этих руинах, кроме того, что они опасны, и единственное, где можно жить — рядом с обелиском.

— Погоди, Слава, тут ты не прав, — прервал его Николай. — Мы же видели другие племена, которые прячутся в развалинах. Значит, не только тут живут. Должно быть другое объяснение безопасности поселения. Может, другие материалы, которые твари не могут прогрызть?

— Это было бы замечательно, новая броня нам бы не помешала. Даже если это полимер с ранее неизвестной химической комбинацией, — заметил я. — Это стало бы шагом в правильном направлении.

— Эм, ребят!.. — позвала Хана. — Я не хочу вас отвлекать, но тут такое дело…

— Что случилось? — тут же напрягшись спросил я. Пусть коридор был достаточно просторным, создавать в нём форму воина я не решился, довольствуясь доспехом, щитом и копьём, но, когда подошёл к нашему снайперу, угрозы не было. — В чём дело?

— Смотри вот сюда, очень внимательно, — сказала девушка, показывая на стык между обелиском и стеной.

Несколько секунд я не мог понять, что именно она имеет в виду, а затем заметил, как серый материал едва заметно сжимается и расширяется. На миллиметр, не больше. Будто обелиск дышит или…

— Мне кажется, или остров качается на волнах? — испуганно пробормотала Хана.

— Да нет, глупость какая, — попробовала отмахнуться Настя, делая шаг ко мне. — Мы больше месяца на поверхности у обелиска жили, и ничего подобного не замечали. Просто показалось, наверное.

— Ага, массовая галлюцинация, — хмыкнул Тим, поставив фонарь так, чтобы было видно весь стык разом. — Шевелится. Едва заметно, но всё же… как это возможно, и почему мы раньше не замечали?

— Потому что у нас была только одна точка отсчёта, — ответил Вячеслав, тщательно ощупывая стену. — Невероятно. Если бы можно было предполагать в таком важном деле, я бы сказал, что обелиск стоит на одном месте, а всё, что к нему прилегает, поднимается и опускается, будто на волнах. Если бы у нас было более точное оборудование, лазерные указатели достаточной мощности, мы могли бы установить его рядом с обелиском, и приёмник на стене, измерить среднее колебание…

— Сейчас это не принципиально.

— Боюсь, вы не правы, ваше сиятельство, очень даже принципиально. Это может быть разгадкой к жизни этого мира. Крайне важной, — не став слушать, высказался Николай. — В нашем мире обелиск тоже статичен, абсолютно. Пять лет назад, после того как один из прорывов оказался особо губителен, император повелел найти способ перенести его в более безопасное и удобное для обороны место. Но не нашлось ни одного способа извлечь обелиск из земли.

— Его даже пытались взрывать ядерным фугасом, — поддакнул Вячеслав. — Причём несколько раз, повышая мощность заряда вплоть до пяти мегатонн.

— Что? Но, почему об этом ничего не известно? — ошалело спросила Юля. — Такую информацию невозможно скрыть!

— Возможно, вы были слишком малы и не интересовались данным вопросом, но тогда по стране прокатилось несколько волн землетрясений, — напомнил Щепкодробов. — В любом случае сейчас это не важно. Мы точно знаем, что обелиск стабилен и почти неразрушим. Я бы сказал, вообще неразрушим, но такое невозможно. Учитывая, что мною найдена шершавость, как две капли похожая на ту, что у имперского. Можно ли считать, что… это слишком смело, конечно… но что это один-единственный обелиск?

— Вы опять сваливаетесь в теории, которые никак не помогают решению нашей задачи, — раздражённо проговорила Юля, не видевшая никакой выгоды в пространных рассуждениях. — Давайте лучше соберём образцы полимера и пойдём дальше.

— Про полимер ты права, — кивнул я, задумавшись. — А вот про обелиск — нет. Он действительно может быть единственным. Абсурдно, конечно, но может быть.

— И какая нам с этого польза?

— В данный момент? Никакой, — покачав головой, ответил я. Все мои воспоминания, всё знание неслучившегося будущего, говорили о том, что это крайне важно. Обелиск, как и символы древних, — часть магии порядка. Той же, что привёл в наш мир самозванного бога смерти.

Вот только мы никогда не занимались вопросом закрытия пути в наш мир, разбираясь исключительно с последствиями. Да, сейчас и задача стояла другая, у нас на носу регулярное открытие имперского испытания и толп зомби, не решена проблема с паразитами, захватывающими технику, не до того, чтобы возиться с тайнами мироздания.

Но если есть шанс, хотя бы крохотный, сделать так, чтобы лич вообще не появился в нашем мире — за него нужно хвататься. Потому что даже в своей лучшей форме, обладая всеми символами порядка и всей магией хаоса, я не сумел его убить, лишь разрушить оболочку и отсрочить перерождение, на некоторое время. Его так уничтожали, на пару месяцев, максимум — год.

— Нам нужно выиграть время. А для этого выполнить задание обелиска, — сухо сказал я, обращаясь ко всей команде. — Если мы сможем это сделать, то даже если не получим новые знаки, продвинемся в понимании происходящего, а главное — обеспечим себе возможность дальнейшего пребывания в этом мире. И безопасность для будущих экспедиций. Так что сосредоточьтесь на всём, что может нам помочь.

— Вы слишком нацелены на результат, — вздохнул Щепкодробский. — Как лошадь, на которую надели шоры. Это не позволяет вам объективно взглянуть на происходящее. Существует огромное количество факторов, которые вы не учитываете в своих рассуждениях. Начиная тм, что нам не известно, что такое «прародитель», а значит, и место его поиска, заканчивая…

— Слава, погоди секунду, — отвлёк его Николай, глаза которого чуть не горели в темноте. — Всё это такая ерунда! А ответ — вот он, прямо перед нами. Два метра счастья!

— О чём ты? — удивлённо посмотрел на него товарищ.

— Обелиск! Вот же он! Ты когда начал говорить, меня буквально осенило. Вот наш ответ.

— Мы над его расшифровкой второе десятилетие бьёмся…

— Ой, ну брось! Наплевать на обелиск, ну в смысле не наплевать, но… шире, ты же сам сказал — смотреть шире! Вокруг обелиска зона безопасности, так? Значит, сюда не могут проникнуть паразиты, так? — всё громче и громче рассуждал Кронозоров. — Но раньше это было неважно, потому что мы мыслили в плоскости. А раз он идёт бесконечно вниз, значит в каком-то месте, должно совпасть два фактора: комната с оборудованием и безопасная зона!

— Точно, у шаманов на одежде всегда детали, хотя в помещениях их нет, — вспомнив ускользнувшую от меня раньше деталь, сказал я. — Так, значит, мы должны искать лестницу, соединяющую этажи. Нужно идти по стрелкам.

Воодушевившись, мы с удвоенной силой направились на поиски и ещё через полчаса нашли сохранившийся лестничный пролёт. Его изъели, от ступеней почти ничего не осталось, а из шахты то и дело выпрыгивали паразиты, но спуститься было можно.

Пусть сражения и занимали порядком времени, а потом ещё приходилось блуждать по коридорам, но, в конце концов, удача нам улыбнулась. В узкой зоне безопасности обнаружилась комната, с разобранной техникой, и превратившимися в пыль вещами.

— Это сделали не паразиты, — тщательно осмотрев содержимое комнатушки, сказал я. — А мураки. Есть следы разборки… идём ниже, куда они не сунутся.

— Послушайте, нужно всё задокументировать. Это же ценнейшая археологическая находка, пусть и не в идеальном состоянии, — запротестовал Вячеслав.

— Нет. Идём ниже, а сюда мы всегда сможем вернуться, — возразил я, и чуть не силой потащил исследователей за собой. Шли они неохотно, а с каждым пустым этажом их возмущение только возрастало. Как и количество мелких, если так можно сказать о полутораметровых сколопендрах, паразитов.

Но все наши страдания и многочасовой бой, были вознаграждены, когда в очередной раз дойдя до зоны безопасности, мы обнаружили почти целую комнату. Здесь даже не нужно было гадать, где шкафы, стол или кровать. Всё было интуитивно понятно, пусть и состояло всё из того же серого полимера. Но главное — на столе осталось несколько целых выпуклостей весьма характерного вида.

— Это однозначно техника, — благоговейно прошептал Тим, интересующийся всей и всяческой электроникой. — А если она ещё и живая… эх, мечты.

— Ты не прав, — покачал я головой. — Не отчаивайся. У них весь город из искусственного, меняющего плотность и тон материала. И он работает даже разбитый на мелкие куски. Нужно попробовать оживить этот стол.

— Ну, если подключить контакты… А если сломаем? Вдруг он единственный в своём роде, а мы слишком большое напряжение дадим?

— На эту тему можете не беспокоиться, скорее оно будет недостаточным, — ободряюще сказал Вячеслав. — Судя по тому, сколько мощности нам потребовалось, чтобы запитать один-единственный участок, ну скажем, стекла, всех наших батарей не хватит, чтобы он заработал.

— Попробовать-то можем, — чуть приуныв проговорил Тимофей и, достав из рюкзака пауэрбанк, начал тыкать контактами в разные участки стола. Вначале бессистемно, просто ища наиболее логичное место. Но никаких проводов или переходов между полом и столом мы не нашли, он будто вырос на нужном месте.

И спустя полчаса, когда очередная батарея показала дно, мы уже почти отчаялись, как на стене над столом, буквально на мгновение, что-то мигнуло.

— Стой! — тут же крикнула Юля, но это лишь напугало Тучу, и он поспешно убрал руки от стола, после чего всё погасло.

— Запомнил, куда контакты совал? — спросил я, пытаясь успокоить товарища. — Не волнуйся, просто попробуй ещё раз.

— Батарейка сдохла. А больше нет, — расстроенно сказал Туча. — Нужно возвращаться на поверхность.

— Логично, учитывая, что мы почти сутки по этим туннелям шаримся, — прокомментировал Костя. — Поспать бы нормально…

— Обелиск под боком, можешь спать, — пожав плечами ответил я, крепко при этом задумавшись.

Если бы Настя освоила все три своих стихии на достаточном уровне, могла бы с помощью огня и воздуха изобразить молнию, нам помог бы даже небольшой заряд, но увы, пока она на это неспособна. С другой стороны, у меня есть больше, чем достаточно опыта, но нет полного единения со стихиями.

— Настя, подойди ко мне. Нужна твоя помощь, — позвал я, и когда девушка оказалась рядом, попросил создать небольшое облако, что она с лёгкостью исполнила. — Удерживай его и начинай закручивать, центр по часовой стрелке, а я займусь краями.

— Что ты задумал? — спросила Юля, наблюдавшая за нашими потугами со стороны. Облако начало медленно вращаться, два направления смешивались, по комнате начал гулять ветер, поднимая пыль.

— Прекратите сейчас же! Вы же сметаете ценнейшие археологические слои! — возмутился Вячеслав, но я лишь ускорил движение. Вот внутри одного вихря появился второй, затем третий, а затем в крохотном облаке проскочила первая едва заметная искра.

— Батарею со стабилизатором сюда! — приказал я, и Тим подскочил к нам с проводами. — Правый глубже и выше, левый в ту сторону. Держи ровнее и не дёргайся, я попробую свести потоки в нужном направлении.

— Офигеть. Грозовой фронт в миниатюре! — восхищённо проговорил Тим. Мне же только оставалось сокрушаться, ведь КПД подобной установки был близок к нулю, и имей я нормальный доступ к стихиям огня и воздуха, с такими вложенными усилиями мог бы запитать от молнии полноценный квартал.

И все же все наши усилия не прошли даром. Индикатор заряда пополз вверх, а к тому моменту, как Настя окончательно выдохлась и рухнула на пол без сил, над столом, прямо на стене, горел рабочий стол с надписью на неизвестном никому из нас языке. С совершенно понятным для меня смыслом.

«Добро пожаловать, с последнего визита прошло 26 645 264 дней. Всего просроченных задач — 583. Дней до сброса пароля — 0. Введите новый пароль».