Хозяйка сгоревшей усадьбы

Глава 4

В постоялом дворе в приличном районе в отдалении от центра столицы Фиона поселилась, опять-таки, под именем господина Рэя Вудвилла.

Молодой путешественник и тут не привлек ничьего внимания. Да и что в нем могло быть примечательного? Молодой, только слишком бледный и со скверной кожей в уродливых фиолетовых пятнах — Фиона нарочно загримировалась, приобретя для этого средства в небольшом городке по дороге. Не хотелось, чтобы ее сочли излишне смазливым парнем. Это могло вызвать ненужные сложности. Губы она сделала еще тоньше и бледнее, чем они были на самом деле.

Простой темный, но добротный костюм. Хотя не слишком дорогой. Руки затянуты черными перчатками. Не показывать ведь, в самом деле, тонкие женские пальцы!

Отросшие светло-русые волосы заплетены в низкий хвост, переплетенный простым кожаным шнурком, чтоб не трепался.

Сняв комнату и отдохнув с дороги, Фиона взялась за то, ради чего приехала. Для начала — за сбыт фамильных камней не слишком законопослушным покупателям. А затем ей требовалось подумать, в какую сторону направиться дальше. И под каким именем. А заодно — где и как выправить себе документы. На имя того самого Рэя Вудвилла. И на имя Фейлы Кик — она не собиралась остаток жизни провести под мужской личиной. Конечно, та удобна в определенных случаях. Но это не повод срастаться с ней навсегда!

Связи в столице у Фионы оставались с тех пор, когда она жила здесь постоянно. Через них она, собственно, и намеревалась обменять драгоценности на так нужные ей деньги.

И она не без основания полагала, что эти же связи помогут ей обзавестись бумагами, которые ни у кого не вызовут подозрений.

С господином Фоком Фиону некогда свел случай.

Она в то время была ветреной и беззаботной светской дамой. Женой молодого барона, не обремененного ни военной, ни гражданской службой. И единственной ее заботой были приемы, балы и выходы в театр и оперу.

Точнее — это не было заботой. Заботой было — обеспечить себе достаточное количество развлечений, которые нравились лично ей. И не попасться.

Фиона точно знала, что для многих ее подруг и приятельниц таким развлечением служили сомнительного свойства связи. Однако на нее даже ухаживания светских вертопрахов навевали уныние. При мысли о том, чтоб изменить с каким-нибудь из них мужу, ее вовсе одолевала невыносимая тоска.

Вот поездка за город, с купанием в отдаленном пруду или озерце, упражнения в фехтовании — совсем другое дело!

Особое внимание она всегда уделяла тому, чтобы выбрать удаленное место, куда не сможет забрести ни кто-нибудь из праздных гуляк, ни какой-нибудь работник или земледелец. Каждый выезд за город превращался в приключение: выбрать время и место; выбрать нескольких людей, которые гарантированно не проболтаются; организовать все так, чтобы все сопровождавшие ее слуги оставались достаточно далеко, чтобы не увидеть ничего лишнего и не разболтать.

Собственно, услуги господина Фока до определенного момента и сводились к тому, чтобы подобрать ей для таких выездов людей.

Возможно, он еще помнит эксцентричную клиентку?

«Антикварная лавка Аргента Фока».

Так гласила вывеска над непритязательной дверью темного дерева. С виду дверь была до смешного хлипкой — казалось, ее легко будет слабым пинком снести с петель. Однако Фиона — да наверняка и не она одна — прекрасно помнила историю пятилетней давности, когда эта дверь осталась совершенно невредимой после взрыва доброго бочонка модной взрывчатой смеси прямо под нею.

Смесь эту аккурат тогда запатентовал молодой неудачливый алхимик. Собирался продавать — но столкнулся с совершеннейшим равнодушием покупателей, привыкших к проверенным временем средствам вроде того же пороха.

С горя он продал по дешевке патент первому, кто согласился его купить.

Кем был этот таинственный покупатель… насколько слышала Фиона — королевский сыск так этого и не выяснил. Хотя, возможно, эти сведения попросту не попали к газетчикам. Но смесь быстро прогремела — в самом буквальном смысле. Состав попал на вооружение столичному криминалу. А из Ковентри распространился по другим городам и даже, по смутным слухам, за границу.

Так или иначе, а состав показал себя недурно — пусть и на теневой стороне закона. И вот эта дверь, на которую глядела сейчас Фиона, с честью выдержала столкновение с тогда еще новинкой.

Вывеска тоже осталась с прошлых лет. Потемневшая, с полустершимися буквами. Но вензеля и виньетки, прихотливо вившиеся по выведенным словам, придавали ей мрачно-таинственный вид.

Наверное, такой и должна быть настоящая антикварная лавка.

Даже любопытно немного, почему магазинчик достопочтенного Фока по сей день не прикрыли. Многие прекрасно знали, что он служит лишь прикрытием для темных дел, что ведет хозяин — сухонький улыбчивый старичок, не меняющийся с годами. Но поди ты — годы шли, а Фок продолжал заниматься прежним делом. В то время, как его коллеги и конкуренты по темному ремеслу один за другим попадали под арест, а там — в темницу или на виселицу. Даже те, у которых имелись покровители с громкими именами.

Неприметного антиквара не трогали.

Над дверью звякнул колокольчик — до боли знакомо — когда Фиона толкнула дверь и зашла. Хозяин — ни капли не переменившийся за истекший год — сидел за прилавком, читая книгу в затертом переплете.

Он неохотно поднял взгляд на посетительницу. И расплылся в улыбке.

— Миледи! Вот так сюрприз, — захлопнул книгу, поднялся на ноги. — Так долго вас не видел — слыхал, что вы перебрались из столицы в деревню, на свежий воздух. Оно и правильно — свежий воздух полезнее столичной пыли! Польщен, что не забыли старика, зашли проведать.

— Я по делу, — растерялась Фиона.

Подумать только — не забыл ее! Кажется, опасения были напрасны.

Фок не просто не забыл о ней. Он обрадовался Фионе, как родной. Деньги за часть драгоценностей она получила сполна и на месте. Разумеется, выручить за них законным путем можно было бы куда больше. Вот только сбыть их законно не было возможности. Но и без того сумма вышла приличная.

Несколько безделушек женщина решила придержать: мало ли, что и как повернется? Пусть лежат — карман они не оттянут.

Старый антиквар заверил, что документы выправит в лучшем виде, и забрать их Фиона сможет всего через пару-тройку дней.

Из магазинчика она выходила окрыленная. Два-три дня — и она полностью свободна. Можно садиться в порту на любой корабль и уезжать, куда пожелает. Сама себе хозяйка! И еще остается время, чтобы повидать подругу.

На этой мысли ее снова принялись глодать сомнения.

Да, Агнес всегда была свободолюбива. Но что она скажет о дикой выходке? Фиона сама не могла бы сказать, почему ждет осуждения от подруги. Возможно, причина крылась в том, что она слишком привыкла за свою жизнь опасаться чужого осуждения. И все шаги свои соизмеряла с тем, чтобы этого осуждения избежать. Шагая по улице, Фиона раздумывала, что, похоже, совсем потеряла себя за последние годы.

Что ж. Теперь у нее появилась возможность отыскать себя снова. Пусть и дорогу она выбрала для этого не самую подобающую.

— Покупайте газеты! Покупайте газеты! Открытое столкновение войск на границе! — надрывался мальчишка-торговец. — Мира больше не будет! Соседи королевства сговорились за нашей спиной! Вступит ли Манор в противостояние с двумя врагами сразу? Покупайте газеты!

Какими такими врагами⁈ Королевство не знало войн последние лет пятьдесят! А настоящих, крупных масштабных войн — и того дольше.

— Эй, малой! — окликнула Фиона хрипло. — А ну, дай-ка газету!

Она огляделась торопливо. Нет — лица других прохожих оставались безмятежными. Они что, не слышат, что вопит этот мелкий?

Или эти мелкие всегда так — раздувают из мухи слона, лишь бы продать лишнюю газету… может, ничего страшного и не случилось. Это она за год с лишним отвыкла в своей глуши от столичной суеты. Вот и затряслась от страха сразу.

Обменяв мелкую монетку на несколько листов тонкой бумаги с печатным текстом, поспешила на постоялый двор.

В душе поселилась тревога. Хотелось прямо сейчас, на месте, раскрыть газету и скорее прочесть, что там такое стряслось на границе. Действительно мирным временам пришел конец, или просто пацану нужно было как можно скорее распродать товар. Однако она заставила себя дойти до места спокойно, не срываясь на бег. Читать газеты лучше без спешки, спокойно усевшись возле окна в своей комнате.

А перед тем она прикажет одной из служанок принести ей кофе. Ронан всегда так делал — читал газеты за кофе, — вспомнилось некстати.

Правда, Ронан так делал по утрам. Завтрак и после — кофе с газетой. Даже в поместье не отказался от столичной привычки.

Фиона встряхнула головой. Да, прекрасный способ отвлечься от тревожных мыслей — вспомнить о муже! Муже, который тоже сейчас где-то в столице. Смешно будет, если они вдруг столкнутся на улице нос к носу.

Впрочем, Фиона не теряла бдительности — так что подобное было маловероятно.

Тем более, что в этой части города Ронану делать было нечего. Да и столкнись они с Фионой — неизвестно еще, признал бы он ее. Уж она позаботилась о том, чтоб ее не сумел признать вообще никто!

К тому же известие о пожаре в Гревилле появилось, оказывается, в газетах еще позавчера. Чуть раньше, чем она планировала. Так что барон просто обязан был сорваться в поместье. Даже если ему наплевать на нее — ему едва ли наплевать на родовое гнездо, которым он так гордился.

В печати упоминали, что за расследование обстоятельств пожара взялся столичный сыщик — некий эсквайр Гото.

Впрочем, сейчас это не слишком волновало ее. Вот и постоялый двор, в котором она остановилась. На крыльцо взбежала бегом. В общем зале окликнула служанку, велела принести кофе с пышками — и направилась к себе, тщательно давя разгорающееся в груди нетерпение. Умение ждать и удерживаться от любопытства и импульсивности — величайшая добродетель. Пусть и не всегда приносит желаемое в полной мере.

Последняя мысль заставила усмехнуться с горечью.

Не всегда, да! Впрочем, это не причина распускаться. Тем более — вести себя безрассудно. Нужно просто учесть прежние ошибки. И строить свою жизнь дальше.

В комнате Фиона бросила газету на постель. Заставила себя первым делом снять и повесить аккуратно шляпу и камзол, умыться. Лишь после этого неторопливо расположилась за столом, расстегнула пару верхних пуговиц жилета, развернула издание и пробежалась взглядом по заголовкам.

На первой же странице в глаза бросились крупные буквы: «Конец миру в королевстве Манор».

Фиона нахмурилась. Газетчки, конечно, любили громкие заголовки. Но это было чересчур. Едва ли какой-нибудь бойкий борзописец рискнул бы напечатать такое, не будь к тому веских предпосылок.

Она углубилась в чтение.

С первых строк сделалось ясно: пером автора статьи водило отнюдь не стремление привлечь внимание читателей к написанному. Миру с соседями, ставшему привычным за последние десятилетия, и правда конец. Даже если не грянет прямо сейчас открытая война — противостояние началось. На границах сделалось неспокойно. Войска Манора и его противников настороже. А королевские войска в столице и крупных городах получили команду — на сбор!

И ведь как так случилось: напряжение возникло с соседями как на востоке, так и на западе! Да и на юге, в горах, сделалось неспокойно.

Манор в одночасье очутился в окружении если не врагов, то уж точно и не друзей. Больше не друзей и не союзников.

Дрянь! И куда ж ей теперь податься?

На западе и востоке — враги. Попытка пройти через границу будет самоубийством. Еще и прихватят ее, как шпионку! И докажи потом, что никакая не шпионка, а обычная поджигательница, удравшая от надоевшего мужа. Мысль заставила нервно усмехнуться. Вот и нашлось то, что показалось страшнее, чем обвинение в истинных прегрешениях.

Пройти на юг, перебраться горными тропами?

Такое могла бы провернуть Агнес, окажись на ее месте. Вот только Агнес никогда бы не оказалась на ее месте! А она, Фиона, не знала ни гор, ни горных троп. Да и в горах никогда не бывала.

Уплыть морем?

А где гарантия, что корабль, с капитаном которого она договорится, не столкнется на воде с вражеским судном? Одним или несколькими. Что его не потопят, что команду и пассажиров не возьмут в плен?

О, будь оно все четырежды неладно!

Хотя о чем она: все и так неладно. И как минимум, четырежды, именно. Весь стройный план рушился на глазах из-за несвоевременной напряженности на границе.

Вот стоило им подождать недельку-другую! Нет, воевать понадобилось именно сейчас — и никак иначе. Душу грызла острая досада.

А ей-то теперь что делать⁈ Попытка выехать — риск. Может…

Может, Агнес сумеет помочь? Она ездила к границе королевства на юге. Знает горы, знает тамошних обитателей и их нравы. Возможно, она сумеет посоветовать что-нибудь здравое? У Фионы вырвался очередной истерический смешок. Ну да, после всего, что она наворотила, самое время начать поступать здраво.

Тем не менее, идея дельная. По-хорошему, ей следовало заглянуть к Агнес сразу, как очутилась в Ковентри. Хотела сначала разобраться с делами…

Вот и разобралась.

Фиона кинула взгляд за окно, вскочила на ноги. Она еще успеет нынче добраться до лавки подруги засветло! Спросит о ней. Если что — оставит визитку или записку…

Хотя какая визитка? У нее нет визиток на имя Рэя Вудвилла. Да и документов на это имя у нее нет. А без документов нельзя. Эх, никудышная из нее получилась бунтарка! Самое важное вспоминает с таким запозданием. Третий день в столице — а удосужилась только сбыть с рук драгоценности. Ладно, хоть с этим управилась.

Она решительно застегнула жилет, накинула камзол и направилась к выходу. Агнес всегда была куда умнее ее. Наверняка она посоветует что-нибудь дельное.

Например, воспользоваться документами на чужое имя, что она получит в руки через два-три дня. И по ним покинуть королевство. Законным путем!

В лавке она Агнес не застала.

Миловидная дружелюбная помощница поведала ей душераздирающую историю: госпожа мастер-артефактор уехала вместе с представителями сыскного управления в поместье Гревилль — слышали про такое, это где-то страшно далеко на юге! Чуть не у самых горных подножий.

Там, в этом самом Гревилле — какое-то баронство, но на деле деревня деревней — случился пожар. И в этом пожаре сгинула лучшая подруга мастера-артефактора.

Мастер Брейнстоун была чудовищно расстроена и напугана, когда узнала о случившемся.

На этом месте истории Фиона ощутила острейшие угрызения совести. Она ужасалась, что скажут родители, что скажут родные и знакомые, если правда о ее проделках всплывет наружу. Но она не подумала о том, каково будет подруге услышать о пожаре, не зная, что произошло на самом деле.

— Так леди Брейстоун сейчас в этом самом Гревилле? — переспросила она.

— Именно! Это вроде как в нескольких днях пути от столицы, — подтвердила девица. — Но они полетели на крыланах! Госпожа мастер-артефактор говорила, что они долетят всего за день!

— И долго она там намеревалась пробыть?

— О, этого мастер не сказала, — помощница опечалилась. — Но мне показалось, она намерена оставаться там до победного! В смысле — до тех пор, пока не найдут пропавшую леди Гревилль. Это так ужасно — сгинуть в пожаре, — прибавила она, ежась.

Квадратный демон побери.

Фиона полагала, что неплохо запутала след. Но ей прекрасно была известна настойчивость подруги. Как бы ее не отыскали благодаря рвению Агнес!

— И давно леди Брейстоун уехала?

— О, в тот же день, как в газетах написали про пожар! Это случилось, — девица задумалась. — Ну да, несколько дней назад. Девятого числа, точно! — прибавила она, полистав немного толстую книгу.

Квадратный демон побери! Как быстро до столицы долетают новости. Даже из такой глуши, как Гревилль. Правда, тот находился отнюдь не возле самых гор, как уверяла милая барышня — не слишком, по всей видимости, образованная. Впрочем, для жителей столицы все, что больше, чем в дне езды — дальние пределы и глухая дикая глушь.

Фиона уверена была, что известие в газетах появится числа десятого-одиннадцатого. И ходила по улицам с оглядкой, опасаясь случайного столкновения с Ронаном. Хотя… кто его знает — может, он до сих пор не в курсе! Можно подумать, ему есть большое дело до Гревилля. Тем более — до нее.

— Что-нибудь передать мастеру? — помощница простодушно таращила глаза.

— Передать? — задумчиво переспросила Фиона. — Нет… пожалуй, нет, — она дружелюбно улыбнулась. Я… сам зайду через несколько дней. Если леди Брейнстоун не будет, оставлю для нее записку.

Махнув рукой на прощание, вывалилась развязной походкой из магазина. Постояла на крыльце, глядя в ясное летнее небо над головой.

Да, лето вступило в свои права — даром, что шла лишь первая половина первого летнего месяца.

И добро пожаловать в столицу, леди Гревилль! Уезжать вам больше никуда не нужно, так что можете сполна насладиться летним сезоном. Желаете посетить оперу или театр, а может — арендовать карету и выбраться за город на пикник? К берегу озера или пруда, искупаться? Освежиться от летней жары, которая уже вполне явственно ощущается. Вам даже не нужны эти глупые кабинки для купания — вы ведь здесь инкогнито, под мужской личиной! За охраной можете обратиться к достопочтенному Фоку — ему не впервой оказывать вам такого рода услуги!

Фиона глубоко вздохнула, приказывая себе отогнать панику.

Никто ее не найдет. Даже если Агнес станет рыть носом землю. Недурно бы, конечно, отправить ей письмо — скверно заставлять подругу переживать, а то и горевать из-за нее. Но так и выдать себя недолго.

А в столице… да даже если кто-то сумеет проследить ее путь до самого Ковентри. Сам Ковентри огромен! Кто здесь найдет ее? Проще разыскать иголку в стоге сена.

Последняя мысль заставила воспрянуть духом.

Удачно, пожалуй, что ей попалась эта газета. И вообще, что началось это противостояние на границах. Может, это рука самого провидения⁈

Она вполне могла, гонимая паникой, навсегда покинуть Манор. И кто знает, сумела бы она когда-нибудь вернуться? Теперь же отъезд невозможен или затруднителен. Ну, или просто связан с чрезмерным риском. А вот остаться — при всей дикости такой затеи — это не так уж и безрассудно. Если смотреть на вещи трезво.

Да, она никогда не сможет появиться в свете под своим настоящим именем. Но, положа руку на сердце, ей это так уж сильно нужно?

Фиона усмехнулась.

Чужое имя и чужая личина на родине — определенно лучше, чем чужое имя и чужая личина на чужбине, в неизвестном краю.

А здесь… здесь ей все знакомо. В столице у нее остались знакомые, и благодаря им она уже смогла избавиться от фамильных драгоценностей, получив неплохой куш. Да, как бы по ним не вышли на нее… хотя сперва им придется выйти на перекупщика! А этот человек достаточно осторожен — в конце концов, не в его интересах попадаться.

Рассудив так, она скатилась с крыльца и бодро зашагала по улице. Впереди у нее — уйма времени, чтобы составить план действий. Никто ее не подгоняет. А еще — впереди целое лето в столице!